Обзор Апелляционной практики по уголовным делам Верховного Суда Республики Крым за первое полугодие 2019 года

В соответствии с п. 14 ч. 2 ст. 42 УПК РФ потерпевший имеет право на участие в судебном разбирательстве уголовного дела, возражать против постановления приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 27 июня 2019 года приговором Ялтинского городского суда Республики Крым от 13 февраля 2019 года, которым Рыбин осужден по п. "з" ч. 2 ст. 111, ч. 1 ст. 167, ч. 3 ст. 69 УК РФ к 1 году 1 месяцу лишения свободы - отменен, а уголовное дело передано на новое судебное разбирательство, поскольку суд в отсутствие сведений о надлежащем извещении потерпевших о дате слушания дела, не выяснив их мнение о рассмотрения дела в особом порядке, продолжил судебное разбирательство, сославшись в приговоре на наличие заявлений потерпевших о согласии на рассмотрение уголовного дела в особом порядке судебного разбирательства.

По смыслу ч. 1 ст. 52 УПК РФ отказ от защитника возможен только по инициативе подозреваемого, обвиняемого (равно подсудимого, осужденного) и заявляется в письменном виде, при этом обязательно выясняются причины такого отказа.

Апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Крым от 20 марта 2019 года приговор Алуштинского городского суда Республики Крым от 20 октября 2018 года, которым осуждены Новикова и Шиловская по ч. 1 ст. 286 УК РФ - отменен, а уголовное дело передано на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

Суд, в противоречие требованиям, изложенным в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 29 от 30 июня 2015 года "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводства", не выяснил причины отказа подсудимой Н.Н.И. от услуг адвоката, с которым у нее заключено соглашение, и не мотивировал принятое об этом решение. Как усматривалось из протокола судебного заседания, Новикова повторно заявила ходатайство о назначении ей адвоката, которое было удовлетворено судом на стадии судебного следствия, после допроса потерпевшего, свидетелей и начала исследования письменных доказательств по делу. Указанные обстоятельства, по мнению апелляционной инстанции, свидетельствуют о том, что подсудимая Новикова не была обеспечена возможностью реализовать свое право на защиту.

В описательно-мотивировочной части приговора, суд указал на доказательства вины отдельно на Новикову и Шиловскую, несмотря на то, что они обвинялись за одно и тоже преступление, тем самым допустив повторность в изложении выводов суда о виновности подсудимых, что противоречит разъяснениям, изложенным в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 55 от 29 ноября 2016 года "О судебном приговоре".

Кроме того, судом не была направлена участникам процесса копия постановления о назначении предварительного слушания, как предусмотрено ч. 4 ст. 227 УПК Российской Федерации.

Адвокат не вправе занимать по делу позицию, противоположную позиции доверителя, и действовать вопреки его воле, за исключением случаев, когда адвокат-защитник убежден в наличии самооговора своего подзащитного (п. 3 ч. 4 ст. 6 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ").

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 22 апреля 2019 года приговор Бахчисарайского районного суда Республики Крым от 08 февраля 2019 года, которым Сорокин осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ - отменен, а уголовное дело передано на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

Как усматривалось из протокола судебного заседания, подсудимый Сорокин оспаривал причастность к совершенному деянию, однако адвокат в прениях не высказывал каких-либо доводов в защиту подсудимого относительно оценки исследованных в судебном заседании доказательств и предъявленного ему обвинения. Более того, просил переквалифицировать действия С.А.В. с ч. 4 ст. 111 УК РФ на ч. 1 ст. 114 УК Российской Федерации.

В соответствии с требованиями п. 1 ч. 1 ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления).

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 31 января 2019 года приговор Красногвардейского районного суда Республики Крым от 01 ноября 2018 года, которым осужден Обидный по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ отменен с возвращением дела прокурору в порядке ст. 237 УПК Российской Федерации по следующим основаниям.

Как указал суд апелляционной инстанции, установленный в ходе предварительного расследования и судебного следствия механизм образования у потерпевшего М. телесных повреждений не соответствует доказательствам, представленным органом предварительного следствия. Не проверены показания подсудимого о невозможности причинения М. телесных повреждений с применением раскладного ножа, зажатого в кулаке его правой руки в сложенном виде, ввиду имеющейся у него травмы правой руки, что подтверждено медицинской справкой. По делу не проведена экспертиза для установления возможности нанесения Обидным удара раскладным ножом способом, вмененным органами следствия, а также не проведен следственный эксперимент с целью установления обстоятельств по делу. Не дана правовая оценка первоначальным показаниям потерпевшего М. об обстоятельствах причинения ему телесных повреждений иным лицом - И., которые в последующем были им изменены.

В соответствии с требованиями п. 4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию характер и размер вреда, причиненного преступлением.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 16 января 2019 года приговор Керченского городского суда Республики Крым от 06 августа 2018 года, которым осуждены Бубская по ч. 2 ст. 201 УК РФ и Перцев по ч. 3 ст. 33, ч. 2 ст. 201 УК РФ - отменен, а уголовное дело передано на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

Согласно приговору суда Перцев признан виновным и осужден за то, что он выполняя управленческие функции в коммерческой организации МУП МОГОК РК "Дирекция по регулированию сферы потребительских услуг", вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц, организовал совершение преступления и руководил им, что повлекло за собой причинение существенного вреда законным интересам организации; а Бубуская, признана виновной в использовании лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц, что повлекло причинение существенного вреда законным интересам организации. Указанными действиями МУП МОГОК РК "Дирекция по регулированию сферы потребительских услуг" причинен имущественный ущерб в особо крупном размере на общую сумму 19989905 рублей.

Как установил суд апелляционной инстанции, по делу не установлен фактический размер вреда, причиненный в результате преступления, а установлен предположительно, что противоречит требованиям п. 4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, поскольку размер вреда, причиненного преступлением, подлежит обязательному доказыванию при производстве по уголовному делу.

В соответствии с требованиями ст. 152 УПК РФ предварительное расследование производится по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления. Если преступление было начато в одном месте, а окончено в другом месте, то уголовное дело расследуется по месту окончания преступления.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 28 февраля 2019 года приговор Феодосийского городского суда Республики Крым от 30 ноября 2018 года, которым осуждены Коршаков по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 УК РФ, а Болтышов и Мушмуленко по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159, ч.ч. 2, 5 ст. 69 УК РФ отменен, с возвращением уголовного дела прокурору г. Феодосии для устранения допущенных нарушений, препятствующих его рассмотрению в суде, по следующим основаниям.

Суд апелляционной инстанции установил, что судья, приняв дело к производству, не учел место совершения продолжаемого преступления.

Как усматривается из объективной стороны преступления, установленной приговором суда, совершенное ими преступление начато 25 декабря 2014 года в момент изготовления подложного завещания, а впоследствии реализуя свой преступный умысел Коршаков в период с августа по сентябрь 2016 г. через доверенное лицо обратился к нотариусу Кировского района нотариального округа Республики Крым для получения свидетельства о праве на наследство, а затем в связи с пропуском для принятия наследства обратился в Кировский районный суд Республики Крым, где 15 сентября 2016 г. было вынесено решение об установлении факта принятия наследства. Однако преступление не было доведено до конца по независящим от воли Коршакова обстоятельствам, поскольку решением Кировского районного суда Республики Крым от 24 июля 2017 г. завещание признано недействительным, которое вступило в законную силу 01 февраля 2018 года.

Судом не было учтено, что подложный документ (завещание) для приобретения права собственности на квартиру были представлены нотариусу Кировского района Республики Крым по месту открытия наследства, где и были пресечены преступные действия, вместе с тем при поступлении уголовного дела судом в нарушение требований ст. 32 УПК РФ не был разрешен вопрос о подсудности уголовного дела.

Кроме того, уголовное дело было возбуждено и предварительное расследование по делу проводилось СО ОМВД России по г. Феодосии по месту оформления подложного документа, что также противоречит требованиям ч. 2 ст. 152 УПК РФ. Каких-либо процессуальных документов о производстве предварительного расследования в соответствии с ч. 4 ст. 152 УПК РФ по месту нахождения обвиняемых или большинства свидетелей в целях обеспечения его полноты, объективности и соблюдения процессуальных сроков, в материалах дела не имелось.

По мнению коллегии судей, обвинительное заключение составлено в нарушением требований ст. 73 УПК РФ, поскольку состав преступления, в совершении которого обвиняются осужденные, не раскрыт.

Так, при описании фактических обстоятельств совершенного преступления (ее объективной стороны) в обвинительном заключении и предъявленном обвинении органами предварительного расследования не конкретизировано в чем же заключаются мошеннические действия Коршакова, в чем заключается обман, в отношении кого был совершен обман, когда и какой состоялся предварительный сговор с пособниками Мушмуленко и Болтышевым, не указан их корыстный мотив при пособничестве Коршакову, то есть сговор, осведомленность и согласованность их действий не раскрыта. Не конкретизированы выводы следствия относительно совершения покушения на приобретение права собственности на 3/4 доли квартиры, ее оценка по состоянию на 25 декабря 2014 г., а не на сентябрь 2016 г.

При назначении судебного заседания по уголовному делу суду необходимо соблюдать установленные ч. 4 ст. 231 УПК РФ требования об извещении сторон о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 10 января 2019 года приговор Ялтинского городского суда Республики Крым от 7 ноября 2018 года, которым осужден Килянчук по п. "г" ч. 3 ст. 158 УК РФ - отменен, с передачей дела на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

В противоречие требованиям ч. 4 ст. 231 УПК РФ, в материалах уголовного дела отсутствовали сведения об извещении потерпевшего о дате судебного заседания, а также данные о согласии потерпевшего на рассмотрение дела в особом порядке, как предусмотрено ч. 1 ст. 314, ч. 6 ст. 316 УПК Российской Федерации.

Как усматривается из протокола судебного заседания, судья принял решение о рассмотрении дела в отсутствии потерпевшего, указав, что потерпевший извещен в установленном порядке, однако указанные в протоколе судебного заседания сведения противоречат материалам дела, в которых отсутствуют доказательства извещения потерпевшего о судебном разбирательстве. Кроме того, судом было оставлено без внимания, что на стадии предварительного следствия, потерпевшим было заявлено ходатайство о желании его участвовать в судебном заседании.

В ином случае, Апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Крым от 31 января 2019 года отменен приговор об осуждении Яцкуляк по ч. 2 ст. 109 УК РФ в связи нарушением право подсудимого на защиту.

Так, в нарушение требований ч. 4 ст. 231 УПК РФ, суд известил подсудимого и его защитника о дате слушания дела, назначенного на 27 апреля 2018 года, менее чем за пять суток - 23 апреля 2018 года, о чем свидетельствовали почтовые уведомления и телефонограмма. В судебном заседании у подсудимого не выяснялось, имел ли он достаточное время для подготовки к защите, как разъяснено в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 июня 2015 года N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве".

Решая вопрос о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначении рассмотрения уголовного дела в общем порядке, также необходимо соблюдать требование ч. 4 ст. 231 УПК РФ об извещении сторон о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала (пункт 3 ППВСРФ N 60 от 05.12.2006 г. "О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел").

Апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Крым от 14 марта 2019 года приговор Симферопольского районного суда Республики Крым от 25 января 2019 года, которым осужден Мамбетов по ч. 3 ст. 264 УК РФ отменен, с возвращением уголовного дела на новое судебное разбирательство со стадии назначения к судебному заседанию.

Суд, в противоречие требованиям, изложенным в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 60 от 05 декабря 2006 года "О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел", прекратив в судебном заседании разбирательство дела в особом порядке и назначении рассмотрения уголовного дела в общем порядке, ввиду оспаривания подсудимым исковых требований и заявленным прокурором ходатайством о рассмотрении дела в общем порядке, не предоставил участникам процесса время на подготовку к судебному разбирательству в сроки установленные ч. 4 ст. 231 УПК РФ, лишив стороны возможности подготовки к судебному разбирательству.

По аналогичным основаниям апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Крым от 25 апреля 2019 года отменен приговор Ленинского районного суда Республики Крым от 17 января 2019 года, которым Головченко осужден по ч. 3 ст. 264 УК РФ.

Если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК, в соответствии с ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 11 апреля 2019 года приговор Сакского районного суда Республики Крым от 14 февраля 2019 года, которым осуждена Алимова по ч. 4 ст. 160 УК РФ, - отменен, а уголовное дело на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ возвращено Сакскому межрайонному прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом по следующим основаниям.

Как указал суд апелляционной инстанции, обвинительное заключение составлено с нарушением требований ч. 1 ст. 220 УПК РФ, поскольку при описании объективной стороны преступления не приведено описание преступного деяния - не указано, в чем заключается растрата денежных средств ООО, место и время совершения преступления (начало расходования денежных средств), какие нормы законодательства были нарушены Алимовой, как специального субъекта исследуемых правоотношений, в ходе ведения финансовой деятельности Общества, исходя из того, что диспозиция ч. 4 ст. 160 УК РФ носит бланкетный характер. Обвинение содержит лишь указание на наличие у Алимовой корыстной цели, без фактического описания преступных действий, свидетельствующих о ее формировании, намерениях или действительном получении незаконного вознаграждения.

В ходе предварительного следствия вред, причиненный ООО, что является как элементом состава инкриминируемого Алимовой преступления, так и его квалифицирующим признаком, фактически не установлен.

В ином случае, апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 07 мая 2019 года приговором Ялтинского городского суда Республики Крым от 11 марта 2019 года, которым Б. осужден по ч. 1 ст. 127, п. "б" ч. 2 ст. 131, п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ - отменен, а уголовное дело возвращено прокурору г. Ялты для устранения препятствий его рассмотрения судом по следующим основаниям.

Как установил суд апелляционной инстанции, описание объективной стороны, вмененной Братущак в обвинение, не соответствует квалификации его действий, установленной в суде первой инстанции.

Суд, квалифицировал действия Б. по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, как грабеж совершенный с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, однако указал при описании преступного деяния об угрозе применения в отношении Г. насилия не опасного для здоровья.

Не конкретизированы преступные деяния Б. по п. "б" ч. 2 ст. 131 УК РФ. Так, согласно предъявленного обвинения, по двум эпизодам Б. вменено, что он с 30 августа 2018 г. по 20 сентября 2018 г., ежедневно, неоднократно, но менее двух раз вступал против воли и желания с потерпевшей в половые сношения в естественной форме, окончив их физиологически, и 21 сентября 2018 г., вступил против воли и желания с потерпевшей в однократные половые сношения в естественной форме, окончив их физиологически. Указанные действия Б. квалифицированы судом по п. "б" ч. 2 ст. 131 УК РФ как изнасилование, то есть половое сношение с применением насилия или угрозы его применения потерпевшей, соединенное с угрозой убийством. Исходя из изложенного, фабула обвинения предъявленного Б. содержит существенные противоречия в части описания преступного деяния.

Согласно ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 07 февраля 2019 года приговор Советского районного суда Республики Крым от 28 ноября 2018 года, которым осужден Мустафаев по ч. 1 ст. 228.1, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ - отменен, с возвращением дела на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям.

Так, суд первой инстанции, при описании объективной стороны преступления, указал, что Мустафаев 23 октября 2017 года и 01 ноября 2017 года сбыл наркотическое средство Зорину осуществлявшему проверочную закупку в рамках оперативно-розыскного мероприятия, при этом, обосновывая выводы, пришел к убеждению, что вина Мустафаева доказана в незаконном сбыте наркотических средств именно Казакову.

Однако, сбыт наркотического средства лицу с такими анкетными данными как Казаков Мустафаеву не вменялся, тем самым, суд вышел за пределы предъявленного обвинения, взяв на себя несвойственную ему функцию, изменив смысл и существо обвинения.

Или, апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 13 июня 2019 года приговор Ленинского районного суда Республики Крым от 25 февраля 2019 года, которым Борзова осуждена по ч. 1 ст. 109 УК РФ - отменен, а уголовное дело возвращено прокурору Ленинского района Республики Крым для устранения препятствий к его рассмотрению судом по следующим основаниям.

Как установил суд апелляционной инстанции, прокурор, изменяя Борзову обвинение в суде с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 109 УК РФ, указал об отсутствии у Борзова прямого умысла на причинение смерти потерпевшему и не конкретизировал решение о том, что действия Борзова носили неосторожный характер. Ссылка прокурора на выводы судебно-медицинской экспертизы, показания потерпевшего, свидетелей и эксперта, не свидетельствовали о неосторожной форме вины.

Описание обстоятельств совершения преступления, которое приведено в ходатайстве государственного обвинителя об изменении предъявленного обвинения противоречит доказательствам, которые положены судом в основу приговора и которые в свою очередь свидетельствуют о наличии оснований для квалификации действий подсудимой как более тяжкого преступления.

В ином случае, Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 11 апреля 2019 года приговор Ялтинского городского суда Республики Крым от 14 февраля 2019 года, которым Химич осужден по ч. 2 ст. 162 УК РФ - отменен, а уголовное дело возвращено прокурору г. Ялты для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку прокурор, при изменении обвинения и квалификации действий Химич по ч. 2 ст. 162 УК РФ, как разбой, то есть нападение в целях хищения имущества, совершенный с применением предмета, использованного в качестве оружия, не раскрыл его объективную сторону.

Исходя из положений п.п. 3, 4 ч. 1 ст. 305, п. 2 ст. 307 УПК РФ, в описательно-мотивировочной части приговора суд должен дать оценку всем исследованным доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого, при этом изложить доказательства, на которых основаны выводы суда с приведением мотивов, по которым те или иные доказательства судом отвергнуты.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 20 марта 2019 года приговор Керченского городского суда Республики Крым от 14 декабря 2018 года, которым осуждены Заморий и Шевченко по п. "а", "в" ч. 5 ст. 290 УК РФ отменен, а уголовное дело передано на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

Как указал суд апелляционной инстанции, суд, не принял соответствующих мер по проверки доводов подсудимых об отсутствии у них предварительного сговора на получение взятки, об обнаружении в кабинете Шевченко денежных средств, по мнению последнего подброшенные сотрудниками ФСБ, а также не дана оценка протоколу обыска, составленного с нарушением норм уголовно - процессуального закона, тем самым отставив без удовлетворения ходатайство стороны защиты о вызове следователя, проводившего обыск для выяснения обстоятельств его проведения, нахождения денег, отсутствие подписей понятых в протоколе.

Кроме того, несмотря на то, что подсудимые в ходе судебного заседания подтвердили об извещении их более чем за пять дней, однако, в материалах уголовного дела отсутствовали их расписки об извещении о дате слушания дела и данные о направлении постановления о назначении судебного заседания.

В ином случае, апелляционным приговором Верховного Суда Республики Крым от 14 мая 2019 года приговор Киевского районного суда г. Симферополя Республики Крым от 19 ноября 2018 года, которым осужден Асанов по ч. 1 ст. 222 УК РФ к 1 году лишения свободы, и на основании п. "а" ч. 1 ст. 78 УК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ освобожден от наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования, а также осужден по ч. 1 ст. 30, ч. 3 ст. 33, п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 6 годам 5 месяцам лишения свободы - отменен, постановлен новый приговор, которым Асанов признан невиновным и оправдан на основании п. 1 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с отсутствием события преступлений. Признано за оправданным право на реабилитацию.

Как установил суд апелляционной инстанции органами предварительного расследования не представлено суду убедительных и неопороченных доказательств виновности Асанова. Фактически все обвинение базируется на показаниях свидетеля М., потерпевшего У. и иных лиц, составляющий близкий круг общения потерпевшего. Версия же о непричастности Асанова к преступлению не проверялась, все имеющиеся значение для дела обстоятельства не выяснялись. Показания Асанова между тем всегда оставались последовательными и неизменными, в том числе и при очных ставках со свидетелями обвинения.

В соответствии с п. 2 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 15 января 2019 года приговор Феодосийского городского суда Республики Крым от 15 мая 2017 года, которым Кобец осужден по п. "б" ч. 4 ст. 132 УК РФ отменен, с передачей дела на новое судебное разбирательство, поскольку суд в приговоре сослался на доказательства вины Кобец, которые по своему содержанию полностью соответствуют ранее изложенным доказательствам, установленных приговором суда от 15 октября 2015 года, отмененного постановлением президиума Верховного Суда Республики Крым от 11 января 2017 года, что противоречит положениям п. 2 ст. 307 УПК РФ в их нормативном единстве с правилами, изложенными в п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 55 от 29 ноября 2016 года "О судебном приговоре".

В ином случае, апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 22 мая 2019 года приговор Армянского городского суда Республики Крым от 05 марта 2019 года, которым Гусейнов осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 229.1 УК РФ - отменен, а уголовное дело передано на новое судебное разбирательство, поскольку описательно-мотивировочная часть приговора не содержит описания преступного деяния, признанного судом доказанным, что свидетельствует о несоответствии приговора требованиям ст. 307 УПК Российской Федерации.

Как следовало из объективной стороны, указанной в приговоре, Гусейнов обвиняется в покушении на незаконное перемещение через таможенную границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС прекурсора, а также суд указал обстоятельства совершения преступления, изложенные органом предварительного следствия в обвинительном заключении.

В соответствии с ч. 2 ст. 314 УПК РФ, суд вправе постановить приговор без проведения судебного разбирательства в общем порядке, если удостоверится, что обвиняемый осознает характер и последствия заявленного им ходатайства.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 17 июня 2019 года приговором Бахчисарайского районного суда Республики Крым от 26 сентября 2018 года, которым Никитин осужден по п. "а", "г" ч. 3 ст. 158, ч. 5 ст. 74, ч. 1 ст. 70 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы - отменен, а уголовное дело передано на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

Так, суд первой инстанции, принимая решение о рассмотрение дела в особом порядке судебного разбирательства, не обратил внимания на заключение судебно-психиатрической комиссии экспертов от 27 марта 2019 года N 44, согласно которой Никитин страдает хроническим психическим расстройством и нуждается в принудительном лечении.

Следовательно, указанное заключение ставит под сомнение законность рассмотрения дела в особом порядке, поскольку согласие Никитина на его проведение не является осознанным ввиду установленного психического состояния.

Нарушение требований ч. 4 ст. 316 УПК РФ о порядке рассмотрения ходатайства подсудимого о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства влечет отмену приговора суда.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 27 марта 2019 года приговор Армянского городского суда Республики Крым от 24 января 2019 года, которым осужден Масиченко по п. "а" ч. 3 ст. 158, п. "а" ч. 3 ст. 158, п. "б", "в" ч. 2 ст. 158, ч. 1 ст. 167 УК РФ - отменен, а уголовное дело передано на новое судебное разбирательство, поскольку судом первой инстанции в ходе судебного разбирательства, не выяснено согласие подсудимого с предъявленным ему обвинением, что противоречит требованиям ч. 4 ст. 316 УПК Российской Федерации.

Кроме того, в приговоре, при описании объективной стороны преступления, не указано описание преступных деяний, которые признаны доказанными. Судом установлено, что Масиченко только обвиняется в ряде краж и повреждении чужого имущества, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Или, апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Крым от 15 апреля 2019 года приговор Алуштинского городского суда Республики Крым от 25 сентября 2018 года, которым Бойко осужден по ч. 1 ст. 161 УК РФ отменен, а уголовное дело передано на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

Исходя из содержания протокола судебного заседания, суд, в противоречие требованиям ч.ч. 4 и 6 ст. 316 УПК РФ не выяснил мнение подсудимого к предъявленному ему обвинению, а после отказа подсудимого Бойко от рассмотрения дела в особом порядке не вынес постановление о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначении рассмотрения уголовного дела в общем порядке.

После окончания прений сторон, подсудимому Бойко не предоставлено последнее слово (ст. 293 УПК РФ).

Кроме того, как следовало из протокола судебного заседания, Бойко по обвинению по ч. 1 ст. 159 УК РФ не допрашивался, каких-либо пояснений не давал, однако в приговоре указано, что Бойко по данному эпизоду вину признал, раскаялся и дал показания, которые, в свою очередь, идентичны показания, данным Бойко по эпизоду в отношении Р. по ч. 1 ст. 161 УК РФ.

Судом не применены положения ч. 5 ст. 69 УК РФ и не назначено окончательное наказание, с учетом приговора от 24 августа 2018 года, однако зачтено в срок отбытого наказания время заключения под стражей по данному приговору, несмотря на то, что по обжалуемому приговору на тот момент у Бойко была иная мера пресечения - подписка о невыезде и надлежащем поведении.

В ином случае, апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 28 марта 2019 года приговор Черноморского районного суда Республики Крым от 24 декабря 2018 года, которым осуждены Мажуги по ч. 1 ст. 158, п. "а" ч. 2 ст. 166, ч. 3 ст. 69, ч. 5 ст. 74, ст. 70 УК РФ и Марченков по п. "а" ч. 2 ст. 166 УК РФ - отменен, а уголовное дело передано на новое судебное разбирательство, поскольку суд, без проведения предварительного слушания, назначил судебное заседание в особом порядке при отсутствии ходатайств обвиняемых. При этом, в ходе судебного разбирательства не выяснено согласие потерпевшего П. о рассмотрении уголовного дела в особом порядке, что свидетельствуют о невыполнении судом требований ч. 2 ст. 315, ч. 4 ст. 314 УПК Российской Федерации.

Аналогично, апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Крым от 13 мая 2019 года приговором Керченского городского суда Республики Крым от 11 марта 2019 года, которым Чарский осужден по ч. 1 ст. 264 УК РФ - отменен, а уголовное дело передано на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

Суд рассмотрел уголовное дело в особом порядке судебного разбирательства при наличии в материалах дела сведений о том, что обвиняемый не желает воспользоваться правом, предусмотренным п. 2 ч. 5 ст. 217 УПК РФ, и при разъяснении ему права ходатайствовать об особом порядке принятия судебного решения такого ходатайства не заявлял. Предварительное слушание по делу не проводилось, где возможно было подсудимому заявить соответствующее ходатайство (п. 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 05 декабря 2006 года N 60 "О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел").

Кроме того, судом не обращено внимание, что в ходе предварительного следствия обвиняемый несмотря на то, что вину признал, однако давая показания в качестве обвиняемого пояснил, "пешеход К.Л.Л. в сторону движения его автомобиля, с целью того, чтобы безопасно пересечь проезжую часть, не смотрела", тем самым фактически с предъявленным ему обвинением не был согласен в полном объеме. Помимо этого, в прениях адвокат просил признать в качестве смягчающего его подзащитному наказание - противоправные действия потерпевшей, которые явились поводом для преступления. Указанные обстоятельства свидетельствовали о том, что Чарский оспаривал фактические обстоятельства дела, то есть не согласен с предъявленным ему обвинением.

В описательно-мотивировочной части приговора, при назначении Чарскому наказания суд высказал суждение о том, что "потерпевшая в темное время суток, при слабом дожде двигалась по нерегулируемому пешеходному переходу, не убедившись в отсутствии движущегося транспорта и безопасности перехода". При этом из объективной стороны предъявленного Чарскому обвинения такой вывод не следует.

Суд, назначив Чарскому по ч. 1 ст. 264 УК РФ наказание в виде ограничения свободы, установив осужденному обязательные ограничения, не возложил на него обязанность являться в уголовно-исполнительную инспекцию для регистрации (п. 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания"). Таким образом, суд фактически не назначил Чарскому наказание по ч. 1 ст. 264 УК Российской Федерации.

Квалификация преступных действий

Преступление, предусмотренное ст. 174.1 УК РФ, относится к сфере экономической деятельности и его необходимым элементом является цель вовлечения денежных средств и иного имущества, полученных в результате совершения преступления, в легальный экономический оборот.

Приговором Центрального районного суда г. Симферополя Республики Крым от 21 мая 2018 года осуждены Оглы и Маркинцевич по п. "а" ч. 4 ст. 174.1 УК РФ за совершение сделок с денежными средствами, приобретенными лицом в результате совершения им преступлений, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами, совершенные организованной группой.

Указанным приговором Оглы и Маркинцевич признаны виновными и осуждены за то, что они действуя в составе организованной группы лиц, совершили сделки с денежными средствами на общую сумму 59500 рублей, полученными в результате совершения ими в составе организованной группы преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, путем приобретения двух объектов недвижимого имущества, с последующим их демонтажем жилых помещений и начала строительства одноэтажного и двухэтажного жилых домов.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 21 февраля 2019 года приговор отменен, производство по уголовному делу в отношении О.А.В. и М.С.В. по п. "а" ч. 4 ст. 174.1 УК РФ прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в их действиях состава преступления. Признано за ними право на реабилитацию.

Как установил суд апелляционной инстанции, суд, квалифицируя действия Оглы и Маркинцевича по п. "а" ч. 4 ст. 174.1 УК РФ не учел, что вмененное им деяние, относится к преступлениям в сфере экономической деятельности, и, соответственно, составообразующим элементом этого преступления, является цель вовлечения денежных средств и иного имущества, полученного в результате совершения преступления, в легальный экономический оборот.

С учетом разъяснений, изложенных в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 32 от 07 июля 2015 года "О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем", совершение финансовых операций и сделок с имуществом, полученных преступным путем, в целях личного потребления не образует состава легализации.

Из описания данного преступления, признанного судом доказанным, усматривается, что имели место сделки проводимые осужденными.

Однако, ни из содержания приговора, ни из материалов дела не следовало, описания конкретных действий, совершенных с денежными средствами, полученными исключительно преступным путем, таким образом, чтобы источники этих доходов казались законными.

К подобным действиям нельзя отнести осуществляемые осужденными действия по жилищному строительству, с целью последующего их проживания (пользования) в оконченном строительном объекте. Между тем, подобные действия также не свидетельствуют о цели отмывания денежных средств, не имели цели придания правомерности владения деньгами, полученными в результате совершения преступления, а указывают лишь на распоряжение соответствующими денежными средствами.

Если лицо в целях осуществления умысла на незаконный сбыт наркотических средств незаконно приобретает, хранит, перевозит, изготавливает, перерабатывает эти средства, тем самым совершает действия, направленные на их последующую реализацию и составляющие часть объективной стороны сбыта, однако по не зависящим от него обстоятельствам не передает указанные средства приобретателю, то такое лицо несет уголовную ответственность за покушение на незаконный сбыт этих средств, веществ, растений.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 12 марта 2019 года приговор Феодосийского городского суда Республики Крым от 14 декабря 2018 года, которым осужден Дроздов по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ - отменен, а уголовное дело возвращено прокурору г. Феодосии для устранения препятствий его рассмотрения судом, по следующим основаниям.

Как указал суд апелляционной инстанции, суд, квалифицируя действия Дроздова как приготовление к незаконному сбыту наркотических средств в крупном размере, не учел положения п. 13.2, изложенные в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 14 от 15 июня 2006 года "О судебной практике по делам о преступления, связанных с наркотическими средствами, психотропными и сильнодействующими веществами", из содержания которого следует, что в случае, если лицо в целях осуществления умысла на незаконный сбыт наркотических средств незаконно приобретает, хранит, перевозит, изготавливает, перерабатывает эти средства, тем самым совершает действия, направленные на их последующую реализацию и составляющие часть объективной стороны сбыта, однако по не зависящим от него обстоятельствам не передает указанные средства приобретателю, то такое лицо несет уголовную ответственность за покушение на незаконный сбыт этих средств, веществ, растений.

Исходя из описательно-мотивировочной части приговора, Дроздов только намеревался сбыть наркотические средства, хранил их для дальнейшей передачи, тем самым совершил действия, направленные на приготовление к сбыту наркотических средств, что не соответствует правовой позиции, изложенной в п. 13.2 вышеуказанного постановления.

Привлечение к административной ответственности за совершенные административные правонарушения по ст.ст. 20.21, 20.1, 20.21 КоАП РФ не образует состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 314.1 УК РФ, если ранее лицо дважды не было привлечено в течение одного года к административной ответственности по ч. 1 и (или) по ч. 3 ст. 19.24 КоАП РФ.

Апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Крым от 30 мая 2019 года приговор Ялтинского городского суда Республики Крым от 10 апреля 2019 года, которым Соловьев осужден по ч. 2 ст. 314.1 УК РФ к 3 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима - отменен, а уголовное дело возвращено прокурору г. Ялты для устранения препятствий его рассмотрения судом по следующим основаниям.

Как установил суд апелляционной инстанции, обвинительное постановление в отношении Соловьева не содержит объективной стороны состава вменяемого ему преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 314.1 УК РФ, в том числе места и времени совершения преступления, его способов, мотивов, целей, последствий и других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

Суд, квалифицируя действия Соловьева по ч. 2 ст. 314.1 УК РФ не учел, что привлечение его к административной ответственности за совершенные административные правонарушения по ст. ст. 20.21, 20.1, 20.21 КоАП РФ не образует состава, инкриминируемого ему преступления по ч. 2 ст. 314.1 УК РФ, поскольку, как разъяснено в п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 мая 2016 года N 21 "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 314.1 Уголовного кодекса Российской Федерации", лицо должно ранее два раза в течение одного года привлекаться к административной ответственности по ч. 1 и (или) по ч. 3 ст. 19.24 КоАП РФ, что не установлено в ходе следствия.

Практика освобождения лиц от уголовной ответственности

Освобождение от уголовной ответственности является отказом государства от ее реализации в отношении лица, совершившего преступление (в части от осуждения и наказания такого лица). Посредством применения норм главы 11 Уголовного кодекса Российской Федерации реализуются принципы справедливости и гуманизма. Исходя из этого по каждому уголовному делу надлежит проверять, имеются ли основания для применения к лицу, совершившему преступление, положений статей 75, 76, 76.1, 76.2 или 78 УК РФ.

Апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Крым от 17 июня 2019 года приговор Бахчисарайского районного суда Республики Крым от 03 июля 2019 года, которым Шевченко осужден по п. "а", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ (4 эпизода), по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ (3 эпизода), ч. 2 ст. 69 УК РФ к 2 годам лишения свободы, условно - отменен, а уголовное дело в отношении Шевченко прекращено на основании ст. 76 УК РФ и ст. 25 УПК РФ за примирением сторон.

Как установлено при апелляционной проверке приговора, суд первой инстанции, в противоречие требованиям закона не разрешил ходатайство потерпевших о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон, имея на это правовые основания, установленные ст. 25 УПК РФ и 76 УК РФ.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Имеется в виду "ст. 76 УК РФ"

Из материалов дела усматривалось, что Шевченко в полном объеме возместил ущерб и компенсировал потерпевшим вред, принес свои извинения, и между ними произошло примирение. В связи с чем, потерпевшие в суде первой инстанции ходатайствовали о прекращении уголовного дела. Заявленные требования подтверждены потерпевшими в апелляционной инстанции.

Принимая во внимания то, что совершенные Шевченко преступления относятся к категории средней тяжести, ранее не судим, к уголовной ответственности привлекается впервые, возместил материальный ущерб и примирился с потерпевшими, тем самым загладил причиненный им вред, и имея ходатайства потерпевших о прекращении уголовного дела, суд апелляционной инстанции имея правовые основания прекратил уголовное дело в связи с примирением сторон.

Или, апелляционным постановлением Верховного Суда Республики Крым от 03 июня 2019 года приговор Керченского городского суда Республики Крым от 21 марта 2019 года, которым Патрахин осужден по п. "а", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ - отменен, уголовное дело в отношении П. прекращено на основании ст. 25 УПК РФ за примирением сторон по следующим основаниям.

Как установлено при апелляционной проверке приговора, суд первой инстанции, в противоречие требованиям закона не разрешил ходатайство потерпевших о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон, имея на это правовые основания.

Из материалов дела усматривалось, что Патрахин в полном объеме возместил ущерб и компенсировал потерпевшим вред, принес свои извинения. Заявленные требования подтверждены потерпевшими в апелляционной инстанции.

Практика рассмотрения районными судами дел с участием присяжных заседателей.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Крым от 11 апреля 2019 года приговор Сакского районного суда Республики Крым от 11 февраля 2019 года, которым оправдан Буянов по ч. 1 ст. 105 УК РФ в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта, ввиду не установления события преступления, предусмотренного п.п. 1, 4 ч. 2 ст. 302 и п. 2 ст. 350 УПК Российской Федерации, с признанием за ним права на реабилитацию - отменен, а уголовное дело передано на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

Как установил суд апелляционной инстанции, при формировании коллегии присяжных заседателей, два кандидата в присяжные заседатели, вошедшие в основной состав коллегии и принимавшие участие в вынесении вердикта, скрыли сведения о привлечении их к административной ответственности, тем самым не проинформировали суд об обстоятельствах, которые могли повлиять на принятие решения по делу и лишила стороны права на мотивированный и немотивированный отвод (ч. 3 ст. 328 УПК РФ, п. 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 23 от 22 ноября 2005 года "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей").

В ходе судебного разбирательства, отдельные участники процесса, высказывали сомнения относительно предъявленных доказательств, на что председательствующий не во всех случаях пресекал подобные нарушения и не всегда разъяснял присяжным заседателям необходимость оставления без внимания подобных высказываний.

Кроме того, нарушено право потерпевшего на участие в судебном заседании. Суд не выяснил причины неявки потерпевшего при проведении прений сторон, тем самым лишив его права высказать замечания по содержанию и формулировке вопросного листа, внести предложения о постановке новых вопросов.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Крым