Постановление Европейского Суда по правам человека от 17 января 2017 г. Дело "Хабран и Далем против Бельгии" [Habran and Dalem v. Belgium] (жалобы NN 43000/11 и 49380/11) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека

Дело "Хабран и Далем против Бельгии"
[Habran and Dalem v. Belgium]
(жалобы NN 43000/11 и 49380/11)

Постановление Суда от 17 января 2017 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявителей судили судом ассизов за вооруженный налет на бронированный фургон, который повлек человеческие жертвы. Поскольку обвинительное заключение содержало ссылки на определенные "свидетельские показания", данные "осужденными, ставшими свидетелями" (раскаявшимися), заявители поставили под сомнение доказательную ценность этих показаний, утверждая, что указанные лица сотрудничали с судебными органами в обмен на определенные уступки. Заявители жаловались в этой связи на уклонение от раскрытия прежних контактов между данными свидетелями и органами преследования и следствия, которые, по их мнению, причиняли вред стороне защите. Суд ассизов подробно ответил на их доводы в предварительном постановлении. По результатам судебного разбирательства заявители были признаны виновными и приговорены к 15-25 годам лишения свободы соответственно.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (справедливость судебного разбирательства). Хотя такой статус в соответствии с законодательством Бельгии отсутствовал, не имелось оснований не считать данных свидетелей в настоящем деле "осужденными, ставшими свидетелями", поскольку они имели криминальное прошлое и обеспечили финансовые уступки. Сроки событий также позволяют предполагать, что один из них получил определенные льготы в сроке наказания в обмен на его показания. Что касается того факта, что один из свидетелей являлся информатором, Конвенция не препятствует использованию на стадии предварительного расследования и когда того требует природа преступления таких источников, как анонимные информаторы. Однако последующее использование подобных источников судом первой инстанции при осуждении возможно и приемлемо только при наличии адекватных и достаточных гарантий против злоупотреблений. Использование показаний сомнительного происхождения не исключало возможность справедливого судебного разбирательства. С учетом сроков событий, объединенного статуса информатора и свидетеля и двух данных свидетелей, которые имели связи с организованной преступностью, заявители имели право ставить вопрос о том, были ли они обвинены и признаны виновными на основании утверждений, которые не были полностью проверены и были выдвинуты лицами, необязательно являвшимися незаинтересованными.

Что касается вопроса о том, являлись ли показания этих свидетелей решающими для осуждения заявителей, были приняты во внимание другие факторы, такие как баллистические данные и другие свидетельские показания, которым не было оснований не доверять и которые совпадали с показаниями свидетелей, хотя значения этих доказательств самих по себе были спорными. В любом случае остается фактом, что данные показания имели определенный вес. Следовательно, Европейский Суд должен рассмотреть вопрос, оказало ли это отрицательное влияние на защиту заявителей или учитывались ли трудности, которые могут быть вызваны обстоятельствами получения доказательств. В ходе устного разбирательства по поводу вины заявителей один из свидетелей явился в суд ассизов и был подвергнут перекрестному допросу стороной защиты. Однако другой свидетель скончался до начала судебного процесса, хотя его показания были оглашены присяжным председательствующим судьей. Тем не менее, поскольку справедливость судебного разбирательства должна оцениваться в целом, Европейский Суд учел другие факторы, которые могли компенсировать трудности, способные возникнуть в защите заявителей:

- хотя данные свидетели подверглись определенным защитным мерам, им не была предоставлена анонимность, и их личности были известны заявителям;

- первоначальная информация, предоставленная данными свидетелями, не отличалась по существу (как сообщили под присягой сотрудники полиции) от их последующих показаний, содержащихся в уголовном деле, которые были доступны защите;

- два свидетеля едва ли знали друг друга;

- показания двух свидетелей совпадали, несмотря на происхождения из разных источников. Эти совпадающие показания, происходившие из разных источников и данные в разное время, составляли "целое", способное убедить присяжных вне всяких разумных сомнений. Тот факт, что они были даны лицами с уголовным прошлым, которые могли быть косвенно вовлечены в деяния, за которые заявители были осуждены, не изменяли этот вывод;

- хотя они не имели доступа к конфиденциальному делу "информатора" или к делам комиссии по защите свидетелей, заявители могли знакомиться со всеми материалами уголовного дела. Кроме того, в общих выражениях они не утверждали, что им препятствовали в подготовке их защиты в суде ассизов;

- ни в какой момент разбирательства заявителям не препятствовали в оспаривании достоверности свидетелей или содержания достоверности их показаний. После очной ставки свидетелей на стадии следствия состязательное разбирательство имело место в публичном слушании в суде ассизов, во время которых свидетель, который был еще жив, выступил открыто и мог быть допрошен заявителями. Доводы заявителей были внимательно изучены судом ассизов, а впоследствии Кассационным судом;

- обвинение не использовало нераскрытые данные, которые не были представлены присяжным;

- суд ассизов сознавал тот факт, что показания лиц с криминальным прошлым, которые могли быть косвенно причастны к деяниям, за которые были осуждены заявители, и, таким образом, присяжные могли оценить риск, который эти показания представляли для справедливости судебного разбирательства. Соответственно, пределы, установленные для раскрытия некоторых тем в материалах дела, были достаточно уравновешены в настоящем деле устным состязательным разбирательством в суде первой инстанции.

Таким образом, разбирательство в целом обеспечивалось достаточно убедительными гарантиями и не являлось несправедливым.

Постановление

По делу требования статьи 6 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

Европейский Суд также установил, что по делу требования статьи 6 Конвенции в отношении длительности разбирательства нарушены не были.