Определение Конституционного Суда РФ от 28 сентября 2017 г. N 2185-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Селиванова Виктора Валерьевича на нарушение его конституционных прав статьей 229.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, пунктом 4 части четвертой статьи 47, пунктом 1 части первой статьи 73 и частью первой статьи 92 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина В.В. Селиванова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин В.В. Селиванов, осужденный за совершение преступлений, просит признать не соответствующими статьям 19 (части 1 и 2), 45 (часть 2), 46 (часть 1), 54 (часть 2) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации следующие законоположения:

статью 229.1 "Контрабанда наркотических средств, психотропных веществ, их прекурсоров или аналогов, растений, содержащих наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры, либо их частей, содержащих наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры, инструментов или оборудования, находящихся под специальным контролем и используемых для изготовления наркотических средств или психотропных веществ" УК Российской Федерации, которая, как он утверждает, в силу своей неопределенности позволяет привлекать к уголовной ответственности за контрабанду запрещенных веществ без установления фактов их приобретения и перемещения с территории иностранного государства;

пункт 4 части четвертой статьи 47 "Обвиняемый" УПК Российской Федерации, как запрещающий, по мнению заявителя, обвиняемому представлять в свою защиту доказательства, полученные из сети "Интернет", и требовать проверки таких доказательств;

пункт 1 части первой статьи 73 "Обстоятельства, подлежащие доказыванию" УПК Российской Федерации, как позволяющий - в системной связи со статьей 228 УК Российской Федерации - привлекать лицо к уголовной ответственности за хранение наркотических средств и психотропных веществ без установления времени, места, способа и иных обстоятельств их приобретения;

часть первую статьи 92 "Порядок задержания подозреваемого" УПК Российской Федерации, как не обязывающую орган дознания, следователя во всех без исключения случаях задержания лица в качестве подозреваемого составлять протокол его задержания с разъяснением ему прав, гарантированных статьей 46 данного Кодекса.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Часть первая статьи 229.1 УК Российской Федерации устанавливает уголовную ответственность за незаконное перемещение через таможенную границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС либо Государственную границу Российской Федерации с государствами-членами Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС наркотических средств, психотропных веществ, их прекурсоров или аналогов, растений, содержащих наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры, либо их частей, содержащих наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры, инструментов или оборудования, находящихся под специальным контролем и используемых для изготовления наркотических средств или психотропных веществ. При этом перемещение через границу товаров и иных предметов заключается, как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 5 постановления от 27 апреля 2017 года N 12 "О судебной практике по делам о контрабанде", в совершении действий по ввозу соответственно на таможенную территорию Союза или территорию Российской Федерации либо вывозу с этих территорий товаров или иных предметов любым способом.

Статья 228 УК Российской Федерации, определяющая основные (часть первая) и квалифицирующие (части вторая и третья) признаки незаконных приобретения, хранения, перевозки, изготовления, переработки наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконных приобретения, хранения, перевозки растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, применяется во взаимосвязи с положениями Общей части данного Кодекса, а также с учетом разъяснений, которые даны Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пункте 7 постановления от 15 июня 2006 года N 14 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами", согласно которому под незаконным хранением без цели сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, следует понимать действия лица, связанные с незаконным владением этими средствами или веществами, в том числе для личного потребления (содержание при себе, в помещении, тайнике и других местах); при этом не имеет значения, в течение какого времени лицо незаконно хранило наркотическое средство, психотропное вещество или их аналоги, растение, содержащее наркотические средства или психотропные вещества, либо его части, содержащие наркотические средства или психотропные вещества.

Статья же 73 УПК Российской Федерации, устанавливающая обстоятельства, подлежащие доказыванию при производстве по уголовному делу и относящая к их числу событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства его совершения), не регулирует вопросы уголовной ответственности за незаконные действия с наркотическими средствами или психотропными веществами.

Тем самым указанные законоположения не содержат неопределенности, в результате которой лицо было бы лишено возможности осознать противоправность своих действий и предвидеть наступление ответственности за их совершение и которая препятствовала бы единообразному пониманию и применению данных норм правоприменительными органами, а потому не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявителя в обозначенном им аспекте.

Пункт 4 части четвертой статьи 47 УПК Российской Федерации прямо закрепляет право обвиняемого представлять доказательства. При этом, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, уголовно-процессуальный закон исключает возможность произвольного отказа должностным лицом или органом, осуществляющим предварительное расследование, в получении доказательств, о которых ходатайствует сторона защиты. По смыслу содержащихся в нем предписаний в их взаимосвязи с положениями статей 45, 46 (часть 1), 50 (часть 2) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, такой отказ возможен лишь в случаях, когда соответствующее доказательство не имеет отношения к уголовному делу, по которому ведется расследование, и не способно подтверждать наличие или отсутствие события преступления, виновность или невиновность лица в его совершении, иные обстоятельства, подлежащие установлению при производстве по уголовному делу, когда доказательство, как не соответствующее требованиям закона, является недопустимым либо когда обстоятельства, которые призвано подтвердить указанное в ходатайстве стороны доказательство, уже установлены на основе достаточной совокупности других доказательств, в связи с чем исследование еще одного доказательства оказывается с позиций принципа разумности избыточным; принимаемое при этом решение во всяком случае должно быть обосновано ссылками на конкретные доводы, подтверждающие неприемлемость доказательства, об истребовании и исследовании которого заявляет сторона защиты (определения от 21 декабря 2004 года N 467-О, от 16 октября 2007 года N 700-О-О, от 24 февраля 2011 года N 138-О-О, от 29 сентября 2011 года N 1189-О-О, от 25 января 2012 года N 173-О-О, от 16 июля 2015 года N 1616-О и др.).

Часть первая статьи 92 УПК Российской Федерации, вопреки утверждению заявителя, также прямо обязывает соответствующих должностных лиц после доставления подозреваемого в орган дознания или к следователю в срок не более 3 часов составить протокол задержания, в котором сделать отметку о том, что подозреваемому разъяснены права, предусмотренные статьей 46 данного Кодекса.

Таким образом, названные нормы не могут расцениваться как нарушающие права В.В. Селиванова в указанном им аспекте. Как следует из жалобы, формально оспаривая конституционность норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, заявитель фактически ставит вопрос о проверке соблюдения их требований в его деле, т.е. предлагает Конституционному Суду Российской Федерации оценить законность и обоснованность действий и решений правоприменителей. Между тем разрешение такого рода вопросов к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, установленной статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не относится.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Селиванова Виктора Валерьевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин