Решение Суда по интеллектуальным правам от 27 февраля 2020 г. по делу N СИП-704/2019 Суд отказал в признании недействительным патента на полезную модель в части неуказания истца в качестве патентообладателя, поскольку воля соавтора на регистрацию на имя общества спорного результата интеллектуальной деятельности была выражена с достаточной степенью определенности

Решение Суда по интеллектуальным правам от 27 февраля 2020 г. по делу N СИП-704/2019

Именем Российской Федерации

Резолютивная часть решения объявлена 19 февраля 2020 года.

Полный текст решения изготовлен 27 февраля 2020 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Булгакова Д.А.,

судей Васильевой Т.В., Силаева Р.В.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Плесовой А.В.,

рассмотрел в открытом судебном заседании исковое заявление Кобца Андрея Александровича к обществу с ограниченной ответственностью "СВЕЗА-Лес" (ул. 69 КМ МКАД, стр. 17, Московская обл., Красногорский р-он, почтовое отделение Путилково, 143441, ОГРН 1027739019076) о признании недействительным патента Российской Федерации N 150519 на полезную модель "Опалубочная ламинированная фанера" в части неуказания в качестве патентообладателя Кобца Андрея Александровича.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Федеральная служба по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200), Ермакова Юлия Алексеевна (г. Москва).

В судебном заседании приняли участие:

Кобец Андрей Александрович (лично);

от Кобца Андрея Александровича - Шушкова ДО. (по доверенности от 24.08.2019 N 77 АГ 2254467);

от общества с ограниченной ответственностью "СВЕЗА-Лес" - Бакуркин А.А. (по доверенности от 19.09.2017);

Ермакова Юлия Алексеевна (лично).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

Кобец Андрей Александрович обратился в Суд по интеллектуальным правам с исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью "СВЕЗА-Лес" (далее - общество "СВЕЗА-Лес") о признании недействительным патента Российской Федерации N 150519 на полезную модель "Опалубочная ламинированная фанера" в части неуказания в качестве патентообладателя Кобца Андрея Александровича; обязании Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатент) аннулировать патент Российской Федерации N 150519 на полезную модель "Опалубочная ламинированная фанера" и выдать новый патент Российской Федерации по заявке N 2014131956/05 на полезную модель "Опалубочная ламинированная фанера" и внести соответствующую запись в Государственный реестр полезных моделей Российской Федерации.

В обоснование заявленных требований Кобец А.А. указывает на неправомерность его неуказания в патенте Российской Федерации N 150519 на полезную модель в качестве патентообладателя.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Роспатент, Ермакова Юлия Алексеевна.

В судебное заседание 19.02.2020 явился истец и его представитель, которые поддержали исковые требования в полном объеме.

Ответчик в отзыве (т. 1, л. д. 50-69), дополнении к нему (т. 2, л. д. 6-56) и его представитель в ходе судебного заседания требования истца оспорили, настаивая на служебном характере спорного объекта интеллектуальной собственности.

Роспатент в отзыве от 03.10.2019 (т. 1, л. д. 73-75) сообщил о своей незаинтересованности в исходе спора, пояснив, что законодательством Российской Федерации ему не предписано осуществлять проверку правомерности указания в заявлении о выдаче патента на полезную модель авторов и лиц, на имя которых испрашивается патент. В этой связи ответственность за достоверность сведений, содержащихся в заявлении о выдаче патента на полезную модель, несет представившее их лицо. В соответствии со статьей 1406 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) споры об установлении патентообладателя полезной модели, рассматриваются судом. Одновременно ходатайствовал о рассмотрении дела в отсутствие его представителя.

Ермакова Ю.А. в отзыве (т. 2, л. д. 57-117), дополнении к нему от 18.02.2020 и в ходе судебного заседания требования истца также оспорила, настаивая на служебном характере спорного объекта интеллектуальной собственности.

При разрешении спора суд исходит из следующих обстоятельств.

Как следует из материалов дела, патент Российской Федерации N 150519 на полезную модель "Опалубочная ламинированная фанера" выдан Роспатентом по заявке N 2014131956 с приоритетом от 04.08.2014, установленным по дате ее подачи, со следующей формулой:

"1. Опалубочная ламинированная фанера, содержащая, как минимум, два соединенных между собой слоя, первый из которых представляет собой ряд слоев шпона, второй представляет собой ламинированную пленку, при этом пленка имеет нанесенную разметку, представляющую собой, как минимум, две группы взаимно параллельных линий с определенным шагом между соседними линиями.

2. Опалубочная ламинированная фанера по п. 1, отличающаяся тем, что содержит дополнительный слой ламинированной пленки, размещенной со второй стороны первого слоя.

3. Опалубочная ламинированная фанера по п. 1, отличающаяся тем, что плотность пленки составляет от 60 до 1000 .

4. Опалубочная ламинированная фанера по п. 1, отличающаяся тем, что материалом первого слоя является березовый шпон.

5. Опалубочная ламинированная фанера по п. 1, отличающаяся тем, что толщина первого слоя фанеры составляет от 1 до 40 мм.

6. Опалубочная ламинированная фанера по пп. 1-5, отличающаяся тем, что размер шага между соседними параллельными линиями в группе составляет от 5 до 100 мм.

7 Опалубочная ламинированная фанера по пп. 1-6, отличающаяся тем, что вторая группа разметки расположена параллельно первой группе разметки.".

Патент выдан с указанием в нем в качестве авторов полезной модели Ермаковой Ю.А. и Кобца А.А., а в качестве патентообладателя - общества "СВЕЗА-JIec". Договоры в отношении указанного патента не регистрировались.

Кобец А.А., ссылаясь на подпункт 5 пункта 1 статьи 1398 ГК РФ, обратился в Суд по интеллектуальным правам с вышеуказанными исковыми требованиями. В обоснование иска Кобец А.А. указывает, что он был принят на должность менеджера по развитию продукта в отдел маркетинга в общество "СВЕЗА-Лес".

Как отмечает истец, так как он является одним из авторов спорной полезной модели, охраняемой патентом Российской Федерации N 150519, следовательно, он обладает правом на получение патента. При этом свое право на получение патента на спорную полезную модель он ответчику не передавал и своего согласия на неуказание себя в качестве патентообладателя ответчику не давал.

В письменных пояснениях истца на отзывы ответчика и третьего лица, поступивших в суд по системе "Мой арбитр" 12.02.2020, Кобец А.А. отмечает, что должность менеджера по развитию продукта отдела маркетинга сама по себе не подразумевает разработку каких-либо патентоспособных технических решений.

По мнению истца, привязка ответчиком технического решения только лишь к названию является ошибочной. Кобец А.А. ссылается на то, что разработка спорной полезной модели велась им по собственной инициативе, в том числе и во внеслужебное время без использования ресурсов работодателя. Истец считает, что параметры наносимой на ламинированную пленку разметки были разработаны им во внерабочее время с использованием специального программного обеспечения "Adobe Illustrator", лицензия на который у ответчика отсутствовала, что исключало возможность истца разработать чертежи разметки на рабочем месте.

Кобец А.А. просит суд критически отнестись к представленным ответчиком фрагментам переписки, так как из них не следует, что он предоставлял ответчику "какие-либо одобрения или согласие на неуказание его в качестве патентообладателя спорной модели и передачу своего права ответчику".

Истец также отмечает, что согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц в отношении общества "СВЕЗА-Лес" в качестве основного вида деятельности указана - торговля оптовая неспециализированная. Вместе с тем торговля подразумевает работу с существующей на рынке продукцией и не подразумевает ее разработку и проведения соответствующих исследований в целях такой разработки.

В отношении представленного ответчиком в суд Акта о получении патента в Объединенных Арабских Эмиратах (далее - ОАЭ), истец отметил, что, так как этот документ представлен не в полном объеме, это исключает возможность полноценного толкования содержащегося в нем смысла, а сам данный документ является не относимым доказательством, из-за того что предметом рассмотрения настоящего спора является российский патент, а не патент, полученный на территории ОАЭ.

Суд по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в исковом заявлении и дополнении к нему, отзывах на него, заслушав явившихся в судебное заседание представителей лиц, участвующих в деле, оценив имеющиеся в деле доказательства в совокупности в порядке, предусмотренном статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска Кобца А.А.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление от 23.04.2019 N 10), применимым для разрешения настоящего спора законодательством с учетом даты подачи заявки на выдачу оспариваемого патента (04.08.2014) являются нормы ГК РФ в редакции, действовавшей на указанную дату.

Подпунктом 5 пункта 1 статьи 1398 ГК РФ предусмотрено, что патент на полезную модель может быть признан недействительным полностью или частично в случае выдачи патента с указанием в нем в качестве автора или патентообладателя лица, не являющегося таковым в соответствии с этим Кодексом, либо без указания в патенте в качестве автора или патентообладателя лица, являющегося таковым в соответствии с названным Кодексом.

Патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец в течение срока его действия, установленного пунктами 1-3 статьи 1363 ГК РФ, может быть оспорен в судебном порядке любым лицом, которому стало известно о нарушениях, предусмотренных подпунктом 5 пункта 1 статьи 1398 названного Кодекса.

В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 1228 того же Кодекса автором результата интеллектуальной деятельности признается гражданин, творческим трудом которого создан такой результат.

Согласно статье 1347 ГК РФ автором изобретения, полезной модели или промышленного образца признается гражданин, творческим трудом которого создан соответствующий результат интеллектуальной деятельности. Лицо, указанное в качестве автора в заявке на выдачу патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец, считается автором изобретения, полезной модели или промышленного образца, если не доказано иное.

Таким образом, в российском законодательстве об интеллектуальной собственности действует презумпция авторства применительно к объектам промышленной собственности, означающая, что пока не доказано иное, лицо, указанное в качестве автора в заявке на выдачу патента на изобретение, считается таковым.

Авторство Кобца А.А. и Ермаковой Ю.А. на спорную полезную модель ответчиком не оспаривается. Истец Кобец А.А. также не оспаривает соавторство третьего лица Ермаковой Ю.А.

В силу пункта 2 статьи 1345 ГК РФ автору изобретения, полезной модели или промышленного образца принадлежат следующие права: 1) исключительное право; 2) право авторства.

В случаях, предусмотренных названным Кодексом, автору изобретения, полезной модели или промышленного образца принадлежат также другие права, в том числе право на получение патента, право на вознаграждение за служебное изобретение, полезную модель или промышленный образец (пункт 3 статьи 1345 ГК РФ).

Так, согласно пункту 1 статьи 1357 ГК РФ право на получение патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец первоначально принадлежит автору изобретения, полезной модели или промышленного образца.

Право на получение патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец может перейти к другому лицу (правопреемнику) или быть ему передано в случаях и по основаниям, которые установлены законом, в том числе в порядке универсального правопреемства, или по договору, в том числе по трудовому договору (пункт 2 статьи 1357 ГК РФ).

В частности, пунктом 1 статьи 1370 ГК РФ предусмотрено, что изобретение, полезная модель или промышленный образец, созданные работником в связи с выполнением своих трудовых обязанностей или конкретного задания работодателя, признаются соответственно служебным изобретением, служебной полезной моделью или служебным промышленным образцом. Согласно пункту 2 статьи 1370 ГК РФ право авторства на служебное изобретение, служебную полезную модель или служебный промышленный образец принадлежит работнику (автору).

Спор двух лиц - одного из авторов и патентообладателя спорной полезной модели - фактически сводится к расхождению их позиций относительно служебного характера спорной полезной модели.

Согласно пунктам 129 и 130 постановления от 23.04.2019 N 10 при наличии спора между работником и работодателем о том, является ли конкретное изобретение, полезная модель или промышленный образец служебным (пункт 1 статьи 1370 ГК РФ), следует учитывать, что содержание трудовых обязанностей работника, наличие или отсутствие конкретного задания работодателя и факт создания изобретения, полезной модели или промышленного образца в связи с выполнением этих обязанностей или задания доказываются работодателем.

Для признания технического решения служебным не требуется, чтобы в документе, определяющем трудовые обязанности работника (трудовой договор, должностная инструкция), содержалось конкретное указание на выполнение работ по созданию конкретных патентоспособных объектов либо усовершенствованию известных технических решений.

Определяющим для признания технического решения служебным является факт его создания в рамках трудовых обязанностей, содержание которых может следовать из трудовой функции или быть выражено в виде конкретного задания.

Во внимание могут быть приняты, в частности: акты работодателя, содержащие поручения работнику, соотношение деятельности, осуществляемой работодателем, со сферой, в которой создан патентоспособный объект, пределы трудовых обязанностей работника, место выполнения работ по созданию патентоспособных объектов, источник оборудования и средств, использованных для их создания, возможность осуществления работодателем контроля за работой, в рамках которой создан патентоспособный объект, цель создания патентоспособного объекта, последующее поведение работника и работодателя, составляемые ими в процессе трудовой деятельности работника документы, которые в совокупности могли бы свидетельствовать о разработке технических решений в связи с выполнением трудовых обязанностей, иные обстоятельства в совокупности.

Использование работником денежных, технических или иных средств работодателя само по себе не означает, что созданные изобретение, полезная модель или промышленный образец являются служебными (пункт 5 статьи 1370 ГК РФ).

Служебный характер изобретения, полезной модели или промышленного образца определяет взаимоотношения конкретного работника - автора - и его работодателя, но не правовой режим изобретения, полезной модели или промышленного образца в целом.

В случае если конкретные изобретение, полезная модель, промышленный образец созданы работником в связи с выполнением его трудовых обязанностей или конкретного задания работодателя в соавторстве с иным физическим лицом (статья 1348 ГК РФ), по правилам статьи 1370 ГК РФ определяются лишь взаимоотношения работника и его работодателя.

Возражая против удовлетворения исковых требований, ответчик - патентообладатель спорной полезной модели и третье лицо - соавтор настаивали на служебном характере спорного результата интеллектуальной деятельности.

Исходя из этого, при рассмотрении настоящего спора подлежат установлению следующие обстоятельства: период, в течение которого была создана спорная полезная модель; факт наличия трудовых правоотношений между истцом и ответчиком; наличие взаимосвязи между выполнением истцом своих трудовых обязанностей и созданием полезной модели.

Ответчик заявил о злоупотребление правом со стороны Кобца А.А. в порядке статьи 10 ГК РФ, ссылаясь на то, что Кобцу А.А. было известно о патентовании спорной полезной модели без указания его в качестве патентообладателя, при этом до момента расторжения трудового договора, а также три года после этого, Кобец А.А. не заявлял ответчику относительно этого обстоятельства каких-либо возражений.

Вместе с этим ответчик указывает на то, что Кобец А.А. предоставил ему согласие на патентование спорной разработки в ОАЭ и нотариально удостоверил верность своей подписи на этом документе, копию которого ответчик представил в суд (т. 2, л. д. 37). Ответчик также обратил внимание суда на то, что в своей претензии к ответчику Кобец А.А. прямо называет спорную разработку служебной (абзац 1 страницы 2 претензионного письма) (т. 2, л. д. 8, 35).

В судебном заседании представитель ответчика также пояснил суду, что возможным поводом для подачи настоящего иска для Кобца А.А. является обстоятельство того, что он в настоящее время перешел на работу в другое юридическое лицо.

Судебная коллегия считает, что доводы ответчика о том, что подача Кобцом А.А. настоящего иска является злоупотреблением правом, не могут быть признаны обоснованными.

В силу пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке.

В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

При этом в соответствии с пунктом 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

Судебная коллегия отмечает, что вопрос о злоупотреблении правом является вопросом факта и подразумевает возможность его установления исходя из фактических обстоятельств конкретного дела и представленных в материалы дела доказательств.

Доказательств того, что обращение Кобца А.А. с иском по настоящему делу обусловлено лишь целью навредить хозяйственной деятельности ответчика, поведение Кобца А.А. по подаче настоящего иска является заведомо недобросовестным, материалы данного дела не содержат.

Как следует из материалов дела, на дату (04.08.2014) подачи заявки ответчиком на выдачу спорного патента истец состоял с ответчиком в трудовых отношениях (трудовой договор от 06.12.2011, прекращен 31.08.2016) (т. 1, л. д. 52-54).

В указанный период времени истец работал у ответчика в должности менеджера по развитию продукта. При этом, как отмечает ответчик, в общий круг осуществляемых работником трудовых функций входила разработка новых товарных продуктов.

Ответчик ссылается на то, что им было поручено истцу и руководителю структурного подразделения, в котором работал истец, Ермаковой Ю.А., разработать новый товарный продукт, что и было выполнено этими работниками.

На результат данной разработки был оформлен спорный патент.

Судебная коллегия обращает внимание на то, что содержание функционала по созданию объектов интеллектуальной собственности за работником может быть выражено в виде относительно общего круга осуществляемых работником трудовых функций.

В соответствии с частью 1 статьи 64, статьями 71, 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств.

Статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации установлена обязанность лиц, участвующих в деле, доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются как на основание своих требований и возражений.

В соответствии с частью 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

В обоснование довода о том, что разработка указанного нового спорного товарного продукта носила служебный характер, ответчик представил в суд следующие доказательства:

письмо истца, направленное 31.01.2014 посредством служебной электронной почты с просьбой к представителю ответчика по настоящему делу (Бакуркину А.А.) инициировать патентование полезной модели, так как, такое распоряжение было дано по итогам заседания совета директоров (т. 1, л. д. 61);

письмо, направленное посредством служебной электронной почты ответчика 26.02.2015, которым оба соавтора были уведомлены ответчиком о факте получения спорного патента на полезную модель с приложением его фотокопии, где патентообладателем указан ответчик (т. 1, л. д. 56).

Судебная коллегия считает необходимым обратить внимание на то, что каких-либо возражений в связи с тем, что в качестве патентообладателя в спорном патенте указан ответчик, в течение пяти лет от авторов ответчику не поступало.

При этом как верно указал ответчик, истцу письмом, направленным посредством служебной электронной почты ответчика 03.12.2014, то есть еще до получения спорного патента были разъяснены правовые основания того, почему полезная модель является служебной, и то, что между ответчиком и истцом будет оформлено соглашение о выплате ему, и второму автору вознаграждения за его создание (т. 1, л. д. 62).

Судебная коллегия отмечает, что возражений касательно указанного обстоятельства от истца ответчику не поступало. Доказательства обратного суду в порядке статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не представлены.

Ответчик также ссылается на факт заключения со вторым соавтором спорной полезной модели соглашения о выплате ему вознаграждения за создание служебной полезной модели. При этом ответчиком истцу также направлялось соглашение о выплате вознаграждения за создание служебной полезной модели, которое он заключать с ответчиком отказался.

Вместе с тем ответчик указывает на то, что им как работодателем были поставлены перед истцом индивидуальные годовые цели на 2012 год, среди которых была обозначена в частности разработка новой линейки продуктов, в том числе, такого продукта как - "SVEZA Deck 350" (т. 2, л. д. 7).

Из материалов дела следует, что в бланке с индивидуальными годовыми целями присутствует три подписи Кобца А.А., первая из которых подтверждает информацию о том, что истец согласен с их постановкой ему ответчиком и согласен их выполнить; вторая подпись подтверждает промежуточную оценку результативности; а третья подпись подтверждает итоговую оценку за год и достижение поставленных целей (задач) (т. 2, л. д. 7).

Ответчик в дополнении к своему отзыву обращает внимание суда на то, что соавтор спорной полезной модели - Ермакова Ю.А. (третье лицо в настоящем деле) в своем отзыве на иск также подтверждает вышеуказанные ответчиком доводы.

При этом судебная коллегия учитывает, что факт того, что созданная спорная полезная модель по патенту Российской Федерации N 150519 имеет коммерческое обозначение "SVEZA Deck 350", следует как из претензии истца ответчику (т. 2, л. д. 8), так и из презентации ответчика (т. 2, л. д. 58).

Ответчик также отмечает, что истцу для выполнения его трудовых обязанностей было предоставлено отдельное рабочее место, персональный компьютер и прочая оргтехника. Для проверки идей и уточнения спроса и характеристик фанеры, которая бы отвечала потребностям потребителей, в 2012 году обществом "СВЕЗА-Лес" проведены исследования (кабинетное исследование, глубинные интервью, фокус-группы с участниками рынка, визиты на стройплощадки в Москве) российского рынка ламинированной фанеры с привлечением стороннего подрядчика - индивидуального предпринимателя Чеховской М.Н. (далее - ИП Чеховская М.Н.). Ответчиком у сторонних подрядчиков был разработан дизайн-макет пленки с разметкой, сделана полноразмерная распечатка макета, которая в процессе исследования показывалась российским потребителям для оценки идеи.

Судебная коллегия также принимает во внимание пояснения Ермаковой Ю.А. о том, что она работала в обществе "СВЕЗА-Лес" с 18.04.2011, в должности руководителя отдела маркетинга в Дирекции по продажам и маркетингу (далее - ДПиМ) данного общества.

В сентябре 2011 года Ермакова Ю.А. дала поручение отделу по работе с персоналом общества "СВЕЗА-Лес" найти работника на должность менеджера по развитию продукта, в функциональные обязанности которого входило, в том числе разработка новых продуктов в сегменте строительства зданий и сооружений.

По итогам исполнения указанного поручения в декабре 2011 года Кобец А.А. был принят на работу в общество "СВЕЗА-Лес" и находился в непосредственном должностном подчинении Ермаковой Ю.А.

В рамках исполнения своих должностных обязанностей Ермакова Ю.А. и Кобец А.А. изучали возможности улучшения такого продукта, как ламинированная фанера для монолитного строительства, и среди прочих идей возникла идея разработки фанеры с разметочной сеткой, напечатанной на пленке, для удобства раскроя на стройплощадке.

Для проверки указанной идеи и уточнения спроса и характеристик фанеры, которая бы отвечала потребностям российских потребителей, летом 2012 года обществом "СВЕЗА-Лес" были проведены исследования рынка ламинированной фанеры с привлечением ИП Чеховской М.Н. По итогам исследования Ермаковой Ю.А. и Кобцом А.А. были окончательно сформулированы характеристики полезной модели, ее внешний вид и патентная формула, и она была представлена этими авторами на корпоративном мероприятии общества "СВЕЗА-Лес" в сентябре 2012 года.

Как указывает Ермакова Ю.А., после презентации общество "СВЕЗА-Лес" разместила заказ на производство пленки с разметочной сеткой у изготовителя пленки иностранного лица Surfactor (Германия), провело серию экспериментальных работ на комбинатах общества "СВЕЗА-Лес" для отладки технологии, осуществило тестовые поставки продукта на строительные объекты в Москве, организовало тендер среди рекламных агентств с целью разработки рекламной идеи и брошюры для запуска продукта. Официальный запуск нового спорного продукта - ламинированной фанеры с разметочной сеткой для опалубки состоялся в апреле 2013 года.

Ермакова Ю.А. также ссылается на то, что проект вывода нового спорного продукта для опалубки на российский рынок находился на личном контроле у генерального директора общества "СВЕЗА-Лес" Кашубского А.А. и был включен в индивидуальные цели деятельности Кобца А.А. на 2012 год, за достижение которых ему была выплачена премия. Таким образом, Ермакова Ю.А. отмечает, что требования истца не основаны на законе и являются не обоснованными, поскольку разработка нового спорного продукта входила в должностные обязанности Кобца А.А., а созданная спорная полезная модель является служебной полезной моделью.

В судебном заседании 19.02.2020 Ермакова Ю.А. пояснила, что в настоящее время не является работником ответчика (т. 1, л. д. 137-138). Данное обстоятельство лицами, участвующими в настоящем деле, не оспаривается.

Судебная коллегия считает, что должность менеджера по развитию продукта подразумевает разработку продуктов и осуществление разработки мер по производству продукции и оказанию услуг, которые находят наибольший спрос и рынок сбыта.

Для реализации указанных целей в обществе "СВЕЗА-Лес" была создана должность менеджера по развитию продукции и открыта соответствующая штатная позиция, что подтверждается заявкой о найме (т. 2, л. д. 96).

Судебная коллегия учитывает, что данная заявка была направлена в отдел персонала ответчика по электронной почте в электронном виде. При этом в описании должности специалиста по маркетингу указано, что он осуществляет разработку новых продуктов.

Следовательно, должность, которую занимал Кобец А.А., предполагает развитие продукции.

Данное обстоятельство также следует из текста представленной должностной инструкции менеджера по развитию продукта (т. 2, л. д. 95).

Судебная коллегия учитывает, что перед истцом обществом "СВЕЗА-Лес" были поставлены индивидуальные цели и фиксировались результаты их выполнения в документе "Индивидуальные результаты деятельности на 2012", который является служебным документом в обществе "СВЕЗА-Лес" и устанавливает индивидуальные годовые цели для каждого конкретного сотрудника (т. 2, л. д. 7).

Факт указания имени и должности сотрудника в начале документа персонализирует такой документ. При этом в данном документе в графе "Согласен с индивидуальными целями" содержится подпись истца, а также подпись Ермаковой Ю.А. как его непосредственного руководителя. Таким образом, этими подписями сначала утверждены поставленные перед Кобцем А.А. задания, а затем подтвержден факт их выполнения, в том числе и подписью самого истца (т. 2, л. д. 7).

Как следует из материалов дела, разработка спорного продукта для опалубки находилась на контроле руководителя общества "СВЕЗА-Лес", что подтверждается информацией из копий протоколов, повесток дня, маркетинг-встреч, прогресс-ревью с участием руководителя общества "СВЕЗА-Лес" Кашубского А.А. и сотрудников отдела маркетинга, в том числе истца.

Судебная коллегия учитывает также пояснения Ермаковой Ю.А. о том, что из-за принятых в обществе "СВЕЗА-Лес" обычаев делового оборота, протоколы встреч рассылались работникам данного общества по электронной почте и считались согласованными, если не поступало замечаний в течение трех-пяти дней. При этом, как пояснила Ермакова Ю.А., руководитель общества "СВЕЗА-Лес" как сторонник предпринимательской корпоративной культуры не поощрял бюрократический подход в том, что касалось маркетинговых проектов. Самого факта наличия подготовленных материалов встречи и протокола предыдущей встречи ему уже было достаточно для того, чтобы осуществлять мониторинг проектов.

С учетом изложенного судебная коллегия отклоняет довод истца о том, что разработка спорной запатентованной опалубочной ламинированной фанеры велась им по собственной инициативе, в том числе и во внеслужебное время без использования ресурсов работодателя.

Как ранее было указано, разработка спорного продукта осуществлялась в рамках индивидуальных целей работников общества "СВЕЗА-Лес" на 2012 год, поставленных перед истцом и согласованных им лично.

При этом судебная коллегия учитывает, что схематичный рисунок пленки с разметкой, представленный истцом в суд, является лишь одним из способов наглядной визуализации.

Суд пришел к выводу о том, что задачи по разработке дизайн-макета пленки ответчиком перед истцом не ставилось, так как для выполнения этой задачи ответчик привлекал стороннего дизайнера.

Дизайн-макет пленки с нанесенным обозначения "СВЕЗА Дэк 350", линиями разметки - основными и вспомогательными, а также указателями шага разметки создан за счет средств ответчика иным лицом (сторонним дизайнером). Также иное лицо изготовило мастер-макет для отправки производителю пленки - иностранному лицу Surfactor для изготовления печатной формы.

В отношении довода истца о том, что плотность пленки, необходимая для защиты фанеры от взаимодействия с бетоном, также определялась истцом самостоятельно, на основе собственных знаний и опыта, судебная коллегия отмечает следующее.

Как следует из пояснений ответчика и третьего лица, в спорной полезной модели обществом "СВЕЗА-Лес" была использована самая обычная пленка плотностью с маркировкой DB 120  производства иностранного лица Surfactor, которая широко используется специализированными предприятиями фанерной отрасли Российской Федерации. При этом такая пленка была выбрана обществом "СВЕЗА-Лес" именно по причине ее низкой стоимости с учетом общей производственной стратегии ответчика.

Судебная коллегия отмечает, что документы, представленные в суд Ермаковой Ю.А., относятся к периоду постановки задачи разработки и вывода спорного продукта для монолитного строительства.

Так, протокол маркетинг-комитета датирован 06.04.2012 (т. 2, л. д. 117).

В тексте данного документа в графе "Ответственный" именно истец указан напротив проекта "Изучение сегмента "Опалубка/Россия" и разработка товарно-сервисного предложения".

Как ранее было указано, в обществе "СВЕЗА-Лес" не практиковалось подписание каждого рабочего документа, по принятому деловому обороту в этом обществе протоколы собраний и встреч рассылались по электронной почте работникам данного общества, и если в течение трех-пяти дней (рабочая неделя) от них не поступало комментариев, они считались согласованными. Комментарии от истца по протоколу 06.04.2012 в данное общество не поступали.

Регулярный характер встреч по проектам маркетинга с участием руководителя общества "СВЕЗА-Лес" и ДПиМ, в том числе для контроля хода разработки и запуска спорного продукта для опалубки, подтверждаются представленными в суд следующими документами: презентацией для маркетинг-встречи 04.10.2012, где на слайде N 12 представлено фото с участием Ермаковой Ю.А. и ИП Чеховской М.Н. в процессе проведения исследования рынка монолитного строительства - со стройплощадки и из специальной комнаты для проведения фокус-групповых дискуссий; повесткой маркетинг-прогресс ревью от 13.02.2012, где в пункте 1 указано "Вывод нового продукта под рабочим названием "клетчатая фанера" (т. 2, л. д. 116).

Истец о фальсификации представленных в материалы дела доказательств ответчика и третьего лица в порядке, предусмотренном статьей 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не заявлял, объективные сомнения относительно подлинности представленных документов у суда также отсутствуют.

Учитывая изложенные обстоятельства, судебная коллегия соглашается с мнением ответчика и третьего лица о том, что воля соавтора Кобца А.А. на регистрацию спорного результата интеллектуальной деятельности на имя общества "СВЕЗА-Лес" была выражена с достаточной степенью определенности.

Как указывалось выше, исключительное право на служебную полезную модель и право на получение патента принадлежат работодателю, если трудовым или иным договором между работником и работодателем не предусмотрено иное.

Таким образом, поскольку в трудовом договоре с Кобцом А.А. не предусмотрена обязанность работодателя - общества "СВЕЗА-Лес" передать исключительное право на созданные в процессе выполнения трудовой функции результаты интеллектуальной деятельности работнику, а иных договоров с обществом "СВЕЗА-Лес" истцом не представлено, заявленные исковые требования Кобца А.А. с учетом вывода о служебном характере спорной полезной модели удовлетворению не подлежат.

Данный вывод, в свою очередь, является в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отнесения бремени расходов по оплате государственной пошлины за рассмотрение (подачу) искового заявления на Кобца А.А.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 176, 180 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

в удовлетворении искового заявления Кобца Андрея Александровича отказать.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий судья

Д.А. Булгаков

Судья

Т.В. Васильева

Судья

Р.В. Силаев