Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 4 марта 2015 г. N 2-П15 "О возобновлении производства по уголовному делу ввиду новых обстоятельств"

Президиум Верховного Суда Российской Федерации в составе:

Председательствующего - Серкова П.П.,

членов Президиума - Давыдова В.А., Нечаева В.И., Петровой Т.А., Рудакова С.В., Свириденко О.М., Тимошина Н.В., Хомчика В.В., -

при секретаре Шандре Л.Н.

рассмотрел представление Председателя Верховного Суда Российской Федерации Лебедева В.М. о возобновлении производства по уголовному делу в отношении Матыциной В.В. ввиду новых обстоятельств.

По приговору Центрального районного суда г. Хабаровска от 25 декабря 2009 года

Матыцина В.В., ..., несудимая,

осуждена по ч. 1 ст. 235 УК РФ к 2 годам лишения свободы;

Суздальницкая М.Р., ..., несудимая,

осуждена по ч. 1 ст. 235 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы.

В соответствии со ст. 78 УК РФ Матыцина В.В. и Суздальницкая М.Р. освобождены от наказания и уголовной ответственности в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Хабаровского краевого суда от 25 марта 2010 г. приговор в отношении Матыциной В.В. и Суздальницкой М.Р. оставлен без изменения.

В представлении Председателя Верховного Суда Российской Федерации Лебедева В.М. поставлен вопрос о возобновлении производства по уголовному делу в отношении Матыциной В.В. ввиду новых обстоятельств.

Уголовное дело в отношении Суздальницкой М.Р. рассматривается исходя из принципа процессуальной аналогии в порядке ч. 1 ст. 412.12 УПК РФ.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Хлебникова Н.Л., изложившего обстоятельства уголовного дела, содержание судебных решений, мотивы представления, выступления заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Винниченко Н.А., адвоката Бестужевой Е.Н., Президиум Верховного Суда Российской Федерации установил:

Матыцина и Суздальницкая осуждены за преступления, совершенные при следующих обстоятельствах.

Матыцина, являясь инструктором ... краевой общественной организации социальной адаптации населения "... центр "...", зарегистрированной 13 октября 1999 г. по адресу: г. ... совместно с инструктором курса "..." общественной организации социальной адаптации населения Центр "...", зарегистрированной по адресу: г. ... Суздальницкой, не имея диплома о высшем или среднем медицинском образовании, то есть без медицинского образования, не имея лицензии на избранный вид деятельности, в период с 24 апреля 2002 г. по 23 июня 2002 г. занимались частной медицинской практикой, включающей в себя оказание населению медицинских услуг: "психологическая адаптация" (относящаяся к ведению врача-психотерапевта), "аутогенная тренировка" (относящаяся к ведению врача-психотерапевта, врача-психиатра, врача психиатра-нарколога), "назначение диетической терапии при неуточненных заболеваниях" (относящееся к ведению общей врачебной практики), а также "Работы и услуги по специальности лечебная физкультура", "Работы и услуги по специальности психотерапия", подлежащие лицензированию в установленном порядке (по специальности: психотерапия, психиатрия, лечебная физкультура). В соответствии с программными материалами, распространяемыми среди жителей г. ... членами данной организации, в том числе Матыциной, "... центр "..." зарегистрирован в форме общественной некоммерческой организации, основными целями которой являлись: "Повышение интеллектуального и духовного уровня жизни, экологическое развитие личности, обеспечение социальной адаптации граждан в обществе". Однако в информационно-рекламных изданиях "... центра "..." распространялась информация о проведении данной организацией мероприятий в области здравоохранения, а именно: комплекса динамических упражнений, выводящих токсины и улучшающих работу всех внутренних органов, управляемых медитаций и некоторых других процессов, которые обеспечивают глубокое расслабление, успокоение эмоций, помогающих преодолеть стресс, уникальных дыхательных техник, йоговских упражнений - асаны, избавляющих людей от страхов, бессонницы, депрессии.

Таким образом, рекламировался комплекс мероприятий, направленных на удовлетворение потребностей населения в поддержании и восстановлении здоровья, что относится к традиционной медицине, требующей лицензирования в соответствии с Федеральным законом Российской Федерации "О лицензировании отдельных видов деятельности" от 8 августа 2001 г. N 128-ФЗ, а также иными нормативно-правовыми актами Министерства здравоохранения Российской Федерации. При этом все желающие приглашались на семинары "...", проводимые, в том числе Матыциной как инструктором "... центра "...".

Из лиц, обратившихся в указанную организацию с целью пройти курсы оздоровительного дыхания, она сформировала группы и в помещениях, арендуемых "... центром "..." в г. ... проводила базовый курс. Перед проведением курсов Матыцина, являясь инструктором данной организации, не имея медицинского образования, а также лицензии на избранный вид деятельности и не обладая достаточными навыками для оказания медицинской помощи, выдавала участникам курса анкеты, в которых предлагала указать имеющиеся у них заболевания с целью выявления противопоказаний и ограничений по состоянию здоровья. Таким образом, Матыцина осуществляла функции медицинских работников. Занятия базового курса "...", проводимые Матыциной, состояли из техник расслабления, физических упражнений, дыхательных техник, глубокого дыхания, медитаций, упражнений, относящихся к системе йоги. Кроме того, участникам курса она предписывала осуществление дыхательных упражнений в домашних условиях, давала рекомендации не употреблять в пищу ряд продуктов, что также относится к простым медицинским услугам по виду "Назначение диетической терапии и лечебно-оздоровительного режима при неуточненных заболеваниях".

В период с 24 апреля 2002 г. по 30 апреля 2002 г. Матыцина ежедневно с 18 часов до 21 часа в помещении детского сада N ... по адресу: г. ... провела с Д. обратившейся в "... центр "...", базовый курс "...", включающий технику расслабления, физические упражнения, дыхательные техники глубокого дыхания, медитацию, упражнения, относящиеся к системе йоги, которые относятся к традиционным системам оздоровления и подлежат лицензированию в соответствии с Федеральным законом Российской Федерации "О лицензировании отдельных видов деятельности" от 8 августа 2001 г. N 128-ФЗ, а также иными нормативно-правовыми актами Министерства здравоохранения Российской Федерации (по специальности: психотерапия, психиатрия, лечебная физкультура). Тем самым, Матыцина оказала Д. простые медицинские услуги. Д. в виде пожертвования на нужды организации внесла в кассу "... центра "..." ... рублей.

После проведения базового курса "..." Матыцина предложила Д. продолжать в течение 40 дней дыхательные упражнения в домашних условиях, а также рекомендовала не употреблять в пищу ряд продуктов, что также относится к простым медицинским услугам по виду "Назначение диетической терапии и лечебно-оздоровительного режима при неуточненных заболеваниях", подлежащих обязательному лицензированию в установленном порядке. После этого Матыцина предложила Д. пройти следующий курс "..." - курс "...", пояснив при этом, что данный курс проводит инструктор ... организации "..." Суздальницкая.

Суздальницкая, получив согласие Д. на проведение с ней указанного курса, являясь инструктором курса "..." общественной организации социальной адаптации населения Центр "..." не имея диплома о высшем или среднем медицинском образовании, сертификата специалиста, а также лицензии на избранный вид деятельности и не обладая достаточными навыками оказания медицинской помощи, медицинских услуг, 23 июня 2002 г., в период времени с 18 часов до 22 часов, в квартире N ... дома N ... по ул. ... в г. ... провела с Д. курс "...", используя метод, содержащий элементы голотропной терапии, который является психотерапевтическим методом лечения и подлежит лицензированию в соответствии с Федеральным законом Российской Федерации "О лицензировании отдельных видов деятельности" от 8 августа 2001 г. N 128-ФЗ, а также иными нормативно-правовыми актами Министерства здравоохранения Российской Федерации.

При этом Суздальницкая с помощью управления дыханием Д., провоцирующей музыки, учащения и углубления дыхания, релаксации, медитации на очень глубоком уровне вызвала у Д. переживание различных возникающих образов с переживанием событий. Тем самым, оказала Д. медицинские услуги по специальности психотерапия. За указанный курс Д. в виде пожертвования на нужды организации передала ... рублей.

В результате оказания вышеуказанных медицинских услуг, заключавшихся в проведении базового курса "..." - "...", проведенного Матыциной, и следующего за ним курса "...", проведенного Суздальницкой, у Д. развилось ... расстройство, ассоциированное со стрессом, состоящее в прямой причинно-следственной связи с ее участием в указанных курсах и расценивающееся в соответствии с заключением судебно-медицинской экспертизы N 197 от 19 ноября 2003 г. как вред здоровью средней тяжести.

Не согласившись с приговором, Матыцина и ее защитник подали кассационные жалобы, указывая, в частности, что она не занималась частной медицинской практикой, между ее действиями и обнаружившимся у Д. заболеванием отсутствует причинно-следственная связь, заключения экспертов не соответствуют требованиям закона.

В кассационном определении судебной коллегии по уголовным делам Хабаровского краевого суда от 25 марта 2010 г. вышеуказанные доводы были признаны необоснованными.

Матыцина обратилась с жалобой в Европейский Суд по правам человека (далее Европейский Суд).

В представлении Председателя Верховного Суда Российской Федерации Лебедева В.М. поставлен вопрос о возобновлении производства по уголовному делу в связи с установлением Европейским Судом нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) при рассмотрении уголовного дела в отношении Матыциной в суде Российской Федерации.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации находит представление подлежащим удовлетворению.

Европейский Суд в постановлении от 27 марта 2014 г. констатировал, что при рассмотрении уголовного дела в отношении Матыциной имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция).

Установленное Европейским Судом нарушение положений Конвенции при рассмотрении судом Российской Федерации уголовного дела является в соответствии с подп. "б" п. 2 ч. 4 ст. 413 УПК РФ основанием для возобновления производства по этому делу ввиду новых обстоятельств.

Согласно ч. 5 ст. 415 УПК РФ, Президиум Верховного Суда Российской Федерации по результатам рассмотрения представления отменяет или изменяет судебные решения по уголовному делу в соответствии с постановлением Европейского Суда.

По смыслу названных норм закона в их взаимосвязи Президиум Верховного Суда Российской Федерации принимает решение об отмене или изменении вступивших в законную силу приговора, определения или постановления суда в тех случаях, когда установленное Европейским Судом нарушение Конвенции позволяет сделать вывод о незаконности, необоснованности или несправедливости состоявшихся судебных решений.

Как усматривается из материалов уголовного дела, в качестве доказательств виновности Матыциной и Суздальницкой суд привел в приговоре, в том числе, заключения проведенных в ходе предварительного расследования судебных экспертиз и показания некоторых экспертов, участвовавших в их проведении, а именно:

- заключение судебно-психиатрической экспертизы N 1170 от 25 июля 2003 г., согласно которому у Д. во время посещения занятий общественной организации "..." и исполнения рекомендаций указанной организации развилось ... расстройство, ассоциированное со стрессом;

- показания экспертов И. и Н., участвовавших в производстве данной экспертизы и допрошенных, соответственно, в ходе предварительного расследования и в судебном заседании;

- заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы N 197, проведенной в период с 1 октября по 19 ноября 2003 г., о том, что обнаруженное у Д. заболевание состоит в прямой причинно-следственной связи с ее обучением в общественной организации "... центр "..." и расценивается как вред здоровью средней тяжести, а перечисленные виды деятельности указанной общественной организации используются как в народной, так и в традиционной медицине;

- заключение дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы N 36, проведенной в период с 10 января по 9 апреля 2004 г., из выводов которого следует, что обнаруженное у Д. заболевание - ... расстройство, ассоциированное со стрессом" - состоит в прямой причинно-следственной связи с комплексным воздействием, которое она получила на занятиях, проводимых общественной организацией социальной адаптации населения Центр "...", при этом дальнейшие занятия по курсу "..." усугубили соматические расстройства психическими;

- показания допрошенного в судебном заседании эксперта Ч. который участвовал в проведении экспертиз N 197 и N 36;

- заключение судебно-медицинской экспертизы, проведенной экспертом И. о том, что деятельность общественной организации социальной адаптации населения "... центр "..." и ... общественной организации социальной адаптации населения Центр - "..." является медицинской (медицинской практикой) и включает в себя применение традиционной системы оздоровления йоги, относящейся к традиционной медицине, подлежащей лицензированию по виду "работы и услуги по применению методов традиционной медицины"; кроме этого, с точки зрения официальной медицины (не относящейся к традиционной медицине) в ... центре "..." оказывались услуги, являющиеся простыми медицинскими услугами: "психологическая адаптация" (относящаяся к ведению врача психотерапевта), "аутогенная тренировка" (относящаяся к ведению врача-психотерапевта, врача-психиатра, врача-нарколога), "назначение диетической терапии при неуточненных заболеваниях", "назначение лечебно-оздоровительного режима при неуточненных заболеваниях" (относящиеся к ведению общей врачебной практики), а также "работы и услуги по специальности лечебная физкультура", "работы и услуги по специальности психотерапия" (методики контроля дыхания), что предполагает необходимость получения лицензий по соответствующим работам и услугам (по специальности психотерапия, психиатрия, психиатрия-наркология, лечебная физкультура); в общественной организации социальной адаптации населения Центр - "..." оказывались простые медицинские услуги "психологическая адаптация" и "психотерапия" (голотропная терапия в курсе "..."), что предполагает необходимость получения лицензии на работы и услуги по специальности "психотерапия".

Представленное стороной защиты заключение специалиста З. заведующего кафедрой медицинской реабилитации и физиотерапии ГОУ ВПО ДВГМУ о том, что деятельность ... и ... организаций социальной адаптации "..." не относится к медицинской деятельности и не подлежит лицензированию, а также о некорректности утверждений о связи расстройства здоровья у Д. с ее занятиями на курсах "...", которое было приобщено к материалам уголовного дела при его рассмотрении другим составом суда, признано недопустимым доказательством и исключено из числа доказательств, поскольку получено с нарушением установленного законом порядка.

По тем же основаниям исключены из числа доказательств письменное разъяснение специалистов Независимой Психиатрической Ассоциации России по поводу заключения экспертов N 1170 от 25 июля 2003 г., представленное стороной защиты, а также показания эксперта А., ранее участвовавшего в проведении экспертизы и допрошенного в качестве специалиста при рассмотрении дела другим составом суда.

Европейский Суд в постановлении отметил, что приговор районного суда, по которому заявительница была признана виновной, основывается на нескольких экспертных заключениях, а именно: на заключении N 1170 от 25 июля 2003 г., на заключении N 197 от 19 ноября 2003 г., на заключении N 36 от 9 апреля 2004 г., на заключении эксперта И. от 1 апреля 2005 г., которые были получены в стадии предварительного расследования.

Суд также сослался на устные показания экспертов И., Ч., Н.

Заключения экспертов касались двух ключевых вопросов по делу: 1) пострадала ли Д. физически или психически в результате посещения программ ассоциации; 2) являются ли эти программы "медицинскими" по своему характеру. Заключение N 1170 от 25 июля 2003 г. касалось первого вопроса, в заключениях N 197 и N 36 от 19 ноября 2003 г. и 9 апреля 2004 г., соответственно, были затронуты оба аспекта. Другие заключения, полученные следователем, в основном охватывали вопрос N 2.

Положения ст. 198 УПК РФ предоставляют стороне защиты право участвовать в ее подготовке, которое заключается в предложении назначить того или иного эксперта, поставить перед ним вопросы и т.д., что является важной процессуальной гарантией.

Однако сторона защиты была лишена такой возможности, поскольку заключения экспертов были получены до того, как заявительница получила статус обвиняемой по уголовному делу.

По ходатайству стороны защиты о назначении дополнительной экспертизы в отношении пострадавшей следователь вынес постановление, смысл которого сводился к отсутствию необходимости в проведении дополнительных экспертных исследований.

Суд имел в распоряжении только заключения экспертов, полученные стороной обвинения без участия стороны защиты. Само по себе это не противоречит Конвенции, если в судебном разбирательстве сторона защиты имела достаточно процессуальных средств для рассмотрения таких доказательств и эффективного их обжалования перед судом, на изучение и оспаривание не только заключения эксперта как такового, но также компетентности тех, кто его подготовил, путем непосредственного допроса.

Оценка психического состояния Д. была дана в заключении N 1170, которое в отличие от всех последующих основано на личном осмотре предполагаемой потерпевшей, поэтому ценность данного заключения является очень высокой.

Данное заключение было подготовлено тремя экспертами, один из которых д-р Г. не допрошен в суде по неизвестным причинам. Другой эксперт - д-р Н. была допрошена в судебном заседании, однако, как следует из ее устных показаний, она убеждена, что экспертная группа не имела информации о характере и истории болезни Д., а выводы заключения основываются на предположениях.

В ходе второго судебного разбирательства эксперт Н. выразила мнение о необходимости проведения еще одной психиатрической экспертизы в отношении Д. чтобы восполнить пробелы, имеющиеся в первом заключении.

При таких обстоятельствах для стороны защиты было особо важно лично допросить д-ра И. - единственного эксперта, которая при допросе следователем четко заявила, что, по ее мнению, между психическим расстройством Д. и ее участием в программах ассоциации существует прямая причинно-следственная связь.

Кроме того, д-р И. была докладчиком в экспертной комиссии, которая подготовила заключение N 1170. Однако она не явилась в суд во втором этапе судопроизводства.

Как следует из протокола судебного заседания, сторона защиты настаивала на том, чтобы д-р И. была допрошена лично, однако по причинам, которые невозможно установить из протокола судебного заседания, суд посчитал это "невозможным". В конечном итоге сторона защиты не смогла допросить данного эксперта ни на этапе предварительного следствия, ни в ходе судебного разбирательства.

Сторона защиты также заявляла ходатайство о назначении судом новой экспертизы Д., ссылаясь на мнения экспертов Н. и Ч., которые давали показания в суде. Однако суд отказал в назначении новой экспертизы, что, по мнению Европейского Суда, "является спорным", поскольку сторона защиты не принимала участия в подготовке изначальной экспертизы, основной эксперт со стороны обвинения не был допрошен стороной защиты (в открытом судебном заседании или иным образом), два других эксперта, которые давали устные показания в суде, рекомендовали проведение дополнительной психиатрической экспертизы.

В 2006 г. сторона защиты запросила мнение Независимой психиатрической ассоциации России (НПА) и предъявила его суду в качестве "письменного заключения специалистов", в котором было раскритиковано заключение N 1170 и, следовательно, оно касалось вопроса о том, связано ли психическое расстройство Д. с ее участием в программе организации. Однако районный суд отказался приобщить к материалам дела заключение НПА на том основании, что оно получено в нарушение ст.ст. 58, 251, 270 УПК РФ, поскольку "... сторона не вправе по собственной инициативе и вне судебного разбирательства ходатайствовать и получать мнение специалиста".

Европейский Суд отметил, что принцип равноправия сторон, закрепленный в пункте 1 статьи 6 Конвенции, не требует, чтобы сторона защиты имела точно такие же права, как и сторона обвинения в части собирания доказательств. Однако важно, чтобы эти различия не поставили сторону защиты в невыгодное положение по отношению к стороне обвинения. Порядок собирания доказательств и предъявления их в суде не должен лишать сторону защиты возможности пользоваться правами, предусмотренными статьей 6 Конвенции. В настоящем деле это отличие в совокупности с другими препятствиями, ставит ее в невыгодное положение по отношению к стороне обвинения.

По версии стороны обвинения заключение экспертов N 1170 играет основную роль. Однако ключевой эксперт со стороны обвинения, д-р И. не была допрошена стороной защиты, сторона защиты не принимала участия в процессе получения экспертных заключений в ходе предварительного следствия. Следственные органы и суд отказали без детальных формулировок в назначении дополнительных экспертиз вопреки мнению двух экспертов, которые были допрошены в суде, и позиции суда в ходе первого судебного разбирательства. И, в конечном итоге, сторона защиты практически не имела возможности оспорить эти заключения, представить свои противоположные доказательства. Сторона защиты могла прибегнуть лишь к помощи "специалистов", статус которых ниже, чем статус "экспертов", и, кроме этого, суд отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о приобщении письменных заключений "специалистов" к материалам уголовного дела. Вместе с тем обвинительное заключение и приговор были основаны на письменных заключениях "экспертиз", назначенных следователем в ходе предварительного расследования.

Европейский Суд заключил, что относительно получения и рассмотрения экспертных заключений о психическом состоянии Д. сторона защиты находилась в невыгодном положении по отношению к стороне обвинения, что не согласуется с требованиями принципа равноправия сторон, закрепленного в пункте 1 статьи 6 Конвенции.

Заключения экспертов по второму вопросу, по мнению Европейского Суда, имеют такие же недостатки.

Так, сторона защиты не смогла подвергнуть сомнению заключение эксперта И. предъявив суду альтернативное заключение профессора З. (в котором содержалось определение "медицинской деятельности"), суд отказал в приобщении этого заключения к доказательствам по тем же причинам, по которым было отказано в приобщении заключения, подготовленного НПА. Следовательно, у стороны защиты не было возможности "активно защищаться": она не могла предъявить письменные заключения выбранных ею специалистов и, в любом случае, любое мнение "специалистов" было бы менее весомым, нежели мнение "экспертов".

Заключение эксперта А., подготовленное в ходе предварительного расследования, было явно в пользу стороны защиты, однако в приговоре нет ссылок на это заключение. Следовательно, оно или не было предъявлено суду, или суд его не учел.

Сторона защиты пыталась предъявить заключение эксперта А. в другой форме, поскольку в ходе первого разбирательства, по итогам которого заявительница была оправдана, его допросили в качестве "специалиста". Однако в последующем разбирательстве устные показания этого эксперта были исключены из доказательственной базы на том основании, что д-р А. уже принимал участие в качестве "эксперта".

В результате заключение, подготовленное экспертом А. было признано недопустимым доказательством в суде в какой-либо форме, в ущерб стороне защиты.

Исключение этого заключения из доказательственной базы является особенно неуместным в свете непоследовательного подхода суда к экспертным заключениям, поскольку судья З., которому дело было возвращено судом кассационной инстанции, посчитал, что необходимо назначение дополнительной экспертизы по вопросу о "медицинском" характере деятельности ассоциации. Однако судья М., который приступил к рассмотрению дела после отвода судьи З., продолжил разбирательство без получения соответствующего заключения экспертизы, которая была назначена предыдущим судьей.

При этом судья М. посчитал достаточным положиться на те письменные заключения экспертов со стороны обвинения, которые ранее были признаны недостоверными, недостаточными и недопустимыми другим судьей, то есть без конструктивной оценки.

В результате при рассмотрении экспертных заключений о характере деятельности ассоциации сторона защиты также оказалась в невыгодном положении по отношению к стороне обвинения.

Таким образом, Европейский Суд пришел к выводу о том, что обстоятельства, при которых были назначены экспертизы и рассмотрены судом экспертные заключения, свидетельствуют о несправедливости судебного разбирательства в отношении заявительницы. Соответственно, имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Установленное Европейским Судом нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции влечет отмену приговора в отношении Матыциной. И поскольку инкриминируемые ей и Суздальницкой преступления взаимосвязаны, а в приговоре при обосновании виновности каждой использованы в качестве доказательств, в том числе, вышеуказанные заключения судебных экспертов, приговор в отношении Суздальницкой по ее делу, рассматриваемому в процессуальной аналогии с ч. 1 ст. 412.12 УПК РФ, также подлежит отмене.

Уголовное дело в отношении Матыциной и Суздальницкой подлежит передаче в тот же суд для производства нового судебного разбирательства. Меру пресечения в отношении них Президиум находит возможным не избирать.

На основании изложенного, а также руководствуясь ч. 5 ст. 415 УПК РФ, Президиум Верховного Суда Российской Федерации постановил:

возобновить производство по данному уголовному делу ввиду новых обстоятельств.

Приговор Центрального районного суда г. Хабаровска от 25 декабря 2009 г. и кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Хабаровского краевого суда от 25 марта 2010 г. в отношении Матыциной В.В. и Суздальницкой М.Р. отменить и передать уголовное дело в тот же суд для производства нового судебного разбирательства.

Председательствующий

Серков П.П.