Постановление Европейского Суда по правам человека от 5 декабря 2017 г. Дело "Биджиева (Bidzhiyeva) против Российской Федерации" (Жалоба N 30106/10) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Биджиева (Bidzhiyeva)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 30106/10)

Постановление Суда

Страсбург, 5 декабря 2017 г.

По делу "Биджиева против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Хелены Ядерблом, Председателя Палаты,

Бранко Лубарды,

Луиса Лопеса Герра,

Дмитрия Дедова,

Пере Пастора Вилановы,

Алёны Полачковой,

Жольены Шуккинг, судей,

а также при участии Фатош Арачи, заместителя Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 14 ноября 2017 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 30106/10, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Российской Федерации Ханифой Султановной Биджиевой (далее - заявительница).

2. Формуляр жалобы, датированный 14 мая 2010 г., был получен Европейским Судом 18 мая 2010 г. Поскольку конверт был потерян, жалоба была зарегистрирована как поданная 14 мая 2010 г.

3. Интересы заявительницы представляла Т. Лукашонок, юрист, практикующая в г. Пятигорске. Власти Российской Федерации первоначально были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным, а затем его преемником на этой должности М.Л. Гальпериным.

4. Заявительница жаловалась, в частности, на то, что признание судом недействительным ее права собственности на земельный участок было произведено с нарушением статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

5. 3 июня 2015 г. жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявительница родилась 19 октября 1974 г. и проживает в деревне Подкумок (район Предгорный, Ставропольский край).

A. Предыстория дела

7. В 1980-1990-х годах власти деревни Подкумок бесплатно предоставили в собственность семьи заявительницы один или несколько земельных участков для строительства. В частности, в 1993 году мать заявительницы получила участок по следующему адресу: улица Учебная, дом 3. Она построила на нем дом и стала жить в нем с семьей.

8. По словам заявительницы, 10 октября 1992 г. глава муниципальной администрации выдал отцу заявительницы свидетельство о праве собственности на землю в отношении участка, расположенного на улице Учебной, дом 3, а заявительнице - свидетельство о праве собственности в отношении участка, расположенного по следующему адресу: улица Учебная, дом 3б (далее - свидетельства, выданные в 1992 году). Площадь каждого из двух участков составляла 1 200 кв. м.

9. В 1993 году глава администрации выдал заявительнице разрешение на строительство индивидуального дома "на улице Учебной". Заявительница указывала, что она возвела на спорном участке фундамент с целью построить дом, не уточняя, когда это было сделано. Из материалов, которые содержатся в деле, следует, что участок, находившийся на улице Учебной, дом 3б, не был ни огорожен, ни обустроен.

10. 30 августа 1997 г. заявительница и ее отец получили два новых свидетельства о праве собственности (далее - свидетельства, выданные в 1997 году) в отношении тех же участков взамен утраченных свидетельств, выданных в 1992 году, которые были случайно уничтожены.

11. 21 сентября 2007 г. по ходатайству заявительницы Федеральная служба земельного кадастра составила кадастровый план участка по улице Учебная, дом 3б, с целью регистрации права собственности заявительницы в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним. В данном плане указывалось, что площадь участка являлась ориентировочной и что границы участка необходимо установить в процессе межевания, а также что на тот момент было невозможно идентифицировать участок как недвижимое имущество.

12. 16 октября 2007 г. в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним было зарегистрировано право собственности заявительницы и ее отца на участки под NN 3б и 3а соответственно.

13. В июне 2008 года заявительница обратилась к муниципальной администрации с требованием провести межевание на участке под N 3б. Глава администрации отказал в удовлетворении ее требования на том основании, что адрес "улица Учебная, дом 3б" уже в течение длительного времени был присвоен водонасосной станции.

B. Уголовные дела о подделке и подлоге документов

14. 11 июля 2008 г. по заявлению муниципальной администрации было возбуждено уголовное дело в отношении отца заявительницы по подозрению в использовании поддельных документов. Отца заявительницы подозревали в том, что он воспользовался свидетельством о праве собственности, выданным в 1997 году в отношении участка под номером 3а, предположительно подложным, чтобы зарегистрировать свое право собственности на данный участок в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

15. В ходе расследования по уголовному делу были допрошены несколько лиц. Человек, занимавший в 1997 году должность главы администрации, пояснил, что он действительно подписывал свидетельства, выданные в 1997 году, но не знал, кем они были составлены. Согласно заключению почерковедческой экспертизы не исключалось, что свидетельства были составлены отцом заявительницы.

16. Человек, занимавший должность главы администрации в 1992 году, утверждал, что он не выдавал свидетельств о собственности ни заявительнице, ни ее отцу. Он уточнил, что в то время лицам могло предоставляться право временного пользования, но не право собственности и не в отношении участков площадью 1 200 кв. м. Этот человек также добавил, что в 1992 году заявительница являлась несовершеннолетней, а ее отец официально проживал в другом районе, что исключало возможность предоставления им земельных участков. Наконец, он пояснил, что спорные земельные участки находились в охраняемой зоне в районе водонасосной станции и электростанции, где было запрещено любое строительство.

17. Лица, работавшие топографами в 1992-1998 годах, дали такие же показания, как и глава администрации, занимавший эту должность в 1992 году (см. § 16 настоящего Постановления). Также были опрошены иные лица, работавшие в муниципальной администрации в период, относившийся к обстоятельствам дела. Они утверждали, что все свидетельства о собственности, выданные в 1997 году, имели очевидные признаки подделки.

18. 11 января 2009 г. следователь вынес постановление о прекращении уголовного дела в отношении отца заявительницы по причине отсутствия доказательств того, что последний знал о подделке свидетельства о праве собственности на участок под N 3а. Данным постановлением было также возбуждено уголовное дело о подделке свидетельств о праве собственности на участки под NN 3а и 3б в отношении неустановленного лица. 10 апреля 2013 г. дело было прекращено по истечении срока давности привлечения к уголовной ответственности.

C. Признание права собственности заявительницы недействительным в судебном порядке

19. 11 июня 2009 г. администрация Предгорного района обратилась в суд с иском к заявительнице и муниципальной администрации. Как орган, осуществляющий управление и контроль за землями района, администрация Предгорного района требовала признания права собственности заявительницы на участок под N 3б недействительным на основании того, что свидетельство о собственности в 1997 году было получено с нарушением положений действовавшего в тот период законодательства.

20. В ходе разбирательства дела в Предгорном районном суде г. Ставрополя интересы заявительницы представлял адвокат. После завершения каждого судебного заседания составлялись протоколы. В них указывалось, что стороны были извещены об их праве знакомиться с данными протоколами и подавать на них замечания.

21. Лица, допрошенные в ходе расследования уголовного дела о подделке документов, также дали показания суду, за исключением главы администрации, занимавшего эту должность в 1992 году. Их показания совпадали с теми, которые они ранее дали по уголовному делу (см. §§ 15-17 настоящего Постановления). Суд также принял во внимание другую информацию, полученную от районного отделения полиции.

22. 15 сентября 2009 г. районный суд признал недействительным свидетельство о праве собственности заявительницы и ее право собственности на участок под N 3б, указав следующее:

"Свидетельство о праве собственности от 30 августа 1997 г. было получено [заявительницей] с нарушением процедуры, установленной положениями закона, и было незаконным".

23. Ссылаясь на статью 61 Земельного кодекса Российской Федерации (см. раздел "Соответствующие законодательство Российской Федерации и правоприменительная практика" настоящего Постановления), районный суд счел, что были нарушены права и интересы администрации в сфере использования земель.

24. Заявительница подала апелляционную жалобу. Она указала, в частности, что иск был подан по истечении срока исковой давности и что суд не рассмотрел данный аргумент.

25. 17 ноября 2009 г. Ставропольский краевой суд, рассмотрев апелляционную жалобу, оставил решение в силе, отметив следующее:

"...из материалов дела следует, что документы, подтверждающие право собственности, не были выданы [заявительнице] с соблюдением условий, предусмотренных законом".

26. Ставропольский краевой суд отклонил без рассмотрения по существу довод заявительницы об истечении срока исковой давности на основании того, что в протоколах заседаний суда первой инстанции не был упомянут данный аргумент, а заявительница не подавала замечаний на протоколы.

D. Аренда участка, принадлежащего муниципальным властям, и иск арендатора против заявительницы и ее отца

27. В 2008 году предприниматель Г. обратился в администрацию района с заявлением о предоставлении ему на праве аренды участка по улице Учебной с целью размещения там магазина и кафе. Был выбран свободный участок, проведено межевание и получен кадастровый план участка.

28. 26 марта 2009 г. администрация района и Г. заключили договор аренды в отношении данного участка. Договор был зарегистрирован в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним. В договоре указывалось, что на участке не было никаких постоянных строений или насаждений.

29. Впоследствии оказалось, что данный земельный участок частично включал в себя те, на которые претендовали заявительница и ее отец. Узнав о существовании договора аренды, последние разместили на спорном участке строительные материалы и поставили забор. Г. подал на них в суд с целью устранения препятствий в пользовании земельным участком.

30. 23 июля 2010 г. районный суд удовлетворил иск Г., ссылаясь на решение от 15 сентября 2009 г. (см. § 22 настоящего Постановления). Данное решение вступило в силу и было исполнено в принудительном порядке.

E. Иск заявительницы о признании приобретения права собственности путем приобретательной давности

31. В течение 2011 года заявительница обращалась в суд с исками к муниципальной администрации и администрации района с требованием о признании приобретения ею права собственности на участок под N 3б в силу приобретательной давности.

32. 14 июля 2011 г. районный суд отказал заявительнице в иске на основании того, что она присвоила спорный участок самовольно, не имея на то законных оснований. 6 сентября 2011 г. Ставропольский краевой суд оставил это решение в силе. Суды обеих инстанций сослались на выводы, сделанные в решениях от 15 сентября 2009 г. (см. § 22 настоящего Постановления) и от 23 июля 2010 г. (см. § 30 настоящего Постановления).

F. Иные обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела

33. В своих замечаниях по делу власти Российской Федерации сообщили Европейскому Суду следующую информацию, подтвержденную документально. 22 марта 2010 г. администрация района и заявительница заключили договор аренды, согласно которому заявительнице был предоставлен земельный участок в деревне площадью 720 кв. м для целей индивидуального строительства. Первоначальный срок действия договора составлял пять лет. Договор мог быть расторгнут в случае неиспользования участка для строительства, в противном случае мог продлеваться автоматически на неопределенный срок. Арендная плата составляла 288 рублей в год (что на тот момент равнялось примерно 7 евро). Согласно утверждениям заявительницы договор не был продлен.

II. Соответствующие законодательство Российской Федерации и правоприменительная практика

A. Приобретение права собственности и его регистрация в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним

34. Согласно статье 36 Земельного кодекса Российской Федерации в ее редакции, действовавшей до 1 марта 2015 г., граждане и юридические лица - собственники зданий, строений, сооружений, расположенных на земельных участках, находящихся в муниципальной собственности, имели исключительное право на приватизацию данных участков.

35. В соответствии со статьей 2 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" в редакции, действовавшей с 28 января 1998 г. до 1 января 2017 г., зарегистрированное право на недвижимое имущество могло быть оспорено только в судебном порядке. В силу статьи 4 данного закона обязательной государственной регистрации подлежали права на недвижимое имущество, правоустанавливающие документы на которое были оформлены после введения в действие данного закона.

36. Статья 25.2 упомянутого выше закона определяла порядок регистрации права собственности на земельные участки, предоставленные до вступления в силу Земельного кодекса Российской Федерации (29 октября 2001 г.) для индивидуального строительства или ведения личного подсобного хозяйства. Согласно данной статье, изложенной в редакции, действовавшей в период, относившийся к обстоятельствам дела, регистрация права собственности на такие земельные участки осуществлялась на основании кадастрового плана, а также удостоверяющего документа (например, свидетельства о праве собственности), выданного государственными органами в соответствии с законодательством. Данная статья также предусматривала, что отметка на кадастровом плане о том, что границы участка не определены или подлежат определению в ходе межевания, не являлась препятствием для регистрации права собственности.

37. Согласно статье 13 названного закона в редакции, действовавшей в период, относившийся к обстоятельствам дела, после получения заявления о регистрации права собственности и подтверждающих документов орган, уполномоченный осуществлять государственную регистрацию прав, проводил правовую экспертизу данных документов.

B. Признание недействительными некоторых актов государственных органов

38. Статья 61 Земельного кодекса Российской Федерации устанавливает, что акты и решения органов местного самоуправления могут быть признаны судом недействительными, если они не соответствуют закону или иным нормативным правовым актам и нарушают права и охраняемые законом интересы физических или юридических лиц в области пользования и охраны земель (пункт 1). Убытки, причиненные гражданину или юридическому лицу в результате издания такого акта, подлежат возмещению в соответствии с гражданским законодательством (пункт 2 данной статьи).

C. Исковая давность

39. Согласно статье 196 Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности составляет три года. В соответствии со статьей 199 данного кодекса истечение срока исковой давности является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске при условии, что о ее применении заявлено стороной в споре до вынесения судом решения. Пленумы Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации подтвердили данное положение в своем совместном Постановлении от 28 февраля 1995 г. N 2/1, отметив, что заявление стороны в споре о применении срока исковой давности могло быть сделано на любой стадии процесса до вынесения решения судом первой инстанции и что пропуск указанного срока должен был быть подтвержден материалами дела (см. пункт 12 указанного постановления).

D. Протокол судебного заседания

40. В соответствии со статьей 229 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) протокол судебного заседания должен отражать все существенные сведения о разбирательстве дела. В нем должны быть указаны, помимо прочего, сведения о разъяснении лицам, участвующим в деле, их прав на ознакомление с протоколом и подачу на него замечаний.

41. Согласно статьям 231 и 232 ГПК РФ лица, участвующие в деле, их представители вправе ознакомиться с протоколом и в течение пяти дней со дня его подписания подать в письменной форме замечания на протокол с указанием на допущенные в нем неточности и (или) на его неполноту. Судья рассматривает замечания в течение пяти дней. В случае согласия с замечаниями судья удостоверяет их правильность, а при несогласии с ними выносит мотивированное определение об их полном или частичном отклонении. Во всех случаях замечания приобщаются к делу.

Право

I. Возражения властей Российской Федерации о неприемлемости жалобы для рассмотрения по существу

42. Власти Российской Федерации полагали, что заявительницей не был соблюден шестимесячный срок для подачи жалобы, течение которого началось с момента вынесения Ставропольским краевым судом апелляционного определения 17 ноября 2009 г. Власти Российской Федерации считали, что ввиду отсутствия конверта с почтовой отметкой, указывающей на дату отправления жалобы, датой подачи жалобы должна считаться дата ее получения Европейским Судом, а именно 18 мая 2010 г.

43. Заявительница возражала против этого довода, настаивая, что жалоба была отправлена 14 мая 2010 г. В подтверждение своих слов она предоставила квитанцию, выданную отправителем, в которой указана эта дата. Все остальные данные, находившиеся на квитанции, разобрать невозможно.

44. Европейский Суд отмечает, что жалоба была доставлена почтой в Секретариат Европейского Суда 18 мая 2010 г. Он считает, что жалоба была отправлена не позднее 17 мая 2010 г. При данных обстоятельствах Европейский Суд полагает, что шестимесячный срок, который начался 18 ноября 2009 г. и истек 17 мая 2010 г. в полночь, был соблюден (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сабри Гюнеш против Турции" (Sabri Gunes v. Turkey) от 29 июня 2012 г., жалоба N 27396/06, §§ 44 и 60). Таким образом, Европейский Суд отклоняет возражение властей Российской Федерации о неприемлемости жалобы для рассмотрения по существу.

II. Предполагаемое нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

45. Заявительница утверждала, что признание судом недействительным ее права собственности на земельный участок под N 3б нарушило ее право на защиту собственности, гарантированное статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, которая гласит:

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права Государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".

46. Власти Российской Федерации возражали против этого довода.

A. Приемлемость жалобы

1. Исчерпание внутригосударственных средств правовой защиты

47. Власти Российской Федерации отмечали, что заявительница не обращалась в суд с заявлением, предусмотренным в пункте 2 статьи 61 Земельного кодекса Российской Федерации и позволяющим возместить вред, причиненный незаконными действиями властей (см. § 38 настоящего Постановления). Следовательно, она не исчерпала внутригосударственные средства правовой защиты.

48. Чтобы доказать эффективность данного средства правовой защиты, власти Российской Федерации в своих дополнительных замечаниях по делу предоставили копии девяти судебных решений. В делах, по которым были вынесены данные судебные решения, власти заключили с частными лицами договоры аренды или купли-продажи земельных участков. Арендаторы или покупатели начали использовать данные участки, затем договоры были признаны недействительными по разным причинам. Арендаторы или покупатели затем получили через суд компенсацию расходов, понесенных в связи с использованием земельных участков. Власти Российской Федерации указали, что в отличие от истцов по приведенным ими делам заявительница не понесла никаких расходов в связи с использованием земельного участка под N 3б и ничего на нем не построила. Вместе с тем власти Российской Федерации полагали, что данный вопрос должен был быть рассмотрен внутригосударственными судами по заявлению, поданному в соответствии с пунктом 2 статьи 61 Земельного кодекса Российской Федерации.

49. Заявительница оспорила доводы властей Российской Федерации. Она считала, что благоприятный для нее исход такого дела зависит от соблюдения двух условий, которым ее ситуация не соответствует. По ее мнению, первое условие предполагает наличие доказательств виновности муниципальной администрации в правонарушении, связанном с выдачей свидетельства о праве собственности. Заявительница утверждала, что в настоящем деле она не смогла бы это доказать, поскольку, по ее словам, судами было установлено, что ее свидетельство о праве собственности не было выдано администрацией, а было подделано неизвестным лицом. По мнению заявительницы, второе условие предполагает, что истец по делу должен доказать нарушение его или ее прав в сфере пользования земельным участком. В этой связи заявительница указывала, что внутригосударственными судами было установлено лишь нарушение прав администрации.

50. Европейский Суд напоминает, что заявители должны исчерпать только те внутригосударственные средства правовой защиты, которые находились в их распоряжении и были эффективными не только в теории, но и на практике в соответствующий период времени, то есть были доступными, способными привести к удовлетворению жалоб и представляли разумные перспективы успеха (см. среди многих прочих примеров Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Паксас против Литвы" (Paksas v. Lithuania) от 6 января 2011 г., жалоба N 34932/04, § 75).

51. В настоящем деле Европейский Суд полагает, что вопрос о том, могла ли заявительница претендовать на компенсацию в случае подачи жалобы на основании пункта 2 статьи 61 Земельного кодекса Российской Федерации, предполагает определение того, понесла ли заявительница какие-либо расходы в отношении земельного участка. Данный вопрос тесно связан с вопросом о соразмерности вмешательства в права заявительницы и, следовательно, с существом дела. В связи с этим Европейский Суд принимает решение рассмотреть одновременно жалобу по существу и возражение властей Российской Федерации о неприемлемости жалобы.

2. Совместимость жалобы ratione materiae*

(* Ratione materiae (лат.) - по причинам существа, ввиду обстоятельств, связанных с предметом рассмотрения. По общему правилу Европейский Суд принимает к рассмотрению жалобы относительно предполагаемых нарушений лишь тех прав человека, которые закреплены в Конвенции (примеч. редактора).)

52. Власти Российской Федерации утверждали, что заявительница не обладала "имуществом" по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Ссылаясь на выводы решения от 15 сентября 2009 г. (см. §§ 22-23 настоящего Постановления) и на материалы, предоставленные в рамках расследования по уголовным делам (см. §§ 15-17 настоящего Постановления), власти Российской Федерации отмечали, что заявительница никогда не являлась "законной" собственницей спорного земельного участка и что ее свидетельство о праве собственности было подделано. В своих замечаниях по делу власти Российской Федерации, таким образом, по всей видимости, подразумевали, что жалоба заявительницы несовместима со статьей 1 Протокола N 1 Конвенции ratione materiae.

53. Заявительница оспорила этот довод. Заявительница настаивала, что она являлась собственницей участка под N 3б и что последний являлся ее "имуществом" по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Она указывала, что ее право собственности на данный земельный участок появилось у нее в 1992 году и было зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним в 2007 году.

54. Европейский Суд полагает, что данный довод властей Российской Федерации тесно связан с существом дела. В связи с этим Европейский Суд рассмотрит данный аргумент в соответствующей части (см. похожий подход в Постановлении Европейского Суда по делу "Мхчян против Российской Федерации" (Mkhchyan v. Russia) от 7 февраля 2017 г., жалоба N 54700/12* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2017. N 4 (примеч. редактора).), § 44).

3. Заключение

55. Установив, что жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям, Европейский Суд объявляет ее приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

56. Власти Российской Федерации полагали, что, даже если предположить, что у заявительницы было "имущество" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, вмешательство в ее права соответствовало этому положению, оно было осуществлено с соблюдением условий, предусмотренных законодательством, и в интересах общества. Что касается соразмерности вмешательства, власти Российской Федерации отмечали, что настоящее дело отличается от дела "Гладышева против Российской Федерации" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Гладышева против Российской Федерации" (Gladysheva v. Russia) от 6 декабря 2011 г., жалоба N 7097/10* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 6 (примеч. редактора).)), в котором заявительница приобрела квартиру, вселилась в нее и вносила за квартиру все соответствующие платежи. Власти Российской считали, что в настоящем деле заявительница получила земельный участок под N 3б безвозмездно и не пользовалась им, поэтому они полагали, что в любом случае вмешательство не привело к возложению на заявительницу чрезмерного бремени.

57. Заявительница признала, что вмешательство было осуществлено в интересах общества, но оспаривала его "законность" и соразмерность. В частности, она обвиняла внутригосударственные суды в признании недействительным свидетельства о праве собственности, выданного в 1997 году. По утверждениям заявительницы, это решение не было основано ни на одном положении законодательства, действовавшем в тот период. Она полагала, что глава администрации 1997 года выдал ее свидетельство о праве собственности, действуя в рамках своих полномочий. Заявительница считала, что, таким образом, свидетельство о праве собственности являлось документом, соответствующим законодательству.

58. Заявительница также отмечала, что то, пользовалась ли она земельным участком, не имеет значения для дела и что она была лишена данного участка без какой-либо компенсации. Полагая, что настоящее дело схоже с упоминавшемся выше делом "Гладышева против Российской Федерации", она утверждала, что признание недействительным ее права собственности на земельный участок под N 3б по причине ошибок, допущенных властями, привело к тому, что на нее было возложено чрезмерное и неразумное бремя. Она отмечала, что власти Российской Федерации не должны исправлять за ее счет свои ошибки, допущенные ими, по мнению заявительницы, в трех сферах. В первую очередь заявительница имела в виду формальные нарушения, допущенные главой администрации в 1997 году в процессе выдачи свидетельства о праве собственности. Во-вторых, речь идет об отсутствии указания точного адреса земельного участка в разрешении на строительство, выданном 1 марта 1993 г. (см. § 9 настоящего Постановления). Наконец, в-третьих, если предположить, что свидетельство о праве собственности, выданное в 1997 году, было подделано, органы, уполномоченные осуществлять регистрацию прав на недвижимое имущество, должны были выявить это в 2007 году в процессе обработки поданного ею заявления.

2. Мнение Европейского Суда

(a) Наличие "имущества" и вмешательства в права заявительницы

59. Европейский Суд напоминает, что понятие "имущество" имеет автономное значение, которое не зависит от формальных классификаций, закрепленных во внутригосударственном законодательстве. Важно то, можно ли в обстоятельствах определенного дела, взятых в совокупности, считать заявителя имеющим существенный интерес, подпадающий под защиту статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (см., например, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Ёнерилдыз против Турции" (Оneryildiz v. Turkey) от 30 ноября 2004 г., жалоба N 48939/99, § 124).

60. Европейский Суд отмечает, что в настоящем деле между сторонами существует разногласие относительно того, являлся ли спорный земельный участок "имуществом" заявительницы в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Однако власти зарегистрировали право собственности заявительницы на данный участок в 2007 году и, соответственно, официально признали ее собственницей. Следовательно, заявительница обладала "имуществом" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Гладышева против Российской Федерации", § 69, и Постановление Европейского Суда по делу "Сосьедад Анонима дель Усьеса против Испании" (Sociedad Anуnima del Ucieza v. Spain) от 4 ноября 2014 г., жалоба N 38963/08, §§ 78-79). В связи с этим Европейский Суд отклоняет довод властей Российской Федерации о несовместимости жалобы с Конвенцией ratione materiae.

61. В отношении характера вмешательства Европейский Суд отмечает, что последствием решения от 15 сентября 2009 г. было окончательное признание недействительным права собственности заявительницы на ее имущество. Таким образом, Европейский Суд считает, что данная мера представляла собой лишение имущества в значении второго выражения первого пункта статьи 1 Протокола N 1.

(b) Обоснованность вмешательства в права заявительницы

(i) Законность и правомерная цель вмешательства

62. Европейский Суд напоминает, что стороны расходятся во мнениях относительно законности вмешательства в право заявительницы в результате вынесения судебного решения. В этой связи Европейский Суд отмечает, что в его задачу не входит переоценка толкования законодательства внутригосударственными судами страны, за исключением случаев очевидного произвола. В настоящем деле отсутствуют доказательства, которые позволили бы Европейскому Суду прийти к выводу о том, что решения судов Российской Федерации о признании недействительным права собственности заявительницы были произвольными или явно неразумными. Таким образом, следует считать, что вмешательство в право заявительницы было произведено "на условиях, предусмотренных законом" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

63. Европейский Суд далее отмечает, что сторонами не оспаривалось, что данная мера была принята в интересах общества, а именно в интересах защиты муниципального имущества органами местного самоуправления. Следовательно, остается определить, был ли соблюден баланс между публичными и частными интересами в результате признания права собственности заявительницы недействительным.

(ii) Соразмерность вмешательства

64. Европейский Суд повторяет, что соразмерность вмешательства предполагает наличие ясного баланса между требованиями общественного интереса и целью защиты основных прав. Данный баланс нарушается, если в результате вмешательства на лица, чьи интересы затронуты, возлагается "индивидуальное и непомерное бремя" (см., например, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Мхчян против Российской Федерации", § 67, а также приведенные в нем дела). Европейский Суд также напоминает, что проверка соблюдения баланса требует общего анализа различных затрагиваемых интересов и может предполагать рассмотрение действий сторон, мер, принятых властями, и способа их реализации, в частности, обязательство властей действовать оперативно, правильно и последовательно (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Осипковс и другие против Латвии" (Osipkovs and Others v. Latvia) от 4 мая 2017 г., жалоба N 39210/07, § 80).

65. В настоящем деле Европейский Суд прежде всего отмечает, что в отличие от упоминавшегося выше дела "Гладышева против Российской Федерации" заявительница по настоящему делу не приобретала спорное имущество у частного лица после приватизации, а получила его безвозмездно от органов местного самоуправления.

66. Европейский Суд также констатирует, что внутригосударственные суды приняли во внимание тот факт, что заявительница получила свидетельство о праве собственности с нарушением законодательства, действовавшего на тот момент, что данное свидетельство было недействительным и незаконным и что заявительница стала владелицей земельного участка, не имея на него каких-либо прав (см. §§ 22, 25 и 32 настоящего Постановления).

67. Европейский Суд также отмечает, что власти Российской Федерации приняли соответствующие меры своевременно и последовательно: в июле 2008 года было возбуждено уголовное дело об использовании поддельного свидетельства о праве собственности (то есть через месяц после того, как заявительница обратилась к муниципальной администрации с требованием провести межевание земельного участка), а в июне 2009 года районная администрация подала заявление о признании права собственности заявительницы недействительным (см. для сравнения Постановление Европейского Суда по делу "Анна Попова против Российской Федерации" (Anna Popova v. Russia) от 4 октября 2016 г., жалоба N 59391/12* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2018. N 2 (примеч. редактора).)), в котором Европейский Суд счел, что власти не проявили должного усердия и не среагировали вовремя, допустив несколько перепродаж квартиры после выявления факта мошенничества).

68. Однако Европейский Суд особенно отмечает, что, кроме возведения фундамента, по поводу которого заявительница не уточнила ни стоимость работ, ни время их проведения, она не обустроила предназначенный для строительства участок и проявляла к нему мало интереса (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда по делу "Мальфатто и Мией против Франции" (Malfatto and Mieille v. France) от 6 октября 2016 г., жалобы NN 40886/06 и 51946/07, §§ 69-71, и приведенные в нем дела, а также a contrario Постановление Европейского Суда по делу "Пирантиене против Литвы" (Pyrantienл v. Lithuania) от 12 ноября 2013 г., жалоба N 45092/07, §§ 6 и 62, в котором до возвращения земельного участка властям заявительница выращивала на нем овощи и продавала их на рынке, что являлось для нее основным источником дохода).

69. При таких обстоятельствах, учитывая отсутствие вложений, сделанных заявительницей в отношении спорного земельного участка, Европейский Суд полагает, что, даже если бы заявительнице удалось доказать вину муниципальной администрации или нарушение ее собственных прав (см. § 49 настоящего Постановления), обращение в суд на основании пункта 2 статьи 61 Земельного кодекса Российской Федерации не позволило бы ей получить компенсацию. Таким образом, было бы неразумно требовать от нее начинать в нарушение принципов разумной длительности процедуры и надлежащего отправления правосудия такой безуспешный процесс, не способный привести к восстановлению прав, на нарушение которых жаловалась заявительница. Следовательно, Европейский Суд отклоняет довод властей Российской Федерации о неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты.

70. Наконец, Европейский Суд принимает во внимание тот факт, что в 2010 году между заявительницей и районной администрацией был заключен договор аренды другого земельного участка, предназначенного для индивидуального строительства, причем по более чем символической цене (см. § 33 настоящего Постановления). Если бы заявительница построила дом на данном участке, она могла бы или добиться продления договора, либо получить исключительное право на приватизацию участка (см.§ 34 настоящего Постановления, а также a contrario Постановление Европейского Суда по делу "Альбергас и Арлаускас против Литвы" (Albergas and Arlauskas v. Lithuania) от 27 мая 2014 г., жалоба N 17978/08, в котором власти отклонили требование заявителя о предоставлении земельного участка взамен того, купля-продажа которого была признана недействительной, и не выплатили какой-либо компенсации).

71. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд полагает, что признание судом недействительным права собственности заявительницы на земельный участок под N 3б не привело к тому, что заявительница была вынуждена нести чрезмерное бремя, и не нарушило баланс между защитой прав, гарантированных статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, и интересами общества.

72. Таким образом, Европейский Суд приходит к выводу, что в настоящем деле не было допущено нарушения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Ввиду данного заключения отсутствует необходимость рассматривать иные доводы сторон.

III. Предполагаемое нарушение статьи 6 Конвенции

73. Заявительница жаловалась на то, что районный суд не рассмотрел ее аргумент об истечении срока исковой давности, чем нарушил ее право на справедливое судебное разбирательство. Она ссылалась на пункт 1 статьи 6 Конвенции, который в соответствующей части гласит:

"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях... имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...".

74. Власти Российской Федерации не согласились с этой жалобой.

A. Доводы сторон

75. Власти Российской Федерации указывали, что судя по протоколам заседаний суда первой инстанции заявительница не подавала ходатайств о применении исковой давности и что суд не мог рассмотреть данный вопрос по собственной инициативе.

76. Заявительница возражала против такого довода, указывая, что, хотя в протоколах судебных заседаний это и не отмечено, она заявляла о применении исковой давности устно. Она признала, что не подавала замечаний на протоколы в этой связи, но считала, что суд все равно бы с ними не согласился. По ее мнению, согласие суда с такими замечаниями значило бы то, что суд забыл рассмотреть довод, являющийся основанием для отказа в иске, и что решение суда могло быть отменено. Заявительница также утверждала, что она не знала о своем праве подать замечания на протоколы судебных заседаний, но уточнила, что она заявляла о применении исковой давности в суде апелляционной инстанции.

B. Мнение Европейского Суда

77. Европейский Суд напоминает, что пункт 1 статьи 6 Конвенции предполагает, что суды должны мотивировать свои постановления и что в случаях, когда довод стороны является решающим для дела, он требует отдельного и ясно выраженного ответа со стороны суда (см. Постановление Европейского Суда по делу "Руиз Ториха против Испании" (Ruiz Torija v. Spain) от 9 декабря 1994 г., жалоба N 18390/91, §§ 29-30). Однако для того, чтобы суд мог ответить на решающий для дела аргумент, необходимо, чтобы последний был ясно и точно сформулирован.

78. Европейский Суд отмечает, что в соответствии с законодательством Российской Федерации довод об истечении срока исковой давности должен быть заявлен в суде первой инстанции до вынесения решения по существу дела (см. § 39 настоящего Постановления). Аргумент, сформулированный устно, должен быть отражен в протоколе судебного заседания, в противном случае заинтересованная сторона имеет право подать замечания на протокол. Последние могут быть одобрены или отклонены судом, но в любом случае приобщаются к делу (см. §§ 40 и 41 настоящего Постановления).

79. Европейский Суд констатирует, что в настоящем деле суд апелляционной инстанции отклонил без рассмотрения довод заявительницы об истечении срока исковой давности на основании отсутствия доказательств того, что она выдвигала данную жалобу в суде первой инстанции.

80. Европейский Суд отмечает, что стороны расходились во мнении относительно того, было ли подано ходатайство о применении исковой давности в суде первой инстанции. Европейский Суд полагает, что, обнаружив, что ее требование о применении срока исковой давности, заявленное устно, не было отражено в протоколе судебного заседания, заявительница, которая пользовалась помощью адвоката, должна была сделать замечание на этот счет, тем более, что она была уведомлена об этом праве (см. § 20 настоящего Постановления). Однако заявительница не оспорила ни то, что она была проинформирована об этом праве, ни точность протокола судебного заседания. Она также не утверждала о наличии каких-либо препятствий для нее или ее адвоката, чтобы оспорить содержание протокола. По мнению Европейского Суда, если бы заявительница подала замечания на протокол, это позволило бы ей по крайней мере доказать тот факт, что она ходатайствовала о применении исковой давности в суде первой инстанции. В отсутствие каких-либо подтверждений этого обстоятельства в деле краевой суд мог только отклонить данный аргумент заявительницы.

81. Европейский Суд считает, что заявительница не воспользовалась процессуальной возможностью, которая была ей предоставлена, и тем самым сама поставила себя в невыгодное положение. В связи с этим Европейский Суд приходит к выводу, что жалоба на нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции является явно необоснованной и должна быть отклонена на основании подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции.

IV. Иные предполагаемые нарушения конвенции

82. Ссылаясь на пункт 1 статьи 6 Конвенции, заявительница жаловалась на оценку судами Российской Федерации фактов и доказательств по делу, а также на отсутствие беспристрастности судов.

83. Принимая во внимание имеющиеся в его распоряжении материалы, а также в той части, в которой эти жалобы относятся к его юрисдикции, Европейский Суд считает, что они не содержат признаков нарушения прав и свобод, установленных Конвенцией и Протоколами к ней. Следовательно, в этой части жалоба должна быть отклонена как явно необоснованная в соответствии с подпунктом "а" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) отклонил возражение властей Российской Федерации о несоблюдении шестимесячного срока для подачи жалобы;

2) объединил рассмотрение возражения властей Российской Федерации о несовместимости жалобы на нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции ratione materiae и о неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты и существа дела и отклонил их;

3) объявил жалобу заявительницы на нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции приемлемой для рассмотрения по существу, а в остальной части - неприемлемой;

4) постановил, что по делу не было допущено нарушения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

Совершено на французском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 5 декабря 2017 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Фатош Арачи Заместитель Секретаря Секции Суда

Хелена Ядерблом Председатель Палаты Суда

К настоящему Постановлению в соответствии пунктом 2 статьи 45 Конвенции и пунктом 2 правила 74 Регламента Суда прилагается отдельное мнение судьи Дмитрия Дедова.

Совпадающее мнение судьи Дмитрия Дедова

Принимая во внимание материалы дела, я считаю, что заявительница не обладала "имуществом" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции по нижеследующим причинам.

Прежде всего спорный земельный "участок" не был разграничен ни на кадастровом плане, ни на местности. Его географические координаты или физические границы не были уточнены. К тому же у "участка" не было почтового адреса. Помимо этого, согласно законодательству Российской Федерации данный "объект" не мог являться предметом какой-либо сделки. Наконец, заявительница не пользовалась этим участком (в судах Российской Федерации не было доказано, что она возвела на нем фундамент для строительства дома).

В связи с этим я полагаю, что жалобу следовало отклонить как несовместимую с Конвенцией ratione materiae, что исключало необходимость применения теста на соразмерность вмешательства.