Определение Конституционного Суда РФ от 29 сентября 2016 г. N 2035-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Крохмаля Александра Викторовича на нарушение его конституционных прав статьями 8 и 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, рядом положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а также частью 5 статьи 1 Федерального закона "О Следственном комитете Российской Федерации" и подпунктом 1 пункта 7 Положения о Следственном комитете Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина А.В. Крохмаля к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. Гражданин А.В. Крохмаль, осужденный за совершение преступления, просит признать не соответствующими статьям 5, 10, 15-19, 21, 45, 46, 49, 50 (часть 2), 55, 56, 76 (часть 1), 90, 104, 105, 107, 108, 123 и 126 Конституции Российской Федерации следующие законоположения:

часть 5 статьи 1 "Следственный комитет Российской Федерации" Федерального закона от 28 декабря 2010 года N 403-ФЗ "О Следственном комитете Российской Федерации" и подпункт 1 пункта 7 Положения о Следственном комитете Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 14 января 2011 года N 38 "Вопросы деятельности Следственного комитета Российской Федерации", которые в силу своей неопределенности позволяют подзаконным нормативным актом наделять Следственный комитет Российской Федерации полномочиями по осуществлению в соответствии с законодательством Российской Федерации, помимо прочего, криминалистической, судебно-экспертной и ревизионной деятельности, напрямую не предусмотренными законом;

часть вторую статьи 1 "Законы, определяющие порядок уголовного судопроизводства", части первую и вторую статьи 7 "Законность при производстве по уголовному делу" УПК Российской Федерации, как не предусматривающие прямого действия Конституции Российской Федерации в уголовном судопроизводстве;

часть первую статьи 17 "Свобода оценки доказательств" УПК Российской Федерации, как содержащую неопределенное понятие "совесть";

пункт 6 части второй статьи 38 "Следователь" во взаимосвязи с положениями статьи 176 "Основания производства осмотра" УПК Российской Федерации, как позволяющие следователю включать в протокол осмотра вещественного доказательства собственные выводы и умозаключения, которые, как утверждается в жалобе, вправе делать только лицо, обладающее специальными знаниями;

часть первую статьи 284 "Осмотр вещественных доказательств" УПК Российской Федерации, как не обязывающую суд принимать и фиксировать в протоколе судебного заседания сведения от его участников, обращающих внимание суда на обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, по результатам предъявления вещественных доказательств;

часть вторую статьи 307 "Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора" УПК Российской Федерации, как не обязывающую суд излагать мотивы, по которым отвергаются доказательства стороны защиты;

часть первую статьи 401.15 "Основания отмены или изменения судебного решения при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке" УПК Российской Федерации, как не раскрывающую понятие существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела;

статью 8 "Основание уголовной ответственности" УК Российской Федерации, а также часть первую статьи 24 "Основания отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела" и пункт 3 части второй статьи 302 "Виды приговоров" УПК Российской Федерации, как не содержащие определения понятия "состав преступления";

статью 159 "Мошенничество" УК Российской Федерации, как позволяющую привлекать к уголовной ответственности государственных служащих, в чьих действиях отсутствует состав другого преступления.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

2.1. Как установил Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 27 января 1999 года N 2-П, по вопросам, касающимся системы федеральных органов исполнительной власти, порядка их организации и деятельности, не урегулированным законодателем, Президент Российской Федерации может издавать указы, которые не должны противоречить Конституции Российской Федерации и федеральным законам.

Согласно части 5 статьи 1 Федерального закона "О Следственном комитете Российской Федерации" полномочия Следственного комитета и организация его деятельности определяются данным Федеральным законом, другими федеральными законами, Положением о Следственном комитете Российской Федерации и иными нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации. В развитие данной законодательной нормы Указом Президента Российской Федерации от 14 января 2011 года N 38 утверждено Положение о Следственном комитете Российской Федерации, подпунктом 1 пункта 7 которого Следственный комитет Российской Федерации наделен полномочиями по осуществлению, помимо прочего, криминалистической, судебно-экспертной и ревизионной деятельности в соответствии с законодательством Российской Федерации.

2.2. Согласно Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации порядок уголовного судопроизводства, установленный данным Кодексом, является обязательным для судов, органов прокуратуры, органов предварительного следствия и органов дознания, а также иных участников уголовного судопроизводства (часть вторая статьи 1); суд, прокурор, следователь, орган дознания, начальник органа дознания, начальник подразделения дознания и дознаватель не вправе применять федеральный закон, противоречащий данному Кодексу; суд, установив в ходе производства по уголовному делу несоответствие федерального закона или иного нормативного правового акта Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации, принимает решение в соответствии с данным Кодексом (части первая и вторая статьи 7). Указанные положения, вопреки утверждениям заявителя, не могут расцениваться как отрицающие прямое действие Конституции Российской Федерации, поскольку самой Конституцией Российской Федерации установлено, что она имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации (статья 15, часть 1).

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 2 постановления от 31 октября 1995 года N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия", судам при рассмотрении дел следует оценивать содержание закона или иного нормативного правового акта, регулирующего рассматриваемые судом правоотношения, и во всех необходимых случаях применять Конституцию Российской Федерации в качестве акта прямого действия.

2.3. Часть первая статьи 17 УПК Российской Федерации, закрепляя принцип оценки доказательств по внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, и предписывая руководствоваться при этом законом и совестью, подлежит применению в системной связи с иными законодательными положениями, устанавливающими порядок собирания, проверки и оценки доказательств в уголовном судопроизводстве, в частности статьями 74, 75, 81, 87, 88, 234 и 235 УПК Российской Федерации.

Указанные статьи не содержат положений, освобождающих суд, прокурора, следователя и дознавателя от обязанности исследовать доводы подозреваемого, обвиняемого о признании тех или иных доказательств не имеющими юридической силы и при возникновении сомнений в допустимости или достоверности этих доказательств - отвергнуть их в соответствии с требованиями статей 49 (часть 3) и 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 22 марта 2012 года N 430-О-О, от 11 мая 2012 года N 814-О, от 18 октября 2012 года N 1901-О, от 24 декабря 2012 года N 2317-О, от 24 сентября 2013 года N 1261-О, от 24 июня 2014 года N 1434-О, от 29 января 2015 года N 31-О, от 21 мая 2015 года N 1134-О и др.).

2.4. Пункт 6 части второй статьи 38 УПК Российской Федерации, разрешающий следователю осуществлять иные полномочия, предусмотренные данным Кодексом, и статья 176 этого же Кодекса, закрепляющая основания производства осмотра, не регулируют порядок производства осмотра и составления протокола этого следственного действия. В то же время взаимосвязанные положения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации прямо устанавливают, что в протоколе следственного действия описываются процессуальные действия в том порядке, в каком они производились, выявленные при их производстве существенные для данного уголовного дела обстоятельства, а также излагаются заявления лиц, участвовавших в следственном действии (часть четвертая статьи 166); в протоколах осмотра и освидетельствования, кроме изложенного, описывается все обнаруженное при осмотре и (или) освидетельствовании в той последовательности, в какой производились осмотр и освидетельствование, и в том виде, в каком обнаруженное наблюдалось в момент осмотра и освидетельствования (часть вторая статьи 180). Указанные положения в случае несогласия обвиняемого с обстоятельствами, указанными в этих протоколах, а также с заявлениями лиц, участвовавших в производстве следственного действия, не препятствуют ему довести до суда свою позицию по соответствующему вопросу.

2.5. В соответствии с частью первой статьи 284 УПК Российской Федерации лица, которым предъявлены вещественные доказательства, вправе обращать внимание суда на обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела. Данная норма, вопреки утверждениям заявителя, не освобождает суд от обязанности отражения в протоколе судебного заседания ходатайств и замечаний лиц, которым предъявлялись вещественные доказательства, поскольку Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации прямо предусматривает обязательность указания в протоколе судебного заседания наряду с другими сведениями заявлений, возражений и ходатайств участвующих в уголовном деле лиц; результатов произведенных в судебном заседании осмотров и других действий по исследованию доказательств; обстоятельств, которые участники уголовного судопроизводства просят занести в протокол (пункты 6, 12 и 13 части третьей статьи 259).

2.6. Пункт 2 статьи 307 УПК Российской Федерации прямо предусматривает, что в описательно-мотивировочной части обвинительного приговора должны содержаться доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства. Данная норма, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, не позволяет суду уклоняться от оценки исследованных в судебном заседании доказательств (определения от 29 сентября 2011 года N 1229-О-О, от 24 сентября 2012 года N 1731-О, от 24 сентября 2013 года N 1422-О, от 20 марта 2014 года N 673-О, от 23 июня 2015 года N 1314-О, от 26 мая 2016 года N 994-О и др.).

2.7. Часть первая статьи 401.15 УПК Российской Федерации устанавливает, что основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела, либо выявление данных, свидетельствующих о несоблюдении лицом условий и невыполнении им обязательств, предусмотренных досудебным соглашением о сотрудничестве. В соответствии же с разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 января 2014 года N 2 "О применении норм главы 471 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде кассационной инстанции", круг оснований для отмены или изменения судебного решения в кассационном порядке ввиду существенного нарушения уголовного закона (неправильного его применения) и (или) существенного нарушения уголовно-процессуального закона в отличие от производства в апелляционной инстанции ограничен лишь такими нарушениями, которые повлияли на исход уголовного дела, т.е. на правильность его разрешения по существу, в частности на вывод о виновности, на юридическую оценку содеянного, назначение судом наказания или применение иных мер уголовно-правового характера и на решение по гражданскому иску (пункт 20). Таким образом, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, данная норма какой-либо неопределенности не содержит (определения от 23 апреля 2015 года N 853-О, от 23 июня 2015 года N 1320-О, от 29 сентября 2015 года N 1942-О, от 28 января 2016 года N 37-О, от 26 апреля 2016 года N 730-О, от 23 июня 2016 года N 1267-О и др.).

2.8. Статья 8 УК Российской Федерации содержит лишь определение основания уголовной ответственности (совершение деяния, содержащего все признаки преступления, предусмотренного данным Кодексом); определение же признаков конкретных составов преступлений дается в других нормах этого Кодекса в соответствии с предметом их регулирования. Следовательно, оспариваемое законоположение, имеющее общий характер, не может расцениваться как нарушающее конституционные права и свободы граждан (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 1979-О).

2.9. Оспаривая конституционность положений статьи 159 УК Российской Федерации, заявитель, по существу, выражает несогласие с квалификацией вмененного ему деяния, аргументируя свою позицию обстоятельствами своего конкретного дела, чем фактически предлагает дать оценку принятыми по его уголовному делу судебными решениям, что не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Что же касается вопроса о проверке конституционности положений части первой статьи 24 и пункта 3 части второй статьи 302 УПК Российской Федерации, то, вопреки требованиям статьи 96 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", заявителем не представлены документы, подтверждающие их применение в его конкретном деле.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Крохмаля Александра Викторовича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин