Определение Конституционного Суда РФ от 29 сентября 2020 г. N 1944-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Жиделева Дмитрия Константиновича и Кожевникова Юрия Ивановича на нарушение их конституционных прав пунктом 4 части первой статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию граждан Д.К. Жиделева и Ю.И. Кожевникова вопрос о возможности принятия их жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Постановлением районного суда отказано в удовлетворении жалобы, поданной в интересах гражданина Д.К. Жиделева, о признании незаконным и необоснованным постановления о возбуждении уголовного дела, вынесенного в отношении гражданина К., умершего до вынесения решения о возбуждении дела, и неустановленных лиц по признакам преступления, предусмотренного частью пятой статьи 291 УК Российской Федерации (дача взятки в особо крупном размере). Впоследствии уголовное преследование К. было прекращено на основании пункта 4 части первой статьи 24 УПК Российской Федерации (смерть подозреваемого) с согласия его брата.

В то же время материалы указанного уголовного дела использовались для возбуждения уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного частью шестой статьи 290 УК Российской Федерации (получение взятки в особо крупном размере), в отношении Д.К. Жиделева, а затем оба уголовных дела были соединены в одно производство.

Д.К. Жиделев и Ю.И. Кожевников (отец умершего К.) утверждают, что пункт 4 части первой статьи 24 УПК Российской Федерации противоречит статьям 17 (часть 1), 21 (часть 1), 22 (часть 1), 48 и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, поскольку позволяет возбуждать уголовное дело в отношении умершего против его интересов (с согласия его близкого родственника, имеющего самостоятельный интерес по делу и намерения, не связанные с реабилитацией умершего), используя его невозможность защищать свои права и применяя процессуальные рычаги уголовного судопроизводства с целью скрытого уголовного преследования иных лиц, без наделения их соответствующим процессуальным статусом, лишая их фактической возможности защищаться всеми способами, не запрещенными законом, в том числе права на защиту.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Согласно пункту 4 части первой статьи 24 УПК Российской Федерации уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное уголовное дело подлежит прекращению в связи со смертью подозреваемого или обвиняемого, за исключением случаев, когда производство по уголовному делу необходимо для реабилитации умершего.

Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях (постановления от 24 апреля 2003 года N 7-П и от 14 июля 2011 года N 16-П, определения от 6 марта 2013 года N 354-О и от 10 марта 2016 года N 456-О) отметил, что при отказе в возбуждении или при прекращении уголовного дела в связи со смертью подозреваемого (обвиняемого) прекращается и дальнейшее доказывание его виновности. При этом подозрение (обвинение) в преступлении с него не снимается, - напротив, по существу, констатируется совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, конкретным лицом, от уголовного преследования которого государство отказывается ввиду его смерти. Вместе с тем защита чести и доброго имени умершего подозреваемого (обвиняемого), а также прав и законных интересов его близких родственников в первую очередь связана с его возможной реабилитацией, под которой в соответствии с пунктом 34 статьи 5 УПК Российской Федерации понимается порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда. Из части же второй статьи 6 данного Кодекса, определяющей само назначение уголовного судопроизводства, следует, что в более широком и основополагающем смысле реабилитация - это публичное признание отсутствия причин для уголовной ответственности и уголовного преследования лица, которому оно ранее подверглось. Поскольку закон признает основанием уголовной ответственности совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, включая виновность в совершении этого деяния (часть первая статьи 5 и статья 8 УК Российской Федерации, часть вторая статьи 6 и часть четвертая статьи 302 УПК Российской Федерации), реабилитация является следствием установления невиновности в деянии, запрещенном уголовным законом.

На стадии возбуждения уголовного дела, когда решается лишь вопрос о поводах и основании для этого процессуального решения, а именно о наличии достаточных данных, указывающих на признаки преступления, проведение всего комплекса следственных действий по собиранию, проверке и оценке доказательств виновности не представляется возможным, а значит, недопустимо вынесение постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в связи со смертью подозреваемого без предоставления близким родственникам умершего права добиваться его возможной реабилитации. При этом законные интересы близких родственников, по сути, одни и те же как в случае отказа в возбуждении уголовного дела, так и в случае его прекращения, равно как в обоих случаях должна быть соблюдена обязанность государства обеспечить судебную защиту чести, достоинства и доброго имени умершего, а близким родственникам должны быть гарантированы права, которыми обладал бы подозреваемый (обвиняемый, подсудимый), - аналогично тому, как это установлено частью восьмой статьи 42 УПК Российской Федерации применительно к умершим потерпевшим, ибо непредоставление возможности отстаивать в уголовном процессе свои права и законные интересы любыми не запрещенными законом способами означало бы умаление чести и достоинства личности самим государством.

Аналогичный подход воспринят и судебными органами. Правоприменительная практика Верховного Суда Российской Федерации свидетельствует о том, что соответствующие правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации учитываются при разрешении конкретных дел, в том числе когда речь идет об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении умершего.

Тем самым норма пункта 4 части первой статьи 24 УПК Российской Федерации не может расцениваться как препятствующая всем заинтересованным близким родственникам отстаивать свою позицию по вопросу о возможности или невозможности отказа в возбуждении или прекращения уголовного дела. Не содержит она и каких-либо исключений из правил установления обстоятельств, подлежащих доказыванию (статья 73 данного Кодекса), собирания, проверки и оценки доказательств, не препятствует осуществлению права на защиту, включая защиту от обвинения в преступлении, совершенном в соучастии либо сопряженном с преступлением (деянием) лиц, уголовное преследование которых прекращено в ходе предварительного расследования в связи с их смертью или продолжается ввиду того, что кто-то из близких родственников возражает против прекращения уголовного дела. Названная норма не освобождает органы предварительного расследования и суд от обязанности обеспечивать лицу, подвергнутому уголовному преследованию, вытекающую из статьи 46 Конституции Российской Федерации возможность реализации его процессуальных прав в соответствующих процедурах, а также исправлять ошибки, допущенные на всех стадиях уголовного процесса.

Таким образом, пункт 4 части первой статьи 24 УПК Российской Федерации не может расцениваться как нарушающий права подозреваемого или обвиняемого в преступлении, связанном с преступлением, в совершении которого подозревались или обвинялись лица, чье уголовное преследование было прекращено в ходе предварительного расследования в связи с их смертью. Следовательно, эта норма права Д.К. Жиделева и Ю.И. Кожевникова не нарушает, а потому их жалоба, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению. К тому же Ю.И. Кожевниковым не представлены документы, подтверждающие применение оспариваемой нормы в конкретном деле с его участием.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы граждан Жиделева Дмитрия Константиновича и Кожевникова Юрия Ивановича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин