Постановление Европейского Суда по правам человека от 8 октября 2015 г. Дело "Фартушин (Fartushin) против Российской Федерации" (Жалоба N 38887/09) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Фартушин (Fartushin)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 38887/09)

Постановление Суда

Страсбург, 8 октября 2015 г.

По делу "Фартушин против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), рассматривая дело Палатой в составе:

Андраша Шайо, Председателя Палаты,

Мирьяны Лазаровой Трайковской,

Юлии Лаффранк,

Паулу Пинту де Альбукерке,

Линос-Александра Сисилианоса,

Эрика Мёсе,

Дмитрия Дедова, судей,

а также при участии Андре Вампаша, заместителя Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 15 сентября 2015 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 38887/09, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Сергеем Валерьевичем Фартушиным (далее - заявитель) 25 мая 2009 г.

2. Интересы заявителя представляли юристы межрегиональной неправительственной организации "Комитет против пыток", расположенной в г. Нижнем Новгороде. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что он подвергся незаконному лишению свободы и жестокому обращению во время содержании в милиции в целях принуждения к признанию в совершении преступления и что не проводилось эффективного расследования по его жалобам.

4. 31 августа 2011 г. Европейский Суд коммуницировал жалобу властям Российской Федерации.

5. 23 сентября 2014 г. представитель заявителя уведомил Европейский Суд, что заявитель скончался 24 июня 2014 г. и что его вдова и несовершеннолетняя дочь, Ирина и Ксения Фартушины соответственно, хотели бы продолжить рассмотрение дела.

Факты

I. Обстоятельства дела*

* (* Такая нумерация в тексте Постановления (примеч. редактора).)

6. Заявитель родился в 1985 году и проживал в г. Сарове Нижегородской области.

A. Предполагаемое жестокое обращение с заявителем во время содержания в полиции

7. В феврале и апреле 2008 года соответственно из частных гаражей в г. Сарове были угнаны вездеход и автомобиль. Следственный отдел управления внутренних дел г. Сарова (далее - Саровское УВД) возбудил уголовное дело в отношении угонов. У милиции имелась информация относительно участия заявителя в угонах.

8. 5 мая 2008 г., примерно в 10.40, оперативный сотрудник Саровского УВД В. связался с заявителем по телефону и пригласил его прийти в комнату N 320 Саровского УВД в 14.00 для допроса. В 14.00 в ту же дату заявитель прибыл в милицию в соответствии с требованием. С ним были К., Ф., Ж. и П., которые остались на улице, ожидая его возвращения. Дежурный сотрудник милиции зарегистрировал приход заявителя в Саровское УВД в 14.00.

9. Заявитель изложил следующую версию событий в милиции. В комнате N 320 милиционер В. и начальник следственного отдела Саровского УВД Б. потребовали от него признаться в угонах. Когда заявитель отказался сделать это, его отвели в соседнюю комнату, Б. надел на него наручники и избил его, нанося ему удары ногами и руками по голове, туловищу, конечностям и прыгая по голове, в то время как В. выкрикивал угрозы в адрес заявителя. Затем заявителя содержали в различных комнатах следственного отдела. Ему не давали ни пищи, ни воды. Он чувствовал себя плохо, и его тошнило кровью. Медицинская помощь ему не была оказана, несмотря на его просьбы.

10. 6 мая 2008 г. жена заявителя подала заявление в Саровскую городскую прокуратуру и начальнику Саровского УВД, жалуясь, что заявитель содержался в милиции незаконно, что у него была серьезная язва желудка, и недостаток пищи мог вызывать кровотечения. Адвокат, привлеченный семьей заявителя, не смог найти его в милиции.

11. Согласно документам милиции в полдень 6 мая 2008 г. следователь К. Саровского УВД допросил заявителя в качестве свидетеля по делу о хищениях.

12. В соответствии с протоколом, составленным следователем К. и сотрудником милиции В., в неустановленное время следователь потребовал, чтобы заявитель, которого подозревали в совершении угонов, был доставлен в милицию для проведения следственных действий. Милиционер В. доложил, что встретил заявителя на улице в 20.00 и доставил его в милицию 6 мая 2008 г., в 20.15

13. 6 мая 2008 г., в 20.20, следователь составил протокол задержания заявителя в качестве подозреваемого по уголовному делу об угоне вездехода.

14. В 20.55 заявитель был помещен в изолятор временного содержания в Саровском УВД (далее - ИВС). Сокамерник заявителя, C., видел травмы на голове заявителя и узнал от него, что он был избит милиционерами в целях принуждения к признанию в преступлении.

15. В 21.15 была вызвана бригада "скорой помощи". Врач поставил заявителю диагноз "язва желудка". Согласно документам ИВС у заявителя были ссадины на руках.

16. 7 мая 2008 г. адвокат заявителя встретился с ним в ИВС и сфотографировал травмы на его теле. Как утверждал заявитель, у него были шишки и синяки на голове и шее, у него ухудшился слух, у него также были синяки на туловище и конечностях.

17. 8 мая 2008 г. заявитель предстал перед судьей, который постановил заключить его под стражу.

18. Заявителю и ряду других лиц были предъявлены обвинения в угоне вездехода и автомобиля.

B. Проверка жалоб заявителя на жестокое обращение

1. Отказ следственного отдела возбудить уголовное дело

19. 7 мая 2008 г. заявитель направил жалобу в Саровскую городскую прокуратуру, утверждая, что он был незаконно лишен свободы 5 и 6 мая 2008 г. и подвергся жестокому обращению в милиции. Он указывал, что мог опознать сотрудников милиции, ответственных за жестокое обращение. Сходные жалобы были поданы матерью заявителя, его женой и адвокатом.

20. 8 мая 2008 г. прокуратура направила жалобы в Саровский следственный отдел Следственного управления при Нижегородской областной прокуратуре (далее - Саровский следственный отдел). В ту же дату адвокат заявителя направил сходное заявление в Саровский следственный отдел.

21. 12 мая 2008 г. заявитель был осмотрен судебно-медицинским экспертом. Согласно акту судебно-медицинского освидетельствования N 572 заявитель имел синяк на спине размером 3  4 см, ссадину размером 4  10 см на левой руке и подкожное кровоизлияние на груди. Эксперт заключил, что травмы были нанесены тупыми предметами 5-6 мая 2008 г.

22. 14 мая 2008 г. следователь Саровского следственного отдела получил объяснения заявителя, который настаивал на своей жалобе. Заявитель утверждал, в частности, что Н.П., который содержался в той же комнате в наручниках, мог подтвердить жестокое обращение с заявителем со стороны сотрудника милиции Б. 5 мая 2008 г. Согласно объяснениям милиционеров Б. и В. в ходе оперативно-розыскных мероприятий милиция получила информацию об участии заявителя в угоне вездехода. В. позвонил заявителю 5 мая 2008 г. и вызвал его в милицию на допрос к следователю. Они отвергали жалобы заявителя на незаконное содержание под стражей и жестокое обращение, утверждая, что его доставили в милицию 6 мая 2008 г. по постановлению следователя (см. § 12 настоящего Постановления). В. также указывал, что вечером 6 мая 2008 г. Н.П., другой подозреваемый по делу об угонах, был доставлен в милицию в то же время, что и заявитель, и что Н.П. и заявитель содержались отдельно. Н.П., чьи показания были также получены следователем, сообщил, что вечером 6 мая 2008 г. ходил на допрос в милицию и не видел там заявителя.

23. 22 мая 2008 г. следователь Саровского следственного отдела постановил отказать в возбуждении уголовного дела в отношении жалоб заявителя на незаконное содержание под стражей и жестокое обращение вследствие отсутствия состава преступления в действиях милиционеров Б. и В. и следователя К. согласно пункту 2 части первой статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ). Он считал, что отсутствуют основания полагать, что травмы, зафиксированные судебно-медицинским экспертом, были получены во время содержания заявителя под стражей в милиции, поскольку это было опровергнуто сотрудниками милиции и Н.П.

24. 22 июля 2008 г. это постановление было отменено Саровским следственным отделом, поскольку проверка, на которой оно было основано, была неполной. На следующий день было вынесено новое постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, и 6 августа оно было отменено по тем же основаниям. Среди тех, чьи показания были получены следователем в ходе дополнительной проверки, были К. и Ф. (см. § 8 настоящего Постановления). Они утверждали, что 5 мая 2008 г. они поехали в милицию с Ж., П. и заявителем на его машине, что они видели, как заявитель, у которого не было травм в то время, вошел в здание милиции в 14.00, и ожидали его снаружи. 5 мая 2008 г., в 15.00 или 16.00, во время ожидания заявителя, который еще не возвращался, Ф. видел, как Н.П. входил в здание милиции по вызову милиционера В. и другого лица.

25. Новое постановление об отказе в возбуждении уголовного дела было вынесено 6 октября 2008 г. Оно было отменено 20 октября 2008 г., и сходное постановление было вынесено 6 ноября 2008 г. Заявитель, который вновь дал показания следователю, утверждал, что жестокое обращение со стороны милиционера Б. 5 мая 2008 г. продолжалось примерно час, с 16.30 до 17.30. 25 мая 2009 г. вышестоящее Следственное управление при Нижегородской областной прокуратуре отменило постановление от 6 ноября 2008 г. на основании незавершенности проверки.

26. Последнее постановление об отказе в возбуждении уголовного дела из-за отсутствия состава преступления в действиях милиционеров Б. и В. и следователя К. было вынесено 10 июня 2009 г. в соответствии с пунктом 2 части первой статьи 24 УПК РФ. Была приведена та же мотивировка, что в первоначальном постановлении от 22 мая 2008 г. и постановлениях, принятых после этого. Оно в целом основывалось на отрицании милиционерами и следователем К. того, что заявитель подвергся жестокому обращению и содержался под стражей до 6 мая 2008 г., до 20.20.

2. Рассмотрение внутригосударственными судами отказа в возбуждении уголовного дела в соответствии со статьей 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

27. Заявитель обжаловал постановление следователя от 22 мая 2008 г. в Саровском городском суде в соответствии со статьей 125 УПК РФ. 1 августа 2008 г. городской суд постановил, что заявление не должно быть рассмотрено, и прекратил производство на основании того, что 22 июля 2008 г. Саровский следственный отдел отменил постановление следователя.

28. Жалобы заявителя на последующие постановления следователя от 23 июля и 6 октября 2008 г. не были рассмотрены по тем же основаниям (решения городского суда от 7 августа и 20 октября 2008 г.).

29. 6 марта 2009 г. городской суд рассмотрел жалобу заявителя, требовавшего признать бездействие начальника Саровского следственного отдела по проверке заявления адвоката заявителя от 22 января 2009 г. незаконным. В этом заявлении утверждалось, что следователь К., милиционер В. и другие сотрудники милиции подделали документы в отношении времени заключения заявителя под стражу. Городской суд удовлетворил жалобу заявителя и признал бездействие начальника Саровского следственного отдела незаконным.

30. 3 августа 2009 г. Саровский городской суд отклонил жалобу заявителя на постановление Саровского следственного отдела от 10 июня 2009 г. (см. § 26 настоящего Постановления), установив, что постановление было законным и обоснованным. 15 сентября 2009 г. Нижегородский областной суд отклонил жалобу заявителя и оставил решение суда первой инстанции без изменений.

Право

I. Право обращения в Европейский Суд

31. Европейский Суд принимает во внимание смерть заявителя в 2014 году после подачи настоящей жалобы и желание его вдовы и дочери продолжить рассмотрение жалобы Европейским Судом от его имени.

32. Власти Российской Федерации утверждали, что права, установленные статьями 3, 5 и 13 Конвенции, имеют по существу личный и не подлежащий передаче характер, и, следовательно, отсутствуют основания для продолжения рассмотрения жалобы, которая должна быть исключена из списка дел, подлежащих рассмотрению Европейским Судом.

33. Поскольку власти Российской Федерации ссылались на дела "Бич и другие против Турции" (Bic and Others v. Turkey) (Постановление Европейского Суда от 2 февраля 2006 г., жалоба N 55955/00, §§ 22-23) и "Санлес и Санлес против Испании" (Sanles and Sanles v. Spain) (Решение Европейского Суда от 26 октября 2000 г., жалоба N 48335/99), Европейский Суд напоминает, что он различает жалобы, заявители которых скончались до подачи жалобы в Европейский Суд, как в указанных выше двух делах, от жалоб, заявители по которым скончались после подачи жалобы, как в настоящем деле, где заявитель подал жалобу лично. В последнем случае Европейский Суд признает, что ближайшие родственники или наследник могут в принципе требовать продолжения рассмотрения жалобы с учетом того, что они имеют достаточный интерес в деле (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Общественная организация "Центр правовых ресурсов" от имени Валентина Кэмпяну против Румынии" (Centre for Legal Resources on behalf of Valentin Campeanu v. Romania), жалоба N 47848/08, § 97, ECHR 2014). Правопреемник умершего заявителя может преследовать не только материальные интересы поддержкой заявления. По сути дела о правах человека в Европейском Суде обычно также имеют моральное измерение, и люди, близкие заявителю, могут иметь законный интерес в обеспечении осуществления правосудия даже после смерти заявителя (см. Решение Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мальгоус против Чешской Республики" (Malhous v. Czech Republic), жалоба N 33071/96, ECHR 2000-XII). Могут ли данные права быть переданы правопреемникам, желающим продолжать рассмотрение заявления, не является, следовательно, решающим фактором (см. Постановление Европейского Суда по делу "Эргезен против Турции" (Ergezen v. Turkey) от 8 апреля 2014 г., жалоба N 73359/10, § 29).

34. Европейский Суд, таким образом, признает, что вдова и дочь заявителя имеют законный интерес в продолжении рассмотрения жалобы от его имени. Соответственно, предварительное возражение властей Российской Федерации подлежит отклонению.

35. Европейский Суд полагает, что условия исключения дела из списка дел, подлежащих рассмотрению, как определено в пункте 1 статьи 37 Конвенции, отсутствуют, и что он должен продолжить рассмотрение жалобы по ходатайству Ирины и Ксении Фартушиных. Европейский Суд будет именовать умершего Фартушина "заявителем".

II. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

36. Заявитель жаловался на жестокое обращение со стороны сотрудников милиции и на отсутствие эффективного расследования в связи с этим. Он ссылался на статью 3 Конвенции, которая предусматривает следующее:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Приемлемость жалобы

37. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

38. Власти Российской Федерации признали нарушение прав заявителя, гарантированных статьей 3 Конвенции. Они отметили, что заключение следственного органа об отсутствии состава преступления в действиях сотрудников милиции было сделано на основании показаний этих милиционеров, тогда как показания членов семьи и друзей заявителя не были приняты во внимание. Противоречия в этих показаниях не были разрешены, и разумного объяснения травм заявителя не было предоставлено.

39. Европейский Суд отмечает, что травмы заявителю были причинены во время содержания в милиции. Власти государства-ответчика соответственно имели обязательство предоставить убедительное объяснение того, как эти травмы были получены (см. Постановление Европейского Суда по делу "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria) от 4 декабря 1995 г., § 34, Series A, N 336, и среди более поздних Постановление Европейского Суда по делу "Булгару против Республика Молдова" (Bulgaru v. the Republic of Moldova) от 30 сентября 2014 г., жалоба N 35840/09, § 17, и Постановление Европейского Суда по делу "Актюрк против Турции" (Aktrk v. Turkey) от 13 ноября 2014 г., жалоба N 70945/10, § 33). Утверждение заявителя, что травмы были причинены в результате жестокого обращения со стороны сотрудников милиции, заслуживали доверия, были подтверждены документами ИВС и актом судебно-медицинского освидетельствования (см. §§ 15 и 21 настоящего Постановления) и согласовались с показаниями свидетелей (см. § 24 настоящего Постановления). Следовательно, власти Российской Федерации были обязаны провести эффективное официальное расследование (см. среди прочих примеров Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, § 131, ECHR 2000-IV).

40. Следственные органы отклонили жалобу заявителя, основываясь на отрицании сотрудниками милиции совершения чего-либо противозаконного с их стороны без предоставления каких-либо объяснений того, как были получены травмы заявителем. Они отказали после предварительной проверки и без проведения уголовного расследования по жалобе заявителя на предполагаемое жестокое обращение. Их ссылка на показания Н.П. в поддержку их решения не соответствовала самим показаниям, которые касались событий 6 мая 2008 г., тогда как предполагаемое жестокое обращение произошло в предыдущую дату (см. §§ 22, 24 и 25 настоящего Постановления).

41. Судебное рассмотрение отказов следственных органов в возбуждении уголовного дела было невозможно вследствие последующей их отмены следственными органами (см. Постановление Европейского Суда по делу "Раззаков против Российской Федерации" (Razzakov v. Russia) от 5 февраля 2015 г., жалоба N 57519/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 9 (примеч. редактора).), § 61). Впоследствии внутригосударственные суды полностью поддержали последний отказ в возбуждении уголовного дела (см. §§ 27-28 и 30 настоящего Постановления).

42. В отсутствие убедительного объяснения со стороны властей о происхождении травм заявителя в милиции Европейский Суд считает, что травмы были причинены в результате жестокого обращения, за которое власти Российской Федерации несут ответственность.

43. Жестокое обращение было намеренным в целях принуждения заявителя к признанию в совершении преступления и чтобы вызвать у него сильное чувство страха, тоску и душевные страдания. С учетом характера и обстоятельств жесткого обращения Европейский Суд находит, что оно составляет бесчеловечное и унижающее достоинство обращение.

44. Что касается процессуального обязательства на основании статьи 3 Конвенции, Европейский Суд ранее устанавливал, что в контексте правовой системы Российской Федерации в делах с доказуемыми жалобами на обращение, запрещенное статьей 3 Конвенции, на власти возложена обязанность возбудить уголовное дело и провести надлежащее уголовное расследование, в рамках которого должен быть выполнен весь набор следственных мер, составляющий эффективное средство правовой защиты заявителей от жестокого обращения со стороны сотрудников милиции в соответствии с внутригосударственным законодательством. Сам факт отказа властей в возбуждении уголовного дела в связи с достоверными утверждениями заявителя о жестоком обращении в милиции указывал на несоблюдение государством-ответчиком обязательства в соответствии со статьей 3 Конвенции по проведению эффективного расследования (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ляпин против Российской Федерации" (Lyapin v. Russia) от 24 июля 2014 г., жалоба N 46956/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 6 (примеч. редактора).), §§ 129 и 132-136).

45. Европейский Суд не видит оснований для иного заключения в настоящем деле. Он считает, что отказ властей возбудить уголовное дело и провести уголовное расследование по жалобе заявителя на жестокое обращение во время содержания под стражей в милиции составляет отсутствие эффективного расследования.

46. Соответственно, имело место нарушение материально-правового аспекта статьи 3 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

47. Заявитель жаловался в соответствии со статьей 5 Конвенции на условия его содержания под стражей в Саровском УВД 5 мая 2008 г. с 14.00 до 20.20 6 мая 2008 г. Статья 5 Конвенции в соответствующих частях предусматривает следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...с) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

A. Приемлемость жалобы

48. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

49. Власти Российской Федерации признали нарушение прав заявителя, гарантированных статьей 5 Конвенции.

50. Прежде всего Европейский Суд напоминает фундаментальное значение гарантий, установленных статьей 5 Конвенции, для обеспечения в демократическом обществе прав на свободу от произвольного заключения. Европейский Суд отмечает, что любое лишение свободы должно не только осуществляться в соответствии с материальными и процессуальными нормами внутригосударственного законодательства, но также соответствовать истинной цели статьи 5 Конвенции, а именно защищать лицо от произвола. Для сведения к минимуму угроз произвольного содержания под стражей статья 5 Конвенции предусматривает свод материальных прав, направленных на обеспечение того, чтобы акт лишения свободы подлежал независимому судебному контролю, и устанавливает ответственность властей за эту меру (см. Постановление Европейского Суда по делу "Курт против Турции" (Kurt v. Turkey) от 25 мая 1998 г., §§ 122-123, Reports of Judgments and Decisions 1998-III, и Постановление Европейского Суда по делу "Фатма Акалтун Фырат против Турции" (Fatma Akaltun Frat v. Turkey) от 10 сентября 2013 г., жалоба N 34010/06, § 29). Требования пунктов 3 и 4 статьи 5 Конвенции, с их акцентом на безотлагательность и судебную проверку, предполагают особое значение в этом контексте (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Курт против Турции", § 123). Безотлагательное судебное вмешательство может привести к установлению и предотвращению угрожающих жизни мер или тяжкого жестокого обращения, которые нарушают фундаментальные гарантии статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Аксой против Турции" (Aksoy v. Turkey) от 18 декабря 1996 г., § 76, Reports of Judgments and Decisions 1996-VI). Речь идет и о защите физической свободы лиц, и их личной безопасности в ситуациях, которые при отсутствии гарантий могут привести к умалению норм закона и поместить заключенных вне досягаемости самых элементарных форм правовой защиты (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Курт против Турции", § 123).

51. Европейский Суд отмечает, что милиция располагала информацией о предполагаемом участии заявителя в угоне, который они расследовали. Милиционер В. вызвал по телефону заявителя в милицию для допроса. Заявитель прибыл в милицию по просьбе В. 5 мая 2008 г., в 14.00 Этот факт был подтвержден записью в журнале регистрации милиции и свидетелями (см. §§ 8 и 24 настоящего Постановления). Следующий факт присутствия заявителя в милиции обнаруживается в протоколе его допроса следователем в качестве свидетеля по делу об угоне (см. § 11 настоящего Постановления) в полдень следующего дня. Согласно жалобам, поданным женой, матерью и адвокатом заявителя, его не освобождали после входа в здание милиции 5 мая 2008 г. (см. §§ 10 и 19 настоящего Постановления). Протокол его задержания был подписан следователем 6 мая 2008 г., в 20.20 (см. § 13 настоящего Постановления). Европейский Суд также отмечает, что в ходе официальной проверки уголовной жалобы заявителя на незаконное содержание под стражей следственные органы не признали, что он содержался под стражей без перерыва с 14.00 5 мая 2008 г. до 20.20 6 мая 2008 г., и их постановление было полностью поддержано внутригосударственными судами (см. § 30 настоящего Постановления).

52. Отметив признание властями Российской Федерации факта нарушения статьи 5 Конвенции в настоящем деле, Европейский Суд считает установленным, что заявитель содержался под стражей в милиции без перерыва с 14.00 5 мая 2008 г. до 20.20 6 мая 2008 г., то есть более 30 часов. В течение этого времени он был допрошен милиционерами о предполагаемом участии в угоне и был подвергнут бесчеловечному и унижающему достоинство обращению в целях принуждения к признанию в совершении угона (см. § 43 настоящего Постановления).

53. Европейский Суд полагает, что, хотя заявитель был задержан с самого начала как подозреваемый по уголовному делу, его заключение под стражей не было признано до 6 мая 2008 г., до 20.20. Отсутствие признания или документов о задержании в качестве подозреваемого в предшествующий период привело к тому, что он был лишен доступа к адвокату и другим правам подозреваемого, что означало его нахождение полностью под властью лиц, удерживавших его. Таким образом, он находился в уязвимом положении не только для незаконного вмешательства в его право на свободу, но и для жестокого обращения (см. § 43 настоящего Постановления).

54. Европейский Суд находит, что непризнанное содержание под стражей заявителя являлось полным отрицанием гарантий фундаментальной важности, содержащихся в статье 5 Конвенции, и являлось несовместимым с требованием законности и самой целью статьи 5 Конвенции. Соответственно, имело место нарушение этой статьи (см. Постановление Европейского Суда по делу "Белевицкий против Российской Федерации" (Belevitskiy v. Russia) от 1 марта 2007 г., жалоба N 72967/01* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2007. N 8 (примеч. редактора).), §§ 82-85, и Постановление Европейского Суда по делу "Александр Соколов против Российской Федерации" (Aleksandr Sokolov v. Russia) от 4 ноября 2010 г., жалоба N 20364/05* (* См.: там же. 2012. N 1 (примеч. редактора).), §§ 70-73, в которых Европейский Суд установил нарушение в сходных обстоятельствах, включающих непризнанное содержание под стражей лиц, подозреваемых в совершении уголовных преступлений, см. также Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Эль-Масри против Македонии" (El-Masri v. the former Yugoslav Republic of Macedonia), жалоба N 39630/09, §§ 236-237, ECHR 2012).

IV. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

55. Заявитель жаловался, что отказ властей возбудить уголовное дело в ответ на его жалобы на жестокое обращение в милиции и незаконное содержание под стражей делал невозможным для него получить статус "потерпевшего", который позволял бы ему претендовать на получение компенсации за предполагаемые жестокое обращение и незаконное содержание под стражей. Он ссылался на статью 13 Конвенции во взаимосвязи со статьями 3 и 5 Конвенции. Статья 13 Конвенции предусматривает следующее:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в... Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

56. Власти Российской Федерации признали, что внутригосударственные средства правовой защиты, которыми воспользовался заявитель, не были эффективными. Вместе с тем они подчеркнули, что внутригосударственное законодательство в принципе предоставляло эффективные средства правовой защиты для жертв жестокого обращения со стороны милиции. Во-первых, существовало эффективное уголовно-правовое средство правовой защиты, особенно уголовное расследование жалоб на жестокое обращение со стороны сотрудников милиции, которое могло привести к осуждению милиционеров. Во-вторых, действия и постановления следственных органов, в частности, отказы возбудить уголовное дело, могли подлежать судебному пересмотру на основании статьи 125 УПК РФ. В-третьих, существовали гражданско-правовые средства правовой защиты для обжалования решений и действий государственных органов и их представителей и предъявления требования компенсации за любой причиненный ущерб.

57. Заявитель не согласился с доводом властей Российской Федерации о том, что существовали эффективные внутригосударственные средства правовой защиты от жестокого обращения во время содержания под стражей в милиции.

A. Приемлемость жалобы

58. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 13 статьи 35 Конвенции, и что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо слов "пункта 13 статьи 35" следует читать "подпункта "а" пункта 3 статьи 35"

B. Существо жалобы

59. Европейский Суд отмечает, что жалоба на основании статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции, поданная заявителем, который не делал попытки инициировать какое-либо разбирательство о компенсации, было ограничено общей формулировкой без ссылок на внутригосударственные законодательство или практику. С учетом установления нарушения статьи 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте в части отсутствия со стороны властей государства-ответчика проведения эффективного расследования Европейский Суд полагает, что жалоба в том виде, в котором она подана, не порождает отдельного вопроса при обстоятельствах настоящего дела и что отсутствует необходимость рассматривать ее на основании статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции.

60. Что касается ссылки заявителя на статью 5 Конвенции, Европейский Суд напоминает, что в соответствии с его устойчивой прецедентной практикой более конкретные гарантии пунктов 4 и 5 статьи 5 Конвенции, являясь специальным законом по отношению к статье 13 Конвенции, поглощают ее требования (см. Решение Европейского Суда по делу "Димитров против Болгарии" (Dimitrov v. Bulgaria) от 9 мая 2006 г., жалоба N 55861/00). Принимая во внимание вышеизложенные выводы о нарушении статьи 5 Конвенции непризнанным задержанием заявителя, Европейский Суд считает, что при обстоятельствах настоящего дела не возникает обособленного вопроса в части статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 5 Конвенции (см. в качестве примера Постановление Европейского Суда по делу "Читаев против Российской Федерации"* (* Так в тексте. Правильнее "Читаев и Читаев против Российской Федерации" (примеч. переводчика).) (Chitayev v. Russia) от 18 января 2007 г., жалоба N 59334/00* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 1 (примеч. редактора).), §§ 173 и 204).

V. Применение статьи 41 Конвенции

61. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

62. Заявитель требовал 40 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

63. Власти Российской Федерации не комментировали данное требование.

64. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявителю 30 000 евро, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму.

B. Судебные расходы и издержки

65. Заявитель также требовал 6 018 евро 75 центов в качестве компенсации юридических издержек и 2 837 рублей 48 копеек в качестве компенсации почтовых расходов, понесенных при разбирательстве дела Европейским Судом.

66. Власти Российской Федерации не комментировали данное требование.

67. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в той части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле с учетом предоставленных ему документов и вышеизложенных критериев Европейский Суд находит разумным присудить заявителю 4 600 евро в качестве компенсации расходов в рамках разбирательства в Европейском Суде, а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителя. Эта сумма должна быть выплачена на банковский счет представителя заявителя, как просил заявитель.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

68. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) постановил, что наследницы заявителя, Ирина и Ксения Фартушины, имеют право на продолжение рассмотрения жалобы;

2) объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом и процессуальном аспектах.

4) постановил, что имело место нарушение статьи 5 Конвенции в части непризнанного содержания заявителя под стражей в отделе милиции;

5) постановил, что отсутствует необходимость в рассмотрении жалобы на основании статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьями 3 и 5 Конвенции;

6) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить наследницам заявителя, Ирине и Ксении Фартушиным, совместно следующие суммы, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, который будет установлен на день выплаты, за исключением выплаты компенсации судебных расходов и издержек:

(i) 30 000 евро (тридцать тысяч евро), а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму, в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 4 600 евро (четыре тысячи шестьсот евро), а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителя, в качестве компенсации судебных расходов и издержек, подлежащие перечислению на банковский счет представителя заявителя;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

7) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 8 октября 2015 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Андре Вампаш Заместитель Секретаря Палаты Суда

Андраш Шайо Председатель Секции Суда