Постановление Европейского Суда по правам человека от 29 мая 2018 г. Дело "Ковязин (Kovyazin) против Российской Федерации" (Жалоба N 50043/14) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Ковязин (Kovyazin)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 50043/14)

Постановление Суда

Страсбург, 29 мая 2018 г.

По делу "Ковязин против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Комитетом в составе:

Бранко Лубарды, Председателя Комитета Суда,

Пере Пастора Вилановы,

Георгия А. Сергидеса, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 7 мая 2018 г.,

вынес в последнюю указанную дату следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 50043/14, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Леонидом Николаевичем Ковязиным (далее - заявитель) 15 июня 2014 г.

2. Интересы заявителя представлял адвокат Д. Аграновский, практикующий в г. Электростали. Власти Российской Федерации первоначально были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным, а затем его преемником в этой должности М.Л. Гальпериным.

3. 13 октября 2014 г. Европейский Суд коммуницировал жалобу властям Российской Федерации и решил рассмотреть жалобу в приоритетном порядке согласно правилу 41 Регламента Европейского Суда.

4. Власти Российской Федерации возражали против рассмотрения жалобы Комитетом Европейского Суда. Рассмотрев возражение властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил его.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1986 году и проживает в поселке Костино Кировской области.

A. Демонстрация 6 мая 2012 г.

6. Факты, касающиеся предпосылок планирования, проведения и разгона публичного мероприятия на Болотной площади, более подробно изложены в Постановлении Европейского Суда по делу "Фрумкин против Российской Федерации" (Frumkin v Russia) (от 5 января 2016 г., жалоба N 74568/12* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2016. N 7 (примеч. редактора).), §§ 7-65), в Постановлении Европейского Суда по делу "Ярослав Белоусов против Российской Федерации" (Yaroslav Belousov v. Russia) (от 4 октября 2016 г., жалобы NN 2653/13 и 60980/14* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2017. N 2 (примеч. редактора).), §§ 7-33). Объяснения сторон относительно обстоятельств, имеющих непосредственное отношение к настоящему делу, излагаются ниже.

7. 6 мая 2012 г. в центре Москвы состоялось публичное мероприятие под названием "Марш миллионов" в знак протеста против предположительно сфальсифицированных президентских выборов. Мероприятие было одобрено городскими властями в виде марша с последующим митингом на Болотной площади, который должен был завершиться в 19.30. Шествие было мирным и проходило без каких-либо препятствий, но когда участники шествия прибыли на Болотную площадь, оказалось, что установленные полицией барьеры сузили проход на место проведения митинга, предположительно ограничив пространство, отведенное для него. Чтобы контролировать толпу, сотрудники полиции принудили протестующих оставаться в пределах заграждений. Произошли многочисленные столкновения между сотрудниками полиции и протестующими. В 17.30 сотрудники полиции потребовали, чтобы митинг закончился досрочно, и начали разгонять его участников. Им потребовалось около двух часов, чтобы очистить площадь от протестующих.

8. В тот же день Главное следственное управление Следственного комитета Российской Федерации по г. Москве возбудило уголовное дело по факту предполагаемых массовых беспорядков и актов насилия в отношении сотрудников полиции (часть вторая статьи 212 и часть первая статьи 318 Уголовного кодекса Российской Федерации, далее - УК РФ). 18 мая 2012 г. дело было передано для дальнейшего расследования в центральный аппарат Следственного комитета Российской Федерации. 28 мая 2012 г. было начато расследование уголовного дела, связанного с организацией массовых беспорядков (часть первая статьи 212 УК РФ). Два уголовных дела были объединены в одно производство в тот же день.

9. 6 мая 2012 г. заявитель принял участие в демонстрации на Болотной площади. Он был задержан в дату, указанную ниже, и обвинен в участии в массовых беспорядках. Заявитель был задержан и осужден по этим обвинениям, но впоследствии он был освобожден от ответственности на основании постановления об амнистии. Жалобы заявителя по поводу оснований и длительности его содержания под стражей, неудовлетворительных условий содержания под стражей и отсутствия медицинской помощи в следственном изоляторе были рассмотрены в Постановлении Европейского Суда по делу "Ковязин и другие против Российской Федерации" (Kovyazin and Others v. Russia) (от 17 сентября 2015 г., жалоба N 13008/13 и две другие жалобы* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2016. N 1 (примеч. редактора).)).

B. Уголовное разбирательство в отношении заявителя

10. Во время своего задержания заявитель работал на условиях частичной занятости в качестве видеооператора в газете "Вятский наблюдатель". 4 мая 2012 г. главный редактор газеты поручил ему посетить "Марш миллионов" 6 мая 2012 г. на Болотной площади и сделать видеозапись этого мероприятия.

11. Заявитель утверждал, что 6 мая 2012 г. он прибыл на Болотную площадь, заснял событие и не принимал участия в каких-либо беспорядках или столкновениях с сотрудниками полиции. После этого события заявитель продолжал проживать по своему постоянному адресу и работать в газете.

12. 5 сентября 2012 г. заявитель был задержан, и ему было предъявлено обвинение в преступлении, предусмотренном частью второй статьи 212 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) (участие в массовых беспорядках, сопровождавшееся насилием). Он был обвинен в нарушении общественного порядка во время демонстрации 6 мая 2012 г., в частности, в том, что перевернул передвижные туалетные кабины и устанавливал их на дороге, чтобы устроить баррикады против сотрудников полиции особого назначения.

13. 7 сентября 2012 г. заявитель был заключен под стражу, где он содержался один год и три месяца. Европейский Суд признал этот срок неоправданным в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Ковязин и другие против Российской Федерации" (см. ниже §§ 79-93).

14. 24 мая 2013 г. уголовное дело заявителя было передано в Замоскворецкий районный суд г. Москвы для предъявления уголовных обвинений.

15. 6 июня 2013 г. началось судебное разбирательство в зале судебных заседаний N 338, а с конца июля оно проходило в зале судебных заседаний N 635 Московского городского суда. Подсудимые, включая заявителя, содержались в стеклянных кабинах в обоих залах заседаний. С середины сентября и до конца 2013 года слушания по делу продолжались в Никулинском районном суде г. Москвы в зале судебных заседаний N 303. Он был оборудован металлическими клетками, в которых во время судебных заседаний находились девять обвиняемых, включая заявителя. Подробное описание условий содержания в этих залах судебных заседаний см. в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Ярослав Белоусов против Российской Федерации" (§§ 74-77).

16. 18 декабря 2013 г. Государственная Дума приняла постановление об амнистии* (* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду Постановление Государственной Думы Российской Федерации от 18 декабря 2013 г. N 3500-6 ГД "Об объявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации" (примеч. редактора).), освобождающее от уголовной ответственности лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных частями второй и третьей статьи 212 УК РФ.

17. 19 декабря 2013 г. заявитель обратился с ходатайством о прекращении уголовного дела в отношении него на основании Закона об амнистии. В тот же день Замоскворецкий районный суд г. Москвы удовлетворил ходатайство заявителя и освободил его из-под стражи.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации

18. Уголовный кодекс Российской Федерации предусматривает следующее:

"Статья 202. Массовые беспорядки

"1. Организация массовых беспорядков, сопровождавшихся насилием, погромами, поджогами, уничтожением имущества, применением оружия, взрывных устройств, взрывчатых предметов, а также оказанием вооруженного сопротивления представителю власти наказываются лишением свободы на срок от четырех до десяти лет.

2. Участие в массовых беспорядках, предусмотренных частью первой настоящей статьи, наказывается лишением свободы на срок от трех до восьми лет.

3. Призывы к массовым беспорядкам, предусмотренным частью первой настоящей статьи, или к участию в них, а равно призывы к насилию над гражданами наказываются ограничением свободы на срок до двух лет, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы на тот же срок".

19. Краткий обзор применимых положений законодательства Российской Федерации и практики его применения об использовании металлических клеток в залах судов и соответствующих международных материалов и практики см. в Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Свинаренко и Сляднев против Российской Федерации" (Svinarenko and Slyadnev v. Russia) (жалобы NN 32541/08 и 43441/08* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. 2014. N 11 (примеч. редактора).), §§ 53-76, ECHR 2014 (извлечения)).

20. Постановление об амнистии от 18 декабря 2013 г. было принято Государственной Думой Российской Федерации по случаю 20-летия принятия Конституции Российской Федерации. Оно применялось, в частности, к находящимся на рассмотрении уголовным делам против лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении уголовных преступлений, предусмотренных частями второй и третьей статьи 212 УК РФР.

21. Пункт 3 части первой и часть вторая статьи 27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК) предусматривают, что уголовное разбирательство против подозреваемого или обвиняемого должно прекращаться после принятия постановления об амнистии с согласия этого лица. Однако применение акта амнистии не дает подозреваемому или обвиняемому лицу права на реабилитацию, включая компенсацию материального ущерба и морального вреда, и на восстановление различных прав, предусмотренных частью первой статьи 133 УПК.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

22. Заявитель жаловался на то, что его содержание в стеклянных кабинах и металлической клетке во время судебных слушаний составляло бесчеловечное и унижающее достоинство обращение. Он ссылался на статью 3 Конвенции, которая гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

23. Власти Российской Федерации утверждали, что содержание обвиняемых в металлических клетках в залах судебных заседаний было технической мерой, направленной на обеспечение безопасности всех задержанных. Заявитель и его сообвиняемые содержались в тех же (если не лучших) условиях в залах судебных заседаний, что и другие заключенные, обвиняемые в уголовных преступлениях.

A. Приемлемость жалобы для разбирательства по существу

24. Власти Российской Федерации утверждали, что жалобы заявителя на содержание в стеклянных кабинах были поданы за пределами установленного срока. Они повторили в этом отношении свои объяснения, приведенные в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Ярослав Белоусов против Российской Федерации" (§ 113).

25. Европейский Суд отмечает, что предполагаемое жестокое обращение имело место во время слушания в суде первой инстанции, которое окончилось 19 декабря 2013 г. вследствие прекращения уголовного разбирательства против заявителя. Он напоминает, что содержание заявителя в стеклянных кабинах и металлических клетках затрагивало два различных периода в разных материальных условиях содержания под стражей, которые не могут рассматриваться как длящаяся ситуация для целей исчисления шестимесячного срока, предусмотренного пунктом 1 статьи 35 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ярослав Белоусов против Российской Федерации", § 114). Кроме того, Европейский Суд ранее указывал, что отсутствовало средство правовой защиты в отношении организации работы зала судебных заседаний и что шестимесячный срок должен исчисляться с даты прекращения предполагаемого жестокого обращения (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Свинаренко и Сляднев против Российской Федерации", § 87).

26. Что касается предполагаемого жестокого обращения в связи с содержанием в стеклянных кабинах, Европейский Суд учитывает, что оно началось 6 июня 2013 г. и окончилось в неустановленную дату в середине сентября 2013 года, когда разбирательство было переведено в Никулинский районный суд г. Москвы (см. выше § 15). Заявитель подал свою жалобу 15 июня 2014 г., то есть через десять месяцев после того, как разбирательство было переведено в зал судебных заседаний, оборудованный металлическими клетками. Таким образом, Европейский Суд полагает, что в этой части жалоба в соответствии со статьей 3 Конвенции на содержание в стеклянных кабинах подана за пределами срока и должна быть отклонена согласно пунктам 1 и 4 статьи 35 Конвенции.

27. Напротив, Европейский Суд находит, что заявитель выполнил правило шестимесячного срока, что касается жалобы на содержание в металлических клетках. Европейский Суд также считает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

28. Краткий обзор соответствующих общих принципов см. в упоминавшемся выше Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Свинаренко и Сляднев против Российской Федерации" (§§ 113-118). Европейский Суд напоминает свой сделанный ранее в этом деле вывод, что содержание лица в металлической клетке во время судебного разбирательства представляло собой бесчеловечное и унижающее достоинство обращение в нарушение статьи 3 Конвенции (см. ibid., §§ 122-138).

29. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела и рассмотрев доводы сторон, Европейский Суд не усматривает причин для отхода от выводов, сделанных в упоминавшемся выше Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Свинаренко и Сляднев против Российской Федерации" в этом отношении. Следовательно, содержание заявителя в металлической клетке составляло унижающее достоинство обращение, запрещенное статьей 3 Конвенции. Соответственно, имело место нарушение данного положения Конвенции.

II. Предполагаемые нарушения статей 10 и 11 Конвенции

30. Заявитель ссылался на нарушение его прав на свободу выражения мнения и на свободу мирных собраний. Он жаловался, в частности, на жесткие меры безопасности на месте митинга на Болотной площади и утверждал, что его предварительное заключение и преследование за участие в массовых беспорядках не были "необходимыми в демократическом обществе". Он ссылался на статьи 10 и 11 Конвенции, которые в соответствующих частях предусматривают следующее:

"Статья 10

1. Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей...

2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц...

Статья 11 Конвенции

1. Каждый имеет право на свободу мирных собраний...

2. Осуществление этих прав не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц...".

31. Объяснения властей Российской Федерации относительно приемлемости и существа дела были такими же, что и в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Ярослав Белоусов против Российской Федерации" (§§ 160-163).

32. Заявитель утверждал, что 6 мая 2012 г. он принял участие в мирном собрании, которое было санкционировано властями г. Москвы. Он утверждал, что факты хулиганства и стычек между протестующими и сотрудниками полиции были вызваны или усугублены мерами по контролю за толпой, предпринятыми со стороны властей. Заявитель настаивал на том, что он являлся законопослушным человеком и не планировал участвовать в массовых беспорядках. Он не признал себя виновным в преступлении, которое ему вменялось, и только согласился на прекращение уголовного дела против него после акта амнистии, поскольку более не мог содержаться в предварительном заключении по причине проблем со здоровьем. По мнению заявителя, его последующее преследование и тяжесть предъявленных ему обвинений имели целью воспрепятствовать ему, другим оппозиционерам и общественности в целом участвовать в других публичных мероприятиях.

33. Европейский Суд отмечает, что уголовное разбирательство в отношении заявителя было прекращено в связи с принятием Закона об амнистии. Он напоминает, что решение или мера, принятые в пользу заявителя, в принципе недостаточны для лишения его статуса "жертвы", пока власти государства-ответчика не признают нарушение Конвенции прямо или по существу и не предоставят соответствующее возмещение (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Озтюрк против Турции" (Ozturk v. Turkey), жалоба N 22479/93, § 73, ECHR 1999-VI). В настоящем деле заявитель не имел права в соответствии с законодательством Российской Федерации на компенсацию ущерба или на восстановление различных прав в связи с мерами, принятыми против него (см. выше § 21). Также Замоскворецкий районный суд г. Москвы в своем решении от 19 декабря 2013 г. не установил предполагаемое нарушение права заявителя на свободу выражения мнений и свободу мирных собраний вследствие этих мер (см. выше § 17). Таким образом, заявитель не может считаться утратившим статус жертвы в связи с прекращением уголовного разбирательства против него после применения положений Закона об амнистии (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда по делу "Гюльчю против Турции" (Gulcu v. Turkey) от 19 января 2016 г., жалоба N 17526/10, §§ 99-100).

34. С другой стороны, учитывая суть жалоб заявителя, Европейский Суд рассмотрит вопрос о том, может ли заявитель, несмотря на прекращение уголовного судопроизводства, доказать, что его досудебное содержание под стражей и уголовное преследование за преступление представляют собой вмешательство в осуществление его прав на свободу выражения мнений и на свободу мирных собраний. Европейский Суд отмечает, что уголовное разбирательство, не завершившееся вынесением уголовного приговора, в зависимости от обстоятельств может представлять собой вмешательство в эти права (см. Постановление Европейского Суда по делу "Дёнер и другие против Турции" (Doner and Others v. Turkey) от 7 марта 2017 г., жалоба N 29994/02, § 89).

35. Европейский Суд полагает, что заявитель не был осужден за уголовное преступление, связанное с массовыми беспорядками, в отличие от его сообвиняемых, которые не имели права на амнистию (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ярослав Белоусов против Российской Федерации", § 177). Таким образом, отрицательные последствия его судебного преследования, представленные заявителем, были ограничены теми, которые были связаны с его содержанием под стражей до суда. Европейский Суд ранее устанавливал, что содержание под стражей сроком на один год и шесть месяцев не было оправдано в соответствии со пунктом 3 статьи 5 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ковязин и другие против Российской Федерации", §§ 79-93) и что мера пресечения была связана с порядком в зале судебных заседаний, который был признан нарушающим статью 3 Конвенции (см. выше § 29).

36. При рассмотрении вопроса о том, явились ли те же факты причиной нарушения прав заявителя в соответствии со статьями 10 и 11 Конвенции, Европейский Суд принимает к сведению утверждение заявителя о том, что чрезмерно длительное содержание его под стражей до суда и тяжесть обвинений были направлены на то, чтобы помешать ему и другим сторонникам оппозиции присутствовать на публичных мероприятиях и участвовать в политических дебатах. Однако, в отличие от дела осужденного сообвиняемого заявителя Белоусова, Европейский Суд не усматривает достаточных оснований для принятия этого утверждения. Белоусову было предъявлено обвинение согласно статье 212 УК РФ за участие в массовых беспорядках, которое заключалось в присутствии на митинге и скандировании антиправительственных лозунгов, и по дополнительному пункту в насильственных действиях в отношении сотрудников полиции в соответствии со статьей 318 УК РФ. В этом деле Европейский Суд установил, что действия, которые носили мирный характер, привели к чрезмерному тюремному заключению заявителя на полтора года (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ярослав Белоусов против Российской Федерации", §§ 177-178).

37. В настоящем деле, напротив, обвинения в массовых беспорядках на основании статьи 212 УК РФ охватывали хулиганские действия, вменяемые заявителю, а именно опрокидывание переносных туалетных кабин и нагромождение их на дороге для создания препятствия, мешающего сотрудникам милиции особого назначения. В ходе судебного разбирательства не было установлено, действительно ли заявитель совершил эти действия, поскольку его преследование было прекращено до окончания судебного разбирательства. Существенные детали, касающиеся его поведения на месте проведения публичного мероприятия, оставались неясными, и не было дано какой-либо оценки степени насилия в оспариваемых актах или возможной роли заявителя в первоначальных актах агрессии, которые привели к разгону публичного мероприятия. Следовательно, заявитель не доказал, что меры по борьбе с массовыми беспорядками, на которые он жаловался, или связанные с ними уголовные обвинения были связаны с осуществлением права на мирные собрания или с выраженным в них политическим посланием. Таким образом, отсутствуют основания для того, чтобы сделать вывод о том, что эти меры представляли собой вмешательство в права заявителя на свободу выражения мнения или на свободу мирных собраний.

38. Следовательно, жалобы в соответствии со статьями 10 и 11 Конвенции подлежат отклонению как явно необоснованные согласно подпункту "а" пункта 3 и пункту 4 статьи 35 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение статьи 18 Конвенции

39. Заявитель жаловался в соответствии со статьей 18 Конвенции на то, что уголовное разбирательство против него преследовало цель умаления его права на свободу мирных собраний. Европейский Суд полагает, что данная жалоба должна рассматриваться с точки зрения статьи 18 Конвенции во взаимосвязи со статьей 11 Конвенции. Статья 18 Конвенции предусматривает следующее:

"Ограничения, допускаемые в... Конвенции в отношении указанных прав и свобод, не должны применяться для иных целей, нежели те, для которых они были предусмотрены".

40. В своих объяснениях по данному вопросу стороны повторили доводы относительно предполагаемого вмешательства в право на свободу мирных собраний.

41. Европейский Суд учитывает, что в этой части жалоба связана с рассмотренной ранее жалобой на нарушение статей 10 и 11 Конвенции. С учетом своих выводов, приведенных в §§ 33-38 настоящего Постановления, Европейский Суд заключает, что в этой части жалоба является явно необоснованной и должна быть отклонена в соответствии с с подпунктом "а" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

42. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

43. Заявитель требовал выплатить ему 1 000 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

44. Власти Российской Федерации оспорили эти требования как необоснованные и чрезмерные.

45. Европейский Суд отмечает, что в настоящем деле им установлены нарушения требований статьи 3 Конвенции. Оценивая указанные обстоятельства на основе принципа справедливости, Европейский Суд присуждает заявителю 7 500 евро в качестве компенсации морального вреда.

B. Судебные расходы и издержки

46. Заявитель не представил требований в отношении компенсации судебных расходов и издержек. Соответственно, отсутствуют какие-либо основания для присуждения ему каких-либо сумм по данному основанию.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

47. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Европейский Суд единогласно:

1) объявил жалобу на нарушение требований статьи 3 Конвенции в части содержания заявителя в металлической клетке приемлемой для рассмотрения по существу, а в остальной части - неприемлемой;

2)  постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции;

3) постановил, что:

(a) власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев выплатить заявителю 7 500 (семь тысяч пятьсот) евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, начисляемый на указанную сумму, подлежащие переводу в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эту сумму должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

4) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 29 мая 2018 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Стивен Филлипс Секретарь Секции Суда

Бранко Лубарда Председатель Комитета Суда