Определение Конституционного Суда РФ от 14 мая 2018 г. N 1121-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Пивоварова Александра Витальевича на нарушение его конституционных прав положениями статей 97, 99, 255, 389.28 и 401.14-401.16 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой,

заслушав заключение судьи А.И. Бойцова, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина А.В. Пивоварова, установил:

1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в статьях 97 и 99 регламентирует основания для избрания меры пресечения и обстоятельства, при этом учитываемые, в статье 255 - правила решения вопроса о мере пресечения в отношении подсудимого (каковым именуется обвиняемый, по уголовному делу которого назначено судебное разбирательство), в статье 389.28 - решения, принимаемые судом апелляционной инстанции, а в статьях 401.14, 401.15 и 401.16 - решения и пределы прав суда кассационной инстанции, основания отмены или изменения судебного решения при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке.

Конституционность статей 97 и 99, частей первой, третьей и четвертой статьи 255, пункта 9 части третьей статьи 389.28, статей 401.14, 401.15 и 401.16 УПК Российской Федерации оспаривает гражданин А.В. Пивоваров, который содержится под стражей по обвинению в участии в преступном сообществе (преступной организации), а также в пособничестве совершению организованной группой хищения вверенных денежных средств в особо крупном размере (часть пятая статьи 33, часть четвертая статьи 160 и часть третья статьи 210 УК Российской Федерации). Уголовное дело в отношении А.В. Пивоварова и других лиц было передано с обвинительным заключением в Мещанский районный суд города Москвы, который постановлением от 12 декабря 2016 года направил дело по территориальной подсудности в Свердловский районный суд города Белгорода, а срок их содержания под стражей продлил до 28 февраля 2017 года. Данное постановление оставлено без изменения апелляционным постановлением Московского городского суда от 9 февраля 2017 года, при этом срок содержания под стражей продлен до 28 марта 2017 года, а затем - постановлением президиума того же суда от 21 марта 2017 года - до 28 мая 2017 года.

Постановлением президиума Московского городского суда от 4 апреля 2017 года решение о передаче уголовного дела по подсудности отменено и дело направлено для рассмотрения в Мещанский районный суд города Москвы, который постановлением от 20 сентября 2017 года продлил срок содержания под стражей на шесть месяцев с момента последнего поступления к нему дела, т.е. с 25 июля 2017 года. При этом в период, когда дело находилось в производстве Верховного Суда Российской Федерации в связи с рассмотрением ходатайств стороны защиты об изменении территориальной подсудности, срок содержания под стражей продлевался до 28 июля 2017 года (постановление этого суда от 26 мая 2017 года), а затем до 28 сентября 2017 года (апелляционное определение этого суда от 10 июля 2017 года).

По мнению А.В. Пивоварова, оспариваемые нормы не соответствуют статьям 1, 2, 18, 19, 21, 22, 45, 46, 48, 49, 55 и 123 Конституции Российской Федерации в той мере, в какой, предусматривая возможность продления срока применения меры пресечения по поступившему в суд уголовному делу исключительно для подсудимых, а не для обвиняемых, они позволяют судам апелляционной и кассационной инстанций продлевать содержание обвиняемых под стражей вне установленного законом порядка, лишают права обжаловать в вышестоящий суд в апелляционном порядке решения судов кассационной инстанции о продлении срока содержания под стражей, принятые в качестве суда первой инстанции, и в той мере, в какой позволяют избирать лицу меру пресечения в виде заключения под стражу лишь на основании тяжести предъявленного ему обвинения.

2. Статья 22 Конституции Российской Федерации гарантирует каждому право на свободу и личную неприкосновенность (часть 1) и предусматривает, что арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению (часть 2). По смыслу данных положений Конституции Российской Федерации и ее статей 46, 55, 118, 120 и 123, в уголовном судопроизводстве суд как орган правосудия призван обеспечить справедливую процедуру применения заключения под стражу в качестве меры пресечения, исходя из одинаковой природы и значения судебных гарантий для защиты прав и законных интересов личности при принятии решений, связанных с ограничением названного права, вне зависимости от того, на каком процессуальном этапе такие решения принимаются.

Так, согласно Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации по поступившему уголовному делу судья принимает решение о направлении дела по подсудности, если оно не подсудно этому суду, либо о назначении предварительного слушания, либо о назначении судебного заседания (часть первая статьи 34 и часть первая статьи 227), а также выясняет, подлежит ли избранию, отмене или изменению мера пресечения, рассматривая вопрос об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу либо о продлении срока содержания под стражей в судебном заседании по ходатайству прокурора или же по собственной инициативе в порядке, установленном статьей 108 данного Кодекса, либо на предварительном слушании (пункт 3 части первой и часть вторая статьи 228).

Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях, в том числе в постановлениях от 22 марта 2005 года N 4-П и от 16 июля 2015 года N 23-П, сформулировал следующую правовую позицию:

применение такой меры пресечения, как заключение под стражу, предполагает определение временных рамок содержания лица под стражей в соответствии с принципами справедливости и равенства, с тем чтобы обеспечить защиту конституционно признанных ценностей, осуществление правосудия по уголовным делам и доступ к нему потерпевших, компенсацию причиненного преступлением ущерба, предотвратить произвольное и несоразмерное ограничение права на свободу и личную неприкосновенность. Вместе с тем законность и обоснованность избранной по судебному решению меры пресечения обусловливается не только формально установленным сроком ее действия, но и наличием выявленных в состязательном процессе фактических и правовых оснований для ее применения;

единые для всего уголовного судопроизводства нормативные основания применения заключения под стражу, закрепленные в статьях 97, 99 и 108 УПК Российской Федерации, могут сохраняться в течение всего времени производства по уголовному делу, а значит, переход от одной процессуальной стадии к другой не влечет автоматического прекращения действия избранной на предыдущих стадиях меры пресечения. Соответственно, при направлении прокурором уголовного дела в суд избранная в период предварительного расследования мера пресечения не прекращает свое действие и может применяться до истечения того срока, на который она была установлена, а суд, получив дело, должен проверить, истек или нет установленный ранее принятым судебным решением срок содержания под стражей, сохраняются ли обстоятельства, дающие основания для его продления.

В свою очередь, Пленум Верховного Суда Российской Федерации разъяснил в пункте 31 постановления от 19 декабря 2013 года N 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", что при поступлении в суд уголовного дела и решении вопросов, связанных с подготовкой к рассмотрению дела по существу, судья обязан проверить, не истекает ли установленный ранее вынесенным судебным решением срок содержания под стражей до предварительного слушания (при наличии оснований для его проведения) или начала судебного разбирательства и не имеется ли оснований для изменения меры пресечения; при необходимости продления срока содержания под стражей или изменения меры пресечения на более мягкую судья рассматривает данные вопросы только в судебном заседании по правилам статьи 108 УПК Российской Федерации или на предварительном слушании (при наличии оснований для его проведения).

Тем самым при передаче уголовного дела по подсудности лицо не может - в нарушение требований статей 22 и 55 Конституции Российской Федерации - содержаться под стражей вне установленных в соответствии с законом и контролируемых судом сроков, однако оно не подлежит и безусловному освобождению в связи с такой передачей, если не отпала необходимость в применении этой меры пресечения. Иное ставило бы под сомнение цели направления уголовного дела по подсудности, подвергало бы угрозе саму возможность осуществления правосудия по данному делу.

Как следует из взаимосвязанных положений статьи 34, пункта 1 части первой и части третьей статьи 227, пунктов 1 и 3 части первой и части второй статьи 228 УПК Российской Федерации в их понимании Конституционным Судом Российской Федерации и Верховным Судом Российской Федерации, принимая решение о передаче уголовного дела по подсудности, суд разрешает также вопрос о мере пресечения в виде заключения под стражу, проверяя, достаточен ли ранее установленный срок содержания под стражей для того, чтобы суд, в который передается дело, имел возможность на стадии подготовки к судебному заседанию выяснить, подлежит ли дальнейшему применению данная мера пресечения, и при недостаточности этого срока суд, принимающий решение о передаче дела по подсудности, продлевает его, если сохраняются правовые и фактические основания и условия для содержания под стражей. Такое продление в отношении обвиняемого, уголовное дело которого поступило в суд, но судебное разбирательство еще не назначено, предоставляет ему те же гарантии защиты его прав и законных интересов, какие предусмотрены для подсудимого и призваны исключить произвольное и не контролируемое по срокам содержание под стражей, что согласуется и с иными положениями Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, включая его статью 255, по смыслу которых суд, в чьем производстве находится уголовное дело, вправе не только избрать, изменить или отменить меру пресечения, но и продлить срок содержания под стражей.

При этом вопрос о мере пресечения разрешается, по общему правилу, судом первой инстанции, что гарантирует возможность обжалования соответствующего решения в апелляционном порядке, как это предусмотрено частью одиннадцатой статьи 108 и частью четвертой статьи 255 УПК Российской Федерации (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 24 сентября 2013 года N 1308-О и от 24 июня 2014 года N 1443-О). В то же время этот вопрос может быть рассмотрен также судами апелляционной и кассационной инстанций, что вытекает в том числе из пункта 9 части третьей статьи 389.28 данного Кодекса, предписывающей указывать в апелляционных определении, постановлении решение о мере пресечения, и части третьей статьи 401.14 данного Кодекса, в силу которой определение и постановление суда кассационной инстанции должны соответствовать требованиям частей третьей и четвертой его статьи 38928. Само по себе рассмотрение вопроса о мере пресечения вышестоящим судом не умаляет гарантии законности и обоснованности принимаемого решения и не может расцениваться как нарушение права на судебную защиту (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 24 апреля 2018 года N 876-О).

Не противоречат такому выводу и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, содержащиеся в постановлении от 19 декабря 2013 года N 41: по смыслу пункта 4 части первой статьи 389.20, части первой статьи 389.22, пункта 6 части первой статьи 389.20 и части первой статьи 38922 УПК Российской Федерации, суд апелляционной инстанции по результатам рассмотрения жалобы, представления на постановление судьи об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, о продлении срока ее действия либо об отказе в этом, передавая материалы на новое судебное разбирательство, должен разрешить вопрос о мере пресечения в отношении лица, содержащегося под стражей, или вправе изменить или отменить постановление и принять новое решение без передачи материалов на рассмотрение суда первой инстанции, если допущенные нарушения уголовно-процессуального закона могут быть устранены в суде апелляционной инстанции (пункты 55 и 56); отменяя обвинительный приговор или иное судебное решение и передавая уголовное дело на новое судебное разбирательство в нижестоящий суд либо возвращая уголовное дело прокурору, суды апелляционной, а также кассационной инстанций в целях охраны прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и надлежащего проведения судебного заседания в разумные сроки обязаны по ходатайству прокурора или по собственной инициативе решить вопрос о мере пресечения в отношении лица, содержащегося под стражей (пункт 58).

Таким образом, оспариваемые заявителем нормы не сокращают и не приостанавливают судебные гарантии права на свободу и личную неприкосновенность при поступлении уголовного дела в суд с обвинительным заключением и разрешении вопроса о его подсудности, включая передачу дела по территориальной подсудности в другой суд, а также при обжаловании соответствующего решения суда.

Что же касается статей 97 и 99 УПК Российской Федерации, то они ни по своему буквальному смыслу, ни по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, в том числе и в деле А.В. Пивоварова, не предполагают применения меры пресечения в виде заключения под стражу лишь на основании тяжести предъявленного обвинения, а потому не могут рассматриваться как нарушающие его права в обозначенном в его жалобе аспекте.

В пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года N 41, на который ссылается заявитель, судам предлагается расценивать предъявление лицу обвинения в совершении преступления в составе организованной группы или преступного сообщества не как самостоятельное и единственное основание для избрания ему заключения под стражу, а как доказательственный факт, способный свидетельствовать о том, что обвиняемый может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу. В том же постановлении Пленум Верховного Суда Российской Федерации подчеркивает, что тяжесть предъявленного обвинения и возможность назначения по приговору наказания в виде лишения свободы на длительный срок могут служить основанием для заключения под стражу ввиду того, что обвиняемый может скрыться от дознания, предварительного следствия на первоначальных этапах производства по уголовному делу, - в дальнейшем одни только эти обстоятельства не могут признаваться достаточными для продления срока действия этой меры пресечения (пункт 21).

Следовательно, жалоба А.В. Пивоварова, как не отвечающая требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" о допустимости обращений, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению. Определение же того, насколько законными и обоснованными были принятые по уголовному делу заявителя судебные решения, относится к полномочиям судов общей юрисдикции и в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации не входит.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Пивоварова Александра Витальевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин