Определение Конституционного Суда РФ от 12 марта 2019 г. N 575-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Казаченко Владимира Геннадьевича на нарушение его конституционных прав статьей 2.6.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

заслушав заключение судьи А.Н. Кокотова, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина В.Г. Казаченко,

установил:

1. Гражданин В.Г. Казаченко оспаривает конституционность статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации, в соответствии с которой:

к административной ответственности за административные правонарушения в области дорожного движения и административные правонарушения в области благоустройства территории, предусмотренные законами субъектов Российской Федерации, совершенные с использованием транспортных средств, в случае фиксации этих административных правонарушений работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами, имеющими функции фото- и киносъемки, видеозаписи, или средствами фото- и киносъемки, видеозаписи привлекаются собственники (владельцы) транспортных средств (часть 1);

собственник (владелец) транспортного средства освобождается от административной ответственности, если в ходе рассмотрения жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, вынесенное в соответствии с частью 3 статьи 28.6 данного Кодекса, будут подтверждены содержащиеся в ней данные о том, что в момент фиксации административного правонарушения транспортное средство находилось во владении или в пользовании другого лица либо к данному моменту выбыло из его обладания в результате противоправных действий других лиц (часть 2).

Как следует из представленных материалов, В.Г. Казаченко постановлениями должностных лиц органа ГИБДД УМВД России по Костромской области был неоднократно привлечен к административной ответственности за административное правонарушение, предусмотренное частью 2 статьи 12.9 "Превышение установленной скорости движения" КоАП Российской Федерации. Данные правонарушения были зафиксированы работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами, имеющими функции фото- и киносъемки, видеозаписи (далее - специальные технические средства).

В частности, постановлением старшего инспектора центра автоматизированной фиксации административных правонарушений ГИБДД УМВД России по Костромской области от 24 апреля 2017 года В.Г. Казаченко был привлечен к административной ответственности за совершенное 5 апреля 2017 года административное правонарушение, предусмотренное частью 2 статьи 12.9 КоАП Российской Федерации. При вынесении постановления инспектор установил, что собственником транспортного средства, на котором было совершено названное административное правонарушение, является несовершеннолетний ребенок заявителя, не достигший возраста 14 лет (малолетний), а юридически значимые действия от его имени при приобретении данного транспортного средства и оформлении документов на него осуществлял заявитель. С учетом этого заявитель был привлечен к административной ответственности как владелец указанного транспортного средства.

Решением Свердловского районного суда города Костромы от 5 июля 2017 года, оставленным без изменения судами вышестоящих инстанций, постановление должностного лица от 24 апреля 2017 года о привлечении заявителя к ответственности оставлено без изменения, жалоба заявителя - без удовлетворения. Позиция судов основывалась на нашедших подтверждение при рассмотрении дела обстоятельствах, свидетельствующих о статусе заявителя как владельце транспортного средства, на котором было совершено вменяемое ему административное правонарушение.

Так, судами было установлено, что заявитель от имени своего малолетнего ребенка приобрел транспортное средство и подписал заявление на его регистрацию; требуемая при этом государственная пошлина уплачена также им; документы для регистрации транспортного средства и само транспортное средство для осмотра представлены заявителем, получившим после регистрации транспортного средства документы на него. Кроме того, было установлено, что договор обязательного страхования гражданской ответственности владельца данного транспортного средства был подписан также В.Г. Казаченко. При этом, с точки зрения суда апелляционной инстанции, внесение в указанный договор в качестве лица, допущенного к управлению транспортным средством, супруги заявителя не свидетельствует о владении ею этим транспортным средством в момент совершения правонарушения. Суды указали, что заявителем не опровергнут факт владения им транспортным средством.

По мнению заявителя, статья 2.6.1 КоАП Российской Федерации не соответствует статьям 4 (часть 2), 17 (части 1 и 2), 19 (часть 1), 35 (часть 2), 46 (часть 1), 51 (часть 1), 54 (часть 2) и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации, поскольку позволяет в случае выявления работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами административных правонарушений в области дорожного движения привлекать к административной ответственности за их совершение не являющихся собственниками соответствующих транспортных средств лиц на тех же основаниях и в том же порядке, что и собственников транспортных средств, а также нарушает право лица не свидетельствовать против своего супруга и близких родственников. Заявитель также просит отменить постановления по делам об административных правонарушениях, вынесенные в отношении него на основании оспариваемого законоположения.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

2.1. Статья 2.6.1 КоАП Российской Федерации, действующая во взаимосвязи с иными положениями этого же Кодекса, определяет особый порядок привлечения к административной ответственности за административные правонарушения в области дорожного движения, совершенные с использованием транспортных средств и зафиксированные работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами.

В соответствии с таким порядком к административной ответственности за указанные правонарушения привлекаются собственники (владельцы) транспортных средств (часть 1 статьи 2.6.1), на которых не распространяется общее правило, согласно которому лицо, привлекаемое к административной ответственности, не обязано доказывать свою невиновность (часть 3 статьи 1.5 и примечание к статье 1.5). При этом протоколы об административных правонарушениях не составляются, а постановления по делам об административных правонарушениях выносятся уполномоченными органами без участия лиц, в отношении которых возбуждено дело об административном правонарушении (часть 3 статьи 28.6). Административные наказания назначаются в виде административного штрафа; размер назначаемого административного штрафа должен быть наименьшим в пределах санкции применяемой статьи Особенной части КоАП Российской Федерации (часть 3.1 статьи 4.1). Особый порядок привлечения к ответственности за административные правонарушения в области дорожного движения в случае их фиксации работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами означает, таким образом, что уполномоченные органы не обязаны доказывать вину собственников (владельцев) транспортных средств при вынесении в отношении них постановлений по делам об административных правонарушениях.

Вместе с тем собственник (владелец) транспортного средства, реализуя право на обжалование вынесенного в отношении него постановления по делу об административном правонарушении, вправе представить доказательства своей невиновности и может быть освобожден от административной ответственности, если в ходе рассмотрения жалобы на постановление по делу об административном правонарушении будут подтверждены данные о том, что в момент фиксации административного правонарушения транспортное средство находилось во владении или в пользовании другого лица либо к данному моменту выбыло из его обладания в результате противоправных действий других лиц (часть 2 статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации).

Подобное распределение бремени доказывания между государством в лице органов, уполномоченных на вынесение постановлений по делам об административных правонарушениях в области дорожного движения в случае их фиксации работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами, и соответствующими собственниками (владельцами) транспортных средств, будучи исключением из общего правила о том, что лицо, привлекаемое к административной ответственности, не обязано доказывать свою невиновность, не отменяет действие в названной сфере иных положений, раскрывающих принцип презумпции невиновности (части 1, 2 и 4 статьи 1.5 КоАП Российской Федерации), и не освобождает уполномоченные органы, включая суды, при рассмотрении и разрешении дел об административных правонарушениях в области дорожного движения в случае их фиксации работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами от соблюдения требований статей 24.1 "Задачи производства по делам об административных правонарушениях", 26.11 "Оценка доказательств" КоАП Российской Федерации и других статей данного Кодекса, направленных на обеспечение всестороннего, полного, объективного и своевременного выяснения всех обстоятельств и справедливого разрешения дел об административных правонарушениях (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 7 декабря 2010 года N 1621-О-О, от 22 марта 2011 года N 391-О-О, от 25 января 2012 года N 64-О-О и N 177-О-О и от 28 марта 2017 года N 489-О).

2.2. В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности (статья 8, часть 2); право частной собственности охраняется законом (статья 35, часть 1); каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами (статья 35, часть 2).

Согласно Гражданскому кодексу Российской Федерации имущество может находиться в собственности граждан и юридических лиц, а также Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований (пункт 2 статьи 212); в собственности граждан и юридических лиц может находиться любое имущество, за исключением отдельных видов имущества, которое в соответствии с законом не может принадлежать гражданам или юридическим лицам (пункт 1 статьи 213). К числу имущественных объектов, которые могут находиться в собственности граждан, в том числе несовершеннолетних лиц, относятся и транспортные средства, предназначенные для участия в дорожном движении.

Собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом; собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом (пункты 1 и 2 статьи 209 ГК Российской Федерации); за несовершеннолетних, не достигших четырнадцати лет (малолетних), сделки (действия, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей) по общему правилу могут совершать от их имени их родители, усыновители или опекуны (статьи 28 и 153 ГК Российской Федерации).

Семейный кодекс Российской Федерации признает лицо, не достигшее возраста восемнадцати лет (совершеннолетия), ребенком (пункт 1 статьи 54), который имеет право на защиту своих прав и законных интересов, осуществляемую в первую очередь его родителями (лицами, их заменяющими), а в случаях, предусмотренных данным Кодексом, органом опеки и попечительства, прокурором и судом (пункт 1 статьи 56); родители являются законными представителями своих детей и выступают в защиту их прав и интересов в отношениях с любыми физическими и юридическими лицами, в том числе в судах, без специальных полномочий (пункт 1 статьи 64). Согласно данному Кодексу ребенок имеет право на защиту от злоупотреблений со стороны родителей (лиц, их заменяющих) (пункт 2 статьи 56); родительские права не могут осуществляться в противоречии с интересами детей; обеспечение интересов детей должно быть предметом основной заботы их родителей (пункт 1 статьи 65).

С учетом сказанного, притом что нахождение в собственности малолетнего ребенка транспортного средства, предназначенного для участия в дорожном движении на территории Российской Федерации, не освобождает, например, от обязанности регистрации такого транспортного средства в установленном порядке для допуска его к дорожному движению (пункт 3 статьи 15 Федерального закона от 10 декабря 1995 года N 196-ФЗ "О безопасности дорожного движения"), необходимые регистрационные действия в отношении такого транспортного средства осуществляются законными представителями ребенка (родителями, лицами, их заменяющими) как лицами, от имени ребенка владеющими, пользующимися или распоряжающимися на законных основаниях его транспортным средством (абзац первый пункта 3 постановления Правительства Российской Федерации от 12 августа 1994 года N 938 "О государственной регистрации автомототранспортных средств и других видов самоходной техники на территории Российской Федерации").

Таким образом, признавая за малолетними детьми право собственности на транспортные средства, предназначенные для участия в дорожном движении на территории Российской Федерации, законодатель неразрывно связывает осуществление и защиту этого права с теми их законными представителями (родителями, лицами, их заменяющими), которые осуществляют от имени детей правомочия владения, пользования и распоряжения принадлежащими им транспортными средствами, проявляя себя тем самым в качестве владельца транспортного средства, который, как и собственник транспортного средства, может быть субъектом административной ответственности за административные правонарушения в области дорожного движения, совершенные с использованием транспортных средств и зафиксированные работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами.

2.3. В системе действующего нормативного правового регулирования, если на момент совершения зафиксированного работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами административного правонарушения, предусмотренного главой 12 КоАП Российской Федерации, соответствующее транспортное средство находится в собственности малолетнего ребенка, то к административной ответственности за указанное правонарушение в соответствии со статьей 2.6.1 КоАП Российской Федерации может быть привлечено лицо, являющееся на момент совершения правонарушения законным представителем ребенка (родителем или лицом, его заменяющим) и фактически осуществляющее от имени ребенка владение его транспортным средством. В таком случае о статусе законного представителя малолетнего ребенка как владельца транспортного средства, принадлежащего на праве собственности этому ребенку, по смыслу статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации могут свидетельствовать полученные уполномоченными органами сведения, содержащиеся в документах о праве собственности на транспортное средство, его регистрации для допуска к участию в дорожном движении на территории Российской Федерации и за ее пределами, техническом состоянии транспортного средства, а также в иных документах и материалах.

Данное толкование соответствует определению владельца транспортного средства, принадлежащего на праве собственности лицу, не достигшему возраста шестнадцати лет, содержащемуся в пункте 1 статьи 4 Федерального закона от 3 августа 2018 года N 283-ФЗ "О государственной регистрации транспортных средств в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (вступает в силу 4 августа 2019 года).

Кроме того, лицо, привлекаемое к административной ответственности за административное правонарушение, предусмотренное главой 12 КоАП Российской Федерации и зафиксированное работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами, в качестве владельца транспортного средства, собственником которого является малолетний ребенок, реализуя право на обжалование вынесенного в отношении него постановления по делу об административном правонарушении, вправе представить доказательства своей невиновности и может быть освобождено от административной ответственности, если в ходе рассмотрения жалобы на постановление по делу об административном правонарушении будут подтверждены данные о том, что в момент фиксации административного правонарушения транспортное средство находилось во владении или в пользовании другого лица либо к данному моменту выбыло из его обладания в результате противоправных действий других лиц (часть 2 статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации).

2.4. Жалоба В.Г. Казаченко в части, касающейся требования о признании статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации не соответствующей статьям 46 (часть 1), 51 (часть 1) и 55 (часть 2) Конституции Российской Федерации, гарантирующим право не свидетельствовать против своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом, не может быть признана допустимой, поскольку представленные в Конституционный Суд Российской Федерации материалы свидетельствуют о том, что оспариваемая статья Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в конкретном деле заявителя в указанном аспекте не применялась.

Следовательно, данное требование заявлено им в порядке абстрактного нормоконтроля. Между тем в таком порядке в Конституционный Суд Российской Федерации вправе обращаться указанные в статье 125 (часть 2) Конституции Российской Федерации и статье 84 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" органы и должностные лица, к которым граждане не отнесены.

Таким образом, оспариваемые законоположения в системе действующего правового регулирования не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права заявителя в указанном им аспекте.

Разрешение же вопроса о том, являлся ли заявитель владельцем транспортного средства, связано с исследованием фактических обстоятельств его дела, что не относится к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, равно как и проверка законности и обоснованности вынесенных по данному делу правоприменительных решений (статья 125 Конституции Российской Федерации и статья 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации").

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Казаченко Владимира Геннадьевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин

Мнение судьи
Конституционного Суда Российской Федерации С.Д. Князева

Хорошо известно, что всякое исключение из общих правил требует повышенной осмотрительности и щепетильности при определении его оснований и пределов (рамок). В противном случае оно с большой долей вероятности утратит свой исключительный характер, что, скорее всего, неминуемо отразится на соблюдении общих правил и, в конечном счете, приведет к искажению истинного значения апробированной веками правовой аксиомы nulla regula sine exception (нет правила без исключения).

Применительно к законодательному регулированию административной ответственности это означает, что при привлечении к ней любое изъятие из презумпции невиновности (статья 49 Конституции Российской Федерации) может иметь место только в строго оговоренных законом случаях. Прибегая к таким изъятиям, законодательная власть обязана избегать каких-либо отступлений от конституционных принципов правового государства, юридического равенства и запрета необоснованного и несоразмерного ограничения прав и свобод. В этой связи уместно будет напомнить, что, оценивая в Определении от 7 декабря 2010 года N 1621-О-О конституционность статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации, предусматривающей привлечение собственников (владельцев) транспортных средств к ответственности за административные правонарушения в области дорожного движения в случае их фиксации работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами, Конституционный Суд Российской Федерации пришел к следующему выводу: будучи исключением из общего правила, освобождающего лицо, привлекаемое к административной ответственности, от доказывания своей невиновности, продиктованным требованиями неотвратимости ответственности, данная статья не отменяет действия в обозначенной сфере иных положений, раскрывающих принцип презумпции невиновности (в частности, обязывающих толковать неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, в пользу этого лица).

Аутентичное содержание части 1 статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации свидетельствует, что она - исходя из разумного предположения об управлении транспортным средством его собственником (владельцем) - рассчитана на применение именно и только в отношении собственников (владельцев) транспортных средств. При этом указанное предположение не воспринимается самим законодателем как неопровержимое. В части 2 названной статьи специально обращено внимание на то, что собственник (владелец) транспортного средства освобождается от административной ответственности, если в ходе рассмотрения его жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, зафиксированном с применением работающих в автоматическом режиме специальных технических средств (часть 3 статьи 28.6 КоАП Российской Федерации), будут подтверждены содержащиеся в ней данные, согласно которым в момент фиксации административного правонарушения транспортное средство находилось во владении или в пользовании другого лица либо выбыло из обладания собственника (владельца) в результате противоправных действий третьих лиц.

Таким образом, правомерное применение части 1 статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации имеет непременным условием достоверное установление собственника (владельца) транспортного средства, что обычно не вызывает серьезных затруднений у компетентных субъектов административной юрисдикции, поскольку официальная информация о нем в обязательном порядке отражается в свидетельстве о регистрации транспортного средства, а также в техническом паспорте (техническом талоне) транспортного средства. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к Правилам государственной регистрации автомототранспортных средств и прицепов к ним в Государственной инспекции безопасности дорожного движения Министерства внутренних дел Российской Федерации (утверждены приказом МВД России от 26 июня 2018 года N 399), в соответствии с пунктом 24 которых регистрация транспортного средства осуществляется только за одним субъектом (физическим лицом, юридическим лицом, индивидуальным предпринимателем), в том числе в случаях, когда собственником (владельцем) транспортного средства является несовершеннолетний гражданин.

Следовательно, при твердой опоре на предписания части 1 статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации нельзя не признать, что, даже если собственником (владельцем) транспортного средства, указанным в документах о его регистрации (техническом паспорте), является несовершеннолетний гражданин, не достигший возраста административной ответственности, это не может служить легитимным оправданием поиска иных владельцев, обладающих необходимой деликтоспособностью, в особенности принимая во внимание устойчивую диверсифицированность восприятия (описания) фигуры владельца в отечественной (впрочем, и в зарубежной тоже) юридической доктрине и практике.

Мало того, что такая юрисдикционная "предприимчивость" никак не укладывается в рамки предусмотренных статьей 2.6.1 КоАП Российской Федерации исключений из общего порядка привлечения к административной ответственности, что само по себе заставляет задуматься о ее конституционности в контексте соответствия требованиям статей 1 (часть 1), 15 (часть 2) и 54 (часть 2) Конституции Российской Федерации (и случай заявителя - наглядный тому пример), избыточное желание (стремление) должностных лиц органов внутренних дел (полиции), чем бы оно ни мотивировалось, обязательно "разглядеть" при применении части 1 статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации за несовершеннолетним собственником транспортного средства надлежащего субъекта ответственности за административные правонарушения в области правил дорожного движения может объективно вступать в противоречие со статьями 49 (часть 3) и 51 (часть 1) Конституции Российской Федерации.

Ведь, как это случилось в деле гражданина В.Г. Казаченко, убедившись в невозможности привлечь в соответствии с частью 1 статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации к административной ответственности его трехлетнего сына, являющегося собственником транспортного средства, за превышение установленной скорости движения и, тем не менее, не отказавшись от использования предусмотренного ею специального порядка производства по делу об административном правонарушении, компетентные должностные лица административной юрисдикции, по сути, вышли за пределы своих полномочий, распространив - вопреки прямому указанию закона - сферу применения предусмотренной ею процедуры на одного из родителей собственника, являющегося его законным представителем.

Конечно, родители в силу обладания соответствующим правовым статусом являются законными представителями своих несовершеннолетних детей и выступают в защиту их прав и интересов в отношениях с любыми физическими и юридическими лицами, в том числе в судах, без специальных полномочий (пункт 1 статьи 64 Семейного кодекса Российской Федерации). Выступая в указанном качестве, они, бесспорно, вправе от имени ребенка, являющегося собственником транспортного средства, владеть, пользоваться и распоряжаться таким транспортным средством, не нарушая при этом прав и законных интересов несовершеннолетнего собственника.

Соответственно, каждый из родителей имеет право, реализуя полномочия законного представителя, на законных основаниях владеть транспортным средством, принадлежащим их несовершеннолетнему ребенку, в том числе осуществлять в отношении такого транспортного средства регистрационные действия, заключать договор страхования гражданской ответственности, управлять транспортным средством и т.п. Причем, поскольку ни один из родителей не обладает никакими преимущественными полномочиями, вытекающими из законного представительства, они в равной мере вправе владеть транспортным средством, собственником которого является их несовершеннолетний ребенок, а потому и совершение кем-либо из них тех или иных действий, связанных с регистрацией транспортного средства или страхованием гражданской ответственности (особенно когда в страховой договор в качестве лиц, допущенных к управлению транспортным средством, внесены оба родителя), не может служить доказательством того, что в момент фиксации административного правонарушения транспортное средство находилось во владении конкретного родителя (законного представителя).

Юридическая дефектность привлечения одного из родителей несовершеннолетнего собственника транспортного средства к ответственности в порядке, предусмотренном частью 1 статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации, усматривается еще и в том, что согласно ее части 2 собственник (владелец) транспортного средства освобождается от административной ответственности, только если сообщит в своей жалобе на постановление по делу об административном правонарушении сведения о лице, во владении которого находилось транспортное средство в момент автоматической фиксации административного правонарушения. Из этой законодательной формулы следует, что для освобождения от административной ответственности, примененной к одному из родителей несовершеннолетнего собственника транспортного средства, он фактически обязан не просто дать в жалобе показания против своего супруга (жены или мужа), но и приложить все зависящие от него усилия для их подтверждения в ходе рассмотрения жалобы, что едва ли соотносится с конституционной нормой, согласно которой никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом (статья 51, часть 1, Конституции Российской Федерации).

Изложенное недвусмысленно сигнализирует о том, что применение части 1 статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации в ситуации, когда собственником транспортного средства является несовершеннолетний гражданин, к одному из его родителей (законных представителей), допущенных к управлению этим транспортным средством, характеризуется заметной неопределенностью с точки зрения соответствия Конституции Российской Федерации, потому что, во-первых, позволяет вразрез с прямым указанием на собственника (владельца) транспортного средства как надлежащего субъекта административной ответственности привлекать к такой ответственности кого-либо из его законных представителей (родителей), во-вторых, допускает наступление административной ответственности при наличии неустранимых сомнений в виновности лица, к ней привлекаемого.

Осознание того, что конструкция статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации, рассчитанная на административную ответственность собственников (владельцев) транспортных средств, далеко не безупречна, присуще и самим правоприменителям. Не случайно при рассмотрении жалобы заявителя в суде один их представитель заявил, что, если следовать нормативному смыслу данного положения, необходимо констатировать невозможность привлечь кого-либо к административной ответственности в порядке, предусмотренном частью 3 статьи 28.6 КоАП Российской Федерации, в ситуации, когда собственником транспортного средства является несовершеннолетнее лицо, не достигшее административно-деликтного возраста. Однако если это действительно так, то mutatis mutandis нужно будет признать, что законодатель при соответствующих обстоятельствах осознанно допускает - вопреки общеправовому принципу неотвратимости ответственности за нарушение закона - возможность (не согласующуюся с обеспечением конституционного правопорядка) абсолютного отказа от наказания за выявленное с помощью технических средств административное правонарушение.

Неотвратимость ответственности за нарушение закона является prima facie одним из важнейших средств, обеспечивающих поддержание и охрану правопорядка. И компетентные субъекты должны делать все от них зависящее для того, чтобы никакое правонарушение не осталось без адекватной реакции с их стороны. Но это вовсе не дает оснований полагать, что в интересах достижения указанной цели приемлемы любые средства. Не стоит забывать, что в правовом государстве юридическая ответственность ограничена рамками закона, а потому ее неотвратимость не может, какими бы аргументами она ни подкреплялась, служить оправданием для отступления от принципа законности. Рассуждать по-другому - значит попросту закрывать глаза как на статью 15 (часть 2) Конституции Российской Федерации, обязывающую всех без исключения (в первую очередь, носителей публичной власти) к безусловному соблюдению законов, так и на часть 1 статьи 1.6 КоАП Российской Федерации, запрещающую привлечение кого-либо к административной ответственности иначе как на основаниях и в порядке, установленных законом.

Из этого со всей очевидностью вытекает, что если вследствие тех или иных объективных причин применение особого (упрощенного) порядка привлечения к административной ответственности, предусмотренного оспоренными законоположениями, невозможно, то субъекты административной юрисдикции не вправе, как в деле В.Г. Казаченко, стараться все-таки изыскать варианты его использования, а должны приступить к осуществлению производства по делу об административном правонарушении в общем порядке, т.е. составить протокол об административном правонарушении, провести, в случае необходимости, административное расследование и привлечь к ответственности не собственника (владельца) транспортного средства, а лицо, управлявшее им в момент зафиксированного техническими средствами превышения установленной скорости движения (статьи 12.9, 28.1, 28.2, 28.6, 28.7 и др. КоАП Российской Федерации). Допускать обратное - значит попустительствовать забвению императивной догмы lex valet in omnes (закон властен над всеми).

Общий порядок административно-юрисдикционного производства, естественно, требует существенного увеличения процессуальных, организационных и временных затрат, не гарантируя непременного успеха в выявлении нарушителя и обеспечении неотвратимости его ответственности. Но такие риски сопутствуют каждому делу об административном правонарушении, а потому в любом случае являются неизбежными. Как следствие, инициируя привлечение кого-либо к административной ответственности за нарушение правил дорожного движения, зафиксированное с помощью работающих в автоматическом режиме технических средств, должностные лица органов внутренних дел (полиции) обязаны избегать расширительной интерпретации ее условий, в том числе относящихся к кругу субъектов, которые могут быть наказаны в соответствии со статьей 2.6.1 КоАП Российской Федерации. В противном случае применение административной ответственности будет непременно сопряжено с риском отступления от требований статей 19 (часть 1) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, запрещающих любое принудительное вмешательство в права и свободы граждан, в том числе при их привлечении к ответственности за административные правонарушения, вне прямых предписаний закона.

На этом важно заострить внимание еще и потому, что осуществление общего порядка производства по делам об административных правонарушениях в ситуациях, аналогичных случаю заявителя, "разблокирует" полномочия компетентных субъектов административной юрисдикции по применению к нарушителям статьи 12.9 КоАП Российской Федерации такой санкции, как лишение права управления транспортными средствами, ни при каких обстоятельствах недоступные им в оспоренном формате. В результате они обретут возможность полноценной индивидуализации административной ответственности на основе конституционно значимых принципов ее законности, неотвратимости и справедливости.

В заключение замечу, что высказанные соображения относятся к действующему правовому регулированию и не касаются положений, закрепленных в Федеральном законе от 3 августа 2018 года N 283-ФЗ "О государственной регистрации транспортных средств в Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (дата вступления в силу - 4 августа 2019 года), согласно статье 4 которого для целей регистрации транспортных средств владельцем транспортного средства в отношении транспортного средства, принадлежащего на праве собственности физическому лицу, признается собственник транспортного средства либо, если собственник не достиг возраста шестнадцати лет, один из его родителей, усыновитель или опекун (попечитель). Наверное, они поспособствуют правомерной идентификации владельца транспортного средства, собственником которого является лицо, не достигшее шестнадцатилетнего возраста, в целях применения статьи 2.6.1 КоАП Российской Федерации и тем самым помогут снять обнаружившуюся неопределенность относительно допустимых пределов использования предусмотренного ею упрощенного порядка производства по делам об административных правонарушениях. Вместе с тем важно учитывать, что принятие данного Федерального закона не имеет ретроактивного эффекта и к тому же едва ли окажется в состоянии окончательно прояснить все вопросы, вызываемые оспоренными положениями (например, кого считать субъектом ответственности по статье 2.6.1 КоАП Российской Федерации в случае, когда собственником транспортного средства является лицо в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет). Стало быть, и после его вступления в силу трудно рассчитывать на то, что при привлечении к административной ответственности за административные правонарушения в области дорожного движения, зафиксированные с помощью работающих в автоматическом режиме специальных технических средств, будет обеспечена надлежащая правоприменительная ясность.