Решение Суда по интеллектуальным правам от 29 мая 2020 г. по делу N СИП-1086/2019 Суд досрочно прекратил правовую охрану товарного знака, поскольку ответчиком не представлено доказательств использования им спорного товарного знака для индивидуализации товаров, в отношении которых заявлены исковые требования

Решение Суда по интеллектуальным правам от 29 мая 2020 г. по делу N СИП-1086/2019
Именем Российской Федерации

Резолютивная часть решения объявлена 28 мая 2020 года.

Полный текст решения изготовлен 29 мая 2020 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Четвертаковой Е.С.,

судей Голофаева В.В., Лапшиной И.В.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Савельевой А.Н.

рассмотрел в открытом судебном заседании исковое заявление общества с ограниченной ответственностью "Черноморье" (ул. Шполянской, д. 6, г. Симферополь, Республика Крым, 295034, ОГРН 1149102030505) к обществу с ограниченной ответственностью "Престо плюс" (ул. Гайдара, д. 52, г. Архангельск, 163071, ОГРН 1152901012440) о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 187980 вследствие его неиспользования.

К участию в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Федеральная служба по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200).

В судебном заседании приняла участие представитель общества с ограниченной ответственностью "Черноморье" Бышова О.А. (по доверенности от 27.11.2019 N 27-11/19).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Черноморье" (далее - истец, общество "Черноморье") 27.12.2019 обратилось в Суд по интеллектуальным правам с исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью "Престо плюс" (далее - ответчик, общество "Престо плюс") о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака "" по свидетельству Российской Федерации N 187980 в отношении товаров 32-го класса "пиво; порошки и таблетки для изготовления напитков; сусла; эссенции для изготовления напитков" Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ) вследствие его неиспользования.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Федеральная служба по интеллектуальной собственности (далее - третье лицо, Роспатент).

В обоснование заявленных исковых требований истец ссылается на то, что является заинтересованным лицом в досрочном прекращении правовой охраны спорного товарного знака в отношении указанных товаров 32-го класса МКТУ, а ответчик не использует спорный товарный знак для индивидуализации этих товаров непрерывно на протяжении трех лет, что было им установлено в результате анализа общедоступных источников информации в отношении деятельности ответчика.

В подтверждение своей заинтересованности истец указал на то, что он осуществляет деятельность в сфере производства и реализации алкогольных напитков и планирует к выпуску вина с наименованием "PRESTO", в рамках подготовки к чему он обратился в Роспатент с заявкой на регистрацию обозначения "" в качестве товарного знака (заявка N 2019702212), в результате экспертизы которого административным органом было установлено его сходство до степени смешения со спорным товарным знаком, зарегистрированным в отношении однородных товаров и услуг, с более ранней датой приоритета.

Общество "Престо плюс" исковые требования не признало, представило письменный отзыв на исковое заявление (т. 1, л.д. 83-91), в котором указало на отсутствие оснований для удовлетворения иска ввиду недоказанности обществом "Черноморье" заинтересованности в прекращении правой охраны спорного товарного знак и на злоупотребление истцом своим правом при выборе способа защиты.

Отсутствие у истца заинтересованности в обращении в суд с настоящим иском ответчик обосновывает тем, что истец намерен производить вино, а не пиво, порошки и таблетки для изготовления напитков, сусла и эссенции для изготовления напитков, для индивидуализации которых зарегистрирован спорный товарный знак

По мнению ответчика, товары "вино" и "пиво" не являются однородными в силу следующего:

отказ Роспатента истцу в регистрации обозначения "" в качестве товарного знака для товаров 33-го класса МКТУ "вина; напитки алкогольные, кроме пива" не имеет преюдициального значения для настоящего дела, не обладает признаками официального толкования при разрешения вопроса об однородности товаров "пиво" и "вино", а является неверным ввиду недостаточности такого основания, как принадлежность товаров "вино" и "пиво" к одному роду/виду - "алкогольная продукция", поскольку при этом не учитывается, что они могут быть безалкогольными, сохраняя при этом свою принадлежность к указанным товарным позициям. Общество "Престо плюс" ссылается на разъяснения Федеральной службы по регулированию алкогольного рынка от 13.09.2012 N АК/29977 "О последних изменениях в требованиях к рекламе алкоголя", согласно которым к алкогольной продукции относится пиво и вино с содержанием этилового спирта более 0,5 процента объема готовой продукции. В случае если в пиве или вине содержится этилового спирта не более 0,5 процента объема готовой продукции (так называемое безалкогольное пиво, безалкогольное вино), то такое пиво и вино не подпадают под понятие алкогольной продукции;

вино и пиво изготавливаются из различных ингредиентов (виноград - для вина, солод и хмель - для пива), алкоголь же образуется в процессе изготовления и ингредиентом не является;

в настоящее время в России нет ни одного общеизвестного производителя, который бы одновременно производил такие товары как вино и пиво, вино и порошки и таблетки для изготовления напитков, вина и сусла, вина и эссенции для изготовления напитков, и возможность появления такого производителя исключена в силу того, что производство вина и пива осуществляется с помощью различного оборудования;

цели употребления вина и пива различны, их потребление с целью достижения состояния алкогольного опьянения является частным случаем и характерно только для людей, имеющих алкогольную зависимость;

различия в назначении вина и пива проявляются при их сравнении по основанию "культура потребления". Так, вино и пиво употребляются с разными продуктами (пиво - с чипсами, сухариками, орехами, семечками, вяленой и копченой рыбой и мясом; вино - с фруктами, сыром, салатами, горячими блюдами из мяса, рыбы и морепродуктов); пиво употребляется как прохладительный напиток, а вино в таком виде употреблять не принято; пиво употребляется в ледяном виде, а вино - комнатной температуры или горячее (в составе глинтвейна). Для употребления вина и пива используется разная посуда (для вина - прозрачные бокалы на длинной ножке объемом 200 граммов, для пива - крупные кружки объемом 300-500 граммов);

потребителями пива, в основном, являются мужчины, а вина - женщины. Люди, которые употребляют пиво, крайне редко пьют вино;

товары "вино" и "пиво" являются товарами разных ценовых категорий, к выбору, как правило, более дорого вина потребитель относится более внимательно, чем к выбору пива, который зависит от его наличия в месте продажи;

пиво и вино реализуются в различных условиях. Так, пиво, в отличие от вина, часто продается на розлив в кегах; как правило, хранится в холодильниках для улучшения потребительских свойства; упаковывается жестяные банки и никогда - в картонные коробки;

расположение вина и пива на соседних полках само по себе не может являться основанием для вывода об однородности, поскольку способ их реализации конечным потребителям зависит не от производителя, а от торговых сетей, не является повсеместным, и имеет достаточное разделение, чтобы потребитель не перепутал указанные товары между собой;

пиво, в отличие от вина, не приобретает ценности со временем, а ценится только свежее и слегка незавершенного цикла;

вино и пиво заменяемы лишь отчасти - в случае отсутствия выбора в конкретной торговой точке. Это обусловлено тем, что при смене напитка потребитель вынужден менять культуру его потребления и сопутствующие продукты;

вино и пиво не являются взаимодополняемыми товарами, поскольку вместе не употребляются, что обусловлено наличием негативных последствий для организма в случае их совместного или поочередного употребления;

наличие на рынке стеклянных бутылок, в которые разливают как вино, так и пиво, признаком однородности не является, поскольку в такие же бутылки упаковывают минеральную воду, оливковое масло и молочную продукцию, которые не являются однородными ни между собой, ни с вином и пивом.

Наряду с этим, ответчик настаивает на неоднородности товара "вино" с товарами "порошки и таблетки для изготовления напитков; сусла; эссенции для изготовления напитков" и считает, что истцом не доказана заинтересованность в досрочном прекращении правовой охраны спорного товарного знака в этой части, по следующим основаниям:

указанные товары не содержат в себе алкоголь, в связи с чем не могут быть отнесены к алкогольной продукции;

сусло не относится к товарам широкого потребления, реализуется между коммерческими предприятиями, и, как правило, оптом, что исключает вероятность его смешения с вином, пивом и иными алкогольными напитками;

сусло в своем составе может как содержать, так и не содержать алкоголь, не относится к алкогольной продукции, не является самостоятельным продуктом, а выступает как ингредиент для производства алкогольной продукции, перечень которой не ограничивается товарами "вино" и "пиво";

товары "порошки и таблетки для изготовления напитков" и "эссенции для изготовления напитков" практически не являются товарами широкого потребления, их назначением является изготовление напитков, а не алкогольных напитков;

порошки и таблетки для изготовления напитков, эссенции для изготовления напитков получаются, как правило, химическим способом, а не сбраживанием.

Ответчик обращает внимание на то, что из содержания направленного ему предложения заинтересованного лица и из текста искового заявления следует, что у истца нет коммерческого интереса, направленного на производство таких товаров, как "пиво; порошки и таблетки для изготовления напитков; сусла; эссенции для изготовления напитков".

В свою очередь, истец представил письменные пояснения на отзыв ответчика, в которых выразил несогласие со всеми доводами ответчика, полагая их безосновательными, а также подтвердил, что является производителем алкогольных напитков, а именно вина и винных напитков с добавлением этилового спирта.

По мнению истца, товары "вино" и "пиво" являются однородными, поскольку они:

относятся к одному роду "алкогольная продукция", на что прямо указано в статье 2 Федерального закона от 22.11.1995 N 171-ФЗ "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции" (далее - Закон о госрегулировании производства и оборота алкоголя);

имеют одинаковые условия реализации, поскольку указанные товары являются товарами, ограниченными в обороте, запрещены к продаже одним и тем же группам населения (детям до 18 лет), имеют одинаковое правовое регулирование порядка их реализации (запрет на реализацию в ночное время, в образовательных, культурных, медицинских и прочих учреждениях, в общественном транспорте, на оптовых и розничных рынках, в аэропортах, при проведении массовых мероприятий и прочее, дистанционным способом), а деятельность по их реализации подлежит лицензированию;

имеют одно назначение (употребление с целью получения эффекта легкого алкогольного опьянения), пересекающий и одинаковый круг потребителей и условия потребления, являются недорогими, за исключением редких коллекционных, товарами краткосрочного пользования.

Общество "Черноморье" обращает внимание на то, что вывод об однородности товаров "вино" и "пиво" уже был сделан при рассмотрении дела N СИП-873/2019, в котором он также являлся истцом.

Довод ответчика о том, что пиво и вино могут быть безалкогольными, истец полагает неотносимым к настоящему делу, поскольку в перечне товаров, для которых зарегистрирован спорный товарный знак, не содержится разделения пива на алкогольное и безалкогольное, из чего следует, что по умолчанию пиво должно восприниматься как алкогольный напиток.

Об однородности товаров "алкогольные напитки" и "порошки и таблетки для изготовления напитков; сусла; эссенции для изготовления напитков", по мнению истца, свидетельствует следующее:

в перечне товаров, для которых зарегистрирован спорный товарный знак, не указано, для изготовления каких напитков (пива или безалкогольных напитков) предназначены порошки, сусла, таблетки и эссенции;

истец планирует использовать в своей деятельности тождественное обозначение, то есть вероятность введения потребителей в заблуждение относительно лица, реализующего (производящего) алкогольную продукцию и товары для ее изготовления, является высокой, в том числе ввиду того, что данные товары реализуются в числе прочего в розницу и предназначены для личного потребления, что увеличивает риск смешения.

От ответчика в суд 20.05.2020 поступили письменные возражения на пояснения истца, в которых он изложил следующие возражения в отношении доводов истца об однородности рассматриваемых товаров:

тот факт, что отношения по производству и реализации вина и пива регулируются одним законом не может являться доказательством их однородности, поскольку сфера действия этого закона охватывает среди прочего спиртосодержащую непищевую продукцию, безводный (стопроцентный) спирт, порошкообразную спиртосодержащую продукцию, коньяк, водку и т.д., которые не однородны вину;

установление ограничений в обороте вина и пива, а также лицензирование деятельности по их реализации не являются обстоятельствами, свидетельствующими об однородности товаров "вино" и "пиво";

при употреблении безалкогольного пива невозможно достичь цели "легкого алкогольного опьянения", покупка коллекционных вин на аукционах не оправдывается указанной целью, из чего следует, что истцом необоснованно не учитываются свойства вина и пива: их вкус, послевкусие, аромат, насыщенность, крепость, газированность и другие характеристики, которые могут быть самостоятельными целями их потребления;

в практике Роспатента присутствуют примеры регистрации товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации N 366928, N 559682, N 385154, в состав которого входит словесный элемент "безалкогольное", для такого товара 32-ого класса МКТУ, как "пиво".

Ответчик также усматривает в действиях истца по обращению в суд признаки недобросовестного поведения и злоупотребления правом, поскольку общество "Черноморье" имеет цель устранить препятствия для регистрации на свое имя товарного знака в отношении товаров "вино и винные напитки", а не товаров, в отношении которых заявляет о досрочном прекращении правовой охраны спорного товарного знака, однако оно не исчерпало иные средства защиты, в том числе не оспаривало отказ Роспатента в регистрации интересующего его обозначения в качестве товарного знака, а также фактически отказалось вести с ответчиком переговоры относительно предоставления права использования или отчуждения исключительного права на товарный знак.

Наряду этим общество "Престо плюс" полагает, что имеется два основания для оставления искового заявления без рассмотрения:

1) в соответствии с пунктом 7 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку в выданной представителю, подписавшему исковое заявление, доверенности от 27.11.2019 N 27-11/19 содержится полномочие на подачу "заявления о досрочном прекращении срока действия товарного знака N 187980", тогда действующее гражданское законодательство не содержит понятие "срок действия товарного знака". Учитывая, что предметом иска является требование о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака, ответчик считает, что иск предъявлен с превышением полномочий по доверенности, то есть неуполномоченным лицом;

2) в соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку досудебное предложение заинтересованного лица от имени истца направлено ответчику 24.10.2019 представителем, действующим по доверенности от 27.11.2019 N 27-11/19, то есть ранее срока ее выдачи, в связи с чем оно не может рассматриваться в качестве соответствующего положениям статьи 1486 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Кроме того, ответчик ходатайствует о приостановлении производства по делу на основании пункта 4 статьи 143 либо пункта 3 статьи 144 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации до завершения третьего этапа ограничений от новой коронавирусной инфекции COVID-19 и возобновления деятельности общества "Престо плюс", которая в настоящее время полностью остановлена нормативными правовыми актами Российской Федерации и Архангельской области, а также возражает против рассмотрения дела без участия его представителя.

Роспатент представил в материалы дела отзыв от 04.03.2020 N 30-654/8, в котором сообщил актуальные сведения о правообладателе спорного товарного знака и указал, что вопрос о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака относится к компетенции суда и если исковые требования будут удовлетворены, то судебный акт будет исполнен в установленном порядке, а также ходатайствовал о рассмотрении дела в отсутствие своего представителя.

Представитель истца в судебном заседании поддержал заявленные требования в полном объеме.

Ответчик и третье лицо, извещенные надлежащим образом об арбитражном процессе по делу, а также о дате, времени и месте судебного заседания в соответствии с частью 1 статьи 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам по веб-адресу: http://ipc.arbitr.ru, явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, что в соответствии с частями 3 и 5 статьи 156 указанного Кодекса не препятствует рассмотрению дела в отсутствие представителей общества "Престо плюс" и Роспатента.

Согласно приобщенным к материалам дела отчетам о публикации судебных актов все определения были своевременно размещены в информационном ресурсе "Картотека арбитражных дел":

определение от 09.01.2020 о принятии заявления к производству и назначении предварительного судебного заседания на 10.02.2020 опубликовано 10.01.2020 в 11 часов 50 минут (время московское) (т. 1, л.д. 77);

определение от 10.02.2020 об отложении предварительного судебного заседания на 25.02.2020 опубликовано 11.02.2020 в 16 часов 54 минуты (время московское) (т. 1, л.д. 101);

определение от 25.02.2020 о назначении дела к судебному разбирательству на 07.04.2020 опубликовано 26.02.2020 в 20 часов 53 минуты (время московское) (т. 2, л.д. 49);

определение от 20.04.2020 об отложении судебного разбирательства на 26.05.2020 опубликовано 21.04.2020 в 9 часов 41 минуту (время московское) (т. 2, л.д. 49).

На основании статьи 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в судебном заседании был объявлен перерыв с 26.05.2020 до 28.05.2020, о чем в сети Интернет в информационном ресурсе "Картотека арбитражных дел" 26.05.2020 в 20 часов 5 минут (время московское) размещено публичное объявление (т. 2, л.д. 49).

Ходатайства ответчика об оставлении искового заявления без рассмотрения и о приостановлении производства по делу рассмотрены судом в порядке статьи 159 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в судебном заседании 28.05.2020 и в их удовлетворении отказано, о чем вынесены протокольные определения.

Доводы общества "Престо плюс" о наличии оснований для применения пунктов 2 и 7 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, по мнению судебной коллегии, свидетельствуют о неправильном понимании ответчиком норм процессуального права и не основаны на имеющихся в материалах дела письменных документах.

Согласно пункту 7 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд оставляет исковое заявление без рассмотрения, если после его принятия к производству установит, что исковое заявление не подписано или подписано лицом, не имеющим права подписывать его, либо лицом, должностное положение которого не указано.

В рассматриваемом случае принятое к производству исковое заявление общества "Черноморье" подписано представителем Бышовой О.А., действующей на основании доверенности от 27.11.2019 N 27-11/19 (т. 1, л.д. 59), копия которой приложена к иску, а оригинал представлялся на обозрение в каждом состоявшемся по настоящему делу судебном заседании.

Из указанной доверенности следует, что общество "Черноморье" доверяет трем гражданам Российской Федерации, включая названного представителя, представлять его интересы при подаче и рассмотрении в арбитражном суде заявления "о досрочном прекращении срока действия товарного знака N 187980".

Суд соглашается с пояснениями ответчика о некорректности использованного в доверенности понятия "срок действия товарного знака", поскольку в положениях статьи 1486 ГК РФ речь идет о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака, а в статье 1491 этого же Кодекса о сроке действия исключительного права на товарный знак.

Между тем в доверенности имеется ссылка на пункт 1 статьи 1486 ГК РФ и из содержания предоставленных от имени истца полномочий очевидно следует его намерение обратиться с заявлением о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 187980.

При изложенных обстоятельствах у суда нет оснований для вывода о том, что исковое заявление подписано неуполномоченным лицом (с превышением полномочий, указанных в доверенности).

В обоснование довода о наличии оснований для оставления искового заявления без рассмотрения по пункту 2 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации ответчик ссылается на то, что досудебное предложение заинтересованного лица от имени истца было направлено ему 24.10.2019 представителем, действующим по доверенности от 27.11.2019 N 27-11/19, то есть ранее срока ее выдачи.

На основании пункта 2 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд оставляет исковое заявление без рассмотрения, если после его принятия к производству установит, что истцом не соблюден претензионный или иной досудебный порядок урегулирования спора с ответчиком, за исключением случаев, если его соблюдение не предусмотрено федеральным законом.

Как следует из материалов дела, направленное ответчику предложение о досудебном порядке урегулирования спора подписано представителем Бышовой О.А. (т. 1, л.д. 11 оборот). В приложенной описи почтового отправления указано, что в адрес общества "Престо плюс" направлены это предложение и доверенность (т. 1, л.д. 12), однако реквизиты последней (дата и номер) не обозначены.

Опровергая доводы ответчика и доказывая наличие полномочий действовать в интересах общества "Черноморье" на дату направления досудебного предложения заинтересованного лица, истец представил в материалы дела иную доверенность от 17.09.2019, выданную этим же представителям, среди которых указана Бышова О.А. (т. 2, л.д. 36).

Согласно части 5 статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации гражданско-правовые споры о взыскании денежных средств по требованиям, возникшим из договоров, других сделок, вследствие неосновательного обогащения, могут быть переданы на разрешение арбитражного суда после принятия сторонами мер по досудебному урегулированию по истечении тридцати календарных дней со дня направления претензии (требования), если иные срок и (или) порядок не установлены законом или договором. Иные споры, возникающие из гражданских правоотношений, передаются на разрешение арбитражного суда после соблюдения досудебного порядка урегулирования спора только в том случае, если такой порядок установлен федеральным законом или договором.

Приведенной норме процессуального закона корреспондируют положения пункта 8 части 2 статьи 125 и пункта 7 части 1 статьи 126 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми в исковом заявлении должны быть приведены сведения о соблюдении истцом претензионного или иного досудебного порядка, в подтверждение чего к исковому заявлению должны быть приложены документы, подтверждающие соблюдение истцом претензионного или иного досудебного порядка, за исключением случаев, если его соблюдение не предусмотрено федеральным законом.

В отношении дел о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования такой порядок установлен пунктом 1 статьи 1486 ГК РФ.

При этом Суд по интеллектуальным правам считает необходимым отметить, что ни нормами гражданского законодательства, ни положениями Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не установлены какие-либо специальные требования к форме досудебного предложения, а также к оформлению полномочий лица, подпись которого учинена в этом документе.

Как указывалось выше, в рассматриваемом случае от имени истца было направлено досудебное предложение заинтересованного лица, подписанное представителем Бышовой О.А. и содержащее просьбу в установленном законом порядке обратиться в Роспатент с заявлением об отказе от права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 187980 либо заключить с истцом договор об отчуждении исключительного права на этот знак в отношении товаров 32-го класса МКТУ "пиво; порошки и таблетки для изготовления напитков; сусла; эссенции для изготовления напитков".

Факт получения от истца указанного предложения ответчик не только не оспорил, но и представил в материалы дела скриншоты переписки между их представителями о возможности разрешения спора мирным путем (т. 1, л.д. 61-67).

Поскольку на стадии досудебного урегулирования спора истцу и ответчику не удалось договориться, общество "Черноморье" в течение установленного для обращения в суд тридцатидневного срока направило в Суд по интеллектуальным правам исковое заявление, которое также подписано представителем Бышовой О.А. Этот же представитель принимал участие в судебных заседаниях при рассмотрении дела в Суде по интеллектуальным правам.

Выданные обществом "Черноморье" доверенности от 17.09.2019 и от 27.11.2019 N 27-11/19 оформлены в соответствии со статьями 61, 62 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и содержат как полномочие на направление правообладателю спорного товарного знака досудебного предложения, так и специальное полномочие на подписание искового заявления.

Изложенное позволяет суду признать, что полученное ответчиком досудебное предложение истца было оформлено надлежащим образом, а затем оно получило одобрение в виде направленного в суд искового заявления.

Следовательно, ответчиком не доказано наличие в спорной ситуации предусмотренных пунктами 2 и 7 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации оснований для оставления искового заявления без рассмотрения.

Наряду с этим судебная коллегия считает не подлежащим удовлетворению ходатайство ответчика о приостановлении производства по делу на основании пункта 4 части 1 статьи 143 либо пункта 3 статьи 144 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку обществом "Престо плюс" не доказано наличие условий, при которых указанные нормы могут быть применены.

Согласно пункту 4 части 1 статьи 143 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд обязан приостановить производство по делу в случае утраты гражданином, являющимся стороной в деле, дееспособности, а в силу пункту 3 статьи 144 того же Кодекса суд вправе приостановить производство по делу в случае привлечения гражданина, являющегося лицом, участвующим в деле, для выполнения государственной обязанности.

В обоснование применения этой нормы ответчик указывает на особенности ситуации в результате распространения новой коронавирусной инфекции, в которой осуществляемая им деятельность ресторанов и услуги по доставке продуктов питания относится к особо пострадавшим от пандемии COVID-19, так как она полностью остановлена в соответствии с нормативными правовыми Российской Федерации и Архангельской области, в связи с чем общество "Престо плюс" не имеет организационной и финансовой возможности обеспечить явку представителя в судебное заседание.

Судебная коллегия отмечает, что ответчик является юридическим лицом, а положения процессуального закона, на которые он ссылается, могут быть применены лишь в отношении физического лица.

Кроме того, по мнению суда, временное неосуществление юридическим лицом какого-либо вида экономической деятельности само по себе не препятствует принимать участие при рассмотрении дел в суде, тем более, что представитель ответчика занимает активную позицию в споре, направляет возражения против доводов истца, заявляет ходатайства об ознакомлении с материалами дела и т.д.

В Суде по интеллектуальным правам с 07.05.2020 реализована техническая возможность проведения судебных заседаний с использованием системы веб-конференции информационной системы "Картотека арбитражных дел" (онлайн-заседание), о чем на официальном сайте суда размещено соответствующее объявление.

Следовательно, представитель ответчика имеет возможность принять участие в судебном заседании, подав в установленном порядке ходатайство и не присутствуя при этом непосредственно в здании суда.

Наряду с этим судебная коллегия обращает внимание на то, что по настоящему делу состоялось 4 судебных заседания (в том числе 1 с перерывом), из которых 2 заседания (10.02.2020 и 25.02.2020) проведены до объявления пандемии и в них представитель ответчика также не принимал участие.

В силу части 1 статьи 6.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судопроизводство в арбитражных судах и исполнение судебного акта осуществляются в разумные сроки.

По смыслу положений, предусмотренных частями 3-5 статьи 158 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, отложение судебного заседания является правом, а не обязанностью суда, которое может быть реализовано при наличии достаточных оснований, которые в настоящем случае не доказаны ответчиком.

Приостановление производства по делу либо отложение судебного разбирательства без достаточных к тому оснований безусловно приведет к нарушению разумных сроков судопроизводства.

С учетом изложенного суд не находит оснований ни для приостановления производства по делу, ни для отложения судебного разбирательства.

При рассмотрении спора судом установлены следующие обстоятельства.

Как усматривается из материалов дела, товарный знак "" по свидетельству Российской Федерации N 187980 зарегистрирован 28.04.2000 с датой приоритета от 05.05.1998, в отношении, среди прочего, следующих товаров 32-го класса МКТУ "пиво; порошки и таблетки для изготовления напитков; сусла; эссенции для изготовления напитков".

Ссылаясь на неиспользование правообладателем спорного товарного знака для индивидуализации указанных товаров 32-го класса МКТУ, для которых этот товарный знак зарегистрирован, общество "Черноморье" направило в адрес общества "Престо плюс" предложение о добровольном отказе от исключительного права на товарный знак в отношении указанной части товаров или о вступлении в переговоры относительно заключения "договора об отчуждении товарного знака" (далее также - предложение заинтересованного лица).

В связи с отказом ответчика на предложение истца добровольно отказаться от исключительного права на спорный товарный знак, по истечении установленного пунктом 1 статьи 1486 ГК РФ двухмесячного срока предприниматель обратился в Суд по интеллектуальным правам с исковым заявлением.

Изучив материалы дела, исследовав и оценив в порядке, предусмотренном статьями 71, 162 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, представленные в материалы дела доказательства, суд пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения заявленных требований ввиду следующего.

Согласно пункту 1 статьи 1486 ГК РФ правовая охрана товарного знака может быть прекращена досрочно в отношении всех товаров или части товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, вследствие неиспользования товарного знака непрерывно в течение трех лет.

Заинтересованное лицо, полагающее, что правообладатель не использует товарный знак в отношении всех товаров или части товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, направляет такому правообладателю предложение обратиться в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности с заявлением об отказе от права на товарный знак либо заключить с заинтересованным лицом договор об отчуждении исключительного права на товарный знак в отношении всех товаров или части товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован. Предложение заинтересованного лица направляется правообладателю, а также по адресу, указанному в Государственном реестре товарных знаков или в соответствующем реестре, предусмотренном международным договором Российской Федерации.

Предложение заинтересованного лица может быть направлено правообладателю не ранее чем по истечении трех лет с даты государственной регистрации товарного знака (абзац третий пункта 1 статьи 1486 ГК РФ).

Если в течение двух месяцев со дня направления предложения заинтересованного лица правообладатель не подаст заявление об отказе от права на товарный знак и не заключит с заинтересованным лицом договор об отчуждении исключительного права на товарный знак, заинтересованное лицо в тридцатидневный срок по истечении указанных двух месяцев вправе обратиться в суд с исковым заявлением о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования (абзац четвертый пункта 1 статьи 1486 ГК РФ).

По мнению судебной коллегии, истцом соблюден досудебный порядок урегулирования настоящего спора, что подтверждается копией предложения заинтересованного лица (т. 1, л.д. 11), а также доказательствами его направления 24.10.2019 ответчику (т. 1, л.д. 17) по адресу, указанному в Государственном реестре товарных знаков (т. 1, л.д. 113), и по адресу его места нахождения, указанному в отношении в Едином государственном реестре юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) (т. 1, л.д. 55), а именно: копиями описей почтовых отправлений и почтовых квитанций (т. 1, л.д. 12-13), а также копией ответа общества "Престо плюс" (т. 1, л.д. 14), из которого следует, что указанное предложение получено его адресатом.

В силу пункта 2 статьи 1484 ГК РФ исключительное право на товарный знак может быть осуществлено для индивидуализации товаров, работ или услуг, в отношении которых товарный знак зарегистрирован, в частности путем размещения товарного знака на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации; при выполнении работ, оказании услуг; на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот; в предложениях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе; в сети "Интернет", в том числе в доменном имени и при других способах адресации.

Исходя из положений части 1 статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статей 12 и 1486 ГК РФ иск о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования может быть заявлен только заинтересованным лицом.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 42 Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 23.09.2015 (далее - Обзор), истец по делу о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака в связи с неиспользованием должен доказать свою заинтересованность в прекращении правовой охраны спорного товарного знака. При этом однородность производимых истцом товаров и оказываемых им услуг товарам и услугам, для которых зарегистрирован товарный знак, учитывается для целей статьи.

Российское законодательство об интеллектуальной собственности не содержит легального определения понятия "лицо, заинтересованное в досрочном прекращении правовой охраны товарного знака".

Для признания лица, осуществляющего предпринимательскую деятельность, заинтересованным на основании пункта 1 статьи 1486 ГК РФ необходимо, чтобы совокупность обстоятельств дела свидетельствовала о том, что направленность коммерческого интереса этого лица заключается в последующем использовании истцом в отношении однородных товаров тождественного или сходного до степени смешения со спорным товарным знаком обозначения с обеспечением его правовой охраны в качестве средства индивидуализации либо без такового. На это обращено внимание, в частности, в пункте 165 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление Пленума N 10), а также в определении Верховного Суда Российской Федерации от 11.01.2016 N 300-ЭС15-10765 по делу N СИП-530/2014.

Таким образом, при рассмотрении дел о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования истец должен доказать свою заинтересованность в удовлетворении заявленных требований.

Судебная коллегия отмечает, что гражданское законодательство Российской Федерации не устанавливает исчерпывающего перечня случаев, когда истец может быть признан судом лицом, заинтересованным в досрочном прекращении правовой охраны товарного знака.

Из представленной в материалы дела выписки из ЕГРЮЛ в отношении общества "Черноморье" по состоянию на 27.12.2019 судом установлено, что среди дополнительных видов деятельности истца указаны: "производство вина из винограда" (код по Общероссийскому классификатору видов экономической деятельности (далее - ОКВЭД) 11.02), "торговля оптовая алкогольными напитками, кроме пива и пищевого этилового спирта" (код ОКВЭД 46.34.21), "торговля розничная алкогольными напитками, кроме пива, в специализированных магазинах" (код ОКВЭД 47.25.11).

В ЕГРЮЛ также указано, что истцом получены лицензии на осуществление таких видов деятельности, как розничная продажа алкогольной продукции, а также производство, хранение и поставка произведенной алкогольной продукции (т. 1, л.д. 50 оборот - 51).

В подтверждение фактов осуществления в сфере производства и реализации алкогольных напитков и реальности намерения использования обозначения "" для маркировки вина, истец представил копии следующих документов:

распечатки с сайта Федерального института промышленной собственности по состоянию на 26.12.2019, содержащие информацию о заявке N 2019702212 (т. 1, л.д. 18);

уведомления о результатах проверки соответствия обозначения, заявленного истцом на регистрацию в качестве товарного знака, требованиям законодательства (т. 1, л.д. 19), из которого следует, что в результате проведения экспертизы заявленного обозначения административным органом было установлено его сходство до степени смешения со спорным товарным знаком ответчика для товаров 32-го класса МКТУ, однородных товарам 33-го класса МКТУ, предоставление правовой охраны в отношении которых испрашивалось обществом "Черноморье";

копия лицензии N 2ПВН0004022 от 22.09.2014 на осуществление деятельности по производству, хранению и поставке произведенной алкогольной продукции (винные напитки с добавлением этилового спирта), выданной истцу со сроком действия до 23.09.2023 (т. 1, л.д. 20);

копия лицензии N 82ПВН0004021 от 22.09.2014 на осуществление деятельности по производству, хранению и поставке произведенной алкогольной продукции (вина), выданной истцу со сроком действия до 23.09.2023 (т. 1, л.д. 21);

копия сертификата соответствия N РОСС RU.OC14H00312 со сроком действия с 26.06.2019 по 25.06.2022 N 1935273 на продукцию "вино географического наименования выдержанное сухое красное "Ай-Даниль" ГОСТ 32030-2013 серийный выпуск", производитель - общество "Черноморье" (т. 1, л.д. 22);

копия декларации ЕврАзЭС от 16.02.2017 о соответствии продукции "напитки винные сладкие под товарным знаком CHAYEAU DE SAINT DANIEL: "Forte" ("Могучее"),"Dolce Passione" ("Сладкая страсть"), "Saint Daniel" ("Сан Даниель"), "Jannet" ("Джаннет")", требованиям TP TC 021/2011 "О безопасности пищевой продукции", TP TC 022/2011 "Пищевая продукция в части ее маркировки", TP TC 029/2012 "Требования безопасности пищевых добавок, ароматизаторов и технологических и вспомогательных средств", со сроком действия по 15.05.2020, изготовитель - общество "Черноморье" (т. 1, л.д. 22 оборот);

копия декларации ЕврАзЭС от 02.04.2019 о соответствии продукции "вина географического наименования: сухое бело "Le Caprice" ("Каприз"), выдержанное сухое белое "Beau Monde" ("Бомонд"), выдержанное сухое красное "Tramonto" ("Вечерняя заря"), сухое красное "21", полусухое красное "Secret" ("Секрет"), полусладкое розовое "Rosso da Sole" ("Розовое Солнечное"), полусладкое красное Scarlatto da Sole" ("багряное Солнечное"), полусладкое белое "Bianko da Sole" ("Белое Солнечное"), требованиям TP TC 021/2011 "О безопасности пищевой продукции", TP TC 022/2011 "Пищевая продукция в части ее маркировки", TP TC 029/2012 "Требования безопасности пищевых добавок, ароматизаторов и технологических и вспомогательных средств", со сроком действия по 01.04.2022, изготовитель - общество "Черноморье" (т. 1, л.д. 23);

копия декларации ЕврАзЭС от 06.03.2019 о соответствии продукции "вино географического наименования выдержанное сухое красное "Ай-Даниль" требованиям TP TC 021/2011 "О безопасности пищевой продукции", TP TC 022/2011 "Пищевая продукция в части ее маркировки", TP TC 029/2012 "Требования безопасности пищевых добавок, ароматизаторов и технологических и вспомогательных средств", со сроком действия по 05.03.2022, изготовитель - общество "Черноморье" (т. 1, л.д. 23 оборот);

копии товарной, товарно-транспортных и транспортных накладных за 2018, 2019 годы, счетов-фактуры (т. 1, л.д. 24-39), содержащие информацию о поставке вин, например "вино (столовое) географического наименования выдержанное сухое красное "Ай-Даниель" CHATEU COTES DE SAINT DANIEL (0,75 л) (11.06.19 (13%), 300 20208209-2209045; 202090047-20209241; 20209047-20209241" (т. 1, л.д. 24), поставщиком в которых указано общество "Черноморье";

черно-белые фотографии бутылок вина (т. 1, л.д. 40-45), на этикетках которых в качестве производителя указано общество "Черноморье";

распечатка с сайта Федеральной службы по регулированию алкогольного рынка по состоянию на 22.10.2019, содержащая информацию в отношении истца о предоставлении им уведомлений о начале оборота алкогольной продукции на территории Российской Федерации, а именно "Вино (столовое) географического наименования полусухое красное Секрет", "Вино (столовое) географического наименования выдержанное сухое красное "Ай-Даниль", "Вино сухое красное "Бастардо", напиток винный сладкий "Джаннет", "Напиток винный сладкий "Сан Даниэль" (т. 1, л.д. 46-48).

В абзаце втором пункта 55 Постановления Пленума N 10 разъяснено, что допустимыми доказательствами являются, в том числе сделанные и заверенные лицами, участвующими в деле, распечатки материалов, размещенных в информационно-телекоммуникационной сети (скриншот), с указанием адреса интернет-страницы, с которой сделана распечатка, а также точного времени ее получения. Такие распечатки подлежат оценке судом при рассмотрении дела наравне с прочими доказательствами (статья 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В силу статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами.

В результате исследования и оценки представленных истцом в материалы дела документов, результаты которой изложены выше, суд полагает доказанным фактическое осуществление истцом деятельности по производству и реализации товаров "вино" и "винные напитки".

Как разъяснено в пункте 165 Постановления Пленума N 10, для признания осуществляющего предпринимательскую деятельность лица заинтересованным в досрочном прекращении правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования необходимо, чтобы совокупность обстоятельств дела свидетельствовала о том, что направленность интереса истца заключается в последующем использовании им в отношении однородных товаров тождественного или сходного до степени смешения со спорным товарным знаком обозначения с обеспечением его правовой охраны в качестве средства индивидуализации либо без такового.

Таким образом, при установлении заинтересованности истца в досрочном прекращении правовой охраны товарного знака ответчика установлению подлежит, помимо прочего, наличие (отсутствие) сходства либо тождественности оспариваемого товарного знака ответчика и обозначения, которое истец намерен использовать для индивидуализации однородных товаров.

При этом вопрос о сходстве до степени смешения обозначений является вопросом факта и по общему правилу может быть разрешен судом без назначения экспертизы (абзац седьмой пункта 75, абзац шестой пункта 162 Постановления Пленума N 10).

Исходя из положений пунктов 41-44 Правил составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденных приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482 (далее - Правила N 482), судебная коллегия считает очевидной высокую степень сходства близкую к тождеству между спорным товарным знаком и обозначением "", и полагает, что имеющиеся незначительные отличия в написании словесных обозначений ввиду использования разных видов стандартных шрифтов английского алфавита не влияют на их одинаковое восприятие и возможность смешения в гражданском обороте.

Обозначение считается сходным до степени смешения с конкретным товарным знаком, если обычные потребители соответствующего товара (услуги) ассоциируют обозначение с товарным знаком в целом, несмотря на отдельные отличия (пункт 37 Обзора).

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о том, что сравниваемые обозначения вызывают стойкую ассоциацию друг с другом в целом, несмотря на отдельные отличия.

В пункте 162 Постановления Пленума N 10 разъяснено, что однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

При анализе однородности осуществляемой истцом либо подготавливаемой им деятельности с товарами 32-го класса МКТУ, на которые распространяется правовая охрана спорного товарного знака и в отношении которых истцом предъявлены требования о ее досрочном прекращении, суд исходит из следующего.

С учетом представленных в материалах дела доказательств фактического осуществления истцом деятельности по производству и реализации товаров "вино" и "винные напитки", принимая во внимание сведения о внесенных в ЕГРЮЛ видах осуществляемой истцом экономической деятельности, коллегия судей приходит к выводу о том, что истец доказал направленность его коммерческого интереса на осуществление деятельности по введению в гражданский оборот вина и винных напитков, маркируемых обозначением "".

В российском законодательстве под вином понимается алкогольная продукция с содержанием этилового спирта от 8,5 (за исключением вина с защищенным географическим указанием или с защищенным наименованием места происхождения) до 16,5 (за исключением столового вина) процента объема готовой продукции, произведенная в результате полного или неполного брожения ягод свежего винограда, виноградного сусла без добавления этилового спирта, а также без добавления (за исключением столового вина) концентрированного виноградного сусла и (или) ректификованного концентрированного виноградного сусла (подпункт 11 статьи 2 Закона о госрегулировании производства и оборота алкоголя).

При этом согласно подпункту 12.2 статьи 2 Закона о госрегулировании производства и оборота алкоголя винный напиток - это алкогольная продукция с содержанием этилового спирта от 1,5 процента до 22 процентов объема готовой продукции с насыщением или без насыщения двуокисью углерода, содержащая не менее 50 процентов виноматериалов с добавлением или без добавления ректификованного этилового спирта, произведенного из пищевого сырья, и (или) спиртованных виноградного или иного фруктового сусла, и (или) винного дистиллята, и (или) фруктового дистиллята, и (или) сахаросодержащих продуктов, и (или) ароматических и вкусовых добавок, и (или) пищевых красителей, и (или) воды.

Согласно подпункту 13.1 статьи 2 Закона о госрегулировании производства и оборота алкоголя пиво - это алкогольная продукция с содержанием этилового спирта, образовавшегося в процессе брожения пивного сусла, которая произведена из пивоваренного солода, хмеля и (или) полученных в результате переработки хмеля продуктов (хмелепродуктов), воды с использованием пивных дрожжей, без добавления этилового спирта, ароматических и вкусовых добавок.

Судебная коллегия признает обоснованным указание ответчика на то, что пиво и вино бывают как алкогольными, так и безалкогольными или с низким содержанием этилового спирта (до 0,5%), что не позволяет их отнести к алкогольной продукции в том смысле, как это предусмотрено российским законодательством, однако самостоятельным и достаточным основанием для вывода о неоднородности товаров "пиво" и "вино" не считает, поскольку главным критерием для квалификации товаров как однородных является наличие вероятности отнесения этих товаров потребителем к одному и тому же источнику происхождения, а не особенности их родо-видовой классификации.

Вопреки мнению ответчика, судебная коллегия полагает, что товары "вино", "винные напитки" и "пиво", в случае возможности их отнесения к алкогольной продукции, являются однородными, что обусловлено тем, что они являются товарами широкого потребления и краткосрочного пользования, имеют совпадения в их функциональном назначении (по объему их нормального употребления, и частично по цели, когда в качестве такой для лица выступает достижение лицом эффекта алкогольного опьянения), частично взаимозаменяемы (выбор может зависеть от наличия в момент покупки), реализуются при схожих условиях (деятельность по их производству и реализации имеет схожее правовое регулирование, предназначены для реализации в розницу, места продажи зачастую являются общими), могут иметь пересекающийся круг потребителей (за исключением той части лиц, которая предпочитает только вино либо только пиво).

Вместе с тем степень такой однородности оценивается как низкая, что, по мнению судебной коллегии, обусловлено невозможностью признать товары "вино", "винный напиток" и товар "пиво" взаимодополняемыми товарами, наличием различий в укладе их использования, "культуре потребления", разностью их состава и потребительских свойств (вкус, химический состав).

Признавая товары 32-го класса МКТУ "порошки и таблетки для изготовления напитков; сусла; эссенции для изготовления напитков" к товарам, однородным алкогольным напиткам, суд исходит из того, что все перечисленное является полуфабрикатами для производства алкогольной продукции, входит в их состав и, соответственно, воспринимается потребителями как связанные с алкогольной продукцией.

Так, согласно подпункту 13.3 статьи 2 Закона о госрегулировании производства и оборота алкоголя сусло - это спиртосодержащая пищевая продукция, являющаяся полуфабрикатом производства алкогольной продукции, с содержанием этилового спирта, образовавшегося в процессе брожения, более 1,5 процента от ее объема, получаемая в зависимости от вида алкогольной продукции из фруктов (фруктовое сусло), из воды, пивоваренного солода, хмеля и (или) хмелепродуктов (пивное сусло), из воды и меда (медовое сусло).

Следовательно, определенные виды сусла являются ингредиентом для производства вина и винных напитков.

Аналогичная правовая позиция выражена в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 05.05.2015 по делу N СИП-939/2014, а также в решениях Суда по интеллектуальным правам от 09.10.2019 по делу N СИП-594/2019 и от 05.03.2020 по делу N СИП-873/2019, в том числе последнее принято с участием в нем в качестве истца общества "Черноморье".

Ссылка ответчика на то, что в настоящее время в России нет ни одного общеизвестного производителя, который бы одновременно производил такие товары как вино и пиво, судебной коллегией отклоняются, как основанные на субъективном опыте ответчика и не подтвержденными какими-либо доказательствами.

Приведенные в обоснование отсутствия однородности сравниваемых товаров доводы ответчика о способах изготовления вина и пива, различия в способах их упаковки, в сопутствующих товарах, с которыми они, как правило, употребляются, а также классификация потребителей в зависимости от пола, не принимаются во внимание судом, как не имеющие юридического значения при разрешении вопроса о принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю.

Таким образом, учитывая вид реализуемых истцом товаров, общую направленность коммерческого интереса истца, виды экономической деятельности, сведения о которых указаны он завил в ЕГРЮЛ, судебная коллегия полагает, что потребитель товаров, маркированных спорным товарным знаком и обозначением, на использование которого направлен коммерческий интерес истца, может прийти к выводу о том, что они производятся и/или реализуются одним лицом.

По мнению судебной коллегии, в рассматриваемом низкая степень однородности товаров будет компенсирована высокой степенью сходства близкой к тождеству у спорного товарного знака и обозначения истца.

Поскольку заинтересованным лицом в прекращении правовой охраны товарного знака является лицо, чьи права и законные интересы затрагиваются соответствующим правом на товарный знак, суд полагает, что общество "Черноморье" доказало наличие у него заинтересованности в досрочном прекращении правовой охраны товарного знака "" по свидетельству Российской Федерации N 187980 в отношении товаров 32-го класса МКТУ "пиво; порошки и таблетки для изготовления напитков; сусла; эссенции для изготовления напитков".

Из системного толкования норм статей 1484 и 1486 ГК РФ следует, что правообладатель обязан использовать зарегистрированный товарный знак как условие сохранения права на него. Обязательность использования права на товарный знак призвана обеспечивать реальное функционирование товарных знаков в гражданском обороте. Соответствующая правовая позиция сформулирована в постановлениях Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.03.2011 N 14503/10 и от 17.09.2013 N 5793/13.

В силу пункта 2 статьи 1484 ГК РФ исключительное право на товарный знак может быть осуществлено для индивидуализации товаров, работ или услуг, в отношении которых товарный знак зарегистрирован, в частности путем размещения товарного знака на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации; при выполнении работ, оказании услуг; на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот; в предложениях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе; в сети "Интернет", в том числе в доменном имени и при других способах адресации.

Согласно пункту 3 статьи 1486 ГК РФ бремя доказывания использования товарного знака лежит на правообладателе. При решении вопроса о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования могут быть приняты во внимание представленные правообладателем доказательства того, что товарный знак не использовался по независящим от него обстоятельствам.

В пункте 1 статьи 1486 ГК РФ предусмотрено, что решение о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования принимается судом в случае неиспользования правообладателем товарного знака в отношении соответствующих товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, в течение трех лет, непосредственно предшествующих дню направления правообладателю предложения заинтересованного лица.

Как разъяснено в пункте 166 Постановления Пленума N 10, для сохранения правовой охраны товарного знака правообладатель должен доказать фактическое (не мнимое) использование товарного знака в отношении каждого товара, для которого зарегистрирован товарный знак и по которому истец доказал свою заинтересованность в досрочном прекращении правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования, в том виде, в котором эти товар или услуга названы в свидетельстве на товарный знак.

Исходя из даты направления истцом предложения ответчику (24.10.2019), период, в течение которого правообладателем должно быть доказано использование спорного товарного знака, исчисляется с 24.10.2016 по 23.10.2019 включительно.

В своих письменных объяснениях подтвердил, что не использует спорный товарный знак в отношении таких товаров, объясняя это тем, что он не успел приобрести оборудование и получить лицензии на осуществление соответствующей деятельности вследствие короткого срока обладания исключительным правом на спорный товарный знак.

Вместе с тем смена правообладателя посредством отчуждения товарного знака не отменяет исчисление трехлетнего срока неиспользования и сама по себе не является обстоятельством, свидетельствующим о невозможности использовать это средство индивидуализации по причинам, не зависящим от правообладателя. Приобретение исключительного права на товарный знак, который правообладатель фактически не использовал в гражданском обороте, является риском его приобретателя (пункт 1 статьи 2 ГК РФ).

По смыслу положений пункта 1 статьи 1477 ГК РФ товарный знак служит для индивидуализации товара, а не для целей индивидуализации определенного лица в глазах потребителя.

Аналогичная правовая позиция изложена в постановлениях президиума Суда по интеллектуальным правам от 14.07.2016 по делу N СИП-372/2015 (определением Верховного Суда Российской Федерации от 01.11.2016 N 300-ЭС16-14241 в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам отказано), от 16.10.2017 по делу N СИП-132/2017 и от 01.02.2019 по делу N СИП-236/2018.

Иное понимание применения статьи 1486 ГК РФ, исходящее из того, что в течение трех лет после перехода исключительного права на товарный знак новому правообладателю не может быть направлено предложение заинтересованного лица (по аналогии с абзацем третьим пункта 1 статьи 1486 ГК РФ, согласно которой предложение заинтересованного лица может быть направлено правообладателю не ранее чем по истечении трех лет с даты государственной регистрации товарного знака), дискредитирует саму суть института досрочного прекращения правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования - обеспечение возможности использования обозначений в обороте.

При таком подходе в случае, если раз в чуть менее чем три года исключительное право на товарный знак будет отчуждаться, правовая охрана товарного знака никогда не будет прекращена, даже если он никогда не использовался.

Аналогичный подход отражен в постановлениях президиума Суда по интеллектуальным правам от 01.02.2019 по делу N СИП-236/2018 и от 01.03.2019 по делу N СИП-301/2018.

Доказательств использования спорного товарного знака для индивидуализации товаров 32-го класса МКТУ, в отношении которых заявлены исковые требования общества "Черноморье", ответчиком не представлено, а наличие объективных препятствий к такому использованию товарного знака в спорный период не доказано.

В соответствии с частью 1 статьи 64, статьями 71, 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств.

Статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации установлена обязанность лиц, участвующих в деле, доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются как на основание своих требований и возражений. Согласно части 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

На основании изложенного исковые требования подлежат удовлетворению, а правовая охрана товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 187980 досрочному прекращению в отношении товаров 32-го класса МКТУ "пиво; порошки и таблетки для изготовления напитков; сусла; эссенции для изготовления напитков".

В силу положений подпунктов 3 пункта 1 статьи 1514 ГК РФ правовая охрана товарного знака прекращается на основании принятого в соответствии со статьей 1486 ГК РФ решения о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака в связи с его неиспользованием. Прекращение правовой охраны товарного знака означает прекращение исключительного права на этот товарный знак.

Судебная коллегия отклоняет довод ответчика о злоупотреблении истцом своим правом при выборе способа защиты.

Положениями пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

Пунктом 3 статьи 10 ГК РФ установлено, что в случае, если злоупотребление правом выражается в совершении действий в обход закона с противоправной целью, последствия, предусмотренные пунктом 2 этой же статьи Кодекса, применяются, поскольку иные последствия таких действий не установлены ГК РФ.

Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 ГК РФ).

Таким образом, исходя из указанных положений гражданского законодательства злоупотреблением правом признается действие по осуществлению права, хотя формально законное, но имеющее противоправную цель.

Как разъяснено в абзаце втором пункта 5 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 13.02.2018 N 8-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 4 статьи 1252, статьи 1487 и пунктов 1, 2 и 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью "ПАГ", конституционное требование действовать добросовестно и не злоупотреблять своими правами равным образом обращено ко всем участникам гражданских правоотношений. Исходя из этого ГК РФ называет в числе основных начал гражданского законодательства следующие: при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (пункт 3 статьи 1 ГК РФ); никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ); не допускаются любое заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом), использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке (пункт 1 статьи 10 ГК РФ); в случае несоблюдения этих требований суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

По смыслу вышеприведенных положений статьи 10 ГК РФ для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав, единственной его целью было причинение вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей). При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не может являться следствием предположений.

На основании статьи 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут подтверждаться в арбитражном суде иными доказательствами.

В рассматриваемом случае судебная коллегия полагает, что доводы ответчика о намерениях и целях истца носят предположительный характер и вопреки требованиям статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не подтверждены доказательствами, отвечающим принципам относимости, достоверности, допустимости и объективности.

С учетом положений части 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации, статей 11, 12 и 1486 ГК РФ и установленных по настоящему делу обстоятельств судебная коллегия не находит оснований для вывода о наличии в действиях общества "Черноморье" признаков злоупотребления правом и считает, что обращение в Суд по интеллектуальным правам с иском является правом юридического лица и реализацией одного из предусмотренных законом способов защиты, выбор которого это безусловная прерогатива истца.

При обращении в суд истец уплатил государственную пошлину в размере 6 000 рублей, что подтверждается копией платежного поручения от 25.11.2019 N 1188 и соответствует положениям подпункта 4 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации.

На основании статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины за подачу искового заявления подлежат возмещению за счет ответчика.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 176, 180 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

иск общества с ограниченной ответственностью "Черноморье" удовлетворить.

Досрочно прекратить правовую охрану товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 187980 в отношении товаров 32-го класса "пиво; порошки и таблетки для изготовления напитков; сусла; эссенции для изготовления напитков" Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков вследствие его неиспользования.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью "Престо плюс" (ул. Гайдара, д. 52, г. Архангельск, 163071, ОГРН 1152901012440) в пользу общества с ограниченной ответственностью "Черноморье" (ул. Шполянской, д. 6, г. Симферополь, Республика Крым, 295034, ОГРН 1149102030505) в возмещение судебных расходов по уплате государственной пошлины за подачу искового заявления 6 000 (Шесть тысяч) рублей.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий

Е.С. Четвертакова

Судьи

В.В. Голофаев

И.В. Лапшина