Определение Конституционного Суда РФ от 6 июня 2017 г. N 1166-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Аксютиной Аллы Григорьевны на нарушение ее конституционных прав частью первой статьи 401.15 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

заслушав заключение судьи Н.В. Мельникова, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданки А.Г. Аксютиной, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданка А.Г. Аксютина оспаривает конституционность части первой статьи 401.15 УПК Российской Федерации, в силу которой основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела, либо выявление данных, свидетельствующих о несоблюдении лицом условий и невыполнении им обязательств, предусмотренных досудебным соглашением о сотрудничестве.

Как следует из представленных Конституционному Суду Российской Федерации и дополнительно полученных им материалов, А.Г. Аксютина была признана потерпевшей по уголовному делу гражданина Л., который обвинялся в совершении преступления, предусмотренного частью первой статьи 131 УК Российской Федерации, и был объявлен в международный розыск, после чего задержан во Французской Республике. Запрос Российской Федерации об экстрадиции Л. был удовлетворен 26 декабря 2014 года, он выдан для привлечения к уголовной ответственности "за деяния, квалифицируемые как насилие с преднамеренным изнасилованием, либо действия особой жестокости по отношению к жертве", притом что согласно французскому законодательству изнасилование (статья 131 УК Российской Федерации) и насильственные действия сексуального характера (статья 132 УК Российской Федерации) квалифицируются по одной и той же норме закона ("любой акт сексуального проникновения какого-либо рода, совершенный в отношении другого лица путем насилия, принуждения, угрозы или обмана, является изнасилованием").

В дальнейшем органами предварительного следствия обстоятельства содеянного Л. были уточнены, обвинение изменено на более тяжкое, а именно на обвинение в совершении преступлений, предусмотренных пунктом "б" части второй статьи 131 и пунктом "б" части второй статьи 132 УК Российской Федерации, по которым он и был осужден приговором Заокского районного суда Тульской области от 17 июля 2015 года, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции. Дополнительное согласие государства, выдавшего Л., на привлечение его к уголовной ответственности за совершение более тяжких преступлений, чем было указано в запросе об экстрадиции, не испрашивалось.

Президиум Тульского областного суда, рассмотрев данное уголовное дело в кассационном порядке, постановлением от 1 марта 2016 года приговор в части осуждения по пункту "б" части второй статьи 132 УК Российской Федерации отменил и дело в этой части прекратил, а также переквалифицировал содеянное с пункта "б" части второй статьи 131 данного Кодекса на часть первую его статьи 131. В обоснование своего решения суд кассационной инстанции указал, что Л. было предъявлено обвинение в совершении более тяжких, чем обозначено в запросе о выдаче, преступлений, за которые он и был осужден без получения дополнительного согласия запрашиваемого государства, и это обстоятельство, оставленное без внимания органами предварительного следствия, судами первой и второй инстанций, привело к вынесению судебных решений с нарушением требований части первой статьи 461 УПК Российской Федерации о пределах уголовной ответственности лица, выданного Российской Федерации. Постановление президиума Тульского областного суда А.Г. Аксютиной не оспаривалось.

По мнению заявительницы, часть первая статьи 401.15 УПК Российской Федерации противоречит статьям 46 и 52 Конституции Российской Федерации, поскольку не позволяет суду кассационной инстанции вернуть уголовное дело прокурору в случае, если на стадии предварительного расследования данного уголовного дела не было получено дополнительное согласие государства, выдавшего лицо для привлечения к уголовной ответственности за менее тяжкое преступление, на привлечение этого лица к уголовной ответственности за более тяжкое преступление, в котором оно в итоге обвинено и за которое предано суду.

2. Согласно Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы, а если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора (статья 15, часть 4).

Применительно к пределам уголовной ответственности лица, выданного одним государством другому, Европейская конвенция о выдаче от 13 декабря 1957 года (подписана от имени Российской Федерации 7 ноября 1996 года и ратифицирована Федеральным законом от 25 октября 1999 года N 190-ФЗ "О ратификации Европейской конвенции о выдаче, Дополнительного протокола и Второго дополнительного протокола к ней") в статье 14 "Правило конкретности" предусматривает, что лицо, которое было выдано, не подвергается уголовному преследованию, не может быть осуждено или задержано в целях исполнения приговора или постановления об аресте за любое преступление, совершенное до его передачи, кроме преступления, в связи с которым оно было выдано, и его личная свобода ни по каким иным причинам не ограничивается, кроме специально указанных случаев (пункт 1); когда описание преступления, в совершении которого предъявлено обвинение, изменяется в ходе судопроизводства, возбуждение уголовного преследования в отношении выдаваемого лица или вынесение ему приговора возможно лишь постольку, поскольку новое описание преступления образует элементы преступления, позволяющего осуществить выдачу (пункт 3).

Согласно же статье 3 Четвертого дополнительного протокола к Европейской конвенции о выдаче (подписан от имени Российской Федерации 24 февраля 2015 года и ратифицирован Федеральным законом от 7 марта 2017 года N 23-ФЗ "О ратификации Четвертого дополнительного протокола к Европейской конвенции о выдаче") статья 14 данной Конвенции изложена в новой редакции, устанавливающей в пункте 4, что, если квалификация инкриминируемого преступления изменяется в процессе судебного разбирательства, выдаваемое лицо может быть привлечено к ответственности за преступление или осуждено за преступление постольку, поскольку преступление в соответствии с его новой квалификацией по признакам состава преступления является преступлением, в связи с которым допускается выдача.

3. Статьей 401.15 УПК Российской Федерации, являющейся частью механизма пересмотра вступивших в законную силу судебных решений, закреплены основания отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке, к которым в том числе относятся существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела (часть первая).

Вопрос о конституционности соответствующего нормативного регулирования неоднократно ставился перед Конституционным Судом Российской Федерации, который отмечал, что применение процедуры пересмотра неправосудного судебного решения, вступившего в законную силу, служит восстановлению справедливости судебных решений и создает условия для поддержания баланса интересов осужденного и потерпевшего (Постановление от 21 декабря 2011 года N 30-П; Определение от 29 сентября 2015 года N 1942-О и др.).

Вместе с тем, формулируя основания отмены или изменения судебных решений в кассационном порядке, законодатель наряду с общим правилом о том, что это возможно в случае существенных нарушений закона, повлиявших на исход дела, предписал расценивать в качестве таких оснований и обстоятельства, которые влекут возвращение уголовного дела прокурору, не исключающее ухудшение положения лица, подвергнутого уголовному преследованию: в соответствии с частью третьей статьи 401.15 УПК Российской Федерации приговор, определение, постановление суда и все последующие судебные решения отменяются с возвращением уголовного дела прокурору, если при рассмотрении дела в кассационном порядке будут выявлены обстоятельства, указанные в части первой и пункте 1 части первой.2 статьи 237 данного Кодекса.

Согласно правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации процедура возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом является средством для устранения недостатков досудебного производства, обеспечивающим восстановление нарушенных прав участников уголовного судопроизводства, в том числе потерпевшего; уголовное дело может быть возвращено прокурору во всех случаях, когда в досудебном производстве допущены существенные нарушения закона, не устранимые в судебном производстве, если возвращение дела не связано с восполнением неполноты проведенного дознания или предварительного следствия; при этом суд может вернуть дело прокурору как по ходатайству стороны, так и по собственной инициативе (постановления от 8 декабря 2003 года N 18-П и от 2 июля 2013 года N 16-П).

Следовательно, действующая редакция статьи 401.15 УПК Российской Федерации позволяет суду кассационной инстанции принять решение об отмене или изменении вступившего в законную силу судебного решения со ссылкой - в зависимости от установленных обстоятельств дела - как на часть первую этой статьи, так и на ее часть третью. Таким образом, само по себе оспариваемое А.Г. Аксютиной законоположение правовой неопределенности в указанном ею аспекте не содержит и не может расцениваться как нарушающее ее конституционные права.

Что же касается того, было ли правомерным решение суда кассационной инстанции об изменении квалификации содеянного Л. и о частичном прекращении его уголовного дела, нарушило ли это решение права потерпевшей и имелись ли основания для возвращения дела прокурору, то данные вопросы, как не относящиеся к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, закрепленной статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не могут быть разрешены Конституционным Судом Российской Федерации.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Аксютиной Аллы Григорьевны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин