Постановление Европейского Суда по правам человека от 3 сентября 2015 г. Дело "Берлан против Франции" [Berland v. France] (жалоба N 42875/10) (V Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(V Секция)

Дело "Берлан против Франции"
[Berland v. France]
(Жалоба N 42875/10)

Постановление Суда от 3 сентября 2015 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

В решении, вынесенном в феврале 2009 года, следственная палата* (* Во Франции следственные палаты образуются при трибуналах большой инстанции в составе трех профессиональных судей, из которых два должны иметь стаж следственной работы. Судьи следственной палаты назначаются председателем трибунала сроком на три года с прикреплением к коллегии двух вспомогательных магистратов. Следственная палата обладает обширной компетенцией в отношении возбужденного уголовного дела, проверяя законность и обоснованность уголовного преследования, выполненных следственных действий, целесообразность разъединения или объединения следственных производств и т.п. (примеч. редактора).) установила, что заявителю предъявлены достаточно серьезные обвинения в "умышленном причинении смерти" своему знакомому, но что он не подлежит к привлечению к уголовной ответственности, поскольку имел психическое заболевание и не мог из-за этого здраво рассуждать и контролировать свои действия. Следственная палата вынесла решение о его принудительной госпитализации и запретила ему в течение 20 лет вступать в отношения с гражданскими истцами, хранить или носить оружие. Кассационный суд изменил формулировку решения, но оставил кассационную жалобу заявителя без удовлетворения.

Заявитель жаловался в Европейский Суд на то, что закону, который устанавливал примененные к нему меры, была придана обратная сила.

Вопросы права

По жалобе о нарушении пункта 1 статьи 7 Конвенции. Прежде всего Европейский Суд должен был установить, действительно ли спорные меры были применены к заявителю из-за того, что ему был вынесен обвинительный приговор. Следственная палата приняла решение, в котором отметила, что, с одной стороны, заявителю предъявлены достаточно серьезные обвинения в совершении вменяемых ему в вину преступлений, а с другой стороны, он не подлежит уголовной ответственности, так как из-за психического заболевания он не мог здраво рассуждать и контролировать свои действия. Следственная палата особо подчеркнула, что "вывод о существовании достаточно серьезных обвинений в совершении вменяемых в вину преступлений представляет собой вовсе не обвинительный приговор, а просто констатацию состояния, которое может иметь юридические последствия". Ранее Конституционный совет Франции счел, что "вывод о существовании достаточно серьезных обвинений в совершении вменяемых в вину преступлений" не является "выводом о совершении этих преступлений", а "решение о том, что обвиняемый не подлежит уголовной ответственности из-за психического заболевания, не имеет характера наказания". Кроме того, возникший между судами Франции спор относительно вывода следственной палаты о "существовании достаточно серьезных обвинений в совершении преступлений" был урегулирован Кассационным судом Франции, который признал необходимым убрать из этого выражения слово "умышленного", чтобы в случае, когда лицо не может здраво рассуждать, субъективную сторону, которая обычно является элементом состава преступления, нельзя было принимать во внимание. Помощник генерального прокурора по сути дал понять, что ввиду невозможности привлечения заявителя к уголовной ответственности суд не смог высказаться по поводу "наказуемости" совершенных им действий с точки зрения закона. В дополнение к этому он отметил, что в данной ситуации можно было учитывать только один материально-правовой элемент преступления - "лишенный репрессивного значения". Исходя из вышеизложенного нельзя считать, что спорные меры были применены в связи с вынесением обвинительного приговора за совершение "преступления".

Кроме того, во Франции примененные к заявителю меры не считаются наказанием, и на них не распространяется запрет придавать им обратную силу.

Если говорить о характере и цели принудительной госпитализации, она допустима только в том случае, если психиатрическая экспертиза установила, что психическое заболевание, в связи с которым подсудимый был признан не подлежащим уголовной ответственности, "требует ухода и угрожает безопасности других лиц или грубо посягает на общественный порядок". Следовательно, речь шла о том, чтобы разрешить заявителю, который был помещен в специализированную клинику, а не в обычную тюрьму, получать медицинскую помощь и в то же время не допустить повторения совершения им преступлений. Кроме того, с точки зрения режима принудительная госпитализация ничем не отличается от помещения в психиатрическую клинику по решению органов государства. Далее, в любой момент есть возможность потребовать отмены госпитализации в судебном порядке. При этом решение принимается на основании мнения комиссии, состоящей из двух психиатров и представителя клиники, в которой находится пациент, а также с учетом двух заключений психиатрических экспертиз. Таким образом, принудительная госпитализация, длительность которой не определена заранее, преследует профилактические и лечебные, а не карательные цели и не является наказанием.

Относительно еще двух мер безопасности, то есть запрета в течение 20 лет вступать в отношения с гражданскими истцами и хранить оружие, к ним нельзя прибегать, если они не являются необходимыми для предотвращения повторного совершения действий лицом, которое было признано не подлежащим уголовной ответственности, для его защиты, для защиты потерпевшего или семьи потерпевшего или прекращения нарушения общественного порядка. Эти меры назначаются по результатам психиатрической экспертизы и не должны препятствовать оказанию человеку медицинской помощи. Вместе с тем, несмотря на то, что применение данных мер было ограничено по времени, заявитель мог обратиться к судье с просьбой прекратить их применение или изменить их, а решение в этом случае принималось бы по результатам психиатрической экспертизы. Отсюда следует, что применение обжалуемых по делу мер преследовало профилактические цели. Наконец, если на заявителя будут наложены санкции за неподчинение обжалуемым по делу мерам, потребуется новое судебное разбирательство. К тому же эти санкции не применяются к лицам, которые на момент несоблюдения запретов подлежали уголовной ответственности за свои действия.

Следовательно, признание заявителя не подлежащим уголовной ответственности и меры безопасности, которыми оно сопровождалось, не являлись "наказанием" по смыслу положений пункта 1 статьи 7 Конвенции. Их необходимо считать профилактическими мерами, на которые не распространяется запрет придавать им обратную силу. Таким образом, пункт 1 статьи 7 Конвенции не применим к настоящему делу.

Постановление

Пункт 1 статьи 7 Конвенции не применим к настоящему делу (вынесено пятью голосами "за" и двумя - "против").

Европейский Суд также пришел к выводу, что по делу требования пункта 1 статьи 7 Конвенции нарушены не были.