Постановление Европейского Суда по правам человека от 19 апреля 2016 г. Дело "Старцев и другие (Starstev and Others) против Российской Федерации" (Жалоба N 44244/08) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Старцев и другие (Starstev and Others)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 44244/08)

Постановление Суда

Страсбург, 19 апреля 2016 г.

По делу "Старцев и другие против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), рассматривая дело Комитетом в составе:

Хелены Ядерблом, Председателя Комитета,

Дмитрия Дедова,

Бранко Лубарда, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 22 марта 2016 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 44244/08, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) 16 гражданами Российской Федерации 6 июня 2008 г. Имена и даты рождения заявителей приведены в Приложении (колонка 1).

2. Интересы заявителя представлял Николай Старцев, первый заявитель. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. 6 мая 2011 г. жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

A. Компания-должник

1. Информация о компании

4. Муниципальное унитарное предприятие Сысольское производственное объединение "Жилкомхоз" (далее - компания) было создано решением администрации Сысольского района. Она оказывала коммунальные услуги, включая отопление и водоснабжение, работу канализации, обновление и ремонт муниципального жилищного фонда.

5. Компания распоряжалась имуществом, предоставленным на праве хозяйственного ведения, для осуществления уставной деятельности. В соответствии с уставом имущество компании и доход от него принадлежали муниципальному образованию.

2. Решение о банкротстве компании

6. 3 марта 2006 г. Арбитражный суд Республики Коми начал процедуру банкротства и назначил внешнего управляющего для управления компанией.

7. 29 сентября 2006 г. Арбитражный суд Республики Коми принял решение о банкротстве компании.

3. Ликвидация компании

8. 28 августа 2008 г. Арбитражный суд Республики Коми прекратил производство о банкротстве и принял решение о ликвидации компании. Требования кредиторов, которые не были удовлетворены в ходе ликвидационного производства, включая требования заявителей, были признаны удовлетворенными.

9. 8 сентября 2008 г. запись о компании была удалена из реестра юридических лиц.

B. Решения судов против компании, вынесенные в пользу заявителей

10. В неустановленную дату в 2006 году заявители подали иски против компании, требуя выплаты задолженности по заработной плате и другим трудовым выплатам.

11. 9 августа и 30 октября 2006 г. мировой судья Сысольского районного суда Республики Коми присудил заявителям суммы задолженности по заработной плате (размер указан в колонке 2 Приложения), а также компенсацию морального вреда, причиненного работодателем. 10 октября и 10 ноября 2006 г. соответственно Сысольский районный суд оставил решения без изменений, и они вступили в законную силу.

II. Соответствующие внутригосударственные законодательство и практика

12. Обзор положений соответствующего внутригосударственного законодательства о правом статусе муниципальных унитарных предприятий с правом хозяйственного ведения приведен в Постановлении Европейского Суда по делу "Лисейцева и Маслов против Российской Федерации" (Liseytseva and Maslov v. Russia) от 9 октября 2014 г., жалобы NN 39483/05 и 40527/10* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 3 (примеч. редактора).), §§ 54-127, а также в Решении Европейского Суда по делу "Михаил Витальевич Самсонов против Российской Федерации" (Mikhail Vitalevich Samsonov v. Russia) от 16 сентября 2014 г., жалоба N 2880/10* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2016. N 2 (примеч. редактора).)).

Право

I. Предполагаемое нарушение статей 6 и 13 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

13. Заявители жаловались на неисполнение судебных решений судов, вынесенных в их пользу, и отсутствие в законодательстве Российской Федерации эффективных средств правовой защиты. Они ссылались на пункт 1 статьи 6 и статью 13 Конвенции, а также на статью 1 Протокола N 1 к Конвенции, которые гласят:

"Пункт 1 статьи 6 Конвенции

Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях... имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...

Статья 13 Конвенции

Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве...

Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции

Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права Государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".

A. Доводы сторон

1. Власти Российской Федерации

14. Власти Российской Федерации утверждали, что рассматриваемое унитарное предприятие принадлежало соответствующему муниципальному образованию и, таким образом, не являлось "государством" по смыслу Конвенции. Соответственно, они утверждали, что государство не несет ответственности по долгам муниципальных унитарных предприятий.

15. Власти Российской Федерации далее указывали, что заявители не исчерпали внутригосударственные средства правовой защиты, доступные им. В частности, они могли подать требование о компенсации в соответствии со статьями 1069 и 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также требование о компенсации морального вреда в соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

2. Заявители

16. Заявители утверждали, что компания-должник в действительности являлась государственным предприятием, контролируемым местной администрацией, и что государство несет ответственность по долгам компании.

B. Приемлемость жалобы

1. Приемлемость жалобы ratione personae*

(* Ratione personae (лат.) - надлежащее лицо, критерий приемлемости жалобы, требование о надлежащем истце или (как в настоящем деле) ответчике (примеч. переводчика).)

17. Европейский Суд уже отмечал, что действующее законодательство Российской Федерации не предоставляет муниципальным предприятиям ту степень институциональной и оперативной независимости, которая освободила бы государство от ответственности по долгам таких предприятий (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лисейцева и Маслов против Российской Федерации", §§ 193-204). В целях определения степени ответственности государства по долгам унитарных предприятий Европейский Суд должен рассмотреть в настоящем деле вопрос о том, осуществлялся ли вообще со стороны властей контроль, предусмотренный действующим законодательством, и если да, то каким образом.

18. Европейский Суд отмечает, что государственное унитарное предприятие было создано для оказания коммунальных услуг. В деле "Лятская против Российской Федерации" Европейский Суд признал, что унитарные предприятия, такие как муниципальные коммунальные компании, не обладают достаточной институциональной и оперативной независимостью от государства (см. Постановление Европейского Суда по делу "Лятская против Российской Федерации" (Lyatskaya v. Russia) от 18 сентября 2008 г., жалоба N 33548/04* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2009. N 9 (примеч. редактора).), § 14, а также Постановление Европейского Суда по делу "Ершова против Российской Федерации" (Yershova v. Russia) от 8 апреля 2010 г., жалоба N 1387/04* (* См.: там же. 2010. N 10 (прим. редактора)), §§ 58-62). В настоящем деле Европейский Суд не видит каких-либо причин для того, чтобы прийти к другому заключению.

19. Соответственно, Европейский Суд отклоняет возражение властей Российской Федерации ratione personae и приходит к выводу, что компания не обладала достаточной институционной и оперативной независимостью от муниципального образования. Таким образом, муниципалитет и, следовательно, государство несет ответственность по Конвенции за долги компании-ответчика перед заявителями в соответствии с окончательными решениями суда, вынесенными в их пользу.

2. Исчерпание внутригосударственных средств правовой защиты

20. В деле "Лисейцева и Маслов против Российской Федерации (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лисейцева и Маслов против Российской Федерации", § 165) Европейский Суд отклонил сходные возражения властей Российской Федерации. Отсутствуют какие-либо причины для того, чтобы прийти к иным выводам в настоящем деле в отношении всех 16 заявителей.

3. Вывод

21. Европейский Суд далее отмечает, что жалобы заявителей на нарушение статей 6 и 13 Конвенции, а также статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции не являются явно необоснованными по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он далее отмечает, что они не являются неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Таким образом, они должны быть объявлены приемлемыми для рассмотрения по существу.

C. Существо жалобы

22. Европейский Суд отмечает, что постановления судов, вынесенные в 2006 году в пользу заявителей, остались на настоящее время не исполненными (см. колонку 2 Приложения).

23. Европейский Суд установил выше, что государство несет ответственность по Конвенции за долги компании-ответчика (см. § 19 настоящего Постановления). Не исполнив постановления судов и судебные приказы, российские власти воспрепятствовали заявителям в получении денежных средств, которые они разумно ожидали получить. Европейский Суд признавал ранее, что имело место нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в ситуациях, схожих с обстоятельствами настоящего дела (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лисейцева и Маслов против Российской Федерации", §§ 208-224).

24. Что касается эффективных средств правовой защиты, Европейский Суд уже признавал в сходной ситуации (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лисейцева и Маслов против Российской Федерации", §§ 165-172), что в распоряжении заявителей не было эффективных средств правовой защиты для того, чтобы добиться либо исполнения по присужденным суммам со стороны муниципального унитарного предприятия, либо компенсации в связи с предполагаемым нарушением прав.

25. Соответственно, имело место нарушение пункта 1 статьи 6 и статьи 13 Конвенции, а также статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в связи с неисполнением окончательных и обязательных к исполнению судебных решений, вынесенных в пользу заявителей, и отсутствием в связи с этим эффективных средств правовой защиты.

II. Применение статьи 41 Конвенции

26. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

1. Материальный ущерб

27. Заявители требовали суммы, присужденные судами в качестве компенсации материального ущерба. Эти суммы, не выплаченные на настоящий момент, указаны в колонке 2 Приложения.

28. Власти Российской Федерации прежде всего отмечали, что объяснения заявителей были представлены и подписаны Николаем Старцевым от имени всех заявителей, несмотря на то, что у него не было формальных полномочий представлять их интересы. В любом случае они утверждали, что заявители не имеют права на выплаты, поскольку их конвенционные права не были нарушены, но не оспаривали конкретных сумм, затребованных заявителями.

29. Европейский Суд установил на основании предоставленных документов, что заявители согласились, чтобы их интересы на начальной стадии производства в Европейском Суде представлял Николай Старцев. Кроме того, они позже предоставили доверенности, подтверждающие полномочия Николая Старцева представлять их интересы. Таким образом, возражение властей Российской Федерации должно быть отклонено.

30. Ввиду вышеизложенного (см. пункт 25 Конвенции) Европейский Суд считает возможным присудить заявителям суммы, указанные в Приложении (колонка 2), в качестве компенсации материального ущерба.

2. Моральный вред

31. Заявители требовали по 3 000 евро каждый в качестве компенсации морального вреда.

32. Власти Российской Федерации считали эти требования чрезмерными.

33. Европейский Суд считает разумным и справедливым присудить каждому заявителю по 2 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любые налоги, которые могут быть взысканы с этой суммы (см. Постановление Европейского Суда по делу "Воронков против Российской Федерации" (Voronkov v. Russia) от 30 июля 2015 г., жалоба N 39678/03* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2016. N 7 (примеч. редактора).), §§ 68-69).

B. Судебные расходы и издержки

34. Заявители не представили требований в отношении возмещения судебных расходов и издержек.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

35. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;

2) постановил, что имело место нарушение статей 6 и 13 Конвенции, а также статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции;

3) постановил, что:

(a) государство-ответчик должно выплатить заявителям в течение трех месяцев следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(i) в качестве компенсации материального ущерба:

2 435 евро (две тысячи четыреста тридцать пять евро) Николаю Старцеву;

2 357 евро (две тысячи триста пятьдесят семь евро) Александру Чиянову;

2 050 евро (две тысячи пятьдесят евро) Максиму Беляеву;

1 843 евро (одну тысячу восемьсот сорок три евро) Роману Тутринову;

2 088 евро (две тысячи восемьдесят восемь евро) Алексею Пунегову;

2 298 евро (две тысячи двести девяносто восемь евро) Владимиру Лапаеву;

2 287 евро (две тысячи двести восемьдесят семь евро) Александру Руденко;

2 390 евро (две тысячи триста девяносто евро) Алексею Хрисанфову;

1 370 евро (одну тысячу триста семьдесят евро) Елене Тачоной;

1 727 евро (одну тысячу семьсот двадцать семь евро) Марии Черниковой;

2 398 евро (две тысячи триста девяносто восемь евро) Сергею Канову;

2 217 евро (две тысячи двести семнадцать евро) Александру Парначеву;

2 064 евро (две тысячи шестьдесят четыре евро) Сергею Аксенову;

2 424 евро (две тысячи четыреста двадцать четыре евро) Владимиру Стефанишину;

1 290 евро (одну тысячу двести девяносто евро) Владимиру Старцеву;

1 586 евро (одну тысячу пятьсот восемьдесят шесть евро) Николаю Митюнину;

(ii) в качестве компенсации морального вреда:

по 2 000 евро (две тысячи евро) каждому заявителю;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента.

4) отклонил оставшуюся часть требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 19 апреля 2016 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Стивен Филлипс Секретарь Секции Суда

Хелена Ядерблом Председатель Комитета Суда