Палермская Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности (В. Михайлов, "Российская юстиция", N 7, июль 2001 г.)

Палермская Конвенция ООН
против транснациональной организованной преступности

На 53-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН (9 декабря 1998 г.) принято решение о подготовке Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности, включающей положения о введении уголовной ответственности за организацию и участие в преступных сообществах, отмывание денег, коррупцию и противодействие правосудию. Тогда же было постановлено разработать три дополняющие Конвенцию протокола: о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее; незаконном ввозе мигрантов по суше, морю и воздуху; незаконном изготовлении и обороте огнестрельного оружия, его составных частей, компонентов и боеприпасов. С целью выполнения указанного решения Генеральная Ассамблея учредила Специальный комитет, в работе которого активно участвовала делегация Российской Федерации (в ее состав входил и автор этих строк). В течение января 1999 г. - июля 2000 г. проведено 10 сессий комитета, на последней из которых была завершена работа над согласованием Конвенции. Подписание этого документа и дополняющих его протоколов (в том числе и Россией) состоялось на специально проведенной для этой цели Политической конференции (г. Палермо, Италия, 12-15 декабря 2000 г.).

Будучи уникальным международно-правовым документом, Конвенция является всеобъемлющей по ряду оснований. Во-первых, по количеству участвующих в ее подготовке государств: работу над ней вели делегации более 120 стран, которые намериваются# стать ее участниками, и 40 международных делегаций.

Во-вторых, - широкий спектр охватываемых проблем. Прежде всего это относится к требованию криминализировать: создание организованной преступной группы и участие в ней; отмывание денежных средств (доходов); акты коррупции, т.е. получение и передачу взятки; воспрепятствование осуществлению правосудия. Всеобъемлющий характер Конвенции проявляется и в обширном наборе мер, направленных на предупреждение транснациональной организованной преступности, в частности отмывания доходов, коррупции, а также на защиту свидетелей и потерпевших. Причем противодействию отмыванию доходов от преступлений в Конвенции уделено самое серьезное внимание. В этой связи предусмотрено, что государства не только должны стремиться криминализировать отмывание доходов, но и обязаны устанавливать всеобъемлющий режим надзора в отношении банков и иных финансовых учреждений в целях недопущения и выявления всех форм отмывания денежных средств. Такой режим должен включать и требования об идентификации личности клиента, ведении отчетности и предоставлении информации о подозрительных сделках. При установлении таких мер Конвенция призывает руководствоваться инициативами многосторонних организаций, в частности Специальной финансовой комиссии по проблемам отмывания денег. Кроме того, с целью борьбы с отмыванием закреплены также конфискация и арест доходов от преступной деятельности, механизм международного сотрудничества и распоряжения конфискованным имуществом, а также рекомендовано сокращать возможности для организованных преступных групп использовать доходы от преступлений на законных рынках. Такие меры могут включить, в частности, предупреждение злоупотреблений лицензиями на осуществление коммерческой деятельности; лишение по решению суда на определенный период времени лиц, осужденных за преступления, охватываемые Конвенцией, права занимать должности руководителей юридических лиц и создание реестра таких лиц.

Оказание правовой помощи и выдача, а также сотрудничество правоохранительных органов в непроцессуальных (с позиций российской правовой системы) формах, являясь одними из важнейших практических проблем борьбы с транснациональной преступностью, также нашли самое широкое освещение в Конвенции. Наряду с этим здесь содержатся и положения, направленные на расширение специальных методов раскрытия преступлений (агентурные операции, контролируемые поставки, электронное прослушивание, сотрудничество граждан с правоохранительными органами).

В-третьих, Конвенцией охватываются имеющие транснациональное значение и совершенные при участии организованной преступной группы серьезные преступления, т.е. деяния, наказуемые по уголовному законодательству государств лишением свободы на срок не менее четырех лет или более строгой мерой наказания, и так называемые конвенционные преступления, т.е. создание организованной преступной группы и участие в ней, отмывание денег, коррупция и воспрепятствование осуществлению правосудия.

В соответствии с п.2 ст.3 Конвенции преступление носит транснациональный характер, если оно совершено: в более чем одном государстве; в одном государстве, но существенная часть его подготовки, планирования, руководства или контроля имеет место в другом государстве; в одном государстве, но при участии организованной преступной группы, которая осуществляет преступную деятельность в более чем одном государстве; в одном государстве, но его существенные последствия имеют место в другом государстве.

Как представляется, такой подход позволит применять Конвенцию для правовой помощи либо сотрудничества оперативных подразделений различных государств в целях выявления, предупреждения, пресечения, раскрытия и расследования всех представляющих достаточно высокую степень общественной опасности преступлений, затрагивающих юрисдикцию и интересы двух и более государств.

При конструировании ст.5 Конвенции, закрепляющей обязательства государств криминализировать участие в организованной преступной группе, разработчики учитывали как известную американскому праву концепцию сговора, в соответствии с которой сами факты создания преступной организации и участия в ней рассматриваются как оконченные преступления, так и используемую в континентальном праве теорию соучастия, где сговор на совершение преступления или поиск сообщников оценивается как приготовление к соответствующему преступлению. Следует заметить, что в УК РФ криминализированы оба вида поведения: уголовная ответственность установлена, во-первых, за организацию преступного сообщества (преступной организации) и за участие в нем (ст.210 УК) и, во-вторых, за организацию совершения преступления, руководство его исполнением, подстрекательство и пособничество (соучастие в совершение преступления), а равно за дачу советов, указаний, предоставление информации, средств или орудий совершения преступления либо устранение препятствий (ст.ст.33, 34 и 35 УК).

Под организованной группой в Конвенции понимается структурно оформленная группа в составе трех или более лиц, существующая в течение определенного времени и действующая согласованно с целью совершения одного или нескольких серьезных или конвенционных преступлений, чтобы получить, прямо или косвенно, финансовую или иную материальную выгоду.

Численный состав организованной группы был подвергнут обстоятельному рассмотрению в ходе работы Спецкомитета. В итоге остановились на том, что в контексте Конвенции организованную группу могут образовать три и более человека. Делегация Российской Федерации в духе конструктивного компромисса согласилась с таким подходом, ибо с учетом других положений Конвенции и законодательства России реально это не будет препятствовать взаимной правовой помощи и полицейскому сотрудничеству. Тем более что в ст.34 Конвенции закреплен принцип, в соответствии с которым государство может принимать более строгие или суровые меры, чем меры, предусмотренные в ней.

В Конвенции содержится рекомендация государствам включить в национальное законодательство правило о возложении обязанности доказывания законности происхождения имущества, принадлежащего лицу, привлекаемому к уголовной ответственности в связи с причастностью к организованной преступной деятельности, на это лицо. Однако следует учитывать, что, по законодательству европейских государств, конфискация возможна лишь в отношении орудий и средств совершения преступлений, а также предметов, добытых преступным путем. Уголовное законодательство России фактически пошло гораздо дальше предлагаемой нормы. Исходя из ст.52 УК принудительное безвозмездное изъятие в собственность государства всего или части законно полученного имущества, являющегося собственностью осужденного (конфискация), назначается судом за любые тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные из корыстных побуждений, в том числе в составе преступных групп.

Важное место в Конвенции занимают вопросы оказания правовой помощи в расследовании, уголовном преследовании и судебном разбирательстве в связи с транснациональными преступлениями, к совершению которых причастна организованная преступная группа. Взаимная правовая помощь, порядок осуществления которой детально расписан в ст.28 Конвенции, может предоставляться в максимально возможном объеме. В частности, она может включать получение свидетельских показаний или заявлений; вручение судебных документов; проведение обыска, выемки или ареста; осмотр объектов и участков местности; предоставление информации, вещественных доказательств и заключений экспертов; выявление или отслеживание доходов от преступлений, имущества, средств совершения преступлений или других предметов для целей доказывания; содействие добровольной явке и т.п.

В заключение, исходя из анализа текста Конвенции и дополнительных протоколов к ней, а также опыта участия в подготовке этих международно-правовых документов, можно сделать вывод о том, что присоединение России к ним не потребует изменения национального уголовного законодательства. Но отдельные положения протоколов должны быть использованы в ходе совершенствования нормативной базы в борьбе с организованной преступностью, в том числе в сфере незаконной миграции, торговли людьми, органами и тканями человека для трансплантации. В то же время участие в этой Конвенции позволит осуществлять на ее основе сотрудничество с достаточно широким кругом государств по весьма обширному перечню преступлений как в сфере оперативно-розыскной деятельности, так и в области правовой помощи по уголовным делам. Кроме того, Конвенция является хорошей основой для подготовки региональных и двусторонних соглашений по различным аспектам борьбы с преступностью, в которых ее положения могут конкретизироваться и развиваться.

В. Михайлов,

сотрудник ФСБ России,

кандидат юридических наук, доцент

"Российская юстиция", N 7, июль 2001 г.