Определение Конституционного Суда РФ от 20 декабря 2018 г. N 3395-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Елошвили Татьяны Владимировны на нарушение ее конституционных прав рядом положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и Уголовного кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданки Т.В. Елошвили вопрос о возможности принятия ее жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. Гражданка Т.В. Елошвили, осужденная судом с участием присяжных заседателей за совершение преступлений, просит признать противоречащими статьям 2, 15 (часть 2), 17 (части 1 и 2), 19 (части 1 и 2), 21 (часть 1), 45, 46, 49, 50 (часть 2), 53, 56 (часть 3) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации следующие законоположения:

пункт 1 части второй и часть четвертую статьи 281 "Оглашение показаний потерпевшего и свидетеля" УПК Российской Федерации, поскольку они, как утверждает заявительница, во взаимосвязи с частью второй статьи 317.1, статьями 317.3, 401.6 и частью первой статьи 415 того же Кодекса, а также статьей 309 УК Российской Федерации допускают оглашение в суде полученных в ходе предварительного расследования показаний лиц, допрос которых не может быть произведен стороной защиты в связи со смертью давших эти показания потерпевшего или свидетеля либо с отказом дать показания в суде обвиняемого по другому уголовному делу, выделенному после заключения им досудебного соглашения о сотрудничестве, в условиях отсутствия достаточных гарантий достоверности ранее полученных показаний;

часть вторую статьи 192 "Очная ставка" УПК Российской Федерации, поскольку она во взаимосвязи с пунктом 1 части второй статьи 281 того же Кодекса, по мнению Т.В. Елошвили, позволяет следователю при производстве очной ставки произвольно отводить вопросы обвиняемого свидетелю и допускает в случае смерти этого свидетеля оглашение его показаний в суде;

часть первую статьи 152 "Место производства предварительного расследования" УПК Российской Федерации, поскольку она во взаимосвязи со статьей 74, частями первой и второй статьи 81, частями первой и восьмой статьи 164, частью второй статьи 182, частями первой и второй статьи 183 того же Кодекса, на взгляд заявительницы, дает возможность следователю, исполняющему отдельное поручение о производстве выемки, самостоятельно вынести соответствующее постановление, а суду - признать полученные по итогам данного следственного действия доказательства допустимыми;

часть четвертую статьи 335 "Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей" УПК Российской Федерации, поскольку она во взаимосвязи с пунктами 5 и 11 части третьей статьи 259, пунктом 1 части первой статьи 333, статьей 353 и главами 45.1, 47.1 и 48.1 того же Кодекса, по мнению заявительницы, позволяет председательствующему в суде с участием присяжных заседателей формулировать и отводить вопросы присяжных участникам судебного разбирательства, не озвучивая их первоначальную формулировку и не приобщая их текст к протоколу судебного заседания, тем самым лишая обвиняемого возможности обжаловать действия председательствующего в суды вышестоящих инстанций при обжаловании приговора;

часть седьмую статьи 335 УПК Российской Федерации, поскольку она, как указывает Т.В. Елошвили, во взаимосвязи с пунктом 4 части четвертой статьи 47 и пунктом 3 части второй статьи 74 того же Кодекса разрешает председательствующему запретить предоставление присяжным заседателям сведений из заключения судебной психолого-психиатрической экспертизы о лице, заключившем досудебное соглашение о сотрудничестве и вызванном в суд для допроса по основному уголовному делу, лишая подсудимого возможности оспорить показания этого лица;

часть шестую статьи 340 "Напутственное слово председательствующего" УПК Российской Федерации, поскольку она, по утверждению заявительницы, во взаимосвязи с частями первой и второй статьи 243, частями первой и второй статьи 258 того же Кодекса предоставляет председательствующему судье возможность запретить стороне защиты надлежаще мотивировать возражения на нарушение принципа объективности и беспристрастности в его напутственном слове.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

2.1. Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что оглашение показаний, данных при производстве предварительного расследования, рассматривается как исключение и допускается лишь в случаях, предусмотренных законом (часть вторая статьи 240, статьи 276 и 281 УПК Российской Федерации), что обусловлено как необходимостью устранения неравенства в процессуальных возможностях по исследованию доказательств между стороной защиты и стороной обвинения, проводившей допросы потерпевших и свидетелей в ходе досудебного производства и составившей соответствующие протоколы, так и стремлением создать для суда условия, при которых ему обеспечиваются свободные от постороннего влияния восприятие и оценка показаний участников уголовного судопроизводства (определения от 7 декабря 2006 года N 548-О, от 16 июля 2013 года N 1137-О, от 23 декабря 2014 года N 2796-О и др.).

При этом статья 281 УПК Российской Федерации не предусматривает возможности расширительного толкования перечня случаев, когда допускается оглашение в суде показаний, ранее данных потерпевшими и свидетелями, отсутствующими в судебном заседании. Оглашение таких показаний не должно ограничивать право обвиняемого на эффективную судебную защиту, что гарантируется, помимо прочего, статьями 278 и 281 данного Кодекса, не закрепляющими каких-либо изъятий из установленного порядка доказывания по уголовным делам, согласно которому, в частности, в основу обвинительного приговора могут быть положены лишь доказательства, не вызывающие сомнения с точки зрения их достоверности и соответствия закону. Сомнения, возникающие при оценке оглашенных в суде показаний на предмет их допустимости и достоверности, в силу статьи 49 (часть 3) Конституции Российской Федерации должны истолковываться в пользу обвиняемого. В случае оглашения судом - при наличии указанных в законе оснований - изобличающих обвиняемого показаний отсутствующего лица и последующего их использования сторонам должна быть предоставлена возможность защиты своих интересов в суде всеми предусмотренными законом способами, включая оспаривание оглашенных показаний и заявление ходатайств об их проверке с помощью других доказательств, а также путем использования иных средств, способствующих предупреждению, выявлению и устранению ошибок при принятии судебных решений (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 27 октября 2000 года N 233-О, от 21 декабря 2000 года N 291-О, от 14 октября 2004 года N 326-О, от 7 декабря 2006 года N 548-О, от 20 марта 2008 года N 188-О-О, от 16 апреля 2009 года N 440-О-О, от 23 декабря 2014 года N 2951-О, от 29 сентября 2016 года N 1792-О, от 28 марта 2017 года N 529-О и др.).

Тем самым оглашение показаний, данных не явившимися в суд потерпевшим или свидетелем при производстве предварительного расследования, допускается лишь в исключительных случаях, предусмотренных законом, если обеспечена надлежащая оценка достоверности этих показаний в качестве доказательств, а у обвиняемого была возможность задать вопросы показывающему лицу или оспорить достоверность его показаний на стадии досудебного производства или в предыдущих судебных стадиях разбирательства по уголовному делу (часть вторая.1 статьи 281 УПК Российской Федерации). Вместе с тем реализация стороной защиты своих прав, касающихся проверки и опровержения показаний, значимых, по ее мнению, для разрешения уголовного дела, предполагает активную форму поведения. Бездействие самого обвиняемого (подсудимого) или его защитника относительно осуществления этих прав не может расцениваться как непредоставление ему возможности оспорить соответствующие показания предусмотренными законом способами.

Суды при оценке доказательств по уголовному делу, в том числе оглашенных показаний неявившихся свидетеля или потерпевшего, должны учитывать все обстоятельства, связанные с причинами их неявки и с их участием в предшествующих судебному разбирательству стадиях уголовного судопроизводства, а также с наличием либо отсутствием у подозреваемого, обвиняемого или его защитника возможности, узнав о содержании показаний, данных свидетелем или потерпевшим, оспорить (поставить под сомнение) эти показания в надлежащем порядке, заявив соответствующие ходатайства (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 10 октября 2017 года N 2252-О, от 19 декабря 2017 года N 2827-О, от 25 января 2018 года N 196-О, от 24 апреля 2018 года N 886-О и от 17 июля 2018 года N 1969-О).

В Постановлении от 20 июля 2016 года N 17-П Конституционный Суд Российской Федерации также отметил следующее.

Лицо, являющееся обвиняемым (в том числе осужденным) по выделенному уголовному делу, не может при рассмотрении судом основного уголовного дела, обвиняемым по которому является другое лицо (его соучастник), наделяться процессуальным статусом обвиняемого (подсудимого) по основному делу, а потому не может участвовать в нем в качестве обвиняемого и давать показания по этому делу по правилам допроса подсудимого. В то же время обвиняемый, заключивший досудебное соглашение о сотрудничестве, не будучи подсудимым по основному уголовному делу, привлекается к участию в судебном заседании по этому делу для дачи показаний именно как обладатель сведений об обстоятельствах, имеющих значение для его расследования и разрешения. Причем принятые таким лицом обязательства, вытекающие из досудебного соглашения о сотрудничестве, предполагают его готовность при судебном разбирательстве по основному уголовному делу сообщить сведения, изобличающие соучастников преступления и иных лиц, совершивших преступления, иные существенные сведения, отвечающие критериям полноты и достоверности показаний, касающихся обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу.

Исходя из этого лицо, обвиняемое по уголовному делу, выделенному в отдельное производство в связи с заключением им досудебного соглашения о сотрудничестве, может быть допрошено по основному уголовному делу в качестве участника уголовного процесса, располагающего сведениями об обстоятельствах совершения преступления подсудимыми по основному уголовному делу и вызванного по ходатайству стороны обвинения, т.е. его допрос (при отсутствии в действующем уголовно-процессуальном законе специальной процедуры) может производиться по аналогии с процедурой заслушивания показаний свидетелей, но с учетом указанных особенностей правового положения лица, являющегося обвиняемым по выделенному уголовному делу. Такое лицо при допросе в производстве по основному уголовному делу в отношении другого лица, с которым оно связано обвинением в совершении одного деяния, не является надлежащим субъектом преступлений, предусмотренных статьями 307 и 308 УК Российской Федерации. Соответственно, не предполагается и возможность привлечения его к уголовной ответственности на основании указанных статей, а значит, и необходимость предупреждения о таковой при его допросе в производстве по основному уголовному делу. Однако это не означает, что такое лицо вправе давать ложные показания; в частности, оно может в целях своей защиты либо хранить молчание (отказаться от дачи показаний), либо давать показания таким образом, чтобы не нарушать с очевидностью права других лиц.

Для обеспечения соблюдения условий и выполнения обязательств, предусмотренных досудебным соглашением о сотрудничестве, обвиняемым по уголовному делу, выделенному в связи с заключением соглашения в отдельное производство, в том числе при его допросе в судебном заседании по основному уголовному делу в отношении лица, обвиняемого в соучастии в том же преступлении, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации предусматривает ряд правовых инструментов: в случае отказа от дачи показаний в суде в отношении соучастников преступления и иных лиц, совершивших преступления, с учетом положений пункта 2 части четвертой статьи 46 и пункта 3 части четвертой статьи 47 показания лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу; на основании статьи 317.8 приговор может быть пересмотрен, если после назначения подсудимому наказания будет обнаружено, что он умышленно сообщил ложные сведения или умышленно скрыл от следствия какие-либо существенные сведения, им нарушены условия и не выполнены обязательства, предусмотренные досудебным соглашением о сотрудничестве (часть вторая1 статьи 317.3), при соблюдении предусмотренного статьей 401.6 запрета на пересмотр вступившего в законную силу приговора, определения, постановления суда в срок более года по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного.

Названное решение Конституционного Суда Российской Федерации, а значит, и изложенные в нем правовые позиции сохраняют свою силу.

2.2. Часть вторая статьи 192 УПК Российской Федерации прямо предусматривает право лиц, между которыми проводится очная ставка, с разрешения следователя задавать вопросы друг другу.

При этом законность и обоснованность отвода следователем того или иного вопроса, заданного допрашиваемым лицам, обеспечивается как обязанностью следователя занести отведенные вопросы в протокол, так и правом лиц, участвующих в данном следственном действии, высказывать подлежащие внесению в протокол замечания о его дополнении и уточнении, оспаривать достоверность этого доказательства и допустимость его использования для обвинения, ходатайствовать о дополнительном допросе по вопросам, предложенным стороной защиты. Проверка же законности действий следователя в ходе производства очной ставки по конкретному делу, а равно оценка полученных доказательств, на чем, по существу, настаивает Т.В. Елошвили, заявляя о неконституционности части второй статьи 192 и пункта 1 части второй статьи 281 УПК Российской Федерации, требует исследования фактических обстоятельств дела и не относится к полномочиям Конституционного Суда Российской Федерации.

2.3. Часть первая статьи 152 УПК Российской Федерации, закрепляющая полномочие следователя при необходимости производства следственных или розыскных действий не по месту предварительного расследования произвести их лично либо поручить их производство следователю или органу дознания и рассматриваемая во взаимосвязи с положениями данного Кодекса, регламентирующими понятие и виды доказательств (статья 74, части первая и вторая статьи 81), закрепляющими правила производства следственных действий, включая обыск и выемку (части первая и восьмая статьи 164, часть вторая статьи 182, части первая и вторая статьи 183), не содержат изъятий из установленного уголовно-процессуальным законом порядка производства следственных действий, включая наличие надлежащего основания, соблюдение процессуальных условий и правил, и не допускают использование доказательств, полученных вопреки требованию с нарушением закона (статья 50, часть 2, Конституции Российской Федерации).

Установление же того, было ли решение о производстве выемки принято управомоченным должностным лицом, как и оценка полученных доказательств на предмет их допустимости - на чем, по существу, настаивает заявительница - не относятся к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации.

2.4. Положения части четвертой статьи 335 УПК Российской Федерации регламентируют процедуру постановки присяжными заседателями вопросов участникам судебного заседания через председательствующего судью и, во взаимосвязи с другими нормами уголовно-процессуального закона, не препятствуют подсудимому и его защитнику ознакомиться с содержанием вопросов присяжных. По смыслу статьи 259 данного Кодекса, в протоколе судебного заседания указываются все имеющие значение обстоятельства судебного заседания, в том числе и содержание вопросов присяжных заседателей - как заданных председательствующим, так и отведенных им. Подсудимый и его защитник вправе знакомиться с протоколом судебного заседания и прилагаемыми к нему документами (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 29 января 2009 года N 68-О-О и от 23 июня 2009 года N 883-О-О).

При этом суд с участием присяжных заседателей не связан мнением сторон о пределах исследования доказательств в случае, когда у присяжных заседателей возникнут сомнения по поводу каких-либо фактических обстоятельств уголовного дела, имеющих существенное значение для ответов на поставленные вопросы и требующих дополнительного исследования. По просьбе старшины присяжных заседателей, возвратившихся из совещательной комнаты в зал судебного заседания, председательствующий возобновляет судебное следствие (части пятая и шестая статьи 344 УПК Российской Федерации, пункт 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2005 года N 23 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей").

Проверка же доводов заявительницы о нарушении прав присяжных на непосредственное исследование доказательств, а равно оценка действий председательствующего в судебном заседании не относятся к полномочиям Конституционного Суда Российской Федерации.

2.5. Обвиняемый вправе представлять доказательства, в том числе заключение эксперта и показания эксперта (пункт 4 части четвертой статьи 47 и пункт 3 части второй статьи 74 УПК Российской Федерации). Между тем Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, регулируя особенности производства в суде с участием присяжных заседателей, прямо закрепляет, что в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными статьей 334 данного Кодекса (часть седьмая статьи 335). Исследование в присутствии присяжных заседателей сведений о личности потерпевших и свидетелей - с учетом необходимости сохранения судом объективности и беспристрастности в ходе судебного разбирательства - осуществляется на основе взаимосвязанных положений статей 252, 299 и 334 УПК Российской Федерации, причем в присутствии присяжных заседателей не подлежат исследованию вопросы права, не входящие в компетенцию присяжных и способные вызвать их предубеждение в отношении участников процесса (пункт 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2005 года N 23).

Оценка же того, подлежали или нет исследованию с участием присяжных сведения, предоставленные стороной защиты в деле Т.В. Елошвили, требует изучения фактических обстоятельств этого дела и не может быть дана в рамках полномочий Конституционного Суда Российской Федерации.

2.6. В силу статьи 340 УПК Российской Федерации перед удалением коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату для вынесения вердикта председательствующий обращается к присяжным с напутственным словом (часть первая), при произнесении которого председательствующему запрещается в какой-либо форме выражать свое мнение по вопросам, поставленным перед коллегией присяжных (часть вторая). В соответствии же с частью третьей той же статьи в напутственном слове председательствующий, кроме прочего, приводит содержание обвинения (пункт 1), сообщает содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за деяние, в котором обвиняется подсудимый (пункт 2), и напоминает об исследованных в суде доказательствах, как уличающих подсудимого, так и оправдывающих его, не выражая при этом своего отношения к этим доказательствам и не делая выводов из них (пункт 3).

Установленный Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации порядок производства по уголовным делам, рассматриваемым судом с участием присяжных заседателей, не предполагает освобождение председательствующего судьи, действующего на основе принципа состязательности сторон (статья 15) и в рамках предоставленных ему полномочий (статьи 243 и 258), от обязанности обеспечить объективные исследование и оценку в ходе судебного разбирательства всех собранных по делу доказательств, а присяжных заседателей - от обязанности быть беспристрастными, принимать во внимание при вынесении вердикта все рассмотренные в суде доказательства (как уличающие подсудимого, так и оправдывающие его) и разрешить уголовное дело по своему убеждению и совести (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2006 года N 609-О и от 29 сентября 2015 года N 1874-О).

При этом сторона защиты имеет право заявить возражения в связи с содержанием напутственного слова председательствующего по мотивам нарушения им принципа объективности и беспристрастности (напоминание присяжным заседателям только уличающих или только оправдывающих подсудимого доказательств, исследованных в суде, их оценка, выражение в какой-либо форме своего мнения по вопросам, поставленным перед коллегией присяжных, и т.п.); возражения сторон заявляются в присутствии присяжных, в их же присутствии председательствующий дает свои разъяснения по заявленным сторонами возражениям (часть шестая статьи 340 УПК Российской Федерации и пункт 34 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2005 года N 23).

Таким образом, оспариваемые заявительницей законоположения не могут расцениваться как нарушающие ее права, а потому ее жалоба, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Елошвили Татьяны Владимировны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин