Постановление Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ) от 17 марта 2016 г. N 69981/14 "Расул Джафаров против Азербайджана (извлечение)"

Европейский Суд по правам человека
(V Секция)

Дело "Расул Джафаров против Азербайджана"
[Rasul Jafarov v. Azerbaijan]
(жалоба N 69981/14)

Постановление Суда от 17 марта 2016 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявитель, видный азербайджанский активист-правозащитник, был задержан в 2014 году в связи с уголовным разбирательством по поводу предполагаемых нарушений в финансовой деятельности некоторых неправительственных правозащитных организация (далее - НПО). Ему был запрещен выезд* (* Эта бессмыслица объясняется тем, что оригинальный текст составлен небрежно. Судя по тексту Постановления передвижения заявителя были ограничены в июле 2014 года, а задержан он в августе того же года (примеч. переводчика).), его банковские счета были заморожены, и он содержался под стражей до своего осуждения к лишению свободы в 2015 году.

В разбирательстве в Европейском Суде он, inter alia, жаловался на то, что его задержание и заключение под стражу повлекли ограничение его конвенционных прав для иных целей, чем те, для которых они были предусмотрены, в нарушение статьи 18 Конвенции.

Вопросы права

По поводу соблюдения статьи 18 Конвенции во взаимосвязи со статьей 5 Конвенции. Европейский Суд решил, что обвинения против заявителя не были основаны на "разумном подозрении" в значении подпункта "c" пункта 1 статьи 5 Конвенции, и поэтому установил нарушение этой статьи. Предположение о том, что власти действовали добросовестно, было, таким образом, умалено. Хотя это заключение само по себе не было достаточно для вывода о том, что статья 18 Конвенции была нарушена, Европейский Суд отметил, что следующие обстоятельства в совокупности убедительно устанавливают, что ограничение прав заявителя было основано на ненадлежащих причинах:

i) необоснованное жесткое и ограничительное законодательное регулирование деятельности и финансирования НПО, которое влекло преследование активиста НПО за предполагаемое уклонение от соблюдения правовых формальностей при проведении этой работы;

ii) многочисленные заявления высокопоставленных должностных лиц и статьи, опубликованные в проправительственных средствах массовой информации, в которых местные НПО и их руководители, включая заявителя, жестко критиковались за создание негативного образа страны за границей путем сообщения о ситуации с правами человека в стране. В этих заявлениях им вменялось не просто предполагаемое нарушение внутригосударственного законодательство о НПО, но сама их деятельность;

iii) ситуация заявителя не может рассматриваться изолированно. Несколько известных правозащитных активистов, которые сотрудничали с международными организациями для защиты прав человека, включая Совет Европы, были схожим образом задержаны и обвинены в тяжких преступлениях, влекущих суровые наказания в виде лишения свободы. Эти факты в совокупности с вышеупомянутыми заявлениями должностных лиц страны подкрепляли довод о том, что задержание и заключение под стражу заявителя составляли часть широкой кампании по "нападению на защитников прав человека в Азербайджане, которая усилилась летом 2014 года".

В общей сложности указанные обстоятельства свидетельствовали о том, что действительная цель оспариваемых мер заключалась в том, чтобы заставить замолчать и наказать заявителя за его деятельность в сфере прав человека. С учетом этих соображений Европейский Суд установил, что ограничение свободы заявителя устанавливалось для иных целей, чем доставление его в компетентный правовой орган по обоснованному подозрению в совершении преступления, предусмотренного подпунктом "c" пункта 1 статьи 5 Конвенции.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 18 Конвенции (вынесено единогласно).

Европейский Суд также единогласно установил нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции, поскольку обвинения против заявителя не были основаны на "разумном подозрении", пункта 4 статьи 5 Конвенции в части отсутствия адекватной судебной проверки законности его содержания под стражей и статьи 34 Конвенции в части препятствий контактам заявителя с его представителем, создаваемых государством-ответчиком.

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявителю 25 000 евро в качестве компенсации морального вреда и материального ущерба.

(См. Постановление Европейского Суда по делу "Ильгар Маммадов против Азербайджана" (Ilgar Mammadov v. Azerbaijan) от 22 мая 2014 г., жалоба N 15172/13, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 174* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2014. N 9 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Луценко против Украины" (Lutsenko v. Ukraine) от 3 июля 2012 г., жалоба N 6492/11, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 154* (* См.: там же. 2013. N 1 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Тимошенко против Украины" (Tymoshenko v. Ukraine) от 30 апреля 2013 г., жалоба N 49872/11, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 162* (* См.: там же. N 9 (примеч. редактора).).)