Постановление Европейского Суда по правам человека от 21 февраля 2017 г. Дело "Овакимян (Ovakimyan) против Российской Федерации" (Жалоба N 52796/08) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Овакимян (Ovakimyan)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 52796/08)

Постановление Суда

Страсбург, 21 февраля 2017 г.

По делу "Овакимян против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Луиса Лопеса Герра, Председателя Палаты,

Хелены Ядерблом,

Хелены Келлер,

Дмитрия Дедова,

Пере Пастора Вилановы,

Алены Полачковой,

Георгиоса А. Сергидеса, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 31 января 2017 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 52796/08, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Суреном Аветиковичем Овакимяном (далее - заявитель) 22 октября 2008 г.

2. Интересы заявителя представляла неправительственная организация "Комитет против пыток", находившаяся в г. Нижнем Новгороде. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что он был незаконно лишен свободы и что в период содержания в милиции он подвергся жестокому обращению в целях принуждения к признанию в совершении преступления, а также что не было проведено эффективного расследования по факту жестокого обращения с ним.

4. 31 августа 2011 г. Европейский Суд коммуницировал жалобу властям Российской Федерации.

Факты

Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1981 году и до своего осуждения проживал в г. Йошкар-Оле.

A. Задержание заявителя и предполагаемое жестокое обращение с ним во время содержания в милиции

6. 29 августа 2007 г. А.К., вышедший из дома накануне для продажи машины, был объявлен пропавшим без вести. В тот же день его автомобиль был найден на окраине г. Йошкар-Олы. Следственный комитет при прокуратуре г. Йошкар-Олы возбудил уголовное дело в отношении предполагаемого убийства А.К. Управление уголовного розыска Министерства внутренних дел по Республике Марий Эл провело оперативно-розыскные мероприятия, направленные на установление местонахождения А.К. и обстоятельств его исчезновения.

1. События 7 сентября 2007 г.

(a) Протоколы следственных действий

7. Согласно протоколу, составленному следователем А., 7 сентября 2007 г. было найдено тело А.К., и место обнаружения тела было осмотрено.

8. В 20.55 следователь Г. составил протокол задержания заявителя в качестве подозреваемого по делу об убийстве, в котором было указано, что заявитель был задержан в 20.55 в ту же дату.

9. С 21.15 до 21.35 следователь А. допросил заявителя в качестве подозреваемого в присутствии В.К., адвоката, назначенного государством по ходатайству заявителя. Заявитель отказался давать показания, ссылаясь на статью 51 Конституции (отсутствие обязанности свидетельствовать против себя).

(b) Версия сотрудников милиции

10. Согласно показаниям оперативных уполномоченных Д.К., О. и С. они получили информацию о причастности заявителя к убийству А.К. Они пришли домой к заявителю 7 сентября 2007 г., примерно в 17.00 или 18.00, и предложили ему ответить на несколько вопросов, затем с его согласия они отвезли заявителя в Управление Министерства внутренних дел по г. Йошкар-Оле (далее - Управление внутренних дел). Во время допроса заявитель рассказал, что задушил А.К. с целью хищения автомобиля А.К. и что он может показать им, где было спрятано тело А.К.

11. Примерно в 18.00 или 19.00 оперативные уполномоченные Д.К., О. и С. отвезли заявителя на окраину г. Йошкар-Олы, где, как указал заявитель, находилось тело А.К. Они позвонили следователю А., прибывшему с другими членами следственно-оперативной группы, которые провели осмотр места и забрали тело.

(c) Версия заявителя

12. Заявитель представил другую версию задержания и произошедших событий. По его словам, в 15.00, когда он и его подруга делали покупки в уличном киоске, трое мужчин в штатском подошли к нему, толкнули его на асфальт, надели на него наручники и посадили в машину без опознавательных знаков, не дав каких-либо объяснений. Ему на голову надели полиэтиленовый пакет, что мешало ему дышать, и его отвезли в лес, где трое мужчин подвергли его жестокому обращению, требуя, чтобы он принял их условия и сделал то, что ему было говорили. Заявителя избивали кулаками (в частности, по лбу), ногами (после того, как он упал на землю), и пускали ток через провода, прикрепленные к его большим пальцам. Он согласился сотрудничать и был доставлен к следователю в Управление внутренних дел.

13. В ходе уголовного разбирательства против него заявитель утверждал, что он никогда не показывал местонахождение тела А.К. следственным органам, вероятно, это был его сообвиняемый Р.К., который указал им это место (см. § 37 настоящего Постановления).

(d) Телесные повреждения, зафиксированные в изоляторе временного содержания

14. В 22.45 заявитель был помещен в изолятор временного содержания (далее - ИВС) Министерства внутренних дел по Республике Марий Эл. Дежурный зафиксировал у него следующие телесные повреждения: припухлость и гематому на левой стороне лба, кровоподтеки на правой половине грудной клетки, в области правого плеча и правой лопатки, ссадины на спине в области поясницы.

2. События 8 сентября 2007 г.

(a) Протоколы следственных действий

15. 8 сентября 2007 г., в 14.35, заявитель был доставлен из ИВС к следователю Г., чтобы принять участие в двух очных ставках, которые проводились между 15.30 и 17.25. Заявитель, который был представлен адвокатом В.К., вновь отказался давать показания.

16. Согласно данным журнала ИВС заявитель был доставлен обратно в 3.20.

(b) Версия следователя

17. В явке с повинной, подписанной следователем Г. в 19.00 в отсутствие адвоката, заявитель признался в участии в сговоре с целью убийства А.К. и в похищении автомобиля. Заявитель утверждал, что А.К. был задушен его соучастниками Р.К. и М.Ц.

18. По словам следователя Г., в тот день заявитель оставался в его кабинете, пока он не был доставлен обратно в ИВС.

(c) Версия заявителя

19. Согласно утверждениям заявителя следователь Г. требовал от него признаться в совершении преступлений. Заявитель отказался это сделать, и после 21.00 следователь Г. позвонил кому-то, и заявителя забрали трое мужчин и увезли его из города на машине. Они били его, душили, угрожали ему пистолетом, связали его буксировочным тросом, бросили в яму, вырытую одним из них, и угрожали похоронить его заживо, требуя, чтобы он признался в убийстве. После того, как его доставили обратно в ИВС, заявитель подписал явку с повинной, как и просил следователь.

20. В ходе уголовного разбирательства заявитель указывал, что он никогда не подписывал явку с повинной и что его подпись была подделана следователем. 16 июля 2008 г. уголовная жалоба, поданная заявителем 1 февраля 2008 г. против следователя, была отклонена после того, как эксперт-графолог не смог определить, была ли его подпись подделана.

3. События 9 сентября 2007 г.

(a) Протоколы следственных действий

21. 9 сентября 2007 г., в 8.20, заявитель был доставлен к следователю Г. Заявителю были предъявлены обвинения в убийстве и разбое, и он был допрошен в качестве обвиняемого в присутствии адвоката В.К. Согласно протоколу его допроса заявитель утверждал, что он сделал заявление о явке с повинной в предыдущий день добровольно, без давления со стороны сотрудников милиции. Он снова повторил свое признание.

22. В ходе уголовного разбирательства заявитель утверждал, что он не подписывал протокол своего допроса в качестве обвиняемого и что его подпись на протоколе была подделана следователем. Эксперт-графолог, чье заключение было запрошено следователем, пришел к выводу, что рукописное примечание, в котором заявитель полностью признал свою вину в убийстве А.К., было написано заявителем, но было невозможно определить, подписал ли он также этот протокол. 16 июля 2008 г. уголовная жалоба заявителя против следователя (см. § 20 настоящего Постановления) была отклонена.

(b) Содержание под стражей

23. В ту же дату Йошкар-Олинский городской суд, на судебном заседании которого присутствовали заявитель и его адвокат В.К., следователь Г., прокурор, постановил избрать меру пресечения в отношении заявителя в виде содержания под стражей.

(c) Травмы, зафиксированные в следственном изоляторе

24. В 17.30 заявитель был помещен в След-ственный изолятор N ИЗ-12/1* (* Так в тексте оригинала Постановления. Имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Следственный изолятор N 1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Марий Эл" (примеч. редактора).). При его поступлении он был осмотрен фельдшером, который зафиксировал следующие телесные повреждения: кровоподтек размером 8 см на передней боковой поверхности шеи, кровоподтек размером 2 см на правой стороне груди и ссадины размером 3 см на уровне первого поясничного позвонка.

B. Отказ Следственного комитета в возбуждении уголовного дела в связи с утверждениями о жестоком обращении и его рассмотрение внутригосударственными судами в соответствии со статьей 125 Уголовно-процессуального кодекса

25. 17 октября 2007 г. заявитель подал жалобу в Прокуратуру Республики Марий Эл на то, что следователь Г. и сотрудники милиции, ответственные за жестокое обращение с ним (см. §§ 12 и 19 настоящего Постановления), были привлечены к уголовной ответственности. Расследование его жалобы проводилось в соответствии со статьей 144 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации Следственным комитетом при Прокуратуре Республики Марий Эл.

26. Яма, в которую заявитель предположительно был брошен 8 сентября 2007 г., при высказывании угрозы о том, что он будет похоронен заживо, была найдена в лесу в месте, указанном заявителем. Были взяты показания у следователей и сотрудников милиции. Следователь Г. и оперативные уполномоченные Д.К., О. и С. отрицали факт жестокого обращения с заявителем.

27. 18 декабря 2007 г. следователь назначил судебно-медицинскую экспертизу телесных повреждений заявителя, зафиксированных в Следственном изоляторе N ИЗ-12/1 (см. § 24 настоящего Постановления). В заключении от 19 декабря 2007 г. судебно-медицинский эксперт пришел к выводу, что телесные повреждения могли быть причинены твердым тупым предметом. Они не повлекли за собой расстройство здоровья на достаточно длительный срок для того, чтобы быть классифицированными как вред здоровью. Информация, содержащаяся в медицинских документах, имевшаяся в распоряжении эксперта, не позволяла установить время, в которое травмы были нанесены.

28. Следователи пять раз (2 и 19 ноября, 13 декабря 2007 г. и 7 апреля и 29 июня 2008 г.) отказывали в возбуждении уголовного дела по жалобе заявителя за отсутствием события преступления. Каждый раз, когда их решение отменялось как незаконное и необоснованное вышестоящей Прокуратурой Республики Марий Эл, назначалось дополнительное расследование. За признанием недействительными отказов следователей от 13 декабря 2007 г., 7 апреля и 29 июня 2008 г. следовали решения городского суда от 3 марта, 29 мая и 31 июля 2008 г. соответственно, что данные отказы были незаконными и недостаточно мотивированными.

29. Решение городского суда от 31 июля 2008 г. изначально был отменено после жалобы прокурора Верховным судом Республики Марий Эл 22 сентября 2008 г. по тем основаниям, что 15 августа 2008 г. уголовное дело в отношении заявителя было передано для разбирательства в Верховный суд Республики Марий Эл и что разбирательство еще продолжалось, и заявитель имел возможность поднять в ходе разбирательства жалобы, касающиеся жестокого обращения с ним. 22 октября 2010 г. Президиум Верховного суда Республики Марий Эл отменил решение от 22 сентября 2008 г. в порядке надзора. Было установлено, что решение было основано на ошибочном толковании Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и не была принята во внимание статья 46 Конституции Российской Федерации, которая гарантирует судебное рассмотрение жалоб на решения органов государственной власти. Президиум отметил, что Конституционный Суд разъяснил, что в соответствии со статьей 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации имелась возможность обжаловать решения (а также действия или бездействие) следственных органов на досудебном этапе производства по делу, независимо от того, были ли связаны вопросы, рассматриваемые в этих решениях с обстоятельствами других продолжающихся или завершенных уголовных дел. Президиум ссылался на Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 18 ноября 2004 г. N 369-О, 25 марта 2004 г. N 156-О, 20 декабря 2005 г. N 500-О, 19 мая 2009 г. 576-О-П, 13 октября 2009 г. N 1107-О-О и 16 марта 2006 г. N 79-О. Верховный суд Республики Марий Эл подчеркнул, что в ходе судебного разбирательства в задачу суда входили рассмотрение допустимости доказательств и другие вопросы, относящиеся к существу дела. Эти вопросы фактически и юридически отличались от тех, которые были рассмотрены в соответствии со статьей 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. 22 ноября 2010 г., после подачи надзорной жалобы и кассационного производства по делу, решение городского суда от 31 июля 2008 г. вступило в силу.

30. Наиболее позднее решение Следственного управления по Республике Марий Эл было вынесено 9 марта 2011 г. Следователь вновь отказал в возбуждении уголовного дела в отношении следователя Г. и сотрудников милиции Д.К., О., С. и З. в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного пунктом 1 части первой статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Опираясь на заявления сообвиняемого заявителя Р.К., следователь пришел к выводу, что травмы, выявленные у заявителя при его поступлении в ИВС, могли быть нанесены А.К. 28 августа 2007 г. При этом Р.К. сообщил, что незадолго до убийства А.К. заявитель и А.К. поругались в машине и что он видел, как они нанесли несколько ударов друг другу. Р.К. не смог указать, куда А.К. ударил заявителя. Что касается синяка на шее заявителя, зафиксированного при его поступлении в следственный изолятор 9 сентября 2007 г., следователь отметил, что причина травмы не могла быть установлена, и пришел к выводу, что это могло быть самотравмирование.

31. 7 октября 2011 г. городской суд отклонил жалобу заявителя на постановление следователя от 9 марта 2011 г. Он установил, что следователь провел всестороннее расследование, исчерпав все возможности для сбора доказательств, и что его решение было законным и обоснованным.

32. 5 декабря 2011 г. Верховный суд Республики Марий Эл отклонил жалобу заявителя на решение городского суда. Он отметил, что при пересмотре постановления следователя об отказе в возбуждении уголовного дела по статье 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации задача суда состояла в проверке того, был ли соблюден порядок рассмотрения заявления о совершении преступления. Верховный суд Республики Марий Эл установил, что городским судом были рассмотрены материалы, собранные в ходе дознания, и было признано, что доводы заявителя были рассмотрены следователем. Он полностью поддержал выводы городского суда о том, что расследование было тщательным, и решение следователя от 9 марта 2011 г. было законным и обоснованным.

33. 12 декабря 2011 г. первый заместитель прокурора Республики Марий Эл отменил решение следователя от 9 марта 2011 г. как незаконное, недостаточно мотивированное и не имеющее надлежащей оценки доказательств, основанное на проверке, которая не являлась всеобъемлющей и не исчерпала все возможности для сбора доказательств. В частности, жалобы заявителя на жестокое обращение не были опровергнуты, обстоятельства, при которых он получил телесные повреждения, не были установлены, не была дана оценка наличию ямы на месте предполагаемого жестокого обращения с заявителем, утверждения о применении электрического тока не были проверены, а судебно-медицинскому эксперту не была предоставлена вся необходимая информация (включая версию заявителя о причине травм). Следовательно, судебно-медицинский эксперт (см. § 27 настоящего Постановления) не провел полную оценку, в частности, телесных повреждений, зафиксированных при поступлении заявителя в ИВС. Прокурор также отметил, что (i) журналы ИВС, где фиксировалось время в период с 7 по 9 сентября 2007 г., когда заявитель был отправлен из изолятора для проведения следственных действий, и когда он был доставлен обратно, не были оценены, и (ii) отсутствовали документы, содержащие основания для нахождения заявителя за пределами изолятора. В частности, было необходимо установить местонахождение заявителя и подробную хронологию событий в период с 7 по 9 сентября 2007 г., принимая во внимание тот факт, что он был задержан 7 сентября 2007 г., в 15.00, как было указано заявителем во время судебного разбирательства. Прокурор дал распоряжение Следственному комитету по Республике Марий Эл провести дополнительное расследование.

C. Судебное разбирательство по делу заявителя

34. Дело заявителя было рассмотрено Верховным судом Республики Марий Эл. 20 августа 2008 г. он назначил предварительное слушание с целью рассмотреть ходатайство заявителя об исключении некоторых доказательств как недопустимых. 28 августа 2008 г. заявитель отозвал свое ходатайство. 1 сентября 2008 г. Верховный суд Республики Марий Эл, заслушав заявителя и его адвоката, которые подтвердили отвод ходатайства, постановил, что ходатайство не подлежит рассмотрению. Согласно протоколу судебного заседания от 23 октября 2008 г. в ходе разбирательства заявитель подал новое ходатайство об исключении ряда доказательств как недопустимых и опять его отозвал.

35. Что касается утверждений заявителя о жестоком обращении, суд первой инстанции рассмотрел показания свидетелей и другие доказательства, собранные в ходе проверки, проведенной Следственным комитетом при Прокуратуре Республики Марий Эл. В частности, он заслушал следователей А. и Г., сотрудников милиции О. и С., которые отрицали факт жестокого обращения с заявителем. А., О. и С. утверждали, что заявитель указал на местонахождение тела А.К. Суд первой инстанции признал невозможным установить обстоятельства, при которых заявитель получил травмы. Он отметил, что может рассматривать жалобу о незаконных методах расследования при рассмотрении вопроса о недопустимости доказательств, однако в данном случае суд не рассматривал какие-либо доказательства, подвергаемые сомнению из-за наличия травм у заявителя. Он подчеркнул, что обстоятельства, при которых телесные повреждения заявителя были причинены, могли быть установлены соответствующими правоохранительными органами во время проверки.

36. В отношении нападения на А.К. в его автомобиле незадолго до убийства, Р.К. заявил, что он видел, как заявитель бил А.К. по голове и телу, а А.К. пытался защищаться. В отношении того же эпизода другой сообвиняемый заявителя, М.Ц., находившийся в машине, заявил, что он видел, как заявитель избивал А.К., и А.К. прикрывал себя от ударов.

37. Заявитель не признал себя виновным. Когда его спросили, отвозили ли его к месту, где было найдено тело А.К., он ответил, что его доставили на автомобиле в неизвестное место, где он видел Р.К., разговаривавшего с сотрудниками милиции. При этом Р.К. был весь в грязи. Водитель сказал заявителю, что Р.К. выкопал тело А.К. голыми руками. Заявитель далее настаивал, что он не подписывал явку с повинной.

38. В постановлении от 5 ноября 2008 г. Верховный суд Республики Марий Эл установил, что заявитель убил А.К., задушив его, и похитил его автомобиль. Он признал заявителя виновным в убийстве и разбое и приговорил его к 16 годам лишения свободы. Вывод о виновности заявителя был основан, в частности, на показаниях Р.К. и М.Ц. (его соучастников в разбое и свидетелей убийства). При определении наказания за разбой Верховный суд Республики Марий Эл постановил, что заявитель играл активную роль в раскрытии преступления, указав на расположение тела А.К., и что это является смягчающим обстоятельством. Сообвиняемые заявителя, Р.К. и М.Ц., были осуждены за разбой и приговорены к трем с половиной и трем годам лишения свободы соответственно, в отношении М.Ц. было назначено условное наказание.

39. Заявитель подал кассационную жалобу в Верховный Суд Российской Федерации, жалуясь, в частности, на то, что Верховный суд Республики Марий Эл не должен был рассматривать в качестве доказательств показания свидетелей А., О. и С. Он также жаловался, что его приговор в части убийства не был справедливым, поскольку, в отличие от приговора в части разбоя, его информация о местоположении тела А.К. не была учтена как смягчающее обстоятельство.

40. 5 февраля 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации отказал в удовлетворении жалобы заявителя и оставил в силе решение Верховного суда Республики Марий Эл. Верховный Суд Российской Федерации заявил, что с учетом спорного происхождения травм заявителя суд первой инстанции обоснованно не использовал доказательства, полученные в ходе предполагаемого жестокого обращения с заявителем. Он согласился с заявителем в том, что протокол его задержания был составлен более чем через три часа после его фактического задержания 7 сентября 2007 г., в 15.00, в нарушение части первой статьи 92 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Верховный Суд Российской Федерации также отметил, что судом первой инстанции были устранены эти нарушения, поскольку он включил время, проведенное заявителем во время предварительного содержания под стражей, в срок наказания.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

41. Заявитель утверждал, что он подвергся пыткам во время содержания в милиции и что не проводилось эффективного расследования по его жалобам по этому поводу. Заявитель ссылался на статью 3 Конвенции, которая гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

42. Власти Российской Федерации признали нарушение статьи 3 Конвенции.

A. Приемлемость жалобы

43. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

44. Европейский Суд напоминает, что, если лицо имеет следы от ударов после того, как оно находилось под контролем полиции, и жалуется на то, что эти следы стали следствием жестокого обращения, возникает опровержимая презумпция о том, что так и обстояло дело (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Буид против Бельгии" (Bouyid v. Belgium), жалоба N 23380/09* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2017. N 2 (примеч. редактора).), § 91, ECHR 2015).

45. После содержания в милиции у заявителя были обнаружены травмы (см. §§ 14 и 24 настоящего Постановления). Он жаловался, что эти травмы явились результатом жестокого обращения со стороны сотрудников милиции (см. §§ 12, 19 и 25 настоящего Постановления).

46. С учетом признания властями Российской Федерации нарушения статьи 3 Конвенции Европейский Суд находит, что травмы заявителя должны рассматриваться как вызванные жестоким обращением, за которое государство несет ответственность.

47. Европейский Суд далее отмечает, что власти Российской Федерации не оспаривали утверждения заявителя о жестоком обращении. Следовательно, он находит их факт установленным. Заявитель подвергся различным актам насилия, в том числе, ему надевали наручники, полиэтиленовый пакет на голову, вывезли в лес, били руками и ногами, пытали электрическим током, душили, связали, угрожали пистолетом, бросили в яму и угрожали, что его похоронят заживо. Он терпел насилие со стороны сотрудников милиции 7 сентября 2007 г., с 15.00 до 20.55, и 8 сентября 2007 г., с 21.00 до 3.20. Заявитель был намеренно подвергнут описанным выше актам насилия с целью получения его признательных признаний в преступлениях, в совершении которых его подозревали сотрудники милиции.

48. Европейский Суд считает, что обращение, которому подвергся заявитель в милиции, представляло собой пытку.

49. Европейский Суд далее напоминает свой вывод о том, что проведение доследственной проверки в соответствии со статьей 144 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации является недостаточным, если власти не соблюдают стандарты, установленные в соответствии со статьей 3 Конвенции для эффективного расследования утверждений о жестоком обращении с задержанными правоохранительными органами. Власти должны возбудить уголовное дело и провести надлежащее уголовное расследование с выполнением целого ряда следственных мер, которое составляет эффективное средство правовой защиты для потерпевших от жестокого обращения в органах внутренних дел в соответствии с внутригосударственным законодательством (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ляпин против Российской Федерации" (Lyapin v. Russia) от 24 июля 2014 г., жалоба N 46956/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 6 (примеч. редактора).), §§ 129 и 132-136, и недавнее Постановление Европейского Суда по делу "Раззаков против Российской Федерации" (Razzakov v. Russia) от 5 февраля 2015 г., жалоба N 57519/09* (* См.: там же. N 9 (примеч. редактора).), §§ 57-61, Постановление Европейского Суда по делу "Горщук против Российской Федерации" (Gorshchuk v. Russia) от 6 октября 2015 г., жалоба N 31316/09* (* См.: там же. 2016. N 5 (примеч. редактора).), §§ 35-38, Постановление Европейского Суда по делу "Турбылев против Российской Федерации" (Turbylev v. Russia) от 6 октября 2015 г., жалоба N 4722/09* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2016. N 2 (примеч. редактора).), §§ 67-72, и Постановление Европейского Суда по делу "Фартушин против Российской Федерации" (Fartushin v. Russia) от 8 октября 2015 г., жалоба N 38887/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2016. N 7 (примеч. редактора).), §§ 44-45, в которых власти Российской Федерации признали нарушение процессуального аспекта статьи 3 Конвенции).

50. В настоящем деле Следственный комитет при Прокуратуре Республики Марий Эл провел предварительную проверку и постановил, что отсутствуют доказательства совершения преступления. На этом основании Следственный комитет отказал в возбуждении уголовного дела. В общей сложности были приняты шесть таких постановлений. Решения были отменены как недостаточно мотивированные, незаконные и принятые на основании экспертизы, которая не являлась исчерпывающей. Однако уголовное дело не было возбуждено, и расследование не проводилось.

51. Оставляя постановление следователя от 9 марта 2011 г. об отказе в возбуждении уголовного дела в силе (см. §§ 31 и 32 настоящего Постановления), внутригосударственные суды при рассмотрении дела в соответствии со статьей 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не применяли стандарты эффективного официального расследования, закрепленные в конвенционном прецедентном праве в соответствии со статьей 3 Конвенции. Европейский Суд напоминает, что прежде всего внутригосударственные власти обязаны предоставить возмещение в связи с любым предполагаемым нарушением Конвенции.

52. Европейский Суд приходит к выводу, что отказ возбудить уголовное дело по заслуживающим доверия жалобам заявителя на жестокое обращение во время содержания в милиции составляет отсутствие эффективного расследования.

53. Соответственно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом и процессуальном аспектах.

II. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции

54. Заявитель жаловался на то, что он был задержан 7 сентября 2007 г., в 15.00, а не в 20.55 в эту дату, как было указано следователем. Он ссылался на пункт 1 статьи 5 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

(a) законное содержание под стражей лица, осужденного компетентным судом;

(b) законное задержание или заключение под стражу (арест) лица за неисполнение вынесенного в соответствии с законом решения суда или с целью обеспечения исполнения любого обязательства, предписанного законом;

(с) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;

(d) заключение под стражу несовершеннолетнего лица на основании законного постановления для воспитательного надзора или его законное заключение под стражу, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом;

(e) законное заключение под стражу лиц с целью предотвращения распространения инфекционных заболеваний, а также законное заключение под стражу душевнобольных, алкоголиков, наркоманов или бродяг;

(f) законное задержание или заключение под стражу лица с целью предотвращения его незаконного въезда в страну или лица, против которого принимаются меры по его высылке или выдаче".

55. Власти Российской Федерации признали нарушение статьи 5 Конвенции.

A. Приемлемость жалобы

56. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

57. С учетом признания Верховным Судом Российской Федерации (см. § 40 настоящего Постановления) и властями Российской Федерации нарушения, на которое жаловался заявитель, Европейский Суд устанавливает, что 7 сентября 2007 г., с 15.00 до 20.55, заявитель был лишен свободы незаконно.

58. Соответственно, имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Алексей Борисов против Российской Федерации" (Aleksey Borisov v. Russia) от 16 июля 2015 г., жалоба N 12008/06* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2016. N 1 (примеч. редактора).), §§ 85-87).

III. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции

59. Наконец, заявитель жаловался на то, что он подписал явку с повинной, дал признательные показания и сообщил о местонахождении тела А.К. только в результате жестокого обращения со стороны сотрудников милиции и в отсутствие адвоката, и что это использовалось в качестве доказательств в ходе уголовного разбирательства против него. Данные доказательства не могли являться приемлемыми, и ссылка суда первой инстанции на них независимо от того, являлись они важными или нет, сделала судебное разбирательство в отношении него несправедливым. В соответствующей части пункт 1 статьи 6 Конвенции предусматривает следующее:

"Каждый_ при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое_ разбирательство дела_ судом_".

60. Власти Российской Федерации отметили, что заявители отозвал свои ходатайства об исключении доказательств как недопустимых (см. § 34 настоящего Постановления). Тем не менее суд первой инстанции решил не рассматривать явку с повинной и другие доказательства, которые, по мнению заявителя, могли быть получены в результате незаконных методов ведения следствия. Следовательно, оценка доказательств и приговор не были основаны на них. Власти Российской Федерации, соответственно, полагали, что жалоба является явно необоснованной.

61. Заявитель поддержал свою жалобу. Не оспаривая факты, как их представили власти Российской Федерации, он отметил, что оставалось неясным, были ли подделаны явка с повинной и протоколы допроса во время досудебного разбирательства, и почему он подписал явку с повинной и признательные показания в отсутствие адвоката и после отказа давать показания.

62. Европейский Суд напоминает, что обычно он требует, чтобы жалоба, подаваемая в Европейский Суд, была сначала представлена в компетентные внутригосударственные суды хотя бы по сути с соблюдением формальных требований и сроков, установленных законодательством страны (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Гефген против Германии" (Gefgen v. Germany), жалоба N 22978/05, § 142, ECHR 2010). Это обусловлено тем, что цель статьи 35 Конвенции заключается в предоставлении государствам-участникам возможности предотвращения или устранения нарушений, предполагаемых с их стороны, до того, как указанные жалобы передаются на рассмотрение Европейского Суда.

63. Европейский Суд отмечает, что заявитель не доказал, что подавал подобную жалобу в суд. Вместо этого, как следует из материалов, представленных Европейскому Суду, заявитель отозвал свое ходатайство об исключении доказательств как недопустимых и утверждал, что он никогда не подписывал явку с повинной, что его подпись на этом документе была подделана и он никогда не сообщал о нахождении тела А.К. (см. §§ 13, 20, 34 и 37 настоящего Постановления). Действительно, суд первой инстанции установил на основании иных доказательств, что заявитель фактически сообщил о местоположении тела А.К., и принял этот факт во внимание в качестве смягчающего обстоятельства при определении наказания за разбой. Однако заявитель жаловался в кассационном порядке, что суд также должен был рассмотреть это обстоятельство в качестве смягчающего при вынесении приговора.

64. При таких обстоятельствах Европейский Суд полагает, что заявитель не исчерпал внутригосударственные средства правовой защиты и, следовательно, он не имеет права на рассмотрение этой жалобы в Европейском Суде. Соответственно, данная жалоба подлежит отклонению в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

65. Заявитель жаловался на основании статьи 13 Конвенции в совокупности со статьей 3 Конвенции на то, что власти не провели эффективного расследования его утверждений о жестоком обращении со стороны сотрудников правоохранительных органов, на то, что отсутствие расследования имело негативные последствия, поскольку сотрудники правоохранительных органов не предстали перед судом, который признал бы их виновными или невиновными, и он не имел возможности требовать компенсации. Статья 13 Конвенции гласит следующее:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в_ Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

66. Власти Российской Федерации признали, что внутригосударственные средства правовой защиты, которыми воспользовался заявитель, не были эффективными в нарушение статьи 13 Конвенции.

67. Европейский Суд отмечает, что в этой части жалоба тесно связана с вопросом на основании процессуального аспекта статьи 3 Конвенции и потому должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

68. С учетом установления нарушения статьи 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте в части отсутствия со стороны властей государства-ответчика эффективного расследования Европейский Суд считает, что жалоба в том виде, в котором она подана, не порождает отдельного вопроса при обстоятельствах настоящего дела и что отсутствует необходимость рассматривать ее на основании статьи 13 Конвенции.

V. Применение статьи 41 Конвенции

69. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

70. Заявитель требовал выплаты 30 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

71. Власти Российской Федерации оспорили это требование как чрезмерное.

72. Осуществляя оценку на основе принципа справедливости и учитывая приемлемые жалобы и установленные нарушения, Европейский Суд присуждает заявителю 24 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму.

B. Процентная ставка при просрочке платежей

73. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу в части незаконного содержания и жестокого обращения с заявителем в отделе внутренних дел приемлемой для рассмотрения по существу, а в остальной части - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом аспекте в части причинения пытки заявителю;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте в части отсутствия эффективного расследования жалоб заявителя на пытки в отделе внутренних дел;

4) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции;

5) постановил, что отсутствует необходимость в рассмотрении жалобы на основании статьи 13 Конвенции;

6) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 24 000 евро (двадцать четыре тысячи евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эту сумму должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

7) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 21 февраля 2017 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Стивен Филлипс Секретарь Секции Суда

Луис Лопес Герра Председатель Палаты Суда