Постановление Европейского Суда по правам человека от 11 октября 2016 г. Дело "Руслан Макаров (Ruslan Makarov) против Российской Федерации" (Жалоба N 19129/13) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Руслан Макаров (Ruslan Makarov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 19129/13)

Постановление Суда

Страсбург, 11 октября 2016 г.

По делу "Руслан Макаров против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Луиса Лопеса Герра, Председателя Палаты,

Хелены Ядерблом,

Хелены Келлер,

Дмитрия Дедова,

Бранко Лубарды,

Алены Полачковой,

Георгиоса А. Сергидеса, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 20 сентября 2016 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 19129/13, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Русланом Владиславовичем Макаровым (далее - заявитель) 11 марта 2013 г.

2. Интересы заявителя представляла И. Хрунова, адвокат, практикующая в г. Казани. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель утверждал, в частности, что его принудительное помещение в психиатрический стационар было незаконным из-за неспособности внутригосударственных властей удовлетворить материально-правовые требования к госпитализации, что ходатайство о судебном разрешении его госпитализации было подано с нарушением процессуального срока в 48 часов, заседание по его госпитализации было закрыто для общественности без каких-либо законных оснований и что срок рассмотрения кассационной жалобы был чрезмерно длительным.

4. 11 марта 2015 г. вышеупомянутые жалобы на нарушения статьи 5 Конвенции были коммуницированы властям Российской Федерации, а в остальной части жалоба была объявлена неприемлемой для рассмотрения по существу в соответствии с пунктом 3 правила 54 Регламента Суда.

Факты

I. Обстоятельства дела

A. Психиатрическое лечение заявителя в 2004-2012 годах

5. В течение осени 2004 года заявитель собрал несколько взрывных устройств с целью вымогательства денег у коммерческих банков для того, чтобы пожертвовать вырученные средства на детей-сирот. 25 декабря 2004 г. он установил и взорвал одно из устройств перед банком М., потерпевших при этом не было. Затем заявитель установил еще одно взрывное устройство, оснащенное таймером, и сопроводил его запиской с угрозами. Оно было обезврежено.

6. Против заявителя было возбуждено уголовное дело, однако ему был поставлен диагноз шизотипического расстройства личности. На основании этого диагноза Московский городской суд 7 февраля 2007 г. освободил заявителя от уголовной ответственности и санкционировал его принудительное лечение.

7. В 2010 году заявитель был выписан. Он переехал в Республику Алтай, где был зарегистрирован как нуждающийся в наблюдении психиатра в местной психиатрической больнице. В апреле 2012 года его состояние шизотипического расстройства личности фиксировалось несколько раз в стадии стойкой ремиссии.

B. Психиатрическая помощь заявителю в 2012-2013 годах

8. В пятницу 14 сентября 2012 г., в 11.45, по просьбе местных медицинских органов, а также информации, полученной от муниципальных властей, заявитель был задержан сотрудниками полиции и доставлен в Горно-Алтайскую психиатрическую больницу (далее - больница). Основаниями для ходатайства являлись отказ заявителя пройти плановое амбулаторное лечение, идеи о мести и убийстве некоторых региональных чиновников и жалобы заявителя на "ухудшение" состояния здоровья.

9. 15 сентября 2012 г. комиссия медицинских специалистов в составе местных психиатров больницы осмотрела заявителя и поставила диагноз "шизотипическое расстройство личности в стадии декомпенсации". Комиссия также пришла к выводу, что заявитель представляет опасность для себя или других лиц, и существует риск причинения значительного вреда его здоровью вследствие ухудшения или обострения его психического состояния в отсутствие психиатрической помощи. В соответствующих частях заключения комиссии указывалось следующее:

"[Заключение начинается с детального описания личности и медицинского анамнеза заявителя с особым акцентом на события, относящиеся к сборке и использованию взрывных устройств и его последующему принудительному лечению в психиатрических учреждениях].

[Макаров] отказался от лечения, заявив, что "он [имел] достаточную поддержку". Отказался от запланированного стационарного лечения. В последние месяцы лечащий психиатр заметил изменения в его психическом состоянии, перепады настроения от депрессии до гипомании, заявления о социальном давлении и конфликты с местными и региональными органами власти. В ходе встречи он упомянул о "плохих идеях об убийстве Б. [главы региона]"_

Психическое состояние: сознательное. С момента его госпитализации он отказывался обсуждать свое состояние, поступки, поведение, рассуждает о том, что "вся эта ситуация - политический заговор Б. и его команды". Он считает медицинский персонал и врачей "сообщниками" Б., говорит "вы находитесь в банде с Б.". Он не вступает в дискуссии, покидает кабинет врача, хлопает дверями. Отказывается принимать пищу и сдавать образцы для анализа. Подозрительно относится ко всем заявлениям и действиям, обращенным к нему.

Заключение: учитывая анамнез острого психического расстройства, избегание амбулаторного лечения, преступное поведение в период обострения психического состояния в прошлом, его собственные жалобы по поводу ухудшения состояния в сочетании с отказом от добровольного лечения, комиссия [считает необходимой принудительную госпитализацию в психиатрический стационар]_"

10. В понедельник 17 сентября 2012 г. больница обратилась за судебным разрешением на принудительную госпитализацию заявителя в соответствии с пунктами "а" и "в" части 29 Закона о психиатрической помощи 1992 года, поскольку заявитель представлял опасность для себя или других лиц и имелся риск существенного вреда для его здоровья вследствие ухудшения или обострения его психического состояния в отсутствие психиатрической помощи. В этот же день Горно-Алтайский городской суд (далее - городской суд) получил ходатайство и продлил срок содержания заявителя под стражей до 20 сентября 2012 г.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо слов "пунктами "а" и "в" части 29" следует читать "пунктами "а" и "в" статьи 29"

11. 19 сентября 2012 г. городской суд удовлетворил ходатайство о принудительной госпитализации заявителя. В слушаниях приняли участие заявитель, его защитник М., представитель больницы и прокурор. По ходатайству прокурора суд постановил, что слушание состоится в закрытом заседании в целях защиты персональных данных заявителя в связи с его заболеванием. Заявитель и его представитель возражали против такого решения. В соответствующих частях судебного решения указывалось следующее:

"[Заключение начинается с детального описания личности и медицинского анамнеза заявителя с особым акцентом на события, относящиеся к сборке и использованию взрывных устройств и его последующее принудительное лечение в психиатрических учреждениях].

[Согласно медицинским записям] 7 ноября 2011 г. Макаров жаловался на ухудшение его психического состояния: напряжение, беспокойный сон, мрачность, ссылался на необходимость психиатрического лечения, однако он отказался его пройти из-за отсутствия доверия к врачам_

С декабря 2011 года по март 2012 года Макаров не посещал назначенных ему психиатров, несмотря на неоднократные напоминания _

11 июля 2012 г., во время визита к своему лечащему психиатру, Макаров жаловался на идеи убийства Б. и других лиц, по его словам, участвовавших в постановке ему диагноза. Он также жаловался на преследования со стороны местных средств массовой информации, чиновников, настаивал на получении свидетельства об ухудшении его психического состояния. Шизотипическое расстройство личности в остром состоянии. Отказался от запланированного стационарного лечения.

[Далее в заключении содержится отчет о последней госпитализации заявителя и воспроизведены соответствующие разделы медицинского заключения комиссии.]

Суд считает, что заключение медицинской комиссии было подготовлено компетентными специалистами в соответствующей области знаний, а также должное внимание было уделено клинической истории Макарова_ данное заключение содержит симптомы, [демонстрирующие серьезность состояния Макарова], в нем содержится диагноз. С учетом информации, полученной в ходе психиатрического наблюдения, истории преступного поведения, тревожности, напряженности и идей в отношении государственных должностных лиц, эксперты пришли к выводу, что в его текущем психическом состоянии Макаров представляет опасность для себя или других лиц, и существует риск значительного вреда его здоровью вследствие ухудшения или обострения его психического состояния в отсутствие психиатрической помощи. Отсутствуют основания сомневаться в объективности и беспристрастности экспертов.

В ходе слушаний Макаров не стал оспаривать его диагноз_ однако он утверждал, что его болезнь не была тяжелой и он находился в состоянии ремиссии_ отказался от стационарного лечения_ заявил, что ему необходима специализированная помощь, но не в больнице; в своих высказываниях и ответах продемонстрировал отрицание и отвращение к [какой-либо помощи от психиатров]_ заявил, что исключал необходимость принудительной психиатрической помощи_

Как было установлено в ходе слушаний, Макаров нуждался в психиатрической помощи, поскольку в противном случае он мог пострадать от сильного ухудшения его здоровья, поскольку имел тяжелое психическое заболевание, уклонялся от лечения, отказывался от помощи лечащего врача-психиатра, его психическое состояние ухудшилось, у него имелись агрессивные мысли и идеи, он отказывался от еды и добровольного стационарного лечения_".

12. В отдельном постановлении городской суд отметил, что ходатайство о принудительной госпитализации было подано за пределами установленного законом 48-часового срока, и призвал администрацию больницы избегать подобных случаев в будущем.

13. 19 октября 2012 г. адвокат заявителя обжаловал постановление, утверждая, в частности, что (а) городской суд не смог доказать необходимость в госпитализации и (b) что ходатайство о принудительной госпитализации было подано за пределами установленного законом срока и, следовательно, заявитель был задержан без решения суда на срок более чем 48 часов. 29 октября 2012 г. его адвокат подал дополнительную кассационную жалобу.

14. 14 ноября 2012 г. Верховный суд Республики Алтай отклонил жалобу и оставил в силе постановление нижестоящего суда как обоснованное и законное. В отношении содержания заявителя под стражей за пределами срока без решения суда Верховный суд решил, что задержка была вызвана администрацией больницы, в то время как суд соблюдал процессуальные сроки.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации

15. Соответствующие положения законодательства Российской Федерации изложены в Постановлении Европейского Суда по делу "Загидулина против Российской Федерации" (Zagidulina v. Russia) (от 2 мая 2013 г., жалоба N 11737/06* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2014. N 2 (примеч. редактора).), §§ 21-30).

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции

16. Заявитель жаловался, что в нарушение статьи 5 Конвенции его принудительное помещение в психиатрический стационар было незаконным из-за неспособности внутригосударственных властей удовлетворить материально-правовые требования к госпитализации и что ходатайство о судебном разрешении его госпитализации было подано с нарушением процессуального срока в 48 часов. В соответствующих частях данной статьи Конвенции предусмотрено следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

_e) законное заключение под стражу лиц с целью предотвращения распространения инфекционных заболеваний, а также законное заключение под стражу душевнобольных, алкоголиков, наркоманов или бродяг_".

17. Власти Российской Федерации оспорили этот довод.

A. Приемлемость жалобы

18. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

19. Европейский Суд напоминает, что физическая свобода лица - это фундаментальное право, обеспечивающее физическую безопасность человека (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Маккей против Соединенного Королевства" (McKay v. United Kingdom), жалоба N 543/03, § 30, ECHR 2006-X). Хотя пункт 1 статьи 5 Конвенции устанавливает перечень исключений, которые могут ограничить это право (подпункты "a"-"f" пункта 1 статьи 5 Конвенции), эти исключения должны толковаться в узком смысле, и ни при каких обстоятельствах не допускается произвольное лишение свободы (см. Постановление Европейского Суда по делу "Василева против Дании" (Vasileva v. Denmark) от 25 сентября 2003 г., жалоба N 52792/99, § 33).

20. Европейский Суд также напоминает, что лица, страдающие психическими заболеваниями, составляют особенно уязвимую группу и, следовательно, любое вмешательство в их права должно подвергаться строгому контролю, и лишь "крайне веские причины" могут оправдать ограничение их прав (см. Постановление Европейского Суда по делу "Алайош Кишш против Венгрии" (Alajos Kiss v. Hungary) от 20 мая 2010 г., жалоба N 38832/06* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 5 (примеч. редактора).), § 42).

21. В своем Постановлении по делу "Винтерверп против Нидерландов" (Winterwerp v. Netherlands) от 24 октября 1979 г., § 39, Series A, N 33) Европейский Суд установил три минимальных условия, которые должны быть соблюдены при "законном заключении под стражу душевнобольного" в значении подпункта "e" пункта 1 статьи 5 Конвенции: кроме чрезвычайных случаев, должно быть достоверно доказано, что указанное лицо является душевнобольным человеком, то есть компетентным органом должно быть установлено действительное психическое расстройство на основе объективной медицинской экспертизы, характер или степень психического расстройства должны требовать принудительного заключения, правомерность продолжающегося заключения зависит от стойкости такого расстройства.

22. Европейский Суд также последовательно указывал, что пункт 1 статьи 5 Конвенции в значительной степени отсылает к внутригосударственному законодательству, но в то же время он обязывает власти государств соблюдать конвенционные требования (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Караманоф против Греции" (Karamanof v. Greece) от 26 июля 2011 г., жалоба N 46372/09, §§ 40-41, и Постановление Европейского Суда по делу "Хатчисон Рейд против Соединенного Королевства" (Hutchison Reid v. United Kingdom), жалоба N 50272/99, § 47, ECHR 2003-IV). Кроме того, Европейский Суд подчеркивает, что понятие "законность" в контексте подпункта "e" пункта 1 статьи 5 Конвенции может иметь более широкое значение, чем во внутригосударственном законодательстве. Понятие, лежащее в основе этого условия, относится к "справедливой и надлежащей процедуре", а именно мера, лишающая лица свободы, должна приниматься и исполняться надлежащим органом и не быть произвольной (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Винтерверп против Нидерландов", § 45). В этом контексте внутригосударственное разбирательство должно само по себе обеспечивать заявителю достаточную защиту от потенциального произвольного лишения его или ее свободы (см. Постановление Европейского Суда по делу "Штукатуров против Российской Федерации" (Shtukaturov v. Russia) от 27 марта 2008 г., жалоба N 44009/05 * (* См.: там же. 2009. N 2 (примеч. редактора).), § 113).

23. В настоящем деле стороны не оспаривали, что принудительное помещение заявителя в психиатрический стационар повлекло за собой лишение свободы.

24. Во-первых, заявитель утверждал, что его состояние психического здоровья не требовало недобровольной госпитализации. Власти Российской Федерации не согласились с этим, ссылаясь на медицинские данные и причины, указанные органами здравоохранения и внутригосударственными судами.

25. Европейский Суд, принимая во внимание доводы сторон, анамнез и поведение заявителя, заключение психиатров и доводы городского суда, порядок госпитализации и лечение (см. §§ 5, 9 и 11 настоящего Постановления), приходит к выводу, что власти государства-ответчика выполнили основные условия, приведенные в деле "Винтверп против Нидерландов", для законного задержания душевнобольного человека в соответствии с подпунктом "e" пункта 1 статьи 5 Конвенции.

26. Во-вторых, заявитель утверждал, что ходатайство о судебном разрешении его госпитализации было подано за пределами процессуального срока в 48 часов. Власти Российской Федерации косвенно признали, что срок не был соблюден. Тем не менее они утверждали, что существовали уважительные причины, а именно, что 15 и 16 сентября 2012 г. являлись не рабочими днями и, соответственно, жалоба не могла быть подана сразу. Кроме того, они заявили, что городской суд рассмотрел ходатайство в пределах сокращенного срока двух дней, в то время как законодательство Российской Федерации предусматривает срок до пяти дней, устранив задержку, вызванную больницей.

27. Прежде всего Европейский Суд напоминает, что пункт 1 статьи 5 Конвенции гарантирует соблюдение Конвенции и законодательства страны. Соблюдение сроков, установленных внутригосударственным процессуальным законодательством, составляет существенную часть соответствия пункту 1 статьи 5 Конвенции.

28. В настоящем деле Европейский Суд не считает необходимым отдельно рассматривать, были ли соблюдены внутригосударственными органами процессуальные сроки для принудительной госпитализации заявителя. Суды государства-ответчика сами последовательно признали, что эти сроки не были соблюдены (см. §§ 12 и 14 настоящего Постановления). С учетом обстоятельств настоящего дела Европейский Суд отмечает, что безотлагательность, которую продемонстрировали внутригосударственные суды при рассмотрении ходатайства, не устранила задержку, вызванную действиями администрации больницы.

29. Кроме того, Европейский Суд не может согласиться с доводом властей Российской Федерации о неспособности больницы подать ходатайство в нерабочие дни 15 и 16 сентября 2012 года. Европейский Суд в своем Постановлении "Бик против Российской Федерации" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бик против Российской Федерации" (Bik v. Russia) от 22 апреля 2010 г., жалоба N 26321/03* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2011. N 1 (примеч. редактора).)) постановил, что, если затронута свобода человека, государства-участники должны гарантировать доступность своих судов, даже в период выходных и праздничных дней, для обеспечения скорейшего рассмотрения вопросов, не терпящих отлагательства, в полном соответствии с порядком, установленным законом (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Бик против Российской Федерации", § 37). Европейский Суд не усматривает оснований для отхода от этого вывода. Кроме того, Европейский Суд отмечает, что в 2011 году власти Российской Федерации внесли в Комитет министров доклад об исполнении Постановления Европейского Суда по делу "Бик против Российской Федерации" (упоминавшемуся выше), где он ясно отметил, что в целях предотвращения дальнейших подобных нарушений была введена обязанность назначать слушания в судах Российской Федерации по выходным и праздничным дням (см. Комитет министров Совета Европы. Переписка с властями Российской Федерации в отношении дела "Бик против Российской Федерации" (жалоба N 26321/03), 13 октября 2011 г., DH-DD(2011)841E).

30. Вышеизложенных соображений достаточно для того, чтобы Европейский Суд пришел к заключению, что принудительная госпитализация заявителя была осуществлена в нарушение процессуальных сроков, предусмотренных внутригосударственным законодательством. Таким образом, имело место нарушение требований пункта 1 статьи 5 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции

31. Заявитель жаловался, что слушание о его принудительной госпитализации было закрытым для общественности без каких-либо законных оснований и что сроки для рассмотрения апелляционной жалобы были чрезмерно длительные. Он ссылался на пункт 4 статьи 5 Конвенции.

32. Власти Российской Федерации оспорили данный довод.

33. Европейский Суд учитывает, что жалоба в этой части связана с уже рассмотренной выше и поэтому также должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

34. С учетом вывода, сделанного в контексте статьи 5 Конвенции (см. § 30 настоящего Постановления), Европейский Суд полагает, что отсутствует необходимость рассматривать вопрос о том, имело ли место в настоящем деле нарушение требований пункта 4 статьи 5 Конвенции.

III. Применение статьи 41 Конвенции

35. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

36. Заявитель требовал выплаты 10 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

37. Власти Российской Федерации утверждали, что, если Европейский Суд установит нарушение конвенционных прав заявителя, установление факта нарушения само по себе составит достаточную справедливую компенсацию.

38. С учетом вышеприведенного вывода Европейский Суд присуждает заявителю на справедливой основе 500 евро в качестве компенсации морального вреда.

B. Судебные расходы и издержки

39. Заявитель также требовал выплаты 1 000 евро в качестве возмещения судебных расходов и издержек, понесенных при разбирательстве дела в Европейском Суде.

40. Власти Российской Федерации характеризовали это требование как чрезмерное и неразумное.

41. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в той части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле, принимая во внимание предоставленные ему документы и вышеприведенные критерии, Европейский Суд считает необходимым присудить заявителю 1 000 евро в возмещение судебных расходов и издержек, понесенных в Европейском Суде.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

42. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобы на нарушение пунктов 1 и 4 статьи 5 Конвенции приемлемыми для рассмотрения по существу;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции;

3) постановил, что отсутствует необходимость в рассмотрении жалоб на основании пункта 4 статьи 5 Конвенции;

4) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты:

(i) 500 евро (пятьсот евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму;

(ii) 1 000 евро (одну тысячу евро) в качестве компенсации судебных расходов и издержек, а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителя в связи с указанной суммой;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

5) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 11 октября 2016 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Стивен Филлипс Секретарь Секции Суда

Луис Лопес Герра Председатель Палаты Суда