Решение Суда по интеллектуальным правам от 21 ноября 2019 г. по делу N СИП-389/2019 Суд отказал в признании действий по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак злоупотреблением правом и актом недобросовестной конкуренции, поскольку, заявив о злоупотреблении правом со стороны предприятия, истец при подаче заявления не представил надлежащих и достаточных доказательств того, что действия ответчика были направлены на заведомо недобросовестное осуществление его прав или на причинение вреда истцу (документ отменен)

Решение Суда по интеллектуальным правам от 21 ноября 2019 г. по делу N СИП-389/2019
Именем Российской Федерации

Резолютивная часть решения объявлена 14 ноября 2019 года.

Полный текст решения изготовлен 21 ноября 2019 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Погадаева Н.Н.,

судей Васильевой Т.В., Лапшиной И.В.

при ведении протокола судебного заседания секретарем Беляевым П.С.,

рассмотрел в открытом судебном заседании исковое заявление общества с ограниченной ответственностью "Издательско-книготорговый центр "Академкнига" (Подкопаевский пер., д. 5, пом. 1, мезонин 1, к. 2, Москва, 109028, ОГРН 1027700304290) к Федеральному государственному унитарному предприятию "Академический научно-издательский, производственно-полиграфический и книгораспространительский центр "Наука" (ул. Профсоюзная, д. 90, Москва, 117864, ОГРН 1037739185780) о признании действий по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 598144 злоупотреблением правом и актом недобросовестной конкуренции.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Федеральная служба по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200).

В судебном заседании приняли участие представители:

от истца - Гумбург Н.В. (по доверенности от 13.05.2019);

от ответчика - Перов К.А. (по доверенности от 17.09.2018).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Издательско-книготорговый центр "Академкнига" (далее - общество, истец) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с исковым заявлением к Федеральному государственному унитарному предприятию "Академический научно-издательский, производственно-полиграфический и книгораспространительский центр "Наука" (далее - предприятие, ответчик) о признании действий по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 598144 злоупотреблением правом и актом недобросовестной конкуренции.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Федеральная служба по интеллектуальной собственности (Роспатент).

Общество в своем иске отмечает, что оно было образовано 03.08.2000 как юридическое лицо для ведения редакционно-издательской деятельности, полиграфической деятельности, осуществления торгово-посреднической деятельности, а также для создания собственной торговой сети, магазинов. Учредителями истца являются: предприятие, а также общество с ограниченной ответственностью "Международная Академическая Издательская Компания "Наука/Интерпериодика". При этом предприятие вышло из состава участников на основании направленного им в адрес истца требования от 26.01.2017.

Однако, как отмечает истец, ответчик 10.08.2018 направил обществу претензию, в которой просил истца прекратить незаконное использование товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 598144, а также выплатить ему компенсацию.

При этом, как отмечает общество, о регистрации обозначения "Академкнига" в качестве товарного знака, оно узнало лишь из указанной претензии.

Таким образом, истец полагает, что его заинтересованность в подаче настоящего иска, обоснована.

В свою очередь, такие действия ответчика, истец просит признать злоупотреблением правом и актом недобросовестной конкуренции, так как спорное обозначение использовалось истцом ранее ответчика, и оно приобрело известность благодаря усилиям общества, при этом подавая заявку на регистрацию спорного обозначения в качестве товарного знака, ответчик не мог не знать о том, что истец законно использует данное обозначение при осуществлении своей хозяйственной деятельности на одном и том же рынке, а следовательно, целью упомянутых выше действий ответчика, является причинение вреда истцу и вытеснение его с товарного рынка.

В отзыве на заявление ответчик считает, что представленными в материалы дела документами не подтверждаются доводы истца о наличии в его действиях злоупотребления правом и акта недобросовестной конкуренции при использовании товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 598144, так как предприятие является старейшим научным издательством страны, учредителем которого является Российская Федерация в лице Министерства науки и высшего образования, в структуру которого входит сеть книжных магазинов "Академкнига", а также ряд предприятий, образованных еще до регистрации спорного товарного знака; тогда как истцом не представлено в материалы дела документов, свидетельствующих о том, что продукция под обозначением "Академкнига" известна потребителю как товар общества; при этом переданная предприятием обществу претензия, направлена на устранение нарушений исключительных прав.

Роспатент направил в Суд по интеллектуальным правам отзыв, в котором указал, что он не наделен полномочиями по установлению в действиях лиц, обращающихся с заявками на государственную регистрацию товарных знаков, признаков недобросовестной конкуренции, а также к компетенции Роспатента не относится установление обстоятельств о злоупотреблении правом в действиях правообладателя по регистрации товарного знака, в связи с этим пояснений по существу рассматриваемого спора дать не может.

В судебном заседании представитель общества поддержал доводы, изложенные в исковом заявлении и письменных пояснениях, просил удовлетворить исковые требования.

Представитель предприятия выступил по доводам, изложенным в отзыве, просил в удовлетворении исковых требований отказать.

Роспатент, извещенный надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, как путем направления почтовой корреспонденции, так и путем публичного уведомления на официальных сайтах арбитражных судов www.arbitr.ru и Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, своих представителей в суд не направил, в связи с чем дело рассмотрено в порядке статей 121-123, 153, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в отсутствие его представителей.

Из материалов настоящего дела следует, что предприятие 30.12.2015 обратилось в Роспатент с заявкой N 2015743696 на регистрацию словесного обозначения "Академкнига" в качестве товарного знака, который был зарегистрирован Роспатентом 08.12.2016 в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживаний в отношении товаров 09-го и 16-го и услуг 35, 41, 42-го классов МКТУ и выдано свидетельство Российской Федерации N 598144 о регистрации товарного знака.

В свою очередь, общество, считая действия предприятия по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 598144 злоупотреблением правом и актом недобросовестной конкуренции, обратилось в Суд по интеллектуальным правам с рассматриваемым иском.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление от 23.04.2019 N 10), дела по спорам о признании судом актом недобросовестной конкуренции действий правообладателя, связанных с предоставлением правовой охраны товарному знаку, подсудны Суду по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции на основании пункта 2 части 4 статьи 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку решение суда по такому делу является в силу подпункта 7 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ основанием признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку.

Вместе с тем, учитывая то обстоятельство, что требование о признании актом недобросовестной конкуренции действий лица по приобретению и использованию исключительного права, поданное в арбитражный суд, рассматривается в порядке искового производства, право на обращение с соответствующим иском возникает только у того лица, чьи права и законные интересы нарушены такими действиями (статья 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), а не у любого лица, которому стало известно о наличии в действиях ответчика признаков недобросовестной конкуренции (в отличие от рассмотрения дела о нарушении конкуренции антимонопольным органом).

При этом бремя доказывания обстоятельств, на которых истец основывает свои требования, возложено именно на него.

Таким образом, суду при рассмотрении искового заявления о признании действий юридического лица актом недобросовестной конкуренции надлежит установить наличие у истца заинтересованности в подаче такого иска, нарушения или угрозы нарушения действиями ответчика прав и законных интересов истца.

Заинтересованность общества в подаче настоящего искового заявления мотивирована использованием им обозначения "Академкнига" при производстве и реализации печатной продукции задолго до даты приоритета спорного товарного знака, а также тем, что правообладатель зная об этом обстоятельстве, тем не менее зарегистрировал спорный товарный знак с целью создать препятствия своему конкуренту - истцу в осуществлении данной деятельности.

Таким образом, судебная коллегия считает общество заинтересованным лицом в подаче настоящего искового заявления.

Изучив материалы дела, выслушав доводы представителей сторон, оценив имеющиеся в деле доказательства в совокупности в порядке, предусмотренном статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований в силу следующего.

Как следует из пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса российской Федерации (далее - ГК РФ) не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Применение статьи 10 ГК РФ возможно при установлении судом конкретных обстоятельств, свидетельствующих о том, что лицо действовало исключительно с намерением причинить вред другому лицу либо злоупотребило правом в иных формах.

В силу части 1 статьи 14.4 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции) (в редакции, действующей на момент рассмотрения спора; аналогичная норма содержалась ранее в пункте 2 статьи 14 Закона о защите конкуренции в редакции, действовавшей на момент подачи заявки на регистрацию спорного товарного знака) не допускается недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации товаров, работ или услуг.

По смыслу положений пункта 7 статьи 4 Закона о защите конкуренции конкуренция - это соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке.

Недобросовестная конкуренция - это любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам-конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации (пункт 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции).

Из приведенного определения понятия "недобросовестная конкуренция" следует, что для признания действий недобросовестной конкуренцией они должны одновременно выполнять несколько условий, а именно: они должны совершаться хозяйствующими субъектами; быть направлены на получение преимуществ в предпринимательской деятельности; противоречить законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости; причинить или быть способными причинить убытки другому хозяйствующему субъекту-конкуренту либо нанести ущерб его деловой репутации (причинение вреда).

Под направленностью действий хозяйствующего субъекта на получение преимуществ в предпринимательской деятельности понимается их объективная способность предоставить хозяйствующему субъекту такие преимущества. При этом сами преимущества означают такое превосходство над конкурентами, которое обеспечивает в том числе возможность увеличить размер получаемой прибыли по отношению к уровню прибыли при воздержании от указанных действий. Таким образом, действия хозяйствующих субъектов могут считаться направленными на получение преимуществ, если они позволяют хозяйствующим субъектам увеличить получаемую прибыль либо предотвратить ее неизбежное снижение.

В силу статьи 10.bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883 актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. Так, подлежат запрету: 1) все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента; 2) ложные утверждения при осуществлении коммерческой деятельности, способные дискредитировать предприятие, продукты или промышленную или торговую деятельность конкурента; 3) указания или утверждения, использование которых при осуществлении коммерческой деятельности может ввести общественность в заблуждение относительно характера, способа изготовления, свойств, пригодности к применению или количества товаров.

Как отмечено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ, добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона, соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 ГК РФ); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

Для признания действий по приобретению исключительного права на средство индивидуализации злоупотреблением правом или актом недобросовестной конкуренции прежде всего должна быть установлена цель совершения соответствующих действий. На необходимость учета цели действий при анализе добросовестности поведения обращено внимание, в частности, в пункте 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 N 11 "О некоторых вопросах применения Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях".

Как разъяснено в пункте 169 постановления от 23.04.2019 N 10, квалификация действий правообладателя по приобретению исключительного права на товарный знак путем его государственной регистрации в качестве акта недобросовестной конкуренции зависит от цели, преследуемой лицом при приобретении такого права, намерений этого лица на момент подачи соответствующей заявки. Цель лица, его намерения могут быть установлены с учетом в том числе предшествующего подаче заявки на товарный знак поведения правообладателя, а равно его последующего (после получения права) поведения. В случае если лицо подает заявку на государственную регистрацию в качестве товарного знака обозначения, использующегося иными лицами, оценке подлежат в числе прочего известность, репутация обозначения, вероятность случайности такого совпадения.

Одним из обстоятельств, которые могут свидетельствовать о недобросовестном поведении лица, зарегистрировавшего товарный знак, может быть то, что это лицо знало или должно было знать о том, что иные лица (конкуренты) на момент подачи заявки на регистрацию обозначения в качестве товарного знака законно использовали соответствующее обозначение для индивидуализации производимых ими товаров или оказываемых услуг без регистрации в качестве товарного знака, а также то, что такое обозначение приобрело известность среди потребителей.

Однако установления осведомленности правообладателя об использовании другими лицами тождественного или сходного до степени смешения обозначения до даты приоритета товарного знака само по себе недостаточно для вывода о том, что лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, действовало недобросовестно. Должно быть также установлено, что лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, имело намерение воспользоваться узнаваемостью такого обозначения.

С точки зрения определения намерений при исследовании вопроса о добросовестности приобретения исключительных прав на товарный знак исследованию подлежат как обстоятельства, связанные с самим приобретением исключительного права, так и последующее поведение правообладателя, характеризующее цели такого приобретения. При этом недобросовестность правообладателя должна быть установлена, прежде всего, на стадии обращения с заявкой на регистрацию обозначения в качестве товарного знака, поскольку именно в этот момент реализуется намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с иными участниками рынка посредством использования исключительного права на товарный знак, предусматривающего запрет иным лицам применять для индивидуализации товаров и услуг тождественные или сходные обозначения. Последующее же поведение правообладателя может лишь подтверждать либо опровергать тот факт, что при приобретении исключительного права на товарный знак он действовал недобросовестно.

Приведенные выше нормы права, основанные на положениях статьи 10.bis Парижской конвенции, обуславливают нежелательность появления в гражданском обороте товарных знаков, вызывающих у потребителей неоправданные представления об ассоциативной связи между разными производителями товаров и услуг.

Это обуславливает обязанность хозяйствующего субъекта, претендующего на правовую охрану конкретного обозначения в качестве товарного знака, принять исчерпывающие меры по предотвращению регистрации в качестве товарного знака обозначения, при использовании которого маркируемый этим обозначением товар воспринимается потребителями как товар иного производителя (в том числе путем смешения его обозначения со средствами индивидуализации иных лиц).

Для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом в силу статьи 10 ГК РФ судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав. Злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не может являться следствием предположений.

При рассмотрении вопроса о квалификации действия правообладателя при регистрации товарного знака суд обязан установить имелись ли на дату подачи заявки на регистрацию этого товарного знака конкурентные отношения, использовалось ли это обозначение в том виде как оно было заявлено к регистрации иными лицами, приобрело ли оно широкую известность, а также обладает ли это обозначение способностью вызывать ассоциации у потребителей с определенным производителем, имели ли действия по регистрации оспариваемого товарного знака со стороны правообладателя основной целью причинение вреда другим лицам.

Установление обстоятельств последующего поведения правообладателя после предоставления правовой охраны товарному знаку имеет существенное значение для рассмотрения судом вопроса о том, является ли регистрация обозначения в качестве товарного знака добросовестной (постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 19.03.2018 по делу N СИП-22/2017).

Таким образом, для признания действий правообладателя по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции и злоупотреблением правом подлежат установлению следующие обстоятельства:

факт использования спорного обозначения иными лицами до подачи правообладателем заявки на регистрацию этого обозначения в качестве товарного знака;

известность правообладателю факта использования такого обозначения иными лицами до даты подачи им заявки на регистрацию этого обозначения в качестве товарного знака;

наличие хозяйствующих субъектов-конкурентов на момент подачи правообладателем заявки на регистрацию этого обозначения в качестве товарного знака;

наличие у правообладателя намерения (цели) посредством приобретения исключительного права на такое обозначение (приобретение монополии на него) причинить вред хозяйствующим субъектам-конкурентам и вытеснить указанных лиц с товарного рынка путем предъявления требований, направленных на пресечение использования спорного обозначения;

причинение либо вероятность причинения вреда хозяйствующим субъектам-конкурентам путем предъявления требований о прекращении использования спорного обозначения.

Только установление всей совокупности этих обстоятельств позволяет признать действия по приобретению и использованию прав на товарный знак актом недобросовестной конкуренции и злоупотреблением правом.

Следовательно, с учетом того, что дата приоритета товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 598144 является 30.12.2015, Суд по интеллектуальным правам считает, что обществу следует доказать, что на момент подачи заявки N 2015743696 на регистрацию словесного обозначения "Академкнига" в качестве товарного знака, оно законно использовало соответствующее обозначение для индивидуализации производимых товаров или оказываемых услуг без регистрации его в качестве товарного знака, а также то, что это обозначение приобрело известность среди потребителей, и, что ответчик, приобретая исключительное право на спорный товарный знак, хотел воспользоваться узнаваемостью такого обозначений, а также что он имел намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с истцом по делу и иными лицами посредством использования исключительного права на товарный знак с целью причинения им вреда, и, соответственно доказать, что на дату подачи указанной заявки между ними имелись конкурентные отношения.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что в соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В силу части 1 статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказательства представляются лицами, участвующими в деле.

В то же время лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий (часть 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности. Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами. Никакие доказательства не имеют для арбитражного суда заранее установленной силы.

Как указано выше, в своем исковом заявлении общество утверждает, что одним из его учредителей является предприятие, которое в последующем вышло из состава участников, однако зарегистрировав спорный товарный знак, направило истцу претензию, а значит, подавая заявку на регистрацию спорного обозначения в качестве товарного знака, ответчик не мог не знать о том, что истец законно использует данное обозначение при осуществлении своей хозяйственной деятельности на одном и том же рынке, поскольку спорное обозначение использовалось истцом ранее даты подачи ответчиком заявки на регистрацию спорного товарного знака, и такое обозначение приобрело известность благодаря усилиям общества, а следовательно, по его мнению, целью упомянутых выше действий ответчика, является причинение вреда истцу и вытеснение его с товарного рынка печатной продукции.

В качестве доказательств, подтверждающих указанные обстоятельства, истцом в материалы дела были представлены: свидетельство о государственной регистрации; протокол общего собрания учредителей; устав; заявление о выходе из состава участников; досудебная претензия; бухгалтерская отчетность и сведения о заключенных соглашениях и их исполнении (том 1, л.д. 16-том 2, л.д. 22); договоры на выполнение работ и оказание услуг и сопроводительные документы к ним; лицензии на издательскую деятельность; протоколы собрания участников общества (том 2, л.д. 102-том 3, л.д. 33); копии обложек учебных пособий, изданных обществом (том 3, л.д. 114-154).

Указанными документами подтверждается, что решение об учреждении истца в качестве юридического лица зарегистрированного 03.08.2000, было принято на основании протокола от 05.07.2000 N 1 (том 1, л.д. 18-20); при этом учредителем истца являлось, в том числе и предприятие, которое в последующем на основании требования от 26.01.2017 вышло из состава участников общества (том 1, л.д. 39-40).

Представленные документы свидетельствуют о том, что истец занимается редакционно-издательской, полиграфической и торгово-посреднической деятельностью с момента своего учреждения, а также производством и поставкой печатной продукции, но не подтверждают доводы истца о том, что спорное обозначение приобрело известность по отношению к деятельности истца.

Учитывая, что заявка N 2015743696 на регистрацию товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 598144 была направлена предприятием в Роспатент 30.12.2015, тогда как ответчик вышел из состава участников общества только 26.01.2017, Суд по интеллектуальным правам приходит к выводу о том, что ответчик, будучи учредителем истца на момент подачи заявки не являлся его конкурентом.

Кроме того из представленных в материалы дела документов усматривается, что ответчик лишь 10.08.2018 (спустя полтора года, послы выхода из учредителей) направил обществу претензию, тогда как заявка N 2015743696 от 30.12.2015 была зарегистрирована в качестве спорного товарного знака 08.12.2016.

При этом как было установлено в судебном заседании (пояснения сторон), после предъявления предприятием обществу 10.08.2018 указанной претензии, ответчик в суд не обращался.

На основании изложенного Суд по интеллектуальным правам приходит к выводу о том, что из представленных в материалы дела документов не усматривается, что предприятие, приобретая исключительное право на спорный товарный знак, имело намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с истцом по делу и иными лицами посредством использования исключительного права на товарный знак с целью причинения им вреда.

При названных обстоятельствах, отсутствие конкурентных отношений на момент совершения действий субъектом свидетельствует об отсутствии состава правонарушения, что в свою очередь не позволяет признать сам факт совершения правонарушения, выражающегося в недобросовестной конкуренции.

Сам по себе факт того, что после регистрации товарного знака правообладатель предъявил претензию к обществу, использовавшему обозначение сходное с его товарным знаком, правообладателем которого он является, не свидетельствует о недобросовестной конкуренции и злоупотреблении правом, поскольку может свидетельствовать только о реализации права на защиту исключительного права. Иное привело бы к невозможности защиты товарного знака.

По мнению Суда по интеллектуальным правам, истцом не представлено в материалы дела доказательств, свидетельствующих о том, что ответчик, обращаясь с заявкой на регистрацию оспариваемого товарного знака, имел исключительно намерение (цель) воспользоваться чужой репутацией и узнаваемостью спорного обозначения.

При таких обстоятельствах довод истца о наличии у предприятия намерения посредством приобретения исключительного права на спорное обозначение причинить вред истцу и вытеснить его с товарного рынка, либо воспользоваться его деловой репутацией, не подтверждается материалами дела.

На основании вышеизложенного, оценив представленные в материалы дела доказательства в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд пришел к выводу, что обществом в нарушение требований части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не представлено доказательств, подтверждающих наличие у предприятия цели (умысла) на причинение вреда хозяйственной деятельности истца и вытеснения его с товарного рынка.

Следовательно, отсутствие со стороны общества доказательств о наличии у ответчика недобросовестной цели и намерений воспользоваться деловой репутацией и узнаваемостью истца, вытеснить его как конкурента с товарного рынка, не может являться основанием для удовлетворения исковых требований, так как истцом должна быть доказана вся совокупность указанных обстоятельств.

Судебная коллегия приходит к выводу о том, что действия предприятия по приобретению и использованию исключительного права на спорный товарный знак, нельзя признать недобросовестными, поскольку имеющиеся в деле доказательства не образуют совокупность, достаточную для вывода о том, что действительной целью ответчика как при приобретении права на спорный товарный знак, так и последующее поведение, являлось создание препятствия для осуществления обществом предпринимательской деятельности с использованием спорного обозначения.

Отсутствие доказанности со стороны истца указанных обстоятельств, свидетельствует об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных им требований.

Также Суд по интеллектуальным правам не усматривает в действиях предприятия злоупотребление правом.

В силу пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Злоупотребление правом должно носить очевидный характер, основываться на достаточной совокупности доказательств, позволяющей прийти к однозначному выводу о его наличии, а не являться следствием предположений.

При этом в соответствии с пунктом 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

По смыслу вышеприведенных норм, добросовестным поведением является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Для установления наличия или отсутствия злоупотребления участниками гражданско-правовых отношений своими правами необходимо исследование и оценка конкретных действий и поведения этих лиц с позиции возможных негативных последствий для этих отношений, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц.

Вместе с тем, заявляя о злоупотреблении правом со стороны предприятия истец при подаче настоящего заявления, не представил надлежащих и достаточных доказательств того, что действия ответчика были направлены на заведомо недобросовестное осуществление прав или на причинение вреда истцу.

Следовательно, доводы истца в указанной части сводятся к субъективной оценке им действий ответчика, являются следствием предположений, которые в свою очередь документально не подтверждены.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для квалификации действий предприятия по приобретению и использования спорного товарного знака как злоупотребления правом.

Кроме этого, как разъяснено в пункте 170 постановления от 23.04.2019 N 10, законом не установлен специальный порядок признания действий правообладателя, связанных с государственной регистрацией товарного знака, злоупотреблением правом. Возможность заявления отдельного требования о признании таких действий злоупотреблением правом законом не предусмотрена.

Таким образом, требование о злоупотреблении правом при осуществлении действий по приобретению и использованию исключительного права на спорный товарный знак в любом случае не может быть удовлетворено судом.

Аналогичная правовая позиция содержится в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 13.11.2019 по делу N СИП-838/2018.

При названных обстоятельствах коллегия судей, основываясь на совокупности имеющихся в настоящем деле доказательств, не может прийти к выводу о наличии в действиях предприятия признаков злоупотребления правом и недобросовестной конкуренции.

Учитывая изложенное, исковые требования общества удовлетворению не подлежат.

Поскольку оснований для удовлетворения исковых требований не имеется, судебные расходы по уплате государственной пошлины за подачу заявления подлежат отнесению на общество в силу статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 176, 180 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

требования оставить без удовлетворения.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий судья

Н.Н. Погадаев

Судья

Т.В. Васильева

Судья

И.В. Лапшина