Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 8 августа 2017 г. N 81-АПУ17-7СП Оснований для отмены или изменения приговора нет, поскольку наказание осужденному за убийство назначено с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности виновного и является справедливым

Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 8 августа 2017 г. N 81-АПУ17-7СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего судьи Иванова Г.П.,

судей Боровикова В.П., Зеленина С.Р.,

с участием адвоката Уколовой Ю.А., прокурора Кечиной И.А.

при секретаре Меркушове Д.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Ерынич Г.В. на приговор Кемеровского областного суда с участием присяжных заседателей от 4 мая 2017 года, которым

Богаченко С.Н. ..., несудимый,

оправдан по пп. "а", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ на основании пп. 2, 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в соответствии с оправдательным вердиктом коллегии присяжных заседателей, ввиду его непричастности к совершению преступления.

В соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 133 и ч. 1 ст. 134 УПК РФ за ним признано право на реабилитацию и ему разъяснён порядок возмещения вреда.

Заслушав доклад судьи Боровикова В.П., объяснение адвоката Уколовой Ю.А., возражавшей против удовлетворения апелляционного представления, выступление прокурора Кечиной И.А., не поддержавшей доводы апелляционного представления и полагавшей, что приговор следует оставить без изменения, судебная коллегия установила:

органами предварительного следствия Богаченко С.Н. обвинялся в убийстве X. на почве личных неприязненных отношений и В. с целью скрыть убийство X.

По версии органов предварительного следствия, преступление совершено 24 октября 2015 года в г. ... области при указанных в обвинительном заключении обстоятельствах.

Согласно вердикту коллегии присяжных заседателей Богаченко С.Н. не причастен к убийству X. и В.

В апелляционном представлении и дополнениях к нему государственный обвинитель Ерынич Г.В. ставит вопрос об отмене оправдательного приговора и о направлении уголовного дела на новое судебное разбирательство.

При этом автор апелляционного представления указывает на существенное нарушение уголовно-процессуального закона, регламентирующего процедуру судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, а также на нарушение принципа состязательности сторон и принципа объективности и беспристрастности при обращении председательствующего с напутственным словом к присяжным заседателям.

Как утверждает государственный обвинитель, в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей исследовались фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых не устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями.

Подсудимый Богаченко С.Н. в присутствии присяжных заседателей выяснял у свидетеля Ш. обстоятельства личной жизни потерпевшей В. и её сожителя Я. формируя таким образом негативное отношение к погибшей (т. 6 л.д. 66).

Свидетель Б. в присутствии присяжных заседателей негативно отзывалась о жилище уличавших подсудимого свидетелей Ш. и К. вызывая недоверие к их показаниям.

Подсудимый в присутствии присяжных заседателей сообщил сведения о наличии у него детей и о своём беспокойстве о состоянии дома, приобретённого на материнский капитал его бывшей женой (З., что могло вызвать сочувствие к подсудимому и привело к вынесению оправдательного вердикта (т. 6 л.д. 194).

Также до сведения присяжных заседателей было доведено, что подсудимый постоянно работал, имел деньги, покупал подарки детям племянницы.

Данная информация не относится к установлению фактических обстоятельств лишения жизни потерпевших.

Государственный обвинитель Ерынич Г.В. обращает внимание на то, что в судебных прениях сторона защиты ссылалась на обстоятельства, которые не были предметом исследования в присутствии присяжных заседателей.

Защитник в своём выступлении сообщил присяжным заседателям о заинтересованности свидетелей Ш. и К. о чём в судебном заседании речь не шла.

Подсудимый в своём выступлении сообщил присяжным заседателям о неполноте исследованных доказательств, сказав, что "много чего вообще не было оглашено в суде" (т. 6 л.д. 143 оборот).

В реплике подсудимый сослался на показания матери X., которые не исследовались в судебном заседании (т. 6 л.д. 144 оборот).

Она также полагает, что в ходе судебных прений был нарушен принцип состязательности сторон.

В ходе прений сторон председательствующий прервал её выступление, указав при этом на недопустимость доведения до присяжных заседателей информации о распитии подсудимым и потерпевшим спиртных напитков в день совершения преступления, несмотря на то, что данное обстоятельство вменено в вину подсудимому, исследовалось в судебном заседании.

Вместе с тем председательствующий не прервал речь подсудимого, который в ходе судебных прений отрицательно отзывался о потерпевших, а себя представлял с хорошей стороны.

При произнесении напутственного слова председательствующий неправильно изложил показания подсудимого, свидетелей Ш. и Т. в судебном заседании, не в том объёме напомнил об информации, зафиксированной в заключении судебно-биологической экспертизы, в каком она была исследована в присутствии присяжных заседателей.

В судебном заседании подсудимый не показывал о том, что Г. остановила его, говорила об отсутствии С. дома, нет смысла туда идти, просила остаться ночевать.

Подсудимый также не говорил, что он вошёл на веранду дома, присмотрелся, в темноте разглядел лежащую на полу О. поинтересовался о случившемся.

В судебном заседании были исследованы показания подсудимого, данные в ходе предварительного следствия 21 ноября 2015 года, однако они не были приведены в напутственном слове.

В то же время государственный обвинитель приводит показания свидетелей Т., Ш. о которых не напомнил председательствующий при произнесении напутственного слова.

В судебном заседании исследовались выводы судебно-биологической экспертизы лишь в части возможного происхождения крови от X. (про Ш. информация до присяжных заседателей не была доведена в ходе судебного следствия, но в напутственном слове председательствующий на это обстоятельство указал).

При произнесении напутственного слова председательствующий "..." вольно или невольно ориентировал присяжных на недоверие к показаниям свидетеля "К.", указав на противоречивость показаний свидетеля, данных в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, и на необходимость их устранения.

В обоснование своей просьбы государственный обвинитель ссылается и на другие обстоятельства.

По её мнению, в напутственном слове неправильно изложены правила оценки доказательств, объём позиций сторон приведён не в равной степени.

Она указывает на нарушения ст. 343 УПК РФ. Вердикт присяжных заседателей не был единодушным, председательствующий возвращал их в совещательную комнату для устранения противоречий и неясности в вердикте, где в общей сложности они находились 3 часа 10 минут. Приводя данные относительно мест расположения зала судебного заседания и совещательной комнаты, их удалённость друг от друга, государственный обвинитель Ерынич Г.В. считает, что указанного выше времени недостаточно для того, чтобы присяжные заседатели смогли надлежащим образом обсудить поставленные на их разрешение вопросы. Присяжные заседатели не задумывались о последствиях принятого решения, их действия были обусловлены желанием поскорее закончить работу (это была пятница, наступал дачный сезон, стояла тёплая погода).

В апелляционном представлении также речь идёт о необоснованности отклонения замечаний на протокол судебного заседания.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, судебная коллегия считает необходимым приговор оставить без изменения, апелляционное представление - без удовлетворения.

В соответствии с ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменён по представлению прокурора лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили сторону обвинения на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных на разрешение присяжных заседателей вопросов или на содержание данных ими ответов.

Судебная коллегия считает, что таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона государственным обвинителем не приведено.

Доводы апелляционного представления не основаны на фактических данных и законе, суждения его автора носят произвольный характер и представляют собой умозрительные предположения.

Ни на чём не основано утверждение автора апелляционного представления об отсутствии "...обдуманного, законного голосования..." присяжных заседателей, о наличии побочных факторов - короткий рабочий день, тёплая погода, наступление дачного сезона, - повлиявших на мнение присяжных заседателей при вынесении оправдательного вердикта.

Произведённые государственным обвинителем расчёты относительно надлежащего обсуждения присяжными заседателями поставленных на их разрешение вопросов с учётом отдалённости зала судебного заседания от совещательной комнаты и времени нахождения в ней присяжных заседателей не имеют никакого отношения к разрешению вопроса о законности либо незаконности оспариваемого оправдательного приговора.

Как следует из протокола судебного заседания, председательствующий возвращал присяжных заседателей в совещательную комнату и в общей сложности в обоих случаях они находились в ней 3 часа 10 минут - вердикт не был единодушным, - что отвечает требованиям ч. 1 ст. 343 УПК РФ (т. 6 л.д. 148).

Несостоятельным является довод апелляционного представления о нарушении председательствующим положений ст.ст. 15 и 340 УПК РФ.

На всех этапах судебного разбирательства был соблюдён принцип состязательности сторон, напутственное слово соответствует ст. 340 УПК РФ. Письменный текст напутственного слова приобщён к протоколу судебного заседания. При произнесении напутственного слова председательствующий - в соответствии с ч. 3 ст. 340 УПК РФ - напомнил об исследованных в суде доказательствах и изложил позиции государственного обвинителя и защиты.

В случае, если председательствующий не в полном объёме напомнил определённые исследованные в присутствии присяжных заседателей доказательства либо исказил соответствующую информацию, полученную при допросе конкретных свидетелей, либо не в равной степени изложил позиции сторон, на что указано в апелляционном представлении, государственный обвинитель имел право и возможность заявить в судебном заседании возражения в связи с содержанием напутственного слова по мотивам нарушения им принципа объективности и беспристрастности. Однако таких заявлений не поступило, хотя в процессе участвовали государственные обвинители Чупина А.В. и Ерынич Г.В. (т. 6 л.д. 148). Утверждение последней, изложенное в апелляционном представлении, о том, что "после оглашения напутственного слова в зале суда сложно сразу сориентироваться в таком большом тексте и сразу обратить внимание суда на допущенные неточности, в связи с чем замечания сразу высказаны не были", нельзя признать убедительным.

Судебная коллегия не может согласиться и с остальными доводами апелляционного представления.

Исследование в присутствии присяжных заседателей обстоятельств, связанных с характером взаимоотношений потерпевшей В. и её сожителя Я., а также данных, характеризующих Б. (в незначительном объёме), о чём стало известно при допросе свидетелей Ш., Б. и подсудимого, никоим образом не могло повлиять на решение присяжных заседателей.

Кроме того, изложенная выше информация с учётом фактических обстоятельств, вменённых в вину Б. не может быть признана не относимой к делу с точки зрения её исследования в присутствии присяжных заседателей.

В судебном заседании были соблюдены положения ч. 1 ст. 334 и чч. 7, 8 ст. 335 УПК РФ.

Из протокола судебного заседания (т. 6 л.д. 138) не следует, что в начале судебных прений председательствующий прервал речь государственного обвинителя.

Замечания на протокол судебного заседания рассмотрены в установленном законом порядке, по делу отсутствуют основания для того, чтобы подвергать сомнению правильность решения суда об отклонении замечаний на протокол судебного заседания, поданных государственным обвинителем.

Сообщение адвокатом Никулиной О.П. в судебных прениях о том, что нельзя доверять показаниям свидетелей Ш. и К., так как они являются заинтересованными лицами, относится к оценке исследованных в присутствии присяжных заседателей доказательств.

Согласно протоколу судебного заседания в судебных прениях Богаченко С.Н. сообщил о неполноте представленной на суд присяжных заседателей информации, которая не была конкретизирована. Она не повлияла на вынесение оправдательного вердикта. Аналогичным образом следует относиться к репликам подсудимого Богаченко С.Н., который начал ссылаться на показания матери X. однако сам же и прервал своё выступление, заявив о необходимости разрешения процессуального вопроса в отсутствие присяжных заседателей.

Приговор соответствует ст. 297 УПК РФ и является законным, обоснованным и справедливым.

Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.25, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Кемеровского областного суда с участием присяжных заседателей от 4 мая 2017 года в отношении Богаченко С.Н. оставить без изменения, апелляционное представление - без удовлетворения.

Председательствующий

Иванов Г.П.

Судьи

Боровиков В.П.

Зеленин С.Р.