Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 23 апреля 2019 г. N 5-КГ19-14 Дело о взыскании страхового возмещения, неустойки и штрафа направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции, поскольку необходимо учесть, что права потерпевшего на возмещение вреда жизни и здоровью, на компенсацию морального вреда и на получение штрафа, а также права потребителя не могут быть переданы по договору уступки требования

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 23 апреля 2019 г. N 5-КГ19-14

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Горшкова В.В.,

судей Романовского С.В. и Гетман Е.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Закирова Ильдара Рашидовича к страховому публичному акционерному обществу "Ингосстрах" о взыскании страхового возмещения, неустойки и штрафа по кассационной жалобе Закирова И.Р. на решение Замоскворецкого районного суда г. Москвы от 8 ноября 2017 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 4 июня 2018 г., заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовского С.В., выслушав объяснения Журавлёва Г.А., представляющего интересы СПАО "Ингосстрах" и просившего кассационную жалобу отклонить, установила:

Закиров И.Р. обратился в суд с указанными выше требованиями, в обоснование которых ссылался на то, что 27 июня 2017 г. по вине водителя Шерматова О.К., управлявшего автомобилем "Daewoo Centra", был поврежден автомобиль Исаева Н.В. "Hyundai Solaris". Гражданская ответственность участников дорожно-транспортного происшествия застрахована СПАО "Ингосстрах".

По требованию Исаева Н.В. от 29 июня 2017 г. ответчик 18 июля 2017 г. выплатил ему страховое возмещение в размере 72000 руб., после чего Исаев Н.В. уступил требование возмещения ущерба истцу за 115000 руб.

По заявлению истца от 12 сентября 2017 г. ответчик 19 сентября 2017 г. произвел доплату страхового возмещения в размере 29085,57 руб.

Ссылаясь на то, что по заключению эксперта стоимость восстановительного ремонта составляет 107500 руб., а утрата товарной стоимости автомобиля 21416 руб., Закиров И.Р. просил взыскать доплату страхового возмещения, неустойку за нарушение сроков выплаты страхового возмещения и штраф в размере 50% от взысканных сумм.

Решением Замоскворецкого районного суда г. Москвы от 8 ноября 2017 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 4 июня 2018 г., в удовлетворении исковых требований отказано.

В кассационной жалобе Закиров И.Р. просит отменить указанные судебные постановления.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Асташова С.В. от 19 марта 2019 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, объяснения относительно кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению.

В соответствии со статьей 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Такие нарушения были допущены при рассмотрении данного дела.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 27 июня 2017 г. произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого поврежден автомобиль "Hyundai Solaris", собственником которого является Исаев Н.В. Виновным в аварии признан водитель Шерматов О.К., управлявший автомобилем "Daewoo Centra". Гражданская ответственность участников дорожно-транспортного происшествия застрахована в СПАО "Ингосстрах".

29 июня 2017 г. Исаев Н.В. обратился в СПАО "Ингосстрах" с заявлением о выплате страхового возмещения, которая произведена ответчиком 18 июля 2017 г. в размере 72000 руб.

3 июля 2017 г. между Исаевым Н.В. и Закировым И.Р. заключен договор цессии, на основании которого Исаев Н.В. передал Закирову И.Р. требование возмещения ущерба в полном объеме по дорожно-транспортному происшествию, произошедшему 27 июня 2017 г. В счет уступаемого требования Закиров И.Р. обязан уплатить Исаеву Н.В. 115000 руб.

Согласно заключению эксперта от 26 июля 2017 г., выполненному по требованию Закирова И.Р., стоимость восстановительного ремонта поврежденного автомобиля Исаева Н.В. составила 107500 руб., утрата товарной стоимости - 21416 руб.

12 сентября 2017 г. Закиров И.Р. обратился в СПАО "Ингосстрах" с претензией о выплате страхового возмещения в полном объеме, после чего 19 сентября 2017 г. страховой компанией произведена доплата страхового возмещения в размере 29085,57 руб.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции указал на то, что договор цессии заключен 3 июля 2017 г., в то время как размер страхового возмещения определен по заключению эксперта лишь 26 июля 2017 г. По мнению суда, истцу было передано несуществующее право на возмещение ущерба, размер которого не был определен.

Кроме того, суд сослался на недоказанность уплаты Закировым И.Р. денежных средств Исаеву Н.В. по договору цессии, поскольку документы представлены истцом в копиях, а также на то, что заключение эксперта от 26 июля 2017 г. не соответствует требованиям законодательства о единой методике определения размера расходов на восстановительный ремонт, а расчеты не соответствуют описанным в заключении методам, приведены с нарушением методики и без надлежащих пояснений.

Данную позицию поддержал суд апелляционной инстанции.

С выводами суда апелляционной инстанции согласиться нельзя по следующим основаниям.

Статьей 382 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона (пункт 1).

Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором (пункт 2).

Из положений статьи 384 названного кодекса следует, что, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты (пункт 1).

Право требования по денежному обязательству может перейти к другому лицу в части, если иное не предусмотрено законом (пункт 2).

В соответствии со статьей 388 указанного выше кодекса уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору (пункт 1).

Не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника (пункт 2).

В пунктах 68 и 69 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 г. N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" разъяснено, что предъявление выгодоприобретателем страховщику требования о выплате страхового возмещения не исключает уступку права на получение страхового возмещения. В случае получения выгодоприобретателем страховой выплаты в части возможна уступка права на получение страховой выплаты в части, не прекращенной исполнением.

Договор уступки права на страховую выплату признается заключенным, если предмет договора является определимым, то есть возможно установить, в отношении какого права (из какого договора) произведена уступка. При этом отсутствие в договоре указания точного размера уступаемого права не является основанием для признания договора незаключенным (пункт 1 статьи 307, пункт 1 статьи 432, пункт 1 статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1.1 договора цессии от 3 июля 2017 г., заключенного между собственником поврежденного автомобиля Исаевым Н.В. и Закировым И.Р., предусмотрено, что Исаев Н.В. передает Закирову И.Р. право (требование) возмещения в полном объеме ущерба, возникшего вследствие повреждения автомобиля Исаева Н.В. в дорожно-транспортном происшествии, произошедшем 27 июня 2017 г.

Пунктом 3.1 названного договора предусмотрено, что в счет уступаемых требований Закиров И.Р. должен уплатить Исаеву Н.В. 115000 руб.

Акт приема-передачи требований от 3 июля 2017 г. сторонами договора подписан.

При заключении указанного выше договора цессии сторонами достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора, договор содержит описание уступаемого права на возмещение ущерба, причиненного обозначенному в нем автомобилю в результате конкретного дорожно-транспортного происшествия. Более того, самим ответчиком за истцом признано право на выплату страхового возмещения путем доплаты 19 сентября 2017 г. страхового возмещения.

Недоказанность либо отсутствие уплаты цессионарием цеденту цены за уступку требования не влечет признание договора цессии незаключенным либо недействительным и не лишает цессионария права требовать от должника надлежащего исполнения обязательства.

Кроме того, суд не учел, что в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2016 г. N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении" разъяснено, что по общему правилу, предусмотренному пунктом 3 статьи 308 Гражданского кодекса Российской Федерации, обязательство не создает прав и обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон (для третьих лиц). Соответственно, стороны обязательства не могут выдвигать в отношении третьих лиц возражения, основанные на обязательстве между собой, равно как и третьи лица не могут выдвигать возражения, вытекающие из обязательства, в котором они не участвуют. Например, при переходе прав кредитора к другому лицу по договору об уступке требования должник в качестве возражения против требований нового кредитора не вправе ссылаться на неисполнение цессионарием обязательств по оплате права требования перед цедентом.

Также нельзя согласиться с выводами суда о том, что заключение эксперта от 26 июля 2017 г. не соответствует требованиям законодательства, поскольку вопрос о недостоверности заключения эксперта судом на обсуждение не ставился, что исключало возможность представления дополнительных доказательств, в том числе заявлять ходатайства о назначении экспертизы.

В соответствии с взаимосвязанными положениями части 4 статьи 67 и части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, доводы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, а другие доказательства отвергнуты судом, и основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Вывод о недостоверности представленного истцом экспертного заключения сделан судом второй инстанции исключительно на основании экспертного заключения, представленного ответчиком, однако при этом судом не указано, по каким основаниям судом, не обладающим специальными познаниями в этой области, отвергнуто заключение, представленное истцом, и отдано предпочтение заключению, представленному ответчиком.

Также судом апелляционной инстанции не принят во внимание тот факт, что доплата страхового возмещения в размере 29085,57 руб. произведена страховой компанией с нарушением установленного законом срока, а, следовательно, в соответствии с положениями статьи 12 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" с ответчика в любом случае подлежит взысканию неустойка и штраф за нарушение сроков выплаты страхового возмещения в неоспариваемой части.

Допущенные судом второй инстанции нарушения норм права являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, в связи с чем принятое апелляционное определение подлежит отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении суд апелляционной инстанции помимо вышеизложенных обстоятельств должен учесть разъяснения, содержащиеся в пункте 71 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 г. N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", согласно которым права потерпевшего на возмещение вреда жизни и здоровью, на компенсацию морального вреда и на получение предусмотренного пунктом 3 статьи 16.1 Закона об ОСАГО и пунктом 6 статьи 13 Закона о защите прав потребителей штрафа, а также права потребителя, предусмотренные пунктом 2 статьи 17 Закона о защите прав потребителей, не могут быть переданы по договору уступки требования (статья 383 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 4 июня 2018 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий

Горшков В.В.

Судьи

Романовский С.В.

Гетман Е.С.