Определение Конституционного Суда РФ от 29 сентября 2015 г. N 2100-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Гетмана Павла Николаевича на нарушение его конституционных прав подпунктом "а.2" пункта 3.2 статьи 4 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина П.Н. Гетмана к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин П.Н. Гетман оспаривает конституционность подпункта "а.2" пункта 3.2 статьи 4 Федерального закона от 12 июня 2002 года N 67-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", согласно которому не имеют права быть избранными в органы государственной власти и органы местного самоуправления граждане Российской Федерации, осужденные к лишению свободы за совершение особо тяжких преступлений, судимость которых снята или погашена, до истечения пятнадцати лет со дня снятия или погашения судимости.

Как следует из представленных материалов, решением территориальной избирательной комиссии от 15 апреля 2015 года П.Н. Гетман был зарегистрирован кандидатом в депутаты представительного органа муниципального района по одномандатному избирательному округу, а 20 апреля 2015 года в территориальную избирательную комиссию поступила информация из Министерства внутренних дел Российской Федерации о том, что приговором суда от 6 мая 2000 года П.Н. Гетман был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного пунктом "б" части третьей статьи 163 "Вымогательство" УК Российской Федерации, и осужден к семи годам лишения свободы условно с испытательным сроком пять лет; судимость погашена 6 мая 2005 года.

В связи с тем, что П.Н. Гетманом в территориальную избирательную комиссию при даче согласия баллотироваться депутатом были представлены неполные сведения о его судимости, не позволившие на момент регистрации кандидата установить наличие оснований для отказа заявителю в регистрации кандидатом в депутаты, территориальная избирательная комиссия обратилась в суд с требованием об отмене решения от 15 апреля 2015 года.

Решением суда от 27 апреля 2015 года, вступившим в законную силу, данное требование было удовлетворено. При этом суд указал, что представление кандидатом в нарушение требований пункта 2.1 статьи 33 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" сведений о судимости не в полном объеме является самостоятельным основанием для отказа в регистрации кандидата в соответствии с подпунктом "е" пункта 24 статьи 38 того же Федерального закона.

По мнению заявителя, оспариваемое законоположение, предусматривающее единый срок (15 лет) ограничения пассивного избирательного права граждан, осужденных к лишению свободы за совершение особо тяжких преступлений, судимость которых снята или погашена, устанавливает несоразмерное и несправедливое ограничение права граждан на участие в управлении делами государства, права быть избранным в органы государственной власти и местного самоуправления, а потому противоречит статьям 2, 6 (часть 2), 32 (части 2 и 3), 50 (часть 1), 54 (часть 1) и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные П.Н. Гетманом материалы, не находит оснований для принятия его жалобы к рассмотрению.

2.1. В Постановлении от 10 октября 2013 года N 20-П Конституционный Суд Российской Федерации, оценивая конституционность подпункта "а" пункта 3.2 статьи 4 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" (в редакции Федерального закона от 2 мая 2012 года N 40-ФЗ), предусматривавшего, что не имеют права быть избранными в органы государственной власти и органы местного самоуправления граждане Российской Федерации, осужденные когда-либо к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений, за исключением случаев, когда в соответствии с новым уголовным законом эти деяния не признаются тяжкими или особо тяжкими преступлениями, пришел к выводу о том, что данная норма соответствует Конституции Российской Федерации в той мере, в какой предусмотренное ею ограничение пассивного избирательного права, не являющееся уголовным наказанием, может применяться в механизме общеправовых последствий осуждения без специального указания в приговоре в качестве установленного на определенный срок конституционно-правового дисквалифицирующего препятствия для занятия такими лицами выборных публичных должностей после отбытия ими наказания. В то же время данное законоположение было признано не соответствующим Конституции Российской Федерации, ее статьям 3 (части 2 и 3), 15 (часть 4), 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2), 32 (части 1, 2 и 3) и 55 (части 2 и 3), в той мере, в какой им установлено бессрочное и недифференцированное ограничение пассивного избирательного права в отношении граждан Российской Федерации, осужденных к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений.

При этом Конституционный Суд Российской Федерации исходил из того, что право граждан на участие в управлении делами государства, в том числе на занятие выборной публичной должности, и право избирать и быть избранными посредством свободных выборов в органы государственной власти и органы местного самоуправления на основе всеобщего и равного избирательного права, закрепленные статьями 3 и 32 Конституции Российской Федерации, не будучи абсолютными, могут быть подвергнуты определенным ограничениям при соблюдении конституционных гарантий свободных выборов, а также принципа юридического равенства и вытекающих из него критериев разумности, соразмерности (пропорциональности) и необходимости в правовом демократическом государстве.

Правовая демократия нуждается в эффективных правовых механизмах, способных охранять ее от злоупотреблений и криминализации публичной власти, легитимность которой во многом основывается на доверии общества. Создавая соответствующие правовые механизмы, федеральный законодатель вправе установить повышенные требования к репутации лиц, занимающих публичные должности, с тем чтобы у граждан не рождались сомнения в их морально-этических и нравственных качествах и, соответственно, в законности и бескорыстности их действий, в том числе использовать для достижения указанных целей определенные ограничения пассивного избирательного права.

Поскольку право быть избранным в органы государственной власти и органы местного самоуправления неразрывно связано с правом занимать публичную должность и тем самым осуществлять политическую власть, в том числе принимать нормативные правовые и правоприменительные акты, обязательные для других лиц, в отношении него, исходя из конституционно значимых целей повышения конституционной ответственности и действенности принципов правового демократического государства, сохранения и надлежащего функционирования публичного правопорядка, могут вводиться более строгие, чем в отношении активного избирательного права, ограничения, ведущие к исключению определенных категорий граждан из числа лиц, имеющих право претендовать на занятие выборной публичной должности. По своей природе в системе действующего правового регулирования ограничение пассивного избирательного права лиц, осужденных в прошлом к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений, непосредственно не относится к мерам уголовной ответственности, поскольку носит не уголовно-правовой, а конституционно-правовой характер и сопряжено с повышенными репутационными требованиями к носителям публичной власти. Такое ограничение, не указываемое в приговоре в качестве наказания, в силу закона применяется как следующее самому факту осуждения к лишению свободы за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления и, не будучи уголовным наказанием, тем не менее является общеправовым последствием судимости, которая за пределами уголовно-правового регулирования приобретает автономное значение и влечет за собой не уголовно-правовые, а общеправовые, опосредованные последствия, которые устанавливаются не Уголовным кодексом Российской Федерации, а иными федеральными законами исходя из природы и специфики регулирования соответствующих отношений, не предполагающих ограничений уголовно-правового характера (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 9 июня 2015 года N 1216-О).

Констатируя в Постановлении от 10 октября 2013 года N 20-П, что сроки вводимых федеральным законом ограничений пассивного избирательного права как общеправового последствия судимости должны устанавливаться, по общему правилу, соответственно дифференциации сроков судимости, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации, Конституционный Суд Российской Федерации вместе с тем установил, что в исключительных случаях за отдельные тяжкие и особо тяжкие преступления, исходя из повышенной степени их общественной опасности, федеральным законом могут вводиться ограничения и на более продолжительные сроки - с соблюдением конституционных критериев соразмерности и необходимости.

Данное Постановление, равно как и выраженные в нем правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сохраняет свою силу. Из его содержания прямо следует, что для федерального законодателя не исключается возможность - с соблюдением требований Конституции Российской Федерации и с учетом выраженных в данном Постановлении правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации - установления определенного срока за пределами срока судимости, в течение которого гражданин Российской Федерации, осужденный к лишению свободы за совершение тяжкого и (или) особо тяжкого преступления, не имеет права быть избранным в органы государственной власти и органы местного самоуправления.

По смыслу Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 10 октября 2013 года N 20-П, повышенная степень общественной опасности преступления, дающая основание для введения ограничения пассивного избирательного права на более длительный срок, должна оцениваться именно в контексте задачи охраны правовой демократии от злоупотреблений и криминализации публичной власти с учетом тех предполагаемых свойств личности гражданина, имеющего или имевшего судимость, которые способны в указанном аспекте нести угрозу названным ценностям и проявились в совершении конкретного преступления; возможные исключения не обязательно должны устанавливаться соотносимо, например, с максимальными сроками наказаний за то или иное преступление в пределах одной категории преступлений.

Следовательно, неопределенность в указанном заявителем аспекте в вопросе о соответствии Конституции Российской Федерации подпункта "а.2" пункта 3.2 статьи 4 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", которая требовала бы вынесения постановления Конституционного Суда Российской Федерации, отсутствует. Данный вывод не препятствует осуществлению федеральным законодателем дальнейшей дифференциации ограничения пассивного избирательного права граждан, осужденных к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений, с соблюдением сформулированных в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 10 октября 2013 года N 20-П критериев разумности, соразмерности (пропорциональности) и необходимости.

2.2. Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, наличие неопределенности в вопросе о том, соответствует ли Конституции Российской Федерации закон, примененный в деле заявителя, служит необходимым основанием к рассмотрению дела и вынесению по нему итогового решения в форме постановления (определения от 5 ноября 1998 года N 134-О и от 23 октября 2014 года N 2315-О). Применительно к жалобам граждан на нарушение конституционных прав и свобод данная неопределенность, с точки зрения Конституционного Суда Российской Федерации, - это неопределенность в вопросе о нарушении оспариваемым законом конституционных прав и свобод гражданина в его конкретном деле, притом что вывод о ее наличии не предрешает вывод Конституционного Суда Российской Федерации о противоречии закона Конституции Российской Федерации. Соответственно, если оспариваемый закон затрагивает права и свободы граждан, но оснований полагать, что он нарушает конституционные права и свободы заявителя в его конкретном деле, не имеется, жалоба не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению и подлежит отклонению, как не отвечающая требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой (пункт 2 статьи 43 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации").

В конкретном деле заявителя, вне зависимости от применения или неприменения судом оспариваемого положения Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", его регистрация кандидатом в депутаты была отменена судом в том числе на основании положений подпункта "е" пункта 24 его статьи 38 в связи с представлением заявителем в нарушение требований пункта 2.1 статьи 33 названного Федерального закона в территориальную избирательную комиссию сведений о судимости не в полном объеме. При указанных обстоятельствах данная жалоба не может быть признана допустимой.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Гетмана Павла Николаевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин