Постановление Европейского Суда по правам человека от 13 декабря 2016 г. Дело "Снятовский (Snyatovskiy) против Российской Федерации" (Жалоба N 10341/07) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Снятовский (Snyatovskiy)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 10341/07)

Постановление Суда

Страсбург, 13 декабря 2016 г.

По делу "Снятовский против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Луиса Лопеса Герра, Председателя Палаты,

Хелен Ядерблом,

Хелен Келлер,

Дмитрия Дедова,

Бранко Лубарды,

Алёны Полачковой,

Георгия А. Сергидеса, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 22 ноября 2016 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 10341/07, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Антоном Владимировичем Снятовским (далее - заявитель) 13 февраля 2007 г.

2. Интересы заявителя представлял А. Смольский, адвокат, практикующий в г. Владивостоке. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель утверждал, в частности, что его предварительное содержание под стражей было чрезмерно длительным, что рассмотрение его жалобы в отношении содержания под стражей не было безотлагательным, а также что длительность уголовного разбирательства против него была чрезмерной.

4. 27 мая 2010 г. Европейский Суд коммуницировал жалобу властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1951 году и до своего задержания проживал в г. Владивостоке, Приморский край.

A. Уголовное разбирательство

6. В период, относящийся к обстоятельствам дела, заявитель руководил филиалом "Альфа-Банка" на Дальнем Востоке, центральный офис которого находился в г. Владивостоке.

7. Финансовая аудиторская проверка отделения, проведенная в 2003 году, выявила недостачу в несколько миллионов евро.

8. 21 ноября 2003 г. против заявителя и других подозреваемых было возбуждено уголовное дело (далее - первое уголовное дело).

9. 5 января 2004 г. следователь органов внутренних дел предъявила заявителю обвинение в злоупотреблении своими полномочиями и взяла с него подписку о невыезде из г. Владивостока.

10. В августе 2005 года обвинения были переквалифицированы в несколько эпизодов хищения и легализации денежных средств, совершенных организованной преступной группой при отягчающих обстоятельствах.

11. 9 сентября 2005 г. расследование уголовного дела по нескольким эпизодам хищений было выделено из первого уголовного дела и велось в рамках отдельного уголовного разбирательства (далее - второе уголовное дело).

12. 28 сентября 2005 г. Первореченский районный суд г. Владивостока (далее - районный суд) отклонил ходатайство следственных органов о досудебном содержании заявителя под стражей в рамках первого уголовного дела. Не были получены доказательства того, что обвиняемый нарушил обязательство не покидать г. Владивосток или когда-либо не исполнял требования сотрудников милиции. Районный суд отметил, что заявитель являлся лицом зрелого возраста, постоянно проживал по известному адресу, у него отсутствовала судимость, он никогда не пытался скрыться и в то время проходил стационарное лечение в больнице. Соответственно, такая суровая мера пресечения, как содержание под стражей, не могла быть оправдана. Это решение было оставлено в силе выступавшим в качестве Приморским краевым судом (далее - краевой суд) 21 ноября 2005 г.

13. Спустя месяц президиум краевого суда отменил решения районного и краевого судов в порядке надзора и направил дело на новое рассмотрение.

14. 23 января 2006 г. районный суд санкционировал содержание заявителя под стражей. Он ссылался, главным образом, на тяжесть предъявленных обвинений, тот факт, что обвиняемый продолжал неофициально руководить юридическим лицом, был предположительно вовлечен в преступную деятельность и что он дважды не выполнил предписания милиции. Районный суд также отметил, что состояние здоровья заявителя не препятствовало его содержанию под стражей. Он пришел к выводу, что, находясь на свободе, заявитель может продолжать заниматься преступной деятельностью, препятствовать надлежащему отправлению правосудия или скрыться. Краевой суд оставил это решение без изменений, рассмотрев жалобу 20 февраля 2006 г.

15. 21 марта 2006 г., ссылаясь только на тяжесть предъявленных обвинений, районный суд продлил срок содержания заявителя под стражей до 21 мая 2006 г. Краевой суд 22 мая 2006 г. оставил постановление без изменений, рассмотрев жалобу и установив, что оно было вынесено в соответствии с законом и было надлежащим образом обосновано.

16. В течение последующих месяцев содержание заявителя под стражей продлевалось еще несколько раз, включая 2 марта, 1 июня и 3 сентября 2007 г. Наряду с тяжестью предъявленных обвинений суды основывали свои постановления на выводах о том, что "обстоятельства, которые изначально требовали содержания под стражей, не изменились" и что состояние здоровья заявителя, хотя и плохое, не могло служить основанием для его освобождения. Вышеупомянутые постановления о продлении срока содержания под стражей безрезультатно обжаловались 3 марта, 4 июня и 7 сентября 2007 г. Краевой суд оставил их без изменений 26 марта, 3 июля и 24 сентября 2007 г. соответственно.

17. Тем временем, в августе 2006 года, власти завершили расследование по второму уголовному делу и направили 326 томов дела во Фрунзенский районный суд г. Владивостока для рассмотрения по существу. Следствие по первому уголовному делу было завершено в декабре 2007 года. Заявителю и другим подсудимым по тому же делу были предъявлены обвинения по 103 пунктам: в отмывании денежных средств при отягчающих обстоятельствах, хищении и мошенничестве, совершенных организованной преступной группой.

18. 4 декабря 2007 г. районный суд* (* Так в тексте. По-видимому, в §§ 18-24 имеется в виду Фрунзенский районный суд г. Владивостока (примеч. редактора).) провел заседание о продлении срока содержания под стражей заявителя и других подсудимых по тому же делу. Хотя заявитель присутствовал на заседании, два его адвоката не явились. Согласно телефонограммам, составленным секретарем суда, адвокаты были уведомлены о слушании по телефону. В целях защиты прав заявителя районный суд назначил одного из дежурных адвокатов представлять его интересы и приостановил слушания, чтобы дать ей возможность ознакомиться с материалами дела. Когда слушание возобновилось, адвокат заявителя возражала против продления срока содержания под стражей, ссылаясь, среди прочего, на проблемы заявителя со здоровьем и тот факт, что адрес его места жительства был известен. Районный суд отклонил эти доводы, указав, что они были уже изучены и отклонены в ходе рассмотрения предыдущих постановлений о содержании под стражей. На основании того, что обстоятельства, оправдывающие содержание заявителя под стражей, не изменились, районный суд продлил срок содержания заявителя под стражей до 4 марта 2008 г.

19. Заявитель утверждал, что ни он, ни его адвокаты не были уведомлены о заседании суда от 4 декабря 2007 г., и что записи телефонных разговоров в материалах дела не являлись надежными доказательствами.

20. Через два дня заявитель подал жалобу, утверждая, что его адвокаты не были уведомлены о заседании и поэтому не могли принять в нем участие. Следовательно, его право на представление интересов адвокатом по его выбору было нарушено.

21. Как утверждали власти Российской Федерации, ввиду неявки адвоката заявителя и неспособности администрации исправительного учреждения обеспечить присутствие заявителя судебное разбирательство несколько раз откладывалось. Оно было, в конечном счете, проведено 7 февраля 2008 г. Краевой суд оставил в силе обжалуемое постановление, посчитав, что оно было обоснованным и что районный суд правомерно назначил адвоката для представления интересов заявителя в ситуации, когда его предыдущий адвокат был надлежащим образом уведомлен, но не смог присутствовать. Рассмотрение жалобы проводилось в присутствии заявителя и его адвокатов.

22. 3 марта 2008 г., повторив мотивировку предыдущих постановлений о содержании под стражей, районный суд продлил содержание заявителя под стражей до 4 июня 2008 г. Это постановление о содержании под стражей было оставлено без изменений вышестоящим судом 10 апреля 2008 г.

23. 27 мая 2008 г. районный суд не установил причин для дальнейшего содержания заявителя под стражей, поскольку следственные органы завершили сбор доказательств, поэтому заявитель более не мог препятствовать расследованию. Районный суд постановил освободить его под залог. На следующий день заявитель был освобожден из-под стражи. Постановление районного суда было оставлено в силе судом кассационной инстанции 23 июня 2008 г.

24. Ни заявитель, ни власти Российской Федерации не предоставили Европейскому Суду информацию о результатах уголовного производства. Из последней корреспонденции в декабре 2010 года следовало, что дело все еще находилось на рассмотрении районного суда. Согласно информации, представленной сторонами, судебное разбирательство приостанавливалось несколько раз из-за невозможности заявителя присутствовать по состоянию здоровья, что подтверждалось врачом тюремной больницы. Представляется также, что некоторые задержки были вызваны изменениями в составе суда.

B. Состояние здоровья заявителя и медицинская помощь, оказанная ему в период содержания под стражей

25. До начала содержания под стражей заявитель страдал от гипертонии, перенес сердечный приступ, и ему было сделано аортокоронарное шунтирование в гражданской больнице.

26. Во время поступления в следственный изолятор заявитель сообщил тюремному врачу о своей истории болезни сердца, и ему были поставлены диагнозы "ишемическая болезнь и стенокардия". Спустя неделю он был переведен для обследования и лечения в краевую тюремную больницу в г. Владивостоке* (* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Краевая больница Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Приморскому краю" (примеч. редактора).), где он прошел различные медицинские обследования. Они подтвердили наличие у него ишемической болезни и показали, что у заявителя стенокардия на продвинутой стадии, связанной с высоким риском дальнейшего сердечного приступа. Заявителю прописали лекарственную терапию, которая, по данным медицинских записей, датированным 2 февраля и 20 марта 2006 г, привела к улучшению состояния его здоровья.

27. 5 апреля 2006 г. заявителя выписали из тюремной больницы. В течение последующих месяцев его переводили несколько раз из следственного изолятора в тюремную больницу.

28. Перенеся серьезный гипертонический криз в конце июня 2006 года, заявитель был госпитализирован в тюремную больницу 7 июля 2006 г. Он оставался там до его освобождения из-под стражи 28 мая 2008 г.

29. В день обращения заявителя в тюремную больницу заведующий терапевтическим отделением установил, что у заявителя гипертоническая болезнь прогрессировала до последней стадии. Ему были назначены диетическое питание и лекарственная терапия.

30. На протяжении его нахождения в больнице заявитель осматривался лечащим врачом четыре раза в неделю. Временное увеличение артериального давления и приступы стенокардии отмечались после участия заявителя в судебных заседаниях или консультаций с адвокатами.

31. Несмотря на принятие четырех гипотензивных средств, в декабре 2007 года у заявителя произошел очередной гипертонический криз. Контрольная электрокардиограмма выявила некоторое ухудшение состояния сердца. Спустя несколько дней лекарственная терапия заявителя была скорректирована. Корректировка оказала положительное влияние на его здоровье.

32. Заявителя выписали из больницы на амбулаторное лечение в удовлетворительном состоянии здоровья. Врач рекомендовал продолжать прием гипотензивных и антиагрегантных препаратов вместе с лекарством для укрепления сердечной деятельности.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации

33. Положения законодательства Российской Федерации о содержании под стражей в период предварительного расследования и судебного разбирательства кратко изложены в следующих Постановлениях Европейского Суда по делам: "Жеребин против Российской Федерации" (Zherebin v. Russia) от 24 марта 2016 г., жалоба N 51445/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2016. N 12 (примеч. редактора).), §§ 27-31, "Пятков против Российской Федерации" (Pyatkov v. Russia) от 24 ноября 2012 г., жалоба N 61767/08* (* См.: там же. 2015. N 1 (примеч. редактора).), §§ 48-68, и Исаев против Российской Федерации" (Isayev v. Russia) от 22 октября 2009 г., жалоба N 20756/04* (* См.: там же. 2016. N 4 (примеч. редактора).), §§ 67-80.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

34. Заявитель жаловался на то, что он не получал адекватной медицинской помощи при содержании под стражей в нарушение статьи 3 Конвенции, которая предусматривает:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Доводы сторон

35. Власти Российской Федерации утверждали, что заявителю предоставлялась адекватная медицинская помощь. Власти государства-ответчика обеспечили его размещение в тюремной больнице, где он прошел тщательный медицинский осмотр и получил комплексное лечение под пристальным наблюдением врача.

36. Заявитель настаивал на своих жалобах. Он утверждал, что условия его лечения были неудовлетворительными и что он не был обеспечен необходимыми лекарствами в полном объеме.

B. Мнение Европейского Суда

37. Европейский Суд отмечает, что в момент начала содержания заявителя под стражей он уже страдал от серьезного заболевания сердца, которое было трудно вылечить. В течение более двух лет содержания под стражей у него наблюдалось постепенное ухудшение его гипертонии и болезни сердца, на которые, очевидно, повлиял стресс, связанный с его участием в уголовном судопроизводстве, наряду с другими факторами (см. §§ 29-31 настоящего Постановления). С точки зрения Европейского Суда, изменения в состоянии здоровья заявителя выглядят обычным развитием его заболеваний в течение длительного периода времени. Они не дают поводов для серьезного беспокойства в отношении качества медицинской помощи, оказываемой в период его содержания под стражей (см. Решение Европейского Суда по делу "Еременко против Российской Федерации" (Yeremenko v. Russia) от 3 мая 2016 г., жалоба N 42372/08, § 28).

38. Европейский Суд также отмечает, что, как только состояние здоровья заявителя ухудшилось, он был госпитализирован в тюремную больницу, где он провел большую часть срока своего содержания под стражей под пристальным медицинским наблюдением лечащего врача (см. §§ 28 и 30 настоящего Постановления). Его медицинские документы свидетельствуют, что он регулярно проходил все важнейшие медицинские обследования и получал предписанные лекарства. Когда эффективность некоторых препаратов снижалась, его лекарственная терапия пересматривалась и изменялась (см. §§ 29 и 31 настоящего Постановления). Вместе с тем отсутствуют какие-либо записи о существенных перерывах в терапии.

39. Обращаясь к доводу заявителя о недоступности некоторых лекарств, Европейский Суд отмечает, что этот аргумент сформулирован в весьма общих выражениях и не подкреплен какими-либо доказательствами, таким как медицинское заключение, подтверждающее его точку зрения. Отсутствуют какие-либо уважительные причины для этого бездействия, поскольку в 2008 году заявитель был освобожден из-под стражи и мог добиваться независимой медицинской экспертизы состояния его здоровья и оценки лечения, полученного им во время содержания под стражей (см. упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу "Еременко против Российской Федерации", § 31, Постановление Европейского Суда по делу "Епишин против Российской Федерации" (Yepishin v. Russia) от 27 июня 2013 г., жалоба N 591/07, §§ 52-53, и Постановление Европейского Суда по делу "Гришин против Российской Федерации" (Grishin v. Russia) от 15 ноября 2007 г., жалоба N 30983/02* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 4 (примеч. редактора).), § 74). Таким образом, Европейский Суд не может заключить, что медицинская помощь, оказанная заявителю в период содержания под стражей, была неадекватной.

40. Отсюда следует, что жалоба в данной части должна быть отклонена как явно необоснованная в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции

41. Заявитель жаловался на то, что его предварительное заключение было чрезмерно длительным и неоправданным. Данная жалоба подлежит рассмотрению с точки зрения пункта 3 статьи 5 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи_ имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд".

A. Доводы сторон

42. Власти Российской Федерации оспорили этот довод. Они утверждали, что выбор меры пресечения был вызван поведением заявителя, пока он дал письменное обязательство не покидать место своего жительства: заявитель продолжал осуществлять сомнительные занятия и в ряде случаев не являлся по повесткам в милицию. Эти обстоятельства, наряду с тяжестью обвинения, предъявленного заявителя, делали угрозу того, что он скроется или иным образом воспрепятствует отправлению правосудия, обоснованной. Они обратили внимание Европейского Суда на то, что, как только следственные органы завершили сбор доказательств, заявитель был освобожден под залог.

43. Заявитель настаивал на своей жалобе.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

44. Европейский Суд отмечает, что жалоба заявителя не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также считает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(a) Общие принципы

45. Соответствующие общие принципы изложены в Постановлениях Большой Палаты Европейского Суда по делу "Бузаджи против Республики Молдова" (Buzadji v. Republic of Moldova) (жалоба N 23755/07, §§ 84-91, ECHR 2016), "Идалов против Российской Федерации" (Idalov v. Russia) (от 22 мая 2012 г., жалоба N 5826/03* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2013. N 5 (примеч. редактора).), §§ 115-133), упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Жеребин против Российской Федерации" (§§ 49-54) и Постановлении Европейского Суда по делу "Суслов против Российской Федерации" (Suslov v. Russia) (от 29 мая 2012 г., жалоба N 2366/07* (* См.: там же. N 11 (примеч. редактора).), §§ 84-86).

(b) Применение общих принципов в настоящем деле

46. Заявитель был заключен под стражу 23 января 2006 г. и освобожден под залог 28 мая 2008 г. (см. §§ 14 и 23 настоящего Постановления). Таким образом, общая продолжительность предварительного заключения заявителя составила более двух лет и четырех месяцев.

47. Европейский Суд отмечает, что внутригосударственные власти первоначально отменили письменное обязательство заявителя не покидать место своего жительства и заменили его на содержание под стражей в связи с тяжестью выдвинутых против него обвинений и угрозой того, что он скроется или воспрепятствует следствию, что подтверждалось несоблюдением требований органов внутренних дел и его продолжающимся участием в управлении компанией, предположительно участвовавшей в хищении (см. § 14 настоящего Постановления).

48. Европейский Суд согласен с тем, что на данном этапе необходимость обеспечения надлежащего проведения расследования оправдывала содержание заявителя под стражей. Однако с течением времени внутригосударственные власти были обязаны более подробно проанализировать личную ситуацию заявителя и привести конкретные мотивы для его содержания под стражей.

49. Европейский Суд отмечает, что впоследствии, в период с 21 марта 2006 г. по 27 мая 2008 г., содержание заявителя под стражей неоднократно продлевалось со ссылкой на тяжесть обвинения и дальнейшее наличие обстоятельств, первоначально требовавших его заключение под стражу. В настоящем деле власти не рассматривали возможность обеспечения явки заявителя в суд иными "мерами пресечения", которые прямо предусмотрены законодательством Российской Федерации для обеспечения надлежащего проведения уголовного разбирательства (см. §§ 15, 16, 18 и 22 настоящего Постановления).

50. Что касается ссылки властей Российской Федерации на тяжесть обвинений как на решающий элемент, Европейский Суд неоднократно указывал, что тяжесть обвинений не может сама по себе оправдывать длительные сроки содержания под стражей. Хотя тяжесть возможного наказания имеет значение при оценке угрозы того, что обвиняемый скроется или продолжит заниматься преступной деятельностью, необходимость в продолжении лишения свободы не может оцениваться с чисто абстрактной точки зрения с учетом только тяжести преступления. Основанием для продолжения не может быть также вероятность осуждения к лишению свободы (см. Постановление Европейского Суда по делу "Дубинский против Российской Федерации" (Dubinskiy v. Russia) от 3 июля 2014 г., жалоба N 48929/08* (* См.: там же. 2015. N 1 (примеч. редактора).), § 64, и Постановление Европейского Суда по делу "Летелье против Франции" (Letellier v. France) от 26 июня 1991 г., Series A, N 207, § 51).

51. Поскольку власти Российской Федерации постоянно ссылались на дальнейшее наличие обстоятельств, оправдывавших его первоначальное заключение под стражу, Европейский Суд напоминает, что в случаях, когда обстоятельства, которые могли требовать содержания под стражей, могли существовать, но не были упомянуты в решениях внутригосударственных судов, в функции Европейского Суда не входят их установление и замена собой органов властей государства-ответчика, которые принимали решение о заключении заявителя под стражу (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Быков против Российской Федерации" (Bykov v. Russia) от 10 марта 2009 г., жалоба N 4378/02* (* См.: там же. 2009. N 6 (примеч. редактора).), §§ 66 с дополнительными отсылками). Поэтому такие обстоятельства не могут быть учтены для целей анализа Европейским Судом.

52. Европейский Суд уже не раз рассматривал жалобы против Российской Федерации, содержащие сходные претензии о нарушении пункта 3 статьи 5 Конвенции, и устанавливал нарушение этой статьи на том основании, что суды страны продлевали срок содержания заявителя под стражей, учитывая в основном тяжесть предъявленных обвинений и используя стереотипные мотивировки без рассмотрения его конкретной ситуации (см. в числе многих прочих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Наимджон Якубов против Российской Федерации" (Naimdzhon Yakubov v. Russia) от 12 ноября 2015 г., жалоба N 40288/06* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2017. N 7 (примеч. редактора).), § 64, Постановление Европейского Суда по делу "Тараненко против Российской Федерации" (Taranenko v. Russia) от 15 мая 2014 г., жалоба N 19554/05* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. 2014. N 9 (примеч. редактора).), § 51, Постановление Европейского Суда по делу "Валерий Самойлов против Российской Федерации" (Valeriy Samoylov v. Russia) от 24 января 2012 г., жалоба N 57541/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 11 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Сутягин против Российской Федерации" (Sutyagin v. Russia) от 3 мая 2011 г., жалоба N 30024/02* (* См.: там же. N 5 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Логвиненко против Российской Федерации" (Logvinenko v. Russia) от 17 июня 2010 г., жалоба N 44511/04* (* См.: там же. 2011. N 1 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Гультяева против Российской Федерации" (Gultyayeva v. Russia) от 1 апреля 2010 г., жалоба N 67413/01* (* См.: там же. 2010. N 9 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Макаренко против Российской Федерации" (Makarenko v. Russia) от 22 декабря 2009 г., жалоба N 5962/03* (* См.: там же. N 12 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Ламажик против Российской Федерации" (Lamazhyk v. Russia) от 30 июля 2009 г., жалоба N 20571/04* (* См.: там же. 2012. N 12 (примеч. редактора).), Постановление Европейского Суда по делу "Белов против Российской Федерации" (Belov v. Russia) от 3 июля 2008 г., жалоба N 22053/02* (* См.: там же. 2017. N 9 (примеч. редактора).), и Постановление Европейского Суда по делу "Шухардин против Российской Федерации" (Shukhardin v. Russia) от 28 июня 2007 г., жалоба N 65734/01* (* См.: там же. 2008. N 5 (примеч. редактора).)). Сходные соображения применимы к обстоятельствам настоящего дела, в котором власти Российской Федерации не привели каких-либо доводов для того, чтобы Европейский Суд мог сделать иное заключение.

53. С учетом вышеизложенного Европейский Суд находит, что, не рассмотрев альтернативных "мер пресечения" и руководствуясь в основном тяжестью предъявленных обвинений, власти продлевали срок содержания заявителя под стражей по основаниям, которые, хотя и были "относимыми", не могли рассматриваться как "достаточные" для оправдания длительности этого срока. При таких обстоятельствах отсутствует необходимость проводить Европейским Судом проверку того, осуществлялось ли разбирательство "с надлежащей тщательностью".

54. Соответственно, имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции

55. Заявитель жаловался, что районный суд провел заседание 4 декабря 2007 г. относительно продления срока его содержания под стражей в отсутствие выбранного им адвоката. Он также жаловался на то, что его жалобы на постановления о содержании под стражей от 2 марта, 1 июня и 3 сентября и 4 декабря 2007 г. не были рассмотрены безотлагательно. Данные жалобы подлежат рассмотрению в соответствии с пунктом 4 статьи 5 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

A. Доводы сторон

56. Власти Российской Федерации утверждали, что судебное заседание 4 декабря 2007 г. было проведено в отсутствие адвоката заявителя, поскольку он, хотя и был должным образом уведомлен о разбирательстве, не явился в суд. Для обеспечения равенства сторон и интересов заявителя заявителю была предоставлена эффективная юридическая помощь адвоката, назначенного судом.

57. Власти Российской Федерации далее отмечали, что слушание жалобы на постановление о содержании под стражей, вынесенное в эту дату, было отложено до 7 февраля 2008 г. в связи с "объективными трудностями". Однако они не предоставили документов в поддержку своего довода. Власти Российской Федерации не комментировали основания для переноса рассмотрения жалобы на постановление о содержании под стражей.

58. Заявитель настаивал на своей жалобе.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

59. Европейский Суд отмечает, что довод заявителя о том, что властям не удалось уведомить его адвокатов о дате судебного заседания, состоявшегося 4 декабря 2007 г., был опровергнут с помощью доказательства, а именно записи телефонных разговоров, показывавших, что адвокаты были извещены надлежащим образом. Европейский Суд не может согласиться с утверждением заявителя, что данные документы были сфальсифицированы, поскольку суд кассационной инстанции подтвердил их правдивость, соответственно, отсутствуют основания для Европейского Суда отойти от этого заключения.

60. Европейский Суд далее отмечает, что на заседании от 4 декабря 2007 г. интересы заявителя были представлены назначенным судом адвокатом, который исполнял свои обязанности должным образом, активно участвуя в заседании. Таким образом, Европейский Суд полагает, что оспариваемое разбирательство отвечает требованиям пункта 4 статьи 5 Конвенции. Отсюда следует, что жалоба является явно необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

61. Что касается утверждения заявителя в отношении того, что его жалобы на постановления о содержании под стражей не были рассмотрены "безотлагательно", Европейский Суд полагает, что жалоба в данной части не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. При этом отсутствуют иные основания для признания ее неприемлемой. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(a) Общие принципы

62. Соответствующие общие принципы изложены в следующих Постановлениях Европейского Суда по делам: "Ковязин и другие против Российской Федерации" (Kovyazin and Others v. Russia) (от 17 сентября 2015 г., жалобы NN 13008/13, 60882/12 и 53390/13* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2016. N 1 (примеч. редактора).), § 98), "Баталины против Российской Федерации" (Bataliny v. Russia) (от 23 июля 2015 г. жалоба N 10060/07* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2016. N 1 (примеч. редактора).), §§ 69-71) и "Евгений Богданов против Российской Федерации" (Yevgeniy Bogdanov v. Russia) (от 26 февраля 2015 г., жалоба N 22405/04, §§ 156-157).

(b) Применение общих принципов в настоящем деле

63. Европейский Суд отмечает, что жалобы заявителя на постановления о содержании под стражей от 2 марта, 1 июня, 3 сентября и 4 декабря 2007 г. были поданы 3 марта, 4 июня, 7 сентября и 6 декабря 2007 г. и были рассмотрены судом кассационной инстанции 26 марта, 3 июля 2007 г., 24 сентября и 7 февраля 2008 г. соответственно (см. §§ 16, 18 и 21 настоящего Постановления). Таким образом, потребовалось от 17 до 63 дней для их рассмотрения.

64. Европейский Суд отклоняет довод властей Российской Федерации о том, что судебное заседание относительно постановления о содержании под стражей от 6 декабря 2007 г. было перенесено из-за неявки заявителя, поскольку властям Российской Федерации не удалось это обосновать. Отсутствуют доказательства того, что защита каким-либо образом повлияла на длительность судебного рассмотрения постановлений о содержании под стражей или любых других разбирательств.

65. Европейский Суд напоминает, что он уже устанавливал нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции в делах, в которых рассмотрение жалоб продолжалось 17 дней (см. Постановление Европейского Суда по делу "Кадем против Мальты" (Kadem v. Malta) от 9 января 2003 г., жалоба N 55263/00, §§ 44-45), 20 дней (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бутусов против Российской Федерации" (Butusov v. Russia) от 9 декабря 2003 г., жалоба N 55263/00* (* См.: там же. 2010. N 5 (примеч. редактора).), §§ 44-45), 26 дней (см. Постановление Европейского Суда по делу "Мамедова против Российской Федерации" (Mamedova v. Russia) от 1 июня 2006 г., жалоба N 7064/05* (* См.: там же. 2006. N 12 (примеч. редактора).), § 96) и 27 дней (см. Постановление Европейского Суда по делу "Пичугин против Российской Федерации" (Pichugin v. Russia) от 23 октября 2012 г., жалоба N 38623/03* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2014. N 4 (примеч. редактора).), §§ 154-156), и подчеркивал, что за общую продолжительность несут ответственность власти. В деле "Пичугин против Российской Федерации" (упоминавшемся выше, § 154) Европейский Суд признал нарушением задержку в 17 дней. Однако в вышеуказанном деле, в отличие от настоящего, защита внесла значительный вклад в задержку.

66. С учетом последовательной прецедентной практики по данному вопросу, обстоятельств настоящего дела, а также отсутствия каких-либо замечаний со стороны властей Российской Федерации, касающихся затянувшегося судебного рассмотрения постановлений о содержании под стражей от 2 марта, 1 июня и 3 сентября 2007 г., Европейский Суд находит, что внутригосударственные суды не выполнили требование "безотлагательности", закрепленное пунктом 4 статьи 5 Конвенции.

67. Таким образом, имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции в отношении длительности рассмотрения жалоб заявителя на постановления о содержании под стражей от 2 марта, 1 июня, 3 сентября и 4 декабря 2007 г.

IV. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции

68. Заявитель жаловался на то, что продолжительность разбирательства по его делу не отвечала требованию "разумного срока", установленному пунктом 1 статьи 6 Конвенции, который предусматривает следующее:

"Каждый_ при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на_ разбирательство дела в разумный срок_ судом_".

A. Доводы сторон

69. Власти Российской Федерации утверждали, что уголовные дела в отношении заявителя были особенно сложными, в них было несколько сообвиняемых, которым были предъявлены обвинения в более чем 100 эпизодах хищения при отягчающих обстоятельствах, и более чем 250 свидетелей, и требовали проведения большого количества следственных действий. Власти Российской Федерации также утверждали, что задержки были вызваны, главным образом, плохим состоянием здоровья заявителя, которое препятствовало его участию в судебном процессе.

70. Заявитель оспорил эти доводы и настаивал, что задержки были вызваны медленным течением разбирательства.

1. Приемлемость жалобы

71. Европейский Суд отмечает, что жалоба заявителя не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(a) Общие принципы

72. Соответствующие общие принципы были изложены в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Идалов против Российской Федерации" (§ 186), в Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Педерсен и Баадсгаард против Дании" (Pedersen and Baadsgaard v. Denmark) (жалоба N 49017/99, § 49, ECHR 2004-XI), в Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Пелиссье и Сасси против Франции" (Pelissier and Sassi v. France) (жалоба N 25444/94, § 67, ECHR 1999-II), в Постановлении Европейского Суда по делу "Григорьев против Российской Федерации" (Grigoryev v. Russia) (от 23 октября 2012 г., жалоба N 22663/06* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2015. N 2 (примеч. редактора).), §§ 90 и 92) и в Постановлении Европейского Суда по делу "Евгений Алексеенко против Российской Федерации" (Yevgeniy Alekseyenko v. Russia) (от 27 января 2011 г., жалоба N 41833/04* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 3 (примеч. редактора).), §§ 143-144).

(b) Применение общих принципов в настоящем деле

73. Европейский Суд отмечает, что период, подлежащий рассмотрению в настоящем деле, начался 5 января 2004 г., когда заявитель был обвинен в преступлении, и он дал обязательство не покидать город (см. § 9 настоящего Постановления). Из последней переписки со сторонами представляется очевидным, что дело рассматривалось судом первой инстанции в декабре 2010 год (см. § 24 настоящего Постановления). На тот момент разбирательство длилось почти семь лет.

74. Европейский Суд признает, что настоящее дело было особенно сложным, так как в нем участвовало несколько обвиняемых по целому ряду обвинений, и имелась необходимость обеспечения участия и допроса сотен свидетелей на слушаниях (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда по делу "Головкин против Российской Федерации" (Golovkin v. Russia) от 3 апреля 2008 г., жалоба N 16595/02* (* См.: там же. 2009. N 10 (примеч. редактора).), § 39, и Постановление Европейского Суда по делу "Калашников против Российской Федерации" (Kalashnikov v. Russia), жалоба N 47095/99* (* См.: Путеводитель по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека за 2002 год (примеч. редактора).), § 128, ECHR 2002-VI). Однако Европейский Суд не может согласиться с тем, что сложность дела сама по себе оправдывает чрезмерную длительность разбирательства. Европейский Суд также напоминает, что факт содержания заявителя под стражей в течение значительной части рассмотрения уголовного дела требовал особо тщательной проверки со стороны судов для безотлагательного отправления правосудия (см. Постановление Европейского Суда по делу "Панченко против Российской Федерации" (Panchenko v. Russia) от 8 февраля 2005 г., жалоба N 45100/98* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2005. N 9 (примеч. редактора).), § 133, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Калашников против Российской Федерации", § 132).

75. Возвращаясь к обстоятельствам судебного разбирательства в настоящем деле, Европейский Суд отмечает, что он не имеет подробной информации о его продолжении, задержках и их длительности. Не получив от властей Российской Федерации судебных решений о приостановке производства по делу или переносах судебных заседаний, Европейский Суд не может признать, что разбирательство затягивалось в результате невозможности заявителя участвовать в расследовании и судебном разбирательстве по состоянию здоровья. В отсутствие какого-либо удовлетворительного объяснения столь длительного рассмотрения дела и каких-либо фактов "особой тщательности" со стороны властей Европейский Суд должен сделать вывод, что длительность разбирательства не соответствовала требованию "разумного срока".

76. Следовательно, имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

V. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

77. Наконец, заявитель жаловался со ссылкой на пункт 1 статьи 5 и пункт 1 статьи 6 Конвенции на незаконность своего содержания под стражей и отклонение его жалоб судом первой инстанции.

78. С учетом предоставленных ему материалов и насколько эти жалобы относятся к его компетенции, Европейский Суд не усматривает признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией. Отсюда следует, что эта часть жалобы является явно необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

VI. Применение статьи 41 Конвенции

79. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

80. Заявитель требовал выплаты 100 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

81. Власти Российской Федерации оспорили эти требования как чрезмерные и выходящие за рамки компенсаций, присуждаемых Европейским Судом по аналогичным делам.

82. Европейский Суд установил в настоящем деле нарушения пунктов 3 и 4 статьи 5 и статьи 6 Конвенции. Бесспорно, что заявитель испытал страдания, чувства расстройства и беспокойства, вызванные этими нарушениями Конвенции. Однако Европейский Суд принимает довод властей Российской Федерации о том, что конкретная требуемая сумма выглядит чрезмерной. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявителю 3 100 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную выше сумму.

B. Судебные расходы и издержки

83. Ссылаясь на данные о тратах времени адвокатов, заявитель требовал выплаты 25 000 и 55 100 евро в качестве оплаты юридических гонораров при рассмотрении дела Европейским Судом и в ходе внутригосударственного разбирательства соответственно.

84. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не "понес действительно" расходы, поскольку только сделал авансовые платежи по соглашению со своим представителем.

85. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в той части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру.

86. В настоящем деле, принимая во внимание имеющиеся в его распоряжении материалы, Европейский Суд приходит к выводу, что соглашение между заявителем и его адвокатом было юридически закреплено в части требуемых сумм, даже если они не были оплачены в полном объеме. Следовательно, он исходит из того, что данные расходы были действительно понесены. Однако Европейский Суд не может согласиться с тем, что они были необходимы в их совокупности и были разумны по размеру. Он отмечает, что расходы заявителя в основном были связаны с жалобами, признанными неприемлемыми, и были явно завышенными по сравнению с другими подобными случаями (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Пичугин против Российской Федерации", § 223). Учитывая вышеизложенное, Европейский Суд считает разумным присудить заявителю 3 000 евро в качестве компенсации издержек по всем основаниям.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

87. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобы в части длительности предварительного содержания заявителя под стражей, длительности разбирательства о законности его содержания под стражей и длительности уголовного разбирательства приемлемыми для рассмотрения по существу, а в остальной части - неприемлемыми;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции в части длительности рассмотрения жалоб заявителя на постановления о содержании под стражей от 2 марта, 1 июня, 3 сентября и 4 декабря 2007 г.;

4) постановил, что по делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции в части длительности уголовного разбирательства против заявителя;

5) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить следующие суммы, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты;

(i) 3 100 евро (три тысячи сто евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму;

(ii) 3 000 евро (три тысячи евро), а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителя в связи с указанной суммой, в качестве компенсации судебных расходов и издержек;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

6) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 13 декабря 2016 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Стивен Филлипс Секретарь Секции Суда

Луис Лопес Герра Председатель Палаты Суда