Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 14 марта 2017 г. N 45-АПУ17-3СП Оснований для отмены или изменения приговора нет, поскольку он постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей, основанным на всестороннем, полном и объективном исследовании обстоятельств дела

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 14 марта 2017 г. N 45-АПУ17-3СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Червоткина А.С.,

судей Кониной И.Г. и Таратуты И.В.

при секретаре Горностаевой Е.Е.,

с участием государственного обвинителя - прокурора Прониной Е.Н.,

осужденной Манаковой Т.Н. и ее защитника-адвоката Василенко А.М.,

рассмотрела в судебном заседании апелляционную жалобу адвоката Василенко А.М. на приговор Свердловского областного суда с участием коллегии присяжных заседателей от 29 ноября 2016, которым

Манакова Т.Н., ..., несудимая,

осуждена по п.п. "в", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 11 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима, с ограничением свободы на 1 год, с установлением соответствующих ограничений и возложением обязанностей, указанных в приговоре.

Срок отбывания наказания Манаковой исчислен с 29 ноября 2016 года, зачтено в срок отбытия наказания время содержания под стражей в период с 10 мая до 28 ноября 2016 года включительно.

Заслушав доклад судьи Таратуты И.В., выступление адвоката Василенко А.М. и осужденной Манаковой Т.Н., поддержавших доводы апелляционной жалобы и просивших об отмене приговора либо его изменении, прокурора Пронину Е.Н., полагавшую необходимым приговор оставить без изменения, Судебная коллегия установила:

в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей Манакова Т.Н. признана виновной и осуждена за убийство К. заведомо для нее находящегося в беспомощном состоянии, совершенное группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений.

Преступление совершено 30 августа 2013 года в г. ... при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе адвокат Василенко А.М. не соглашается с приговором, считая его незаконным, необоснованным и подлежащим отмене в связи с существенными нарушениями судом уголовно-процессуального закона. Указывает, что потерпевший К. не принимал участие в отборе кандидатов в присяжные заседатели; причина его не явки в судебное заседание не была выяснена судом, при этом он не заявлял о том, что доверяет государственному обвинителю провести отбор присяжных заседателей без своего участия; при том, что немотивированный отвод двум кандидатом в присяжные заседатели был заявлен государственным обвинителем без согласования с потерпевшим. Считает, что председательствующий не отреагировал на имевшие место факты воздействия на присяжных заседателей со стороны обвинения, а именно: при допросе свидетеля Б. государственный обвинитель допустила следующие вопросы: "Вас кто-то просил изменить показания? С Вами кто-то общался? В последнее время с вами кто-то на контакт выходил?"; при допросе свидетеля М. государственный обвинитель задавала вопросы, связанные с характером его взаимоотношений с родственниками подсудимой, самой подсудимой, характеристикой ее личности и причиной поступков; при допросе свидетеля К. выяснялись обстоятельства, не имеющие отношения к событию преступления и виновности Манаковой, в частности: при каких обстоятельствах осужденная покинула город, где она проживала, чем зарабатывала на жизнь после 30 августа 2013 года; обстоятельства встречи осужденной и свидетеля в г. ... информация о людях, оказавших помощь Манаковой при ее выезде из г. ... Обращает внимание на то, что свидетель К. является сыном осужденной, обладает свидетельским иммунитетом и был не обязан отвечать на вопросы такого характера. Далее указывает, что в ходе допроса свидетелей защиты Ш. и М. государственный обвинитель задавала недопустимые вопросы о способности самих свидетелей и Манаковой организовать и совершить убийство, о лицах, посоветовавших Манаковой "бежать", выясняла у свидетелей их мнение по поводу нахождения Манаковой "в бегах"; при этом председательствующий не остановил государственного обвинителя и не пояснил присяжным, что эти вопросы не относятся к фактическим обстоятельствам дела. Полагает, что эти нарушения норм уголовно-процессуального закона со стороны государственного обвинителя косвенно формировали у коллегии присяжных убежденность в виновности Манаковой. Считает, что в судебном заседании было нарушено право Манаковой на защиту, поскольку государственный обвинитель, выступая перед присяжными в судебных прениях, заявила о несостоятельности версии Манаковой о ее невиновности, не приводя каких-либо доводов, опровергающих ее версию; дискредитировала личность осужденной, противопоставляя ее М., ранее осужденному за совершение этого же преступления, акцентировав внимание присяжных заседателей на данном обстоятельстве; что государственный обвинитель не дала оценки противоречиям, имеющимся в показаниях М., данных им в ходе предварительного расследования и в суде, которые невозможно объяснить частичной потерей памяти в связи с его медикаментозным лечением от туберкулеза. По мнению защитника, суд нарушил принцип равноправия и состязательности сторон, незаконно ограничив сторону защиты в представлении доказательств: не позволил Манаковой задавать вопросы свидетелям и давать свои пояснения относительно их показаний; в частности, при допросе свидетеля М. председательствующий прервал подсудимую, указав, что она не должна сейчас давать показания, а может только задавать вопросы; в стадии дополнений к судебному следствию Манакова заявила, что в связи с показаниями Е. хочет дать показания, однако, председательствующий не выяснил, желает ли Манакова предварительно обсудить данный вопрос со своим защитником или заявить ходатайство, разъяснив, что на не исследованные в судебном заседании доказательства ссылаться нельзя. Обращает внимание на то, что непосредственные очевидцы событий 30 августа 2013 года Е. и К. в ходе предварительного расследования не допрашивались; что информация об убийстве К. и причастности к этому Манаковой была доведена до коллегии присяжных заседателей опосредованно и в искаженном виде через свидетелей К., М., К. Обращает внимание на то, что прокурор в судебных прениях ссылалась на приговор, вынесенный в отношении М. при том, что данный приговор не исследовался в судебном заседании. В заключение жалобы просит приговор отменить, а дело направить на новое судебное рассмотрение.

Государственный обвинитель Дроздецкая М.И. в возражениях на апелляционную жалобу адвоката просит оставить ее без удовлетворения, а приговор без изменения, находя его законным, обоснованным и справедливым.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на них, Судебная коллегия полагает, что приговор постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей, основанном на всестороннем и полном исследовании и доказательств.

Как следует из представленных материалов, нарушений уголовно-процессуального закона в процессе расследования, на стадии предварительного слушания и в ходе судебного разбирательства, влекущих в соответствии с пунктами 2-4 ст. 389.15 УПК РФ отмену приговора, постановленного с участием присяжных заседателей, по данному делу не допущено.

Формирование коллегии присяжных заседателей проведено с соблюдением требований ст.ст. 327, 328 УПК РФ. Сторонам было разъяснено право заявления отводов кандидатам в присяжные заседатели и предоставлена возможность задать каждому из кандидатов в присяжные заседатели вопросы, которые, по их мнению, связаны с выяснением обстоятельств, препятствующих участию лица в качестве присяжного заседателя в рассмотрении данного уголовного дела. Данное право реализовано сторонами в полном объеме. По завершении формирования коллегии присяжных заседателей заявлений о роспуске коллегии ввиду тенденциозности ее состава от сторон не поступало.

Доводы стороны защиты, изложенные в апелляционной жалобе, в части нарушения прав потерпевшего К. при формировании коллегии присяжных заседателей, Судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку из материалов уголовного дела видно, что потерпевший был извещен о дне судебного заседания надлежащим образом; участники процесса, в том числе сторона защиты, не возражали против рассмотрения дела в его отсутствие; в последующем в судебном заседании потерпевший пояснил, что он доверял государственному обвинителю в формировании коллегии присяжных заседателей и отводов составу суда, государственным обвинителям и секретарю судебного заседания не имеет.

Из протокола судебного заседания следует, что судебное следствие проведено с учетом требований ст. 335 УПК РФ, определяющей его особенности в суде с участием присяжных заседателей, их полномочиями, установленными ст. 334 УПК РФ.

Принцип состязательности и равноправия сторон председательствующим соблюден. Стороны не были ограничены в праве представления доказательств, все представленные суду допустимые доказательства были исследованы, заявленные сторонами ходатайства об исследовании дополнительных доказательств разрешены председательствующим в установленном законом порядке и по ним приняты обоснованные решения.

В присутствии присяжных заседателей исследовались только допустимые доказательства, полученные с соблюдением требований уголовно-процессуального закона. Доказательства, не имеющие значения для установления фактических обстоятельств дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями, а также недопустимые доказательства, в том числе показания М. данные в ходе предварительного расследования в качестве свидетеля, в судебном заседании не исследовались.

При принятии судом решения об окончании судебного следствия ни от подсудимой, ни от ее защитника каких-либо ходатайств о необходимости предоставления и исследования дополнительных доказательств по делу, в том числе о вызове и допросе свидетелей Е. и К. не поступило.

Доводы адвоката Василенко А.М. о нарушении государственным обвинителем требований ч.ч. 7, 8 ст. 335 УПК РФ при допросе свидетелей Б., К., М., Ш. и М. Судебная коллегия не находит убедительными, поскольку какие-либо вопросы, не имеющие отношения к рассматриваемому делу, а также способные вызвать предубеждение у присяжных заседателей в отношении подсудимой, свидетелям не задавались. Кроме того, сторона защиты не возражала против задаваемых свидетелям стороной обвинения вопросов, на которые указывается в апелляционных жалобах, при этом сама задавала свидетелям аналогичные вопросы.

Вопреки доводам, изложенным в апелляционной жалобе, свидетели К., М. и К. были допрошены в судебном заседании в соответствии с положениями уголовно-процессуального закона, их показания являются допустимыми доказательствами; данные свидетели дали подробные показания по обстоятельствам, связанным с совершенным Манаковой преступлением, при этом прямо указали на источник своей осведомленности. Кроме этого, свидетелю К., являющемуся сыном подсудимой, председательствующим были разъяснены его права, предусмотренные ст. 56 УПК РФ, в том числе право не свидетельствовать против себя и своей матери; данные положения закона свидетелю были понятны, после этого он согласился дать показания по делу и дал их.

Суд обоснованно отказал Манаковой в ее желании в ходе допроса свидетеля М. прокомментировать показания последнего, а также показания свидетеля Е. поскольку, в соответствии с положениями УПК РФ, при допросе свидетеля участники судебного разбирательства могут лишь задавать ему вопросы, а их оценку они могут дать в своем выступлении в судебных прениях, в чем Манакова не была ограничена судом; при этом председательствующий правильно обратил внимание подсудимой на то, что свидетель Е. в судебном заседании не допрашивался, и его показания не исследовались.

Доводы стороны защиты о том, что государственный обвинитель, выступая в прениях сторон, дискредитировала личность подсудимой, не приводила доводы, опровергающие версию подсудимой, допустила не основанные на исследованных доказательствах умозаключения, сослалась на приговор, вынесенный в отношении М., который не исследовался в суде, чем ввела коллегию присяжных в заблуждение, Судебная коллегия также находит несостоятельными.

Как видно из протокола судебного заседания, прения сторон были проведены в соответствии со ст.ст. 292, 336 УПК РФ; в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями. Стороны, в том числе и государственный обвинитель, в обоснование своей позиции ссылались на доказательства, которые были признаны судом допустимыми, и которые исследовались в судебном заседании. Государственный обвинитель в своей речи, анализируя исследованные в судебном заседании доказательства, высказала свою точку зрения о доказанности вины подсудимой в совершении инкриминируемого ей деяния, равно как и сторона защиты высказала свою позицию относительно недоказанности виновности Манаковой. При этом председательствующий обоснованно, во избежание оказания на присяжных заседателей негативного воздействия, прервал речь защитника, когда тот вышел за рамки своих прав, предоставленных уголовно-процессуальным законом, и обратил внимание коллегии присяжных заседателей на то, чтобы последние не учитывали данные высказывания при вынесении вердикта. На приговор, вынесенный в отношении М. государственный обвинитель не ссылалась, при том, что данный свидетель был допрошен в судебном заседании в присутствии коллегии присяжных заседателей и дал подробные показания об обстоятельствах совершенного им и Манаковой преступления.

Обсуждение вопросного листа и содержание вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, полностью соответствует требованиям ст.ст. 338 и 339 УПК РФ.

Напутственное слово председательствующего соответствует положениям ст. 340 УПК РФ. Данных, свидетельствующих о нарушении председательствующим принципа объективности и беспристрастности, а также об искажении исследованных в судебном заседании доказательств и позиции сторон, из текста напутственного слова не усматривается. После произнесения председательствующим напутственного слова возражений по нему от сторон не поступило.

Нарушений уголовно-процессуального закона при принятии вердикта по делу также не установлено. Вердикт коллегии присяжных заседателей ясный и непротиворечивый, соответствует требованиям ст.ст. 348 и 351 УПК РФ.

Доводы адвоката Василенко о том, что у присяжных заседателей было мало времени, чтобы, находясь в совещательной комнате, они надлежащим образом обсудили поставленные перед ними вопросы и приняли правильное решение, не основано на материалах дела и положениях закона и являются субъективным мнением защитника, ничем не подкрепленным и не обоснованным.

Правовая оценка действиям осужденной Манаковой судом дана в соответствии с фактическими обстоятельствами, установленными вердиктом коллегии присяжных заседателей, ее действия правильно квалифицированы судом по п.п. "в", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Наказание Манаковой назначено в соответствии с требованиями уголовного закона; суд учел характер и степень общественной опасности совершенного ею преступления; данные о ее личности; состояние здоровья и возраст, которые признал обстоятельствами, смягчающими наказание; решение присяжных заседателей о снисхождении к осужденной, а также влияние назначенного наказания на ее исправление и на условия жизни ее семьи.

Оснований для вывода о назначении осужденной чрезмерно сурового наказания, у Судебной коллегии не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.14, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия определила:

приговор Свердловского областного суда с участием коллегии присяжных заседателей от 29 ноября 2016 года в отношении Манаковой Т.Н. оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката Василенко А.М. - без удовлетворения.

Председательствующий

Червоткин А.С.

Судьи

Конина И.Г.

Таратута И.В.