Обзор судебной практики по рассмотрению районными (городскими) судами Калининградской области гражданских дел во втором полугодии 2013 года (ключевые темы: страховая сумма - кредитный договор - потребитель - срок исковой давности - наследники)

Обзор судебной практики по рассмотрению районными (городскими) судами Калининградской области гражданских дел во втором полугодии 2013 года

За 2013 г. судебной коллегией по гражданским делам Калининградского областного суда рассмотрено 5 417 дела по апелляционным и частным жалобам на судебные постановления райгорсудов, что на 23 дела (или 0,4%) больше, чем в 2012 году (5 394 дела). Из них по апелляционным жалобам и представлениям окончено 4 045 дел, что на 8 дел или 0,2% больше, чем в 2012 году (4 037 дел); по частным жалобам и представлениям - 1 372 дела, что несколько выше аналогичного показателя за 2012 год, когда по частным жалобам и представлениям судебной коллегией было рассмотрено 1 357 дела (+ 15 дел или 0,4%).

Из 4 045 обжалованных решений без изменения оставлено 3 564 или 88,1% от общего числа оконченных дел.

Отменено 408 решений (из них полностью - 266 и 142 в части) или 10,1% (в 2012 г. - 9,4% или 378 решений).

Из числа отмененных решений по 393 делам (96,3%) коллегией приняты новые решения (в 2012 г. - 302 дела или 79,9%). На новое рассмотрение в райгорсуды направлено 5 дел, 9 - производством прекращены, по 1 делу требования оставлены без рассмотрения.

По 73 делам решения изменены (в 2012 г. - 51 решение).

Таким образом, всего отменено и изменено 481 решение (11,9%) и стабильность решений из числа обжалованных в апелляционной инстанции составила 88,1% (в 2012 г. - 89,4%, в 2011 г. - 88,5%).

Таким образом, стабильность судебных решений от числа всех оконченных райгорсудами гражданских дел составила 98,3%.

Что касается кассационной инстанции, то за 2013 г. президиумом областного суда отменено 2 решения суда и апелляционных определения, из которых 1 - с возвращением дела на новое рассмотрение, 1 - с вынесением нового решения. 1 решение районного суда (вместе с апелляционным определением) изменено. Также отменено 1 апелляционное определение с возвращением дела на новое рассмотрение и 5 апелляционных определений с оставлением решения суда первой инстанции без изменения. Кроме того, отменено 1 определение районного суда (вместе с апелляционным определением).

Далее приводится анализ ошибок в применении норм материального и процессуального права, допущенных судами при рассмотрении отдельных категорий дел.

В настоящем обзоре не приводятся отдельные категории гражданских дел, приведенные в иных справках по результатам обобщений, проведенных Калининградским областным судом.

Споры, возникающие из жилищных правоотношений

В случае если проживание детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей в жилом помещении, нанимателем по договору социального найма либо собственником которого они являются, признается невозможным, органом исполнительной власти в установленном порядке им однократно предоставляются благоустроенные жилые помещения специализированного жилого фонда по договорам найма.

Ч.Т.А. обратилась в суд с иском к Министерству образования Калининградской области о включении ее в список детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и лиц из их числа, подлежащих обеспечению жилыми помещениями специализированного жилищного фонда Калининградской области, а также с иском к Правительству Калининградской области о возложении обязанности предоставить благоустроенное жилое помещение по договору найма специализированного жилищного фонда, указывая на то, что в связи с невозможностью проживания в предоставленной ей и ее брату квартире 23 марта 2012 года по соглашению с администрацией МО "Гурьевский муниципальный район" договор социального найма был расторгнут. Однако в течение 2012 года другим жилым помещением истица обеспечена не была.

Отказывая Ч.Т.А. в удовлетворении требований, суд первой инстанции исходил из того, что она реализовала свое право на внеочередное обеспечение жилым помещением по договору социального найма, а последующее расторжение сторонами такого договора основанием для удовлетворения заявленных требований не является.

Отменяя решение районного суда, апелляционная инстанция пришла к выводу о том, что принадлежащее истице право на обеспечение жилым помещением фактически осталось не реализованным.

Так, при рассмотрении дела было установлено, что Ч.Т.А. 07 декабря 1992 года рождения, относится к категории лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. С момента определения в детский дом истица находилась на полном государственном обеспечении и состояла в администрации Гурьевского муниципального района в льготной очереди детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, нуждающихся в предоставлении жилого помещения. С 2009 года Ч.Т.А. проходила обучение в ГАОУ СПО Калининградской области "Колледж предпринимательства" и 25 июня 2012 года завершила обучение, получив диплом установленного образца.

Постановлением администрации района от 06 февраля 2011 года N 226 Ч.Т.А. и ее несовершеннолетнему брату С.Д.А., 06 января 1996 года рождения, было предоставлено жилое помещение по договору социального найма - двухкомнатная квартира __ в доме __ по ул. _______ в пос. _______ Гурьевского района Калининградской области. 09 февраля 2012 года Ч.Т.А. заключила с администрацией МО "Гурьевский муниципальный район" договор социального найма вышеуказанной квартиры. 16 февраля 2012 года Ч.Т.А. и ее брат С.Д.А. обратились в администрацию района с заявлением о расторжении договора социального найма с оставлением права состоять в очереди на получение жилья по тем основаниям, что в квартире требуется ремонт, в том числе ремонт горизонтальной изоляции, демонтаж всей площади пола с монтажом нового настила, восстановление потолка, а также ввиду сомнительного состояния отопительной системы и водоснабжения, промерзания канализационного выхода. 23 марта 2012 года между Ч.Т.А. и администрацией заключено соглашение о расторжении договора социального найма, в тот же день квартира была передана Ч.Т.А. и принята представителем управления муниципального имущества администрации района.

В дальнейшем Ч.Т.А. продолжала состоять как в общей очереди граждан, нуждающихся в получении жилья, так и на учете лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и снята с такого учета 27 сентября 2013 года постановлением администрации Гурьевского муниципального района со ссылкой на то, что 06 февраля 2012 года ей была предоставлена вышеуказанная жилая площадь.

Разрешая настоящий спор, судебная коллегия исходила из положений Федерального закона от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ "О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей", Жилищного кодекса РФ, Федерального закона от 29 февраля 2012 года N 15-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части обеспечения жилыми помещениями детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей", Закона Калининградской области от 28 декабря 2005 года N 714 "Об обеспечении дополнительных гарантий по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей", Закона Калининградской области от 03 июля 2007 года N 151 "О специализированном жилищном фонде Калининградской области", Постановления Правительства Калининградской области от 04 апреля 2013 года N 210 "Об отдельных вопросах обеспечения жилыми помещениями детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей". Указанными нормативными актами предусмотрено право детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, на обеспечение в настоящее время жилыми помещениями специализированного жилищного фонда Калининградской области по договорам найма специализированного жилого помещения.

В частности, судебной коллегией было принято во внимание, что договор социального найма был расторгнут сторонами по обоюдному согласию, квартира принята управлением муниципального имущества администрации Гурьевского муниципального района.

Кроме того, в качестве юридически значимого обстоятельства судебная коллегия расценила то, что после расторжения договора социального найма Ч.Т.А. продолжала состоять как в общей очереди граждан, нуждающихся в получении жилья, так и на учете лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, что свидетельствует о том, что администрация Гурьевского муниципального района после расторжения договора социального найма признавала за ней право на обеспечение жилым помещением, поскольку такое право ею фактически не было реализовано. Снятие с такого учета было осуществлено администрацией района спустя длительное время только в период рассмотрения настоящего гражданского дела.

Таким образом, принимая во внимание, что орган местного самоуправления добровольно расторг с истицей договор социального найма и принял от нее квартиру, тот факт, что данное жилое помещение не признано непригодным для проживания не имеет определяющего правового значения, учитывая, что судом было установлено, что переданное истице по договору социального найма жилое помещение нуждалось в проведении ремонта, в связи с чем квартира была возвращена Ч.Т.А. в муниципальную собственность.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 27 ноября 2013 года решение Центрального районного суда г. Калининграда от 30 сентября 2013 года отменено, и вынесено новое решение об удовлетворении требований Ч.Т.А. (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 21 ноября 2013 г. N 33-5122/2013).

Исходя из положений ст. 16 Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации", ст. ст. 39, 158 ЖК РФ, ст. 210 ГК РФ, если на момент приватизации жилое помещение или дом в целом (его конструктивные части) не нуждались в проведении капитального ремонта, то в дальнейшем собственник такого жилого помещения обязан нести расходы по капитальному ремонту как собственного жилого помещения, так и общего имущества в многоквартирном доме.

М.Л.А. и К.С.А. обратились в суд с иском к администрации муниципального образования "Гвардейское городское поселение", ООО "С. 005", ООО "У. к. г. Г." об обязании провести капитальный ремонт кровли дома N ___ по ул. ______ в г. Гвардейске и текущий ремонт, указав, что являются собственниками квартир на основании договоров приватизации от 19 мая 1994 года и 11 мая 2004 года. Ссылаясь на ст. 16 Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации", полагали, что, поскольку на момент приватизации кровля дома требовала капитального ремонта, то обязанность по его проведению должна быть возложена на бывшего наймодателя.

Удовлетворяя требования истцов, суд первой инстанции исходил из положений ст. 16 Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в РФ" и пришел к выводу, что ответственным за состояние кровли данного жилого дома является муниципалитет, как прежний наймодатель жилых помещений, расположенных в нем, - администрация МО "Гвардейское городское поселение", при этом суд основывал свои выводы на заключении экспертов ФБУ "Калининградская лаборатория судебной экспертизы".

Судебная коллегия с данным решение суда не согласилась, указав на то, что из содержания данного заключения следует, что свои выводы эксперты основывали только лишь на истечении сроков эксплуатации кровли жилого дома, который составляет 10 лет, и на том, что фактически кровля жилого дома N 19 б эксплуатируется без текущего и капитального ремонта в течение 24 лет, и по состоянию на 26 июня 2013 года физический износ кровли жилого дома составил 80%, что указывает на необходимость проведения работ по капитальному ремонту кровельного покрытия жилого дома.

При этом только лишь истечение сроков эксплуатации не является безусловным доказательством необходимости проведения капитального ремонта на момент приватизации. Основное значение в данной ситуации имеет наличие на момент приватизации технических недостатков кровли данного дома, исправление которых возможно только в условиях проведения капитального ремонта. Однако, данных, подтверждающих наличие таких недостатков на момент проведения приватизации жилых помещений, по делу не установлено.

Недостатки кровли дома, исправление которых возможно только в ходе проведения ее капитального ремонта, установлены специалистами лишь на момент проведения ими обследования жилого дома в 2012 году. Какие-либо сведения о том, что у истцов либо других жильцов дома имелись какие-либо претензии относительно состояния кровли дома как на момент приватизации в 1994 году, так и последующем, в том числе и на момент приватизации квартиры К-и в 2004 году, материалы дела не содержат.

Таким образом, вывод суда первой инстанции о том, что кровля жилого дома нуждалась в капитальном ремонте на момент приватизации истцами в 1994 и 2004 годах своих жилых помещений, а наймодатель в тот период не исполнил свою обязанность по такому ремонту, носит предположительный характер и объективно ничем не подтвержден.

Что касается ответчиков ООО "С. 005" и ООО "У. к. г. Г.", то судебная коллегия оснований для возложения на них обязанностей по проведению капитального ремонта крыши дома, текущего ремонта части помещений общего пользования жилого дома, залитых в связи с протечкой кровли дома, а также для взыскания с них в пользу истцов требуемого ими материального ущерба также не усмотрела, поскольку данными управляющими организациями в период обслуживания жилого дома N 196 в 2012 году производились работы по обследованию кровли дома, по устранению утечки кровли. Сведений о том, что данные работы указанными ответчиками были выполнены некачественно и повлекли причинение общему имуществу дома ущерба, в материалах дела не имеется.

Суд апелляционной инстанции решение Гвардейского районного суда Калининградской области от 19 августа 2013 года отменил, вынес новое, которым М.Л.А. и К.С.А. отказано в удовлетворении требований в полном объеме (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 30 октября 2013 г. N 33-4753/2013).

Гарантированное статьей 35 Конституции РФ право частной собственности и права пользователя жилой площади, закрепленные статьей 40 Конституции РФ, должны обеспечиваться судом таким образом, чтобы учитывались и соблюдались интересы обеих сторон возникшего спора, то есть суд при рассмотрении дела не должен ограничиваться одним лишь установлением факта прекращения семейных отношений между собственником жилого помещения и членом его семьи. Необходимо проверять, имеются ли в действительности основания для сохранения права пользования жилым помещением за бывшими членами семьи собственника жилого помещения, а их выселение из занимаемого жилого помещения возможно только после судебной проверки юридически значимых обстоятельств дела.

И.Т.М. обратилась в суд с иском к И.М.В. о выселении из квартиры по адресу: г. Калининград, ул. _________, д. ___, кв. __ и снятии его с регистрационного учета по указанному адресу в связи с прекращением с ней семейных отношений и утратой права пользования спорной квартирой.

Удовлетворяя требования И.Т.М., суд первой инстанции руководствовался положениями п. 4 ст. 31, ст. 35 ЖК РФ и исходил из того, что в настоящее время И.М.В. не является членом семьи И.Т.М., в связи с чем утратил право пользования квартирой.

Суд апелляционной инстанции не согласился с таким выводом и отменил решение суда.

Так, при рассмотрении дела установлено, что в настоящее время собственником квартиры, расположенной по адресу: г. Калининград, ул. ________, д. __, кв. __, является И.Т.М. на основании договора дарения от 06 марта 1995 года. До этого квартира принадлежала матери истицы - С.М.Н. на основании договора мены от 25 ноября 1994 года.

Ранее С.М.Н. являлась собственником жилого помещения, расположенного по адресу: г. Калининград, ул. ________, д. __, кв. __, на основании договора приватизации от 09 сентября 1994 года.

В декабре 1987 года с согласия нанимателя квартиры 2 дома 3 по ул. Лермонтова - С.М.Н. в указанное жилое помещение были вселены и зарегистрированы ее дочь И.Т.М., зять - И.М.В., несовершеннолетние И.Г.М. и И.М.М. - внучки. Дочь И.Т.М. и зять И.М.В. отказались от участия в приватизации, дав согласие на приватизацию данной квартиры в единоличную собственность С.М.Н.

Договор приватизации был заключен 09 сентября 1994 года, спустя два месяца заключен договор мены от 25 ноября 1994 года, по которому С.М.Н. приобрела право собственности на квартиру, расположенную по адресу: г. Калининград, ул. _________, д. __, кв. __, ранее принадлежавшую К.С.С.

Согласно пояснениям сторон решение об обмене жилых помещений было принято и согласовано всеми членами семьи, а не только собственником С.М.Н., что подтверждается тем, что все члены семьи, в том числе и ответчик, были зарегистрированы, вселены и проживают до настоящего времени в квартире, полученной в результате обмена.

Как видно из материалов дела, С.М.Н. умерла в 2003 году.

Брак И.М.В. и И.Т.М. был расторгнут решением мирового судьи 5-го судебного участка Московского района г. Калининграда от 31 января 2013 года.

Так, в соответствии со ст. 127 Жилищного кодекса РСФСР, действовавшей до 01 марта 2005 года, граждане, имеющие в личной собственности жилой дом (часть дома), квартиру, пользуются ими для личного проживания и проживания членов их семей. Они вправе вселять в дом, квартиру других граждан. Право пользования помещением сохраняется за этими лицами и в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого дома, квартиры.

Разрешая настоящий спор, судебная коллегия исходила из того, что супруги Ивановы - И.М.В. и И.Т.М. проживали совместно одной семьей в течение более тридцати лет, имеют двоих детей. В течение длительного времени, с 1987 года проживая и будучи зарегистрированными по адресу: г. Калининград, ул. ________, д. __, кв. __, они действительно отказались от участия в приватизации в пользу С.М.Н., которая для И.М.В. являлась тещей.

Из апелляционного определения также следует, что приватизация по прежнему месту жительства имела целью улучшение жилищных условий всей семьи, включая и ответчика, посредством дальнейшей сделки по мене одного жилого помещения на другое, при этом на момент мены стороны находились в браке.

Собственником указанной квартиры являлась именно С.М.Н., она же стала собственником квартиры по адресу: г. Калининград, ул. _________, д. __, кв. __, в которую И.М.В. был вселен и зарегистрирован с согласия собственника С.М.Н. и сохраняет регистрацию до настоящего времени.

В связи с изложенным судебная коллегия пришла к выводу о том, что ответчик И.М.В., проживая в квартире по адресу: г. Калининград, ул. __________, д. __, кв. __, являлся членом семьи собственника С.М.Н., эти его права как члена семьи собственника перешли к нему как к члену семьи собственника квартиры по адресу: г. Калининград, ул. ___________, д. __, кв. __ - С.М.Н. (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 25 сентября 2013 г. N 33-4227/2013).

При рассмотрении дел о выселении бывшего супруга в связи с утратой права пользования жилым помещением необходимо учитывать, что в силу ч. 1 ст. 34 СК РФ имущество, приобретенное в период брака, является совместно нажитым, следовательно, супруги приобретают равные права пользования им. При разрешении требований о выселении из жилого помещения несовершеннолетних детей, следует руководствоваться пунктами 14, 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 02 июля 2009 года N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", положениями Семейного кодекса РФ об ответственности родителей за воспитание и развитие своих детей, и учитывать, что расторжение брака родителей, признание его недействительным или раздельное проживание родителей не влияют на права ребенка (пункт 1 статьи 55, пункт 1 статьи 63 Семейного кодекса РФ), в том числе и на жилищные права. При этом проживание несовершеннолетнего с одним из родителей не по месту регистрации не свидетельствует об определении родителями его места жительства по иному адресу, а не по месту регистрации. Исходя из этого, проживание ребенка в другом жилом помещении не может служить основанием для признания несовершеннолетнего утратившим право пользования жилым помещением, принадлежащем одному из родителей.

И.А.В. обратился в суд с иском к И.Н.А., И.А.А., И.С.А., указав, что он является собственником квартиры __ дома __ по ул. _____________ в г. Мамоново Багратионовского района Калининградской области. В данной квартире зарегистрированы по месту жительства его бывшая супруга И.Н.А., брак с которой расторгнут в мае 2011 года, и их несовершеннолетние дети И.А.А., 2007 года рождения, и И.С. А., 2010 года рождения. После расторжения брака И.Н.А. с детьми добровольно выселилась из указанной квартиры и убыла на постоянное жительство в Таджикистан. Ссылаясь на то, что бывшая супруга и дети перестали быть членами его семьи, в связи с чем утратили право пользования принадлежащей ему квартирой, И.А.В. просил суд выселить их из данного жилого помещения со снятием с регистрационного учета на основании ч. 4 ст. 31 ЖК РФ.

Решением Багратионовского районного суда Калининградской области от 6 июня 2013 г. удовлетворены исковые требования И.А.В. о выселении И.Н.А. с несовершеннолетними детьми без предоставления другого жилья.

При этом суд первой инстанции исходил из того, что ответчики перестали быть членами семьи истца, являющегося собственником жилого помещения, в связи с чем утратили право пользования этим помещением согласно ч. 4 ст. 31 ЖК РФ.

Судебная коллегия не согласилась с таким выводом суда первой инстанции и отменила решение в связи с неправильным применением норм материального права.

Так, судом апелляционной инстанции установлено, что спорная квартира была приобретена И.А.В. в период брака с И.Н.А.

Таким образом, после приобретения И.А.В. указанной квартиры по договору купли-продажи данное имущество в соответствии с требованиями ст. 256 ГК РФ и ст. 34 СК РФ поступило в общую совместную собственность супругов. Данных о том, что договором между ними установлен иной режим этого имущества, суду не представлено.

Из материалов дела также усматривается, что раздел общего имущества Ивановыми не производился. Оснований полагать, что полученное И.Н.А. право собственности на вышеуказанную квартиру прекращено иным образом, не имеется. И.Н.А. продолжает оставаться собственником данной квартиры.

В силу требований п. 1 ст. 209 ГК РФ и ч. 1 ст. 30 ЖК РФ собственник жилого помещения вправе владеть, пользоваться и распоряжаться принадлежащим ему жилым помещением в соответствии с его назначением, в том числе проживать в нем.

При таких обстоятельствах, И.Н.А., являясь сособственником указанной выше квартиры, не может быть лишена этого имущества, в том числе права пользования им (проживания в жилом помещении) ввиду прекращения семейных отношений с истцом.

Кроме того, судебной коллегией установлено, что несовершеннолетние дети Ивановых - И.А.А. и И.С. А. вселялись и проживали в квартире в качестве членов семьи собственников данного жилого помещения, что И.А.В. не оспаривается.

Согласно ч. 2 ст. 31 ЖК РФ члены семьи собственника жилого помещения имеют право пользования данным жилым помещением наравне с его собственником.

С учетом того, что несовершеннолетние дети, несмотря на их раздельное проживание с одним из родителей, являющимся сособственником жилого помещения, не могут быть признаны бывшими членами его семьи, положения ч. 4 ст. 31 ЖК РФ, на которую сослался суд, не подлежат применению в отношении несовершеннолетних детей И-х - И.А.А. и И.С. А., в связи с чем оснований для их выселения также не имелось (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 06 ноября 2013 г. N 33-4814/2013).

Разрешая спор о признании нанимателя, члена семьи нанимателя или бывшего члена семьи нанимателя жилого помещения утратившими право пользования жилым помещением по договору социального найма вследствие их постоянного отсутствия в жилом помещении по причине выезда из него, следует учитывать, что отсутствие у гражданина, добровольно выехавшего из спорного жилого помещения в другое место жительства,, в новом месте жительства права пользования жилым помещением по договору социального найма или права собственности на иное жилое помещение само по себе не может являться основанием для признания отсутствия этого гражданина в спорном жилом помещении временным, поскольку согласно ч. 2 ст. 1 ЖК РФ граждане по своему усмотрению и в своих интересах осуществляют принадлежащие им жилищные права. Намерение гражданина отказаться от пользования жилым помещением по договору социального найма может подтверждаться различными доказательствами, в том числе и определенными действиями, в совокупности свидетельствующими о волеизъявлении гражданина как стороны в договоре найма жилого помещения.

Решением Светлогорского городского суда от 30 июля 2013 года отказано в удовлетворении заявленных Т.Е.Н. требований о признании Т.А.Н. утратившим право пользования жилым помещением и снятии с регистрационного учета и удовлетворен встречный иск Т.А.Н. об устранении препятствий в пользовании жилым помещением. При этом суд исходил из того, что оснований, предусмотренных ч. 3 ст. 83 ЖК РФ (в связи с выездом нанимателя и членов его семьи в другое место жительства), для прекращения жилищных прав Т.А.Н. не имеется, поскольку длительное отсутствие Т.А.Н. в жилом помещении не носит постоянного характера, не свидетельствует о том, что он добровольно отказался от своих прав и обязанностей в отношении жилого помещения, а его отсутствие носит вынужденный и временный характер, вызвано созданием семьи и невозможностью проживания в спорной квартире вместе с супругой, а также наличием между сторонами конфликтных отношений. Право на иное жилое помещение Т.А.Н. не приобрел.

Отменяя решение суда, судебная коллегия исходила из того, что при разрешении спора, судом первой инстанции не было принято во внимание, что ответчик Т.А.Н. добровольно более 25 лет назад выехал из спорного жилого помещения, нанимателем которого являлась его мать Т.Н.Л., и, имея реальную возможность проживать в нем, своим правом не воспользовался, прекратил выполнять обязательства по договору социального найма жилого помещения, сохранив лишь регистрацию в жилом помещении.

То обстоятельство, что Т.А.Н. не приобрел право пользования другим жилым помещением, не может служить основанием для признания его отсутствия в спорном жилом помещении временным.

Наличие у Т.А.Н. инвалидности третьей группы, а также то обстоятельство, что он состоит не учете граждан, нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, правового значения для разрешения возникшего спора не имеет.

Таким образом, исходя из положений ч. 3 ст. 83 ЖК РФ добровольный выезд Т.А.Н. из спорного жилого помещения в другое место жительства, как и другие названные обстоятельства, имеющие значение для дела, дают основание для вывода об отказе Т.А.Н. в одностороннем порядке от прав и обязанностей по договору социального найма спорного жилого помещения, а, значит, и о расторжении им в отношении себя указанного договора и утрате права на жилое помещение. О расторжении договора социального найма жилого помещения Т.А.Н. свидетельствует и прекращение исполнения им с момента выезда обязательств по договору социального найма (неоплата жилого помещения и коммунальных услуг).

В связи с этим вывод суда о временном отсутствии Т.А.Н. в спорном жилом помещении и сохранении за ним по этой причине права пользования им несостоятелен и свидетельствует об ошибочном толковании положений ст. 71 и ч. 3 ст. 83 ЖК РФ.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда указанное решение суда отменено, принято новое, которым исковые требования Т.Е.Н., действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетней дочери Т.Д.В., к Т.А.Н. удовлетворены. Т.А.Н. признан утратившим право пользования жилым помещением - квартирой __ в доме __ по ул. __________ в г. Светлогорске и снят с регистрационного учета по данному адресу. В удовлетворении исковых требований Т.А.Н. об устранении препятствий в пользовании спорной квартирой отказано (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 30 октября 2013 г. N 33-4717/2013).

При разрешении требований о выселении лиц из специализированного жилого помещения следует также учитывать положения ч.ч. 1, 2 ст. 69 ЖК РФ, в соответствии с которыми к членам семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма относятся проживающие совместно с ним его супруг, а также дети и родители данного нанимателя, которые имеют равные с ним права и обязанности.

Государственное бюджетное образовательное учреждение среднего профессионального образования Калининградской области (далее - ГБОУ СПО КО) "Промышленно-строительный техникум" обратилось в суд с иском к Я.Н.Ф. о выселении из жилого помещения в общежитии, расположенном по адресу: г. Калининград, ул. __________, дом ___, комната ___, без предоставления другого жилого помещения.

Суд первой инстанции, удовлетворяя исковые требования ГБОУ СПО КО "Промышленно- строительный техникум" о выселении Я.Н.Ф. из указанного жилого помещения, исходил из того, что ответчица без установленных законом оснований, без согласия и ведома наймодателя вселилась в спорное жилое помещение, относящееся к специализированному жилищному фонду, предназначенному для проживания учащихся техникума, в трудовых отношениях с ГБОУ СПО КО "Промышленно-строительный техникум Я.Н.Ф. не состоит, учащейся техникума не является, имеет право пользования иным жилым помещением, где зарегистрирована по месту жительства, в связи с чем право пользования спорным жилым помещением специализированного жилищного фонда не приобрела.

Поскольку Я.Н.Ф. в трудовых отношениях с истцом не состояла и не состоит в настоящее время, не являлась учащейся ПТУ N 8 и его правопреемников, имеет право пользования иным жилым помещением, договор о предоставлении жилого помещения в общежитии между Я.Н.Ф. и истцом заключен не был, в суд первой инстанции правильно пришел к выводу о том, что основания, предусмотренные ст. ст. 109, 110 ЖК РСФСР, действовавшим на момент вселения Я.Н.Ф. в общежитие, а также предусмотренные ст. ст. 94, 99, 105 ЖК РФ, действующим с 01 марта 2005 года, для вселения и проживания Я.Н.Ф. в общежитии, находящемся в собственности Калининградской области и в оперативном управлении истца, отсутствуют.

Вместе с тем, нанимателем комнаты 225 в общежитии является супруг Я.Н.Ф. - Я.Л.Э., с согласия которого ответчица была вселена в спорную комнату в 2003 году и проживает в ней до настоящего времени в качестве члена семьи нанимателя.

Будучи привлеченным к участию в деле в качестве третьего лица, Я.Л.Э. не оспаривал право пользования Я.Н.Ф. спорной жилой комнатой.

При этом судом установлено, что вступившим в законную силу решением Ленинградского районного суда г. Калининграда от 25 августа 2011 года ГОУ СПО КО "Промышленно- строительный техникум" отказано в удовлетворении исковых требований к Я.Л.Э. о выселении без предоставления другого жилого помещения из комнаты ____ дома ___ по ул. __________ в г. Калининграде, которая была ему предоставлена в связи с трудовыми отношениями с истцом.

При таких обстоятельствах проживание Я.Н.Ф. в спорной комнате в качестве члена семьи нанимателя данного жилого помещения права и охраняемые законом интересы ГБОУ СПО КО "Промышленно-строительный техникум" не нарушает, в связи с чем достаточных оснований для удовлетворения требования о выселении Я.Н.Ф. из данного жилого помещения не имеется.

Решение Ленинградского районного суда г. Калининграда отменено, принято новое, которым в удовлетворении требований ГБОУ СПО КО "Промышленно-строительный техникум" отказано (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 27 ноября 2013 г. N 33-5048/2013).

Невозможность раздела имущества, находящегося в долевой собственности, в натуре либо выдела из него доли, в том числе и в случае, указанном в п. 4 ст. 252 ГК РФ, не исключает права участника общей долевой собственности заявить требование об определении порядка пользования этим имуществом, если этот порядок не установлен соглашением сторон. Разрешая такое требование, суд должен учитывать фактически сложившийся порядок пользования имуществом, который может точно не соответствовать долям в праве общей собственности, нуждаемость каждого из сособственников в этом имуществе и реальную возможность совместного пользования.

Решением Неманского городского суда Калининградской области от 23 октября 2013 года требования Б.Н.Н. к А.И.В. об устранении препятствий в пользовании квартирой __ дома __ в пос. ________ Неманского района, состоящей из двух смежных комнат площадью 14 кв. м и 17,8 кв. м. удовлетворены, в удовлетворении требований в части определения порядка пользования отказано. При этом суд первой инстанции исходил из того, что собственниками спорной квартиры являются посторонние друг другу люди, находящиеся в неприязненных отношениях, порядок пользования квартирой между сторонами не определен, комнаты в спорном помещении являются смежными, в связи с чем закрепление за Б.Н.Н. комнаты площадью 17,8 кв. м, а за А.И.В. - площадью 14 кв. м приведет к существенному ущемлению прав и законных интересов другого сособственника квартиры, кроме того, размер каждой комнаты не соответствует размеру долей сторон в общей долевой собственности на дом.

С такими выводами суда первой инстанции судебная коллегия не согласилась.

Так, в соответствии со ст. 209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

Согласно ст. 247 ГК РФ владение и пользование имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляются по соглашению всех ее участников, а при недостижении согласия - в порядке, устанавливаемом судом. Участник долевой собственности имеет право на предоставление в его владение и пользование части общего имущества, соразмерной его доле, а при невозможности этого вправе требовать от других участников, владеющих и пользующихся имуществом, приходящимся на его долю, соответствующей компенсации.

При этом ст. 304 ГК РФ предусматривает, что собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

Судом установлено, что истец Б.Н.Н. является инвалидом первой группы, пользуется инвалидной коляской. С 2000 г. по 2010 г. истец со своей супругой Б.Л.А. проживал в квартире __, которая состоит из двух смежных жилых комнат площадью 17,8 кв. м и 14,6 кв. м. Истец фактически пользовался комнатой 17,8 кв. м, а супруга комнатой 14,6 кв. м. В 2010 году Б.Л.А. продала свою долю А.И.В. и выехала на постоянное место жительства к дочери в Самарскую область. Б.Н.Н. также выехал временно из квартиры к дочери в г. Тольятти. Однако вернуться в свою квартиру, в том числе в комнату площадью 17,8 кв. м, где остались его вещи, Б.Н.Н. не может, поскольку ответчик пользуется всей квартирой, и у него отсутствуют ключи от входной двери.

Согласно справке МСЭ от 28 марта 2012 года N 2991692 А.И.В., 06 марта 1991 года рождения является инвалидом с детства 2 группы. Учитывая, что Б.Н.Н. является инвалидом 1 группы, передвигается с помощью инвалидной коляски, ранее с прежним собственником Б.Л.А. сложился порядок пользования квартирой __, отсутствуют родственные отношения с новым собственном А.И.В., вывод суда первой инстанции об отсутствии оснований для определения порядка пользования квартирой __ в доме __ в пос. ______ Неманского района по варианту, предложенному истцом, нельзя признать правильным, в связи с чем решение суда в указанной части является незаконным.

Решение суда в указанной части отменено с принятием нового решения, которым исковые требования Б.Н.Н. удовлетворены. Определен порядок пользования квартирой __ дома __ пос. ________ Неманского района Калининградской области, согласно которому в пользование Б.Н.Н. выделена жилая комната 17,8 кв. м, в пользование А.И.В. - жилая комната 14 кв. м. Места общего пользования - тамбур, вход в подвал, санузел, кухня переданы в общее пользование сторон (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 23 октября 2013 года N 33-4707/2013).

Споры, связанные с применением таможенного законодательства

Таможенные платежи за вывезенный за пределы Калининградской области автомобиль подлежат взысканию только в случае, если транспортное средство не ввозится обратно по истечении установленного п. п. 1, 2 ч. 2 ст. 12.2 Федерального закона от 10 января 2006 года N 16-ФЗ "Об особой экономической зоне в Калининградской области и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" срока на территорию Калининградской области. При этом данная норма не предполагает взыскания таможенных платежей в случае ввоза транспортного средства на территорию Калининградской области по истечении установленного срока временного вывоза.

Калининградская областная таможня обратилась в суд с иском к Ч.Л.Н., указав, что 12 декабря 2011 года Ч.Л.Н. следовала на остальную часть территории Таможенного союза с территории Калининградской области на автомобиле марки "Peugeot Boxer", 1996 года выпуска. Поскольку в установленный законом срок автомобиль не был ввезен в Калининградскую область и требования об уплате таможенных платежей ответчиком добровольно исполнено не было, Калининградская областная таможня просила суд взыскать с Ч.Л.Н. сумму неуплаченных таможенных платежей в размере 513 637 руб. 04 коп. и пени за просрочку исполнения обязанности по их уплате в размере 67 860 руб. 01 коп.

Решением Центрального районного суда г. Калининграда от 10 июня 2013 года заявленные Калининградской областной таможней исковые требования удовлетворены в полном объеме.

Суд апелляционной инстанции не согласился с таким решение и отменил его в связи с нарушением судом норм материального права.

Так, судебной коллегией установлено, что временный вывоз транспортного средства на остальную часть территории Таможенного союза был разрешен Ч.Л.Н. сроком до 10 февраля 2012 года, с чем последняя была ознакомлена.

Однако указанный автомобиль был ввезен в Калининградскую область Ч.К.В. только 26 мая 2013 года.

По смыслу ст. 70 Таможенного кодекса таможенного союза таможенные платежи уплачиваются при ввозе и вывозе товаров, имеют природу налоговых платежей и не применяются в качестве санкций за нарушение тех или иных норм законодательства.

Согласно п. п. 1, 2 ч. 2 ст. 12.2 Федерального закона от 10 января 2006 года N 16-ФЗ "Об особой экономической зоне в Калининградской области и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" транспортные средства для личного пользования, зарегистрированные на территории Калининградской области и помещенные под таможенную процедуру свободной таможенной зоны на территории Особой экономической зоны, могут быть временно вывезены физическими лицами с территории Калининградской области и ввезены на остальную часть территории Российской Федерации при соблюдении следующих условий: срок временного вывоза таких транспортных средств не может превышать два месяца; в отношении таких транспортных средств предоставлено обеспечение уплаты таможенных пошлин, налогов в порядке, предусмотренном таможенным законодательством Таможенного союза и (или) законодательством Российской Федерации о таможенном деле, в размере, установленном в отношении транспортных средств для личного пользования, зарегистрированных на территориях иностранных государств и ввозимых на таможенную территорию Таможенного союза физическими лицами государств - членов Таможенного союза.

В соответствии с п. 8 письма Таможенного комитета Союзного государства от 14 октября 2010 года N ТКС-10/5 "О перемещении товаров и транспортных средств для личного пользования между территорией Калининградской области Российской Федерации и остальной частью единой таможенной территории Таможенного союза" в отношении транспортных средств для личного пользования, постоянно зарегистрированных на территории Калининградской области и помещенных под таможенную процедуру свободной таможенной зоны на территории ОЭЗ в Калининградской области, в случае их временного вывоза физическими лицами на срок не более 2 месяцев с территории Калининградской области и ввоза на остальную часть территории Таможенного союза, требуется предоставление обеспечения уплаты таможенных пошлин, налогов в размере, установленном в отношении транспортных средств для личного пользования, зарегистрированных на территории иностранных государств, ввозимых на таможенную территорию Таможенного союза физическими лицами государств - членов Таможенного союза в порядке, предусмотренном таможенным законодательством Таможенного союза. Указанное обеспечение предоставляется таможенному органу места вывоза. В случае если транспортные средства не ввозятся обратно на территорию Калининградской области по истечении установленного срока, в отношении таких транспортных средств таможенные пошлины, налоги взимаются таможенным органом места вывоза с территории Калининградской области на остальную часть таможенной территории Таможенного союза в размерах, соответствующих суммам таможенных пошлин, налогов, которые подлежали бы уплате при их выпуске, исчисленным на день регистрации таможенным органом пассажирской таможенной декларации, в соответствии с которой транспортные средства были выпущены для личного пользования с целью их временного нахождения на остальной части таможенной территории Таможенного союза.

Толкование данной нормы в совокупности с другими положениями законодательства о природе таможенных платежей позволяют прийти к выводу, что таможенные платежи подлежат взысканию только в случае, если транспортные средства не ввозятся по истечении установленного срока на территорию Калининградской области, то есть остаются на остальной территории Таможенного союза. Данная норма не предполагает взыскания таможенных платежей, если транспортные средства ввезены на территорию Калининградской области по истечении срока временного вывоза.

Поскольку автомобиль ввезен Ч.Л.Н. на территорию Калининградской области, основания для взыскания с нее таможенных платежей, подлежащих уплате при выпуске транспортных средств на территорию таможенного союза, отсутствовали. Ответственность за нарушение сроков временного ввоза транспортных средств на таможенную территорию РФ установлена ч. 1 ст. 16.18 Кодекса РФ об административных правонарушениях.

Судом апелляционной инстанции решение Центрального районного суда г. Калининграда от 10 июня 2013 г. отменено, принято новое, которым в удовлетворении требований Калининградской областной таможни отказано в полном объеме (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 25 сентября 2013 г. N 33-4277/2013).

Налоговые споры

Пункт 4 ст. 397 Налогового кодекса РФ допускает направление налогового уведомления не более чем за три налоговых периода, предшествующих календарному году его направления, и подлежит применению к отношениям, возникшим после его введения, то есть с 1 января 2010 г.

Межрайонная ИФНС России N 5 по Мурманской области обратилась с иском к С.А.В. о взыскании недоимки по налогу на имущество физических лиц за 2010 и 2011 гг. и пени, ссылаясь на то, что требование об уплате налога, направленное ответчику, им не исполнено.

Решением Гвардейского районного суда Калининградской области с С.А.В. взыскана недоимка по налогу на имущество физических лиц за 2011 год.

Отказывая в удовлетворении заявленного налоговым органом требования о взыскании налога за 2010 г., суд исходил из того, что истцом не соблюдены предусмотренные НК РФ сроки направления налогоплательщику налогового уведомления в отношении налога за 2010 г., требования об уплате налога, сроки уплаты налога, а также обращения в суд, что исключает возможность взыскания недоимки по налогу.

Суд апелляционной инстанции не согласился с таким выводом суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении требований о взыскании налога за 2010 год в силу следующего.

В соответствии с п. 4 ст. 397 Налогового кодекса РФ (в ред. Федерального закона от 27 июля 2010 г. N 229-ФЗ) налогоплательщики, являющиеся физическими лицами, уплачивают налог на основании налогового уведомления, направленного налоговым органом.

Действительно, ранее действующее налоговое законодательство не предусматривало возможность направления налогового уведомления по истечении установленного срока, а поскольку при отсутствии такого уведомления обязанность по уплате не могла возникнуть, взыскание недоимки за период, в котором налоговое уведомление не направлялось, было исключено.

Между тем Федеральным законом от 28 ноября 2009 г. N 283-ФЗ указанный пункт дополнен абзацами 2 и 3, в соответствии с которыми направление налогового уведомления допускается не более чем за три налоговых периода, предшествовавших календарному году его направления. Налогоплательщики, указанные в абз. 1 п. 4 ст. 397 Налогового кодекса РФ, уплачивают налог не более чем за три налоговых периода, предшествующих календарному году направления налогового уведомления, указанного в абзаце 2 данного пункта.

Этим же федеральным законом внесены изменения в п. 10 ст. 5 Закона РФ от 9 декабря 1991 г. N 2003-1 "О налогах на имущество физических лиц", предусматривающий, что лица, своевременно не привлеченные к уплате налога, уплачивают его не более чем за три года, предшествующих календарному году направления налогового уведомления в связи с привлечением к уплате налога.

В соответствии с ч. 2 ст. 7 Федерального закона от 28 ноября 2009 года N 283-ФЗ статья 1 и 4 данного закона, которой введены указанные выше абзацы в Налоговый кодекс РФ и внесены изменения в Федеральный закон, вступают в силу не ранее чем по истечении одного месяца со дня его официального опубликования и не ранее 1-го числа очередного налогового периода по соответствующим налогам.

Поскольку налоговым периодом в отношении налога на имущество физических лиц является календарный год (ст. 393 НК РФ), указанные изменения вступили в силу с 1 января 2010 г. и распространяются на правоотношения, возникшие с указанной даты.

Таким образом, налоговый орган вправе был направить налоговое уведомление за предыдущие налоговые периоды, наступившие после 1 января 2010 г., а ответчик обязан был указанный налог оплатить.

Судом установлено, что 20 июля 2012 г. ответчику налоговым органом направлено налоговое уведомление об уплате налога на имущество за 2010 год - в размере 875,77 руб.; за 2011 г. в том же размере. Оплата налога должна быть произведена в срок до 1 ноября 2012 г.

Поскольку налог на имущество в срок до 1 ноября 2012 г. налогоплательщиком оплачен не был, а требование об уплате налога как за 2011 год, так и за 2010 г. в срок до 25 января 2013 г. также не исполнено, налоговый орган в установленный ст. 48 Налогового кодекса РФ шестимесячный срок (1 июля 2013 г.) обратился в суд с иском о взыскании указанного налога.

При таком положении предусмотренных законом оснований к отказу в удовлетворении требований налоговой инспекции о взыскании с ответчика недоимки по налогу за 2010 год, а равно и пени, предусмотренной ст. 75 НК РФ не имелось, в связи с чем решение суда в указанной части отменено, принято новое, которым с С.А.В. в пользу налогового органа взыскана недоимка по налогу на имущество физических лиц за 2010 г. (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 9 октября 2013 г. N 33-4506/2013).

Споры, связанные с применением пенсионного законодательства

При рассмотрении дел, связанных с назначением федеральным государственным гражданским служащим пенсии за выслугу лет, следует учитывать, что обязательным условием зачета работы в стаж государственной службы для назначения такой пенсии является не просто работа в государственных учреждениях, а ее осуществление в учреждениях, осуществлявших отдельные функции государственного управления, указанных в подпунктах "а-л" пункта 17 Перечня должностей, периоды службы (работы), в которых включаются в стаж государственной гражданской службы для назначения пенсии за выслугу лет федеральных государственных гражданских служащих, утвержденного Указом Президента РФ от 20 сентября 2010 года N 1141.

Н.Л.К, обратилась в суд с иском к Министерству социальной политики Калининградской области, ОГКУ "Центр социальной поддержки населения", указав, что ОГКУ "Центр социальной поддержки населения" ей было отказано в назначении пенсии за выслугу лет в соответствии с Законом Калининградской области от 14 декабря 2010 г. N 526 "О пенсии за выслугу лет государственным гражданским служащим Калининградской области и лицам, замещавшим государственные должности Калининградской области", просила обязать ответчика зачесть в стаж государственной гражданской службы периоды ее работы в Калининградском областном центре по начислению и выплате пенсий и пособий при отделе социального обеспечения облисполкома, который в 1995 году был реорганизован в Центр пенсий и информатики при Управлении труда и социального развития администрации Калининградской области, с 15 июля 1977 года по 31 октября 1980 года и с 15 июня 1982 года по 05 февраля 1998 года и назначить ей пенсию за выслугу лет.

При рассмотрении дела судебными инстанциями установлено, что Н.Л.К. в период с 15 июля 1977 года по 31 октября 1980 года работала в Калининградском областном центре по начислению и выплате пенсий и пособий в должности инспектора операционного отдела, а затем в должности бухгалтера-ревизора.

С 01 ноября 1980 года по 14 июня 1982 года она работала в Калининградском областном отделе социального обеспечения в должности бухгалтера - ревизора; с 15 июня 1982 года по 30 июня 1995 года вновь работала в Калининградском областном центре по начислению и выплате пенсий и пособий в различных должностях (старшим бухгалтером-ревизором, заместителем начальника операционного отдела, старшим инженера по организации труда и механизации, начальником отдела труда и механизации, ведущим специалистом отдела труда и механизации, заместителем начальника операционного отдела, начальником отдела автоматизации).

С 1 июля 1995 года Калининградский областной центр по начислению и выплате пенсий и пособий реорганизован в Центр пенсий и информатики при Управлении социальной защиты населения администрации Калининградской области и с 1 июля 1995 года по 5 февраля 1998 года истица работала в указанном Центре в должности консультанта контрольно-методического отдела по выплате пенсий, а затем в должности начальника этого отдела.

С 06 февраля 1998 года по 11 января 2000 года Н.Л.К. работала в Управлении по пенсионному обеспечению и социальной защите населения Центрального района г. Калининграда в должности ведущего специалиста отдела организации пенсионного обеспечения, а затем в должности начальника отдела назначения и выплаты пособий; с 12 января 2000 года по 18 апреля 2001 года в Калининградском территориальном управлении по осуществлению государственных полномочий администрации Калининградской области в должности ведущего специалиста сектора пенсий и пособий Центрального района; с 19 апреля 2001 года по 12 августа 2002 года в Управлении труда и социального развития администрации Калининградской области в должности специалиста 1 категории сектора социальных выплат Калининградского отдела труда и социального обеспечения.

12 августа 2002 года истица была уволена с указанной должности государственной гражданской службы по сокращению штатов.

С 09 ноября 2006 года Н.Л.К. назначена пенсия по старости в соответствии со ст. 7 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации".

20 января 2011 года истица обратилась в ОГКУ "Центр социальной поддержки населения" с заявлением о назначении пенсии за выслугу лет в связи с наличием у нее стажа государственной службы более 15 лет.

Приказом министра социальной политики Калининградской области от 05 марта 2011 года N 34 принято решение об отказе в назначении пенсии за выслугу лет в связи с отсутствием 15 лет требуемого стажа государственной службы. В подсчет стажа государственной службы не включены периоды работы с 15 июля 1977 года по 31 октября 1980 года и с 15 июня 1982 года по 05 февраля 1998 года Стаж государственной службы Н.Л.К. был определен в размере 6 лет.

Удовлетворяя заявленные исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что Калининградский областной центр по начислению и выплате пенсий и пособий, реорганизованный в 1995 года в Центр пенсий и информатики при Управлении социальной защиты населения администрации Калининградской области, в котором в спорный период работала истица, был наделен функциями государственного управления, в связи с чем в силу положений п. 14 "и" и п. 17 Перечня должностей, периоды службы (работы) в которых включаются в стаж государственной гражданской службы для назначения пенсии за выслугу лет федеральных государственных гражданских служащих, утвержденного Указом Президента РФ от 20 сентября 2010 года N 1141, спорные периоды работы подлежат включению в стаж государственной службы истицы.

Однако с такими выводами суда первой инстанции судебная коллегия не согласилась в силу следующего.

Вопросы пенсионного обеспечения государственных гражданских служащих Калининградской области регулируются законом Калининградской области от 14 декабря 2010 года N 526 "О пенсии за выслугу лет государственным гражданским служащим Калининградской области и лицам, замещавшим государственные должности Калининградской области"

Из анализа ст. 2, названного закона, а также п. п. 23, 24 Положения о порядке назначения, выплаты и перерасчета размера пенсии за выслугу лет государственным гражданским служащим Калининградской области и лицам, замещавшим государственные должности Калининградской области, утвержденного постановлением Правительства Калининградской области от 09 февраля 2011 года N 91, подп. "и" п. 14 и подп. "б" п. 17 Перечня должностей, периоды службы (работы) в которых включаются в стаж государственной гражданской службы для назначения пенсии за выслугу лет федеральных государственных гражданских служащих, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 20 сентября 2010 года N 1141, следует, что обязательным условием зачета работы в стаж государственной службы для назначения пенсии за выслугу лет является не просто работа в государственном учреждении, а ее осуществление в учреждениях, осуществлявших отдельные функции государственного управления, указанных в подпунктах "а-л" пункта 17 указанного Перечня.

Из имеющегося в материалах дела решения Исполнительного комитета Калининградского областного совета депутатов трудящихся от 07 марта 1974 года N 69 "Об организации централизованной выплаты пенсий и пособий в области", а также Положения о Калининградском областном центре по начислению и выплате пенсий и пособий при отделе социального обеспечения облисполкома, являющегося приложением к данному решению, следует, что указанный Центр не входил в структуру Отдела социального обеспечения облисполкома, работа в котором подлежит зачету в стаж государственной службы, а был создан как самостоятельное государственное учреждение.

Таким образом, вышеуказанный Центр не может быть отнесен ни к одному из учреждений, указанных в пункте 17 вышеназванного Перечня, следовательно, отсутствуют основания и для вывода о том, что указанный Центр был наделен отдельными функциями государственного управления.

В этой связи судебная коллегия приходит к выводу, что работа истицы в спорные периоды (с 15 июля 1977 года по 31 октября 1980 года и с 15 июня 1982 года по 30 июня 1995 года) не может быть зачтена в ее стаж государственной службы.

Не подлежит включению в стаж государственной службы и работа истицы в период с 01 июля 1995 года по 05 февраля 1998 года в Центре пенсий и информатики при Управлении социальной защиты населения администрации Калининградской области (переименованном впоследствии в Управление труда и социального развития администрации Калининградской области), поскольку данный Центр также не входил в структуру Управления, что подтверждается постановлением Главы администрации Калининградской области от 05 июня 1998 года N 400, которым указанный Центр был реорганизован путем присоединения к Управлению труда и социального развития администрации области.

То обстоятельство, что Калининградский областной центр и Центр пенсий и информатики были подведомственны Отделу социального обеспечения облисполкома и Управлению труда и социального развития администрации Калининградской области, соответственно, и финансирование указанных центров осуществлялось из областного бюджета, не может служить достаточным основанием для отнесения указанных Центров к учреждениям, которые были наделены отдельными функциями государственного управления.

Что касается п. 20 Перечня, согласно которому в стаж государственной гражданской службы для назначения пенсии за выслугу лет федеральных государственных гражданских служащих включаются отдельные должности руководителей и специалистов на предприятиях, в учреждениях и организациях, опыт и знание работы в которых были необходимы федеральным государственным гражданским служащим для исполнения обязанностей по замещаемой должности федеральной государственной гражданской службы, - в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации, но не более 5 лет в совокупности, то даже в случае включения в стаж истицы такого периода работы, ей будет недостаточно требуемого стажа государственной службы для назначения пенсии за выслугу лет.

Решение Ленинградского районного суда г. Калининграда судебной коллегией отменено, принято новое, которым Н.Л.К. отказано в удовлетворении требований (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 18 декабря 2013 года N 33-5411/2013).

Разрешая споры, связанные с назначением пенсии по старости лет, следует учитывать, что надлежащим ответчиком по заявленным требованиям являются отделения Пенсионного фонда РФ в субъектах РФ, а их структурные подразделения не являются самостоятельными юридическими лицами.

Решением Московского районного суда г. Калининграда от 26 июня 2013 года на Отдел Пенсионного фонда РФ в Московском районе г. Калининграда возложена обязанность зачесть в специальный трудовой стаж М.Е.П., дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, период с 07 июня 1982 года по 03 мая 1992 года в должности воспитателя в Детском саду N 21 "Красная шапочка" города Кохтла-Ярве Эстонской ССР, за исключением периодов отпуска без содержания, учебного отпуска и учебных сессий, итого 9 лет 3 месяца 2 дня. На Отдел Пенсионного фонда РФ в Московском районе г. Калининграда возложена обязанность назначить и выплатить с учетом индексаций М.Е.П. досрочно трудовую пенсию по старости на основании ст. 27 п. 1 подп. 19 Федерального закона РФ от 17 декабря 2001 года N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" с 05 февраля 2013 года.

Суд апелляционной инстанции отменил решение суда по основанию, предусмотренному п. 4 ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Так, суд первой инстанции рассматривал иск М.Е.П., предъявленный к отделу Пенсионного фонда РФ в Московском районе г. Калининграда и именно на указанный орган решением суда возложена обязанность зачесть в специальный трудовой стаж М.Е.П., дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, спорный период, а также обязанность назначить и выплатить ей с учетом индексаций досрочно трудовую пенсию.

Вместе с тем решения о назначении или об отказе в назначении пенсий принимает непосредственно Управление Пенсионного фонда РФ (ГУ) в г. Калининграде (межрайонное). Однако указанное юридическое лицо к участию в деле в качестве надлежащего ответчика по заявленным требованиям привлечено не было.

Судебная коллегия, разрешая настоящий спор о праве М.Е.П. на трудовую пенсию по старости, прибывшую в Российскую Федерацию из бывшей республики СССР, руководствовалась не только нормами Федеральных законов от 17 декабря 2001 года N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" и от 15 декабря 2001 года N 166-ФЗ "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации", но и правилами международных договоров Российской Федерации (п. 2 ст. 1 Закона N 173-ФЗ, п. 2 ст. 1 Закона N 166-ФЗ).

В соответствии с нормами международных Соглашений, в том числе и Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Эстонской Республики о сотрудничестве в области пенсионного обеспечения от 25 июня 1993 года (ратифицированного 27 ноября 1996 года), при переселении пенсионера в пределах государств - участников соответствующего Соглашения выплата пенсии по прежнему месту жительства прекращается, если пенсия того же вида предусмотрена законодательством государства по новому месту жительства пенсионера.

Пенсии гражданам указанных государств назначаются по законодательству и за счет государства, на территории которого они постоянно проживают. Взаимные расчеты между государствами не производятся.

Согласно данным рекомендациям, содержащимся в Распоряжении Правления Пенсионного фонда РФ от 22 июня 2004 года N 99р "О некоторых вопросах осуществления пенсионного обеспечения лиц, прибывших на место жительства в Российскую Федерацию из государств - республик бывшего СССР", для определения права на трудовую пенсию по старости, в том числе досрочную трудовую пенсию по старости лицам, прибывшим из государств - участников Соглашения, учитывается трудовой стаж, приобретенный на территории любого из этих государств. При этом трудовой стаж, имевший место в государствах - участниках Соглашения, приравнивается к страховому стажу и стажу на соответствующих видах работ.

Из анализа указанных Соглашений и рекомендаций, периоды работы и иной деятельности, включаемые в страховой стаж и стаж на соответствующих видах работ, а также порядок исчисления и правила подсчета указанного стажа устанавливаются в соответствии с нормами пенсионного законодательства Российской Федерации.

14 июля 2011 года между Российской Федерацией и Эстонской Республикой был заключен Договор о сотрудничестве в области пенсионного обеспечения, который применяется с 16 октября 2011 года.

Согласно п. 1 ст. 5 Договора при назначении пенсии в соответствии с настоящим Договором учитываются периоды пенсионного стажа, приобретенные на территориях Договаривающихся Сторон, в том числе на территориях бывших РСФСР и ЭССР. Каждая Договаривающаяся Сторона исчисляет размер пенсии, соответствующий пенсионному стажу, приобретенному на ее территории, согласно положениям своего законодательства. Периоды пенсионного стажа, приобретенные на территории бывшего СССР, кроме территорий бывших РСФСР и ЭССР, не учитываются при определении размера пенсии (п. 1 ст. 6 Договора).

В силу п. 3 ст. 5 Договора если право на назначение пенсии на основании законодательства одной Договаривающейся Стороны возникает в результате суммирования пенсионного стажа, приобретенного на основании законодательства обеих Договаривающихся Сторон, то при определении права на пенсию согласно законодательству Договаривающихся Сторон и при конвертации пенсионных прав согласно законодательству Российской Федерации учитывается пенсионный стаж, приобретенный на территориях обеих Договаривающихся Сторон, кроме случаев, когда периоды этого стажа совпадают по времени их приобретения. Если право на пенсию не возникает в результате трудовой деятельности по определенной специальности, или на определенной должности, или в определенных условиях, то пенсионный стаж, приобретенный на территориях Договаривающихся Сторон, суммируется как общий пенсионный стаж.

Периоды стажа истицы по времени их приобретения не совпадают.

Право на пенсию в результате трудовой деятельности по определенной специальности (досрочную пенсию) у истицы в соответствии с подп. 19 п. 1 ст. 27 Федерального Закона N 173-ФЗ и Списком должностей и учреждений, утвержденным Постановлением Правительства РФ от 29 октября 2002 года N 781, возникает.

Следовательно, исходя из смысла п. 3 ст. 5 Договора, данные периоды должны суммироваться не как общий пенсионный стаж, а как специальный стаж.

Более того, такое суммирование пенсионного стажа согласуется и с положениями п. 4 ст. 5 Договора, согласно которому в случае, если пенсионный стаж, приобретенный согласно законодательству одной из Договаривающихся Сторон, не дает права на пенсию, то данный стаж засчитывается компетентным учреждением другой Договаривающейся Стороны при условии, что с учетом пенсионного стажа, приобретенного на территории этой другой Договаривающейся Стороны, возникает право на пенсию.

На основании изложенного судебная коллегия пришла к выводу, что пенсионный стаж, приобретенный на территориях ЭССР и РСФСР, суммируется как общий пенсионный стаж, только в том случае, если в результате суммирования пенсионного стажа, приобретенного на территории обеих республик, не возникает право на получение льготной (досрочной) трудовой пенсии по старости.

Иное толкование указанной нормы закона приведет к нарушению пенсионных прав граждан, которые в период осуществления трудовой деятельности на территории РСФСР и ЭССР имели право на льготную пенсию по старости. Указанные лица вправе рассчитывать на гарантированное государством в тот период времени пенсионное обеспечение в независимости от изменения в последующем законодательства, регулирующего пенсионные правоотношения в каждом из вновь образованных государств.

Такой вывод основывается на положениях статей 6 (часть 2), 15 (часть 4), 17 (часть 1), 18, 19 и 55 (часть 1) Конституции РФ, по своему смыслу предполагающих правовую определенность и связанную с ней предсказуемость законодательной политики в сфере пенсионного обеспечения, необходимые для того, чтобы участники соответствующих правоотношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в том, что приобретенное ими на основе действующего законодательства право будет уважаться властями и будет реализовано.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия пришла к выводу, что имеются предусмотренные законом основания для включения периода работы истицы на территории бывшей ЭССР в должности воспитателя детского сада N 21 "Красная шапочка" г. Кохтла-Ярве с 07 июня 1982 года по 03 мая 1992 года, который составляет 9 лет 3 месяца 26 дней, в ее специальный трудовой стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществляющим педагогическую деятельность в учреждениях для детей в соответствии с подп. 19 п. 1 ст. 27 Федерального Закона N 173-ФЗ.

В этой связи, поскольку на момент обращения за назначением досрочной трудовой пенсии по старости (5 февраля 2013 г.) с учетом включения вышеуказанного периода работы у М.Е.П. имелось более 25 лет специального стажа, то исковые требования о назначении ей досрочной трудовой пенсии по старости подлежат удовлетворению. Такая пенсия должна быть ей назначена с 5 февраля 2013 года (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 25 сентября 2013 года N 33-4053/2013).

Споры, возникающие из наследственных правоотношений

При определении имущества, подлежащего включению в наследственную массу, судам следует выяснять имеется ли у наследодателя переживший супруг, имеющий право на 1/2 доли в общем совместно нажитом в период брака имуществе (ст. 1150 Гражданского кодекса РФ). В состав наследства в таком случае включается только доля умершего супруга в совместной собственности, определяемая в соответствии со статьей 256 Гражданского кодекса РФ. Исходя из статьи 39 Семейного кодекса РФ доли супругов в совместном имуществе признаются равными, если иное не предусмотрено договором между ними.

ЗАО "БИ" обратилось в суд с иском к ответчику П.М.И. и ООО "К.В.А.-Т." о взыскании задолженности по кредитному договору и обращении взыскания на заложенное имущество, указав, что 30 августа 2011 года между истцом и ИП П.И.В. был заключен кредитный договор N ________, в соответствии с которым заемщику был предоставлен кредит в размере 4 500 000 руб. сроком на 36 месяцев со дня выдачи, с уплатой процентов за пользование кредитом в размере, определяемом как ставка рыночно-зависимого индекса плюс 9% годовых. Банк свои обязательства выполнил, перечислив на счет заемщика сумму кредита. Обязательства ИП П.И.В. по вышеуказанному кредитному договору были обеспечены поручительством ее супруга П.М.И. и ООО "К.В.А.-Т.". Кроме того, исполнение заемщиком своих обязательств по кредитному договору в полном объеме обеспечивалось залогом по договорам залога. 02 ноября 2011 года заемщик П.И.В. умерла. После ее смерти осталось наследственное имущество, и нотариусом Светловского нотариального округа Г.Л.М. заведено наследственное дело N ___ к имуществу П.И.В. Наследниками по закону, принявшими наследство после смерти П.И.В., являются супруг П.М.И. (1/8 доля в праве на наследство), сыновья П.К.М., П.Н.М. и П.П.М. по 1/8 доли каждый. Так как, ни поручителями, ни наследниками обязательства по кредитному договору не исполнялись, истец просил взыскать с указанных выше ответчиков в солидарном порядке образовавшуюся по состоянию на 08 июня 2012 года кредитную задолженность в размере 4 010 000 руб., обратив взыскание на заложенное имущество; взыскать с ответчиков уплаченную госпошлину в размере 28 250 руб.

В ходе судебного разбирательства судом в качестве соответчиков по делу привлечены наследники П.И.В. - П.М.И., П.Н.М., 1995 года рождения, в лице законного представителя П.М.И., П.К.М. и П.П.М.

Также, П.П.М. обратился в суд с иском к П.М.И., действующему также в интересах несовершеннолетнего П.Н.М., П.К.М., просил признать его наследником, отказавшимся от наследства, открывшегося после смерти П.И.В.

Кроме того, П.К.М. обратился в суд с иском к П.М.И., действующему также в интересах несовершеннолетнего П.Н.М., П.П.М., просил признать его наследником, отказавшимся от наследства, открывшегося после смерти П.И.В.

При разрешении настоящего спора, суд первой инстанции пришел к выводу, что пунктом 6.4 кредитного договора от 30 августа 2011 года устанавливается обязанность поручителя отвечать за исполнение обязательства солидарно с наследниками заемщика, поскольку в нем говорится об ответственности поручителя за иного должника в случае смерти заемщика.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции, установив факт просрочки исполнения наследниками обязательства по кредитному договору, и руководствуясь разъяснениями Пленума Верховного суда РФ, приведенными в п. п. 61-63 Постановления от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", пришел к правильному выводу о взыскании в пользу истца задолженности по кредитному договору, и обратил взыскание на заложенное имущество, определив их начальную продажную стоимость и способ реализации. При этом в связи со смертью должника ИП П.И.В. при наличии наследников и наследственного имущества взыскание кредитной задолженности подлежит и с поручителей П.М.И., ООО "К.В.А.-Т." в пределах стоимости наследственного имущества.

С данными выводами суда первой инстанции согласилась и судебная коллегия.

В то же время, принимая решение о частичном удовлетворении заявленных исковых требований и определяя пределы ответственности каждого из наследников, принявших наследство, суд первой инстанции исходил из общей стоимости наследственного имущества - 6 700 000 руб., а также принял во внимание доли наследников: П.М.И. как переживший супруг - 1/2 доли и 1/8 доли как наследник; сыновья П.Н.М., П.К.М. и П.П.М. - по 1/8 доли каждый.

Между тем, такой вывод суда первой инстанции является ошибочным и не соответствует обстоятельствам дела.

Так, суд первой инстанции, определяя стоимость перешедшего к наследникам наследственного имущества, безосновательно и в нарушение положений ст. 1150 Гражданского кодекса РФ включил в наследственную массу после смерти П.И.В., принадлежащую П.М.И. долю в праве на имущество как пережившему супругу, тем самым включил часть имущества, нажитого П.М.И. во время брака с наследодателем и являющегося их совместной собственностью.

Однако с учетом положений ст. 1150 ГК РФ только доля умершего супруга в этом имуществе, определяемая в соответствии со статьей 256 ГК РФ, входит в состав наследства и переходит к наследникам в соответствии с правилами, установленными настоящим Кодексом.

Таким образом, учитывая, что квартира по адресу: г. Светлый ул. __________, стоимостью 980 000 руб. не является совместно нажитым имуществом супругов, поскольку право собственности П.И.В. возникло на основании договора дарения, а стоимость 1/2 доли иного имущества, входящего в состав наследственной массы после смерти П.И.В. составляет 2 860 000 (5 720 000 : 2) руб., судебная коллегия находит, что общая стоимость наследственного имущества составляет 3 840 000 - руб.

Что касается выводов суда первой инстанции относительно стоимости перешедшего к каждому из наследников наследственного имущества, то суд исходил из неверного расчета долей наследников в наследственном имуществе.

Так, суд принял во внимание сообщение нотариуса, в соответствии с которым наследниками по закону, принявшими наследство после смерти П.И.В., являются супруг П.М.И. (1/8 доля в праве на наследство), сыновья П.К.М., П.Н.М. и П.П.М. по 1/8 доли каждый.

Между тем, из представленных материалов наследственного дела видно, что 31 марта 2012 года и 24 апреля 2012 года от матери наследодателя К.М.Ф. и отца наследодателя К.В.И. соответственно поступили отказы от причитающегося им наследственного имущества в пользу мужа наследодателя П.М.И.

При таких обстоятельствах с учетом положений ст. 1158 Гражданского кодекса РФ доля П.М.И. в наследственном имуществе, за исключением квартиры, составляет 3/12 (1/2:6+1/12+1/12) доли, то есть 1/4 доли, у несовершеннолетнего П.Н.М., П.К.М., П.П.М. - по 1/12 (1/2:6) доле у каждого, а доля П.М.И. в праве на квартиру по адресу: г. Светлый ул. Рыбацкая, 3-2, составляет 3/6 (1:6+1/6+1 /6) доли, то есть 1/2 доли, у несовершеннолетнего П.Н.М., П.К.М., П.П.М. - по 1/6 (1:6) доле у каждого.

Таким образом, с учетом приведенных выше фактических данных судебная коллегия признала установленным, что стоимость перешедшего к П.М.И. наследственного имущества составляет 1 920 000 (1429999,99+489999,99) руб., стоимость перешедшего наследственного имущества к несовершеннолетнему П.Н.М., П.К.М., П.П.М. - 640 000 (476666,66+163333,33) руб. соответственно.

В связи с изложенным судом апелляционной инстанции в указанной части решение Светловского городского суда Калининградской области от 28 июня 2013 года отменено, принято новое, которым с П.М.И., П.Н.М., 24 августа 1995 года рождения, П.К.М., П.П.М. и ООО "К.В.А.-Т." в солидарном порядке в пользу ЗАО "БИ" взыскана кредитная задолженность в сумме 3 772 408,20 руб. в пределах стоимости наследственного имущества в размере 3 840 000 руб., принятого П.М.И. в размере 1 920 000 руб.; П.Н.М. в размере 640 000 руб., П.К.М. в размере 640 000 руб. и П.П. М. в размере 640 000 руб.

С выводом суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении исковых требований П.К.М. и П.П.М. о признании наследниками, отказавшимися от наследства судебная коллегия согласилась, поскольку ни П.К.М., ни П.П.М. в течение срока, установленного для принятия наследства, не реализовали свое право отказа от наследства, как это предусмотрено положениями ст. ст. 1157-1159 ГК РФ (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 16 октября 2013 года N 4591/2013).

Требования о восстановлении срока принятия наследства и признании наследника принявшим наследство могут быть удовлетворены лишь при доказанности совокупности следующих обстоятельств:

а) наследник не знал и не должен был знать об открытии наследства или пропустил указанный срок по другим уважительным причинам. К числу таких причин следует относить обстоятельства, связанные с личностью истца, которые позволяют признать уважительными причины пропуска срока исковой давности: тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п. (ст. 205 Гражданского кодекса РФ), если они препятствовали принятию наследником наследства в течение всего срока, установленного для этого законом. Не являются уважительными такие обстоятельства, как кратковременное расстройство здоровья, незнание гражданско-правовых норм о сроках и порядке принятия наследства, отсутствие сведений о составе наследственного имущества и т.п.;

б) обращение в суд наследника, пропустившего срок принятия наследства, с требованием о его восстановлении последовало в течение шести месяцев после отпадения причин пропуска этого срока. Указанный шестимесячный срок, установленный для обращения в суд с данным требованием, не подлежит восстановлению, и наследник, пропустивший его, лишается права на восстановление срока принятия наследства.

О.В.Р. обратился в суд с требованием к администрации Пионерского городского округа Калининградской области о признании его фактически принявшим наследство и признании за ним права собственности на долю квартиры в порядке наследования по закону, указав в обоснование иска, что 05 июля 2012 года умерла его жена - О.Е.С. После ее смерти открылось наследство, состоящее из 1/2 доли квартиры, расположенной по адресу: Калининградская область, город Пионерский, улица ___________, д. __, кв. __, общей площадью 44,1 кв. м, жилой площадью 29,9 кв. м, и денежных средств, находящихся в Сберегательном Банке России на счетах наследодателя. О.В.Р. также указал, что является наследником первой очереди за умершей О.Е.С., поскольку является мужем наследодателя. Он фактически принял наследство, оставшееся после смерти О.Е.С., так как после смерти наследодателя остался проживать в квартире, нес расходы на ее содержание и принимал меры к сохранности наследственного имущества. В указанной квартире он проживает и в настоящее время.

В ходе рассмотрения дела в суд с иском к О.В.Р. обратилась К.Л.В., которая просила восстановить ей срок для принятия наследства после смерти матери - О.Е.С., указав на то, что постоянно проживает в г. Калининграде и по причине своей болезни, а также ввиду юридической неосведомленности она не смогла своевременно обратиться к нотариусу с заявлением о принятии наследства.

При рассмотрении дела судом первой инстанции установлено, что 05 июля 2012 года умерла О.Е.С. , после смерти которой открылось наследство в виде 1/2 доли квартиры __ в доме _____ по ул. ________ в г. Пионерский и 1/2 доли денежных вкладов в ОАО "Сберегательный банк России"

В соответствии с п. 1 ст. 1142 Гражданского кодекса РФ наследниками первой очереди по закону после смерти О.Е.С., обратившимися с заявлением о принятии наследства, являются ее супруг О.В.Р. и дочь К.Л.В.

К.Л.В. обратилась к нотариусу Пионерского городского нотариального округа Виноградовой Л.С. с заявлением о принятии наследства после смерти матери О.Е.С. с пропуском установленного п. 1 ст. 1154 Гражданского кодекса РФ срока для принятия наследства (10 января 2013 года).

Удовлетворяя требования К.Л.В. о восстановлении пропущенного ею срока принятия наследства и признавая за ней право собственности в порядке наследования на 1/4 долю квартиры __ в доме ___ по ул. ______ в г. Пионерский и 1/4 долю денежных вкладов, суд первой инстанции исходил из того, что установленный п. 1 ст. 1154 ГК РФ срок для принятия наследства пропущен К.Л.В. по уважительным причинам. Так, она страдает тяжелым заболеванием опорно-двигательной системы и физически не могла в установленный срок обратиться к нотариусу, перенесла ряд сложных операций на позвоночнике, является инвалидом второй группы, нетрудоспособна, а также суд принял во внимание незначительность пропуска К.Л.В. установленного законом срока для принятия наследства (на один день).

Суд апелляционной инстанции не согласился с таким выводом суда первой инстанции, указав, что наличие у К.Л.В. инвалидности 2 группы по общему заболеванию, установленной задолго до смерти наследодателя, само по себе не свидетельствует об уважительности причины пропуска срока для принятия наследства.

Доказательств того, что в период с 5 июля 2012 г. по 9 января 2013 г. К.Л.В. была тяжело больна, длительное время находилась на стационарном лечении в медицинских учреждениях, что ей производились сложные операции, в том числе на позвоночнике, ею суду представлено не было.

Напротив, из пояснений самой К.Л.В., показаний допрошенных судом свидетелей следует, что К.Л.В. знала об открытии наследства, так как участвовала в похоронах наследодателя, присутствовала по месту жительства наследодателя в поминальные дни, приезжала в г. Пионерский к своей сестре, с которой вместе отдыхала, ходила на море, в период ремонта в квартире по ул. _______ в г. Калининграде К.Л.В. проживала в г. Пионерский у дочери. При таких обстоятельствах К.Л.В. имела возможность в установленный законом срок обратиться к нотариусу с заявлением о принятии наследства, но не сделала этого.

Из пояснений К.Л.В. в суде первой инстанции также следует, что она не обращалась к нотариусу с заявлением о принятии наследства, так как была уверена, что наследодателем составлено завещание в пользу сына К.Л.В. - К.М.В., а когда узнала о том, что завещание отсутствует, то обратилась к нотариусу для принятия наследства.

Изложенное свидетельствует об отсутствии уважительных причин пропуска К.Л.В. установленного п. 1 ст. 1154 ГК РФ срока для принятая наследства.

То обстоятельство, что установленный законом срок для принятия наследства пропущен К.Л.В. незначительно, на 1 день, при отсутствии уважительных причин пропуска указанного срока, основанием для восстановления пропущенного срока для принятия наследства служить не может.

Учитывая изложенные обстоятельства, судебная коллегия отменила решение Светлогорского городского суда Калининградской области от 15 июля 2013 года в части удовлетворения требований К.Л.В. о восстановлении срока для принятия наследства после смерти О.Е.С. и признании за К.Л.В. права собственности в порядке наследования на 1/4 долю квартиры __ в доме __ по ул. ______ в г. Пионерский и на 1/4 долю денежных вкладов с вынесением в указанной части нового решения об отказе К.Л.В. в удовлетворении данных требований.

Поскольку единственным наследником первой очереди по закону, принявшим наследство в установленный п. 1 ст. 1154 Гражданского кодекса РФ срок, является супруг умершей - О.В.Р., судебная коллегия пришла к выводу о том, что право собственности в порядке наследования на 1/2 долю в праве собственности на квартиру и 1/2 долю денежных вкладов принадлежит ему, и удовлетворила заявленные им исковые требования (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам от 25 сентября 2013 года N 33-4270/2013).

При рассмотрении споров о признании права собственности на имущество в порядке наследования, необходимо устанавливать не только круг наследников после смерти наследодателя и обстоятельства принятия ими наследства, но и принадлежность имущества наследодателю и доказательства наличия права собственности у наследодателя на спорное имущество.

Г.В.М. обратился в суд с иском к администрации МО "Ковровское сельское поселение", 3-и лица Управление Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по Калининградской области, Ф.А.В., Ф.С.В., администрация МО "Зеленоградский район", о сохранении дома в перепланированном, переустроенном и реконструированном состоянии, признании права собственности на дом в порядке наследования по закону, указав, что 14 февраля 1991 года умерла его бабушка П.А.С.А, после смерти которой осталось наследственное имущество в виде жилого дома __ по ул. ________ в пос. Заостровье Зеленоградского района. После смерти П.А.С. наследником являлась мать истца Г. (П.) Е.В., которая умерла 22 января 1997 года. Родная сестра истца Ф. (Г.) Е.М. умерла 04 июня 2005 года. Иных наследников за матерью и бабушкой не имеется. Истец указал, что постоянно проживал и проживает в упомянутом доме, фактически принял наследство за бабушкой.

Поскольку им была произведена реконструкция и перепланировка данного дома, Г.В.М. просил суд сохранить данный дом в перепланированном, переустроенном и реконструированном состоянии, признать за ним право собственности в порядке наследования после смерти его бабушки П.А.С. на данный дом с хозяйственными строениями и сооружениями.

Решением Зеленоградского районного суда Калининградской области от 24 апреля 2013 года заявленные Г.В.М. исковые требования удовлетворены.

Суд, апелляционной инстанции отменил решение суда по основанию, предусмотренному п. 4 ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Так, судом апелляционной инстанции установлено, что между ЗАО "Б." и Г.В.М. имеется спор о правах на жилой дом __ по ул. _______ в пос. Заостровье Зеленоградского района. Исковое заявление Г.В.М. к ЗАО "Б.", в котором он оспаривал право общества на дом, определением Зеленоградского районного суда Калининградской области от 06 ноября 2012 года оставлено без рассмотрения. В настоящее время в производстве того же суда имеется дело по аналогичному иску ЗАО "Б." к Г.В.М.

Между тем в нарушение требований ч. 2 ст. 147 Гражданского процессуального кодекса РФ, п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 года N 11 "О подготовке дела к судебному разбирательству" судом первой инстанции при подготовке к судебному разбирательству не были приняты меры к выяснению обстоятельств, связанных с наличием споров в том же суде по тому же объекту, что не позволило правильно определить состав лиц, участвующих в деле, в частности, выявить и привлечь ЗАО "Б.", которое также заявило о наличии зарегистрированных в соответствии с ранее действовавшим законодательством прав относительно предмета спора.

Г.В.М. не сообщил суду о наличии неразрешенного спора с иным лицом о правах на имущество, на которое он претендует в порядке наследования, а судом указанные обстоятельства проверены не были, что повлекло вынесение ошибочного решения.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о том, что допущенные судом нарушения требований ст. ст. 147, 150 Гражданского процессуального кодекса РФ привели к принятию незаконного решения, поскольку оспариваемым решением затронуты права и интересы ЗАО "Б.", не привлеченного судом к участию в деле.

Разрешая исковые требования Г.В.М., судебная коллегия исходила из следующего.

В силу ст. 8 Федерального закона от 30 ноября 1994 г. N 52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского кодекса РФ" и ст. 33 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" до введения в действие закона о регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним, применялся действовавший ранее порядок регистрации недвижимого имущества - в органах БТИ.

В обоснование требований о признании права собственности на жилой дом 6 по ул. Садовой в пос. Заостровье Зеленоградского района Калининградской области в порядке наследования за П.А.С., истец ссылался на наличие у наследодателя права собственности на данное имущество, подтвержденное регистрационным удостоверением, выданным МУП "БТИ-А." 03 марта 1999 года.

Вместе с тем ЗАО "Б." также представило регистрационное удостоверение ФГУП "Ростехинвентаризация - Федеральное БТИ" Калининградский Филиал "Светлогорское отделение" от 24 апреля 1997 года в подтверждение своих доводов о праве на спорный дом.

Таким образом, при наличии сведений о двух собственниках жилого дома 6 по ул. Садовой в пос. Заостровье Зеленоградского района, а также неразрешенного спора между ними о правах на данный дом, оснований для включения указанного имущества в наследственную массу за П.А.С., признания за истцом права собственности на дом в порядке наследования, и, соответственно, о сохранении его в переустроенном виде не имелось (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 6 ноября 2013 года N 33-4243/2013).

Течение срока исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и применении последствий ее недействительности согласно п. 2 ст. 181 Гражданского кодекса РФ составляет один год. Статья 200 ГК РФ связывает начало течения срока исковой давности с тем днем, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права либо об иных обстоятельствах, являющихся основаниями Для признания сделки недействительной.

Решением Гурьевского районного суда Калининградской области от 19 июня 2013 года отказано в удовлетворении исковых требований Ж.Р.И. к Б.И.В. о признании недействительным завещания от 31 июля 2007 года, которым наследодатель Ч.В.П. завещала все свое имущество дочери Б.И.В., в связи с пропуском срока исковой давности по данным требованиям.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 18 сентября 2013 года указанное решение суда отменено, принято новое, которым иск Ж.Р.И. удовлетворен. Завещание от имени Ч.В.П., 10 августа 1938 г. рождения, удостоверенное 31 июля 2007 г. нотариусом Калининградского городского нотариального округа Я.И.С., зарегистрированное в реестре N 5364, на имя Б.И.В. признано недействительным; свидетельство о праве на наследство по завещанию и государственная регистрация права собственности Б.И.В. на квартиру __ дома __ по ул. _________ в г. Калининграде также признаны недействительными.

Так, судебными инстанциями установлено, что 15 октября 2010 г. умерла Ч.В.П. После ее смерти открылось наследственное имущество в виде квартиры __ дома __ по ул. ____________ в г. Калининграде и денежных вкладов в банке. В установленный законом срок с заявлениями о принятии наследства обратились: дочь наследодателя Б.И.В. и супруг наследодателя Ж.Р.И. При жизни 31 июля 2007 года Ч.В.П. было составлено завещание, согласно которому она завещала все свое имущество дочери Б.И.В. Впоследствии, 8 декабря 2007 г. Ч.В.П. составлено новое завещание, в котором она завещала все свое имущество супругу Ж.Р.И.

Таким образом, в силу ч. 2 ст. 1130 ГК РФ наследодатель Ч.В.П. посредством составления 8 декабря 2007 г. нового завещания отменила ранее составленное завещание от 31 июля 2007 г.

В то же время, решением Центрального районного суда г. Калининграда от 9 ноября 2011 г. по гражданскому делу по иску Б.И.В. было признано недействительным завещание Ч.В.П., удостоверенное 08 декабря 2007 года, на имя Ж.Р.И.

Применяя срок исковой давности, предусмотренный ст. 181 ГК РФ по требованиям о признании оспоримой сделки недействительной, суд исходил из того, что 18 апреля 2011 г. в день получения копии искового заявления Б.И.В. по гражданскому делу N 2-1253/2011 Ж.Р.И. стало известно о наличии завещания от 31 июля 2007 года, однако в суд с настоящим иском он обратился только в октябре 2012 г., то есть с пропуском годичного срока исковой давности для предъявления таких требований.

Вместе с тем судом первой инстанции не было принято во внимание, что поскольку до вступления в законную силу решения Центрального районного суда г. Калининграда от 09 ноября 2011 года завещание от 31 июля 2007 года в силу ч. 3 ст. 1130 ГК РФ не создавало правовых последствий, исполнение указанного завещания началось только после вступления данного решения суда в законную силу, правовые основания для обращения в суд с иском об оспаривании указанного завещания, у Ж.Р.И. на тот момент отсутствовали.

Таким образом, срок исковой давности для обращения в суд с настоящими требованиями начал течь с даты вступления решения Центрального районного суда г. Калининграда от 9 ноября 2011 г. в законную силу, а именно с 8 февраля 2012 г., Ж.Р.И. обратился в суд с иском 3 октября 2012 г., следовательно, годичный срок исковой давности истцом не пропущен.

Согласно ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Из заключения N 109 от 17 апреля 2013 г. амбулаторной посмертной судебно-психиатрической экспертизы следует, что в период подписания завещания от 31 июля 2007 года Ч.В.П. находилась в таком состоянии психической деятельности, которое лишало ее способности понимать значение своих действий и руководить ими.

Учитывая установленные по делу обстоятельства, оценив выводы экспертного заключения в совокупности с другими представленными доказательствами, судебная коллегия пришла к выводу, что оспариваемое завещание было составлено Ч.В.П. в тот момент, когда она в силу своего состояния здоровья не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, в связи с чем в силу положений ст. 177 ГК РФ исковые требования Ж.Р.И. подлежали удовлетворению (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 18 сентября 2013 года N 33-4003/2013).

Споры о праве собственности

При разрешении споров о признании права собственности на реконструированный объект суду необходимо установить наличие соглашения между собственником и иными лицами о создании общей собственности на объект недвижимости. При отсутствии такого соглашения по общему правилу участие в реконструкции иных лиц, в том числе членов семьи, родственников не может служить основанием для удовлетворения их притязаний на часть объекта недвижимости, они вправе требовать лишь возмещения произведенных ими затрат.

М-ы обратились в Черняховский городской суд с иском к Т.Е.К. о признании за ними права собственности на долю жилого помещения после реконструкции, указывая, что М.Ю.Н. приходится ответчику Т.Е.К. сыном. До 1998 г. он проживал с супругой М.И.Г. и сыном М.Р.Ю. в г. Черняховске в принадлежащей супруге на праве собственности однокомнатной квартире, а в 1998 г. М-ы по предложению ответчицы переехали в принадлежащую ей на праве собственности двухкомнатную квартиру __ дома __ по пер. ________ в г. Черняховске, общей площадью 31,3 кв. м., жилой 23,0 кв. м, которая находилась в неудовлетворительном состоянии. После вселения Минаевых в спорную квартиру Т.Е.К. предложила ее реконструировать, обещая впоследствии подарить ее М.Ю.Н., сама Т.Е.К. в этой квартире не проживала. В целях проведения реконструкции М-и было принято решение о продаже принадлежащей М.И.Г. однокомнатной квартиры и вложении вырученных от продажи средств в капитальный ремонт и реконструкцию двухкомнатной квартиры. После произведенной в установленном порядке реконструкции с увеличением площади квартиры за счет возведения пристройки общая площадь жилого помещения стала составлять 58,7 кв. м, и спорное жилое помещение в настоящее время представляет собой трехкомнатную квартиру.

Решением городского суда иск был удовлетворен частично: за М.Ю.Н., М.И.Г. признано право собственности на измененный в процессе реконструкции объект права - по 22/100 доли в праве на спорную квартиру; а за Т.Е.К. - на 56/100 доли. В удовлетворении требований об определении долей в праве собственности на общую площадь с холодными помещениями и жилую площадь отказано.

Удовлетворяя иск, суд пришел к выводу, что между сторонами имелась договоренность о создании за счет вложения истцами денежных средств в реконструкцию квартиры общей долевой собственности на реконструированный объект, что является основанием для признания для истцами права на доли в праве собственности на принадлежащее Т.Е.К. жилое помещение в измененном, реконструированном виде.

Апелляционная инстанция решение суда отменила в связи с неправильным применением норм материального права, вынесла новое решение об отказе в удовлетворении иска и исходила при этом из следующего.

По общему правилу (ст. 218, ч. 4 ст. 244 ГК РФ) общая собственность на имущество возникает при поступлении его в собственность двух и более лиц.

При этом такое право на объект недвижимости - жилое помещение предполагает наличие между претендентами на него соответствующего соглашения, которое в силу требований ст. 161 ГК РФ должно заключаться в письменной форме.

Данные, свидетельствующие о том, что такое соглашение заключалось, в материалах дела отсутствуют. При этом М-и не представлено и иных доказательств, свидетельствующих о том, что вселение их квартиру, вложение ими собственных средств в реконструкцию, производилось в целях создания с Т.Е.К. общей долевой собственности на квартиру. Представленные истцами письменные доказательства на приобретение строительных материалов, показания свидетелей, свидетельствуют о том, что М-ы вкладывали собственный труд и денежные средства в реконструкцию квартиры Т.Е.К. Сама Т.Е.К. отрицала тот факт, что вселение в квартиру семьи ее сына, проживание в ней, вложение денежных средств в производство реконструкции было произведено в целях создания в дальнейшем общей собственности на принадлежащую ей квартиру. Сами по себе условия вселения М-х в квартиру не предполагали наличия соглашения с собственником на создание с ним общей собственности на спорную квартиру. При этом не исполненное обещание подарить квартиру не может повлечь такие последствия, как отчуждение части имущества от несостоявшегося дарителя.

Таким образом, только факт участия в процессе реконструкции спорной квартиры не может служить основанием для удовлетворения притязаний истцов на часть этого жилого помещения. В ситуации, когда чужая собственность была улучшена за счет средств иных лиц, эти лица в случае спора вправе требовать возмещения произведенных ими затрат, но претендовать на часть этого имущества, долю в праве на него, они не вправе.

Кроме того, пристройка, возведенная в процессе реконструкции, не является самостоятельным объектом недвижимости, представляет собой часть квартиры, в которой расположены в том числе вспомогательные помещения, необходимые для обслуживания всего жилого помещения. В этой связи, само по себе участие лица в возведении такой пристройки не влечет возникновения у него права собственности на долю в квартире, принадлежащей другому лицу (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 18 декабря 2013 г. N 33-5505/13).

Согласно ч. 6 ст. 8.1 ГК РФ зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке. Лицо, указанное в государственном реестре в качестве правообладателя признаётся таковым, пока в установленном законом порядке в реестр не внесена запись об ином.

С учетом этого, без оспаривания соответствующей записи в ЕГРП имущество не может быть истребовано у собственника. По требованиям о признании недействительной государственной регистрации права собственности и об истребовании имущества из чужого незаконного владения срок исковой давности составляет 3 года.

ГП "А." обратилось в Московский районный суд г. Калининграда суд с иском к К.Р.И., Х.И.В., указав, что 16.10.2012 г. между В.М.Б., Х.И.В. и К.Р.И. заключен договор купли-продажи диспетчерского пункта, расположенного по адресу: г. Калининград, ул. __________, __., который был приобретен В.М.Б. по результатам аукциона по продаже муниципального имущества. Полагало, что МО "ГО "Город Калининград" в лице администрации МО "ГО "Город Калининград", не являясь собственником указанного имущества, совершило ряд действий, в результате которых имущество выбыло из владения собственника помимо его воли. Указанное имущество являлось и является собственностью Калининградской области, находится на праве хозяйственного ведения у ГП "А.". На основании ст. ст. 301, 305 ГК РФ просило истребовать диспетчерский пункт из незаконного владения Х.И.В. и К.Р.И., передать его ГП "А.".

Агентство по имуществу Калининградской области обратилось в суд с иском к Х.И.В., К.Р.И., администрации ГО "Город Калининград", указав, что в состав имущественного комплекса автовокзала было включено и строение диспетчерского пункта. Право областной собственности на указанное помещение возникло в силу прямого указания закона и должно рассматриваться как объект государственной собственности независимо от того, оформлено ли это в установленном порядке. Действиями администрации ГО "Город Калининград", МКП "КГТ" нарушены права Калининградской области. Просило признать недействительной запись в реестре муниципальной собственности, признать недействительными зарегистрированные права на спорный объект МО ГО "Город Калининград", МКП "КГТ", В.М.Б., Х.И.В., К.Р.И. и истребовать из незаконного владения Х.И.В. и К.Р.И. диспетчерский пункт, передав его законному собственнику Калининградской области в лице Агентства по имуществу Калининградской области и владельцу на праве хозяйственного ведения ГП "А.".

Судом установлено, что право государственной собственности на диспетчерский пункт не было учтено органами БТИ при инвентаризации имущественного комплекса автовокзала. В регистрационное удостоверение от 01.04.1993 г. диспетчерский пункт, поименованный как объект литер В, как самостоятельный объект права не включен. В дальнейшем право государственной собственности на диспетчерский пункт не было зарегистрировано в ЕГРП. В связи с тем, что фактически диспетчерским пунктом пользовались муниципальные транспортные предприятия, он был включен в реестр муниципального имущества. На основании записи в реестре муниципального имущества право собственности муниципального образования на диспетчерский пункт зарегистрировано в ЕГРП 19.07.2010 г. и одновременно зарегистрировано право оперативного управления МКП "КГТ". 14.09.2010 г. между МКП "КГТ" и В.М.Б. заключен договор купли-продажи на основании протокола об итогах аукциона 07.09.2010 г. В.М.Б., обладая зарегистрированным правом собственности на этот объект, распорядилась им путем заключения договора купли-продажи от 16.10.2012 г. с Х.И.В. и К.Р.И. (по доле), которым 02.11.2012 г. выданы свидетельства о регистрации права.

Стороной ответчиков заявлено суду о применении срока исковой давности.

Удовлетворяя требования, суд исходил из того, что ГП "А." обратилось в суд 6 марта 2013 г. в пределах срока исковой давности, а на требования Агентства по имуществу Калининградской области исковая давность не распространяется в силу ст. 208 ГК РФ.

Апелляционная инстанция указанное решение районного суда отменила с вынесением нового об отказе в удовлетворении исков и исходила при этом из следующего.

В силу положений ст. 210 ГК РФ на собственника распространяется бремя содержания имущества. Действуя разумно в гражданском обороте, именно собственник недвижимого имущества обязан принять меры к документальному оформлению права на него в соответствии с действующим законодательством РФ. Однако имущественные права Калининградской области на диспетчерский пункт не были оформлены, у представителя собственника государственного имущества отсутствовали документы, подтверждающие как ранее учтенные права на этот объект, так и документы о регистрации права собственности на диспетчерский пункт.

Право муниципальной собственности на указанный объект зарегистрировано в ЕГРП 19.07.2010 г. Имущество выбыло из государственной собственности с момента государственной регистрации права муниципальной собственности на него, поэтому с этого времени нарушено право собственности субъекта РФ на объект недвижимого имущества. При этом согласно ст. 7 Федерального закона "О государственной регистрации права на недвижимое имущество и сделок с ним" государственная регистрация носит открытый характер, в связи с чем истцы имели возможность своевременно узнать о наличии права муниципальной собственности на диспетчерский пункт и оспорить такое право в суде, что сделано не было.

Следовательно, срок исковой давности следует исчислять с даты регистрации права муниципальной собственности на спорный объект, поскольку именно с этого момента истцы должны были узнать о нарушении своего права.

Поскольку сделки с недвижимым имуществом в настоящем деле не были оспорены, срок исковой давности составляет 3 года и является общим (ст. 196 ГК РФ). Действительно, ГП "А." обратилось в суд с иском до истечения срока исковой давности 06.03.2013 г., однако данный иск содержал лишь требования об истребовании имущества из чужого незаконного владения. При этом с 01.03.2013 г. вступила в силу ст. 8.1 ГК РФ, согласно ч. 6 которой регистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке; лицо, указанное в государственном реестре в качестве правообладателя, признаётся таковым, пока в установленном законом порядке в реестр не внесена запись об ином. Поскольку к моменту предъявления иска право собственности К.Р.И. и Х.И.В. зарегистрировано в ЕГРП, без оспаривания соответствующей записи в ЕГРП имущество не может быть истребовано у собственника. Однако требования об оспаривании государственной регистрации права собственности на объект недвижимого имущества предъявлены только 26.08.2013 г., то есть с пропуском срока исковой давности.

Ссылки истцов на положения ст. 208 ГК РФ не являются основанием для удовлетворения иска, поскольку согласно указанной норме исковая давность не распространяется на требования собственников об устранении нарушений их прав в соответствии со ст. 304 ГК РФ. По требованиям же о признании недействительной государственной регистрации права собственности и об истребовании имущества из чужого незаконного владения срок исковой давности составляет 3 года.

Кроме того, в производстве Московского районного суда находилось дело по иску В.М.Б. к Агентству по имуществу Калининградской области, ОГП "А." о понуждении к оформлению земельных отношений и встречному иску ОГП "А." к В.М.Б. о признании недействительным зарегистрированного права на недвижимое имущество, по которому 28 ноября 2011 г. судом вынесено решение об удовлетворении требований В.М.Б. Таким образом, истцы были осведомлены о регистрации права муниципальной собственности на диспетчерский пункт и его продаже с торгов; у них имелись все документы, представленные в настоящем процессе в подтверждение права государственной собственности на объект недвижимого имущества, однако требований, подобных предъявленным в настоящем процессе, они своевременно не заявили, хотя препятствия к этому отсутствовали. Истцы согласились с имущественными правами В-й на диспетчерский пункт, передали ей в аренду землю для осуществления его реконструкции и обратились в суд с настоящими исками только после продажи диспетчерского пункта добросовестным приобретателям.

Поскольку государственная регистрация права собственности осуществлена на основании сделок по продаже муниципального имущества, к данным отношениям по аналогии закона следует применить положения ст. 166 ГК РФ (ч. 2), согласно которой сторона, из поведения которой явствует её воля сохранить сделку, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении её воли (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 11 декабря 2013 г. N 33-5298/13).

При разрешении споров о праве собственности на эллинги, возведенные с нарушением предусмотренного законодательством порядка (ст. 222 ГК РФ), суду следует выяснить, не нарушает ли постройка права и охраняемые законом интересы других лиц

Решением Ленинградского районного суда г. Калининграда удовлетворены исковые требования К.С.Л. и К.О.М. к общественной организации "Водно-моторный клуб судоводителей-любителей "В." о признании права собственности на самовольные постройки - спорные эллинги, расположенные в общественной организации "Водно-моторный клуб судоводителей-любителей "В." на земельном участке с кадастровым номером N ___________, площадью 8966 кв. м, категория земель - земли населенных пунктов - с установленным разрешенным использованием "под эллинги". Встречные исковые требования о сносе самовольно возведенных строений (эллингов), об устранении препятствий к пользованию местом стоянки плавсредства оставлены без удовлетворения.

Судебная коллегия решение районного суда отменила с вынесением нового решения об отказе в иске К.О.М. и К.С. Л. и об удовлетворении требований общественной организации ВМК СП "В." и С.И.А. об устранении К-ч препятствий в пользовании местами стоянки плавсредств N 233 и 234 и сносе (разборке) этих строений.

Согласно п. 3 ст. 222 ГК РФ право собственности на самовольную постройку может быть признано судом, а в предусмотренных законом случаях в ином установленном законом порядке, за лицом, в собственности, пожизненном наследуемом владении, постоянном (бессрочном) пользовании которого находится земельный участок, где осуществлена постройка. В этом случае лицо, за которым признано право собственности на постройку, возмещает осуществившему ее лицу расходы на постройку в размере, определенном судом. Право собственности на самовольную постройку не может быть признано за указанным лицом, если сохранение постройки нарушает права и охраняемые законом интересы других лиц либо создает угрозу жизни и здоровью граждан.

Как установлено судом, истцами, как членами общественной организации "ВМК СЛ "В." за счет личных средств были возведены эллинги N 233 и N 234 на переданном в аренду общественной организации "Водно-моторный клуб судоводителей- любителей "В." земельном участке. 21 декабря 1993 г. К.О.М. в кассу ТОО "В." было оплачено 1 248 137,30 руб. по акту о приеме выполненных работ по строительству эллинга N 234 от 21 декабря 1993 г., что подтверждается квитанцией к приходному ордеру N 0384 от 21 декабря 1993 г. К.С. Л. 21 декабря 1993 г. в кассу ТОО "В." было также оплачено 1 248 137,30 руб. по акту о приеме выполненных работ по строительству эллинга N 234 от 21 декабря 1993 г., что подтверждается квитанцией к приходному ордеру N 0385 от 21 декабря 1993 г. 2 апреля 2004 г. Калининградским бюро технической инвентаризации К.О.М. выдана карточка владельца эллинга N 234 литер "Н" площадью 27,5 кв. м, 1997 г. постройки, расположенного в водно-моторном обществе "В." по адресу: г. Калининград, ул. Литовский вал, 105а, с инвентарным номером N 32784. 2 апреля 2004 г. Калининградским бюро технической инвентаризации К.С. Л. также была выдана карточка владельца эллинга N 233 литер "Н" площадью 27,2 кв. м, 1993 г. постройки, расположенного в водно-моторном обществе "В." по адресу: г. Калининград, ул. ________, _________, с инвентарным номером N ______.

Согласно п. п. 1.1., 1.4., 5.3. Устава ОО СЛ ВМК "В." последнее является некоммерческой общественной организацией, осуществляющей свою деятельность в соответствии с Уставом и законодательством РФ. Постоянным действующим органом Клуба является Совет, избираемый общим собранием на 4 года. В пунктах 3.1., 4.2. Устава указано, что членами ОО СЛ ВМК "В." могут быть граждане, достигшие 18-летнего возраста, имеющие в личной собственности плавсредства, права на их управление, зарегистрированные в установленном законом порядке, признающие устав Клуба. Члены клуба обязаны соблюдать Устав Клуба, своевременно уплачивать членские взносы и взносы за пользование электроэнергией. Согласно п. п. "б" п. 3.5. Устава член Клуба может выйти из состава Клуба с лишением места на базе-стоянке по решению Совета Клуба за систематическое нарушение требований Устава, а именно за неуплату членских вносов в течение года без уважительных причин.

С 5 апреля 1993 г. по настоящее время клуб является арендатором земельного участка с кадастровым номером ____________ на основании договора N ________ от 5 апреля 1993 г. на передачу в аренду городских земель. Как арендатор указанного земельного участка, клуб вправе использовать арендуемый земельный участок согласно его целевому назначению и уставной деятельности клуба.

Принимая решение о признании за К-ч права собственности на эллинги N 233 м 234 в общественной организации ВМК СЛ "В.", районный суд пришел к выводу о том, что возведенные ими эллинги являются самовольными постройками, учитывая, что разрешение на строительство и другие необходимые документы истцами получены не были, однако суд посчитал, что признание за ними права собственности- на эти строения не нарушает прав общественной организации и третьих лиц. Суд исходил из того, что они, являясь членами Клуба с 1993 г. имели право строить эллинги, так как земля, на которой они построены, передана в аренду ВМК под эллинги.

При этом суд не учел, что на основании протокола собрания Совета клуба от 13 февраля 2011 г. К.С. Л. и К.О.М. исключены из членов указанной общественной организации за неуплату членских взносов сроком более 1 года с лишением места стоянки, о чем были надлежаще извещены, что подтверждено представленными в дело почтовыми извещениями. Разрешение на строительство эллингов на местах-стоянках N 233 и N 234 истцам не выдавалось. Права пользования К. местами-стоянками N 233 и N 234 прекращено с 13 февраля 2011 года - в связи с исключением из членов клуба с лишением мест стоянки - за неуплату членских взносов сроком более одного года. Решения об исключении из членов Клуба К. не обжаловали.

Суд первой инстанции в решении сослался на то, что К. членские взносы за 2008 г. были оплачены 20 мая 2010 г., а за 2009-2010 гг. 21 апреля 2011 г., то есть уже после исключения из членов ООО ВМК СЛ "В.", что по мнению суда свидетельствует об отсутствии у них задолженности по членским взносам в течение года.

Однако с таким выводом судебная коллегия не согласилась.

Как следует из объяснений представителей общественной организации ВМК "В." и содержания решения ВМК, исключены К. из членов Клуба были именно в связи с задолженностью, которая составляла более года, а часть этой задолженности была погашена уже после принятого решения об их исключении. Кроме того, выводы суда о наличии или отсутствии оснований для исключения истцов из членов Клуба подлежат исключению из мотивированной части решения суда, поскольку требования об оспаривании решения об этом К. не заявлялись. Не учтено судом и то, что у К. отсутствуют плавсредства.

Места-стоянки плавсредств представляют собой часть земельного участка, принадлежащего клубу на праве долгосрочной аренды. С учетом изменений, внесенных в Договор аренды земельного участка с 2008 г. администрация города разрешила только с ее согласия заключать с членами Клуба договоры субаренды и за теми членами Клуба, с кем такие договоры были заключены признавалось право собственности на эллинги. С истцами соглашения о передаче в субаренду соответствующей части (доли) земельного участка, под места стоянки плавсредств не заключалось. С заявлением о заключении такого соглашения они не обращались.

17 мая 2012 г. протоколом собрания Совета общественной организации "Водно-моторный клуб судоводителей-любителей "В." принято решение о лишении места-стоянки N 233 и N 234 исключенных ранее из членов клуба К.О.М. и К.С.Л., а также о временном хранении имущества вышеуказанных бывших членов клуба. Протоколом собрания Совета клуба от 11 октября 2012 г. принято решение принять в члены клуба С.И.А. с выделением ему места-стоянки N 233 и N 234. Актом приема-передачи вышеуказанные места-стоянки переданы С.И.А., который в полном объеме выполнил обязательства члена клуба по оплате вступительных и членских взносов, а также оплатил взносы за выделение мест-стоянок N 233 и N 234, что подтверждается соответствующими приходными кассовыми ордерами. Многократными письменными обращениями клуб требовал от К.О.М. и К.С.Л. освободить места-стоянки N 233 и N 234 в связи с исключением их из членов клуба и демонтировать конструкции эллингов, что ими не исполнено. Кроме того, поскольку этот земельный участок не передан в субаренду обязанность по уплате за него арендной платы лежит на ВМК.

С учетом изложенного, судебная коллегия пришла к выводу о том, что оснований для признания за истцами права собственности на спорные эллинги в порядке ст. 222 ГК РФ не имеется (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 11 декабря 2013 г. N 33-5148/13).

Споры, связанные с исполнением кредитных обязательств

При исчислении срока исковой давности по требованиям банка о взыскании просроченной задолженности по кредитному обязательству, предусматривающему исполнение в виде периодических платежей, применяется общий срок исковой давности, составляющий три года, который подлежит исчислению отдельно по каждому просроченному платежу со дня, когда кредитор узнал или должен был узнать о нарушении своего права.

ОАО "БФ" обратилось в Черняховский городской суд с иском к К.С.С. о взыскании задолженности по кредитному договору, указав, что в соответствии с кредитным договором от 8 июля 2008 г. К.С.С. предоставлен кредит в сумме 50 000 руб. сроком на 36 месяцев под 22% годовых с уплатой комиссии за операционное обслуживание ссудного счета в размере 0,9%. Погашение кредита должно было производиться путём внесения не позднее 9 числа каждого месяца ежемесячных платежей в размере 2 361 руб. включающих в себя часть кредита, проценты, начисленные за пользование им и комиссию за операционное обслуживание ссудного счета. Пунктом 6.9 кредитного договора предусмотрено, что за нарушение ответчиком сроков исполнения денежных обязательств он обязан уплатить истцу штраф в размере 10% от суммы задолженности. В нарушение условий договора К.С.С. вносил платежи несвоевременно и не в полном объёме, последний платеж осуществлен им 03.02.2009 г. На неоднократные письменные предупреждения банка о необходимости исполнения обязательств по кредитному договору ответчик не реагировал. С учетом этого, истец просил взыскать задолженность по кредитному договору, образовавшуюся по состоянию на 04.09.2013 г. в общей сумме 101 571,54 руб., в том числе сумму основного долга в размере 44 863,45 руб., проценты за пользование денежными средствами в размере 35 580,56 руб., комиссию за операционное обслуживание ссудного счета в сумме 13 823,77 руб., штраф за просрочку платежей в размере 7 303,76 руб.

Отказывая банку в удовлетворении исковых требований в полном объеме, суд исходил из того, что в ходе рассмотрения дела установлено, что ответчик свои обязательства по кредитному договору надлежащим образом не исполнял, последний платеж по кредиту был произведен им 3 февраля 2009 г., после чего ответчик прекратил исполнение своих обязательств по ежемесячному погашению кредитных платежей. Сославшись на положения п. 10 совместного Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 12-15 ноября 2001 г. N 15/18, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что поскольку с указанного времени банку стало достоверно известно о нарушении своих прав, с этого времени и подлежит исчислению трехлетний срок исковой давности, о применении которого было заявлено ответчиком в ходе рассмотрения дела, и который, по мнению суда, на день обращения банка в суд с иском истек.

Однако апелляционная инстанция с такими выводами суда не согласилась, отменив решение городского суда с вынесением нового решения о частичном удовлетворении заявленных требований и взыскав с К.С.С. в пользу банка в возмещение задолженности по кредитному договору 29 289 руб. 74 коп.

Так, в силу положений ст. 200 ГК РФ по обязательствам с определенным сроком исполнения течение срока исковой давности начинается по окончании срока исполнения.

Согласно правовой позиции, выраженной в вышеуказанном Постановлении Пленума, течение срока давности по иску, вытекающему из нарушения одной стороной договора условия об оплате товара (работ, услуг) по частям, начинается в отношении каждой отдельной части со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата и т.п.) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу (п. 10 Постановления).

Поскольку по заключенному между сторонами кредитному договору предусмотрено исполнение заемщиком своих обязательств по частям, срок исковой давности подлежит исчислению по каждому просроченному платежу отдельно.

К спорным правоотношениям подлежит применению общий трехлетний срок исковой давности (ст. 196 ГК РФ). Пунктом 2 ст. 199 ГК РФ предусматривается, что истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

При таком положении, обратившись в суд 7 октября 2013 г., истец пропустил срок исковой давности только по требованиям о взыскании аннуитетных платежей, подлежавших уплате до 7 октября 2010 г.

Исходя из этого, размер задолженности, подлежащей взысканию с ответчика за период в пределах срока исковой давности, составляет: по основному долгу 17 291,92 руб., по плановым процентам - 1793,92 руб., по штрафу - 1908,58 руб.

Кроме того, в соответствии с п. 2 ст. 809 ГК РФ взысканию с ответчика подлежат проценты за период после окончания срока кредитного договора с 12 июля 2011 г. по 4 сентября 2013 г., заявленный банком при обращении в суд. Эти проценты подлежат начислению на сумму основного долга, подлежащую взысканию с ответчика (17291,92 руб.), их размер составляет 8295,32 руб. (17291,92 х 22% : 360 дней х 785 дней просрочки = 8295,32 рублей).

При этом судебная коллегия не усмотрела оснований для удовлетворения исковых требований в части взыскания с ответчика комиссии за обслуживание ссудного счета, учитывая, что действия банка по открытию и ведению ссудного счета нельзя квалифицировать как самостоятельную банковскую услугу (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 18 декабря 2013 г. N 33- 5404/2013).

По требованиям заемщика к банку о признании недействительными условий кредитного договора (в том числе об установлении комиссии за расчетное обслуживание счета или ведение ссудного счета) срок исковой давности, предусмотренный ст. 181 ГК РФ, начинает течь с даты, когда началось исполнение сделки, то есть со дня перечисления банком денежных средств на счет истца.

Такое правовое регулирование обусловлено характером соответствующих сделок как ничтожных, которые недействительны с момента совершения независимо от признания их таковыми судом (п. 1 ст. 166 ГК РФ), а значит не имеют юридической силы, не создают каких-либо прав и обязанностей как для сторон по сделке, так и для третьих лиц. При этом не имеется правовых оснований для исчисления срока исковой давности в соответствии с п. 2 ст. 200 ГК РФ, то есть по каждому платежу в самостоятельном порядке, поскольку начало течения сроков исковой давности по требованиям о возврате исполненного по недействительной сделке не регулируется положениями ст. 200 ГК РФ.

Решением Центрального районного суда г. Калининграда частично удовлетворен иск П.А.Ю. к НБ "Т." и признаны недействительными условия заключенного между сторонами кредитного договора от 04.05.2009 г. в части взимания комиссии за расчетное обслуживание; с банка взыскана указанная комиссия за расчетное обслуживание за период с 04.06.2010 г. по 04.05.2011 г. в размере 29 949 руб. 72 коп., неустойка с применением ст. 333 ГК РФ в размере 10 000 руб., штраф за неудовлетворение в добровольном порядке требований потребителя в размере 19 974 руб. 86 коп., компенсация морального вреда в размере 1000 руб., расходы по оплате услуг представителя в сумме 3 000 руб.

Разрешая спор, районный суд не учел положения закона об исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре. Апелляционная инстанция решение суда отменила и приняла новое решение об отказе в удовлетворении требований заемщика.

Так, судом установлено, что 04.05.2009 г. между П-м и НБ "Т." заключен договор, в соответствии с которым банк выдал истцу кредит в размере 191 985,71 руб. на срок 60 месяцев под 17% годовых. По условиям договора ежемесячно в размере 1,30% от суммы кредита была предусмотрена комиссия за расчетно-кассовое обслуживание, которая составляла 2 495,81 руб. В период с 04.06.2010 г. по 04.05.2011 г. (дата закрытия кредита) в счет комиссии за расчетно-кассовое обслуживание уплачено 12 платежей по 2 495,81 руб., всего - 29 949 руб. 72 коп.

Согласно п. 1 ст. 408, п. 3 ст. 425 ГК РФ надлежащее исполнение прекращает обязательство. Законом или договором может быть предусмотрено, что окончание срока действия договора влечет прекращение обязательств сторон по договору. Договор, в котором отсутствует такое условие, признается действующим до определенного в нем момента окончания исполнения сторонами обязательства.

Судом первой инстанции установлено, что 4 мая 2011 г. П.А.Ю. перечислил оставшуюся сумму задолженности по кредиту, и договор прекратил свое действие в связи с полным исполнением сторонами своих обязательств.

В силу ст. 819 ГК РФ по кредитному договору банк (кредитор) обязуется предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее. К отношениям по кредитному договору применяются правила, регулирующие отношения по договору займа.

Согласно ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке.

В соответствии с п. 1 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки.

Следовательно, поскольку право на предъявление иска в данном случае связано с наступлением последствий исполнения ничтожной сделки и имеет своей целью их устранение, именно момент начала исполнения такой сделки, когда возникает производный от нее тот или иной неправовой результат, в действующем гражданском законодательстве избран в качестве определяющего для исчисления давностного срока.

Учитывая указанные правовые нормы, а также установленные обстоятельства по делу, в том числе то, что денежные средства по договору были перечислены на счет истца в день его подписания 4 мая 2009 г., то есть с указанной даты началось исполнение данной сделки, судебная коллегия пришла к выводу, что истцом пропущен трехгодичный срок исковой давности для обращения с указанными требованиями в суд, данный срок истек 4 мая 2012 г., тогда как иск был подан в суд 29 мая 2013 г.

Доводы стороны истца о том, что срок исковой давности по данному спору следует исчислять отдельно по каждому платежу, судебная коллегия признала основанными на ошибочном толковании норм материального права, поскольку положения ст. 200 ГК РФ к спорным правоотношениям применению не подлежат (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 23 октября 2013 г. N 33-4715/13).

Удовлетворяя требования о признании недействительными условий заключенного с потребителем договора, следует иметь в виду, что в этом случае применяются последствия, предусмотренные п. 2 ст. 167 ГК РФ, которым не установлены сроки совершения действий по возврату полученного по недействительной сделке и ответственность стороны за несовершение таких действий в добровольном порядке в виде неустойки. В данном случае не подлежат применению нормы Закона РФ "О защите прав потребителей" об ответственности исполнителя в виде неустойки за оказание финансовой услуги с недостатками, поскольку установление комиссионного вознаграждения по кредитному договору не является недостатком финансовой услуги. При этом подлежат начислению по ст. 395 ГК РФ проценты за пользование чужими денежными средствами.

Решением Центрального районного суда г. Калининграда исковые требования В.И.Е. удовлетворены частично: кредитный договор от 6 июня 2011 г. в части условий п. 2.8, предусматривающих уплату ежемесячной комиссии за расчетное обслуживание счета в размере 0,99% от суммы кредита, а также условий п. 2.16, предусматривающих уплату комиссии за зачисление кредитных средств на счет, признан недействительным, применены последствия недействительности сделки. С ОАО НБ "Т." в пользу В.И.Е. взысканы денежные средства в размере 60 000 руб., судебные расходы в размере 10 900 руб. В остальной части исковых требований отказано. Кроме того, удовлетворены встречные исковые требования банка, с В.И.Е. взысканы денежные средства по кредитному договору в размере 238 464,10 руб.

Апелляционная инстанция указанное решение суда отменила в части взыскания в пользу В.И.Е. неустойки в размере 50 000 руб. и отказа во взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами и вынесла в указанной части новое решение, которым с банка в пользу В.И.Е. взысканы проценты за пользование чужими денежными средствами, начисленными на сумму комиссии, в размере 10 000 руб., а в удовлетворении требований о взыскании неустойки за нарушение сроков рассмотрения претензии потребителя отказано.

Признав незаконным взимание единовременной комиссии за зачисление кредитных средств на текущий счет В.И.Е. и ежемесячной комиссии за его расчетное обслуживание, судебные инстанции учли, что банк произвел зачет уплаченной истцом комиссии в размере 80 738 руб. в погашение задолженности В.И.Е. перед банком, в связи с чем отказали в удовлетворении требований о взыскании указанной суммы и штрафа за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке. Установив факт нарушения прав потребителя, обусловленный незаконными действиями банка по взиманию комиссии, судебные инстанции в соответствии со ст. 15 Закона РФ "О защите прав потребителей" взыскали компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб.

Разрешая требования В.И.Е. в части взыскания неустойки, суд исходил из того, что его претензия о возврате уплаченной суммы комиссии была получена банком 28 марта 2013 г., однако в установленный п. 1 ст. 31 Закона РФ "О защите прав потребителей" десятидневный срок банк не удовлетворил в добровольном порядке требования потребителя, в связи с чем, руководствуясь п. 5 ст. 28 указанного Закона, взыскал с банка в пользу В.И.Е. неустойку за период с 9 апреля 2013 по 3 июня 2013 г., уменьшив ее размер на основании ст. 333 ГК РФ до 50 000 руб.

Отменяя решение суда в части взыскания указанной неустойки с вынесением в указанной части нового решения об отказе в удовлетворении данных требований, апелляционная инстанция исходила из того, что в соответствии с п. 33 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" в случае предъявления гражданином требования о признании сделки недействительной применяются положения ГК РФ, то есть в данном случае - п. 2 ст. 167 ГК РФ, которым предусмотрено, что при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Таким образом, данной нормой не установлены ни сроки совершения действий по возврату полученного по недействительной сделке, ни ответственность стороны за несовершение таких действий в добровольном порядке в виде неустойки.

Не подлежат применению к спорным правоотношениям и нормы Закона РФ "О защите прав потребителей" об ответственности исполнителя в виде неустойки за оказание финансовой услуги с недостатками, поскольку установление банком комиссионного вознаграждения за расчетное обслуживание текущего счета и зачисление кредитных средств на счет заемщика, не свидетельствует о недостатке услуги по предоставлению кредита, а фактически представляет собой установление платы за дополнительную (навязанную) потребителю услугу по открытию и ведению текущего счета, сопровождавшую выдачу и обслуживание кредита. Согласно преамбуле Закона о защите прав потребителей недостатком товара (работы, услуги) является несоответствие товара (работы, услуги) или обязательным требованиям, предусмотренным законом либо в установленном им порядке, или условиям договора (при их отсутствии или неполноте условий обычно предъявляемым требованиям), или целям, для которых товар (работа, услуга) такого рода обычно используется, или целям, о которых продавец (исполнитель) был поставлен в известность потребителем при заключении договора, или образцу и (или) описанию при продаже товара по образцу и (или) по описанию.

Вместе с тем, предоставление кредита заемщику В.И.Е. соответствует вышеприведенным требованиям, а само по себе зачисление кредитных средств на текущий счет и совершение по нему операций, связанных с погашением кредита, с взиманием комиссии не является недостатком оказанной потребителю финансовой услуги.

С учетом этого не имеется правовых оснований для применения норм п. 1 ст. 31 Закона РФ "О защите прав потребителей", предусматривающих ответственность исполнителя в виде неустойки за несоблюдение сроков удовлетворения требований потребителя об уменьшении цены за выполненную работу (оказанную услугу), о возмещении расходов по устранению недостатков выполненной работы (услуги) своими силами или третьими лицами, а также о возврате уплаченной за работу (услугу) денежной суммы и возмещении убытков, причиненных в связи с отказом от исполнения договора, предусмотренных п. 1 ст. 28 и пунктами 1 и 4 ст. 29 настоящего Закона, а также в виде неустойки, установленной п. 5 ст. 28 Закона РФ "О защите прав потребителей" за нарушение установленных сроков выполнения работы (оказания услуги) или назначенных потребителем на основании пункта 1 настоящей статьи новых сроков.

Между тем, разрешая требования истца в части взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами, суд первой инстанции исходил из того, что истец вправе предъявить требование только о применении одной из мер ответственности кредитора: в виде неустойки или в виде процентов за пользование чужими денежными средствами, со ссылкой на п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 13 и Пленума ВАС РФ N 14 от 8 октября 1998 г. "О практике применения положений ГК РФ о процентах за пользование чужими денежными средствами".

Однако судебная коллегия отменила решение в этой части с вынесением нового об удовлетворении требований о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами и исходила из того, что применение последствий недействительности условий заключенного с потребителем договора регулируется п. 2 ст. 167 ГК РФ, а согласно ст. 1103 ГК РФ к требованиям о возврате исполненного по недействительной сделке подлежат применению правила главы 60 ГК РФ о неосновательном обогащении, если иное не установлено настоящим Кодексом, другими законами или не вытекает из существа соответствующих отношений. На сумму неосновательного денежного обогащения подлежат начислению проценты за пользование чужими денежными средствами (ст. 395) с того времени, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности получения или сбережения денежных средств (п. 2 ст. 1107 ГК РФ).

Согласно п. 29 указанного Постановления Пленума при применении последствий недействительности сделки займа (кредита, коммерческого кредита) суду следует учитывать, что сторона, пользовавшаяся заемными средствами, обязана возвратить полученные средства кредитору, а также уплатить проценты за пользование денежными средствами на основании п. 2 статьи 167 ГК РФ за весь период пользования средствами.

Так, согласно расчету проценты за пользование чужими денежными средствами, начисленными на суммы комиссии за период с 6 июня 2011 г. по 22 апреля 2013 г., составляют 12 938,78 руб., размер которых снижен судебной коллегией на основании ст. 333 ГК РФ до 10 000 руб. (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 6 ноября 2013 г. N 33-4832/13).

При решении вопроса об определении начальной продажной цены объекта залога необходимо учитывать положения п. 4 ч. 2 ст. 54 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)".

При рассмотрении дела по иску КБ "М.б." (ОАО) к М.С.В. и М.С.И. о расторжении кредитного договора, взыскании задолженности по кредитному договору и обращении взыскания на заложенное имущество, Ленинградским районным судом г. Калининграда была допущена ошибка в определении начальной продажной цены предмета ипотеки.

Разрешая данный спор, суд первой инстанции пришел к выводам о наличии оснований для расторжения кредитного договора, взыскании солидарно с ответчиков в пользу истца задолженности, определенной по состоянию на 30 июля 2013 г., в размере 2 852 576,82 руб., а также обращении взыскания на заложенное имущество: встроенное нежилое помещение литер IV, литера А, находящееся по адресу г. Калининград, ул. ________, д.__, общей площадью 116,9 кв. м., в цокольном этаже шестиэтажного здания 2007 г. постройки, с определением способа его реализации путем продажи с публичных торгов.

Однако районным судом был неверно разрешен вопрос об определении начальной продажной цены предмета ипотеки. В данной части решение суда апелляционная инстанция изменила, указав, что указанное выше заложенное недвижимое имущество подлежит продаже с публичных торгов с установлением начальной продажной цены в размере 3 434 400 руб.

Согласно п. 1 ст. 349 ГК РФ требования залогодержателя (кредитора) удовлетворяются из стоимости заложенного недвижимого имущества по решению суда. В соответствии с п. 1 ст. 350 ГК РФ реализация (продажа) заложенного недвижимого имущества, на которое в соответствии со ст. 349 ГК РФ обращено взыскание, осуществляется в порядке, установленном Федеральным законом "Об ипотеке (залоге недвижимости)", если иное не предусмотрено законом. Согласно ст. ст. 51, 54 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)" взыскание по требованиям залогодержателя обращается на имущество, заложенное по договору ипотеки, решению суда с установлением начальной продажной цены заложенного имущества. Начальная продажная цена имущества на публичных торгах определяется на основе соглашения между залогодателем и залогодержателем, достигнутого в ходе рассмотрения дела в суде, а в случае спора - самим судом. Если начальная продажная цена заложенного имущества определяется на основании отчета оценщика, она устанавливается равной восьмидесяти процентам рыночной стоимости такого имущества, определенной в отчете оценщика.

Из представленного суду отчета, выполненного ООО "Б.", рыночная стоимость нежилого помещения, принадлежащего ответчику, расположенного г. Калининград, ул. _________, д. __, составляет 4 293 000,00 руб., соответственно 80% от рыночной стоимости такого имущества составляет 3 434 400 руб.

Учитывая изложенное, а также то, что соглашение между залогодателем и залогодержателем по определению начальной продажной цены в ходе рассмотрения дела в суде не достигнуто, доказательств иной рыночной стоимости заложенного имущества на момент обращения взыскания ответчиками не представлено, судебная коллегия исходила из того, что при обращении взыскания на предмет залога подлежит установлению начальная продажная цена в размере равном восьмидесяти процентам рыночной стоимости имущества, а именно в размере 3 434 400 руб., что соответствует требованиям закона и вопреки выводам суда первой инстанции не может нарушать права и законные интересы ответчиков (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 11 декабря 2013 г. N 33-5293/13).

Споры о защите прав потребителей

При реализации туристского продукта, частью которого является осуществление чартерной воздушной перевозки, туроператор несет ответственность как за качество оказываемых услуг, так и за возврат пассажиру денежных средств при добровольном или вынужденном отказе пассажира от перевозки.

В.Е.Е. обратилась в суд с иском к ООО "Б.-Т. К.", указав, что 02 декабря 2011 года она заключила с ООО "Б.-Т. К." договор на организацию выезда в Республику Доминикана и туристическое обслуживание по маршруту Калининград - Пунта Кана - Калининград в период с 17 декабря 2011 года по 30 декабря 2011 года. 29 декабря 2011 года в аэропорту Пунта Кана супруг истицы В.М.В. получил черепно-мозговую травму и был доставлен в госпиталь, где находился с 29 декабря 2011 года по 16 января 2012 года. В связи с внезапной болезнью мужа, его состоянием здоровья авиакомпания "Т." отстранила истицу и ее супруга В.М.В. от полета и отказала в перевозке. В.Е.Е. просила суд расторгнуть договор воздушной перевозки от 29 декабря 2011 года по маршруту Пунта Кана - Москва, взыскать с ответчика стоимость двух неиспользованных авиабилетов по данному маршруту в размере 50 220 руб., проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 2 854,17 руб. и расходы по оплате услуг представителя в размере 20 000 руб..

Удовлетворяя требования истицы, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что ООО "Б.-Т. К." является надлежащим ответчиком по делу как лицо ответственное за оказание услуг по приобретению авиабилетов, стоимость которых входила в стоимость туристского продукта и была оплачена ответчику.

Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции исходил из того, что поскольку услуги по осуществлению авиаперелета истицы и ее супруга по указанному маршруту входили в состав туристского продукта, то к спорным правоотношениям подлежат применению положения Федерального закона от 24 ноября 1996 года N 132-ФЗ "Об основах туристской деятельности в Российской Федерации".

В соответствии со ст. 9 Федерального закона "Об основах туристской деятельности в Российской Федерации" (в редакции от 05 февраля 2007 года, действовавшей на момент возникновения между сторонами спорных правоотношений) туроператор обеспечивает оказание туристам всех услуг, входящих в туристский продукт, самостоятельно или с привлечением третьих лиц, на которых туроператором возлагается исполнение части или всех его обязательств перед туристами и (или) иными заказчиками. Туроператор несет предусмотренную законодательством Российской Федерации ответственность перед туристом и (или) иным заказчиком за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору о реализации туристского продукта (в том числе за неоказание или ненадлежащее оказание туристам услуг, входящих в туристский продукт, независимо от того, кем должны были оказываться или оказывались эти услуги). Туроператор отвечает перед туристами или иными заказчиками за действия (бездействие) третьих лиц, если федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации не установлено, что ответственность перед туристами несет третье лицо. Туроператор отвечает перед туристами и (или) иными заказчиками также за действия (бездействие), совершенные от имени туроператора его турагентами в пределах своих обязанностей (полномочий).

Согласно п. 50 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел о защите прав потребителей" по спорам, возникающим в связи с осуществлением чартерных воздушных перевозок пассажиров в рамках исполнения договора о реализации туристского продукта, надлежащим ответчиком и исполнителем договора перевозки с потребителем признается туроператор, который в соответствии с пунктом 2 статьи 638 Гражданского кодекса РФ вправе без согласия арендодателя по договору аренды (фрахтования на время) транспортного средства от своего имени заключать с третьими лицами договоры перевозки.

Исходя из этого, при реализации туристского продукта, частью которого является осуществление чартерной воздушной перевозки, туроператор несет ответственность как за качество оказываемых услуг, так и за возврат пассажиру денежных средств при добровольном или вынужденном отказе пассажира от перевозки.

Соответственно, надлежащим ответчиком по рассматриваемому спору является туроператор ООО "Т. Х.", который в качестве соответчика по заявленным истицей требованиям судом первой инстанции не привлекался, а являлся третьим лицом по делу.

Решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 6 сентября 2013 года отменено, принято новое, которым в удовлетворении требований В.Е.Е. к ООО "Б.-Т. К." о расторжении договора воздушной перевозки, взыскании уплаченной денежной суммы отказано (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 27 ноября 2013 года N 33- 5050/2013).

При рассмотрении споров о защите прав потребителей следует принимать во внимание, что в силу пункта 1 статьи 18 Закона РФ "О защите прав потребителей" потребитель вправе потребовать расторжения договора в отношении технически сложного товара в случае, если обнаружен недостаток в течение пятнадцати дней, либо за пределами этого срока - существенный недостаток. При этом под недостатком понимаются различные недостатки товара, на устранение которых в совокупности затрачивается время, приводящее к невозможности использования товара более чем тридцать дней в течение каждого года гарантийного срока.

Решением Московского районного суда г. Калининграда от 20 сентября 2013 года с ООО "Д. К. Х." в пользу С.В.В. взысканы неустойка в сумме 564 000 руб., понесенные расходы в сумме 17 920 руб., компенсация морального вреда в сумме 5 000 руб., штраф в сумме 291 260 руб., а всего взыскано 878 180 руб.. Взысканы с ООО "Д. К. Х." госпошлина в местный бюджет в сумме 7 800 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 04 декабря 2013 года решение суда отменено, принято по делу новое решение, которым в удовлетворении иска С.В.В. к ООО "Д. К. Х." о взыскании в соответствии с Законом РФ "О защите прав потребителей" неустойки, убытков, штрафа, судебных расходов отказано.

При рассмотрении дела судебными инстанциями установлено, что 12 июня 2013 года между С.В.В. и ООО "Д. К. Х." был заключен договор N Б-0012686 купли-продажи автомобиля, согласно которому истец приобрел автомобиль марки "Hyundai ix55 3.0 AT CRDI Luxury+Navi", 2013 года выпуска, стоимостью 1 880 000 руб.

На шестой день эксплуатации автомобиля истцом было обнаружено, что при переключении рычага на задний ход загорелся черный экран с полосками разного цвета, и не включалась камера заднего вида, перестала работать навигационная система, DVD проигрыватель, приемник. На экране загорелась ошибка, которая при переключении рычага в парковочный режим и при перезапуске двигателя не исчезла. Данная ошибка исчезла черед два часа.

В этой связи 27 июня 2013 года истец обратился с требованием к ответчику о замене данного автомобиля на автомобиль аналогичной марки и комплектации. В случае невозможности замены просил вернуть уплаченные денежные средства в сумме 1 880 000 руб.

На основании акта проверки качества автомобиля от 01 июля 2013 года, проведенного ООО "Д. К. Х." с участием С.В.В. установлено, что в работе мультимедийной системы производства ООО "М." наблюдался сбой программного обеспечения, что приводило к временному "зависанию" картинки на экране. Другие системы автомобиля, взаимодействующие с мультимедийной системой (селектор АКПП и камера заднего вида) работали исправно и неисправностей в них не выявлено. Рекомендовано заменить данную мультимедийную систему. После чего ООО "Д. К. Х." в удовлетворении требований о замене автомобиля аналогичной марки и комплектации, либо возврате уплаченных денежных средств было отказано.

02 августа 2013 года ООО "Д. К. Х." в адрес истца направлена телеграмма с сообщением о готовности удовлетворения заявления по требованиям, изложенным в заявлении от 27 июня 2013 года. На основании акта приема-передачи от 07 августа 2013 года С.В.В. передал автомобиль марки "Hyundai ix55 3.0 AT CRDI Luxury+Navi" ответчику, а денежные средства, уплаченные за автомобиль в размере 1 880 000 руб. были возвращены ответчиком в тот же день истцу.

Из анализа пункта 1 статьи 18 Закона РФ "О защите прав потребителей" следует, что потребитель вправе потребовать расторжения договора в случае, если обнаружен недостаток в течение пятнадцати дней, либо за пределами этого срока - существенный недостаток.

В соответствии с преамбулой Закона РФ "О защите прав потребителей" недостаток товара (работы, услуги) - несоответствие товара (работы, услуги) или обязательным требованиям, предусмотренным законом либо в установленном им порядке, или условиям договора (при их отсутствии или неполноте условий обычно предъявляемым требованиям), или целям, для которых товар (работа, услуга) такого рода обычно используется, или целям, о которых продавец (исполнитель) был поставлен в известность потребителем при заключении договора, или образцу и (или) описанию при продаже товара по образцу и (или) по описанию.

Так, согласно пункту 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" в отношении технически сложных товаров, к которым относятся автотранспортные средства, в качестве недостатка по пункту 1 статьи 18 Закона о защите прав потребителей следует понимать различные недостатки товара, на устранение которых в совокупности затрачивается время, приводящее к невозможности использования товара более чем тридцать дней в течение каждого гарантийного срока.

Удовлетворяя частично заявленные исковые требования, суд первой инстанции принял во внимание наличие в автомобиле неисправности в мультимедийной системе, а также обращение истца с претензией до истечения пятнадцатидневного срока.

Между тем судебная коллегия в силу приведенных норм материального права пришла к выводу, что выявленный сбой в работе программного обеспечения мультимедийной системы автомобиля не может свидетельствовать о наличии у истца оснований для отказа от исполнения договора купли-продажи автомобиля и возврата уплаченной за такой товар суммы, поскольку истцом не представлено доказательств, свидетельствующих о наличии в приобретенном им автомобиле недостатков, на устранение которых в совокупности затрачивается время, приводящее к невозможности использования автомобиля более чем тридцать дней в течение каждого года гарантийного срока.

Напротив, из сообщения ответчика от 4 июля 2013 г. видно, что новая мультимедийная система отправлена официальным поставщиком ООО "М." срочной доставкой в Дилерский Центр ООО "Д. К. Х.", и ее поступление ожидалось на склад до 08 июля 2013 года, в связи с чем ответчик выразил готовность устранить указанную выше неисправность мультимедийной системы автомобиля.

Кроме того, оснований считать, что выявленные неисправности в мультимедийной навигационной системе автомобиля не позволили истцу пользоваться автомобилем в соответствии с его прямым назначением при обычных условиях его использования (перевозка людей и грузов по дорогам с твердым покрытием) либо представляли опасность для его жизни, здоровья и имущества, не имеется.

При этом заслуживают внимания объяснения представителя ответчика, данные им в ходе судебного разбирательства, со ссылкой на те обстоятельства, что на мультимедийные и навигационные системы, установленные на автомобиль под контролем изготовителя, предоставляется гарантийное обслуживание и техническая поддержка их официальными поставщиками, то есть как на отдельную дополнительную систему.

На основании изложенного и с учетом положений ст. 503 ГК РФ, ст. 475 ГК РФ, ст. 4 и п. 1 ст. 18 Закона о защите прав потребителей в их взаимосвязи правовая позиция стороны истца, изложенная в письменных возражениях, со ссылкой на те обстоятельства, что претензия была предъявлена в течение пятнадцати дней со дня передачи автомобиля, безусловно не дает основания требовать замены технически сложного товара либо отказаться от исполнения договора купли-продажи и потребовать возврата уплаченной за автомобиль денежной суммы.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о том, что для расторжения договора купли-продажи автомобиля и возврата истцу денежных средств, уплаченных за автомобиль, оснований не имелось.

В связи с этим не подлежат удовлетворению требования истца о взыскании с ответчика неустойки за просрочку удовлетворения его требований как потребителя, взыскания компенсации морального вреда, убытков, поскольку указанные требования могут быть удовлетворены судом только в случае установления вины ответчика в нарушении прав потребителя, наличие которой не нашло своего подтверждения (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 04 декабря 2013 года N 33-5154/2013).

Споры, связанные с возмещением вреда

Ненадлежащее соблюдение администрацией и работниками роддома санитарно- эпидемиологических требований, повлекшее заражение новорожденной инфекцией, свидетельствует о наличии вины учреждения в причинении вреда здоровью ребенка.

При этом исходя из положений ст. 151 ГК РФ не имеется оснований для отказа в удовлетворении требований отца новорожденного ребенка о компенсации морального вреда.

В.И.А., действующий в своих интересах и в интересах несовершеннолетнего В.Я.И., В.И.А., действующая в интересах несовершеннолетнего В.В.А. обратились в Московский районный суд г. Калининграда с иском к ГБУЗ Калининградской области "Р.д.К.о. N 3", Министерству здравоохранения Калининградской области о взыскании компенсации морального вреда, указав, что состоят в близком родстве с малолетней В.М.15 мая 2012 г. рождения. Выписка девочки и ее мамы В.И.А. планировалась на 19 мая 2012 г., однако в период нахождения их нахождения в стенах роддома произошла групповая вспышка заболеваемости стафилококковой инфекцией, вследствие чего В.М. с матерью в числе заразившихся новорожденных была помещена в Детскую областную больницу, откуда выписана в связи с выздоровлением только 6 июня 2012 г. после стационарного лечения. Истец В.И.А., являющийся отцом новорожденной, и ее несовершеннолетние старшие братья В.Я. и В.В. перенесли глубокие нравственные и физические страдания, связанные с переживаниями за здоровье малолетней В.М. и своей матери, В.И.А.

Решением районного суда в удовлетворении заявленных требований было отказано.

Апелляционная инстанция решение суда отменила в части отказа в иске о взыскании в пользу В.И.А. с родильного дома компенсации морального вреда, причиненного ему, как отцу новорожденной, с вынесением в указанной части нового решения о взыскании в его пользу этой компенсации в сумме 30 000 руб. В остальной части решение суда оставлено без изменения.

Принимая решение об отказе в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции сослался на то, что причинно-следственная связь между нравственными и физическими страданиями истцов и действиями ответчиков не установлена, а также на то, что право на возмещение морального вреда возникает у членов семьи пострадавшего только в случае смерти лица, вред здоровью которого причинен.

Однако с такими выводами судебная коллегия не согласилась и признала факт причинения вреда здоровью новорожденной по вине ответчика - родильного дома N 3, что подтверждено материалами дела и медицинскими документами.

Так, согласно акту эпидемиологического расследования от 7 июня 2012 г. по результатам расследования групповой заболеваемости новорожденных в ГБУЗ "Р. N 3", проведенного Управлением Роспотребнадзора по Калининградской области, причинами возникновения очага групповой заболеваемости новорожденных в мае 2012 г. явилось нарушение учреждением требований ст. 11 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", ст. 29, п. 2 ст. 50 указанного Федерального закона, а также нарушения МУ 3.5.7.6. - 99 "Технология обработки белья в медицинских учреждениях", приказа Министерства здравоохранения и социального развития РФ N 302н от 12 апреля 2011 г. "Об утверждении перечней вредных и (или) опасных производственных факторов и работ, при выполнении которых проводятся обязательные предварительные и периодические медицинские осмотры (обследования) и Порядка проведения обязательных предварительных и периодических медицинских осмотров (обследований) работников, занятых на тяжелых работах и на работах с вредными и (или) опасными условиями труда" в части требования к порядку проведения предварительных и периодических медицинских осмотров. Представитель родильного дома при рассмотрении дела этих обстоятельств не отрицала, пояснив, что носителями инфекции были работники родильного дома - санитарки.

По результатам проведенного расследования Управлением Роспотребнадзора по Калининградской области 23 мая 2012 г. в отношении ГБУЗ КО "Р. N 3" было вынесено постановление о введении временного запрета деятельности учреждения. Постановлением Московского районного суда г. Калининграда от 28 мая 2012 г. ГБУЗ КО "Р. д. N 3" признано виновным по ст. 6.4 КоАП РФ и назначено наказание в виде административного приостановления деятельности родильного отделения учреждения сроком на 90 суток за нарушение санитарно-эпидемиологических требований.

Выполненной ОАО "Ск "СМ" экспертизой качества медицинской помощи, оказанной новорожденной В.М., установлено, что в результате возникновения у ребенка инфекционного заболевания в период нахождения в родильном доме был причинен вред здоровью. Диагноз пиодермия поставлен несвоевременно, перевод ребенка в специализированное отделение ГБУЗ "ДОБ" осуществлен с опозданием, что создало риск прогрессирования имеющегося заболевания.

Таким, образом, учитывая ненадлежащее соблюдение администрацией и работниками роддома санитарно-эпидемиологических требований, повлекшее заражение новорожденной инфекцией указанные обстоятельства свидетельствуют о наличии вины ответчика в причинении вреда здоровью новорожденной.

Взыскивая компенсацию морального вреда в сумме 30 000 руб., апелляционная инстанция со ссылкой на ст. 151 ГК РФ указала, что является очевидным факт его причинения отцу новорожденной дочери В.И.А., вызванный переживаниями за здоровье ребенка.

В то же время, оснований для взыскания такой компенсации и в пользу несовершеннолетних братьев В.М. судебная коллегия не усмотрела. При этом судебная коллегия указала на отсутствие правовых оснований для взыскания компенсации морального вреда с Министерства здравоохранения Калининградской области, поскольку непосредственным причинителем вреда оно не является (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 27 ноября 2013 г. N 33-5058/2013).

При заключении договора страхования страхователь обязан сообщить страховщику известные страхователю обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), если эти обстоятельства не известны и не должны быть известны страховщику.

Существенными признаются во всяком случае обстоятельства, определенно оговоренные страховщиком в стандартной форме договора страхования (страхового полиса) или в его письменном запросе. Если после заключения договора страхования будет установлено, что страхователь сообщил страховщику заведомо ложные сведения об обстоятельствах, указанных в пункте 1 настоящей статьи, страховщик вправе потребовать признания договора недействительным и применения последствий, предусмотренных п. 2 ст. 179 ГК РФ (ст. 944 ГК РФ).

Решением Центрального районного суда г. Калининграда И.Л.С. отказано в удовлетворении иска к ООО СК "Ц." о взыскании страхового возмещения.

Апелляционным определением указанное решение суда отменено с вынесением нового решения о взыскании с ООО СК "Ц." в ее пользу страхового возмещения в размере 699 821 руб., штрафа 100 000 руб.

Судом установлено, что 09.09.2010 г. между ОАО "Р." и заемщиками И.П.Т., И.Л.С. заключен кредитный договор на сумму 1020 000 руб. под 14,5% годовых, сроком до 10.07.2017 г. на приобретение жилья. Одним из условий выдачи кредита являлось предоставление кредитору договора страхования. 6.10.2011 г. между ООО СК "Ц." и И.П.Т., И.Л.С. заключен второй договор комплексного ипотечного страхования сроком на 1 год (по 05.10.2012 г.), выгодоприобретателем по которому в пределах непогашенной задолженности по кредитному договору является банк. По условиям договора страхования страховыми рисками являлись смерть застрахованного в результате несчастного случая или болезни, постоянная утрата застрахованным трудоспособности в результате несчастного случая или болезни.

31.08.2011 г. И.П. Т. обратился к хирургу районной больницы с жалобами на боли в левой половине грудной клетки, ему сделан рентгеновский снимок и выявлено объемное образование без четких границ (затемнение в легочной ткани, расширение корня левого легкого), диагноз - заболевание левого легкого, выдано направление на консультацию к торакальному хирургу КОКБ. В период с 12 сентября по 20 сентября 2011 г. он находился на стационарном лечении в Багратионовской больнице по поводу острого бронхита. 06.10.2011 г. врачом МУЗ Багратионовская центральная районная больница И.П. Т. выдано направление на госпитализацию в Калининградскую областную клиническую больницу с диагнозом "центральный рак левого легкого" для решения вопроса об оперативном лечении.

7.10.2011 г. И.П.Т. поступил на стационарное лечение в КОКБ с диагнозом рак верхней доли левого легкого. 06.12.2011 г. И.П.Т. установлена 2 группа инвалидности в связи с раком левого легкого. 16.09.2012 г. он умер от рака верхней доли левого легкого, что подтверждается медицинским свидетельством о смерти от 17.09.2012 г. На дату смерти общий размер задолженности созаемщиков по кредитному договору составлял 714 041 руб. 49 коп. , единственным наследником после смерти И.П.Т. является И.Л.С. Между тем, по ее заявлению от 08.10.2012 г. о наступлении страхового случая страховая компания письмом от 18.12.2012 г. отказала в выплате страхового возмещения.

Отказывая в удовлетворении иска, суд исходил из того, что при заключении договора страхования И.П. Т., зная об имеющемся у него онкологическом заболевании, не сообщил ООО СК "Ц." эти обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления. Рассматриваемое событие не является страховым случаем, поскольку на момент заключения договора страхования И.П.Т. уже был установлен данный диагноз, который был указан в направлении на стационарное лечение для проведения операции.

Судебная коллегия не согласилась с выводами суда о законности отказа ответчика в выплате страхового возмещения и исходила при этом из следующего.

Основания освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения предусмотрены ст. ст. 961, 963, 964 ГК РФ, то есть возможность освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения при наступлении страхового случая может быть предусмотрена исключительно законом. Установление в договоре страхования или правилах страхования иных положений противоречит закону (п. 4 ст. 421, ст. 422 ГК РФ) и влечет их ничтожность. В связи с этим не являются основанием к отказу в выплате положения п. 9.2 Правил страхования, на которые ссылалась страховая компания, о том, что страховщик вправе отказать в страховой выплате в случае, если страхователь умышленно скрыл и/или исказил запрашиваемую страховщиком информацию, предоставил страховщику заведомо ложные сведения об объекте страхования и обстоятельствах, имеющих существенное значение для определения степени риска (в т.ч. при предоставлении сведений, указанных в заявлении на страхование), и об изменении степени риска в течение действия договора страхования.

Судебная коллегия признала, что смерть И.П.Т. от заболевания является страховым случаем, влекущим обязанность страховщика выплатить страховое возмещение, и исходила при этом из того, что его смерть в сентябре 2012 г. наступила от заболевания, диагностированного в период действия договора страхования. Указанное в качестве причины смерти заболевание (рак легкого) впервые диагностировано 6 октября 2011 г., т.е. также в период действия договора страхования. Доказательств того, что это заболевание было диагностировано ранее 6 октября 2011 г. ответчиком не представлено, из медицинской документации это не следует.

Доводы страховой компании о том, что И.П.Т. при заключении договора страхования сообщил заведомо ложные сведения о состоянии своего здоровья и имеющемся у него заболевании, с чем согласился суд, сами по себе не могут служить основанием к отказу в выплате страхового возмещения.

Так, п. 3 ст. 944 ГК РФ предусмотрено, что договор страхования может быть признан недействительным в случае сообщения страхователем страховщику заведомо ложных сведений об обстоятельствах, имеющих существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая; при этом в данной статье имеется ссылка на положения ст. 179 ГК РФ. Следовательно, договор страхования, при заключении которого страховщику сообщены заведомо ложные сведения, является оспоримой сделкой и признан судом недействительным, однако при отсутствии решения суда об этом он продолжает действовать и порождает предусмотренные им правовые последствия. Поскольку страховая компания с соответствующим иском в суд не обращалась, договор страхования действует в полном объеме и влечет для страховой компании обязанность при наступлении страхового случая выплатить страховое возмещение.

Кроме того, поскольку отказ в выплате страхового возмещения является неправомерным, страховая компания, получив от И.Л.С. заявление, фактически в выплате страхового возмещения истице отказала, апелляционная инстанция взыскала с ответчика штраф в соответствии с Законом РФ "О защите прав потребителей" за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке в размере 100 000 руб. (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 6 ноября 2013 г. N 33-4608/13).

Необоснованный отказ в страховой выплате либо ее просрочка свидетельствуют о нарушении прав страхователя на получение в срок надлежащей страховой выплаты, что является основанием для взыскания судом со страховой компании неустойки, предусмотренной ч. 2 ст. 13 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств".

Кроме того, на отношения, возникшие между гражданином и страховщиком в части, не урегулированной указанным Федеральным законом, распространяется Закон "О защите прав потребителей", в том числе ст. 15 этого Закона о компенсации морального вреда и п. 6 ст. 13 Закона о взыскании штрафа в пользу потребителя.

Указанная неустойка и компенсация морального вреда входят в сумму, присуждаемую судом в пользу потребителя, поэтому должны учитываться при определении суммы штрафа.

Решением Центрального районного суда г. Калининграда частично удовлетворен иск Я.С.В. к ООО ТБЛ "Л.", ООО "Р." о взыскании невыплаченной части страхового возмещения, компенсации морального вреда, неустойки, штрафа; частично удовлетворен иск П.Н.В., П.Н.Е. к ООО "Р.", А.В.А., ООО ТБЛ "Л." о возмещении материального ущерба, причиненного ДТП; а также прекращено производство по делу в части требований Я.С.В. к ООО "Р." о взыскании невыплаченной части страхового возмещения и производство по делу в части требований П.Н.Е. к ООО "Р.", ООО ТБЛ "Л.", А.В.А. о возмещении материального ущерба, причиненного ДТП. С ООО "Р." в пользу Я.С.В. взыскано 6 600 руб., в пользу П.Н.В. - 26 100 руб., в доход местного бюджета - 696 рублей; с ООО ТБЛ "Л." в пользу Я.С.В. взыскано 127 897 руб. 14 коп. , в пользу П.Н.В. - 117 705 руб. 11 коп., в доход местного бюджета - 120 руб. 37 коп. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Апелляционная инстанция данное решение отменила в части взыскания с ООО "Р." в пользу П.Н.В. денежной суммы в размере 26 100 руб., в доход местного бюджета в счет возмещения расходов по уплате госпошлины 696 руб., в указанной части вынесла новое решение, которым в удовлетворении иска отказала. Кроме того, решение отменено в части отказа в иске Я.С.В. о взыскании штрафа с вынесением нового решения о взыскании с ООО "Р." в его пользу штрафа в размере 5 036 руб. Изменено решение в части взыскания с ООО "Р." в пользу Я.С.В. неустойки, увеличив её размер до 7 072 руб., а также в части размера компенсации морального вреда, увеличив его до 3000 руб., в части расходов на оплату услуг представителя, увеличив их до 5 000 руб., расходов по оформлению доверенности, увеличив их до 300 руб., а общая сумма взыскания с ООО "Р." в пользу Я.С.В. увеличена до 20 408 руб. То же решение изменено в части взыскания в пользу Я.С.В. с ООО ТБЛ "Л." расходов на оплату услуг представителя, увеличив их до 5 000 руб., расходов по оформлению доверенности, увеличив их до 300 руб., в части возмещения расходов по уплате госпошлины, снизив их до 3 100 руб., а общая сумма взыскания увеличена до 132 642,29 руб. Изменено решение в части взыскания с ООО "Р." расходов по уплате госпошлины, снизив их до 554,85 руб.

Судом установлено, что 30 ноября 2012 г. в 7 час. 30 мин. в г. Калининграде на пр. Победы произошло ДТП по вине водителя А.В.А., который, управляя автомобилем марки "Манн", нарушил требования п. п. 8.1, 8.4 ПДД, при перестроении, не убедился в безопасности манёвра, допустил столкновение с автомобилем марки "Шкода" под управлением собственника Я.С.В. В результате столкновения автомобиль марки "Шкода" вынесло на встречную полосу, где произошло столкновение с автомобилем марки "Нисан" под управлением собственника П.Н.В. Всем трем транспортным средствам причинены технические повреждения. Гражданская ответственность водителей А.В.А., П.Н.В. застрахована в ООО "Р.", Я.С.В. - в ООО "Ск "С.". Вступившим в законную силу постановлением судьи районного суда от 16 апреля 2013 г. А.В.А. признан виновным в совершении правонарушения по ч. 1 и ч. 2 ст. 12.24 КоАП РФ с назначением наказания в виде лишения права управления транспортными средствами на 1 год 6 месяцев.

14 мая 2013 г. ООО "Р." на основании заявления Я.С.В. от 25.04.2013 г. и заявления П.Н.В. от 07.05.2013 г. произведены страховые выплаты Я.С.В. в размере 42 343 руб.; П.Н.В. - 53 498,10 руб.

Согласно акту экспертного исследования от 24.04.2013 г. ФБУ "Калининградская лаборатория судебной экспертизы" стоимость восстановительного ремонта принадлежащего

Я.С.В. автомобиля марки "Шкода" с учётом амортизационного износа на день ДТП составила 180 805, 69 руб. Из акта экспертного исследования от 10.06.2013 г. видно, что стоимость восстановительного ремонта принадлежащего П.Н.В. автомобиля марки "Ниссан" с учётом амортизационного износа на день ДТП составила 161 320,71 руб.

13 июня 2013 г. Я.С.В., представив названный акт экспертного исследования, обратился в ООО "Р." с претензией, в которой потребовал в добровольном порядке выплатить удержанные 77 677 руб., неустойку за просрочку страховой выплаты в размере 3 696 руб. по состоянию на 11 июня 2013 г. и по 132 руб. за каждый последующий день просрочки до уплаты страховой выплаты в надлежащем размере, компенсацию морального вреда за нарушение прав потребителя в размере 10 000 руб. До вынесения судом решения, 9 октября 2013 г. ООО "Р." перечислило Я.С.В. страховую выплату в размере 47 257 руб., а П.Н.В. - 16 901,90 руб. В этой связи Я.С.В. отказался от иска в части взыскания недополученной страховой выплаты, производство по делу в указанной части судом первой инстанции прекращено.

Удовлетворяя исковые требования П.Н.В., суд первой инстанции, исходя из лимита страховой ответственности ООО "Р." при участии в ДТП 2-х транспортных средств в размере 160 000 руб. суммарно и не свыше 120 000 руб. для одного, взыскал с ООО "Р." в счет возмещения ущерба в пользу П.Н.В. 17 400 руб., при этом суд учел размер произведенной до обращения в суд выплаты П.Н.В. в размере 53 000 руб. Вместе с тем, из акта о страховом случае следует, что ООО "Р." платежным поручением N 389 от 10 июня 2013 г. П.Н.В. перечислено 53 498,10 руб., оставшиеся 16 901,90 руб. перечислены 9 октября 2013 г. Таким образом, исходя из лимита страховой ответственности обязательства ООО "Р." перед Я.С.В. и П.Н.В. на день вынесения судом решения исполнены.

В этой связи судебная коллегия отменила решение суда в части взыскания с ООО "Р." уже выплаченного П.Н.В. страхового возмещения и штрафа с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении данных требований.

Кроме того, судебная коллегия признала необоснованным решение суда в части снижения размера подлежащей взысканию с ООО "Р." в пользу Я.С.В. неустойки в связи с нарушением его права на получение в срок надлежащей страховой выплаты.

Установив, что за получением страховой выплаты Я.С.В. обратился 25 апреля 2013 г., суд первой инстанции правильно определил просрочку её выплаты с 26 мая 2013 г., поскольку в силу ч. 2 ст. 13 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" страховщик рассматривает заявление потерпевшего о страховой выплате и предусмотренные правилами обязательного страхования приложенные к нему документы в течение 30 дней со дня их получения. В течение указанного срока страховщик обязан произвести страховую выплату потерпевшему или направить ему мотивированный отказ в такой выплате. При неисполнении данной обязанности страховщик за каждый день просрочки уплачивает потерпевшему неустойку (пени) в размере одной семьдесят пятой ставки рефинансирования ЦБ РФ, действующей на день, когда страховщик должен был исполнить эту обязанность, от установленной ст. 7 данного Федерального закона страховой суммы по виду возмещения вреда каждому потерпевшему.

Принимая во внимание, что период просрочки с 26.05.2013 г. по 08.10.2013 г. включительно составил 136 дней, взысканию в пользу Я.С.В. подлежит неустойка в размере 7 072 руб. (47 257 х (8,25 : 75): 100% = 52 руб. за 1 день просрочки; 52 х 136 = 7 072 руб.)

При этом, судебная коллегия изменила решение, взыскав в пользу Я.С.В. неустойку в полном размере (7 072 руб.), не усмотрев оснований для ее снижения. В частности, исходя из принципа осуществления гражданских прав своей волей и в своем интересе, неустойка может быть снижена судом на основании ст. 333 ГК РФ только при наличии соответствующего заявления со стороны ответчика. При этом ответчик должен представить доказательства явной несоразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства, в частности, что возможный размер убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения обязательства, значительно ниже начисленной неустойки. Таких доказательств ООО "Р." представлено не было.

Не согласилась апелляционная инстанция и с решением суда в части определения размера компенсации морального вреда (ст. 15 Закона РФ "О защите прав потребителей"), признав сумму в 1000 руб. заниженной, определенной без учета степени вины ООО "Р.", не соответствующей принципам разумности и справедливости, и увеличила данную сумму до 3 000 руб.

С учетом этого и исходя из положений п. 6 ст. 13 Закона РФ "О защите прав потребителей" помимо неустойки в размере 7 072 руб. и компенсации морального вреда в размере 3 000 руб. взысканию в пользу Я.С.В. с ООО "Р." подлежит штраф в размере 50% от суммы, присужденной истцу, т.е. в размере 5 036 руб. (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 18 декабря 2013 г. N 33-5468/2013 г.).

Решением Светловского городского суда исковые требования Б.С.И. удовлетворены частично. Взысканы с ООО "Ск "О." в пользу Б.С.И. утраченный заработок в размере 19 911,16 руб., расходы на лечение в размере 29 900 руб., неустойка в размере 16 720 руб., штраф в размере 24 905,58 руб., расходы на представителя в размере 5 000 руб., расходы на оформление нотариальной доверенности в размере 300 руб. Взысканы со Ш.В.М. в пользу Б.С.И. компенсация морального вреда в размере 50 000 руб., расходы на представителя в размере 5 000 руб., расходы на оформление нотариальной доверенности в размере 300 руб. Взыскано с ООО "Ск "О." 2 714,07 руб. госпошлины, со Ш.В.М. - 1 526,66 руб. госпошлины.

Апелляционным определением решение городского суда изменено с уменьшением взысканной с ООО "СК "О." в пользу Б.С.И. суммы неустойки - до 5 205,24 руб., и увеличением суммы взысканного штрафа до 27 508,20 руб., сумма взысканной с ООО "СК "О." госпошлины уменьшена до 2 675,74 рублей. В остальной части решение суда оставлено без изменения.

Как установлено по делу, 21 июля 2012 г. в 16:00 часов на 17 км автодороги Калининград- Балтийск произошло ДТП, при котором водитель Ш.В.М., управляя автомобилем марки "Рено Канго", при въезде на перекресток со второстепенной дороги не уступила дорогу автомобилю "Ниссан" под управлением Б.С.И., двигавшемуся по главной дороге. В результате этого произошло столкновение автомобилей, автомобили получили механические повреждения, Б.С.И. причинены телесные повреждения средней тяжести в виде закрытого косого оскольчатого перелома левой лучевой кости со смещением отломков. Гражданская ответственность Ш.В.М. в порядке ОСАГО застрахована в ООО "СК "О.".

При разрешении спора суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что ДТП произошло по вине водителя Ш.В.М., нарушившей пункт 13.9. ПДД, согласно которому на перекрестке неравнозначных дорог водитель транспортного средства, движущегося по второстепенной дороге, должен уступить дорогу транспортным средствам, приближающимся по главной, независимо от направления их дальнейшего движения. Вины водителя Б.С.И. в произошедшем ДТП не имеется.

Исходя из этого и на основании положений статей 15, 151, 1064, 1079, 1085-1086, 1101 ГК РФ и положений Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" на ответчика ООО "СК "О." возлагается обязанность по компенсации причиненного истцу утраченного заработка и расходов на лечение, а на ответчицу Ш.В.М. - обязанность по компенсации морального вреда в связи ущербом, причиненным здоровью истца.

Представленными истцом документами подтверждается, что размер его утраченного заработка за период его нетрудоспособности в связи с произошедшим ДТП с 21 июля 2012 г. по 19 октября 2012 г. (90 дней) составил 19 911,16 рублей, сумма расходов на лечение (на приобретение пластины, необходимой для операции на поврежденной руке) составила 29 900 руб.

В соответствии с п. 2 ст. 13 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" страховщик рассматривает заявление потерпевшего о страховой выплате и предусмотренные правилами обязательного страхования приложенные к нему документы в течение 30 дней со дня их получения. В течение указанного срока страховщик обязан произвести страховую выплату потерпевшему или направить ему мотивированный отказ в такой выплате.

При неисполнении данной обязанности страховщик за каждый день просрочки уплачивает потерпевшему неустойку (пени) в размере одной семьдесят пятой ставки рефинансирования ЦБ РФ, действующей на день, когда страховщик должен был исполнить эту обязанность, от установленной статьей 7 настоящего Федерального закона страховой суммы по виду возмещения вреда каждому потерпевшему.

Сумма неустойки (пени), подлежащей выплате потерпевшему, не может превышать размер страховой суммы по виду возмещения вреда каждому потерпевшему, установленной статьей 7 настоящего Федерального закона.

Судом первой инстанции установлено, что 25 апреля 2013 г. Б.С.И. обратился в ООО "СК "О." с заявлением о выплате ему страхового возмещения утраченного заработка и расходов на лечение в вышеуказанном размере, в чем ему было необоснованно отказано.

Судебная коллегия признала несостоятельными ссылки ООО "СК "О." на отсутствие у страховой компании возможности определить период и степень утраты трудоспособности истца и подтвердить его право на получение страхового возмещения по понесенным им расходам на лечение ввиду того, что истцом при обращении в страховую компанию за выплатой не были представлены листки нетрудоспособности и документ о том, что в 2012 г. при оказании медицинской помощи не предусматривалась оплата пластин и винтов за счет средств обязательного медицинского страхования.

Так, согласно п. 51 Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 7 мая 2003 г. N 263, при предъявлении потерпевшим требования о возмещении утраченного им заработка (дохода) в связи со страховым случаем, повлекшим утрату профессиональной трудоспособности, а при отсутствии профессиональной трудоспособности - повлекшим утрату общей трудоспособности, представляются, в частности, заключение соответствующего медицинского учреждения с указанием характера полученных потерпевшим травм и увечий, диагноза, периода нетрудоспособности; выданное в установленном законодательством РФ порядке заключение медицинской экспертизы о степени утраты профессиональной трудоспособности, а при отсутствии профессиональной трудоспособности - о степени утраты общей трудоспособности.

По смыслу данной правовой нормы обязательного предоставления в страховую компанию листков нетрудоспособности не требуется, если необходимые сведения имеются в заключении соответствующего медицинского учреждения.

Из представленных истцом при обращении в страховую компанию выписки из истории болезни и заключения эксперта с очевидностью следует, что период нетрудоспособности истца, за который он просил выплатить страховое возмещение в связи с утратой заработка, продолжался с 21 июля 2012 г. по 19 октября 2012 г., когда истец находился на стационарном и амбулаторном лечении. В этих документах также отражен характер полученных истцом телесных повреждений и поставленный ему диагноз.

Требований о выплате страхового возмещения за период после прохождения стационарного и амбулаторного лечения истцом в страховую компанию не заявлялось, в связи чем необходимости предоставления заключения медицинской экспертизы о степени утраты профессиональной трудоспособности или общей трудоспособности не имелось. Кроме того, в случае, если страхования компания полагала необходимым для осуществления страховой выплаты предоставление истцом именно листков нетрудоспособности, она могла уведомить истца об этом любым доступным способом, однако такого уведомления страховой компанией сделано не было, в том числе указание на необходимость предоставления листков нетрудоспособности отсутствует и в письменном мотивированном отказе в выплате, на который ссылается страховая компания.

В соответствии с п. 55 вышеуказанных Правил потерпевший при предъявлении требования о возмещении дополнительно понесенных им расходов, вызванных повреждением здоровья в результате наступления страхового случая, а также расходов на лечение и приобретение лекарств, на бесплатное получение которых потерпевший не имеет права (в том числе сверх базовой программы обязательного медицинского страхования), представляет: а) выписку из истории болезни, выданную лечебным учреждением; б) документы, подтверждающие оплату услуг лечебного учреждения; в) документы, подтверждающие оплату приобретенных лекарств.

Такие документы истцом в страховую компанию были представлены. Предоставление заявителем в страховую компанию сведений о том, что понесенные затраты на лечение не подлежат оплате за счет средств обязательного медицинского страхования, вышеуказанными Правилами не предусмотрено. Поскольку правоотношения, связанные с компенсацией затрат на лечение за счет средств обязательного медицинского страхования, урегулированы специальными нормативными актами, находящимися в свободном доступе, данный вопрос в отношении расходов истца мог быть выяснен самой страховой компанией.

Исходя из этого, судебная коллегия не усмотрела какого-либо злоупотребления правом со стороны истца как при обращении в ООО "СК "О." за страховым возмещением, так и с иском в суд. Суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, ООО "СК "О." было допущено нарушение прав истца ввиду необоснованности отказа в страховой выплате, в связи с чем с ООО "СК "О." подлежит взысканию установленная законом неустойка и сумма штрафа, предусмотренного положениями Закона РФ "О защите прав потребителей".

Вместе с тем, из положений абз. 2 п. 2 ст. 13 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев автотранспортных средств" не следует, что при неисполнении обязанности по возмещению вреда страховщик обязан уплатить потерпевшему неустойку исходя из предельного размера страховой суммы, установленной статьей 7 названного Закона. Указанной нормой определено лишь то, что сумма неустойки (пени), подлежащая выплате потерпевшему, не может превышать размер страховой суммы по виду возмещения вреда потерпевшему, установленной статьей 7 этого Закона.

Таким образом, неустойка на основании ст. 13 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев автотранспортных средств" подлежит взысканию со страховщика, не исполнившего обязанность произвести страховую выплату потерпевшему, исходя из конкретной суммы ущерба, не превышающей предельного размера, указанного в статье 7 названного Закона. Выводы суда об исчислении суммы неустойки исходя из предельного размера страховой суммы в размере 160 000 руб., признаны судебной коллегией неверными.

Поскольку ООО "СК "О." не произвело выплату страхового возмещения в полном объеме в 30-дневный срок, с ООО "СК "О." подлежит взысканию законная неустойка в размере 5 205,24 рублей, исходя из следующего расчета: 49 911,16 руб. (сумма ущерба) х 8,25% : 75 х 95 дней просрочки (с 25 мая по 28 августа 2013 г.) = 5 205,24 руб.

Указанная неустойка входит в сумму, присуждаемую судом в пользу потребителя, поэтому должна учитываться при определении суммы штрафа, чего судом первой инстанции при разрешении спора сделано не было. Исчисленная таким образом сумма штрафа, подлежащего взысканию с ООО "СК "О." в пользу истца, составит 27 508,20 рублей (49 811,16 + 5 205,24 х 50% = 27 508,20 руб.) (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 18 декабря 2013 г. N 33-5443/13).

По делам о взыскании страхового возмещения при решении вопроса о взыскании штрафа, предусмотренного ч. 6 ст. 13 Закона РФ "О защите прав потребителей" за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя, суду необходимо выяснить, имело ли место предварительное обращение потребителя к страховщику.

Так, апелляционной инстанцией отменено в части взыскания штрафа решение Центрального районного суда г. Калининграда, которым взыскано с СОАО "ВСК" в пользу Б.С.А. страховое возмещение в размере 64 669 руб. 46 коп. , штраф в размере 35 084 руб. 73 коп. и судебные издержки.

Часть 6 статьи. 13 Закона РФ "О защите прав потребителей" предусматривает, что за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя с ответчика в пользу истца подлежит взысканию штраф в размере 50% от суммы, присужденной судом в пользу потребителя. Данный штраф, согласно разъяснениям в п. 46 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", взыскивается судом в пользу потребителя, независимо от того, заявлялось ли такое требование суду.

Между тем, по смыслу указанного положения закона данная мера ответственности предусмотрена за несоблюдение добровольного порядка удовлетворения требований потребителя, которое привело к необходимости обращения в суд за защитой своих прав.

По данному делу установлено, что истица предварительно не обращалась к ответчику СОАО "ВСК" с требованием о выплате страхового возмещения вплоть до вынесения решения суда, которым была установлена вина водителя Ш.А.Г. в причинении вреда истцу.

Изложенное обстоятельство свидетельствует об отсутствии правовых оснований для взыскания штрафа (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 25 сентября 2013 г. N 33-4298/13).

При нарушении сроков выплаты страхового возмещения, установленных частью 4 статьи 11 Федерального закона N 52-ФЗ от 28.03.1998 г. "Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации и сотрудников федеральных органов налоговой полиции" гражданин имеет право на взыскание штрафа за необоснованную задержку выплаты страховых сумм со дня, когда страховщик обязан был произвести соответствующую выплату. При взыскании указанного штрафа по спорам, связанным с применением законодательства о страховании жизни и здоровья военнослужащих, с учетом обстоятельств конкретного дела суд вправе применить ст. 333 ГК РФ.

Ш.А.М. обратился в суд с иском к ОАО "Р." о взыскании суммы штрафа за задержку выплаты страхового возмещения, указав, что денежные средства, взысканные по решению суда от 01.11.2012 года, вступившему в законную силу 19.12.2012 года, в размере 374 175 руб. ему выплачены только в апреле 2013 г. Задержка исполнения судебного решения является длительной при том, что отсутствуют доказательства, свидетельствующие о невозможности его исполнения в более короткие сроки. В связи с несвоевременной выплатой страховой суммы истец в соответствии с ч. 4 ст. 11 Федерального закона N 52-ФЗ от 28.03.1998 года "Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации и сотрудников федеральных органов налоговой полиции" просил взыскать штраф в размере 1% от страховой суммы за каждый день просрочки. Учитывая, что период просрочки составляет с 4 января 2013 г. (19.12.2012 г. решение суда вступило в законную силу + 15 дней) по 11 апреля 2013 г. (дата совершения операции) - 98 дней, сумму штрафа из расчета 1% за каждый день просрочки - 366 691 руб. 50 коп. (374 175 х 1% х 98 дней), отсутствие у ответчика уважительных причин, учитывая сумму выплаченного страхового возмещения (374 175 руб.), истец считал, что размер штрафа за задержку выплаты страхового возмещения должен быть определен в 100 000 руб.

Решением Неманского городского суда с ОАО "Р." взыскан штраф за задержку выплаты страхового возмещения в размере 60 000 руб. в пользу Ш.А.М.

Оспаривая решение суда, ОАО "Р." ссылалось на отсутствие необоснованной задержки страховщика в выплате страховой суммы истцу и то, что штраф в размере 60 000 руб. явно несоразмерен в сравнении с размером доплаты страхового возмещения.

Между тем, апелляционная инстанция оставила решение городского суда без изменения.

В силу ч. 4 ст. 11 Федерального закона от 28 марта 1998 г. N 52-ФЗ выплата страховых сумм производится страховщиком в 15-дневный срок со дня получения документов, необходимых для принятия решения об указанной выплате. В случае необоснованной задержки страховщиком выплаты страховых сумм страховщик из собственных средств выплачивает застрахованному лицу (выгодоприобретателю) штраф в размере 1% страховой суммы за каждый день просрочки.

Судебные инстанции исходили из того, что решением Неманского городского суда от 1 ноября 2012 г. ОАО "Р." в пользу Ш.А.М. взыскана недополученная сумма страхового возмещения в размере 374 175 руб. Решение вступило в законную силу 19 декабря 2012 г. Платежным поручением от 21.03.2013 г. денежные средства в размере 374 175 рублей ответчиком перечислены на счет Замоскворецкого ОСП УФССП по г. Москве и поступили на расчетный счет Ш.А.М. 11 апреля 2013 г.

Таким образом, обязательства ОАО "Р." перед Ш.А.М. в установленный законом срок исполнено не было, ответчик уклонился от добровольного исполнения судебного решения, оно было обращено к принудительному исполнению. Доказательств уважительности причин неисполнения обязательства ответчиком по выплате страхового возмещения в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ не представлено. С учетом этого, судебные инстанции признали, что страховщик допустил нарушение сроков выплаты страхового возмещения, установленных ч. 4 ст. 11 Федерального закона N 52-ФЗ, в связи с чем истец имеет право на взыскание штрафа за необоснованную задержку выплаты страховых сумм со дня, когда страховщик обязан был произвести соответствующую выплату.

Исходя из установленных обстоятельств по делу, требований вышеназванного закона, суд первой инстанции правомерно, применив ст. 333 ГК РФ взыскал в пользу истца с ОАО "Р." штраф в размере 60 000 руб. Оснований для уменьшения взысканной с ответчика суммы штрафа в размере 60 000 рублей, судебная коллегия не усмотрела, признав, что сумма штрафа соразмерна последствиям нарушения обязательства (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 2 октября 2013 г. N 33-4394/13).

Судебная коллегия по гражданским делам

Калининградского областного суда