Постановление Европейского Суда по правам человека от 18 октября 2016 г. Дело "Вукота-Боич против Швейцарии" [Vukota-Bojic v. Switzerland] (жалоба N 61838/10) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека

Дело "Вукота-Боич против Швейцарии"
[Vukota-Bojic v. Switzerland]
(жалоба N 61838/10)

Постановление Суда от 18 октября 2016 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявительница получила травму в дорожно-транспортном происшествии. Происшествие вызвало ряд споров с ее страховой компанией и длительное разбирательство относительно ее трудоспособности, наличием причинной связи между предполагаемой степенью ее нетрудоспособности и происшествием и выплаты полагавшейся ей суммы компенсации. Заявительница прошла несколько медицинских экспертиз, и после ее отказа пройти дополнительную медицинскую экспертизу страховая компания, используя полномочия, предоставленные ей в рамках схемы государственного страхования, решила поместить ее под наблюдение. Частные детективы, привлеченные страховой компанией, осуществляли мониторинг ее передвижений в четыре различные даты в течение 23-дневного периода. Страховая компания предполагала использовать подробные отчеты о наблюдении в судебном разбирательстве, чтобы оспорить степень нетрудоспособности, на которой настаивала заявительница, и точность медицинских заключений, на которые она ссылалась. Заявительница жаловалась на то, что тайное наблюдение за ее повседневной деятельностью, организованное ее страховой компанией, нарушило ее права в соответствии со статьей 8 Конвенции. В частности, она жаловалась на недостаточную ясность и предсказуемость положений внутригосударственного законодательства, которые служили правовой основой для наблюдения за ней.

Вопросы права

По поводу соблюдения статьи 8 Конвенции. Обжалуемая мера по наблюдению была применена частной страховой компанией. Однако государство наделило эту компанию правом выплачивать пособия по обязательному медицинскому страхованию и собирать страховые премии. Государство не может освободиться от ответственности на основании Конвенции путем делегирования своих обязанностей частным организациям или гражданам. Учитывая, что страховая компания управляла схемой государственного страхования и что она рассматривалась в рамках правовой системы Швейцарии как публичный орган, компания должна рассматриваться в качестве публичной власти, и действия, совершенные ею, должны вменяться государству-ответчику.

Что касается вопроса о том, имелось ли вмешательство в право заявительницы на уважение ее личной жизни, Европейский Суд отметил, что профессионалы, действующие по поручению ее страховой компании, систематически и преднамеренно наблюдали за ней и снимали ее на видео в четыре различные даты в течение 23-дневного периода. Полученные материалы хранились и подбирались, и отснятые изображения использовались в качестве основы для экспертного заключения и, в конечном счете, для переоценки выплаты ее страховых пособий. Европейский Суд убежден, что постоянный характер видеозаписи и ее последующее использование в страховом споре могли рассматриваться в качестве обработки или сбора персональных данных заявительницы, свидетельствующих о вмешательстве в ее личную жизнь.

Вопрос, стоящий перед Европейским Судом, заключался в том, были ли положения внутригосударственного законодательства, служившие правовой основой для распоряжения о наблюдении за заявительницей, достаточно ясными и подробными, чтобы считать, что вмешательство было "предусмотрено законом". В этой связи Европейский Суд отметил, что, хотя не создается впечатления, что относимые положения законодательства Швейцарии прямо предусматривают или подразумевают получение изображений или видеозаписей в числе следственных мер, которые могут осуществляться страховыми компаниями, Федеральный суд Швейцарии заключил, что данные положения охватывают наблюдение в обстоятельствах, аналогичных обстоятельствам дела заявительницы. При рассмотрении вопроса о том, содержало ли законодательство государства-ответчика адекватные и эффективные гарантии против произвола, Европейский Суд отметил, что оно не предусматривало процедур, которым было необходимо следовать при санкционировании или контроле реализации мер по секретному наблюдению в специфическом контексте страховых споров. Кроме того, соответствующие положения законодательства не устанавливали процедур хранения, доступа, рассмотрения, использования, сообщения или уничтожения данных, собранных посредством секретных мер наблюдения. Таким образом, оставалось неясным, где и каким образом будет храниться отчет, содержащий видеозаписи и фотографии, на которых запечатлена заявительница, кто будет иметь к нему доступ, и располагает ли заявительница правовыми средствами для оспаривания манипуляций с отчетом. Европейский Суд признал, что наблюдение в настоящем деле следует рассматривать как меньшее вмешательство в личную жизнь лица по сравнению, например, с прослушиванием телефонных переговоров, тем не менее оно должно подчиняться общим принципам адекватной защиты от произвольного вмешательства в права, предусмотренные статьей 8 Конвенции.

По этим причинам и, несмотря на то, что вмешательство в права заявительницы, предусмотренные статьей 8 Конвенции, было в принципе незначительным, Европейский Суд не считает, что законодательство Швейцарии демонстрировало достаточную ясность в том, что касается пределов и способа осуществления свободы усмотрения, которой наделены страховые компании, действующие в качестве публичных властей в страховых спорах, по проведению секретного наблюдения за застрахованными лицами. В частности, оно не содержало достаточных гарантий против произвола. Таким образом, вмешательство в права заявительницы в соответствии со статьей 8 Конвенции не было предусмотрено законом.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято шестью голосами "за" при одном - "против").

Европейский Суд также постановил, что использование в разбирательстве с участием заявительницы секретно записанных материалов не нарушало требований справедливости, гарантированных пунктом 1 статьи 6 Конвенции.

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявительнице 8 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

(См. также Постановление Европейского Суда по делу "Де ла Флор Кабрера против Испании" (De La Flor Cabrera v. Spain) от 27 мая 2014 г., жалоба N 10764/09, и Постановление Европейского Суда по делу "Узун против Германии" (Uzun v. Germany) от 2 сентября 2010 г., жалоба N 35623/05* (* См. полный перевод текста: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. 2015. N 6 (примеч. редактора).), "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" N 133.)