Решение Суда по интеллектуальным правам от 14 октября 2020 г. по делу N СИП-598/2019 Суд отказал в признании действий по приобретению исключительного права на товарные знаки актом недобросовестной конкуренции, поскольку установленные обстоятельства не могут свидетельствовать о том, что ответчик имел намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с обществом посредством использования исключительного права на товарные знаки с целью вытеснить истца с рынка или ограничить его деятельность

Решение Суда по интеллектуальным правам от 14 октября 2020 г. по делу N СИП-598/2019

Именем Российской Федерации

ГАРАНТ:

Постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 15 февраля 2021 г. N С01-1558/2019 настоящее решение оставлено без изменения

Резолютивная часть решения объявлена 7 октября 2020 года.

Полный текст решения изготовлен 14 октября 2020 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Погадаева Н.Н.,

судей Сидорской Ю.М., Четвертаковой Е.С.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Лазаревой Е.А.

рассмотрел в открытом судебном заседании исковое заявление общества с ограниченной ответственностью "Рыжий Кот" (ул. Шолохова, д. 1 Б, г. Аксай, Ростовская область, 346720, ОГРН 1126189001509) к индивидуальному предпринимателю Чернусю Георгию Владимировичу (Москва, ОГРНИП 304770000293385) о признании действий по приобретению исключительного права на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N 631667, N 572840 актом недобросовестной конкуренции.

В судебном заседании приняли участие:

от общества с ограниченной ответственностью "Рыжий Кот" - представитель Ковальчук Н.М. (по доверенности от 01.01.2020 N 04);

индивидуальный предприниматель Чернусь Георгий Владимирович - лично (паспорт) и представитель Кудаков А.Д. (по доверенности от 03.10.2018).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

определением Арбитражного суда города Москвы от 28.06.2019 по делу N А40-169969/2019 встречные исковые требования общества с ограниченной ответственностью "Рыжий Кот" (далее - общество, истец) к индивидуальному предпринимателю Чернусю Георгию Владимировичу (далее - предприниматель, ответчик) о признании действий по приобретению исключительного права на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N 631667, N 572840 актом недобросовестной конкуренции были выделены в отдельное производство, и дело передано на рассмотрение в Суд по интеллектуальным правам.

Из искового заявления общества следует, что оно обратилось в суд по факту недобросовестной конкуренции со стороны предпринимателя, выразившейся в приобретении и использовании исключительного права на указанные товарные знаки, так как, по мнению истца, на момент регистрации спорных товарных знаков, многие участники рынка, наряду с обществом, начали использовать охраняемые оспариваемыми товарными знаками обозначения для маркировки своей продукции, что свидетельствует о конкурентных отношениях между ними, тогда как посредством приобретения исключительного права на указанные товарные знаки, предприниматель пытается вытеснить общество с товарного рынка посредством подачи иска и обращения в таможенный орган, причиняя тем самым вред хозяйственной деятельности ответчика.

Решением от 17.10.2019 в удовлетворении исковых требований было отказано.

Постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 17.02.2020 решение суда первой инстанции отменено, дело направлено на новое рассмотрение.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отметил, что свой вывод об использовании с 1996 года объемных обозначений "Рыбы-ангела" и "Совы", суд первой инстанции основывал из информации, содержащейся в аффидевите президента китайской компании "GUANGZHOU SEA-LAND TOYS Co., LTD".

Сославшись на пункт 6 статьи 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Суда по интеллектуальным правам отметил, что из содержания указанного документа следует, что президент названной китайской компании свои показания под присягой не давал, и у суда отсутствовали основания для квалификации представленного документа в качестве аффидевита.

Также основываясь на пункте 39 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.06.2017 N 23 "О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом", статье 27 Консульского устава Российской Федерации (Федеральный закон от 05.07.2010 N 154-ФЗ "Консульский устав Российской Федерации"), президиум Суда по интеллектуальным правам указал, что легализация иностранного документа необходима для подтверждения источника происхождения доказательства в арбитражном процессе, но не исключает проверки со стороны суда с целью установления правильности содержащихся в нем сведений по существу, а на удостоверительной надписи нотариуса, заверившего подпись президента китайской компании "GUANGZHOU SEA-LAND TOYS Co., LTD", апостиля или консульской легализации не имеется и какие-либо документы, подтверждающие существование такой компании, в материалы дела не представлены.

Кроме того, президиум Суда по интеллектуальным правам отметил следующие обстоятельства.

Факт предложения к продаже Чернусем Г.В. на своем интернет-сайте с 2002 года деревянных игрушек также не подтверждает факта авторства предпринимателя на указанные произведения.

Факт депонирования Чернусем Г.В. в реестре РАО "КОПИРУС" 31.08.2012 за N 012-002040 внешнего облика игрушек как произведений, отраженных в альбоме сборных деревянных изделий, повторяющих изображения игрушек, охраняемых спорными товарными знаками, подтверждает лишь существование таких объектов авторского права на момент депонирования, но не право авторства Чернуся Г.В. на эти объекты.

Авторское право на произведение возникает в силу факта создания объекта, отвечающего условиям охраноспособности: являющегося результатом творческого труда автора и выраженного в объективной форме.

С учетом этого подтверждать авторство конкретного лица могут только доказательства, подтверждающие факт создания произведения конкретным лицом (например, свидетельские показания, доказательства, основанные на установлении творческого стиля автора, и т.п.).

Президиум Суда по интеллектуальным правам указал, что в обжалуемом решении отсутствуют выводы суда в отношении доводов о том, что еще до начала предложений предпринимателем к продаже в 2002 году сборных деревянных изделий, повторяющих изображения игрушек, охраняемых спорными товарными знаками, на сайте китайской компании "Guangzhou Silian Wood Industry Co., Ltd" 21.07.2001 уже были размещены аналогичные изображения сборных деревянных моделей.

В суд первой инстанции общество "Рыжий кот" представило доказательства того, что еще по состоянию на 07.02.1998 на интернет-сайте тайваньского иностранного лица "AIMS IND.CO.LTD" находилась информация о предложении к продаже спорной продукции.

Таким образом, вывод суда об авторстве Чернуся Г.В. в отношении произведений, впоследствии зарегистрированных им в качестве спорных товарных знаков, сделан без исследования всех представленных в материалы дела доказательств.

Кроме того, президиум Суда по интеллектуальным правам отметил, что в судебном заседании президиума Суда по интеллектуальным правам Чернусь Г.В. приводил дополнительные доводы в ответ на доводы кассационной жалобы, в частности, о том, что с китайской компанией "Guangzhou Silian Wood Industry Co., Ltd", на сайте которой общество "Рыжий кот" нашло изображения спорных произведений, у него заключен договор, и о том, что данная компания и дала спорный по настоящему делу аффидевит.

Вместе с тем суд первой инстанции такие доводы в основу решения не положил, факт наличия и содержание договоров с китайской компанией судом не исследовались, установить тождество разнопоименованных китайских компаний из материалов дела невозможно.

В судебном заседании представитель общества поддержал доводы, изложенные в исковом заявлении и письменных пояснениях, просил удовлетворить исковые требования.

Истец не согласен с доводами ответчика относительно допустимости представленных доказательств наличия авторских прав, возникших в 1996 году письмом "GUANGZHOU SEA-LAND TOYS Co., LTD", поскольку: выписка из торгового реестра не представлена; компания создана в 2011, а документ выдан более чем за 10 лет до даты возникновения юридического лица; владельцем является Цю СйуМин, а такое лицо как Лам Кинг Кеунг (которое давало заверение) не значится; контракт N 1-10 от 03.05.1999 заключен с иным юридическим лицом "Sea-Land Wooden Industry Co. Ltd".

Истец ставит под сомнение представленные ответчиком контракты и дополнительные соглашения к ним и полагает, что они не подтверждают ни права авторства, ни оборот сборных моделей.

Истец не согласен с доводом ответчика о том, что тайваньская компания "Aims Ind Co Ltd." предлагала на своем сайте продукцию, производства "Sea-Land Wooden Industry Co. Ltd".

Также истец ставит под сомнение показания свидетелей и протокол осмотра файлов, поскольку не считает их относимыми и допустимыми доказательствами.

Истец полагает, что представленными документами (каталоги, товарные накладные) подтверждается то обстоятельства, что на момент подачи заявок на регистрацию товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации N 631667 и N 572840 многие участники использовали указанные обозначения на своей продукции и посредством приобретения исключительного права ответчик пытался причинить истцу вред или вытеснить его с товарного рынка, что подтверждается обращением в октябре 2018 в Арбитражный суд Москвы и январе 2019 с письмом в Ростовскую таможню.

Предприниматель и его представитель выступили по доводам, изложенным в отзыве и письменных пояснениях, просили в удовлетворении исковых требований отказать.

В отзыве и письменных пояснениях Чернусь Г.В. указывает на то, что вся продукция, охраняемая спорными товарными знаками, была разработана им совместно с партнером из Китая еще в середине 90 годах, и распространяется по всей территории Российской Федерации, а также, начиная с 2001 года, участвует во многочисленных выставках, что подтверждает право авторства предпринимателя на спорные обозначения еще ранее дат подачи заявок на регистрацию их в качестве товарных знаков. Тогда как доказательств известности использования истцом данных обозначений, в материалах дела не имеется, как и доказательств наличия конкурентных отношений, так как общество было зарегистрировано в качестве юридического лица лишь 04.07.2012, а значит доказательств намерения у ответчиком причинить вред хозяйственной деятельности истца также не имеется, поскольку защита исключительных прав предусмотрена действующим законодательством.

Ответчик в дополнении к отзыву поясняет, что им представлены дополнительные документы, подтверждающие: правоспособность китайской компании "GUANGZHOU SEA-LAND TOYS Co., LTD", смену наименований с "GUANGZHOU SEA-LAND WOODEN INDASTRY Co., LTD" на "GUANGZHOU SEA-LAND WOODEN TOYS Co., LTD" и потом на "GUANGZHOU SEA-LAND TOYS Co., LTD"; размещение китайской компанией информации о сборных деревянных моделях на сайте www.gzsea-land.com начиная с 1999 года по настоящее время; размещение тайваньским иностранным лицом, прекратившим в настоящее время свою деятельность на сайте http://aimstoys.com.tw информации о товарах, изготовленных по авторским произведениям ответчика, которые производила компания "GUANGZHOU SEA-LAND WOODEN INDASTRY Co., LTD"; авторство Чернуся Г.В. (показания свидетелей, прокол осмотра файла; поставку ответчиком товаров по контракту начиная с 1999 года по 2019 год (таможенные декларации); представление авторских произведений на выставках с 2001 по 2009 год (рекламные публикации, каталоги)).

Ответчик в судебном заседании 07.10.2020 сделал заявление о фальсификации данных представленных истцом с сайта http://www3.wipo.int.

По результатам рассмотрения заявлений третьего лица о фальсификации доказательств судом вынесено протокольное определение от 07.11.2020 об отказе в рассмотрении заявления третьего лица о фальсификации доказательств в порядке статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Так, судом не усмотрено оснований для оценки оспоренных документов в порядке, предусмотренном указанной процессуальной нормой, поскольку лицом, заявившим о фальсификации доказательств, не оспаривается отсутствие физического подлога доказательств; доводы ответчика о недостоверности переводов, отраженных в документах, распечатанных с указанного сайта, сводятся к тому, что в указанной базе ВОИС выдача информации на русском языке не предусмотрена.

Суд по интеллектуальным правам считает необходимым отметить, что закрепление в процессуальном законе правил, регламентирующих рассмотрение заявления о фальсификации доказательства, направлено на исключение оспариваемого доказательства из числа доказательств по делу.

Положения статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представляют собой механизм проверки подлинности формы доказательства, а не его достоверности. Арбитражное процессуальное законодательство не содержит специального определения термина "фальсификация доказательств", поэтому при применении названной статьи следует руководствоваться понятием, используемым в уголовном законодательстве. Исходя из норм Уголовного кодекса Российской Федерации, под фальсификацией доказательств надлежит понимать искажение фактических данных, являющихся вещественными или письменными доказательствами, в том числе внесение в документы заведомо ложных сведений (их подделка, подчистка), уничтожение доказательств, составление полностью поддельного доказательства.

Истец представил данные о том, каким образом был осуществлен перевод документов на указанном сайте на русский язык пошагово.

С учетом этого суд определил, что оспоренные третьим лицом письменные доказательства подлежат оценке на стадии исследования собранных по делу доказательств на предмет относимости, допустимости, достоверности и достаточности в совокупности с иными доказательствами в порядке, предусмотренном статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Изучив материалы дела, выслушав доводы представителей лиц, участвующих в деле, оценив имеющиеся в деле доказательства в совокупности в порядке, предусмотренном статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований.

В силу части 1 статьи 14.4 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции) не допускается недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации товаров, работ или услуг.

Согласно пункту 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции под недобросовестной конкуренцией понимаются - любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации.

Как отмечено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ, добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона, соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 ГК РФ); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

Для признания действий по приобретению исключительного права на средство индивидуализации злоупотреблением правом или актом недобросовестной конкуренции прежде всего должна быть установлена цель совершения соответствующих действий. На необходимость учета цели действий при анализе добросовестности поведения обращено внимание, в частности, в пункте 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 N 11 "О некоторых вопросах применения Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях".

Как разъяснено в пункте 169 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10) квалификация действий правообладателя по приобретению исключительного права на товарный знак путем его государственной регистрации в качестве акта недобросовестной конкуренции зависит от цели, преследуемой лицом при приобретении такого права, намерений этого лица на момент подачи соответствующей заявки. Цель лица, его намерения могут быть установлены с учетом в том числе предшествующего подаче заявки на товарный знак поведения правообладателя, а равно его последующего (после получения права) поведения. В случае если лицо подает заявку на государственную регистрацию в качестве товарного знака обозначения, использующегося иными лицами, оценке подлежат в числе прочего известность, репутация обозначения, вероятность случайности такого совпадения.

Одним из обстоятельств, которые могут свидетельствовать о недобросовестном поведении лица, зарегистрировавшего товарный знак, может быть то, что это лицо знало или должно было знать о том, что иные лица (конкуренты) на момент подачи заявки на регистрацию обозначения в качестве товарного знака законно использовали соответствующее обозначение для индивидуализации производимых ими товаров или оказываемых услуг без регистрации в качестве товарного знака, а также то, что такое обозначение приобрело известность среди потребителей.

Однако установления осведомленности правообладателя об использовании другими лицами тождественного или сходного до степени смешения обозначения до даты приоритета товарного знака самого по себе недостаточно для вывода о том, что лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, действовало недобросовестно. Должно быть также установлено, что лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, имело намерение воспользоваться узнаваемостью такого обозначения.

С точки зрения определения намерений при исследовании вопроса о добросовестности приобретения исключительных прав на товарный знак, исследованию подлежат как обстоятельства, связанные с самим приобретением исключительного права, так и последующее поведение правообладателя, характеризующее цели такого приобретения. При этом недобросовестность правообладателя должна быть установлена, прежде всего, на стадии обращения с заявкой на регистрацию обозначения в качестве товарного знака, поскольку именно в этот момент реализуется намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с иными участниками рынка посредством использования исключительного права на товарный знак, предусматривающего запрет иным лицам применять для индивидуализации товаров и услуг тождественные или сходные обозначения. Последующее же поведение правообладателя может лишь подтверждать либо опровергать тот факт, что при приобретении исключительного права на товарный знак он действовал недобросовестно.

При рассмотрении вопроса о квалификации действия правообладателя при регистрации товарного знака суд обязан установить имелись ли на дату подачи заявки на регистрацию этого товарного знака конкурентные отношения, использовалось ли это обозначение в том виде, как оно было заявлено к регистрации иными лицами, приобрело ли оно широкую известность, а также обладает ли это обозначение способностью вызывать ассоциации у потребителей с определенным производителем, имели ли действия по регистрации оспариваемого товарного знака со стороны правообладателя основной целью причинение вреда другим лицам.

Соответственно для признания действий правообладателя по приобретению исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции установлению подлежат следующие обстоятельства:

факт использования спорного обозначения иными лицами до подачи правообладателем заявки на регистрацию этого обозначения в качестве товарного знака;

известность правообладателю факта использования такого обозначения иными лицами до даты подачи им заявки на регистрацию этого обозначения в качестве товарного знака;

наличие хозяйствующих субъектов-конкурентов на момент подачи правообладателем заявки на регистрацию этого обозначения в качестве товарного знака;

наличие у правообладателя намерения (цели) посредством приобретения исключительного права на такое обозначение (приобретение монополии на него) причинить вред хозяйствующим субъектам-конкурентам и вытеснить указанных лиц с товарного рынка путем предъявления требований, направленных на пресечение использования спорного обозначения;

причинение либо вероятность причинения вреда хозяйствующим субъектам-конкурентам путем предъявления требований о прекращении использования спорного обозначения.

Только установление всей совокупности этих обстоятельств позволяет признать действия по приобретению и использованию прав на товарный знак актом недобросовестной конкуренции.

Из материалов настоящего дела следует, что предприниматель является правообладателем объемных товарных знаков "", "" по свидетельствам Российской Федерации N 631667, N 572840, зарегистрированных 02.10.2017 и 28.04.2016 в отношении товаров 28-го класса МКТУ с датой приоритета от 26.04.2016 и 09.04.2014 соответственно.

Первоначально ответчиком было представлено письмо президента компании "GUANGZHOU SEA-LAND TOYS Co., LTD", в котором содержится информация о том, что на мощностях указанной компании с мая 1996 года осуществляется производство игрушек, охраняемых товарными знаками по свидетельствам Российской Федерации N 631667, N 572840 (том 3, л.д. 89-120), автором и разработчиком которых является предприниматель.

Принимая во внимание, указания президиума Суда по интеллектуальным правам ответчик в обоснование указанных в письме от 03.06.2013 обстоятельств, представил дополнительные документы: то же письмо от 03.06.2013 подписанное Lam Kin Keung (Лам Кин Кеунг), подпись которого заверена нотариусом, апостилированное в соответствии с Гаагской конвенцией от 05.10.1961 Регистратором Высокого суда, переведенное атташе Генерального консульства Российской Федерации в Гонконге; нотариальный сертификат от 11.02.2018, легализованный в Канцелярии иностранных дел провинции Гуандун и Генеральном консульстве России и Гуанчжоу, подтверждающий правоспособность компании "GUANGZHOU SEA-LAND TOYS Co., LTD" и полномочия Lam Kin Keung (Лам Кин Кеунг); дополнительное соглашение к контракту 1/10 от 03.05.1999 подписанное между ответчиком и компанией "GUANGZHOU SEA-LAND WOODEN INDASTRY Co., LTD"; дополнительное соглашение к контракту 1/10 от 03.05.1999 подписанное между ответчиком и "GUANGZHOU SEA-LAND TOYS Co., LTD" 28.11.2011; нотариальный сертификат от 09.03.2018, легализованный в Канцелярии иностранных дел провинции Гуандун и Генеральном консульстве России и Гуанчжоу, подтверждающий правоспособность компании "GUANGZHOU SEA-LAND WOODEN INDASTRY Co., LTD" с 16.05.1996; архивные распечатки с сайта http://www.gzsea-land.com/English.htm от 05.11.1999 и от 15.07.2004, содержащие информацию о сборных деревянных моделях; письмо с сайта компании "GUANGZHOU SEA-LAND TOYS Co., LTD" с переводом на русский язык о контактах компании; заявления компании "GUANGZHOU SEA-LAND TOYS Co., LTD" о том, что: со второй половины 1996 года на производственных площадях производилась продукция по эскизам и чертежам, авторами которых авторами которых являлись Чернусь Г.В. и Лам Кин Кеунг; одним из заказчиков была компания "Aims Industrial Co Ltd." (Тайвань), которая заказывала продукцию до 2008 года; компания "Гуанчжоу Си-Ленд Тойс Ко ЛТД" ранее с 1996 года имела название - "Гуанчжоу Си-Ленд Вуден Индастри Ко-ЛТД", с 2001 до 2011 компания называлась "Гуанчжоу Си-Ленд Вуден Тойс Ко-ЛТД", легализованные третьим секретарем Генерального консульства Российской Федерации в Гуанчжоу; протокол осмотра доказательств от 27.02.2020, в котором зафиксирован осмотр файлов, содержащих чертежи изображение "Совы", имеющих атрибуты "21.11.1996" и "05.12.1996"; нотариальные заявления Хитриной Ольги Алексеевны, Досько Сергея Ивановича, Черенина Владислава Валерьевича, Абрамук Валерия Николаевича, Колесова Евгения Викторовича, Кузнецовой Елены Андреевны; грузовые таможенные декларации начиная с 23.03.2001, 2002, 2011, 2012 со ссылкой на контракт с "СИА ЛЭНД ВУДЕН ИНДАСТРИ КО ЛТД" от 03.05.1999; краткая история Corel DRAW; договор поставки оптовой партии товара N 3441-Ит от 26.05.2014 с дополнительным соглашением от 26.05.2014 и товарной накладной от 28.05.2014 N 51035 (том 7, л.д. 95-156, том 8, л.д. 1-16).

Ответчиком на обозрение были представлены оригиналы документов, легализованных в установленном порядке, также оригиналы контракта и дополнительных соглашений к нему.

Заявлений о фальсификации указанных документов истцом сделано не было.

В судебном заседании 22.06.2020 судом в порядке, предусмотренном статьей 56 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в качестве свидетелей были допрошены: Хитрина Ольга Алексеевна, которая пояснила, что в 1996-1997 ответчиком создавались объемные игрушки; Досько Сергей Иванович, который пояснил, что идея впервые появилась, наверное в 1994-1995, он возил чертежи, отдельные элементы, видел черновики и чертежи на столе Чернуся Г.В.; Черенин Владислав Валерьевич, который пояснил, что в 1996 году Чернусем Г.В. создавалась "рыбка", видел чертежи и прототипы в виде моделей, впоследствии в 1996 - 1997 году покупал их у ответчика; Кузнецова Елена Андреевна, которая пояснила, что увидела продукцию в 2000 году, с 2001 на других выставках, начали публиковать и в журнале "Планета детства"; Лежава Акакия Георгиевич, который пояснил, что знаком с Чернусем Г.В. с 1992 года, занимался лазерной резкой и вместе с ответчиком прорабатывали резку и вырубку деталей штанд-формой. Результаты допроса свидетелей зафиксированы в аудиозаписи судебного заседания.

Цель предпринимателя (намерение по регистрации спорных товарных знаков), может быть установлена, в том числе с учетом предшествующего подаче заявки на товарный знак его поведения (пункт 169 Постановления N 10).

Проанализировав представленные истцом доказательства в их совокупности и взаимосвязи, принимая во внимание показания свидетелей, суд из материалов дела устанавливает следующие обстоятельства: начиная с 1996 года, ответчик начал создавать объемные изображения фигур в виде "Рыбы" и "Совы"; в 1999 году заключил контракт N 01-10 на изготовление указанных фигур из дерева с китайской компаний "GUANGZHOU SEA-LAND WOODEN INDASTRY Co., LTD" (впоследствии компания "GUANGZHOU SEA-LAND TOYS Co., LTD") и их поставку на территорию Российской Федерации (таможенные декларации); с 2002 года предприниматель на своем Интернет-сайте предлагал к продаже игрушки, внешний облик которых был депонирован в реестре Российского авторского общества КОПИРУС 31.08.2012 за N 012-002040 как произведения, отраженные в альбоме сборных деревянных изделий, повторяющих изображения игрушек, охраняемых спорными товарными знаками.

Выполняя указания президиума Суда по интеллектуальным правам, суд, с учетом, представленных в дело доказательств установил, что размещение 21.07.2001 китайской компанией на своем сайте сборных деревянных моделей было сделано в целях продвижения продукции ответчика, которая произведена по его эскизам и чертежам, авторами которых он является.

Тайваньское иностранное лицо "Aims Industrial Co Ltd." разместившее информацию на сайте 07.02.1998 являлось одним из заказчиков китайской компании, которое заказывало продукцию вплоть до 2008 года.

Таким образом, суд приходит к выводу о том, что ответчик создал (показания свидетелей, протокол осмотра файлов с чертежами от 1996 года и заявления китайской компании, легализованные в установленном законом порядке) и начал использовать (контракт от 1999 года и таможенные декларации) спорные объемные обозначения намного ранее даты регистрации истца (общество было зарегистрировано в качестве юридического лица лишь 04.07.2012) и документы, которыми общество подтверждает факт использования обозначений, охраняемых товарными знаками по свидетельствам Российской Федерации N 631667, N 572840, датируются, начиная с 24.04.2013 (том 1, л.д. 13-47, 59-75), а иными лицами с 24.02.2007 (том 1, л.д. 48-56).

Вместе с тем законность использования обществом, а также иными лицами обозначений, охраняемых авторскими правами, а позднее зарегистрированных по свидетельствам Российской Федерации N 631667, N 572840 истцом документально не подтверждена, поскольку обществом не представлено доказательств в подтверждение факта создания им, или по его заказу, игрушек, выраженных в представленных им в материалы дела документах.

Как и не представлено истцом доказательств, свидетельствующих о том, что кто-то иной имеет отношение к созданию указанных произведений в качестве автора и указанным лицом оспорено право авторства Чернуся Г.В.

Также не подтверждено то, что такие обозначения приобрели известность среди потребителей по отношению к истцу или иным лицам, так как из указанных документов не усматривается обстоятельств по масштабному продвижению обществом или иными лицами продукции, маркированной обозначениями, охраняемыми товарными знаками по свидетельствам Российской Федерации N 631667, N 572840. Тогда как единичные указания на товар на сайте (том 1, л.д. 55-56), внешний вид которого сопоставим с оспариваемыми товарными знаками, не свидетельствует о таких обстоятельствах.

Кроме того, суд принимает во внимание то обстоятельство, что на основании решения Арбитражного суда Ростовской области от 11.09.2019 по делу N А53-15205/2019 общество привлечено к административной ответственности за правонарушение, предусмотренное частью 1 статьи 14.10 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, а именно за незаконное использование товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 631667.

Также Арбитражным судом города Москвы в решении от 11.07.2019 по делу N А40-46622/2019 был установлен факт нарушения обществом авторских прав предпринимателя на произведения, отраженные в альбоме сборных деревянных изделий, повторяющих изображения игрушек, охраняемых спорными товарными знаками.

Кроме этого, решением Арбитражного суда города Москвы от 05.09.2019 по делу N А40-264261/2018 установлено нарушение обществом исключительных прав предпринимателя на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N 631667, N 572840.

Суд по интеллектуальным правам полагает необходимым также отметить, что приложенные обществом к исковому заявлению в подтверждение факта использования иными лицами обозначений, охраняемых товарными знаками по свидетельствам Российской Федерации N 631667, N 572840 (том 3, 4 и 5) не имеют отношения к рассматриваемому спору, так как в рассматриваемом деле разрешается спор в отношении средств индивидуализации, а не объектов патентных прав.

То обстоятельство, что на чье-либо имя в мире зарегистрирован патент на игрушку, не свидетельствует о факте использования таким лицом данной модели в качестве обозначения произведенного кем-либо товара, в том числе до подачи правообладателем заявки на регистрацию этого обозначения в качестве товарного знака, так как обществом в нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в материалы дела не представлено доказательств того, что зарегистрированные патенты использовались их патентообладателями как обозначение и что они в этом виде приобрели широкую известность, а также способны вызывать ассоциации у потребителей с определенным производителем.

Зарегистрированные в иностранных юрисдикциях патенты ранее даты подачи заявок на регистрацию спорных товарных знаков не могут свидетельствовать о том, что предприниматель, приобретая исключительное право на обозначение, созданное им как автором, имел намерение воспользоваться его узнаваемостью.

Из чего следует, что доказательств, которые могли бы подтвердить тот факт, что обозначения, охраняемые товарными знаками по свидетельствам Российской Федерации N 631667, N 572840 были широко известны потребителям в Российской Федерации до даты приоритета оспариваемых товарных знаков как обозначение, используемое и вызывающее ассоциации с истцом в материалах дела не имеется.

Следовательно, указанными документами не подтверждается и тот факт, что предприниматель, приобретая исключительное право на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N N 631667, N 572840, хотел воспользоваться узнаваемостью таких обозначений за счет истца по делу или иных лиц.

Не представлено обществом и доказательств того, что действия ответчика по регистрации оспариваемых товарных знаков преследовали единственную цель - причинить вред деловой репутации и ограничить его деятельность.

Суд принимает во внимание, в том числе последующее поведение ответчика.

Заявки на спорны товарные знаки, поданы в Роспатент 09.04.2014 и 26.04.2016, товарные знаки зарегистрированы 28.04.2016 и 02.10.2017.

Первый иск о защите исключительных прав на товарные знаки предъявлен к обществу только в октябре 2018 (спустя год после последний регистрации и через два после первой регистрации), а обращение в Ростовскую таможню о выявленных нарушениях со стороны общества направлено только 09.01.2019.

Таким образом, из указанных обстоятельств (временной интервал) не усматривается намерение ответчика регистрации товарных знаков с целью вытеснить истца с рынка или ограничить его деятельность.

Логично было бы предположить, что если ответчик знал о конкурентных отношениях со стороны истца (как об этом полагает истец) еще до подачи заявок на регистрацию указанных товарных знаков и хотел причинить ему вред, то такие действия со стороны ответчика были бы предприняты сразу после регистрации первого товарного знака в 2016 году.

Суд соглашается с доводом ответчика о том, что защита исключительных прав предусмотрена действующим законодательством, а значит обращение предпринимателя в суд, а также к таможенному органу за защитой исключительных прав после выявления нарушения исключительных прав на товарные знаки не свидетельствует о том, что он имел цель причинить вред хозяйственной деятельности общества или иных лиц.

Кроме того, суд учитывает, что общество было зарегистрировано в качестве юридического лица лишь 04.07.2012, однако не представило доказательств по масштабному продвижению продукции, маркированной обозначениями, охраняемыми спорными товарными знаками, в том числе иными лицами, тогда как предприниматель на мощностях китайской компании со второй половины 1996 года (заявление производителя) осуществлял производство игрушек, охраняемых товарными знаками по свидетельствам Российской Федерации N 631667, N 572840.

Вышеизложенные обстоятельства не могут свидетельствовать о том, что ответчик имел намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с обществом посредством использования исключительного права на товарные знаки с целью причинение вреда, учитывая, что судом было установлено авторство ответчика на спорные изображения.

Доводы истца о подложности документов с китайским контрагентом, о недостоверности изложенных в ней информации носят предположительный характер, поскольку заявлений об их фальсификации со стороны истца не заявлено, а представленные документы легализованы в установленном законом порядке, оригиналы которых были представлены на обозрение суда.

Выраженные истцом сомнения, в том, что тайваньское иностранное лицо "Aims Industrial Co Ltd." не могло предлагать на своем сайте, продукцию китайской компании не опровергнуты соответствующими доказательствами.

Доводы истца о том, что показания свидетелей и протокол осмотра сайта не могут считаться относимыми и допустимыми доказательствами отклоняются судом, поскольку противоречат нормам Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Свидетели, в установленном законом порядке, были предупреждены судом об уголовной ответственности за ложные показания и сообщили известные им по настоящему делу обстоятельства.

Протокол осмотра доказательств (файла) от 27.02.2020 (том 8, л.д. 14) в установленном порядке не оспорен, сомнения же истца в содержащей в нем информации, носят предположительный характер. Осмотр был произведен личной информации, доступ к которой имеет ответчик (почтовый сервер). Доказательств того, что указанный файл не был создан ответчиком и что он не может иметь к нему отношения, истцом документально не подтверждены. Ссылка истца на то, что в 1996 году не существовало программ, судом воспринимается критически, кроме того ответчиком представлена информация (том 11, л.д. 108-122), свидетельствующая о наличии в 1996 году соответствующих программ, позволяющих создавать чертежи.

Доводы истца о наличии в действиях ответчика признаков недобросовестной конкуренции противоречат установленным судом по делу обстоятельствам и представленным ответчиком доказательствам. Ссылка истца на документы по использованию истцом спорных обозначений, не свидетельствует об их законности, поскольку судом установлено авторство ответчика.

Таким образом, оценив представленные в материалы дела доказательства в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в совокупности, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу о том, что обществом в нарушение требований части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не представлено доказательств, подтверждающих наличие осведомленности у предпринимателя о том, что иные лица (конкуренты), начиная с 1996 года и до приобретения 26.04.2016 и 09.04.2014 ответчиком исключительного права на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N 631667 N 572840, законно использовали обозначения, охраняемые указанными товарными знаками, для индивидуализации производимых ими товаров без регистрации его в качестве товарного знака, а также то, что эти спорные обозначения приобрели известность среди потребителей в отношении иных лиц.

Также, по мнению Суда по интеллектуальным правам, обществом не доказано, что предприниматель, приобретая исключительное право на спорные товарные знаки, хотел воспользоваться узнаваемостью таких обозначений.

Помимо этого материалы дела не содержат доказательств того, что предприниматель на стадии обращения с заявкой на регистрацию данных обозначений, имел намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с иными участниками рынка посредством использования исключительного права на товарный знак, предусматривающего запрет иным лицам применять для индивидуализации товаров и услуг тождественные или сходные обозначения.

Как указывалось ранее, отсутствие доказанности со стороны общества совокупности указанных обстоятельств, свидетельствует об отсутствии правовых оснований для удовлетворения исковых требований.

Поскольку признаков недобросовестной конкуренции в действиях предпринимателя Судом по интеллектуальным правам не установлено, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения исковых требований.

Так как требования общества подлежат оставлению без удовлетворения, государственная пошлина, уплаченная при обращении с иском, в силу части 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит отнесению на истца по делу.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 176, 180 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

исковое заявление общества с ограниченной ответственностью "Рыжий Кот" оставить без удовлетворения.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий судья

Н.Н. Погадаев

Судья

Ю.М. Сидорская

Судья

Е.С. Четвертакова