Постановление Европейского Суда по правам человека от 28 ноября 2017 г. Дело "Александр Коновалов (Aleksandr Konovalov) против Российской Федерации" (Жалоба N 39708/07) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Александр Коновалов (Aleksandr Konovalov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 39708/07)

Постановление Суда

Страсбург, 28 ноября 2017 г.

По делу "Александр Коновалов против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Хелены Ядерблом, Председателя Палаты,

Бранко Лубарды,

Хелен Келлер,

Дмитрия Дедова,

Пере Пастора Вилановы,

Георгия А. Сергидеса,

Жольен Шуккинг, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 7 ноября 2017 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 39708/07, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Александром Викторовичем Коноваловым (далее - заявитель) 16 июля 2007 г.

2. Интересы заявителя, которому была предоставлена юридическая помощь, представлял Е. Марков, адвокат, практикующий в Одесской области (Украина). Власти Российской Федерации были первоначально представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным, а затем его преемником в этой должности М.Л. Гальпериным.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что он подвергся жестокому обращению со стороны сотрудников отдела внутренних дел, что его лишение свободы было незаконным, а также что использование признательных показаний, полученных в результате жестокого обращения с ним, для вынесения ему приговора привело к несправедливому разбирательству.

4. 31 января 2014 г. жалоба заявителя в части предполагаемого жестокого обращения с заявителем была коммуницирована властям Российской Федерации, а в остальной части она была признана неприемлемой для рассмотрения по существу в соответствии с пунктом 3 правила 54 Регламента Суда.

Факты

Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1971 году и отбывает наказание в виде лишения свободы в г. Валуйки Белгородской области.

A. Предполагаемое жестокое обращение с заявителем во время содержания в отделе внутренних дел

6. 14 июня 2006 г. пропала студентка университета И.

7. 15 июня 2006 г. ее мать сообщила об исчезновении в Северный отдел внутренних дел Коминтерновского района г. Воронежа (далее - Северный отдел внутренних дел), который начал ее розыск. По словам заявителя, утром 17 июня 2006 г. сотрудники милиции провели обыск в его квартире без составления протокола. Затем они обыскали его машину. Согласно милицейскому протоколу следователь Северного отдела внутренних дел произвел обыск в автомобиле заявителя в ту же дату, с 10.10 до 11.20, в связи с исчезновением И.

8. После обыска заявитель был доставлен в Северный отдел внутренних дел, где он был допрошен о местонахождении И. Он пояснил, что знал И. и в последний раз видел ее 14 июня 2006 г., но не знал, где она сейчас находится. Запись его объяснения была составлена оперативным сотрудником М.

9. По словам заявителя, сотрудники милиции избили его, чтобы получить от него информацию о местонахождении И.

10. По утверждению властей Российской Федерации, после допроса заявитель был освобожден, а затем вновь доставлен в Северный отдел внутренних дел. В протоколе, составленном оперативным сотрудником М., указывалось, что 17 июня 2006 г., в 21.00, заявитель был задержан за совершение мелкого хулиганства недалеко от Северного отдела внутренних дел, поскольку он оскорблял прохожих. В протоколе отмечалось, что у него отсутствовали телесные повреждения. Согласно постановлению, вынесенному исполняющим обязанности начальника Северного отдела внутренних дел в ходе административного производства, проведенного в ту же дату, заявитель был признан виновным в мелком хулиганстве и оштрафован. В 23.50 милицией было санкционировано его административное задержание.

11. Заявитель содержался под стражей в Северном отделе внутренних дел до 19 июня 2006 г., до 10.40. Затем он был доставлен в Советский отдел внутренних дел, где проводились дальнейшие оперативные мероприятия в связи с исчезновением И.

12. По словам заявителя, его избивали и подвергали воздействию электрического тока сотрудники милиции Советского отдела внутренних дел, чтобы заставить его сообщить информацию о местонахождении И. Предположительно, ему надели на голову шапку, чтобы он ничего не видел, и увезли на машине из города, где его избили и пытали электрическим током с помощью проводов, прикрепленных к мизинцам. Ему заклеили рот, чтобы он не кричал. Когда он был готов дать показания, чтобы прекратить пытки, его отвезли на берег реки и показали ему труп. Его бросили на землю и били ногами. По возвращении в Советский отдел внутренних дел он сделал заявление о признании вины следователю в присутствии тех же сотрудников отдела внутренних дел, которые жестоко с ним обращались.

13. Согласно объяснениям заявителя, данным следователю С. прокуратуры Советского района г. Воронежа 19 июня 2006 г., он признался в том, что задушил И. Заявитель также утверждал, что он был избит и получил телесные повреждения в Северном отделе внутренних дел, но не подвергался жестокому обращению в Советском отделе внутренних дел и не имел жалоб на его сотрудников. Затем заявителя доставили на место, где он предположительно спрятал тело И. В соответствии с протоколом, составленным следователем С., осмотр места преступления проводился с 23.00 до полуночи, и в ходе него было найдено тело женщины.

14. 20 июня 2006 г., в 00.50, следователь С. постановил заключить заявителя под стражу в качестве подозреваемого и допросил его с 1.00 до 1.50, а потом с 11.00 до 11.15 в присутствии П., адвоката, назначенного государством и приглашенного следователем С. Заявитель подтвердил ранее данные признательные показания, а также утверждения о жестоком обращении с ним в Северном отделе внутренних дел. Он также сообщил, что сжег тело И. после того, как задушил ее. С 11.30 до 13.32 его показания были проверены на месте преступления следователем С. в присутствии адвоката П. и оперативных сотрудников Советского отдела внутренних дел. Заявитель также рассказал, где он спрятал мобильный телефон потерпевшей.

15. 20 июня 2006 г. С. следователь назначил судебно-медицинскую экспертизу заявителя. В ту же дату оперативный сотрудник Советского отдела внутренних дел отвез его в Воронежское областное бюро судебно-медицинской экспертизы. Эксперт зафиксировал у него множественные ушибы и ссадины на лице, голове, туловище, верхних и нижних конечностях. Заявитель утверждал, что телесные повреждения были нанесены ему после его заключения под стражу 17 июня 2006 г. сотрудниками милиции, которые били его по голове и различным частям тела и избивали резиновой дубинкой по спине и ногам. Эксперт пришел к выводу, что повреждения могли быть причинены тупым предметом за один - три дня до осмотра.

16. 21 июня 2006 г. заявитель был допрошен в качестве обвиняемого следователем С. в присутствии адвоката П. Он подтвердил свои прежние признательные показания и утверждения по поводу предполагаемого жестокого обращения с ним в Северном отделе внутренних дел.

17. В ту же дату Советский районный суд г. Воронежа (далее - районный суд) вынес постановление о заключении заявителя под стражу на судебном заседании в присутствии адвоката П. Заявитель был помещен в Следственный изолятор N СИЗО-36/1* (* Так в тексте оригинала Постановления. По-видимому, имеется в виду Федеральное казенное учреждение "Следственный изолятор N 1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Воронежской области" (примеч. редактора).). В уголовном разбирательстве против заявителя его интересы представлял адвокат, нанятый его семьей.

18. 28 июня 2006 г. следователь С. довел до сведения прокуратуры Коминтерновского района г. Воронежа утверждения заявителя о неправомерных действиях сотрудников милиции из Северного отдела внутренних дел. Следователь этой прокуратуры провел предварительную проверку и отказал в возбуждении уголовного дела по жалобе заявителя. Два его решения от 1 июля и 2 августа 2006 г. были отменены вышестоящим прокурором на том основании, что они были основаны на неполном расследовании.

19. В последнем отказе в возбуждении уголовного дела 29 сентября 2006 г. из-за отсутствия доказательств совершения преступления сотрудниками Северного отдела внутренних дел следователь, ссылаясь на показания сотрудников милиции, установил следующие факты. 17 июня 2006 г. сотрудниками оперативно-следственного отдела Северного отдела внутренних дел были проведены оперативно-розыскные мероприятия в связи с исчезновением И. С целью проверить причастность заявителя к исчезновению И. с его согласия его доставили в Северный отдел внутренних дел и допросили. После получения объяснения от заявителя сотрудник М. отпустил его. В тот же вечер М. снова доставил заявителя в отдел внутренних дел за оскорбления на улице возле отдела. С 17 июня, с 21.50, до 19 июня 2006 г., 10.40, заявитель содержался в камере для административно задержанных лиц. Затем его доставили в Советский отдел внутренних дел. В отношении него не применялось физической силы, и он не подавал никаких жалоб.

20. Следователь отметил, что заявитель был доставлен в Северный отдел внутренних дел два раза: во-первых, для дачи показаний в связи с исчезновением И., во-вторых, за совершение административного правонарушения, - телесные повреждения у него отсутствовали. В этом же решении следователь предположил, что телесные повреждения заявителя могли быть причинены третьим лицом за пределами Северного отдела внутренних дел в период с 17 по 19 июня 2006 г., за один - три дня до его освидетельствования судебно-медицинским экспертом 20 июня 2006 г.

21. В неустановленную дату заявитель также жаловался на противоправные действия сотрудников Советского отдела внутренних дел, объяснив, что он обвинил их в причинении ему телесных повреждениях, опасаясь жестокого обращения со стороны сотрудников Советского отдела внутренних дел, где он находился в то время. Следователь Советской районной прокуратуры г. Воронежа провел предварительную проверку и отказался возбуждать уголовное дело по жалобе заявителя. Его решение от 10 августа 2006 г. было отменено вышестоящим прокурором как незаконное и необоснованное.

22. В своем последнем отказе в возбуждении уголовного дела 21 сентября 2006 г. вследствие отсутствия доказательств совершения преступления следователь, опираясь на заявления оперативных сотрудников Советского отдела внутренних дел, установил, что заявитель был доставлен в отдел внутренних дел с его согласия и признался в убийстве И., он также добровольно, без какого-либо принуждения, рассказал, где спрятал ее тело.

23. Жалоба заявителя от 17 мая 2007 г. на решения следователей не была рассмотрена районным судом, поскольку к тому времени он был осужден на основании окончательного решения, как было указано судом в письме от 4 июня 2007 г.

B. Разбирательство против заявителя

24. В ходе судебного разбирательства заявитель не признал себя виновным и утверждал, что во время предварительной проверки в результате физического принуждения со стороны сотрудников Северного и Советского отделов внутренних дел он дал показания против себя. Его адвокат просил признать неприемлемыми материалы следственных действий, проведенных 19-21 июня 2006 г., утверждая, в частности, что они были получены в присутствии адвоката П., который был приглашен следователем С. в нарушение соответствующей процедуры и без согласия заявителя.

25. Районный суд отклонил эту жалобу, отметив, что все следственные действия, касающиеся задержания заявителя в качестве подозреваемого 20 июня 2006 г., проводились в присутствии адвоката П. Кроме того, отсутствуют доказательства того, что заявитель отказался от его услуг. После его признания, зафиксированного в его "объяснении" следователю 19 июня 2006 г., заявитель сказал, где он спрятал тело И., что не требовало присутствия адвоката. Суд основывал свои выводы на признательных показаниях, данных заявителем в ходе предварительного расследования, отметив, что его утверждения о жестоком обращении во время содержания под стражей в органах внутренних дел были рассмотрены и отклонены Советской и Коминтерновской районными прокуратурами в решениях от 21 и 29 сентября 2006 г. соответственно.

26. 25 января 2006 г. районный суд признал заявителя виновным в убийстве при отягчающих обстоятельствах и приговорил его к 12 годам лишения свободы.

27. 30 ноября 2006 г. Совет Воронежской областной коллегии адвокатов рассмотрел дисциплинарное производство в отношении адвоката П., возбужденное по жалобе заявителя. Он установил, что П. представлял интересы заявителя по прямому приглашению следователя С., миновав Совет Воронежской областной коллегии адвокатов с нарушением соответствующей процедуры. П. был привлечен к дисциплинарной ответственности в виде предупреждения. 5 декабря 2006 г. Совет Воронежской областной коллегии адвокатов проинформировал заявителя о своем решении, пояснив, что отсутствуют основания полагать, что П. не смог надлежащим образом представлять интересы заявителя. Однако он установил факт нарушения процедуры оказания правовой помощи по приглашению следственных органов.

28. 6 февраля 2007 г. Воронежский областной суд оставил в силе решение по жалобе заявителя, полностью поддержав выводы суда первой инстанции.

29. Ходатайства заявителя о рассмотрении его дела в порядке надзора были отклонены областным судом.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

30. Заявитель утверждал, что он подвергся обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции, со стороны сотрудников органов внутренних дел и что не было проведено эффективного расследования в связи с этим обстоятельством. Он ссылался на статью 3 Конвенции, которая гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

31. Власти Российской Федерации оспорили эти доводы, поддержав выводы внутригосударственных предварительных проверок, которые, по их словам, были эффективными.

A. Приемлемость жалобы

32. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что эта жалоба не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

33. Соответствующие общие принципы были недавно изложены Большой Палатой Европейского Суда в деле "Буид против Бельгии" (Bouyid v. Belgium), жалоба N 23380/09* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2017. N 2 (примеч. редактора).), §§ 81-88, ECHR 2015). В частности, если рассматриваемые события в целом или в большей степени относятся к сфере исключительной компетенции властей, как в случае с лицами, находящимися под контролем властей под стражей, возникают обоснованные презумпции фактов в отношении травм, полученных во время содержания под стражей. В этом случае на властях лежит бремя доказывания с целью представить достаточное и убедительное объяснение путем представления доказательств, подтверждающих факты, ставящие под сомнение версию событий, данную потерпевшим. В отсутствие такого объяснения Европейский Суд вправе сделать выводы, которые могут быть неблагоприятными для властей. Это оправдывается тем фактом, что задержанные лица находятся в уязвимом положении и власти обязаны защищать их (ibid., § 83).

1. Правдоподобность утверждений заявителя о жестоком обращении и презумпция факта

34. Европейский Суд отмечает, что сторонами не оспаривалось, что заявитель постоянно находился под контролем сотрудников органов внутренних дел, по крайней мере, с его фактического задержания 17 июня 2006 г., в 21.00, по делу об административном правонарушении, при отсутствии травм, зафиксированных у него, по данным следственного органа (см. § 20 настоящего Постановления), и его судебно-медицинской экспертизой 20 июня 2006 г., когда у него были зафиксированы телесные повреждения. По словам судебно-медицинского эксперта, травмы являлись результатами ударов тупым предметом. Европейский Суд полагает, что они могли возникнуть в результате ударов, предположительно нанесенных по телу заявителя сотрудниками органов внутренних дел (см. § 15 настоящего Постановления).

35. Вышеизложенных факторов достаточно для возникновения презумпции в пользу версии событий заявителя, и чтобы Европейский Суд мог заключить, что заявитель представил достоверную жалобу на жестокое обращение в отделе внутренних дел. Следовательно, власти Российской Федерации имели обязательство провести эффективное официальное расследование (см. среди прочих примеров Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, § 131, ECHR 2000-IV).

2. Было ли проведено эффективное расследование утверждений заявителя о жестоком обращении с ним со стороны сотрудников милиции

36. Европейский Суд отмечает далее, что доводы заявителя о том, что его травмы стали результатом жестокого обращения со стороны сотрудников милиции, были отклонены внутригосударственным следственным органом. Выводы следственного органа были основаны на результатах предварительной проверки, то есть начального этапа рассмотрения уголовной жалобы по российскому законодательству, за которым обычно следуют возбуждение уголовного дела и расследование, если информация раскрыла элементы уголовного преступления (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ляпин против Российской Федерации" (Lyapin v. Russia) от 24 июля 2014 г., жалоба N 46956/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 6 (примеч. редактора).), § 129).

37. Европейский Суд напоминает свой вывод о том, что простого проведения предварительной проверки в соответствии со статьей 144 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации недостаточно, когда органы власти обязаны соблюдать нормы, установленные статьей 3 Конвенции, для эффективного расследования достоверных утверждений о жестоком обращении с заключенными. На власти возложена обязанность возбуждать уголовное преследование и проводить надлежащее уголовное расследование, в ходе которого осуществляется весь комплекс следственных мер (ibid., §§ 129 и 132-136).

38. Европейский Суд не усматривает оснований для иного вывода в настоящем деле, включающем достойные доверия утверждения о жестоком обращении, о котором власти были надлежащим образом уведомлены. Европейский Суд считает, что следственные органы не исполнили свое обязательство о проведении эффективного расследования утверждений заявителя о жестоком обращении, как того требует статья 3 Конвенции.

3. Предоставили ли власти Российской Федерации объяснение, способное поставить под сомнение версию событий заявителя

39. Власти Российской Федерации поддержали выводы следственного органа о том, что телесные повреждения заявителя не были связаны с поведением сотрудников органов внутренних дел.

40. Европейский Суд далее отмечает, что следственные органы основывали эти выводы на показаниях сотрудников милиции. Объяснения о том, что телесные повреждения могли быть причинены третьей стороной вне помещений милиции, не основывались на каких-либо доказательствах и были опровергнуты выводом следователя о том, что заявитель не имел телесных повреждений при его заключении под стражу в милиции (см. § 20 настоящего Постановления).

41. Учитывая, что эти объяснения были предоставлены в результате расследования, которое не соответствовало требованиям статьи 3 Конвенции (см. § 38 настоящего Постановления), Европейский Суд приходит к выводу, что властям Российской Федерации не удалось исполнить свое бремя доказывания и представить доказательства, способные поставить под сомнение версию событий заявителя. В той мере, в какой версия заявителя подкрепляется медицинскими доказательствами, Европейский Суд полагает установленным этот факт.

4. Правовая квалификация жестокого обращения

42. Европейский Суд считает, что сотрудники милиции подвергли заявителя бесчеловечному или унижающему достоинство обращению.

5. Заключение

43. Соответственно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом и процессуальном аспектах.

II. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции

44. Заявитель жаловался на то, что он содержался под стражей незаконно с момента его фактического задержания утром 17 июня 2006 г. до его официального заключения под стражу в качестве подозреваемого 20 июня 2006 г., в 00.50, в нарушение гарантий, предусмотренных статьей 5 Конвенции, которая гласит:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

a) законное содержание под стражей лица, осужденного компетентным судом;

b) законное задержание или заключение под стражу (арест) лица за неисполнение вынесенного в соответствии с законом решения суда или с целью обеспечения исполнения любого обязательства, предписанного законом;

с) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;

d) заключение под стражу несовершеннолетнего лица на основании законного постановления для воспитательного надзора или его законное заключение под стражу, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом;

e) законное заключение под стражу лиц с целью предотвращения распространения инфекционных заболеваний, а также законное заключение под стражу душевнобольных, алкоголиков, наркоманов или бродяг;

(f) законное задержание или заключение под стражу лица с целью предотвращения его незаконного въезда в страну или лица, против которого принимаются меры по его высылке или выдаче.

2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным.

5. Каждый, кто стал жертвой ареста или заключения под стражу в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

45. Власти Российской Федерации оспорили этот довод, ссылаясь на факты, установленные внутригосударственными следственными органами.

A. Приемлемость жалобы

46. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

47. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не оспаривали тот факт, что после содержания под стражей в Северном отделе внутренних дел, которое продолжалось с 19 июня 2010 г., с 10.40, заявитель был доставлен в Советский отдел внутренних дел, где он признался в убийстве И., а затем сообщил, где находится тело. Они также не оспаривали, что он был заключен под стражу в качестве подозреваемого 20 июня 2006 г., в 00.50.

48. При таких обстоятельствах Европейский Суд не убежден доводом властей Российской Федерации о том, что в течение этого 14-часового периода заявитель не содержался под стражей, предположительно согласившись добровольно явиться в Советский отдел внутренних дел. Он считает, что незарегистрированное содержание заявителя под стражей в этот период было незаконным (см. Постановление Европейского Суда по делу "Фартушин против Российской Федерации" (Fartushin v. Russia) от 8 октября 2015 г., жалоба N 38887/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2016. N 7 (примеч. редактора).), § 54).

49. Вышеизложенного достаточно для того, чтобы Европейский Суд заключил, что имело место нарушение требований пунктов 1 и 3 статьи 5 Конвенции. Данное заключение отменяет необходимость рассмотрения остальных жалоб заявителя на нарушение этой статьи Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение статьи 6 Конвенции

50. Наконец, заявитель жаловался на то, что вынесенный ему приговор был основан на его признательных показаниях, полученных в результате жестокого обращения с ним и в отсутствие адвоката по его выбору. Он ссылался на статью 6 Конвенции, которая в соответствующих частях предусматривает следующее:

"1. "Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...

3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права:

...с) защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или, при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия...".

51. Власти Российской Федерации оспорили этот довод, сославшись на выводы внутригосударственных следственных и судебных органов. Они отметили, что оспариваемые доказательства не являлись единственными основаниями для вынесения заявителю обвинительного приговора и что он не отказался от услуг назначенного государством адвоката, в присутствии которого он дал оспариваемые показания, а также что их приемлемость была тщательно изучена в ходе состязательного разбирательства.

A. Приемлемость жалобы

52. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

53. Европейский Суд напоминает, что принятие признаний, полученных в нарушение статьи 3 Конвенции, делает разбирательство в целом автоматически несправедливым, независимо от доказательной ценности признания и от того, имело ли их использование решающее значение в обеспечении осуждения обвиняемого (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Гефген против Германии" (Gafgen v. Germany), жалоба N 22978/05, §§ 166 и 173, и Постановление Европейского Суда по делу "Турбылев против Российской Федерации" (Turbylev v. Russia) от 6 октября 2015 г., жалоба N 4722/09* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2016. N 2 (примеч. редактора).), §§ 90).

54. Европейский Суд считает, что заявитель подвергся бесчеловечному и унижающему достоинство обращению. Он отмечает, что 19 июня 2006 г. заявитель дал признательные показания, которые он повторил 20 и 21 июня 2006 г. Эти заявления являются частью доказательств, предъявленных против него. Внутригосударственный суд не признал эти показания недопустимыми и сослался на них, признавая заявителя виновным и приговорив его к лишению свободы. Внутригосударственный суд не провел свою собственную независимую оценку соответствующих медицинских и других доказательств для того, чтобы установить, имеются ли основания для исключения из доказательств этих заявлений, предположительно "запятнанных" нарушением статьи 3 Конвенции с целью обеспечить справедливость судебного разбирательства. Вместо этого он сослался на решения следственных органов, которые, по мнению Европейского Суда, основывались на расследовании, не отвечавшем требованиям статьи 3 Конвенции. Отсутствие тщательной оценки качества оспариваемого доказательства и обстоятельств, при которых оно было получено, не было восполнено областным судом.

55. При таких обстоятельствах Европейский Суд не убежден доводом властей Российской Федерации о том, что признание заявителя должно считаться добровольным. Он заключает, что независимо от влияния показаний заявителя, полученных под давлением, на исход уголовного разбирательства против него такие доказательства сделали разбирательство против заявителя несправедливым. В связи с этим выводом отсутствует необходимость отдельно рассматривать жалобу заявителя на то, что правовая помощь, оказанная ему П., сделала его судебное разбирательство несправедливым.

56. Вышеизложенных доводов достаточно для того, чтобы Европейский Суд в настоящем деле заключил, что имело место нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

57. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

58. Заявитель требовал выплаты 25 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

59. Власти Российской Федерации оспорили это требование.

60. Европейский Суд присуждает заявителю 20 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму.

B. Судебные расходы и издержки

61. Заявитель также требовал выплаты 500 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек, понесенных в ходе разбирательств дела во внутригосударственных судах, и 4 100 евро в качестве компенсации расходов, понесенных в Европейском Суде и подлежащих переводу на банковский счет его представителя.

62. Власти Российской Федерации оспорили это требование.

63. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в той части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле, учитывая имеющиеся в деле материалы и вышеизложенные критерии, Европейский Суд отклоняет требование заявителя в отношении расходов и издержек, понесенных в рамках внутригосударственного разбирательства, и считает сумму, требуемую в качестве возмещения при разбирательстве дела в Европейском Суде, разумной. Принимая во внимание 850 евро, полученные от Совета Европы в качестве оказания юридической помощи, он присуждает заявителю 3 250 евро, которые должны быть выплачены на банковский счет представителя заявителя Е. Маркова, как было указано заявителем.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

64. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте в связи с тем, что заявитель был подвергнут бесчеловечному и унижающему достоинство обращению в отделе внутренних дел;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 5 Конвенции;

4) постановил, что имело место нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции в отношении использования в качестве доказательства признания заявителя, полученного в результате бесчеловечного и унижающего достоинство обращения;

5) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявительнице следующие суммы, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты:

(i) 20 000 евро (двадцать тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму;

(ii) 3 250 евро (три тысячи двести пятьдесят евро), а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителя, в качестве компенсации судебных расходов и издержек, подлежащие перечислению на банковский счет представителя заявителя;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

6) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 28 ноября 2017 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.