Постановление Европейского Суда по правам человека от 19 февраля 2015 г. Дело "Хелхал против Франции" [Helhal v. France] (жалоба N 10401/12) (V Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(V Секция)

Дело "Хелхал против Франции"
[Helhal v. France]
(Жалоба N 10401/12)

Постановление Суда от 19 февраля 2015 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявитель, который с 2006 года страдает от параплегии нижних конечностей и двойного недержания, в настоящее время отбывает наказание в тюрьме в виде 30 лет лишения свободы. В августе 2010 года он обратился к судье по вопросам исполнения наказания, с ходатайством о приостановлении дальнейшего исполнения приговора по медицинским показаниям. Он жаловался на то, что тюремные помещения не были приспособлены к его форме инвалидности, в результате чего он мог передвигаться только в инвалидной коляске, для пользования душем должен был прибегать к помощи другого заключенного, прикрепленного к нему для этой цели, и что физиотерапевтическое лечение, которое ему предоставлялось, было неадекватным. В феврале 2011 года суд по вопросам исполнения наказаний отклонил его ходатайство и установил, принимая во внимание результаты двух параллельных медицинских экспертиз, что состояние здоровья заявителя было совместимо с лишением свободы. Однако суд отметил, что данная тюрьма не была адаптирована к потребностям заявителя и что существуют другие учреждения, которые лучше оснащены для отбытия в них наказания заявителем. Апелляционные жалобы, поданные заявителем на это решение, были отклонены.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции. Поскольку у заявителя была инвалидность, и он в значительной степени был прикован к инвалидной коляске, хотя, по-видимому, иногда он мог ходить с помощью трости или ходунков, его жалобы были рассмотрены в свете принципов, регулирующих обязанности государства обеспечивать уход за лицами с ограниченными возможностями вследствие их уязвимости, если встает вопрос о трудностях содержания под стражей.

Относительно медицинской помощи, оказываемой заявителю в заключении, и, в частности, того, сделали ли внутригосударственные власти всё, что от них можно было разумно ожидать для оказания ему требуемого реабилитационного лечения и предложения ему перспектив улучшения его состояния, следует отметить, что в течение трех лет какой-либо физиотерапии заявителю в тюрьме не проводилось. На протяжении этого периода не было принято конкретных мер и предпринято каких-либо усилий, чтобы заявитель проходил сеансы физиотерапии, адаптированные к его состоянию, несмотря на неоднократные рекомендации врачей о прохождении им специализированного лечения. Мнения заявителя, который явно не хотел перевода в другую тюрьму из-за расстояния до места проживания его семьи, не было достаточно, чтобы оправдать бездействие властей тюрьмы и медицинского персонала.

Что касается условий содержания под стражей и доступа к санитарным удобствам и особенно к душевым, заявитель не мог попасть в эти помещения без посторонней помощи, так как они не были расположены внутри камеры и не были оборудованы для доступа лиц в инвалидных колясках. Кроме того, с учетом состояния заявителя заключенный, выделенный ему для оказания помощи в ежедневных потребностях, должен был помогать ему пользоваться душем, что было признано неприемлемым генеральным инспектором тюрем. Хотя законодатель в 2009 году принял для всех заключенных-инвалидов норму о назначении им опекунов по их собственному выбору, такая мера, даже если предположить, что соответствующие критерии были выполнены в данном случае, не была достаточной для удовлетворения потребностей заявителя, который с трудом пользовался душем из-за своего недержания, отсутствия приватности и того факта, что на другого заключенного была возложена задача оказания помощи ему. Эта помощь не оказывалась в дополнение к какой-либо помощи, оказываемой медицинскими работниками, и заключенный, которому было поручено помогать заявителю, не имел необходимой подготовки для оказания помощи человеку, имеющему инвалидность. В этой связи Европейский Суд указывал несколько раз, что в тех случаях, когда помощь оказывалась даже добровольно таким же заключенным, это не означало, что были удовлетворены особые потребности заявителя или что государство-ответчик выполнило свои обязательства в соответствии со статьей 3 Конвенции.

В целом, в то время как продолжающееся содержание заявителя под стражей само по себе несовместимо со статьей 3 Конвенции, внутригосударственные власти не предоставили ему помощи, чтобы защитить его от обращения в нарушение этой нормы. Учитывая тяжелую инвалидность заявителя, тот факт, что он страдал от двойного недержания, а также длительный период нахождения под стражей без оказания какого-либо реабилитационного лечения в условиях, когда он мог бы принять душ только с помощью другого заключенного, можно заключить, что заявитель подвергался трудностям, превышающим неизбежный уровень страданий, присущих содержанию под стражей. Эти обстоятельства равнозначны унижающему достоинство обращению в нарушение статьи 3 Конвенции. То обстоятельство, что отсутствуют основания предполагать, что власти государства-ответчика действовали с намерением унизить заявителя, не изменяет данный вывод.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (вынесено единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявителю 7 000 евро в качестве компенсации морального вреда.