Определение Конституционного Суда РФ от 13 мая 2019 г. N 1198-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Кузьмина Андрея Александровича на нарушение его конституционных прав статьями 12.27, 24.1, 26.1 и 28.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, а также положениями пунктов 1.2 и 2.5 Правил дорожного движения Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

заслушав заключение судьи С.Д. Князева, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина А.А. Кузьмина,

установил:

1. Гражданин А.А. Кузьмин оспаривает конституционность следующих положений Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (в редакции, действовавшей до вступления в силу Федерального закона от 23 апреля 2019 года N 64-ФЗ):

статьи 12.27, в соответствии с которой невыполнение водителем обязанностей, предусмотренных Правилами дорожного движения, в связи с дорожно-транспортным происшествием, участником которого он является, за исключением случаев, предусмотренных частью 2 данной статьи, влечет наложение административного штрафа в размере одной тысячи рублей (часть 1); оставление водителем в нарушение Правил дорожного движения места дорожно-транспортного происшествия, участником которого он являлся, влечет лишение права управления транспортными средствами на срок от одного года до полутора лет или административный арест на срок до пятнадцати суток (часть 2);

статьи 24.1, согласно которой задачами производства по делам об административных правонарушениях являются всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в соответствии с законом, обеспечение исполнения вынесенного постановления, а также выявление причин и условий, способствовавших совершению административных правонарушений;

статьи 26.1, предусматривающей, что по делу об административном правонарушении выяснению подлежат: наличие события административного правонарушения; лицо, совершившее противоправные действия (бездействие), за которые данным Кодексом или законом субъекта Российской Федерации предусмотрена административная ответственность; виновность лица в совершении административного правонарушения; обстоятельства, смягчающие административную ответственность, и обстоятельства, отягчающие административную ответственность; характер и размер ущерба, причиненного административным правонарушением; обстоятельства, исключающие производство по делу об административном правонарушении; иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, а также причины и условия совершения административного правонарушения;

статьи 28.7, закрепляющей основания, порядок и сроки проведения административного расследования.

Помимо этого, А.А. Кузьмин оспаривает конституционность следующих положений Правил дорожного движения Российской Федерации (утверждены постановлением Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 года N 1090 "О Правилах дорожного движения"):

пункта 1.2, устанавливающего, что под дорожно-транспортным происшествием понимается событие, возникшее в процессе движения по дороге транспортного средства и с его участием, при котором погибли или ранены люди, повреждены транспортные средства, сооружения, грузы либо причинен иной материальный ущерб;

пункта 2.5, в соответствии с которым при дорожно-транспортном происшествии водитель, причастный к нему, обязан немедленно остановить (не трогать с места) транспортное средство, включить аварийную сигнализацию и выставить знак аварийной остановки в соответствии с требованиями пункта 7.2 Правил дорожного движения, не перемещать предметы, имеющие отношение к происшествию; при нахождении на проезжей части водитель обязан соблюдать меры предосторожности.

Постановлением мирового судьи судебного участка N 67 в Октябрьском районе города Красноярска от 10 октября 2017 года А.А. Кузьмин был привлечен к административной ответственности за совершение административного правонарушения, выразившегося в оставлении водителем в нарушение Правил дорожного движения места дорожно-транспортного происшествия, участником которого он являлся (часть 2 статьи 12.27 КоАП Российской Федерации), и ему было назначено административное наказание в виде лишения права управления транспортными средствами на срок один год. Как установил суд, А.А. Кузьмин, совершая на перекрестке поворот налево, не уступил дорогу встречному автомобилю, водитель которого был вынужден совершить маневр, не справился с управлением и выехал за пределы проезжей части, совершив наезд на столб, в результате чего был причинен вред его автомобилю, а также находившейся в нем пассажирке, которая была госпитализирована; при этом А.А. Кузьмин покинул место дорожно-транспортного происшествия.

Не согласившись с указанным постановлением, заявитель обратился в Октябрьский районный суд города Красноярска с жалобой, в которой, предоставив в качестве доказательства своей невиновности видеозапись с камер наружного наблюдения, отметил, что не являлся участником дорожно-транспортного происшествия, так как оно стало результатом действий водителя встречного автомобиля. Решением названного суда от 21 февраля 2018 года постановление мирового судьи о привлечении заявителя к административной ответственности было оставлено без изменения со ссылкой на то, что причинно-следственная связь дорожно-транспортного происшествия с маневром А.А. Кузьмина следует из исследованных обстоятельств дела, при этом тот факт, что непосредственного столкновения автомобилей не произошло и поврежденным оказался лишь встречный автомобиль, не исключает участия А.А. Кузьмина в дорожно-транспортном происшествии, который был не вправе самостоятельно определять, причастен ли он к дорожно-транспортному происшествию.

Постановлением заместителя председателя Красноярского краевого суда от 1 июня 2018 года оставлена без удовлетворения жалоба заявителя на указанные постановление мирового судьи и решение судьи Октябрьского районного суда города Красноярска, поскольку совокупности собранных по делу доказательств было достаточно для привлечения А.А. Кузьмина к административной ответственности; как следствие, необходимость проведения административного расследования при осуществлении в отношении него производства по делу об административном правонарушении отсутствовала. Постановлением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 26 сентября 2018 года названные судебные акты оставлены без изменения.

Полагая, что оспариваемые им правовые нормы не конкретизируют понятие "участник дорожно-транспортного происшествия", чем позволяют правоприменителям произвольно определять круг лиц, относящихся к категории участников дорожно-транспортного происшествия, и необоснованно привлекать граждан к административной ответственности, предусмотренной частью 2 статьи 12.27 КоАП Российской Федерации, А.А. Кузьмин просит признать их не соответствующими статьям 17 (часть 3), 18, 19 (части 1 и 2), 45 (часть 1), 46 (часть 1), 49 (части 2 и 3), 50 (часть 2), 55 и 56 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

2. Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, юридическая, в том числе административная, ответственность, по смыслу статей 1 (часть 1), 15 (часть 2), 49 (часть 1) и 54 (часть 2) Конституции Российской Федерации, может наступать только за те деяния, которые законом, действующим на момент их совершения, признаются правонарушениями. Наличие состава правонарушения является необходимым основанием для всех видов юридической ответственности, а его признаки, прежде всего в публично-правовой сфере, как и содержание конкретных составов правонарушений, должны согласовываться с конституционными принципами демократического правового государства, включая требование справедливости, в его взаимоотношениях с физическими и юридическими лицами как субъектами ответственности. При этом общепризнанным принципом привлечения к юридической ответственности во всех отраслях права является наличие вины - либо доказанной, либо презюмируемой, но опровержимой - как элемента субъективной стороны состава правонарушения, а всякое исключение из него должно быть выражено прямо и недвусмысленно, т.е. закреплено непосредственно в законе.

Закрепляя и изменяя составы административных правонарушений и меры ответственности за их совершение, федеральный законодатель связан вытекающими из статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации критериями необходимости, пропорциональности и соразмерности ограничения прав и свобод граждан конституционно значимым целям, а также обязан соблюдать гарантированное статьей 19 (часть 1) Конституции Российской Федерации равенство всех перед законом, означающее, что любое административное правонарушение, а равно санкции за его совершение должны быть четко определены в законе, причем таким образом, чтобы исходя непосредственно из текста соответствующей нормы - в случае необходимости с помощью толкования, данного ей судами, - каждый мог предвидеть административно-правовые последствия своих действий (бездействия); в противном случае может иметь место противоречивая правоприменительная практика, что ослабляет гарантии государственной защиты прав, свобод и законных интересов граждан от произвольного преследования и наказания (постановления от 25 января 2001 года N 1-П, от 19 марта 2003 года N 3-П, от 13 июля 2010 года N 15-П, от 17 января 2013 года N 1-П, от 14 февраля 2013 года N 4-П, от 29 ноября 2016 года N 26-П, от 14 июня 2018 года N 23-П, от 15 января 2019 года N 3-П и др.).

3. Согласно части 2 статьи 12.27 КоАП Российской Федерации (как в оспариваемой, так и в действующей редакции, введенной Федеральным законом от 23 апреля 2019 года N 64-ФЗ), оставление водителем в нарушение Правил дорожного движения места дорожно-транспортного происшествия, участником которого он являлся, влечет лишение права управления транспортными средствами на срок от одного года до полутора лет или административный арест на срок до пятнадцати суток.

Наступление административной ответственности за неисполнение лицом, управляющим транспортным средством, обязанности не покидать в нарушение Правил дорожного движения места дорожно-транспортного происшествия продиктовано интересами всех участников дорожного движения, предполагающими выполнение ими взаимных обязательств, порождаемых фактом дорожно-транспортного происшествия. Будучи обусловленным характером отношений, складывающихся между водителем, управляющим транспортным средством как источником повышенной опасности, и другими участниками дорожного движения, оно согласуется с целями государственной защиты достоинства человека, его прав и свобод и не вступает в противоречие с требованиями статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации о том, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25 апреля 2001 года N 6-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от 28 сентября 2017 года N 1818-О, от 19 декабря 2017 года N 3056-О и от 26 ноября 2018 года N 3080-О).

Применение части 2 статьи 12.27 КоАП Российской Федерации, имея в виду ее бланкетный характер, невозможно в отрыве от Правил дорожного движения Российской Федерации, которые в нормативном единстве с частью 2 статьи 9 Федерального закона от 29 декабря 2017 года N 443-ФЗ "Об организации дорожного движения в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" являются составной частью правового регулирования отношений, возникающих в сфере дорожного движения.

Из системного анализа оспариваемых заявителем пунктов 1.2 и 2.5 названных Правил во взаимосвязи с иными их пунктами (в частности пунктами 1.3, 2.6, 2.6.1 и 7.2) следует, что водитель транспортного средства, осуществляющий управление его движением, может быть признан участником дорожно-транспортного происшествия независимо от того, были ли им нарушены Правила дорожного движения и вступило ли управляемое им транспортное средство в столкновение (механическое взаимодействие) с другими транспортными средствами, физическими лицами, иными материальными объектами, результатом которого стала гибель или ранение людей, повреждение транспортных средств, сооружений, грузов либо причинение иного материального ущерба.

С учетом этого признание водителя участником дорожно-транспортного происшествия и оценка наличия в его действиях признаков объективной стороны административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 12.27 КоАП Российской Федерации, не могут быть предопределены исключительно фактом вступления транспортного средства, управляемого соответствующим лицом, в механическое взаимодействие (столкновение) с другими транспортными средствами, физическими лицами или иными материальными объектами. В отсутствие механического взаимодействия (столкновения) транспортного средства, управляемого таким водителем, с другими транспортными средствами, физическими лицами или иными материальными объектами, они могут обусловливаться выявлением причинно-следственной связи между совершенными им в процессе управления транспортным средством действиями (маневрами) и наступившим событием дорожно-транспортного происшествия.

Кроме того, квалификация оставления лицом, управлявшим транспортным средством, в нарушение Правил дорожного движения места дорожно-транспортного происшествия, участником которого он являлся, в качестве административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 12.27 КоАП Российской Федерации, предполагает установление умышленной формы его вины, характеризующейся осознанием своей причастности к событию дорожно-транспортного происшествия и противоправности последующего поведения, выразившегося в неисполнении предусмотренной Правилами дорожного движения обязанности не покидать место дорожно-транспортного происшествия.

Таким образом, взаимосвязанные положения части 2 статьи 12.27 КоАП Российской Федерации и пунктов 1.2 и 2.5 Правил дорожного движения Российской Федерации не содержат неопределенности относительно признаков субъекта административного правонарушения, ответственность за которое предусмотрена названной нормой Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, и - вопреки утверждениям заявителя - не позволяют необоснованно привлекать к ней лиц, управлявших транспортными средствами, на основе произвольного решения компетентными органами (должностными лицами) административной юрисдикции вопроса об их причастности к наступлению конкретного дорожно-транспортного происшествия.

Что же касается иных оспариваемых А.А. Кузьминым положений Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, то, как свидетельствуют представленные судебные акты, часть 1 статьи 12.27 КоАП Российской Федерации в деле заявителя не применялась, а статьи 24.1, 26.1 и 28.7 этого Кодекса, определяя задачи производства по делу об административном правонарушении, круг обстоятельств, подлежащих выяснению при производстве по делу об административном правонарушении, основания и порядок проведения административного расследования и будучи направленными на всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела об административном правонарушении, сами по себе не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права и свободы заявителя в обозначенном им аспекте.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Кузьмина Андрея Александровича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин