Постановление Европейского Суда по правам человека от 25 июля 2017 г. Дело "Эскерханов и другие (Eskerkhanov and Others) против Российской Федерации" (Жалоба N 18496/16 и две других, см. Приложение) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Эскерханов и другие (Eskerkhanov and Others)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 18496/16 и две других, см. Приложение)

Постановление Суда

Страсбург, 25 июля 2017 г.

По делу "Эскерханов и другие против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Хелен Ядерблом, Председателя Палаты,

Луиса Лопеса Герра,

Дмитрия Дедова,

Пере Пастора Вилановы,

Алёны Полачковой,

Георгия А. Сергидеса,

Жольен Шуккинг, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 27 июня 2017 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано тремя жалобами (NN 18496/16, 61249/16 и 61253/16), поданными против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданами Российской Федерации: Темирланом Дуквахаевичем Эскерхановым 21 марта 2016 г., Анзором Шахидовичем и Шадидом Шахидовичем Губашевыми 5 октября 2016 г. (далее - заявители).

2. Интересы Эксерханова были представлены Р. Магомедовой, адвокатом, практикующей в г. Москве, интересы Анзора и Шадида Губашевых были представлены М. Хадисовым, адвокатом, практикующим в Московской области. Власти Российской Федерации были первоначально представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным, а затем его преемником в этой должности М.Л. Гальпериным.

3. Заявители, в частности, жаловались на условия их содержания под стражей и перевозки из следственного изолятора и обратно, длительность предварительного заключения и чрезмерно длительное рассмотрение судом их жалоб на содержание под стражей.

4. 30 июня и 1 декабря 2016 г. вышеупомянутые жалобы были коммуницированы властям Российской Федерации, а в остальной части жалобы были признаны неприемлемыми для рассмотрения по существу в соответствии с пунктом 3 правила 54 Регламента Суда.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявители родились в 1980, 1981 и 1983 годах соответственно и содержатся под стражей в г. Москве.

6. Факты дела, представленные сторонами, могут быть кратко изложены следующим образом.

A. Жалоба N 18496/16

7. 8 марта 2015 г. заявитель был задержан по подозрению в убийстве.

8. 8 марта 2015 г. суд санкционировал его содержание под стражей до суда, которое несколько раз продлевалось, в частности, 24 августа и 25 ноября 2015 г. Заявитель обжаловал решения о продлении срока содержания под стражей 26 августа и 26 ноября 2015 г. соответственно. Его жалобы были рассмотрены и отклонены 16 декабря 2015 г. и 8 февраля 2016 г.

9. Заявитель содержался под стражей в Следственном изоляторе N 77/6 в г. Москве* (* Так в тексте. Очевидно, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Следственный изолятор N 6 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по г. Москве" (примеч. редактора).) с 17 марта 2015 г., за исключением 21 дня в мае 2015 года, когда он содержался под стражей в Следственном изоляторе N 77/1 в г. Москве* (* Так в тексте. Очевидно, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Следственный изолятор N 1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по г. Москве" (также известный как Матросская тишина (примеч. редактора).). В Следственном изоляторе N ИЗ-77/6 на заявителя приходилось около 3 кв. метров личного пространства, в камере было очень жарко летом и крайне влажно зимой, в ней отсутствовал доступ естественного освещения и свежего воздуха, а доступ к питьевой и горячей воде был ограниченным. Заявителю не предоставлялись постельные принадлежности, он мог принимать душ не более 10 минут в неделю. Возможность прогулки была ограничена одним часом в день. Заявитель не описал условия его содержания в Следственном изоляторе N ИЗ-77/1.

10. 25 ноября 2015 г. заявитель был доставлен из Следственного изолятора N ИЗ-77/6 в Басманный районный суд г. Москвы в тюремном фургоне. Личное пространство в фургоне было ограничено, было недостаточно свежего воздуха. Заявитель не имел доступа к туалету и не был обеспечен пищей и питьевой водой. По его прибытии в здание суда и до возвращения в следственный изолятор он содержался около 15 часов в конвойном отделении, где он располагал около 0,5 кв. метров личного пространства и не имел доступа к естественному освещению, свежему воздуху, туалету или питьевой воде.

B. Жалобы NN 61249/16 и 61253/16

11. 7 марта 2015 г. заявители были задержаны по подозрению в убийстве.

12. 8 марта 2015 г. суд принял постановление об их содержании под стражей до суда, которое несколько раз продлевалось, в частности, 19 февраля, 1 марта и 12 мая 2016 г. Жалобы, поданные заявителями, были отклонены 8 апреля, 21 апреля и 28 июня 2016 г. соответственно.

13. 12 мая 2015 г. заявители были доставлены из Следственного изолятора N 77/2 в г. Москве* (* Так в тексте. Очевидно, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Следственный изолятор N 2 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по г. Москве" (также известен как Бутырская тюрьма или Бутырка) (примеч. редактора).) в Московский городской суд и обратно в тюремном фургоне. Условия перевозки заявителей в здание суда и обратно были идентичны тем, которые описаны заявителем в жалобе N 18496/16.

II. Мировое соглашение и одностороннее заявление властей Российской Федерации

A. Жалоба N 18496/16

14. 26 октября 2016 г. власти Российской Федерации просили Европейский Суд исключить жалобу N 18496/16 из списка подлежащих рассмотрению дел и приложили одностороннее заявление с целью разрешения вопроса, поднятого ею.

15. 13 декабря 2016 г. адвокат заявителя раскрыл условия заявления властей Российской Федерации средствам массовой информации, заявив, что Правительство Российской Федерации и Европейский Суд "заключили соглашение, согласно которому Российская Федерация [должна будет] выплатить компенсацию" в размере 6 000 евро заявителю и что "Российская Федерация признала" нарушения, а также что заявитель "обдумывает предложение, но, скорее всего, примет его". Заявления адвоката были опубликованы, в частности, на страницах газет "Ведомости" и "Коммерсантъ" и на сайте РИА Новости.

16. 14 декабря 2016 г. заявитель согласился с условиями, предложенными властями Российской Федерации.

B. Жалобы NN 61249/16 и 61253/16

17. Письмами от 12 декабря 2016 г. заявители по жалобам NN 61249/16 и 61253/16 были уведомлены о решении Европейского Суда коммуницировать их жалобы властям Российской Федерации. Информационная записка на русском языке, приложенная к письмам, среди прочего, включала информацию о строго конфиденциальном характере всех переговоров о мировом соглашении. Европейский Суд также предоставил сторонам заявление, подготовленное Секретариатом и направленное на обеспечение мирового урегулирования дел.

18. 30 января 2017 г. адвокат заявителя сообщил ряду средств массовой информации, что Европейский Суд "принял решение в пользу заявителей и присудил 6 500 евро каждому [заявителю]". Информация была опубликована, в частности, в газетах "Коммерсантъ", "Ведомости" и "Известия".

Право

I. Объединение жалоб для рассмотрения в одном производстве

19. Принимая во внимание, что все три жалобы касаются схожих предметов и затрагивают одинаковые вопросы с точки зрения Конвенции, Европейский Суд считает возможным рассмотреть их в одном производстве в соответствии с пунктом 1 правила 42 Регламента Суда.

II. Предварительное возражение властей Российской Федерации

A. Доводы сторон

20. Власти Российской Федерации ссылались на конфиденциальность процесса мирового урегулирования и тот факт, что одностороннее заявление следует рассматривать как потенциальное мировое соглашение. Власти Российской Федерации, таким образом, утверждали, что "жалобы должны быть объявлены неприемлемыми в связи со злоупотреблением заявителем(-ями) своим правом на обращение в суд и просили исключить эти жалобы из списка дел, подлежащих рассмотрению Европейским Судом".

21. В ответ на вопрос Европейского Суда о том, отозвали ли власти Российской Федерации их одностороннее заявление от 26 октября 2016 г. в отношении жалобы N 18496/16, власти Российской Федерации подтвердили свое намерение и настаивали на неисключении жалобы из списка дел, ожидающих рассмотрения Европейским Судом, на основании одностороннего заявления.

22. Никто из заявителей не представил каких-либо комментариев.

B. Мнение Европейского Суда

23. Европейский Суд напоминает, что в соответствии с пунктом 2 статьи 39 Конвенции переговоры о мировом соглашении являются конфиденциальными и не могут оказывать отрицательное влияние на доводы сторон в состязательной процедуре и что согласно пункту 2 правила 62 Регламента Суда в состязательной процедуре невозможны ссылки на письменные или устные сообщения или предложения и признания, имевшие место при попытке достижения мирового соглашения. Это правило, как предусмотрено в Конвенции и Регламенте Суда, должно толковаться в свете общей цели облегчения мирового урегулирования и защиты сторон и Европейского Суда от любого возможного давления (см. Постановление Европейского Суда по делу "Миролюбов и другие против Латвии" (Mirolubovs and Others v. Latvia) от 15 сентября 2009 г., жалоба N 798/05, § 68).

24. Европейский Суд неоднократно заявлял, что нарушение конфиденциальности переговоров о мировом соглашении при определенных обстоятельствах может оправдать вывод о том, что жалоба является неприемлемой на основании злоупотребления правом обращения в суд (см. среди прочих Решение Европейского Суда по делу "Гадрабова против Чешской Республики" (Hadrabova v. Czech Republic) от 25 сентября 2007 г., жалоба N 42165/02, Решение Европейского Суда по делу "Беньоцкий и другие против Сербии" (Benjocki and Others v. Serbia) от 15 декабря 2009 г., жалобы NN 5958/07, 6561/07, 8093/07 и 9162/07, Решение Европейского Суда по делу "Бауцал-Джорджевич и Джорджеич против Сербии" (Baucal-Dordevic and Dordevic v. Serbia) от 2 июля 2013 г., жалоба N 38540/07, Решение Европейского Суда по делу "Горгадзе против Грузии" (Gorgadze v. Georgia) от 2 сентября 2014 г., жалоба N 57990/10, и Решение Европейского Суда по делу "Аузад Валимизед Мтю против Эстонии" (Ausad Valimised Mtu v. Estonia) от 27 сентября 2016 г., жалоба N 40631/14). В качестве примера случаев, когда адвокат заявителя намеренно раскрыл подробности мирового соглашения см. Решение Европейского Суда по делу "Цонев против Болгарии" ((Tsonev v. Bulgaria) от 8 декабря 2015 г., жалоба N 44885/10, § 26, с дальнейшими отсылками).

25. Европейский Суд также отмечает, что подпункт "c" пункта 1 правила 62А Регламента Суда устанавливает, что декларация, признающая нарушение по делу заявителя, а также обязующая предоставить надлежащее возмещение и при необходимости принять необходимые меры по исправлению положения ("одностороннее заявление"), должна быть сделана во время отдельного публичного и состязательного разбирательства при надлежащем уважении конфиденциальности любого мирового соглашения.

26. Как устанавливается в указанных выше положениях, необходимо проводить различие между, с одной стороны, заявлением, сделанным в ходе строго конфиденциальной процедуры урегулирования, и, с другой стороны, односторонними заявлениями, сделанными властями государства-ответчика в ходе открытой и состязательной процедуры в Европейском Суде, даже хотя фактический результат при этих процедурах будет аналогичным (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Тахсин Аджар против Турции" (Tahsin Acar v. Turkey) (предварительные возражения), жалоба N 26307/95, §§ 74-77, ECHR 2003-VI).

27. Таким образом, важно отличать процедуры, начатые в рассматриваемых делах. В деле N 18496/16 отсутствовали переговоры о мировом соглашении, и власти Российской Федерации сделали заявление по своей собственной инициативе в соответствии с пунктом 2 правила 62А Регламента Суда. В делах NN 61249/16 и 61253/16 статья 39 Конвенции и пункт 2 правила 62 Регламента Суда были явно упомянуты, и началась соответствующая процедура переговоров о мировом урегулировании. В информационной записке на русском языке, приложенной к письму Европейского Суда от 12 декабря 2016 г. двум заявителям по вышеуказанным делам, четко говорилось, что все переговоры о мировом урегулировании являются строго конфиденциальными. Заявители и их представитель должны были выполнить это требование. В любом случае они не привели каких-либо оснований, почему они этого не сделали. С учетом изложенного Европейский Суд заключает, что подобное поведение представляло собой намеренное нарушение правила конфиденциальности, что может рассматриваться как злоупотребление правом подачи жалобы.

28. Европейский Суд, следовательно, отмечает, что жалобы NN 61249/16 и 61253/16 являются неприемлемыми для рассмотрения по существу в связи со злоупотреблением правом подачи жалобы в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

29. Что касается жалобы N 18496/16, Европейский Суд отклоняет предварительное возражение властей Российской Федерации. Европейский Суд отмечает, что, как видно из их переписки, власти Российской Федерации отозвали свое одностороннее заявление в части этой жалобы. Он далее находит, что раскрытие условий одностороннего заявления общественности не составляет злоупотребление правом на обращение в суд заявителя и не дает никаких оснований для исключения дела из списка дел, ожидающих рассмотрения Европейским Судом. Таким образом, Европейский Суд переходит к рассмотрению жалобы N 18496/16.

III. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

30. Заявитель (жалоба N 18496/16) жаловался на то, что условия его содержания под стражей и перевозки представляли собой нарушение статьи 3 Конвенции, которая предусматривает:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Приемлемость жалобы

31. Европейский Суд отмечает, что заявитель жаловался на условия содержания под стражей в двух Следственных изоляторах г. Москвы: NN ИЗ-77/6 и ИЗ-77/1. Европейский Суд отмечает, что заявитель не смог предоставить какое-либо описание условий содержания под стражей в Следственном изоляторе N ИЗ-77/1. Европейский Суд также замечает, что период содержания под стражей заявителя в Следственном изоляторе N ИЗ-77/6 прерывался его содержанием под стражей в Следственном изоляторе N ИЗ-77/1 для лечения на 21 день в мае 2015 года (см. Постановление Европейского Суда по делу "Горбуля против Российской Федерации" (Gorbulya v. Russia) от 6 марта 2014 г., жалоба N 31535/09* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. 2014. N 3 (примеч. редактора).), § 47). Следовательно, Европейский Суд полагает, что жалоба заявителя на условия содержания под стражей в Следственном изоляторе N ИЗ-77/1 является явно необоснованной, а жалоба на содержание под стражей в следственном изоляторе с марта по май 2015 года - поданной за пределами срока.

32. Европейский Суд также отмечает, что остальная часть жалобы на основании статьи 3 Конвенции не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

1. Что касается условий содержания заявителя под стражей в Следственном изоляторе N ИЗ-77/6

33. С учетом вышеизложенного (см. § 31 настоящего Постановления) Европейский Суд будет принимать во внимание период содержания заявителя под стражей в Следственном изоляторе N ИЗ-77/6 с конца мая 2015 года.

34. Европейский Суд напоминает принципы относительно ненадлежащих условий содержания под стражей, установленные в его прецедентной практике (см., например, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Муршич против Хорватии" (Mursic v. Croatia), жалоба N 7334/13* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2017. N 5 (примеч. редактора).), §§ 136-140, ECHR 2016, Постановление Европейского Суда по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации" (Ananyev and Others v. Russia) от 10 января 2012 г., жалобы NN 42525/07 и 60800/08* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 8 (примеч. редактора).), §§ 139-165, и Постановление Европейского Суда по делу "Бутко против Российской Федерации" (Butko v. Russia) от 12 ноября 2015 г., жалоба N 32036/10* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2016. N 4 (примеч. редактора).)).

35. Заявитель в настоящем деле располагал примерно 3 кв. метрами личного пространства. Фактор личного пространства сочетался с другими аспектами неадекватных условий содержания под стражей, включавшими, в частности, возможность прогулок, наличие естественного освещения и доступ воздуха, доступность вентиляции, достаточность отопления, возможность использования туалета в уединении и соблюдение санитарных требований (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Муршич против Хорватии", § 139).

36. Учитывая свою прецедентную практику по данному вопросу, Европейский Суд полагает, что условия содержания заявителя под стражей в Следственном изоляторе N ИЗ-77/6 до мая 2015 года были ненадлежащими.

37. Эта жалоба, таким образом, демонстрирует, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции.

2. Что касается условий перевозки заявителя

38. Заявитель жаловался на условия его перевозки в здание Басманного районного суда г. Москвы из Следственного изолятора N ИЗ-77/6 и обратно.

39. Европейский Суд напоминает, что он рассматривал вопрос о бесчеловечных и унижающих достоинство условиях перевозки во многих делах против Российской Федерации (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Идалов против Российской Федерации" (Idalov v. Russia) от 22 мая 2012 г., жалоба N 5826/03* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2013. N 5 (примеч. редактора).), §§ 103-108, Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02* (* См.: там же. 2006. N 7 (примеч. редактора).), §§ 117-119, ECHR 2005-X (извлечения), Постановление Европейского Суда по делу "Гулиев против Российской Федерации" (Guliyev v. Russia) от 19 июня 2008 г., жалоба N 24650/02* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2010. N 3 (примеч. редактора).), §§ 61-70, и Постановление Европейского Суда по делу "Старокадомский против Российской Федерации" (Starokadomskiy v. Russia) от 31 июля 2008 г., жалоба N 42239/02* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2014. N 8 (примеч. редактора).), §§ 55-60). Он установил, в частности, что перевозка заключенных в тесных тюремных фургонах является недопустимой независимо от ее продолжительности, и что отсутствие надлежащих продуктов питания в дни перевозки является усугубляющим фактором (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации", § 118, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Старокадомский против Российской Федерации", §§ 55, 58). Власти Российской Федерации не предоставили Европейскому Суду информации для того, чтобы считать настоящее дело отличающимся от перечисленных выше.

40. Следовательно, жалоба заявителя на условия его перевозки также требует установления нарушения статьи 3 Конвенции.

3. Что касается условий содержания под стражей заявителя в конвойном отделении в Басманном районном суде г. Москвы

41. Европейский Суд отмечает, что заявитель содержался под стражей в конвойном отделении в Басманном районном суде г. Москвы 25 ноября 2015 г. в неудовлетворительных условиях. Хотя его содержание в конвойном отделении не было постоянным, Европейский Суд не может не учитывать тот факт, что оно чередовалось с содержанием в следственном изоляторе и перевозкой в условиях, которые он ранее признал бесчеловечными и унижающими достоинство. При таких обстоятельствах совокупное воздействие содержания заявителя в крайне тесных камерах конвойного помещения Басманного районного суда г. Москвы без вентиляции, питания, воды и свободного доступа к туалету было столь серьезным, что приводило к физическим страданиям и моральной опустошенности (см. Постановление Европейского Суда по делу "Моисеев против Российской Федерации" (Moiseyev v. Russia) от 9 октября 2008 г., жалоба N 62936/00* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 3 (примеч. редактора).), § 142).

42. Соответственно, Европейский Суд приходит к выводу, что было допущено нарушение статьи 3 Конвенции в части условий содержания заявителя под стражей в конвойном отделении.

IV. Предполагаемое нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции

43. Заявитель также утверждал, что его жалобы на постановление о содержании под стражей от 24 августа и 25 ноября 2015 г. не были рассмотрены безотлагательно. Он ссылался на пункт 4 статьи 5 Конвенции, который гласит:

"4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

A. Приемлемость жалобы

44. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

45. Европейский Суд устанавливал нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции в делах против Российской Федерации, в которых рассмотрение жалобы продолжалось 27 дней (см. Постановление Европейского Суда по делу "Пичугин против Российской Федерации" (Pichugin v. Russia) от 23 октября 2012 г., жалоба N 38623/03* (* См.: там же. 2014. N 4 (примеч. редактора).), §§ 154-156), 60 дней (см. Постановление Европейского Суда по делу "Топехин против Российской Федерации" (Topekhin v. Russia) от 10 мая 2016 г., жалоба N 78774/13* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2017. N 2 (примеч. редактора).), § 115) или 100 дней (см. Постановление Европейского Суда по делу "Пелевин против Российской Федерации" (Pelevin v. Russia) от 10 февраля 2011 г., жалоба N 38726/05* (* См.: там же. 2011. N 11 (примеч. редактора).), §§ 64-67).

46. В настоящем деле судам потребовалось 111 дней, чтобы рассмотреть жалобу заявителя на постановление о содержании под стражей от 24 августа 2015 г., и 73 дня, чтобы рассмотреть жалобу на решение о продлении срока содержания под стражей от 25 ноября 2015 г.

47. Европейский Суд отмечает, что отсутствуют признаки того, что какие-либо задержки кассационного разбирательства были вызваны поведением заявителя.

48. С учетом своей последовательной прецедентной практики Европейский Суд считает, что значительная задержка в рассмотрении жалобы заявителя не может быть признана совместимой с требованием "безотлагательности", установленным пунктом 4 статьи 5 Конвенции.

49. Соответственно, имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции.

V. Применение статьи 41 Конвенции

50. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

51. Европейский Суд не просил заявителя представить требование о справедливой компенсации на стадии коммуницирования жалобы. Европейский Суд отмечает, однако, что 14 декабря 2016 г. заявитель направил письмо Европейскому Суду, в котором он принял условия одностороннего заявления властей Российской Федерации: власти Российской Федерации предложили выплатить "заявителю сумму в размере 6 000 евро в качестве справедливой компенсации [_], покрывающей материальный ущерб и моральный вред, а также судебные расходы и издержки".

52. Европейский Суд полагает, что, приняв сумму компенсации, указанной властями Российской Федерации в одностороннем заявлении, заявитель недвусмысленно выразил свое согласие на размер суммы справедливой компенсации за нарушение его прав.

53. Принимая во внимание вышесказанное и принцип ne ultra petitum ("в пределах требования"), Европейский Суд присуждает заявителю 6 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму.

B. Процентная ставка при просрочке платежей

54. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд:

1) решил единогласно объединить рассмотрение жалоб в одном производстве;

2) принял к сведению предварительное возражение властей Российской Федерации по жалобам NN 61249/16 и 61253/16 и большинством голосов объявил обе жалобы неприемлемыми для рассмотрения по существу с учетом раскрытия договоренностей о мировом соглашении заявителями;

3) принял во внимание предварительное возражение властей Российской Федерации по жалобе N 18496/16 в части раскрытия одностороннего заявления и единогласно отклонил его;

4) признал единогласно жалобу N 18496/16 в части условий содержания под стражей заявителя Эскерханова в Следственном изоляторе N ИЗ-77/6 с мая 2015 года, условий его перевозки и содержания в конвойном отделении и чрезмерной длительности рассмотрения его жалобы на решение о содержании под стражей приемлемой для рассмотрения по существу, а в остальной части жалобу на основании статьи 3 Конвенции - неприемлемой;

5) постановил единогласно, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в части условий содержания под стражей Эскерханова в Следственном изоляторе N ИЗ-77/6 с мая 2015 года и условий его перевозки и содержания под стражей в конвойном отделении;

6) постановил единогласно, что имело место нарушение пункта 4 статьи 5 Конвенции относительно отсутствия безотлагательного рассмотрения основания жалоб для содержания под стражей Эскерханова;

7) постановил единогласно, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить Эскерханову 6 000 евро (шесть тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 25 июля 2017 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Стивен Филлипс Секретарь Секции Суда

Хелен Ядерблом Председатель Палаты Суда

В соответствии с пунктом 2 статьи 45 Конвенции и пунктом 2 правила 74 Регламента Суда к настоящему Постановлению прилагается особое мнение судьи Пере Пастора Вилановы.

Частично несовпадающее особое мнение судьи Пере Пастора Вилановы
(Перевод)

1. Мое несовпадающее мнение касается исключительно жалоб NN 61249/16 и 61253/16, которые были объявлены неприемлемыми Палатой в связи со злоупотреблением правом на обращение в суд. Большинство судей считают, что раскрытие адвокатом заявителей предложения о мировом урегулировании, подготовленного Секретариатом Европейского Суда, составляет злоупотребление правом на обращение в суд, и оправдывают вывод, что обе жалобы являются неприемлемыми для рассмотрения по существу.

При всем уважении я не разделяю этот вывод.

2. Исключение этих двух жалоб стало результатом публичных заявлений, сделанных адвокатом заявителей 30 января 2017 г. Говоря более конкретно, адвокат предположительно сообщил следующую информацию государственному информационному агентству ТАСС:

"Европейский Суд удовлетворил нашу жалобу и распорядился выплатить Губашевым 6 500 евро в качестве компенсации. Мы жаловались на условия содержания под стражей: задержки при перевозке в здание суда, нарушения правил о питании, использование наручников_".

Интернет-страницы и газеты, которые передавали заявления адвоката, использовали фотографии заявителей во время их уголовного судебного разбирательства. Ни в каких источниках не предполагалась, что заявители приняли участие в раскрытии текста предложения мирового соглашения, как это было, например, в Решении Европейского Суда по делу "Мандиль против Франции" (Mandil v. France) от 13 декабря 2011 г., жалоба N 67037/09.

3. В настоящем Постановлении утверждается, что оно основывается на устоявшейся прецедентной практике Европейского Суда. Соответствующий § 24 ссылается на пять предыдущих решений, а именно Решение Европейского Суда по делу "Гадрабова против Чешской Республики" (Hadrabova v. Czech Republic) от 25 сентября 2007 г., жалоба N 42165/02, Решение Европейского Суда по делу "Беньоцкий и другие против Сербии" (Benjocki and Others v. Serbia) от 15 декабря 2009 г., жалобы NN 5958/07, 6561/07, 8093/07 и 9162/07, Решение Европейского Суда по делу "Бауцал-Джорджевич и Джорджеич против Сербии" (Baucal-Dordevic and Dordevic v. Serbia) от 2 июля 2013 г., жалоба N 38540/07, Решение Европейского Суда по делу "Горгадзе против Грузии" (Gorgadze v. Georgia) от 2 сентября 2014 г., жалоба N 57990/10, и Решение Европейского Суда по делу "Аузад Валимизед Мтю против Эстонии" (Ausad Valimised Mtu v. Estonia) от 27 сентября 2016 г., жалоба N 40631/14. Он также ссылается на Решение Европейского Суда по делу "Цонев против Болгарии" (Tsonev v. Bulgaria) от 8 декабря 2015 г., жалоба N 44885/10, § 26. Действительно, наше дело имеет сходство с делом "Цонев против Болгарии". Проблема, по моему скромному мнению, заключается в том, что Решение по делу "Цонев против Болгарии", как и в настоящем деле, отступило без конкретного обоснования от последовательной прецедентной практики Европейского Суда. Фактически все дела, приведенные в деле "Цонев против Болгарии" (§ 26), как и в пяти других решениях, упомянутых в начале этого параграфа, касаются раскрытия информации, сделанной лично заявителями, с участием их адвокатов или без него. Действующая прецедентная практика до сих пор требовала (некоторые причины можно найти ниже) предоставления обоснованных данных о личной ответственности со стороны заявителя в раскрытии предложения о мировом соглашении третьим лицам (см. упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу "Гадрабова против Чешской Ресипублики", Постановление Европейского Суда по делу "Миролюбов и другие против Латвии" (Mirolubovs and Others v. Latvia) от 15 декабря 2009 г., § 66, жалоба N 798/05, упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу "Мандили против Франции", упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу "Горгадзе против Грузии", § 19, и упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу "Аузад Валимизед Мтю против Эстонии"). В нашем случае, однако, и я хотел бы подчеркнуть данный момент, раскрытие было сделано исключительно адвокатом, и отсутствуют основания полагать, что это откровение пользовалось молчаливой поддержкой заявителей. Кроме того, они находились под стражей с 2015 года (§ 5 настоящего Постановления).

4. В действительности решение, которое я оспариваю, с моей точки зрения, основывается на двух спорных предпосылках: (a) заявители и их адвокат не привели каких-либо оправданий для несоблюдения правила конфиденциальности, касающейся предложения о мировом соглашении (§ 27 настоящего Постановления), и (b) предполагается, что адвокат представлял заявителей при раскрытии этой информации (§ 24 настоящего Постановления).

Во-первых, маловероятно, что адвокат будет признавать свою собственную вину.

Во-вторых, официальный формуляр жалобы в Европейский Суд определяет пределы полномочий адвоката. Доверитель (заявитель) должен прямо уполномочить адвоката представлять его в Европейском Суде "в отношении жалобы, поданной на основании статьи 34 Конвенции". Со своей стороны адвокат должен согласиться "представлять заявителя при разбирательстве в Европейском Суде в отношении жалобы, поданной на основании статьи 34 Конвенции". Именно это двустороннее соглашение в строгом смысле слова уполномочивает адвоката действовать от имени заявителя. Подписи, которые можно найти в соответствующих приложениях, доказывают, что заявители действительно возложили исполнение этой задачи на своего адвоката. Тем не менее полномочия адвоката не являются неограниченными. Они ограничены рамками разбирательства в Европейском Суде. Таким образом, как правило, заявитель несет ответственность за все процессуальные действия, осуществляемые его или ее представителем: подачу жалобы и последующих замечаний, получение адвокатом замечаний от Высокой Договаривающейся стороны-ответчика, и тому подобное. В нашем деле публичные заявления, сделанные адвокатом заявителей государственному информационному агентству ТАСС, в любом случае не могут приравниваться к процессуальному акту. Напротив, они составляют проявление свободы слова адвоката, совершенное за пределами строгих рамок доверенности и при осуществлении его свободы выражения мнения. Заявители не были ограничены его действиями. Противная сторона свободна принимать меры против него, если она считает, что был причинен ущерб, или прекратить любое мировое урегулирование.

5. Можно утверждать, что заявители всегда могут подать жалобу о профессиональной ответственности против виновного адвоката позднее. На мой взгляд, подобная возможность является здесь иллюзорной. В таком случае заявители (которые, я хотел бы повторить, находятся в тюрьме) должны были бы доказать национальным судам, что есть большая вероятность того, что выиграют дело, рассматривающееся Европейским Судом против Российской Федерации. Это простая спекуляция, особенно, поскольку они будут не в состоянии использовать предложение о мировом урегулировании с учетом его конфиденциального характера. Кроме того, отклонение их жалоб, окончательное, как в настоящем деле, прекращает все надежды на установление нарушения Конвенции. Наконец, мне трудно представить, что суды Российской Федерации в недалеком будущем будут признавать, даже косвенно, что имела место вина со стороны властей государства, учитывая, что заявители до сих пор не получили удовлетворение их требований посредством внутригосударственных средств правовой защиты.

6. Один момент, который поражает меня как особенно проблематичный в рассуждениях большинства судей, заключается в автоматическом характере отказа без объяснения оснований для изменения в прецедентной практике или принятия во внимание целей, преследуемых правилом конфиденциальности.

На мой взгляд, запрет, предусмотренный в пункте 2 статьи 39 Конвенции, сам по себе не оправдывает отклонение жалобы. Пункт 2 статьи 39 Конвенции во взаимосвязи с подпунктом "b" пункта 3 статьи 35 Конвенции подразумевает, что отклонение жалобы из-за раскрытия содержания переговоров о мировом урегулировании требует представления доказательств злоупотребления процессом (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Миролюбов и другие против Латвии", § 62). Следовательно, в отсутствие данных доказательств эта жалоба не должна объявляться неприемлемой.

Таким образом, Европейский Суд имел возможность объяснить, что цель требования о конфиденциальности заключается в защите сторон и себя от возможного внешнего давления (см. Постановление Европейского Суда по делу "Аббасов и другие против Азербайджана" (Abbasov and Others v. Azerbaijan) от 28 мая 2013 г., § 29, жалоба N 36609/08, Постановление Европейского Суда по делу "Попов против Республики Молдова" (Popov v. Moldova) от 18 января 2005 г., жалоба N 74153/01, § 48, упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу "Мандил против Франции", упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Миролюбов и другие против Латвии", § 66, и, mutatis mutandis, Решение Европейской комиссии по правам человека "Малиж против Франции" (Malige v. France) от 5 марта 1996 г., жалоба N 26135/95, HR, D.R. N 84-B, с. 156). Таким образом, это очевидный вопрос предотвращения злоупотреблений. Нельзя не отметить, что власти государства-ответчика не утверждали, что имело место какое-либо давление. В своих письменных замечаниях они просто осудили нарушение правила конфиденциальности. Что касается нашей Палаты, я не вижу, какое влияние это раскрытие имело бы при рассмотрении жалобы по существу, если бы она была признана приемлемой.

7. Я считаю, что отклонение жалобы всегда должно быть крайней мерой (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Миролюбов и другие против Латвии", § 62) с учетом крайне серьезных последствий для заявителей (см. также особое мнение судьи Коскело в Постановлении Европейского Суда по делу "Чапский и Есхкеова против Чешской Республики" (Capsky and Jeschkeova v. Czech Republic) от 9 февраля 2017 г., жалобы NN 25784/09 и 36002/09). В качестве процедурного "наказания" оно должно применяться в сдержанной манере, как Европейский Суд указал высоким внутригосударственным судам (см. Постановление Европейского Суда по делу "Перес де Рада Каванильес против Испании" (Perez de Rada Cavanilles v. Spain) от 28 октября 1998 г., Reports of Judgments and Decisions 1998-VIII, § 49, Постановление Европейского Суда по делу "Мирагаль Эсколано и другие против Испании" (Miragall Escolano and Others v. Spain) от 25 января 2000 г., жалобы NN 38366/97, 38688/97, 40777/98, 40843/98, 41015/98, 41400/98, 41446/98, 41484/98, 41487/98 и 41509/98, § 38, Постановление Европейского Суда по делу "Акционерное общество "Сотирис энд Никос Кутрас ATTEE" против Греции" (Sotiris and Nikos Koutras ATTEE v. Greece) от 16 ноября 2000 г., жалоба N 39442/98, § 20, Постановление Европейского Суда по делу "Белеш и другие против Чешской Республики" (Beles and Others v. Czech Republic) от 12 ноября 2002 г., жалоба N 47273/99, § 50, Постановление Европейского Суда по делу "РТБФ против Бельгии" (RTBF v. Belgium) от 29 марта 2011 г., жалоба N 50084/06, §§ 71-72 и 74, Постановление Европейского Суда по делу "Буреш против Чешской Республики" (Bures v. Czech Republic) от 18 января 2013 г., жалоба N 37679/08, § 144, Постановление Европейского Суда по делу "Булена против Чешской Республики" (Bulena v. Czech Republic) от 20 июля 2004 г., жалоба N 57567/00, § 35, Постановление Европейского Суда по делу "Кадлец и другие против Чешской Республики" (Kadlec and Others v. Czech Republic) от 25 августа 2004 г., жалоба N 49478/99, § 29, Постановление Европейского Суда по делу "Булугурас против Греции" (Boulougouras v. Greece) от 28 августа 2004 г., жалоба N 66294/01, § 27). Действительно, я считаю, что принципы справедливого судебного разбирательства должны быть обязательными для Европейского Суда. Авторитет и престиж последнего также зависят от применения по отношению к себе правил, которые он устанавливает для национальных судов. Это необходимо для сохранения принципов равенства, правовой определенности и доверия со стороны общественности.

8. Наконец вполне разумно предположить, что в рассматриваемом деле заявители являлись жертвами бесчеловечного или унижающего достоинство обращения. Действительно в делах, где Европейский Суд (через Секретариат) предлагает заключить мировое соглашение, он предполагает, что факт нарушения Конвенции, вероятно, мог иметь место. При сравнении процессуальных требований (конфиденциальности предложений о мировых соглашениях) и признания нарушения права, от которого невозможно отступление (статья 3 Конвенции), на мой взгляд, баланс должен сводиться к последнему. Как наказание за халатность адвоката Европейский Суд может затем, например, воздержаться от присуждения компенсации властями государства-ответчика расходов на представителя заявителей. Таким образом, уважение прав человека и соблюдение процессуальных норм могут быть согласованы.

9. Я призываю, чтобы эта суровая мера применялась с большой осторожностью на основе четких и предсказуемых критериев и, в равной степени, в зависимости от конкретных обстоятельств каждого дела.

Приложение

N п/п	Номер жалобы	Название жалобы
1	18496/16	"Эскерханов против Российской Федерации"
2	61249/16	"Анзор Губашев против Российской Федерации"
3	61253/16	"Шадид Губашев против Российской Федерации"