Постановление Европейского Суда по правам человека от 3 июля 2014 г. Дело "Дубинский (Dubinskiy) против Российской Федерации" (Жалоба N 48929/08) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Дубинский (Dubinskiy)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 48929/08)

Постановление Суда

Страсбург, 3 июля 2014 г.

* (* Настоящее Постановление вступило в силу 3 октября 2014 г. в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции (примеч. редактора).)

По делу "Дубинский против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Палатой в составе:

Изабель Берро-Лефевр, Председателя Палаты,

Элизабет Штейнер,

Паулу Пинту де Альбукерке,

Линос-Александра Сисилианоса,

Эрика Мёсе,

Ксении Туркович,

Дмитрия Дедова, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 10 июня 2014 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 48929/08, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Сергеем Петровичем Дубинским (далее - заявитель) 16 сентября 2008 г.

2. Интересы заявителя представлял Д. Козырев, адвокат, практикующий в Псковской области. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что незаконно содержался под стражей в течение неразумно длительного срока и что судья, санкционировавший его заключение под стражу, не был беспристрастным.

4. 5 июля 2011 г. Европейский Суд коммуницировал жалобу властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1975 году и проживает в г. Великие Луки Псковской области.

A. Задержание заявителя и его содержание под стражей в период следствия

6. В неустановленную дату областной отдел милиции по борьбе с организованной преступностью возбудил уголовное дело в связи с деятельностью организованной группы, участвовавшей в серии квартирных краж со взломом и хищении автомобилей в Псковской области. Заявитель подозревался в осуществлении деятельности в качестве координатора и посредника группы. В ходе расследования деятельности группы 25 июня 2007 г. Псковский областной суд санкционировал прослушивание телефона заявителя, обыск в его доме и перехват его сообщений сроком на шесть месяцев.

7. 10 августа 2007 г. милиция перехватила контакт по мобильному телефону заявителя с Т., который имел место во время совершения ими кражи автомобиля "Лада" в поселке Дедовичи Псковской области. Автомобиль принадлежал председателю Дедовичского районного суда. Официальное расследование по факту кражи автомобиля началось 13 августа 2007 года. 8 декабря 2007 г. расследование было приостановлено в связи с неустановлением виновного(ых).

8. 27 марта 2008 г. сотрудники милиции перехватили еще один контакт по мобильному телефону между заявителем и Т., который произошел во время совершения ими хищения автомобиля "Лада" в г. Опочка Псковской области. Сотрудники милиции находились на месте преступления. Они видели Т. за рулем автомобиля "Фольксваген" и заявителя за рулем украденного автомобиля "Лада". Затем они проследили заявителя до гаража в г. Великие Луки.

9. Утром 28 марта 2008 г. милиция задержала заявителя в момент, когда он выводил из гаража украденный автомобиль "Лада".

10. Заявитель был обвинен в краже автомобиля (кража, причинившая серьезный* (* Так в оригинале. Возможно, имеется в виду значительный ущерб (примеч. переводчика).) материальный ущерб). 30 марта 2008 г. он предстал перед Опочецким районным судом Псковской области, и следователь Б., утверждая, что заявитель может (1) скрыться, (2) продолжить преступную деятельность или (3) оказать давление на свидетелей и других участников разбирательства, уничтожить доказательства, либо иным образом вмешаться в осуществление правосудия, ходатайствовал о заключении заявителя под стражу на период расследования. Однако суд отклонил ходатайство следователя. В частности, суд отметил следующее:

"Следователь Б. сообщил, что не имеет фактической информации, подтверждающей тот факт, что [заявитель] может скрыться, окажет или может оказать давление на свидетелей путем угроз или [что он может] иным образом вмешаться в установление истины по делу.

Нет доказательств, которые позволили бы суду сделать вывод о том, что другая машина или автомобильные номера, найденные в гараже [заявителя], имеют отношение к преступной деятельности, связанной с кражами автомобилей. Суду не предоставлена информация о характере оборудования, найденного [в гараже], или подтверждение того, что это оборудование использовалось для изменения регистрационных номеров на частях автомобилей или выполнения иных работ с автомобилями".

11. После судебного заседания заявитель был доставлен обратно в отдел милиции г. Опочка, где подписал обязательство не покидать свое место жительства в ходе расследования. Однако он не был освобожден. Представляется, что в ту же дату Дедовичский отдел внутренних дел возобновил уголовное дело в связи с кражей автомобиля 10 августа 2007 г. (см. § 7 настоящего Постановления). В 17.40 сотрудники милиции из Дедовичского отдела милиции явились в Опочецкий отдел милиции и вновь задержали заявителя по подозрению в причастности к краже автомобиля 10 августа 2007 г. Его доставили в Дедовичский отдел милиции в 20.15 и зарегистрировали его.

12. 31 марта 2008 г. следователь И. Дедовичского отдела внутренних дел предъявил заявителю обвинение в хищении автомобиля (краже, причинившей серьезный материальный ущерб, совершенной совместно с одним или несколькими лицами) в связи с кражей автомобиля "Лада", произошедшей 10 августа 2007 г.

13. 1 апреля 2008 г. следователь И. ходатайствовал перед Дедовичским районным судом Псковской области о содержании заявителя под стражей в период расследования. Ссылаясь на тяжесть обвинений, следователь утверждал, что заявитель может продолжить преступную деятельность, скрыться, оказывать давление на свидетелей, уничтожить доказательства и помешать установлению фактов дела.

14. В ту же дату Дедовичский районный суд рассмотрел ходатайство следователя. По словам заявителя, он утверждал в районном суде, что ходатайство, являясь повторной попыткой заключить его под стражу, противоречит правилам уголовно-процессуального законодательства. Районный суд санкционировал содержание заявителя под стражей в период следствия. Ссылаясь на кражу автомобиля, произошедшую 10 августа 2007 г., суд отметил следующее:

"Как видно из материалов, представленных суду, [заявитель] обвиняется в совершении тяжкого умышленного преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет. Он не имеет судимости. Он имеет постоянное место жительства, работу и семью.

Как видно из материалов, представленных суду, [заявитель] участвовал в хищениях автомобилей на протяжении длительного времени. Это отмечено в информации, представленной [областным отделом по борьбе с организованной преступностью], в постановлении следователя от 28 марта 2008 г. о возбуждении уголовного дела против заявителя и в протоколе обыска, проведенного в гараже [заявителя] 28 марта 2008 г.

Эти факты подтверждают довод следователя о том, что [заявитель] может продолжить свою преступную деятельность [и] вмешаться в осуществление правосудия посредством уничтожения или сокрытия похищенного имущества.

Доводы [заявителя и его адвоката] о том, что [заявитель] имеет постоянное место жительства, работу, а [также] семью, [и] что он обязуется не скрываться, не может считаться достаточным для того, чтобы отклонить ходатайство следователя о заключении [заявителя] под стражу...

С учетом вышеизложенного суд принимает доводы следователя и прокуратуры о том, что заявитель подлежит заключению под стражу. Суд считает, что использование менее строгой меры пресечения невозможно".

15. Заявитель обжаловал постановление суда от 1 апреля 2008 г. Он отметил, что решение о его заключении под стражу несовместимо с нормами уголовно-процессуального законодательства, и указал, в частности, что судья Дедовичского районного суда не был беспристрастным и независимым, поскольку заявитель был обвинен в краже автомобиля, принадлежащего председателю данного суда.

16. 23 апреля 2008 г. Псковский областной суд оставил постановление суда от 1 апреля 2011 г. без изменения, отметив, что сомнения заявителя в отношении беспристрастности и независимости судьи, который вынес решение, являются необоснованными.

17. 23 мая 2008 г. Дедовичский районный суд дополнительно продлил срок содержания заявителя под стражей до 24 июля 2008 г., приведя следующую мотивировку:

"...[Заявитель] обвиняется в тяжком преступлении, совершенном умышленно, которое влечет за собой лишение свободы на срок, превышающий два года. В случае освобождения он может оказать давление на свидетелей и других участников уголовного процесса, уничтожить доказательства либо иным образом препятствовать установлению обстоятельств дела. Имеются основания полагать, что [заявитель] в случае освобождения может скрыться или продолжить заниматься преступной деятельностью".

18. 11 июня 2008 г. областной суд после рассмотрения жалобы оставил постановление от 23 мая 2008 г. без изменения.

19. 15 июля 2008 г. Дедовичский районный суд дополнительно продлил содержание заявителя под стражей до 30 августа 2008 г. Суд дословно повторил основания, на которых от 23 мая 2008 г. было принято его предыдущее постановление. Областной суд 6 августа 2008 г. оставил постановление от 15 июля 2008 г. без изменения.

20. 30 июня 2008 г. заявителю было предъявлено обвинение в угоне автомобиля, совершенном организованной группой, и 21 июля 2008 г. уголовные дела, возбужденные против заявителя в отношении краж автомобилей 10 августа 2007 г. и 27 марта 2008 г., были объединены и переданы в Управление внутренних дел по Псковской области для проведения расследования.

21. После передачи дела заявителя в Управление внутренних дел по Псковской области вопрос о досудебном содержании заявителя под стражей должен был быть рассмотрен Великолукским городским судом Псковской области.

22. 21 августа 2008 г. городской суд продлил содержание заявителя под стражей до 17 ноября 2008 г. Суд мотивировал свое постановление следующим образом:

"...Обстоятельства, лежащие в основе решения о содержании [заявителя] под стражей, не утратили актуальности. Он обвиняется в совершении тяжких преступлений... Ввиду обстоятельств преступлений, в которых обвиняется [заявитель], имеются основания полагать, что, находясь на свободе, [заявитель] может оказать давление на свидетелей или других участников разбирательства, уничтожить доказательства либо иным образом вмешаться в установление обстоятельств дела, скрыться [или] продолжить свою преступную деятельность...".

23. 10 сентября 2008 г. областной суд оставил постановление от 21 августа 2008 г. без изменения после рассмотрения жалобы.

24. 29 сентября 2008 г. следователь областного управления внутренних дел Б. обвинил заявителя в двух случаях похищения автомобилей, совершенных организованной группой, подделке автомобильных номеров и идентификационных номеров транспортных средств и перевозке похищенного имущества.

25. 7 ноября 2008 г. городской суд продлил срок содержания под стражей заявителя до 30 декабря 2008 г. Суд указал следующее:

"...[Заявитель] обвиняется в совершении четырех умышленных преступлений, два из которых относятся к категории тяжких. Есть основания полагать, что, находясь на свободе, [заявитель] может помешать отправлению правосудия, оказать давление на потерпевших и свидетелей, скрыться [или] продолжить преступную деятельность. Данные [основания] поддерживаются материалами областного отдела по борьбе с организованной преступностью... и другими материалами, представленными следователем...".

26. 26 ноября 2008 г. областной суд после рассмотрения жалобы оставил постановление от 7 ноября 2008 г. без изменения.

B. Суд первой инстанции и пересмотр дела

27. 29 декабря 2008 г. городской суд назначил слушание по делу заявителя и четырех других обвиняемых на 12 января 2009 г. Ссылаясь на тяжесть обвинений против заявителя и трех других обвиняемых и риск того, что они могут продолжить свою преступную деятельность или препятствовать отправлению правосудия, суд постановил, что в период судебного разбирательства они должны оставаться под стражей. В постановлении не были указаны основания для этих выводов, а также срок содержания под стражей или дата следующего рассмотрения.

28. 3 июня 2009 г. городской суд переквалифицировал обвинения против заявителя и признал его виновным в краже двух автомобилей, совершенной группой лиц, с причинением серьезного материального ущерба владельцам автомобилей и в подделке номерных знаков автомобилей и приговорил его к трем с половиной годам лишения свободы.

29. 26 августа 2009 г. областной суд после рассмотрения жалобы отменил приговор, вынесенный заявителю, и возвратил дело на новое рассмотрение. Суд установил, что суд первой инстанции неправильно установил обстоятельства дела. Кроме того, он отметил без указания оснований или срока, что заявитель должен оставаться под стражей до повторного судебного разбирательства.

30. 21 сентября 2009 г. городской суд назначил повторное рассмотрение дела на 29 сентября 2009 г. и санкционировал освобождение заявителя под обязательство не покидать место жительства. Суд принял во внимание тот факт, что заявитель не имел судимости, имел постоянную работу и место жительства, а также семью и малолетнего ребенка.

31. 31 августа 2010 г. городской суд признал заявителя виновным в краже двух автомобилей и приговорил его к одному году и пяти месяцам лишения свободы. Суд применил правило истечения срока давности и прекратил уголовное разбирательство против заявителя в части, касающейся обвинения в подделке номерных знаков автомобилей. Заявитель был освобожден от отбытия наказания в связи с тем, что этот срок он уже провел в заключении.

32. 10 ноября 2010 г. областной суд, рассмотрев жалобу, оставил вынесенный заявителю приговор без изменения.

II. Соответствующее внутригосударственное законодательство
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации

33. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (статья 108) (далее - УПК РФ) по поводу содержания под стражей обвиняемого в период следствия предусматривает следующее:

"...1. Заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения... При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение...

3. При необходимости избрания в качестве меры пресечения заключения под стражу следователь... возбуждает перед судом соответствующее ходатайство....

4. [Ходатайство] подлежит рассмотрению единолично судьей районного суда... с обязательным участием подозреваемого или обвиняемого, прокурора, защитника, если последний участвует в уголовном деле. [Ходатайство рассматривается судом] по месту производства предварительного расследования либо месту задержания [обвиняемого] в течение восьми часов с момента поступления материалов в суд... Неявка без уважительных причин сторон, своевременно извещенных о времени судебного заседания, не является препятствием для рассмотрения ходатайства, за исключением случаев неявки обвиняемого...

7. Рассмотрев ходатайство, судья выносит одно из следующих постановлений:

1) об избрании в отношении обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу;

2) об отказе в удовлетворении ходатайства;

3) о продлении срока задержания... на срок не более 72 часов с момента вынесения судебного решения по ходатайству одной из сторон для представления ею дополнительных доказательств обоснованности или необоснованности избрания меры пресечения в виде заключения под стражу...

9. Повторное обращение в суд с ходатайством о заключении под стражу одного и того же лица по тому же уголовному делу после вынесения судьей постановления об отказе в избрании этой меры пресечения возможно лишь при возникновении новых обстоятельств, обосновывающих необходимость заключения лица под стражу...".

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции

34. Заявитель жаловался на то, что его повторное задержание и заключение под стражу 1 апреля 2008 г. нарушили уголовно-процессуальные нормы, в силу которых запрещено повторное заключение под стражу одного и того же лица по тому же уголовному делу в отсутствие новых обстоятельств. Он ссылался на подпункт "c" пункта 1 статьи 5 Конвенции, который предусматривает:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...".

35. Власти Российской Федерации оспорили этот довод. По их мнению, задержание заявителя 30 марта 2008 г. и его заключение под стражу 1 апреля 2008 г. были осуществлены в ходе другого уголовного расследования. В это время заявитель обвинялся в совершении другого тяжкого преступления. Оно касалось другого потерпевшего и расследовалось иным отделом милиции.

36. Заявитель поддержал свою жалобу. Он также утверждал, что был заключен под стражу в отсутствие каких-либо оснований для содержания под стражей. Информация, представленная следователем для обоснования ходатайства в отношении заключения заявителя под стражу, не была проверена и не должна была быть принята во внимание судом при принятии решения по данному вопросу.

A. Приемлемость жалобы

37. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Общие принципы

38. Европейский Суд прежде всего напоминает, что статья 5 Конвенции гарантирует право на свободу и личную безопасность. Это право имеет первостепенное значение "в демократическом обществе" в значении Конвенции (см. в числе многих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Де Вилде, Омс и Версип против Бельгии" (De Wilde, Ooms and Versyp v. Belgium) от 18 июня 1971 г., § 65, Series A, N 12, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ассанидзе против Грузии" (Assanidze v. Georgia), жалоба N 71503/01, § 169, ECHR 2004-II, и Постановление Европейского Суда по делу "Ладан против Польши" (Ladent v. Poland) от 18 марта 2008 г., жалоба N 11036/03, § 45, ECHR 2008...).

39. Этим правом, то есть не быть лишенными свободы или не оставаться под стражей, наделены все лица с оговорками, предусмотренными в пункте 1 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Медведев и другие против Франции" (Medvedyev and Others v. France), жалоба N 3394/03, § 77, ECHR 2010). Если возникает вопрос о законности содержания под стражей, включая вопрос о том, был ли соблюден "порядок, установленный законом", Конвенция в значительной степени отсылает к внутригосударственному законодательству. Дополнительно она требует, чтобы любое лишение свободы учитывало цель статьи 5 Конвенции, которая заключается в защите лица от произвола (см. Постановление Европейского Суда по делу "Боцано против Франции" (Bozano v. France) от 18 декабря 1986 г., § 54, Series A, N 111, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Кафкарис против Кипра" (Kafkaris v. Cyprus), жалоба N 21906/04, § 116, ECHR 2008).

40. Произвольное заключение под стражу не может быть совместимо с пунктом 1 статьи 5 Конвенции, понятие "произвол" в этом контексте не сводится к несоответствию внутригосударственному законодательству. Хотя Европейский Суд ранее не формулировал универсальное определение того, какие виды действия могут составлять "произвол" в смысле пункта 1 статьи 5 Конвенции, ключевые принципы были выработаны в прецедентной практике. Более того, понятие произвола в контексте статьи 5 Конвенции отличается в зависимости от вида рассматриваемого содержания. Общий принцип, установленный в прецедентной практике, предусматривает, что содержание под стражей является "произвольным", если, несмотря на соблюдение буквы внутригосударственного закона, имел место элемент недобросовестности или обмана со стороны властей (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Морен против Германии" (Mooren v. Germany), жалоба N 11364/03, §§ 77-78, ECHR 2009).

2. Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

41. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что 28 марта 2008 г. заявитель был задержан, когда похищенный автомобиль был найден в его гараже. 30 марта 2008 г. Опочецкий районный суд отказал в заключении заявителя под стражу во время судебного разбирательства против него, отвергнув доводы следователя о том, что заявитель может скрыться, продолжить преступную деятельность, оказать давление на свидетелей или иным образом мешать проведению судебного разбирательства. Несмотря на распоряжение суда, заявитель не был освобожден из-под стражи. Вместо этого следователь другого отдела милиции задержал его по подозрению в причастности к другому хищению автомобилей и, основываясь на тех же довадах, на которые ранее ссылался другой следователь, ходатайствовал перед другим судом о заключении заявителя под стражу. 1 апреля 2008 г. Дедовичский районный суд санкционировал его предварительное заключение. Дела в отношении хищений двух автомобилей были объединены в июле 2008 года.

42. Европейский Суд также отмечает, что заявитель привлек внимание властей в связи с комплексным расследованием, проведенным областным управлением милиции по борьбе с организованной преступностью в отношении организованной преступной группировки, занимавшейся кражами со взломом и хищением автомобилей в Псковской области. Заявитель подозревался в том, что он действовал в качестве координатора и посредника группы. В июне 2007 года, за восемь месяцев до его первого задержания 28 марта 2008 г., областной суд санкционировал прослушивание его телефона, обыск в его доме и перехват его сообщений. Фактически заявитель находился под пристальным наблюдением милиции в то время, когда совершал оба хищения. Контакты по мобильному телефону во время краж были перехвачены, а затем были использованы в качестве доказательств против него в ходе судебного разбирательства.

43. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд находит установленным, что на момент задержания заявителя в 2008 году это было фактически единственное, хотя и сложное уголовное дело против заявителя, проводившееся специализированным подразделением областной милиции. Несмотря на то, что заявитель был обвинен в двух кражах автомобилей, совершенных им в двух различных городах Псковской области и расследования проводились соответствующими местными отделами милиции, Европейский Суд не может согласиться с доводом властей Российской Федерации о том, что повторное задержание заявителя и его заключение под стражу 1 апреля 2008 г. были проведены в связи с отдельным расследованием уголовного дела, которое не имело ничего общего с его первоначальным задержанием и освобождением из-под стражи 30 марта 2008 г. По мнению Европейский Суда, усилия властей, направленные на расследование хищений автомобилей в общем расследовании, свидетельствуют об обратном.

44. Следовательно, Европейский Суд приходит к выводу, что заявитель был заключен под стражу 1 апреля 2008 г. в связи с тем же уголовным расследованием, в связи с которым он был досрочно освобожден из-под стражи компетентным судом 30 марта 2008 г.

45. Принимая во внимание, что в соответствии с внутригосударственными нормами уголовно-процессуального права следственным органам не разрешается в отсутствие новых обстоятельств, обосновывающих заключение подозреваемого под стражу, подавать повторные ходатайства о его или ее содержании под стражей после того, как суд отклонил их первоначальные ходатайства (см. § 33 настоящего Постановления), Европейский Суд отмечает, что об участии заявителя в двух угонах автомобилей было хорошо известно властям до первого ходатайства о его заключении под стражу 30 марта 2008 г. По неизвестным причинам и власти Российской Федерации не предоставили каких-либо объяснений по этому поводу, следственные органы решили не раскрывать данную информацию судье Опочецкого районного суда. Неразглашение фактов, однако, позволило властям возбудить "новое дело" против заявителя с целью получения санкции для его предварительного заключения до другого судебного разбирательства.

46. Задачей Европейского Суда не является оценка стратегии, избранной органами преследования. Вместе с тем ситуация в данном деле создает впечатление того, что власти использовали второе ходатайство в суд от 1 апреля 2008 г., чтобы обеспечить предварительное содержание заявителя под стражей любым способом, таким образом обходя действие судебного решения, санкционировавшего его освобождение, и уклоняясь от исполнения применимого законодательства.

47. Дело заявителя было рассмотрено 30 марта 2008 г. компетентным судом, который не нашел оснований для лишения заявителя свободы во время уголовного расследования против него. По мнению Европейского Суда, очевидно, что ситуация не изменилась за два дня, в течение которых заявитель оставался под стражей. Соответственно, он находит, что повторное ходатайство следственных органов в другой суд в отношении содержания заявителя под стражей являлось не чем иным, как попыткой поиска "удобного суда", который умаляет осуществление правосудия. Подобные действия прямо запрещены внутригосударственным законом и, следовательно, вынуждают сделать вывод, что заключение заявителя под стражу 1 апреля 2008 г. не было "законным" и не осуществлялось "в порядке, установленном законом". Тот факт, что судья Дедовичского районного суда был в курсе сложившейся ситуации и не сделал ничего, чтобы устранить ее, также вызывает серьезную озабоченность Европейского Суда.

48. С учетом вышеизложенного Европейский Суд считает, что способ, которым внутригосударственные власти обеспечили заключение заявителя под стражу 1 апреля 2008 г. после решения суда, санкционирующего его освобождение 30 марта 2008 г., противоречит внутригосударственному законодательству и является произвольным. Следовательно, имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции

49. Заявитель жаловался на то, что его предварительное заключение было чрезмерно длительным. Он ссылался на пункт 3 статьи 5 Конвенции, который в соответствующей части предусматривает следующее:

"Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи... имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд".

50. Власти Российской Федерации оспорили этот довод. Они полагали, что длительность предварительного заключения заявителя соответствовала пункту 3 статьи 5 Конвенции ввиду сложности уголовного дела против него.

51. Заявитель настаивал на своей жалобе. Он утверждал, что внутригосударственные власти не обосновали его длительное предварительное заключение. Продлевая срок его содержания под стражей, они использовали стандартные и шаблонные мотивировки без изложения конкретных обстоятельств его личной ситуации.

A. Приемлемость жалобы

52. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Период, который должен быть принят во внимание

53. Европейский Суд напоминает, что при разрешении вопроса о длительности предварительного заключения в соответствии с пунктом 3 статьи 5 Конвенции период, который должен приниматься во внимание, начинается в день, когда обвиняемый заключен под стражу, и оканчивается в день, когда по предъявленному обвинению вынесено решение хотя бы только судом первой инстанции или, возможно, когда заявитель освобожден из-под стражи во время проведения уголовного разбирательства против него (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Вемхоф против Германии" (Wemhoff v. Germany) от 27 июня 1968 г., § 9, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, §§ 145 и 147, ECHR 2000-IV, и Постановление Европейского Суда по делу "Йечюс против Литвы" (Jecius v. Lithuania), жалоба N 34578/97, § 44, ECHR 2000-IX).

54. Кроме того, с учетом существенной связи между пунктом 3 статьи 5 Конвенции и подпунктом "с" пункта 1 данной статьи лицо, осужденное судом первой инстанции, не может рассматриваться в качестве задержанного с целью его доставки в компетентный орган по обоснованному подозрению в совершении преступления, как указано в упомянутом положении, но на него распространяется ситуация, предусмотренная подпунктом "a" пункта 1 этой же статьи, допускающая "законное содержание под стражей лица, осужденного компетентным судом" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Панченко против Российской Федерации" (Panchenko v. Russia) от 8 февраля 2005 г., жалоба N 45100/98* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 9/2005.), §§ 91 и 93, с дополнительными отсылками).

55. При оценке длительности досудебного содержания под стражей, когда заявители находятся под стражей во время следствия и судебного разбирательства и остаются лишенными свободы во время и после уголовного разбирательства на кассационной стадии, Европейский Суд последовательно рассматривал такие множественные периоды содержания под стражей как единое целое и считал, что шестимесячный срок начинает течь только с окончания последнего периода содержания под стражей (см. в числе многих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Солмаз против Турции" (Solmaz v. Turkey) от 16 января 2007 г., жалоба N 27561/02, §§ 34-37, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Идалов против России" (Idalov v. Russia) от 22 мая 2012 г., жалоба 5826/03* (* Там же. N 5/2013.), § 125).

56. Таким образом, в настоящем деле период, который должен приниматься во внимание, состоит из двух обособленных периодов: (1) с 28 марта 2008 г., когда заявитель был задержан, по 3 июня 2009 г., когда он был признан виновным судом первой инстанции в рамках первого уголовного разбирательства, и (2) с 26 августа 2009 г., когда обвинительный приговор заявителя был вновь отменен после рассмотрения жалобы, по 21 сентября 2009 г., когда он был освобожден в ходе нового рассмотрения дела.

57. Отсюда следует, что период содержания заявителя под стражей, который должен быть принят во внимание, в настоящем деле составлял в общей сложности примерно один год и три месяца.

2. Общие принципы

58. Европейский Суд напоминает, что вопрос о том, какой период предварительного заключения может считаться разумным, нельзя разрешать абстрактно. Является ли разумным содержание обвиняемого под стражей, должно быть оценено на основании обстоятельств каждого дела в соответствии с его конкретными обстоятельствами. Продолжительное содержание под стражей в конкретном деле может быть оправдано только в том случае, если существуют действительные признаки реального требования публичного интереса, который, несмотря на презумпцию невиновности, перевешивает принцип уважения личной свободы, заложенный в статье 5 Конвенции (см., в частности, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, ECHR 2000-XI, §§ 110 и последующие).

59. Наличие и сохранение обоснованного подозрения в том, что задержанный совершил преступление, является определяющим условием законности содержания под стражей. Однако по прошествии времени оно перестает быть достаточным. Европейский Суд должен в этом случае установить, оправдывают ли продолжение лишения свободы другие основания, приведенные судебными органами. Если такие основания являются "относимыми" и "достаточными", Европейский Суд должен убедиться также, что внутригосударственные власти проявили "особую тщательность" в проведении разбирательства (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии", §§ 152 и 153). Власти обязаны обеспечить убедительное обоснование любого периода содержания под стражей, каким бы коротким он ни был (см. Постановление Европейского Суда по делу "Шишков против Болгарии" (Shishkov v. Bulgaria), жалоба N 38822/97, § 66, ECHR 2003-I (извлечения)). При решении вопроса об освобождении лица или его заключении под стражу власти имеют обязательство рассмотрения альтернативных мер обеспечения его явки в суд (см. Постановление Европейского Суда по делу "Яблоньский против Польши" (Jablonski v. Poland) от 21 декабря 2000 г., жалоба N 33492/96, § 83).

60. В первую очередь внутригосударственные судебные органы должны обеспечить, чтобы в конкретном деле предварительное заключение обвиняемого не превышало разумного срока. В этих целях они должны, уделяя достаточное внимание принципу презумпции невиновности, исследовать все доводы, свидетельствующие в пользу или против существования публичного интереса, оправдывающего отход от правила статьи 5 Конвенции, и должны указать их в своих решениях по ходатайствам об освобождении. Прежде всего на основании мотивов, приведенных в этих решениях, и реальных фактов, указанных заявителем в своих жалобах, Европейский Суд призван установить наличие или отсутствие нарушения пункта 3 статьи 5 Конвенции (см., например, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Маккей против Соединенного Королевства" (McKay v. United Kingdom), жалоба N 543/03, § 43, ECHR 2006-X).

3. Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

61. Европейский Суд отмечает, что им установлено, что заявитель был заключен под стражу 1 апреля 2008 г. в нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции (см. §§ 41-48 настоящего Постановления). Соответственно, может возникнуть вопрос о том, следует ли рассматривать жалобу заявителя, поданную в соответствии с пунктом 3 статьи 5 Конвенции (см. для сравнения Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Палади против Молдовы" (Paladi v. Moldova) от 10 марта 2009 г., жалоба N 39806/05, §§ 76-77, и с необходимыми изменениями Постановление Европейского Суда по делу "Левинца против Молдовы (N 2)" (Levinta v. Moldova) (N 2) от 17 января 2012 г., жалоба N 50717/09, § 41). Принимая во внимание (1) конкретные причины для установления нарушения пункта 1 статьи 5 Конвенции, а именно произвольный порядок, в котором внутригосударственные власти обеспечили содержание под стражей (см. § 48 настоящего Постановления), и (2) тот факт, что заявитель провел год и три месяца под стражей в ожидании разрешения уголовных обвинений против него, Европейский Суд отвечает на этот вопрос положительно.

62. Соответственно, Европейский Суд рассмотрит вопрос о том, привели ли судебные власти "относимые" и "достаточные" мотивы для обоснования длительного содержания заявителя под стражей, и проявили ли они "особую тщательность" при проведении разбирательства.

63. При продлении срока предварительного заключения заявителя внутригосударственные власти ссылались на тяжесть предъявленных ему обвинений. Они учли в этом отношении, что он мог совершить новое преступление и препятствовать осуществлению правосудия. Они также отметили, что он мог оказывать давление на свидетелей или на других участников процесса, уничтожить доказательства или иным образом оказывать воздействие на осуществление правосудия. Внутригосударственные власти также ссылались на угрозу того, что он мог скрыться или продолжить преступную деятельность.

64. В этой связи Европейский Суд напоминает, что, хотя суровость наказания, которое грозит обвиняемому, является существенным элементом при оценке угрозы того, что он скроется или продолжит заниматься преступной деятельностью, необходимость в продолжении лишения обвиняемого свободы не может оцениваться с чисто абстрактной точки зрения, с учетом только тяжести преступления. Основанием для продолжения содержания под стражей не может быть также вероятность осуждения к лишению свободы (см. Постановление Европейского Суда по делу "Летелье против Франции" (Letellier v. France) от 26 июня 1991 г., § 51, Series A, N 207, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Панченко против Российской Федерации", § 102, Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии" (Ilijkov v. Bulgaria) от 26 июля 2001 г., жалоба N 33977/96, § 68, и Постановление Европейского Суда по делу "Горал против Польши" (Goral v. Poland) от 30 октября 2003 г., жалоба N 38654/97, § 81).

65. Европейский Суд признает, что в делах об организованной преступности и с участием многих сообвиняемых угроза того, что заключенный в случае освобождения может оказать давление на свидетелей или иным образом воспрепятствовать разбирательству, часто является особенно значимой. Все эти факторы могут оправдать сравнительно более длительный период содержания под стражей. Однако они не дают властям неограниченных полномочий по продлению этой меры пресечения (см. Постановление Европейского Суда по делу "Осух против Польши" (Osuch v. Poland) от 14 ноября 2006 г., жалоба N 31246/02, § 26, и Постановление Европейского Суда по делу "Целеевский против Польши" (Celejewski v. Poland) от 4 мая 2006 г., жалоба N 17584/04, §§ 37-38). Тот факт, что лицо обвиняется в преступном сговоре, сам по себе недостаточен для оправдания длительных периодов содержания под стражей, его личные обстоятельства и поведение всегда должны приниматься во внимание (см. Постановление Европейского Суда по делу "Сизов против Российской Федерации" (Sizov v. Russia) от 15 марта 2011 г., жалоба N 33123/08, § 53).

66. Что касается доводов, выдвинутых внутригосударственными судебными органами о том, что заявитель может оказать давление на свидетелей или воспрепятствовать отправлению правосудия каким-либо другим способом, Европейский Суд не усматривает в настоящем деле данных о том, что заявитель действительно пытался угрожать свидетелям или препятствовать производству по уголовному делу любым иным способом. При таких обстоятельствах Европейский Суд затрудняется установить, что имелся риск вмешательства в осуществление правосудия. Кроме того, этот риск имел тенденцию к уменьшению по мере того, как судебный процесс продолжался и свидетели допрашивались (см. для сравнения Постановление Европейского Суда по делу "Мишкурка против Польши" (Miszkurka v. Poland) от 4 мая 2006 г., жалоба N 39437/03, § 51). В связи с этим Европейский Суд не убежден, что в течение всего периода содержания заявителя под стражей существовали непреодолимые мотивы для опасения, что он окажет давление на свидетелей или иным образом воспрепятствует расследованию дела, и они, безусловно, не перевешивали право заявителя на разбирательство в разумный срок или на освобождение в период рассмотрения дела судом.

67. Что касается наличия оснований полагать, что обвиняемый скроется, Европейский Суд напоминает, что подобная опасность не может оцениваться исключительно на основании тяжести грозящего наказания. Она должна оцениваться с учетом ряда других относимых факторов, которые могут либо подтвердить угрозу бегства или установить, что она настолько незначительна, что не может оправдывать содержание под стражей в период судебного разбирательства (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Панченко против Российской Федерации", § 106, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Летелье против Франции", § 43). В настоящем деле в период, относящийся к обстоятельствам дела, решения внутригосударственных властей не содержат указаний на то, почему они придавали решающее значение угрозе того, что он скроется. Европейский Суд находит, что существование данной угрозы не установлено.

68. Аналогичным образом Европейский Суд не убежден в том, что было достоверно установлено, что заявитель может продолжить свою преступную деятельность. Европейский Суд не усматривает каких-либо доказательств в материалах дела, представленных властями Российской Федерации, для обоснования этого утверждения.

69. Наконец, Европейский Суд отмечает, что все судебные решения о продлении сроков содержания заявителя под стражей, вынесенные в рассматриваемый период, были стереотипно и кратко сформулированы.

70. С учетом вышеизложенного Европейский Суд приходит к выводу, что, руководствуясь в основном тяжестью предъявленных обвинений, не исследовав конкретные факты и не рассмотрев возможность применения альтернативных мер пресечения, власти продлевали срок содержания заявителя под стражей по основаниям, которые хотя и имели значение для дела, не могли рассматриваться как "достаточные" для оправдания длительности срока в один год и три месяца. При таких обстоятельствах нет необходимости проверки Европейским Судом того, осуществлялось ли разбирательство "с надлежащей тщательностью".

71. Следовательно, имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции

72. Заявитель также жаловался на нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции. Он, в частности, утверждал, что незаконно содержался под стражей в течение неразумно длительного срока и что судья Дедовичского районного суда, санкционировавший его заключение под стражу 1 апреля 2008 г., не был беспристрастным с учетом того, что заявитель был обвинен в краже автомобиля, принадлежащего председателю этого суда. Соответствующая часть указанной статьи Конвенции предусматривает следующее:

"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

73. Власти Российской Федерации оспорили утверждения заявителя. По их мнению, судья Дедовичского районного суда, который вынес решение о предварительном заключении заявителя, был беспристрастен в своем решении с субъективной и объективной точек зрения.

74. Европейский Суд полагает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Поскольку жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям, Европейский Суд должен объявить жалобу приемлемой. Однако с учетом ранее установленного им нарушения пункта 1 статьи 5 Конвенции Европейский Суд не считает необходимым рассматривать жалобу отдельно в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Конвенции.

IV. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

75. Наконец, заявитель выдвинул ряд других жалоб со ссылкой на статьи 5, 6, 8 и 13 Конвенции в связи с его задержанием, содержанием под стражей и судебным разбирательством против него.

76. Европейский Суд рассмотрел эти жалобы и считает, что с учетом предоставленных ему материалов и насколько эти доводы относятся к его компетенции, они не содержат признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Следовательно, Европейский Суд отклоняет их как явно необоснованные в соответствии с подпунктом "а" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

V. Применение статьи 41 Конвенции

77. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

78. Заявитель указывал, что ему был причинен моральный вред вследствие нарушения его прав. Однако он не указал конкретную сумму, оставляя определение размера компенсации на усмотрение Европейского Суда.

79. Власти Российской Федерации утверждали, что права заявителя нарушены не были, и считали, что заявителю не должна быть присуждена компенсация. Кроме того, они полагали, что, если Европейский Суд установит нарушение прав заявителя, он будет иметь право на компенсацию в соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда.

80. Европейский Суд полагает, что заявитель должен был испытать тоску и страдания, вызванные незаконным заключением под стражу и неразумно длительным предварительным заключением, и что это не может быть адекватно компенсировано одним только установлением факта нарушения. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе и с учетом конкретных обстоятельств дела, Европейский Суд присуждает заявителю 20 000 евро, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму.

B. Судебные расходы и издержки

81. Заявитель не предъявлял требований о компенсации судебных расходов и издержек. Соответственно, Европейский Суд считает, что отсутствуют основания для присуждения ему какой-либо суммы в этой части.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

82. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу приемлемой в части незаконности заключения заявителя под стражу, длительности его предварительного заключения и предполагаемой пристрастности судьи, вынесшего решение о его заключении под стражу, а в остальной части - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции;

4) постановил, что отсутствует необходимость в рассмотрении жалобы на основании пункта 4 статьи 5 Конвенции;

5) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 20 000 евро (двадцать тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, который будет установлен на день выплаты;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

6) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 3 июля 2014 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Изабель Берро-Лефевр Председатель Палаты Суда