Постановление Европейского Суда по правам человека от 21 февраля 2017 г. Дело "Рубио Досамантес против Испании" [Rubio Dosamantes v. Spain] (жалоба N 20996/10) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека

Дело "Рубио Досамантес против Испании"
[Rubio Dosamantes v. Spain]
(жалоба N 20996/10)

Постановление Суда от 21 февраля 2017 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявительница являлась профессиональной эстрадной певицей. В различных телевизионных программах давались комментарии по поводу некоторых аспектов ее личной жизни, особенно ее сексуальной ориентации или ее предположительно бурных отношений с партнером, включая утверждение о том, что она унижала его и поощряла прием наркотиков.

В Европейском Суде заявительница жаловалась на то, что эти комментарии нарушили ее право на уважение репутации и ее личной жизни.

Вопросы права

По поводу соблюдения статьи 8 Конвенции. (a) Вклад телевизионных программ в дискуссию, представляющую общий интерес, и известность заинтересованного лица. Внутригосударственные суды основали свои решения исключительно на том факте, что заявительница была знаменитой певицей. Тот факт, что она была широко известной публичной фигурой, не означал, что ее деятельность или поведение в частной жизни должны считаться относящимися к публичному интересу. Телевизионные программы не имели публичного интереса, который мог бы оправдать раскрытие информации, несмотря на известность заявительницы, поскольку общественность не имела законного интереса в осведомленности относительно некоторых интимных подробностей ее личной жизни. Гости программы упоминали и обсуждали только личную жизнь заявительницы. Любой публичный интерес, сопровождающий коммерческий интерес телевизионных каналов, перевешивался индивидуальным правом заявительницы на эффективную защиту ее личной жизни.

(b) Поведение заявительницы до трансляции оспариваемых телевизионных программ. Замечания, сделанные ответчиками в трех телевизионных программах, по мнению суда первой инстанции, не нарушили право заявительницы на уважение ее личной жизни, поскольку они затрагивали аспекты ее жизни, которые уже являлись общественным достоянием, и сама заявительница ранее не возражала против их раскрытия.

Комментаторы лишь рассказывали о слухах, которые длительное время циркулировали в Латинской Америке. Эти сведения распространялись многими медийными источниками, и имелись распространенные отчеты о комментариях и мнениях третьих лиц относительно личной жизни заявительницы. Тот факт, что заявительница могла извлечь выгоду из внимания средств массовой информации, не уполномочивал данные телевизионные каналы распространять непроверенные и неограниченные комментарии по поводу ее личной жизни.

(c) Содержание, форма и последствия оспариваемых телевизионных программ. Даже хотя дело было пересмотрено в рамках ординарной апелляции, в кассационном порядке и Конституционном суде, суды государства-ответчика ограничились указанием на то, что сообщения о предполагаемой гомосексуальности или бисексуальности заявительницы не причиняли вреда сами по себе и не утверждалось, что она подстрекала своего бывшего сожителя к приему наркотиков, а лишь сообщалось, что их бурная личная жизнь являлась причиной приема наркотиков и что сама заявительница не отрицала некоторых известных слухов о ее личной жизни. С одной стороны, в результате их прямого и постоянного контакта с ситуацией в стране внутригосударственные суды часто находятся в лучшем положении, чем международный суд для оценки намерений авторов таких комментариев и целей телевизионных программ, а также потенциальных реакций на эти комментарии среди широкой общественности. С другой стороны, в решениях, вынесенных по делу, отсутствует такой анализ, и суды страны не сопоставили внимательно эти права и интересы для установления того, была ли "необходимость" ограничения, введенного для права заявительницы на уважение ее личной жизни, установлена убедительным образом. Внутригосударственные суды лишь пришли к выводу о том, что комментарии не затрагивали честь заявительницы. Они не рассмотрели критерии, которые должны быть приняты во внимание для справедливой оценки равновесия между правом на уважение их свободы выражения мнения и правом на уважение личной жизни заявительницы.

Наконец, основания, указанные судами государства-ответчика, не были достаточны для защиты личной жизни заявительницы, и при обстоятельствах дела она должна была иметь "законное ожидание" ее защиты.

С учетом вышеизложенного и пределов усмотрения, которыми пользовались внутригосударственные суды при сопоставлении различных интересов, они не исполнили свои позитивные обязательства в соответствии со статьей 8 Конвенции.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Требование о возмещении ущерба не выдвигалось.