Определение Конституционного Суда РФ от 23 ноября 2017 г. N 2705-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Майминой Людмилы Пантелеймоновны на нарушение ее конституционных прав частью первой статьи 31 Закона Российской Федерации "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, и их семей"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданки Л.П. Майминой к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданка Л.П. Маймина оспаривает конституционность части первой статьи 31 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-I "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, и их семей", согласно которой члены семьи умершего считаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию.

Как следует из представленных материалов, письмом Управления Федеральной службы исполнения наказаний по городу Санкт-Петербургу и Ленинградской области заявительнице, получающей страховую пенсию по старости, было предложено представить для решения вопроса о назначении пенсии по случаю потери кормильца в соответствии с Законом Российской Федерации "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, и их семей" документы, подтверждающие факт ее нахождения на иждивении умершего мужа, а также страховое пенсионное свидетельство и справку о прекращении выплаты ей страховой пенсии по старости. В связи с отсутствием указанных документов Л.П. Майминой было отказано в назначении пенсии по случаю потери кормильца.

Решением Дзержинского районного суда города Санкт-Петербурга от 23 января 2017 года, оставленным без изменения судом вышестоящей инстанции, Л.П. Майминой было отказано в удовлетворении требования об обязании Управления Федеральной службы исполнения наказаний по городу Санкт-Петербургу и Ленинградской области назначить ей пенсию по случаю потери кормильца, поскольку суды пришли к выводу об отсутствии у истицы права на пенсию по случаю потери кормильца независимо от нахождения на иждивении, а требование об установлении факта нахождения ее на иждивении умершего истица не заявляла.

По мнению заявительницы, оспариваемое законоположение противоречит статьям 7 и 20 (часть 1) Конституции Российской Федерации, поскольку в силу своей неопределенности позволяет правоприменительным органам произвольно определять перечень документов, необходимых для назначения пенсии по случаю потери кормильца, в том числе подтверждающих факт нахождения на иждивении умершего лиц, признаваемых его иждивенцами в силу закона.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Конституция Российской Федерации, гарантируя каждому в соответствии с целями социального государства (статья 7, часть 1) социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом (статья 39, часть 1), относит определение механизма реализации данного конституционного права, в том числе установление видов пенсий, оснований приобретения права на них отдельными категориями граждан и правил исчисления размеров пенсий, к компетенции законодателя (статья 39, часть 2), который в целях обеспечения каждому конституционного права на пенсию вправе определять виды пенсий, источники их финансирования, предусматривать условия и порядок приобретения права на отдельные виды пенсий конкретными категориями лиц.

Действуя в рамках предоставленных ему полномочий, федеральный законодатель в Законе Российской Федерации "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, и их семей" предусмотрел условия назначения членам семьи умерших (погибших) лиц, подпадающих под действие данного Закона, пенсии по случаю потери кормильца и установил право на пенсию по случаю потери кормильца для нетрудоспособных членов семьи указанных лиц, состоявших на их иждивении (часть первая статьи 29), а также определил круг членов семей, которым данная пенсия назначается независимо от иждивения (часть вторая статьи 29).

При этом в статье 31 указанного Закона законодатель закрепил общее правило, согласно которому члены семьи умершего считаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию. Аналогичное положение предусмотрено в Федеральном законе от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" (пункт 3 статьи 10).

Назначение по общему правилу пенсии по случаю потери кормильца только тем нетрудоспособным членам семьи, которые состояли на иждивении кормильца и могут подтвердить этот факт, в полной мере соответствует правовой природе указанной выплаты, направленной на предоставление основного источника средств к существованию нетрудоспособным членам семьи, лишившимся его в связи со смертью кормильца.

В соответствии со статьей 50 Закона Российской Федерации "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, и их семей" работы по пенсионному обеспечению лиц, подпадающих под действие данного Закона, и членов их семей, в том числе Федеральной службой исполнения наказаний, осуществляются применительно к порядку назначения и выплаты пенсий, установленному законодательными и другими нормативными актами для органов социальной защиты населения.

В соответствии с подпунктом "а" пункта 11 и пунктом 82 перечня документов, необходимых для установления страховой пенсии, установления и перерасчета размера фиксированной выплаты к страховой пенсии с учетом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии, назначения накопительной пенсии, установления пенсии по государственному пенсионному обеспечению (утвержден приказом Министерством труда и социальной защиты Российской Федерации от 28 ноября 2014 года N 958н), для назначения страховой пенсии по случаю потери кормильца необходимо представление в том числе документов, свидетельствующих о том, что нетрудоспособный член семьи находится на иждивении умершего кормильца; нахождение нетрудоспособных членов семьи на иждивении подтверждается документами, выданными жилищно-эксплуатационными организациями или органами местного самоуправления, документами о доходах всех членов семьи и иными документами, предусмотренными законодательством Российской Федерации.

Исходя из этого в Инструкции об организации работы по социальному обеспечению сотрудников и их семей в уголовно-исполнительной системе (утверждена приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 30 декабря 2005 года N 258) установлен аналогичный перечень документов, представляемых для назначения пенсии по случаю потери кормильца, в том числе подтверждающих нахождение члена семьи на иждивении кормильца (подпункт "ж" пункта 2.4.3).

Следовательно, оспариваемое законоположение в системе действующего правового регулирования направлено на обеспечение прав членов семьи умершего кормильца, не предполагает произвольных действий Федеральной службы исполнения наказаний при решении вопроса о документах, необходимых для назначения им пенсии по случаю потери кормильца, и не может расцениваться как нарушающее права заявительницы, которая не лишена возможности доказывать факт нахождения ее на иждивении умершего кормильца, в том числе в судебном порядке.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Майминой Людмилы Пантелеймоновны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин