Европейский Суд по правам человека
(II Секция)
Дело "V.M. и другие против Бельгии"
[V.M. and Others v. Belgium]
(Жалоба N 60125/11)
Постановление Суда от 7 июля 2015 г.
(извлечение)
Обстоятельства дела
Заявителями по делу является супружеская пара цыган и четверо их детей, в том числе старшая дочь, которая с рождения является инвалидом по физическому и умственному развитию. Она умерла после подачи жалобы. Заявители перебрались из Сербии в Косово, а затем во Францию, где они подали ходатайство о предоставлении убежища в связи с тем, что они подверглись дискриминации. В июне 2010 года было вынесено окончательное решение об отклонении этого ходатайства. Заявители вернулись в Сербию, а затем отправились в Бельгию, где они в апреле 2011 года снова попросили убежища. В соответствии с Регламентом Европейского союза "Дублин II"* (* Регламент Совета (ЕС) от 18 февраля 2003 г. N 343/2003, устанавливающий критерии и механизмы определения государства-участника, ответственного за рассмотрение ходатайства о предоставлении убежища, поданного в одном из государств-участников выходцем из третьей страны.) им сообщили о том, что им отказано в выдаче разрешения проживать в стране и принято решение об их высылке из Бельгии во Францию - в страну, которая предположительно должна была рассматривать их ходатайство о предоставлении убежища. Власти Бельгии, в частности, отметили отсутствие доказательств того, что заявители покидали территорию государств - членов Европейского союза на срок более трех месяцев. Впоследствии срок исполнения решения о высылке заявителей из Бельгии был продлен еще на четыре месяца, так как заявительница забеременела и вскоре должна была родить. Заявители обжаловали отказ разрешить им проживать в Бельгии и решение о высылке. В результате, в частности, было признано, что рассматривать их ходатайство о предоставлении убежища должна Бельгия в лице Совета по рассмотрению споров с участием иностранных граждан. Параллельно с этим заявители начали процедуру легализации в связи с состоянием здоровья своей старшей дочери и только в ходе рассмотрения дела Европейским Судом узнали о том, что их обращение признано неприемлемым для рассмотрения по существу.
Пока в Бельгии рассматривалось их ходатайство о предоставлении убежища, заявители жили в двух миграционных центрах. Их выгнали оттуда 26 сентября 2011 г., когда истек срок исполнения решений об их высылке из Бельгии. После этого они приехали в Брюссель, где общественные организации отправили их на городскую площадь, на которой уже находились другие оставшиеся без крова цыганские семьи. Они пробыли там с 27 сентября по 5 октября 2011 г. Центры содержания, предназначенные для просителей убежища, сказали, что они не могут их принять, поскольку подача жалобы на отказ разрешить им проживание в Бельгии не приостановила их высылку. После вмешательства Уполномоченного Французского сообщества по правам ребенка им на несколько дней дали приют. После того, как заявители предположительно уехали в миграционный центр, расположенный более чем в 150 км от г. Брюсселя, и вернулись оттуда (государство-ответчик это отрицает), они оказались на столичном вокзале без крыши над головой и без средств к существованию и прожили там три недели, пока в октябре 2011 года благотворительная организация не организовала их возвращение в Сербию. Когда заявители вернулись в Сербию, состояние здоровья их старшей дочери ухудшилось, и в декабре 2011 года она умерла от воспаления легких.
Заявители жаловались в Европейский Суд, в частности, на то, что с момента их выселения из миграционного центра 26 сентября 2011 г. и до их отъезда в Сербию 25 октября 2011 г. они не могли найти приюта, чтобы удовлетворить свои элементарные потребности.
Вопросы права
По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции (материально-правовой аспект). Согласно статье 6 Закона Бельгии "Об убежище" материальная помощь должна оказываться до окончания рассмотрения ходатайства о предоставлении убежища и прекращаться по истечении срока, отведенного для исполнения решения о высылке из страны, которое было доведено до сведения просителя убежища. В спорный период времени в контексте "кризиса с предоставлением убежища" миграционные центры в ходе процедуры, предусмотренной Регламентом "Дублин II", толковали это положение в отношении просителей убежища ограничительно. Заявители оказались лишены материальной помощи, когда истек срок исполнения решения о высылке и решения об оставлении их ходатайства без рассмотрения на основании того, что оно должно было рассматриваться другим государством, хотя решение по жалобе на это решение еще принято не было. Тем не менее в соответствии с законодательством Бельгии существовала возможность продолжать получать материальную и медицинскую помощь в любой форме в силу исключительных обстоятельств. Однако в спорный период времени в центрах содержания просителей убежища не было свободных мест, а миграционные центры не принимали семьи с маленькими детьми, находящиеся в таком же положении, что и заявители, то есть нелегально проживавшие на территории Бельгии после того, как им вручили решение о высылке из страны, до вынесения окончательного решения по их ходатайству о предоставлении убежища. Большинство подобных семей оказалось без крыши над головой и без какой-либо помощи.
Что касается того, действительно ли заявители переезжали в центр содержания, который согласился их принять после вмешательства Уполномоченного по правам ребенка, Европейский Суд не в состоянии установить, что произошло на самом деле. С учетом этих обстоятельств Европейский Суд без труда допустил, что заявители, незнакомые с процедурой, которой необходимо было следовать, оказались в сложном положении и не проявили надлежащего тщания, чтобы поселиться в миграционном центре, находящемся более чем в 150 км от г. Брюсселя. Вместе с тем эту возможность нельзя трактовать в ущерб их интересам. Властям Бельгии, напротив, по-видимому, нужно было проявить бльшее тщание при поиске вариантов их размещения.
Заявители оказались в очень тяжелом положении. К этому выводу пришел и Европейский комитет по социальным правам, по мнению которого в данном случае не соблюдалось право ребенка на защиту, предусмотренное пунктом 1 статьи 17 Европейской социальной хартии, пересмотренной в 1996 году.
Кроме того, ситуации, в которой оказались заявители, можно было избежать или хотя бы смягчить ее, если бы рассмотрение ходатайства об отмене и приостановлении исполнения решений об отказе разрешить заявителям поселиться в Бельгии и об их высылке заняло не так много времени. Действительно, Совет по рассмотрению споров с участием иностранных граждан вынес решение по этому ходатайству более чем через два месяца после того, как заявителей выгнали из центра содержания мигрантов, и более чем через месяц после их отъезда из Бельгии.
Следовательно, положение, в котором оказались заявители, вынуждает прийти к тому же выводу, как и по делу "M.S.S. против Бельгии и Греции"* (* Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "M.S.S. против Бельгии и Греции" [M.S.S. v. Belgium and Greece] от 21 января 2011 г., жалоба N 30696/09, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on case-law of the European Court of Human Rights] N 137 (опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2011 (примеч. редактора)).). Власти Бельгии уделили недостаточно внимания уязвимому положению заявителей в качестве просителей убежища и положению их детей. Несмотря на то, что кризисная ситуация - это ситуация исключительная, нужно считать, что власти Бельгии не выполнили своей обязанности не ставить заявителей в условия крайних лишений на протяжении четырех недель и не оставлять их на улице без средств к существованию, без доступа к санитарным объектам и средств удовлетворения элементарных потребностей. Таким образом, заявители стали жертвами обращения, свидетельствующего о недостаточном уважении их достоинства. Данная ситуация вне всякого сомнения заставила их испытать страх, страдания или чувство собственной неполноценности, достаточные для того, чтобы впасть в отчаяние. Подобные условия существования в совокупности с отсутствием перспектив улучшения их положения достигли порога жестокости, который необходим для применения статьи 3 Конвенции, и представляли собой унижающее достоинство обращение.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (вынесено пятью голосами "за" и двумя - "против").
По поводу соблюдения требований статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции. Заявители не содержались под стражей в ожидании высылки и не могли безотлагательно получить отсрочку исполнения распоряжения об их высылке, пока Совет по рассмотрению споров с участием иностранных граждан не вынес решения по существу их ходатайства об отмене данного распоряжения. В связи с этим одновременно с ходатайством об отмене решения о высылке они подали ходатайство о приостановлении высылки в обычном порядке. Заявители жаловались в Европейский Суд на то, что исполнение решения о высылке не приостанавливалось по их ходатайствам с 26 сентября 2011 г., а центр содержания мигрантов прекратил оказывать им материальную помощь, которую они получали до этого, из-за чего они были вынуждены уехать из Бельгии в страну, откуда они бежали, хотя органы власти, к которым они обратились за защитой, не рассмотрели вопроса об обоснованности их опасений.
Ходатайство об отмене решения о высылке из Бельгии, поданное в Совет по рассмотрению споров с участием иностранных граждан, не приостановило высылки заявителей. Тем не менее Закон Бельгии "Об иностранных гражданах" предусматривал возможность приостановления высылки в срочном или обычном порядке. Ходатайство о приостановлении высылки в срочном порядке приостанавливает высылку автоматически. Согласно законодательству Бельгии, которое действовало в спорный период времени, Совет по рассмотрению споров с участием иностранных граждан мог, исходя, в частности, из серьезного анализа жалоб на нарушение Конвенции, отсрочить исполнение обжалуемых решений о высылке на 72 часа и не допустить высылки заявителей из страны до проведения углубленного анализа их жалоб в рамках рассмотрения ходатайства об отмене решения о высылке. Автоматического приостановления высылки можно было добиться и другим способом: сначала обратиться с ходатайством о приостановлении высылки в обычном порядке в течение 30 дней с момента извещения об обжалуемом решении, а потом, когда к иностранцу применят ограничительные меры, ходатайствовать о срочном применении обеспечительных мер. Тогда с юридической точки зрения Совет по рассмотрению споров с участием иностранных граждан будет обязан рассмотреть ходатайство о срочном применении обеспечительных мер в течение 72 часов одновременно с поданным ранее ходатайством о приостановлении высылки в обычном порядке. Ходатайство о срочном применении обеспечительных мер автоматически приостанавливает высылку с момента его подачи. Однако согласно толкованию понятия срочности Советом по рассмотрению споров с участием иностранных граждан для того, чтобы объявить приемлемыми для рассмотрения по существу и признать обоснованными как ходатайство о приостановлении высылки в срочном порядке, так и ходатайство о срочном применении обеспечительных мер, требовалось принять ограничительные меры, то есть чтобы заявители содержались под стражей.
Подобная система возлагала на иностранных граждан, в отношении которых было принято решение о высылке и которые добивались срочного приостановления его исполнения, обязательство подать обеспечительное ходатайство, в данном случае ходатайство о приостановлении высылки в обычном порядке. Это ходатайство, не приостанавливающее высылку автоматически, необходимо было подать для того, чтобы сохранить за собой возможность действовать при появлении действительно срочной необходимости в том смысле, как она понимается в практике Совета по рассмотрению споров с участием иностранных граждан, то есть в тот момент, когда к иностранцу будут применены ограничительные меры. Данная система вызывает несколько критических замечаний.
Во-первых, в ситуации, когда высылка приостанавливается только по ходатайству заинтересованных лиц, которое рассматривается в индивидуальном порядке, нельзя исключать, что оно может быть отклонено по ошибке, в частности, если потом окажется, что орган, рассматривавший дело по существу, должен был все-таки отменить спорное решение о высылке в связи с тем, что оно нарушает Конвенцию, например, потому, что по результатам более тщательного анализа он придет к выводу, что мигрант может подвергнуться жестокому обращению в стране, куда его высылают. В таком случае обращение мигранта с ходатайством о приостановлении высылки в срочном порядке будет недостаточно эффективным с точки зрения статьи 13 Конвенции. Эта статья Конвенции требует обеспечивать гарантии, а не просто проявлять добрую волю или принимать организационные меры.
Во-вторых, даже если порядок действий, предусмотренный законодательством Бельгии, теоретически и может казаться эффективным, на практике он может быть очень сложным и трудно реализуемым. В настоящем деле в силу того, что подача ходатайства о приостановлении высылки в обычном порядке не приостанавливает высылку, заявителям перестали оказывать материальную помощь и "вынудили" их вернуться в страну, откуда они бежали, при том, что вопрос об обоснованности их страхов не рассматривался ни в Бельгии, ни во Франции. Заявители оспорили вывод о том, что их ходатайство должны рассматривать власти Франции, только через несколько месяцев, и Совет по рассмотрению споров с участием иностранных граждан согласился с их доводами. Следовательно, действующая в Бельгии система не обеспечивала гарантий наличия и доступности средств правовой защиты, существования которых требует статья 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции, ни в теории, ни на практике.
В-третьих, эта система заставила заявителей, и без того находившихся в уязвимом положении, действовать в последний момент, когда решение стало подлежать исполнению в принудительном порядке. Данная ситуация вызывает тем бльшую озабоченность, поскольку дело касается семьи с маленькими детьми, так как их заключение под стражу, если его нельзя избежать, согласно прецедентной практике Европейского Суда должно быть строго сведено к минимуму.
В-четвертых, нельзя не обратить внимания на задержки, допущенные при рассмотрении обращений заявителей. Ходатайство об отмене решения о высылке было подано 16 июня 2011 года. Совет по рассмотрению споров с участием иностранных граждан вынес решение в пользу заявителей только 29 ноября 2011 г., после того, как они уехали в страну, откуда бежали, при том, что обоснованность их страхов, озвученных в органах власти Бельгии по предоставлению убежища, не рассматривалась ни этими органами, ни властями Франции. На практике в подобной ситуации они оказались лишены возможности добиваться предоставления убежища и в Бельгии, и во Франции. С учетом характера ходатайств, поданных в Совет по рассмотрению споров с участием иностранных граждан, и серьезных последствий обжалуемого по делу решения с точки зрения правового и имущественного статуса заявителей ходатайство об отмене решения о высылке тоже было недостаточно эффективным из-за того, что оно рассматривалось чересчур длительное время.
Наконец, заявители попробовали воспользоваться другим способом с целью избежать высылки, попытавшись легализовать свое пребывание в Бельгии по медицинским основаниям. Однако решение по данному вопросу было принято только позднее, в ходе рассмотрения дела Европейским Судом. Таким образом, указанный способ также не являлся эффективным средством правовой защиты для обжалования этого решения.
Следовательно, в распоряжении заявителей не было эффективных средств правовой защиты, которые бы привели к автоматическому приостановлению высылки и позволили обеспечить быстрое и эффективное рассмотрение жалоб на нарушение статьи 3 Конвенции.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции (вынесено четырьмя голосами "за" и тремя - "против").
Европейский Суд также установил, что по делу требования статьи 2 Конвенции нарушены не были, поскольку заявители не доказали вне всякого разумного сомнения, что смерть их старшей дочери наступила из-за условий их пребывания в Бельгии и что внутригосударственные власти не выполнили в связи с этим своих позитивных обязательств.
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил всем заявителям в совокупности 22 275 евро в качестве компенсации морального вреда.
(См. также Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Тарахель против Швейцарии" [Tarakhel v. Switzerland] от 4 ноября 2014 г., жалоба N 29217/12, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on case-law of the European Court of Human Rights] N 179* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 2/2015 (примеч. редактора).).)
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.
Постановление Европейского Суда по правам человека от 7 июля 2015 г. Дело "V.M. и другие против Бельгии" [V.M. and Others v. Belgium] (жалоба N 60125/11) (II Секция) (извлечение)
Текст Постановления опубликован в Бюллетене Европейского Суда по правам человека. Российское издание. N 11/2015
Перевод с английского и французского языков ООО "Развитие правовых систем"//под ред. Ю.Ю. Берестнева