"Обзор кассационной и надзорной практики по гражданским делам за 2002 г." (извлечение)

Дела из семейных правоотношений

По решению суда от 13 августа 1993 года И-в М.Г. обязан выплачивать алименты в пользу И-вой О.Н. на дочерей: Ирину, 05.02.1986 г.р. и Анну, 27.03.1989 г.р. в размере 1/3 части заработка ежемесячно.

И-ва О.Н. обратилась в суд с иском к И-ву М.Г. о взыскании задолженности по алиментам, убытков, взыскании алиментов в твердой денежной сумме.

Заявленные требования истица обосновала тем, что ответчик с 1995 года имеет задолженность по алиментам, добровольно ее не выплачивает; надлежащие справки о зарплате и доходах в службу судебных приставов своевременно не представляет, в настоящее время является индивидуальным предпринимателем, не имеет постоянного заработка, что делает невозможным взыскание алиментов в долевом отношении к его заработку, нарушает интересы несовершеннолетних детей.

Ответчик исковые требования признал частично, согласился на взыскание задолженности по алиментам и убытков, в иске о взыскании алиментов в твердой денежной сумме просил отказать.

Решением Дзержинского районного суда г.Перми от 15 августа 2002г. взыскано с И-ва М.Г. в пользу И-вой О.Н. 3.116 рублей 88 копеек долга по уплате алиментов, 7.922 рубля 34 копейки убытков от несвоевременной выплаты алиментов, в доход местного бюджета государственная пошлина в сумме 504 рубля 63 коп.

В удовлетворении остальной части иска о взыскании алиментов в твердой денежной сумме - отказано.

Судебной коллегией решение суда в части отказа в иске отменено в связи с неправильным определением юридически значимых обстоятельств и неправильным применением норм материального права.

Основания, при которых допускается взыскание алиментов в твердой денежной сумме, установлены статьей 83 Семейного кодекса РФ, на которую суд правильно сослался в решении.

Вместе с тем, отказывая во взыскании с ответчика алиментов в твердой денежной сумме, суд исходил из того, что истица не представила доказательств изменения ее материального или семейного положения, тогда как указанные обстоятельства не имеют юридического значения для разрешения заявленного истицей требования.

Из содержания искового заявления истицы и ее объяснений в судебном заседании следует, что ответчик часто меняет места работы, имеет нерегулярный, меняющийся заработок, скрывает свои реальные доходы, о чем свидетельствует наличие задолженности по алиментам с 1995 г.; в настоящее время он является индивидуальным предпринимателем, установить все источники его доходов невозможно, часть дохода он получает в натуре.

Поэтому, для правильного разрешения спора суду следовало проверить доводы истицы, проанализировать все представленные доказательства, дать им оценку, что судом в нарушение требований ст.197 ГПК РСФСР, сделано не было. Суд не учел, что доводы истицы ответчиком не опровергнуты, допустимых доказательств им не представлено.

Суд указал в решении, что ответчик с 09 августа 1999 года по настоящее время трудоустроен, имеет постоянный заработок, но ссылки на доказательства в решении не имеется.

С учетом изложенного, решение суда, в части отказа в иске, нельзя признать законным и обоснованным вследствие чего оно отменено.

Заочным решением мирового судьи судебного участка N 85 Бардымского района Пермской области размер алиментов в пользу М-вой Г.М. на содержание сына Ильшата. 4 декабря 1990 года рождения, взысканные судебным приказом Бардымского районного суда от 23 апреля 2001 года с М-ва Ф.Т. снижен с 1/4 до 1/6 части заработной платы ежемесячно, начиная с 3 сентября 2002 года.

В апелляционном порядке решение не обжаловалось.

В порядке надзора заочное решение отменено из-за нарушения норм процессуального права.

Истец М-в Ф.Т. обратился в суд с иском о снижении размера алиментов, выплачиваемых им на основании судебного приказа от 23.04.2001 г. ответчице М-вой Г.М. на сына Ильшата с 1/4 части до 1/6 части заработной платы, обосновывая заявленные требования тем, что кроме ответчицы он еще выплачивает алименты в пользу М-вой Ф.Ф. на дочь Ляйсан в размере 1/6 части, взысканных судебным приказом от 03.09.2002 г., то есть на двоих детей с него удерживается алиментов более 1/3 заработной платы.

Заочным решением заявленные требования удовлетворены. Принятое решение мировым судьей не мотивировано, основания снижения размера алиментов в решении не указаны, установленным обстоятельствам не дана оценка с учетом требований соответствующего закона. Не приведена в решении норма материального права, которой руководствовался мировой судья, разрешая спорный вопрос.

Таким образом, требования ч.4 ст.197 ГПК РСФСР о содержании решения не выполнены. Данное нарушение норм ГПК РСФСР является существенным и влечет отмену решения.

Резолютивная часть решения, устанавливающая размер алиментов в 1/6 часть заработной платы ответчика, не соответствует требованиям п.1 ст.81 Семейного кодекса РФ, в соответствии с которым алименты исчисляются с заработка и (или) иного дохода родителей.

Неправильно установлено начало срока взыскания алиментов во вновь установленном размере с 03.09.2002 г. - даты составления истцом искового заявления. В суд оно поступило 06.09.2002 г. При изменении ранее установленного судом размера алиментов взыскание их во вновь установленном размере производится со дня вступления в законную силу вынесенного об этом решения суда (п.24 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 октября 1996 года N 9 "О применении судами Семейного кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов").

При новом рассмотрении дела суду предложено учесть изложенное, установить наличие или отсутствие обстоятельств, предусмотренных законом для изменения размера алиментов, выплачиваемых на несовершеннолетних детей (ст.81 СК РФ) и разрешить спор в зависимости от установленного, а также иметь в виду, что решение по заявленному требованию может быть основано на судебных приказах или решениях о взыскании алиментов, соответствующих закону.

Решением Индустриального районного суда от 28 декабря 2001 г. лишены родительских прав Х-ва Н. А. и Х-в А.А. в отношении дочери Х-вой Екатерины.

Х-ва Екатерина оставлена в Муниципальном учреждении здравоохранения "Городской дом ребенка N 1".

Взысканы с Х-вой Н.А. и Х-ва А.А. алименты на содержание дочери Х-вой Екатерины 01.02.97 г.рождения в размере 1/4 доли заработной платы и (или) дохода с каждого ежемесячно в пользу детского учреждения с зачислением на лицевой счет детского учреждения либо в пользу лица, у которого будет находится ребенок, начиная с 28.12.2001 г. и до ее совершеннолетия.

Взыскана с Х-вой Н.А. и Х-ва А.А. госпошлина в доход местного бюджета в размере 15 рублей с каждого.

В кассационном порядке решение отменено из-за неправильного определения юридически значимых обстоятельств.

Администрация МУЗ Городского дома ребенка N 1 предъявила иск к Х-вым о лишении родительских прав в отношении дочери Екатерины и взыскании алиментов.

В обоснование иска указали, что у супругов Х-вых 01.02.97 г. родилась дочь Екатерина, с рождения девочка находится в доме ребенка, т.к. родители отказались от ее воспитания.

За все время нахождения ребенка в доме ребенка, родители не интересовались ее судьбой.

Ответчики Х-вы с иском в части лишения родительских прав были согласны, в части взыскания алиментов иск не признали.

Согласно ст.69 СК РФ родители (один из них) могут быть лишены родительских прав, если они отказываются без уважительных причин взять своего ребенка из родильного дома (отделения) либо из иного лечебного учреждения, воспитательного учреждения, учреждения социальной защиты населения или из других аналогичных учреждений.

Удовлетворяя заявленный иск, суд указал, что родители не забирают ребенка из детского учреждения без уважительных причин.

При этом суд не выяснил и не дал оценки вследствие каких причин ответчики отказались забрать ребенка из родильного дома и могут ли такие причины рассматриваться как уважительные.

Из материалов дела следует, что ответчики поясняли в судебном заседании, что девочка родилась очень больной, их убедили, что она умрет и от нее следует отказаться, девочка в настоящее время страдает умственной и физической неполноценностью.

Это подтверждается также справкой городского дома ребенка N 1, представленной в судебную коллегию.

Данное обстоятельство является юридически значимым для разрешения данного спора. Суду также следовало иметь в виду, что родители имеют право устроить детей с недостатками психического развития на полное государственное обеспечение (Закон РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании").

Поскольку алименты с Х-вых взысканы в связи с лишением их родительских прав, решение суда в этой части также отменено.

Дела из трудовых правоотношений

Дела о восстановлении на работе

М-в В.А. состоял в трудовых отношениях с Очерскими электрическими сетями ОАО "Пермэнерго" в должности слесаря по ремонту автомобилей. В мае 2001 года ему была установлена третья группа инвалидности по общему заболеванию, а впоследствии при освидетельствовании 24.12.2001 года вторая группа инвалидности. 27 августа 2001 года М-в В.А. был уволен с работы по п.2 ст.33 КЗОТ РФ в связи с несоответствием занимаемой должности по состоянию здоровья.

Считая увольнение незаконным, обратился с иском о восстановлении на работе, указывая, что был нарушен порядок увольнения, не предложена другая работа, которую по состоянию здоровья он мог выполнять.

Решением Очерского районного суда от 10.09.2002 года М-ву в иске отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского областного суда решение отменено в виду неправильного установления юридически значимых обстоятельств по следующим основаниям.

В соответствии с п.2 ст.33 КЗОТ РФ расторжение трудового договора по инициативе Администрации допускается в случае обнаружившегося несоответствия рабочего или служащего занимаемой должности или выполняемой работе вследствие состояния здоровья, препятствующего продолжению данной работы.

Обоснованность увольнения проверяется судом на момент увольнения.

Суд установил, что М-ву была установлена третья группа инвалидности и рекомендован легкий труд, в связи с чем Администрация была вынуждена уволить его с занимаемой должности, а вакантные должности, соответствующие состоянию здоровья истца. отсутствовали.

Суд не учел, что само по себе установление третьей группы инвалидности не свидетельствует о том, что состояние здоровья истца препятствовало продолжению работы по занимаемой должности.

Установление данного обстоятельства есть медицинский критерий, справка ВТЭК об установлении инвалидности не содержит заключения, позволяющего сделать вывод о том, что истец по состоянию здоровья не может выполнять работу по занимаемой должности и доказательствами это обстоятельство не подтверждено. Наряду с показаниями свидетелей, только медицинское заключение могло свидетельствовать о том, препятствовало или нет состояние здоровья истца выполнению трудовых обязанностей по занимаемой должности.

Увольнение по п.2 ст.33 КЗОТ РФ допускалось, если невозможно перевести работника с его согласия на другую работу. Судом установлено, что на предприятии имелись вакантные должности и М-в высказывал согласие на работу по вакантным должностям. Признав увольнение законным, суд сделал вывод о том, что истец некритично относится к своим возможностям, не оценивает реально состояние здоровья, работать по вакантным должностям в силу состояния здоровья он не может, так как сам высказывал, что работать даже сторожем не смог бы. Вывод суда о том, что М-в по состоянию здоровья не мог выполнять работу по вакантным должностям доказательствами не подтвержден.

При новом рассмотрении дела суду предложено обсудить вопрос о назначении медикосоциальной экспертизы, на разрешение которой поставить вопросы, позволяющие дать ответ препятствовало ли состояние здоровья М-ва на момент увольнения, продолжению работы в занимаемой должности. Поскольку в дальнейшем М-ву была установлена вторая группа инвалидностипрепятствует ли состояние здоровья М-ва продолжению работы в занимаемой должности в настоящий период времени. Если состояние здоровья на момент увольнения препятствовало продолжению работы в занимаемой должности, что могло явиться основанием увольнения, суду следует выяснить не нарушены ли работодателем требования о возможности перевода работника с его согласия на другую работу также с учетом состояния его здоровья и возможность его в связи с этим выполнять ту или иную работу.

Решением Чернушинского районного суда Пермской области от 28.08.2002 года Ж-на Т.В. восстановлена на работе в ООО "Уралдорстрой" кладовщиком с 28.06.2002 г.;

с ООО "Уралдорстрой" в пользу Ж-ной Т.В. взыскана разница между средним заработком за время вынужденного прогула в период с 28.06.2002 г. по 27.08.2002 г. и выплаченным ей выходным пособием в размере 1605.89 рублей, компенсация морального вреда в размере 500 рублей; в доход местного бюджета взыскана госпошлина в размере 104.24 рублей.

В иске о взыскании разницы в оплате периода временной нетрудоспособности с 19.03. по 24.04.2002 года и с 07.06 по 27.06.2002г., выплаты заработной платы за выходные дни в период с 01 по 12 мая 2002 года, взыскании разницы в заработной плате за период с 13.05.2002 по 27.06.2002 года, взыскании упущенной выгоды отказано.

Определением судебной коллегии решение отменено в части отказа в иске об оплате периода работы с 01 по 12 мая 2002 г. из-за неправильного определения юридически значимых обстоятельства и неправильного применения норм материального права.

Ж-на Т.В. работала в должности кладовщика в ООО "Уралдорстрой". Приказом от 27.06.2002 она была уволена по п.2 ст.81 ТК РФ. Ж-на Т.В. обратилась в суд с иском о восстановлении на работе, оплате вынужденного прогула, компенсации морального вреда, взыскании разницы в оплате периодов временной нетрудоспособности в период с 19.03. по 24.04.02 года, а также в период с 07.06 по 27.06.2002 года, взыскании разницы в оплате труда в период с 13.05 по 27.06.2002 года, оплате работы в период с 01 по 12 мая 2002 года, взыскании упущенной выгоды. Свои требования мотивировала тем, что ее незаконно уволили в период временной нетрудоспособности. Кроме того, ответчик необоснованно издал приказ об объявлении периода с 01 по 12 мая 2002 года выходными днями, не оплатив их. Ответчик необоснованно применил к ней систему оплаты труда 2/3 оклада как за простой в период с 13.05 по 27.06.2002 года, не учитывая, что она одна воспитывает двух несовершеннолетних детей, один из которых является инвалидом. С учетом этого обстоятельства ей не в полном объеме оплачен период временной нетрудоспособности, поскольку за основу был взят фактический заработок - 2/3 оклада, а не тот заработок, который она могла иметь, если бы в отношении нее не была изменена система оплаты труда.

Представителем ответчика исковые требования не признаны, признан факт допущенного нарушения законодательства, которое выразилось в увольнении истицы в период временной нетрудоспособности.

В соответствие со ст.394 ТК РФ в случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконными работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор. Орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула или разницы в заработке за время выполнения нижеоплачиваемой работы.

В случае увольнения без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконного перевода на другую работу суд может по требованию работника вынести решение о возмещении работнику денежной компенсации морального вреда, причиненного ему указанными действиями. Размер этой компенсации определяется судом.

Суд пришел к правильному выводу о нарушении порядка увольнения истицы, поскольку она была уволена в период временной нетрудоспособности, что прямо запрещено положением ч.3 ст.81 ТК РФ. С учетом этого обстоятельства, суд пришел к правильному выводу о необходимости восстановлении истицы, взыскании в ее пользу среднего заработка за время вынужденного прогула за вычетом денежной суммы, выплаченной ей в качестве выходного пособия при увольнении, а также компенсации морального вреда.

Размер компенсации морального вреда судом мотивирован достаточно полно. Суд правильно исходил из фактических обстоятельств дела, в частности учел, что заболевание истицы, на которое она ссылается, как основание компенсации морального вреда в размере 30.000 рублей, возникло у нее задолго до увольнения, является хроническим. Каких-либо доказательства, из которых бы следовало, что после увольнения истицы произошло ухудшение ее состояния здоровья и это ухудшение находится в причинно-следственной связи с увольнением, незаконность которого она оспаривала суду не представлено. Довод кассационной жалобы о том, что суд обязан был при определении размера компенсации морального вреда учесть и предыдущее увольнение, незаконность которого была установлена решением суда от 18.03.2002 года о восстановлении ее на работе, является несостоятельным. Решением Чернушинского районного суда от 18.03.2002 года в ее пользу взыскана компенсация морального вреда. Следовательно, при разрешении нового спора о восстановлении на работе суд правильно исходил только из тех обстоятельств, которые были связаны непосредственно с фактом увольнения 27.06.2002 года, не принимая во внимание другие обстоятельства, которые возникли с фактом предыдущего увольнения.

Не влечет отмену решения довод кассационной жалобы о необоснованности отказа в удовлетворении требований о взыскании заработной платы из расчета 100% за период с 13.05.2002 по 24.06.2002 года.

На основании ст.157 ТК РФ время простоя по вине работодателя, если работник в письменной форме предупредил работодателя о начале простоя, оплачивается в размере не менее двух третей средней заработной платы.

Согласно приказов N 33 от 13.05.2002 года и без номера от 14.06.2002 года истице была установлена заработная плата в размере 2/3 от ее оклада в связи с отсутствием объема работы . Указанный период времени следует считать простоем по вине работодателя, что не оспаривается сторонами. Суд правильно исходил из того обстоятельства, что наличие на иждивении истицы несовершеннолетних детей, отсутствие других работников в семье не запрещало ответчику применить к истице данное положение закона, поскольку трудовое законодательство не предусматривает каких-либо исключений с учетом указанных обстоятельств.

Не влечет отмену решения довод кассационной жалобы о том, что суд необоснованно отказал в иске о взыскании пособия по временной нетрудоспособности.

В соответствие со ст.183 ТК РФ при временной нетрудоспособности работодатель выплачивает работнику пособие по временной нетрудоспособности в соответствие с Федеральным законодательством.

В соответствие с п.1 Указа Президента РФ N 508 от 15.03.2000 года "О размере пособия по временной нетрудоспособности" пособие по временной нетрудоспособности исчисляется исходя из фактического заработка работающих граждан. Указанный пункт признан утратившим силу Указом Президента N 824 от 31.07.2002 года. Таким образом на момент исчисления пособия по временной нетрудоспособности истицы в период с 19.02. по 24.04.2002 года, а также с 07.06 по 27.06.2002 года ответчик правильно руководствовался указанным положением закона. Суд при разрешении спора также правильно исходил из указа N 508, вывод суда о том, что пособия истице начислялось исходя из ее фактического заработка, не противоречит фактическим обстоятельствам дела. Истицей не представлены доказательства, из которых бы следовало, что при исчислении пособия по временной нетрудоспособности, работодатель исходил не из фактического заработка истицы, а из других данных.

Не влечет отмену решения довод кассационной жалобы о том, что суд необоснованно отказал во взыскании премии, которая не была истице выплачена во время нахождения ее в вынужденном прогуле. Суд правильно исходил из того, что истицей не представлены доказательства, из которых бы следовало, что премия была выплачена другим работникам, за исключением ее. Довод представителя ответчика о том, что премия в период с момента увольнения истицы и до разрешения спора судом никому не начислялась и не выплачивалась, истицей не опровергнут.

Вместе с тем, нельзя согласиться с решением суда в части отказа истице в иске об оплате выходных дней в период с 01 по 12 мая 2002 года. Суд, отказывая в иске, исходил из того, что работодатель вправе устанавливать выходные дни по своему усмотрению, а поскольку в эти дни истица не работала, то оплата труда не должна производиться.

Суд не учел положение ст.111 ТК РФ, согласно которого выходным днем является воскресенье при шестидневной рабочей неделе, а при пятидневной - воскресенье и другой день недели в соответствие с коллективным договором или правилами внутреннего трудового распорядка.

В соответствие со ст.112 ТК РФ дни 1 и 2, а также 9 мая являлись нерабочими днями в связи с праздниками Весны и Труда и Дня Победы.

При совпадении выходного и нерабочего праздничного дней выходной день переносится на следующий после праздничного рабочий день.

Действующим трудовым законодательством не предусматривается право работодателя устанавливать дополнительные нерабочие дни, помимо выходных и праздничных дней, перечисленных в ст.ст.111 и 112 ТК РФ.

При таких обстоятельствах, своим приказом об объявлении нерабочими днями все дни с 01 по 12 мая 2002 года, ответчик незаконно лишил истицу возможности трудиться в те дни, которые не являлись ни выходными, ни праздничными нерабочими днями применительно к ст.111 и 112 ТК РФ. С учетом того, что истица фактически в эти дни не работала, хотя могла и должна была трудиться, вывод суда о том, что заработная плата ей не должна была начисляться, является необоснованным.

Решением Свердловского районного суда г.Перми от 27.09.2002 года О-вой М.В. отказано в иске к ОАО "Пермская пивоваренная компания" о восстановлении на работе, оплате дней вынужденного прогула, возмещении морального вреда.

Определением судебной коллегии решение отменено из-за неправильного определения юридически значимых обстоятельств, неправильного применения норм материального права.

О-ва М.В. работала в ОАО "Пермская пивоваренная компания" (далее Предприятие) в качестве уборщицы производственных помещений с 1.10.2001 года.

Приказом директора от 13.05.2002 года она была уволена с работы по п.2 ч.1 ст.81 ТК РФ (в связи с сокращением штата).

Иск о восстановлении на работе, взыскании заработка за время вынужденного прогула, денежной компенсации морального вреда мотивированы тем, что увольнение было произведено с нарушением требований законодательства о труде, регламентирующих процедуру увольнения работников по сокращению штата.

В соответствии с п.2 ч.1 ст.81 ТК РФ, трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае сокращения численности или штата работников организации. Увольнение по этому основанию допускается, если невозможно перевести работника с его согласия на другую работу.

В соответствии с ч.2 ст.82 ТК РФ увольнение работников, являющихся членами профсоюза, по указанному выше основанию, производится с учетом мотивированного мнения выборного профсоюзного органа данной организации в соответствии со ст.373 ТК РФ.

Принимая решение об отказе в удовлетворении исковых требований, суд пришел к выводу о том, что при увольнении истицы нарушений требований трудового законодательства, регламентирующих процедуру увольнения работников в связи с сокращением численности и штата работников, допущено не было. В соответствии с требованиями ст.373 ТК РФ ответчик уведомил профсоюзный орган.

Поскольку профсоюзный орган в течение установленного законом семидневного срока не рассмотрел этот вопрос и не направил работодателю свое мотивированное мнение в письменной форме, работодатель не обязан был учитывать мнение указанного профсоюзного органа, следовательно, решение вопроса об увольнении истицы без учета профсоюзного органа не противоречит требованиям трудового законодательства.

Указанные выводы суда нельзя признать основанными на нормах действующего законодательства и совокупности собранных по делу доказательств.

В частности, в материалах дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие о том, что во исполнение требований ст. 373 ТК РФ, при принятии решения о возможном расторжении заключенного с истицей трудового договора в соответствии с п. 2 ч.1 ст. 81 ТК РФ, ответчик направил в соответствующий выборный профсоюзный орган проект приказа и копии документов, являющихся основанием для принятия указанного решения. На каком основании суд пришел к выводу о том, что наличие на чистом листе подписи председателя профсоюзного комитета под словом "Согласовано", может рассматриваться в качестве доказательства выполнения ответчиком требований ст.373 ТК РФ о направлении в профсоюзный орган перечисленных выше документов, из решения суда не ясно. Указанный вывод суда судебная коллегия правильно сочла недостаточно обоснованным. Поскольку в указанной правовой норме закреплены гарантии, предоставленные законом работникам, являющимся членами профессиональных союзов, доводы истицы о нарушении ответчиком требований ст.373 ТК РФ подлежали проверке и надлежащей оценке при разрешении данного спора.

Решением Красновишерского районного суда Пермской области от 18 марта 2002 года Ш-вой Н.Г. в иске к Муниципальному лечебно-профилактическому учреждению "Красновишерская районная больница" о восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда отказано.

В кассационном порядке решение отменено из-за неправильного применения норм материального права.

Ш-ва Н.Г. предъявила иск к МЛПУ "Красновишерская районная больница" о восстановлении на работе в должности зубного врача, указывая, что 9 января 2002 года была уволена по п.1 ст.33 КЗОТ РФ, при этом был нарушен порядок увольнения.

В соответствии с ч.2 ст.33 КЗОТ РФ увольнение по п.1 ст.33 КЗОТ РФ допускается, если невозможно перевести работника, с его согласия на другую работу.

Судом установлено, что истице была предложена должность медсестры стоматологического отделения, от которой она отказалась, другие вакантные должности санитарки и гардеробщицы работодатель был вправе не предлагать.

Из ст.40-2 КЗОТ РФ такого вывода не следует. В законе указано, что одновременно с предупреждением об увольнении в связи с сокращением численности или штата Администрация предлагает работнику другую работу на том же предприятии, в учреждении, организации. Из смысла ст.33 КЗОТ РФ следует, что увольнение допускается, если невозможно перевести работника с его согласия на другую работу, работодатель должен предложить вакантную должность, как соответствующую той которую работник занимал, так и нижестоящую. Под невозможностью перевести работника с его согласия на другую работу, следует понимать обязанность работодателя принять меры к предложению вакантных должностей, если с учетом образования, квалификации, опыта работы и состояния здоровья работник способен их выполнять. Отказ работника от предложенной работы по его профессии, специальности, квалификации не лишает Администрацию обязанности предложить другую работу, на которую работник может быть переведен с его согласия.

Дела о возмещении материального ущерба

Межрайонная инспекция Министерства по налогам и сборам РФ N 2 по Пермской области и Коми-Пермяцкому автономному округу обратилась в суд с иском к своему бывшему работнику С-ну Э.А. о взыскании 129.454 руб. 34 коп. в возмещение материального ущерба причиненного при исполнении трудовых обязанностей вследствие нарушения Правил дорожного движения при управлении автомашиной предприятия, в виде выплаты возмещения владельцу пострадавшей в результате ДТП автомашины, имевшему место 26.10.1999 г., указывая, что ответчик находился в состоянии наркотического опьянения.

Ответчик С-н Э.А. признал свою вину в причинении вреда, обязанность по его возмещению.

Решением Березниковского городского суда от 24 июня 2002 года иск удовлетворен.

В кассационном порядке решение отменено в связи с неправильным применением норм материального и нарушением требований процессуального права.

Удовлетворяя иск, суд исходил из признания иска ответчиком, а также доказанности его вины в причинении вреда и наличия обстоятельств, влекущих обязанность ответчика возместить ущерб, причиненный по его вине, превышающий его средний заработок, в полном объеме, сославшись на доказанность нахождения ответчика в состоянии наркотического опьянения, подтвержденного справкой ГИБДД.

Принимая признание иска ответчиком, суд не выполнил требований ст. 34, 165 ГПК РСФСР, не выяснил признается ли ответчиком требование о возмещении ущерба в полном объеме заявленном истцом, признает ли он его по заявленному к нему основанию о полной материальной ответственности в связи с причинением вреда в состоянии наркотического опьянения. Учитывая, что по общему правилу работники несут перед работодателем ограниченную ответственность, а полная материальная ответственность наступает только при наличии установленных в законе обстоятельств, принимая признание иска ответчиком, суду следовало проверить не противоречит ли возложение на ответчика полной материальной ответственности закону, для чего следовало установить наличие оснований для возложения материальной ответственности на ответчика в полном объеме, дав надлежащую оценку представленным доказательствам, выяснив по данному вопросу мнение сторон, и ответчика в частности, что судом сделано не было.

Суд посчитал доказанным факт причинения ответчиком ущерба истцу в состоянии наркотического опьянения, сославшись при этом на ксерокопию сообщения ГИБДД истцу о привлечении ответчика к административной ответственности, имеющуюся в деле, без учета того, что данного документа недостаточно для такого вывода, и не проанализировав его, в частности, не обратив внимание на то, что изложенные в этой копии документа сведения относятся к маю 2001 года, а не к дате произошедшего в 1999 г. столкновения транспортных средств.

Удовлетворяя иск, суд исходил из положений ТК РФ, без учета того, что на момент ДТП действовали нормы КЗоТ РФ, которые и подлежали применению при определении наличия у ответчика обязанности по возмещению вреда и размере ответственности в соответствии с положениями ст.424 ТК РФ. В данном случае нормы ТК РФ подлежат применению только в том случае, если они уменьшают размер ответственности работника.

При новом рассмотрении предложено установить вину ответчика в причинении вреда, общий размер причиненного по его вине ущерба истцу, наличие либо отсутствие обстоятельств для возложения на работника обязанности по возмещению ущерба в размере, превышающей его среднемесячный заработок, и в зависимости от установленного разрешить спор в соответствии с нормами материального и процессуального законодательства.

Дела из жилищных правоотношений

О предоставлении жилых помещений

Решением Свердловского районного суда от 8 октября 1996 года на АО "Инкар" возложена обязанность по предоставлению П-вым Г.С. и Н.А., О-вой Н.Л., К-ко Е.Ф., Ч-ну В.М. жилых помещений с учетом членов их семей по нормам, установленным по г. Перми. Остальные ответчики от ответственности освобождены.

Определением от 23 июля 1998 года изменен способ и порядок исполнения решения от 8.10.96 года в отношении П-вых Н.А. и Г.С., О-вой Н.Л. и К-ко Е.Ф. с АО "Инкар" взыскано по 80 000 рублей в пользу П-вых и О-вой, 240 000 рублей в пользу К-ко Е.Ф.

Постановлением президиума Пермского областного суда решение и определение суда отменены в связи с неправильным применением закона.

Возлагая обязанность по предоставлению квартир на ОАО "Инкар", суд не учел, что жилой фонд, находящийся в ведении предприятия, в том числе дом N 24а по ул. Краснофлотская, в котором проживают истцы, в 1996 г. передан в муниципальную собственность. Это обстоятельство подтверждается постановлением Администрации г. Перми от 04.12.95 г. N 2387 "О приеме жилых домов с баланса АО "Инкар" в муниципальную собственность и создании МУЖРЭП "Инкар-Р", актом приема-передачи N 65 в отношении дома по ул. Краснофлотская, 24а, и регистрационным удостоверением БТИ.

Поскольку АО "Инкар" с 1996г. не имело на своем балансе жилого фонда, оно не может отвечать по требованиям истцов.

Положения ст.ст. 22, 93 ЖК РСФСР, на которые ссылается суд, в отношении АО "Инкар" не подлежат применению.

Принимая жилой фонд в муниципальную собственность, Администрации города и района тем самым приняли на себя обязанности по надлежащему содержанию этого фонда. Поскольку муниципалитет взял на себя все правомочия прежнего собственника, он должен нести все его обязанности, в том числе - вытекающие из договора найма жилого помещения, включая предоставление благоустроенного жилья в связи с выселением из домов, грозящих обвалом (ст. 93 ЖК РСФСР), так как иное не предусмотрено законом.

Данная позиция нашла отражение в определении Конституционного Суда РФ от 13.11.01 г. по запросу Свердловского районного суда г.Перми о проверке конституционности ст. 209 и 210 ГК РФ.

При таких обстоятельствах выводы суда о том, что обязанность по предоставлению жилья истцам должна быть возложена на АО "Инкар", поскольку до 1996 г. оно не проводило ремонт дома, что привело к его разрушению, нельзя признать правильным.

Решением Мотовилихинского районного суда г.Перми от 16 октября 2002 года, постановлено:

возложить на ОАО "Мотовилихинские заводы" обязанность по предоставлению Д-ку А.А. в порядке очередности благоустроенного жилого помещения в виде отдельной квартиры, размером не менее 8 кв.м жилой площади, в пределах г.Перми и отвечающего установленным санитарным и техническим требованиям;

отказать Д-ку А.А. в удовлетворении иска к ОАО "Мотовилихинские заводы" в части требования о взыскании компенсации морального вреда в сумме 200.000 рублей, а также в иске к Администрации Орджоникидзевского района г.Перми о предоставлении жилого помещения и взыскании компенсации морального вреда в сумме 200.000 рублей.

Определением судебной коллегии решение отменено в части возложения обязанности по предоставлению жилья в порядке очередности и отказа в возмещении морального вреда из-за неправильного применения норм материального права.

Д-к А.А. обратился в суд с иском к ОАО "Мотовилихинские заводы" о предоставлении вне очереди отдельного благоустроенного жилого помещения размером не менее 33 кв.м., указав, что с 1985 г. он являлся нанимателем квартиры N 7 в доме N 1 по ул.Лобачевского г.Перми. В виду непригодности этого дома для проживания в 1989 году завод им.Ленина, правопреемником которого является ответчик, произвел расселение лиц, в нем проживающих. Его семье была выделена в качестве временного жилья однокомнатная квартира малосемейного типа по ул.Быстрых, 17-38. В настоящее время он не имеет постоянного места жительства, однако ОАО "Мотовилихинские заводы" в предоставлении ему квартиры отказало со ссылкой на то, что жилищный фонд предприятия был передан в муниципальную собственность.

Также Д-ком А.А. было предъявлено к ОАО "Мотовилихинские заводы" требование о взыскании компенсации морального вреда в сумме 200.000 рублей, которое он мотивировал перенесенными в течение 10 лет нравственными страданиями.

Представители ОАО "Мотовилихинские заводы" иска не признали, ссылаясь на то, что совершив обмен ранее предоставленной истцу заводом им.Ленина квартиры на непригодное для проживания помещение по ул.Лобачевского, 1-7 Д-к А.А. намеренно ухудшил свои жилищные условия. При производстве сноса этого дома предприятие предлагало истцу жилые помещения в виде комнаты в квартирах с подселением, однако от их получения он отказался.

Судом в качестве соответчика была привлечена Администрация Орджоникидзевского района г.Перми.

В соответствии со ст.92 ЖК РСФСР если дом, в котором находится жилое помещение, подлежит сносу в связи с отводом земельного участка для государственных или общественных нужд, либо дом (жилое помещение) подлежит переоборудованию в нежилой, выселяемым из него гражданам другое благоустроенное жилое помещение предоставляется предприятием, учреждением, организацией, которым отводится земельный участок, либо предназначается подлежащий переоборудованию дом (жилое помещение).

В иных случаях сноса дома гражданам, выселяемым из этого дома, другое благоустроенное жилое помещение предоставляется предприятием, учреждением, организацией, которым принадлежит дом, либо исполнительным комитетом местного Совета народных депутатов.

Судом правильно установлено, что дом N 1 по ул.Лобачевского г.Перми до его сноса находился на балансе машиностроительного завода им.Ленина, что подтверждается справкой БТИ, техническим паспортом, имевшимся на данном предприятии графиком сноса ветхого жилья, утвержденным 11 октября 1987 года, справкой о наличии ветхого жилого фонда на 1 января 1990 года. Согласно этим документам основанием сноса дома являлась его ветхость. Указанное основание подпадает под иные случаи сноса дома, упомянутые в ч.2 ст.92 ЖК РСФСР, наличие которых предусматривает обязанность владельца дома предоставить жилые помещения выселяемым из дома лицам.

Правильно установив эти значимые обстоятельства, суд пришел к обоснованному выводу об удовлетворении иска в части требования о предоставлении благоустроенного жилого помещения за счет ОАО "Мотовилихинские заводы", являющегося правопреемником машиностроительного завода им.Ленина, не исполнившего своевременно перед Д-ком А.А. предусмотренную данной нормой закона обязанность по предоставлению жилья. При этом суд правильно определил и размер жилого помещения, подлежащего предоставлению истцу, применив Правила учета граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий, и предоставления жилых помещений в Пермской области.

С учетом этих обстоятельств доводы кассационной жалобы ОАО "Мотовилихинские заводы", а также доводы кассационной жалобы Д-ка А.А. в части размера предоставляемого жилого помещения признаны несостоятельными, как не основанные на законе и материалах дела.

Вместе с тем, доводы кассационной жалобы истца о неправильном толковании норм материального права при применении закона, на основании которого на ответчика возложена обязанность по предоставлению ему жилья признаны обоснованными.

Статья 92 ЖК РСФСР не предусматривает лицам, выселяемым из сносимых домов, предоставления жилых помещений в порядке очередности. Предоставление жилых помещений по основаниям данной статьи является внеочередным, в противном случае граждане лишаются жилища на неопределенный срок получения взамен сносимого другого жилья.

Возлагая на ОАО "Мотовилихинские заводы" обязанность по предоставлению Д-ку А.А. жилого помещения в порядке очередности, суд неправильно определил порядок предоставления жилья, установив его предоставление в порядке очередности, мотивировав свой вывод тем, что истец не имеет преимуществ в реализации своих жилищных прав по сравнению с аналогичной категорией граждан. При этом суд не учел, что жилищное законодательство не содержит понятия очередности среди лиц, которым предоставление жилья производится вне очереди.

Отказ в удовлетворении иска о возмещении морального вреда суд мотивировал тем, что спорное правоотношение возникло в 1989 году, то есть до введения в действие закона, предусматривающего ответственность по возмещению морального вреда. Между тем, такой вывод суда не соответствует материалам дела, из которых следует, что снос дома был произведен не в 1989 году, а в 1991, что и установил суд в постановленном по делу решении. Кроме того, суд не учел, что нравственные страдания, о которых заявлял истец, ссылаясь на то, что в связи со сносом дома он остался без жилья, носят длящийся характер, нарушение его права ответчиком не устранено до настоящего времени.

Отказывая в удовлетворении иска в этой части, суд не исследовал вопрос о наличии у истца нравственных страданий, не дал оценки его доводам в этой части, не установил, были ли нарушены личные неимущественные права Д-ка А.А., то есть не определил значимые для разрешения данного искового требования обстоятельства, а кроме того, не применил закона - ст.151 ГК РФ, подлежащий применению при разрешении спора.

Дела о выселении

Решением Чайковского городского суда от 25.09.2002 года П-в А.А. и Л-на Е.А. выселены из квартиры N 2 по ул.Юбилейной 31 в с.Б.Букор Чайковского района Пермской области без предоставления другой жилой площади. Определением судебной коллегии решение отменено из-за неправильного определения юридически значимых обстоятельств и неправильного применения норм материального права.

С-в М.Н. обратился в суд с иском к П-ву А.А. и Л-ной Е.А. о выселении их из квартиры, расположенной в с.Б.Букор, на ул.Юбилейная, 31-2, без предоставления другого жилого помещения.

Свои требования истец обосновал тем, что указанная квартира находится в его собственности, но по состоянию здоровья он в ней некоторое время не проживал. В этот период ответчики без его согласия вселились в квартиру, проживают в ней, выселяться отказываются, ссылаясь на то, что получили разрешение от его бывшей жены. Истец полагает, что ответчики нарушают его права, поскольку никакого договора он с ними не заключал, плату за пользование имуществом не вносят.

Ответчики иск не признали, ссылаясь на то, что в доме никто не жил, бывшая жена истца - М-ва Р.Х. сдала им спорное жилое помещение в пользование в апреле 2001 года, сама уехала в г.Москву. С этого времени они постоянно проживают в квартире, произвели ремонт, поменяли сантехнику, оплатили долги по квартирной плате, привели в порядок огород.

Выселяя ответчиков из спорной квартиры, суд сделал вывод о том, что они не являются членами семьи собственника квартиры, заселились без его согласия, распоряжаются его имуществом, оплаты за это не производят, более того, не позволяют самому собственнику распоряжаться своим имуществом, самостоятельного права на проживание в спорном жилом помещении они не приобрели.

Вместе с тем, суд не установил, кто являлся собственником и нанимателем спорного жилого помещения на момент вселения ответчиков в спорную квартиру - апрель 2001 года, кто был зарегистрирован и кто фактически проживал в квартире, была ли в ней зарегистрирована бывшая жена истца.

Суд не установил основания возникновения у истца права собственности на спорную квартиру в июле 2001 года, поскольку в материалах дела данных об этом не имеется, а в свидетельстве о праве собственности в качестве такого основания указана лишь выписка из похозяйственной книги, выданная Администрацией Больше-Букорской сельской территории г.Чайковского Пермской области 29.06.2001 года.

Суд не проверил и не дал оценки в решении доводам ответчиков о том, что они вселились в спорное жилое помещение до приобретения С-вым М.Н. квартиры в собственность, с разрешения его бывшей жены М-вой Р.Х., которая также имеет право на эту квартиру.

Из имеющейся в деле выписки из домовой книги от 23.08.2002 года следует, что на момент рассмотрения дела судом в квартире зарегистрированы М-ва Р.Х. и М-в О.С. Указанные лица к участию в деле не привлекались, их мнение по заявленному иску судом не выяснено.

Указанные обстоятельства являются юридически значимыми и имеют существенное значение для разрешения спора, однако суд их не установил, поэтому вывод суда о том, что ответчики не приобрели права пользования спорной квартирой, является преждевременным.

При вынесении решения суд руководствовался п.2 ч.2 ст.135, ч.1 ст.136 ЖК РСФСР, то есть исходил из того, что ответчики, как наниматели, арендаторы спорной квартиры подлежат выселению, поскольку не вправе требовать возобновления договора, так как помещение необходимо для личного проживания собственника квартиры и членов его семьи.

Вместе с тем, суд не установил статус ответчиков, не указал, были ли они нанимателями или арендаторами этого жилого помещения, не сослался на доказательства. Также в решении не мотивирован вывод суда о том, что спорная квартира необходима для личного проживания истца и членов его семьи, ссылки на доказательства не имеется.

Право на жилую площадь

Решением Свердловского районного суда г.Перми от 23 июля 2002 г., признано за С-вой Ю.А., 1997 г.р., право пользования комнатой 15,5 кв.м. в квартире 17 дома 1 по ул.К.Цеткин г.Перми, возложена обязанность на ПВС РУВД Свердловского района г.Перми зарегистрировать С-ву Ю.А. по указанному адресу. Отказано в удовлетворении исковых требований Р-кой Е.Я. и О-вой Е.А.

С-ва Л.А. предъявила иск в интересах несовершеннолетней дочери С-вой Ю. к Администрации Свердловского района г.Перми, паспортно-визовой службе Свердловского района г.Перми о признании за дочерью права на жилую площадь в комнате размером 15,5 кв.м. в трехкомнатной квартире по ул. К.Цеткин, 1-17, о регистрации С-вой Ю. по указанному адресу.

Требования мотивировала тем, что состояла в браке с С-вым А.А., от совместной жизни имеют дочь Юлию, 1997 года рождения. С-ву А.А. выделена комната по ул.К.Цеткин, 1-17 размером 15,5 кв.м., на которую 18 октября 2001 года выдан ордер. В ноябре 2001 года семья вселилась на предоставленную жилую площадь, в декабре 2001 года С-в А.А. подал заявление о регистрации дочери в указанной комнате. Между родителями достигнуто соглашение о проживании ребенка по месту жительства отца, 27 декабря 2001 года С-в А.А. умер, С-вы Л.В. и Ю.А. продолжают проживать в комнате. Паспортно-визовая служба Свердловского района г.Перми отказалась зарегистрировать ребенка в спорной комнате.

Проживающие в комнате площадью 18 кв.м. указанной квартиры Р-кая Е.Я. и О-ва Е.А. предъявили иск к Администрации Свердловского района г.Перми о признании за ними права на заселение освободившейся в связи со смертью С-ва А.А. комнаты и передаче этой комнаты им в пользование.

Судебной коллегией решение отменено в связи с неправильным применением норм материального права.

Доводы истицы о том, что она с ребенком проживали с С-вым на спорной жилой площади, не нашли подтверждения.

Удовлетворяя исковые требования С-вой Л.В., суд указал на намерение С-ва А.А. зарегистрировать и вселить дочь в спорную комнату, поскольку до предоставления комнаты по ул.К.Цеткин, 1-17 С-в А.А. проживал с дочерью по ул.Солдатова, 42/2-44 в г.Перми.

Исковые требования Р-кой Е.Я. и О-вой Е.А. не подлежат удовлетворению, поскольку комната, предоставленная С-ву А.А. не является освободившейся по указанным выше обстоятельствам.

В соответствии с ч.2 ст.54 ЖК РСФСР равное с нанимателем право пользования жилым помещением приобретают граждане, вселенные нанимателем в занимаемое им помещение.

Право С-ва А.А. на спорную комнату не вызывает сомнения, поскольку оно вытекает из ордера от 18 октября 2001 года, однако судом установлено, что дочь С-ва А.А. - Юлия - в спорную комнату не вселялась. Признав за ребенком право на жилую площадь, суд неправильно истолковал закон, примененный им при разрешении спора, приравняв намерение на вселение дочери к фактическому вселению.

Решением Дзержинского районного суда от 17 мая 2002 года прокурору Дзержинского района г.Перми отказано в требовании к З-вой С.Ю. о признании не приобретшей право пользования жилым помещением по ул.Лепешинской, 6-2 г.Перми, снятии ее с регистрационного учета по указанному адресу.

За З-вой С.Ю. признано право пользования спорным жилым помещением, она вселена в это жилое помещение.

Решение отменено в виду неправильного определения юридически значимых обстоятельств.

Прокурор Дзержинского района г.Перми обратился с заявлением в интересах ГУП "Дистанция гражданских сооружений Свердловской железной дороги МПС РФ", ОСП "Пермская дистанция гражданских сооружений ГП "НГС-Транс" к З-вой С.Ю. о признании ее не приобретшей право пользования жилым помещением, снятии с регистрационного учета. В обоснование заявления указал, что ответчица 20.06.2000 года, была зарегистрирована в комнате в кв.2 д.6 по ул. Лепешинской г.Перми, нанимателем которой являлся С-в В.В. Членом семьи нанимателя комнаты не являлась, единого хозяйства с ним не вела, в квартире не проживала. Следовательно, не приобрела права на данное жилое помещение. 2.06.2001 года С-в умер. Лицевой счет незаконно был переведен на ответчицу.

З-ва С.Ю. иск не признала, предъявила встречное требование о признании за ней права пользования указанным жилым помещением, вселении ее в квартиру. В обоснование иска указала, что она не является родственницей С-ва В.В. Через знакомых узнала, что С-в по состоянию здоровья нуждается в уходе, предложила ему уход в обмен на прописку в спорном жилье. Ежемесячно она привозила С-ву деньги, продукты, навещала его, покупала необходимые принадлежности, ухаживала за ним в больнице. Проживать с ним не могла, так как он злоупотреблял спиртными напитками. Считает, что приобрела право пользования жилым помещением, должна быть вселена в квартиру.

Согласно ст.54 ЖК РСФСР, граждане, вселенные нанимателем в установленном законом порядке, приобретают равное с нанимателем и остальными членами его семьи право пользования жилым помещением, если эти граждане являются или признаются членами его семьи, по правилам ст.53 ЖК РСФСР, и если, при вселении между этими гражданами, нанимателем и членами его семьи не было иного соглашения о порядке пользования жилым помещением.

Отказывая прокурору в удовлетворении требования, суд указал, что пояснениями свидетелей К-вой И.А., Т-вой С.Ю., подтверждается, что З-ва С.Ю. ухаживала за С-вым, производила уборку в его квартире, приобретала продукты, давала ему деньги, купила раскладушку, поскольку у С-ва было только одно спальное место. При таких обстоятельствах, суд делает вывод о несостоятельности доводов заявления прокурора о том, что З-ва не вселялась в спорное жилое помещение и не проживала в нем. Кроме того, суд указал, что наделение З-вой правом на спорное жилое помещение основано на волеизъявлении С-ва В.В. Ее права при жизни нанимателя не оспаривались и не оспариваются в настоящее время наймодателем жилого помещения.

Однако, суд не учел, что право на жилую площадь в соответствие с приведенным выше законом, возникает при наличии семейных отношений. Суд не исследовал, не дал оценки тому, какие отношения сложились между наймодателем жилого помещения и З-вой С.Ю., что свидетельствует о возникновении семейных отношений: имело ли место ведение общего хозяйства, наличии единого бюджета, в чем это выражалось (как формировался бюджет семьи, имело ли место приобретение общих вещей на общие средства, оказание взаимной помощи, совместное решение вопросов, касающихся общих интересов и др).

Те обстоятельства, которые указал суд в решении, не свидетельствуют о возникновении семейных отношений и возникновении права на жилую площадь.

Решением Чайковского городского суда от 24.05.2002 года В-ко С.Г. выселен из кв.7 дома 3 ст.Каучук Чайковского района, без предоставления другого жилого помещения.

С В-ко С.Г. в пользу С-вой С.Г. взыскана компенсация морального вреда 1000 рублей, в возмещении расходов представителя 600 руб., в остальной части иска отказано.

В иске С-вой С.Г. к Администрации Ольховской сельской территории о возмещении морального вреда отказано.

Решение отменено в части возмещения морального вреда, в остальном кассационная жалоба В-ко оставлена без удовлетворения.

С-ва С.Г. обратилась с иском к В-ко С.Г. о выселении без предоставления другого жилого помещения, возмещении морального вреда и к Ольховской сельской территории о возмещении морального вреда. В обоснование иска указала, что Администрацией Ольховской сельской территории ей выдан ордер на однокомнатную квартиру на ст.Каучук, дом 3 кв.7 Чайковского района. Вселиться в жилое помещение она не может, поскольку квартира занята В-ко С.Г. Он проживает в квартире без ордера, вселился самовольно. Его незаконными действиями ей причинен моральный вред, который оценивает в 5000 рублей, поскольку ей в дочерью приходится проживать в социально-реабилитационном стационаре, терпеть неудобства, нервничать. Действиями Администрации ей также причинен моральный вред, поскольку по вине Администрации она осталась без жилья, длительное время не исполнялось решение суда о предоставлении ей и дочери квартиры, она вынуждена была ходить по различным инстанциям, добиваться предоставления жилья. Моральный вред оценивает в 20.000 рублей.

При рассмотрении дела суд правильно установил, что спорная квартира была предоставлена С-вой на законных основаниях, в соответствие с положениями Жилищного кодекса РСФСР, на основании постановления Администрации Ольховской Сельской территории N 91 от 31.10.2001 г., ей был выдан ордер на занятие этой квартиры. В-ко был вселен в квартиру не на законных основаниях, в установленном законом порядке квартира ему не предоставлялась. Довод В-ко о том, что он вселился по распоряжению уполномоченного лица, несостоятельны. Разрешение мастера ЖЭУ-4 на занятие спорной квартиры не является законным предоставлением жилья, поскольку данное лицо не уполномочено на распоряжение жилым фондом. Длительное и открытое пользование жилым помещением и оплата за проживание не порождает право пользования этим жилым помещением. Кроме того, доказательств разрешения на занятие спорной квартиры В-ко не представил. Глава Администрации Ольховской сельской территории , в чьем ведении находится дом N 3 на ст.Каучук, отрицает, что В-ко давалось разрешение на проживание в квартире.

С учетом изложенного, вывод суда о самовольном занятии В-ко жилой площади, является правильным.

Основания выдачи С-вой Н.В. ордера на жилое помещение, судом выяснены, доказательства правомерности этого действия имеются в материалах дела, исследовались судом при рассмотрении спора.

Юридически жилье, которое предоставлено истице, было свободно. Все обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора в части выселения В-ко из квартиры, судом правильно установлены, и им дана надлежащая оценка.

Вместе с тем, решение суда в части взыскания с В-ко в пользу С-вой морального вреда, подлежит отмене в виду неправильного применения норм материального права.

Согласно ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Удовлетворяя требование истицы в части взыскания с В-ко С.Г. морального вреда, суд исходил из того, что В-ко препятствует вселению истицы и ее ребенка в квартиру, истица вынуждена проживать во временном жилье, нервничает из-за невозможности реализовать свое право на проживание в квартире, испытывает неудобства.

Между тем, суд не обратил внимание на то обстоятельство, что в силу закона моральный вред может быть возмещен, если нарушены нематериальные блага гражданина. Невозможность пользования жильем, является нарушением материального блага. Какие нематериальные блага истицы, указанные в ст.150 ГК РФ, были нарушены по вине В-ко, и какими конкретно действиями они причинены, суд не выяснил и в решении не указал.

Решением Дзержинского районного суда г.Перми от 30.09.2002 года К-в В.Н. признан приобретшим право на проживание в квартире по ул.Кирова, 46-58 г.Перми. На Р-ну Е.В. возложена обязанность не препятствовать К-ву В.Н. в пользовании указанной квартирой, выдать К-ву В.Н. ключи от замков от входных дверей указанной квартиры.

В кассационном порядке решение отменено из-за нарушения судом норм ГПК РСФСР.

Собственником 3-комнатной квартиры по ул.Кирова, 46-58 являлась К-ва Н.В. Данная квартира была приобретена в период брака с К-вым В.Н. 1.06.2001 г. К-ва Н.В. продала данную квартиру дочери Р-ной Е.В. вместе с находящейся там мебелью и техникой. По условиям договора купли-продажи от 1.06.2001 года, на момент заключения договора в отчуждаемой квартире проживают К-ва Н.В. и К-в В.Н., за которыми сохраняется право пользования и проживания в продаваемой квартире до их выселения или до вынесения соответствующего судебного решения.

К-в В.Н. обратился с иском к Р-ной Е.В. о признании за ним права на проживание в указанном жилом помещении, ссылаясь на то, что с 1994 года он проживал в указанной квартире в качестве члена семьи собственника, приобрел право на эту квартиру. С 27.01.2002 года Р-на перестала пускать его в квартиру, где находятся его личные вещи, хотя в силу закона, на основании ст.292 ГК РФ, переход права собственности на квартиру не является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника. Просит обязать Р-ну Е.В. не препятствовать К-ву В.Н. в пользовании указанной квартирой, выдать ему ключи от замков от входных дверей указанной квартиры.

При рассмотрении дела судом установлено, что спорная квартира приобретена Р-ной Е.В. 1.06.2001 года, в этот период она состояла в браке с Р-ным В.Г. Кроме того, в спорной квартире проживает К-ва Н.В., которая как и истец, согласно условий договора купли-продажи от 1.06.2001 года, сохраняет право пользования квартирой. Так как, К-вым поставлен вопрос об устранении препятствий в пользовании спорной квартирой, суду необходимо было привлечь к участию в деле в качестве ответчиков Р-на В.Г., сособственника данной квартиры и К-ву Н.В., имеющую право пользования квартирой, поскольку при пользовании квартирой истцом будут затронуты их права. Судом указанные лица были допрошены в качестве свидетелей.

Таким образом, судом постановлено решение, затрагивающее интересы лиц, не привлеченных к участию по делу, в силу этого решение суда не может быть признано законным и обоснованным, вследствие чего отменено.

Решением Чусовского городского суда от 20 февраля 2001 год С-ва Н.А. признана не утратившей право на квартиру 67 д.14 по ул.Сивкова г.Чусового.

Договор приватизации кв.67 д.14 по ул.Сивкова г.Чусового между акционерным обществом "Чусовской металлургический завод" и Г-вым Н.М. от 14.12.95 г., регистрационное удостоверение N 3507, выданное бюро технической инвентаризации г.Чусового от 05.01.96г. Г-ву Н.М. на кв.67 д.14 по ул.Сивкова г.Чусового признаны недействительными. С М-ва В.А., М-вой А.В. взыскана госпошлина в пользу С-вой Н.А. по 9 (девять) руб. 18 коп. с каждого.

В кассационном порядке решение не обжаловалось.

В порядке надзора решение отменено из-за неправильного применения судом норм материального права.

С-ва Н.А. предъявила иск к М-вым В.А., А.В., Администрации г.Чусового о признании не утратившей право на жилую площадь в квартире 67 по ул.Сивкова 14 в г.Чусовом, признании договора приватизации квартиры недействительным, обосновывая заявленные требования тем, что с нанимателем спорной жилой площади Г-вым Л.М. она проживала одной семьей с 1983 года, зарегистрирована на спорной жилой площади 22.12.1983 г. Кроме нее и нанимателя, в квартире был зарегистрирован брат нанимателя Г-в Н.М., фактически в квартире не проживавший. 29.04.1994 г. она была взята под стражу в связи с совершением уголовного преступления, 8.12.1994 г. осуждена к 6 годам лишения свободы, освобождена из мест лишения свободы в апреле 2002 года. Наниматель жилой площади Г-в Л.М., после взятия ее под стражу, в 1994 году умер, его брат Г-в Н.М. 14.12.1995 г. приватизировал квартиру, прописал в ней М-вых В.А. и А.В., которые по настоящее время проживают в спорной квартире. Другим жильем она не обеспечена, ссылается на неконституционность п.8 ст.60 ЖК РСФСР.

Удовлетворяя заявленные требования, суд исходил из того, что истица, не проживая и будучи прописана в квартире, являлась членом семьи нанимателя спорной жилой площади Г-ва Л.М., приобрела право на жилую площадь и не утратила его в связи с осуждением к лишению свободы, так как признана утратившей право на жилую площадь не была, снятие ее с регистрационного учета в связи с осуждением к лишению свободы является незаконным.

Выводы суда не соответствуют требованиям закона.

В соответствии с п.8 ст.60 ЖК РСФСР в редакции, действующей на момент осуждения истицы, жилое помещение за временно отсутствующими гражданами при осуждении их к лишению свободы на срок свыше 6 месяцев сохранялось до приведения приговора в исполнение.

Истица к лишению свободы на срок в 6 лет лишения свободы осуждена приговором Чусовского городского суда от 8 декабря 1994 г. 16 февраля 1995 г. приговор вступил в законную силу.

5 апреля 1995 г. истица была снята с регистрационного учета на спорной жилой площади.

Таким образом, осуждение истицы за уголовное преступление к лишению свободы свыше 6 месяцев, снятие ее в связи с этим с регистрационного учета произведены в период действия закона в приведенной редакции.

Данное обстоятельство при разрешении заявленного иска судом не учтено.

Ссылку в решении на постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 23 июня 1995 г. N 8-П о признании приведенной нормы закона не соответствующей Конституции Российской Федерации нельзя признать правильной, так как решение Конституционного Суда РФ вступило в силу с момента его провозглашения и обратной силы не имеет.

Доводы суда о том, что истица не признавалась утратившей право на спорную жилую площадь требованиям ст.61, п.8 ст.60 (в редакции, действовавшей на 1994 г.) Жилищного кодекса РСФСР не соответствуют.

Как уже указано, в соответствии с действовавшим п.8 ст.60 ЖК РСФСР, право пользования жилым помещением за осужденными к лишению свободы на срок свыше 6 месяцев сохранялось до приведения приговора в исполнение. Согласно ст.7 закона РФ "О праве граждан на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации" основанием к снятию с регистрационного учета осужденных к лишению свободы являлся вступивший в законную силу приговор суда.

Статья 61 ЖК РСФСР, предусматривающая основание признания лица утратившим право на жилую площадь, как отсутствие его сверх установленных сроков, к спорным правоотношениям, не применима, так как для случаев, предусматриваемых п.8 ст.60 ЖК РСФСР, такой срок не установлен.

Заочным решением Кировского районного суда от 15 декабря 2000 г. Б-ль Е.В. с двумя несовершеннолетними детьми признана не приобретшей право пользования жилой площадью в квартире 95 по ул. 5-й Каховской 10 в г. Перми.

В кассационном порядке решение не обжаловалось.

В порядке надзора решение отменено из-за нарушения судом требований ГПК РСФСР и неправильного применения материального закона.

Иск о признании Б-ль Е.В. с детьми не приобретшей право на жилую площадь в двухкомнатной квартире 95 по ул. 5-й Каховской, 10 в г. Перми наниматель жилой площади В-в П.И. мотивировал тем, что на спорной жилой площади, полученной в результате обмена в 1996 г., ответчица с детьми зарегистрировалась без его согласия, ни она, ни дети не вселялись и не проживали в квартире, не завозились их вещи, членом его семьи ответчица не являлась.

Удовлетворяя заявленные требования, суд руководствовался требованиями ст.ст. 53, 54 Жилищного кодекса РСФСР и, констатируя факт включения ее в ордер, исходил из того, что ответчица с детьми не вселялась в квартиру, не вела с нанимателем совместного хозяйства, не несла расходов по содержанию квартиры, в квартире нет ее вещей, вследствие чего ответчица с детьми не может быть признана членом семьи истца, имеет другое постоянное место жительство.

В материалах дела имеется копия обменного ордера, выданного истцу на право занятия спорной жилой площади. В составе лиц, имеющих право на вселение, в ордере указана ответчица и двое детей. В деле имеются документы о том, что ответчица с детьми зарегистрирована в квартире. В надзорной жалобе она указывает, что часть вещей завезла в квартиру, вселиться не могла из-за противодействия этому со стороны истца, участвовала в оплате жилья. О возражениях истца против вселения истицы давала пояснения в судебном заседании Л-ва Е.В., участвовавшая в деле в качестве 3-го лица. Судом они оставлены без внимания.

Причины непроживания ответчицы с детьми на спорной жилой площади суд не устанавливал и оценки им не давал. По существу заявленного иска ответчица судом ни разу не допрашивалась, хотя в части судебных заседаний она присутствовала.

По причине этого, а также вследствие невыполнения судом требований ч.2 ст.50 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми суд определяет какие обстоятельства имеют значение по делу, какой из сторон они подлежат доказыванию, ставит их на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались, обстоятельства, являющиеся юридически значимыми для данного спора судом не установлены или исследованы недостаточно полно.

Нормы права, которыми руководствовался суд, разрешая заявленный иск (ст.53, 54 ЖК РСФСР), содержат основания возникновения права на жилую площадь у лиц, вселенных нанимателем жилого помещения.

Согласиться с применением судом указанного закона при разрешении спорных правоотношений нельзя. Суд не учел, что право истицы на вселение обусловлено ордером, который никем не оспорен.

Вывод суда в заочном решении о том, что истица имеет другое постоянное место жительства не мотивирован, не указано на какое конкретно другое жилое помещение имеет право истица с детьми и какими данными это право подтверждается.

Голословен и основан только на пояснениях истца довод суда о неучастии истицы в расходах по оплате жилья и коммунальных услуг.

При новом рассмотрении суду предложено обратить внимание на требования ст.32 ГПК РСФСР, касающиеся старшего ребенка ответчицы, 1987 года рождения, правильно определить закон, в соответствии с которым должен быть разрешен заявленный иск и разрешить спор в зависимости от установленного.

Другие дела из жилищных правоотношений

24.03.1999 года между М-ной Н.Г. и Ш-ной С.В. был заключен договор купли-продажи жилого помещения - квартиры N 1 в доме N 16 по ул.Носкова в г.Очере Пермской области.

Управление образования обратилось в суд с иском к М-ной Н.Г. и Ш-ной С.В. о признании указанного договора недействительным, на основании ст.168 ГК РФ.

Решением суда от 9.04.2001 года исковые требования были удовлетворены частично. Применены последствия недействительности ничтожной сделкиуказанного выше договора купли-продажи. С продавца М-ной Н.Г. в пользу покупателя - ответчицы Ш-ной С.В. взыскано 59.401 руб. Решение о выселении из указанной квартиры покупателя судом принято не было.

Прокурор Очерского района обратился в суд с иском, в интересах несовершеннолетних М-на А.А. и М-ной Е.А. к Ш-ной С.В. о возложении на нее обязанности по освобождению указанного жилого помещения от проживающих в нем лиц и принадлежащего им имущества, а также о вселении в эту квартиру несовершеннолетних детей продавца этой квартиры М-ной Н.Г.

Исковые требования мотивировал тем, что поскольку заключенная сторонами сделка является ничтожной, право собственности на указанную квартиру ни продавец этой квартиры, ни ее несовершеннолетние дети не утратили. Следовательно, они вправе реализовать указанное право путем вселения в спорную квартиру. Поскольку в этой квартире, без каких-либо законных оснований проживает ответчица, которая не намерена освобождать квартиру добровольно, на нее решением суда должна быть возложена соответствующая обязанность.

Решением Очерского районного суда на Ш-ну С.В. возложена обязанность освободить спорное жилое помещение от проживающих в нем лиц и принадлежащего имущества. В спорное жилое помещение вселены М-н А.А. и М-на Е.А.

Судебной коллегией решение суда отменено в связи с недоказанностью обстоятельств, имеющих значение для дела, которые суд считает установленными, в связи с неправильным применением норм материального и процессуального права.

Согласно ч.2 ст.167 ГК РФ при недействительной сделке каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре возместить его стоимость в деньгах.

Принимая решение об удовлетворении исковых требований, суд пришел к выводу о том, что приведение сторон договора в первоначальное положение, в соответствии с требованиями ч.2 ст.167 ГК РФ, должно выражаться в возложении на ответчицу обязанности по освобождению указанной выше квартиры от проживающих в ней лиц и принадлежащего имущества.

Анализ материалов дела свидетельствует о том, что в соответствии с решением суда от 9.04.2001 года было определено применить последствия недействительности ничтожной сделки - договора купли-продажи квартиры. Однако фактически имело место одностороннее применение таких последствий. На продавца была возложена обязанность по возврату покупателю полученной от него, в счет оплаты стоимости квартиры, денежной суммы. На покупателя обязанность по передаче продавцу полученной им по сделке квартиры не возлагалась, решение о выселении покупателя из этой квартиры принято не было. В результате этого, несмотря на то, что указанное решение уже вступило в законную силу, покупатель продолжает проживать в квартире. Именно этим обстоятельством и было обусловлено обращение прокурора в защиту интересов несовершеннолетних детей продавца указанной квартиры. По мнению суда, возврат покупателем продавцу всего полученного им по сделке, в соответствии с требованиями ч.2 ст.167 ГК РФ должен выражаться в виде в возложения на ответчицу обязанности по освобождению указанной выше квартиры от проживающих в ней лиц и принадлежащего имущества.

Такое решение требованиям ст.197 ГПК РСФСР не соответствует. В результате вынесения такого решения на ответчицу была возложена обязанность по совершению в отношении лиц, которые в решении суда не указаны и которые не привлекались к участию в судебном разбирательстве в качестве ответчиков, принудительных действий по "освобождению от них" указанной квартиры. Понятия "освобождение квартиры от проживающих в ней лиц и их имущества" и понятие "выселение из жилого помещения" являются тождественными понятиями. По какой причине суд не использовал в решении термин "выселение" из решения суда не ясно. Вместе с тем, фактически в решении суда речь идет о том, что ответчица обязана произвести их принудительное выселение из этой квартиры. Судом не учтено, что определенная обязанность может быть возложена лишь на лицо, которое принимало участие в судебном разбирательстве в качестве ответчика. При этом речь может идти лишь о совершении самим этим лицом каких-либо действий. Законом не предусмотрена возможность возложения на ответчика обязанности по совершению в отношении других лиц каких-либо действий принудительного характера. Такие действия в отношении указанных лиц, в случае если в отношении каждого из них имеется вступившее в законную силу решение суда, может осуществить судебный пристав - исполнитель в соответствии с предоставленными ему законом полномочиями. В случае, если лица, подлежащие выселению, вообще не привлекались к участию в судебном разбирательстве в соответствующем процессуальном качестве - в качестве ответчиков - и решение суда в отношении указанных лиц не выносилось то решение в отношении них неисполнимо в принудительном порядке. Для правильного разрешения данного спора суду следовало предложить прокурору уточнить предмет заявленных им исковых требований и выяснить, кто в настоящее время проживает в указанной квартире, после чего решить вопрос о привлечении указанных лиц к участию в деле в качестве ответчиков. При этом суду следовало учитывать, что интересы несовершеннолетних ответчиков представляют их законные представители - их родители. Если суд счел необходимым обязать ответчика освободить помещение от определенного имущества, ему следовало указать, кому это имущество принадлежит.

Кроме того, к участию в судебном разбирательстве в качестве истца следовало привлечь М-ну Н.Г. - продавца указанной квартиры и одного из собственников этой квартиры. Необходимость этого обусловлена тем, что при рассмотрении данного дела судом фактически решался вопрос о применении последствий недействительности ничтожной сделки. Этот вопрос мог быть решен лишь с привлечением к участию в деле всех сторон договора купли-продажи квартиры, в том числе и продавца этой квартиры.

Решением Соликамского городского суда Пермской области от 3 октября 2002 года постановлено:

признать жилое помещение по адресу: г.Соликамск, ул.Молодежная, дом 18 кв.48, общей собственностью К-ко А.А. и К-ко М.В.;

определить долю К-ко М.В. в общей собственности в размере 1/5 части,

обязать паспортно-визовую службу УВД г.Соликамска зарегистрировать К-ко Я.А., 28.05.2000 года рождения и К-ко Е.А., 30.09.1988 г. р., в квартире 48 дома N 18 по ул.Молодежная г.Соликамска;

В кассационном порядке решение отменено из-за неправильного установления юридически значимых обстоятельств и нарушения норм ГПК РСФСР.

К-ко М.В. обратилась в суд с иском к К-ко А.А. с которым состояла в браке с 1988 года, об определении принадлежащей ей доли в квартире N48 дома N 18 по ул.Молодежная г.Соликамска, находящейся на праве общей собственности с ответчиком. В обоснование своих требований она указала, что спорная квартира была получена в результате произведенного в 1999 году обмена квартиры N 49 в доме N 72 по ул.Северной г.Соликамска, принадлежащей мужу на праве личной собственности, с доплатой в размере 20.000 рублей. В полученную по обмену квартиру они вселились вместе с детьми - Евгением и Ярославом, 1988 и 2000 годов рождения, однако в связи с неприязненными отношениями с ответчиком в регистрации места жительства детей он отказал. К-ко М.В. просила произвести регистрацию ее детей по месту жительства в спорной квартире.

Признавая право собственности К-ко М.В. на 1/5 доли квартиры N 48 в доме N 18 по ул.Молодежной, суд посчитал установленным, что доплата в размере 20.000 рублей, уплаченных при совершении ответчиком К-ко А.А. 21 июля 1999 года договора мены принадлежавшей ему на праве личной собственности квартиры N 49 в доме N 72 по ул.Северная г.Соликамска на спорное жилое помещение, была внесена за счет денежных средств истицы, полученных ею в дар от родителей - Ш-на В.И. и Ш-ной А.В. При этом суд принял во внимание показания свидетелей Ш-ных В.И. и А.В., подтвердивших передачу ими в дар истице денежной суммы в указанном размере. Между тем, суд в решении не привел доказательств того, что в качестве доплаты при заключении ответчиком договора мены второй стороне по сделке были переданы непосредственно те денежные средства, которые истица получила от своих родителей в личную собственность.

Из содержания договора мены от 21 июля 1999 года не усматривается, что К-ко М.В. являлась стороной в договоре, а также что в качестве доплаты были переданы принадлежащие лично ей денежные средства. Свидетели, которые были допрошены в судебном заседании, также не давали пояснения относительно того, чьи деньги - лично К-ко М.В. либо совместные с ее мужем являлись предметом доплаты. Сам факт получения истицей в личную собственность денежной суммы в размере 20.000 рублей не подтверждал, что непосредственно эти деньги уплачивались второй стороне договора мены. Достоверно не установив правовую природу денежных средств, переданных в качестве доплаты, суд постановил решение о признании квартиры общей долевой собственностью супругов и признании за истицей права собственности на 1/5 долю квартиры, которое не может быть признано законным и обоснованным, в связи с чем подлежит отмене.

Подлежит отмене решение суда и в остальной части по следующим основаниям.

Возложив на орган паспортно-визовой службы обязанность по регистрации места жительства несовершеннолетних К-ко Ярослава и Евгения в спорной квартире, суд неправильно применил положения, содержащиеся в постановлении Правительства РФ от 17 июля 1995 года N 713 "Об утверждении Правил регистрации и снятия граждан Российской Федерации с регистрационного учета по месту пребывания и по месту жительства в пределах Российской Федерации и перечня должностных лиц, ответственных за регистрацию", в соответствии с приложением к которому различаются два основания регистрации - регистрация по месту жительства и регистрации по месту пребывания лица.

Согласно п.16 данного приложения основанием для регистрации граждан по месту жительства может являться решение суда о признании права пользования жилым помещением. Между тем, спора о признании за несовершеннолетними К-ко права пользования спорной квартирой суд не разрешал, соответствующего решения о наличии у них такого права не принимал. При таких обстоятельствах решение суда о возложении на орган паспортно-визовой службы обязанности произвести регистрацию места жительства детей в спорной квартире в отсутствие на то согласия ее собственника К-ко А.А. не может быть признано основанным на законе.

При новом рассмотрении дела суду предложено определить, являлись ли денежные средства, уплаченные в качестве доплаты по договору мены, личным имуществом одного из супругов либо их совместным имуществом, в обоснование своих выводов привести в решении допустимые доказательства, выяснить у истицы характер заявленного требования о принудительной регистрации места жительства детей в спорной квартире, при дополнении ею иска требованием о признании за детьми права пользования жилым помещением определить значимые для его разрешения обстоятельства, установить, имеется ли у детей право пользования иным жилым помещением, и с учетом установленного и положений закона разрешить спор.

П-в В.В., П-в А.В., П-в А.В., П-ва Е.В. обратились в суд с иском к Т-вой Г.Л., П-ну А.П., В-вой Я.Х., Администрации Свердловского района г.Перми о признании недействительной доверенности, договора приватизации, применении последствий недействительности сделки, указав на то, что проживали в 4-х комнатной квартире N 5 дома 207 по ул.Балхашская г.Перми. В связи с намерением произвести обмен квартиры на разные жилые помещения обратились в АОЗТ "Мой город", П-н А.П., представившийся работником данной фирмы, познакомил их с В-вой Я.Х., с которой они 07.11.1996 г. заключили договор-поручение. 11.11.1996 г. выдали П-ну А.П., В-вой Я.Х. доверенность на право совершения сделок в отношении занимаемой ими квартиры, 03.12.1996 г. квартира передана в совместную собственность П-ва А.В. и П-ва К.В. 11.12.1996 г. В-ва Я.Х. продала квартиру Т-вой Г.Л. за 905.000 рублей.

В связи с тем, что другое жилье им не предоставлено, приговором Свердловского районного суда г.Перми от 08.10.1998 г. П-н А.В. осужден по ч.3 ст.147 Ук РФ, в действиях П-на А.В., В-вой Я.Х. содержатся признаки умышленного введения в заблуждение, обмана, семья, в том числе, несовершеннолетний сын П-ва А.В. осталась без жилой площади, П-в В.В. просил признать недействительным договор купли-продажи квартиры, применить последствия недействительности сделки, передать квартиру в совместную собственность П-вых.

П-в А.В. просил признать за своим несовершеннолетним сыном Владиславом, 1996 года рождения, право на жилое помещение в кв.5 д.207 по ул. Балхашская г.Перми, применить последствия ничтожной сделки по приватизации указанной квартиры, договора купли-продажи квартиры, передать квартиру в муниципальную собственность, выселить Т-ву Г.Л. обязав Администрацию Свердловского района г.Перми заключить с ним и сыном договор найма, взыскать с П-на А.П., В-вой Я.Х. в пользу Т-вой Г.Л. 95 тысяч рублей. Кроме того, П-в А.В. в интересах своего брата П-ва К.В., страдающего психическим заболеванием, просил признать недействительным доверенность от 11.11.1996 г., выданную на имя П-на А.П., В-вой Я.Х., признании сделок с жилой площадью недействительными с возвращением сторон в первоначальное положение.

Аналогичные требования, касающиеся признания недействительными договора приватизации и купли-продажи спорной квартиры, применении последствий недействительности сделок предъявлены П-вой Е.В., П-вым А.В.

Решением Свердловского районного суда г.Перми от 03.11.2000 г. за несовершеннолетним П-вым Владиславом 1996 года рождения признано право на жилое помещение в квартире 5 дома 207 по ул.Балхашская г.Перми.

Применены последствия ничтожности и недействительности сделки приватизации квартиры 5 дома 207 по ул.Балхашская, заключенной 03.12.1996 г. между Администрацией Свердловского района г.Перми и П-вым В.В., П-вым К.В.

Применены последствия ничтожности и недействительности сделки купли-продажи указанной квартиры, заключенной 11.12.1996 г. между Т-вой Г.Л. и В-вой Я.Х., действовавшей от имени П-ва В.В. и П-ва К.В.

Стороны возвращены в первоначальное положение.

Квартира 5 дома N 207 по ул.Балхашская передана в муниципальную собственность.

Т-ва Г.Л. выселена из указанной квартиры без предоставления другого жилого помещения.

На Администрацию Свердловского района г.Перми возложена обязанность заключить договор найма квартиры N 5 дома 207 по ул.Балхашская г.Перми с П-вым А.В., П-вой Е.В., П-вым А.В. и его несовершеннолетним сыном Владиславом, 30.07.1996 года рождения, П-вым В.В.

В остальной части заявленных исков отказано.

Постановлением президиума Пермского областного суда решение отменено в части неприменения последствий недействительности сделки купли-продажи квартиры 5 дома 207 по ул.Балхашская г.Перми от 11.12.1996 г.

Суд установил, что договор приватизации квартиры по ул.Балхашская, 207-5 от 03.12.1996 г. является ничтожным в связи с тем, что не были учтены права несовершеннолетнего П-ва Владислава на указанное жилое помещение. Вследствие этого является ничтожным и последующий договор купли-продажи квартиры от 11.12.1996 г. Сделка купли-продажи недействительна еще и потому, что заключена П-выми под влиянием обмана со стороны П-на А.П., действовавшего в качестве посредника.

Суд правильно указал, что последствия ничтожности сделки (ч.2 ст.167 ГК РФ) и признания сделки недействительной по основаниям ст.179 ГК РФ (обман) являются идентичными, а именно - стороны подлежат возвращению в первоначальное состояние (двусторонняя реституция).

Фактически суд произвел одностороннюю реституцию: Т-ва Г.Л. являясь добросовестным приобретателем квартиры по договору купли-продажи от 11.12.1996 г., выселена без предоставления другого жилого помещения. Квартира возвращена в муниципальную собственность с предоставлением ее для проживания П-вым. Вместе с тем, суд необоснованно оставил без разрешения вопрос о возврате Т-вой Г.Л. суммы, уплаченной ею за квартиру. Независимо от того, кем были получены деньги по договору - самими истцами, либо действовавшей по доверенности В-вой Я.Х., либо П-ным А.П.вопрос о возврате суммы Т-вой Г.Л. должен был решаться одновременно с вопросом о передаче спорной квартиры для проживания истцам. Предъявление отдельного иска Т-вой Г.Л. о взыскании суммы, уплаченной по договору, законом не предусмотрено.

Принимая решение об отказе в удовлетворении заявленного П-выми иска, суд фактически отказал в применении последствий недействительности ничтожной сделки в нарушении положений п.2 ст.167 ГК РФ, согласно которой, при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке.

Решение районного суда от 03.11.2000 г. в части неприменения последствий недействительности сделки купли-продажи от 11.12.1996 г. к обеим сторонам нельзя признать законным и обоснованным.

Оплата жилья

Заочным решением Орджоникидзевского районного суда от 22.05.2002 г. взыскано с Ф-ных Е.А. в пользу ОАО "Пермский целлюлозно-бумажный комбинат" 3700 рублей 29 копеек в виде долга по оплате проживания в общежитии за период с января 1998 года по январь 2001 года и 158 рублей 01 копейки в возмещение расходов по оплате госпошлины по делу.

Определением Орджоникидзевского районного суда от 22.05.2002 года прекращено производство по делу в части иска Ф-ных Е.А. к ОАО "Пермский ЦБК" о понуждении к заключению договора найма жилого помещения, о признании недействительным договора приватизации, о компенсации морального вреда, о возложении обязанности произвести перерасчет по оплате за пользование электроэнергией, иск Ф-ных Е.А. к ОАО "Пермский ЦБК" о взыскании суммы переплаты за проживание в общежитии, об установлении муниципальных норм по оплате коммунальных услуг, об обеспечении надлежащих условий проживания в общежитии оставлен без рассмотрения.

В кассационном порядке дело не рассматривалось.

Постановлением президиума Пермского областного суда отменены решение суда и определение в части оставления без рассмотрения исковых требований Ф-ных с направлением дела на новое рассмотрение в тот же суд из-за допущенного судом нарушения закона.

Согласно ст.192 ГПК РСФСР решение суда должно быть законным и обоснованным. По данному делу это требование закона не соблюдено.

Работая на Пермском ЦБК с 1978 года, Ф-ных Е.А. поселилась в общежитии этого предприятия по ул.Бенгальская 6 г. Перми, где теперь она с мужем и ребенком занимают две комнаты: двухместную и трехместную.

В январе 1999 года Ф-ных обратилась в суд с иском к ОАО "ПЦБК", указывая, что комбинат неправомерно исчисляет ей плату за проживание в общежитии по коммерческим расценкам, а не по тарифам, установленным в области для муниципальных жилых помещений, просила вернуть ей излишне выплаченную сумму - 1071 рубль. Утверждала, что ОАО "ПЦБК" не может являться истцом по настоящему делу, так как арбитражный суд признал недействительной сделку по приватизации комбинатом общежития по ул.Бенгальской, 6 и обязал комбинат передать здание этого общежития в государственную (Федеральную) собственность в месячный срок.

Просила также обеспечить надлежащие бытовые условия проживания в общежитии, заключить с ней договор жилищного найма, взыскать с комбината компенсацию морального вреда.

В ходе рассмотрения дела Ф-ных отказалась от части иска, отказ этот принят определением суда от 22.05.2002 г. Остались к рассмотрению требования Ф-ных о возврате излишне внесенной суммы за проживание в общежитии, об исчислении размера платы по тарифам для муниципальных жилых помещений и об обеспечении надлежащих бытовых условий для проживания в общежитии .

ОАО "Пермский ЦБК" в июне 2000 года предъявил к Ф-ных встречный иск о взыскании с нее задолженности по оплате проживания в общежитии в размере 3700 рублей 29 копеек, недоплаченных ею в период с декабря 1996 года по декабрь 2000 года включительно.

Поддерживаемая Ф-ных часть ее исковых требований оставлена судом без рассмотрения по мотивам неоднократной неявки истицы в судебное заседание (11 и 29 марта, 17 апреля, 21 мая 2002 года). При этом судом не дана оценка тому, что в силу п.6 ст.221 ГПК РСФСР, на который сделана ссылка в определении, заявление может быть оставлено судом без рассмотрения, если истец, не просивший о разбирательстве дела в его отсутствие, не явился в суд по вторичному вызову, а ответчик не требует разбирательства дела по существу. В данном деле имеются четыре письменных заявления Фоминых с просьбой о рассмотрении дела без нее: от 4 и 25 марта, 12 апреля, 14 мая 2002 г. Эти заявления судом во внимание не приняты, в определении они не упоминаются. Потому оставление судом исковых требований Ф-ных без рассмотрения не является правомерным.

К тому же не рассмотренные судом доводы Ф-ных непосредственно связаны с иском ОАО "ПЦБК" и должны были оцениваться при определении обоснованности требований комбината в части порядка исчисления размера полагающейся платы за проживание семьи Ф-ных в общежитии и наличия у нее задолженности по этой плате.

Из материалов дела следует, что ОАО "ПЦБК" размер этой платы для семьи Ф-ных определяло из расходов комбината по содержанию здания общежития. Ф-ных, возражая против этого, требовала расчета по тарифам, установленным для муниципальных жилых помещений. Ссылалась на Постановление Губернатора Пермской области N 256 от 10.07.98 г. "Об установлении социальных стандартов на оплату жилья и коммунальных услуг", согласно которому тарифы на оплату жилья и коммунальных услуг гражданами, проживающими в муниципальном жилом фонде, распространяются на граждан, проживающих в общежитиях (независимо от форм собственности), граждан, приватизировавших жилье.

Судом оценки доводам истицы не дано.

Не дан в решении суда ответ на довод Ф-ных о том, что ОАО "ПЦБК" не может быть надлежащим ответчиком и истцом по встречному иску, поскольку решениями арбитражного суда Пермской области от 11.09.2001 г., 16.10.2001 г. и постановлением Федерального арбитражного суда Уральского округа от 19.12.2001 г. признана недействительной в силу ничтожности сделка по приватизации ОАО "Пермский целлюлозно-бумажный комбинат" общежития по ул. Бенгальской, 6, г.Перми с возложением на комбинат обязанности передать здание общежития в государственную (Федеральную) собственность в месячный срок (следовательно, до 19.01.2002 г.).

Суд не выяснил, кто являлся собственником здания, общежития по ул.Бенгальской, 6, в г.Перми.

Перечисленные обстоятельства имеют существенное значение по делу, а, поскольку они не были проверены и оценены судом, вынесенное судом решение подлежало отмене.

Возмещение вреда, причиненного здоровью или утратой кормильца

Заочным решением Индустриального районного суда от 10 июля 2002 года постановлено:

взыскать солидарно с отдельного полка дорожно-патрульной службы ГИБДД УВД г.Перми и войсковой части N 55424 компенсацию морального вреда в пользу Т-ва М.Л. - 20.000 руб., Т-вой Т.а. - 40.000 руб., Т-ва Л.К. - 40.000 руб.. Т-вой Г.А. - 60.000 руб., в интересах дочери Т-вой Елены - 100.000 руб.

В удовлетворении остальной части иска о взыскании компенсации морального вреда отказать.

Взыскать солидарно с отдельного полка дорожно-патрульной службы ГИБДД УВД г.Перми и войсковой части N55424 в пользу Т-ва Л.К. материальный ущерб в размере 9.750 руб.

Взыскать солидарно с отдельного полка дорожно-патрульной службы ГИБДД УВД г.Перми и войсковой части N55424 в пользу Т-вой Г.А. единовременно в счет возмещения вреда, причиненного потерей кормильца, за период с 27.02.1997 г. по 30.06.2002 г. 8.080 руб. 99 коп., а с 01.07.2002 г. взыскивать в ее пользу ежемесячно по 143 руб. 75 коп. до достижения дочерью Еленой возраста 14 лет, т.е. до 06.04.2004 г.

В случае признания Т-вой Елены после достижения возраста 14 лет по заключению медицинских органов нуждающейся в постороннем уходе возмещение вреда по случаю потери кормильца взыскивать Т-вой Г.А. до достижения дочерью совершеннолетия.

Взыскать солидарно с отдельного полка дорожно-патрульной службы ГИБДД УВД г.Перми и войсковой части N 55424 в пользу Т-вой Г.А. в интересах дочери Т-вой Елены единовременно в счет возмещения вреда по случаю потери кормильца за период с 27.02.1997 г. по 30.06.2002 г. 8.080 руб. 99 коп., а с 01.07.2002 г. взыскивать в ее пользу ежемесячно по 143 руб. 75 коп. до достижения дочерью Еленой совершеннолетия.

В случае поступления Т-вой Елены после достижения совершеннолетия на учебу в учебное учреждение по очной форме обучения взыскивать возмещение вреда в ее пользу до окончания учебного заведения, но не более чем до 23 лет.

Установленный Т-вой Елене размер возмещения вреда подлежит перерасчету в случае прекращения выплаты возмещения лицам, занятым уходом за детьми умершего кормильца.

При повышении в установленном порядке минимального размера труда суммы возмещения утраченного заработка увеличиваются пропорционально повышению установленного законом минимального размера оплаты труда.

Взыскать с отдельного полка дорожно-патрульной службы ГИБДД УВД г.Перми и войсковой части N 55424 госпошлину в доход местного бюджета по 448 руб. 68 коп. с каждого ответчика.

Постановлением президиума Пермского областного суда заочное решение отменено вследствие нарушения судом норм процессуального и материального права.

26 февраля 1997 года на участке подъема дороги от пос.Осенцы в направлении микрорайона Нагорный произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого погибли Т-в К.Л. , управлявший автомашиной марки "Форд-Гранада", и его несовершеннолетний сын Т-в Станислав, жена Т-ва Г.А. и несовершеннолетняя дочь Т-ва Елена получили телесные повреждения различной тяжести.

Приговором Индустриального районного суда от 22 ноября 2001 года виновными в нарушении Правил дорожного движения, явившихся причиной ДТП с указанными последствиями признаны С-в Ф.А., управлявший автомашиной "ГАЗ-2410", принадлежавшей ОП ДПС ГИБДД г.Перми, и П-к И.Н., управлявший автомашиной "КАМАЗ-5511", принадлежащей в/ч 55424. Оба признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ч.III ст.264 УК РФ.

Вследствие указанного ДТП к ОП ДПС ГИБДД г.Перми и в/ч 55424 предъявлены иски:

- отцом погибшего Т-ва К.Л. Т-вым Л.К. о взыскании расходов на оплату услуг адвоката при рассмотрении уголовного дела в размере 9.750 рублей, возмещении морального вреда в размере 200.000 рублей;

- матерью погибшего Т-вой Т.А. - о возмещении морального вреда в размере 200.000 рублей;

- братом погибшего Т-вым М.Л. - о возмещении морального вреда в размере 100.000 рублей;

- Т-вой Г.А. в своих и в интересах несовершеннолетней дочери Елены о возмещении вреда причиненного гибелью кормильца и возмещении морального вреда.

Судом вынесено изложенного выше решение.

Требования закона при вынесении решения судом не соблюдены.

В соответствии со ст.33 ГПК РСФСР, сторонами в гражданском процессе - истцом или ответчиком могут быть граждане, а также государственные предприятия, учреждения, организации, колхозы, иные кооперативные организации, их объединения, другие общественные организации, пользующиеся правами юридического лица.

Ответчиками по делу проходили две организации - ОП ДПС ГИБДД УВД г.Перми и в/ч 55424. В нарушении приведенного закона суд не проверил, наделены ли они правами юридического лица, данных об этом в материалах дела нет.

В надзорной жалобе ответчик ОП ДПС ГИБДД УВД г.Перми приводит доводы о том, что в/ч 55424, привлеченная к ответственности по возмещению вреда в солидарном порядке наряду с ними, правами юридического лица не обладает, является филиалом Государственного унитарного предприятия "Волжско-Уральское строительное Управление МО РФ", прилагая в доказательство копию положения о в/ч 55424.

Доверенность представителя в/ч 55424, имеющаяся в материалах дела, выдана названным унитарным предприятием. На это обстоятельство суд внимания не обратил.

Допущенное судом нарушение требований ст.33 ГПК РСФСР является основанием к отмене решения.

Определяя заработок Т-ва К.Л., суд исходил из требований п.4 ст.1086 ГК РФ в соответствии с которыми в случае, когда потерпевший на момент причинения вреда не работал, учитывается по его желанию заработок до увольнения, либо обычный размер вознаграждения работника его квалификации в данной местности, но не менее пятикратного установленного законом минимального размера оплаты труда.

В материалах дела нет данных о том, что суд в силу положений ч.П ст.50 ГПК РСФСР разъяснял Т-вой Г.А., заявившей иск о возмещении вреда причиненного утратой кормильца, положения приведенного закона с целью сознательного выбора истицей предусмотренного законом порядка определения заработка погибшего супруга.

Доказательств, подтверждающих доводы о том, что Т-ов К.Л. не работал, в деле не имеется.

Размер заработной платы Т-ва К.Л. судом определен исходя из 5 минимальных размеров оплаты труда на день гибели с начислением на эту сумму районного коэффициента, после чего определен размер возмещения.

При отсутствии данных о заработке погибшего до увольнения и обычного размера вознаграждения работника его квалификации в данной местности с таким методом определения заработка согласиться нельзя.

Осовременивание (индексация) заработка в соответствии с действующим законодательством судом не произведена, что нарушает права лиц, пострадавших в связи с гибелью кормильца.

Определяя размер возмещения вреда, причиненного гибелью кормильца, суд учел истицу, как находившуюся на иждивении погибшего Т-ва К.Л.

Доказательств, подтверждающих доводы о том, что истица Т-ва Т.А. не работала, занималась уходом за детьми, в деле нет.

Размер возмещения вреда судом установлен на 26.02.1997 г. Определяя задолженность по платежам с этого дня до дня вынесения решения суд не учел изменение минимального размера оплаты труда за период с февраля 1997 г. по январь 2001 г. в нарушение требований ст.1091 ГК РФ.

С 1.01.2001 года судом платежи в возмещение вреда определены исходя из базовой суммы минимального размера оплаты труда, равной 100 рублям, со ссылкой на Федеральный закон от 19.06.2000 года. Подобная позиция суда ошибочна. Ограничения, указанные в приведенном законе, к спорным правоотношениям не относятся.

При удовлетворении всех заявленных исков о возмещении морального вреда суд руководствовался ст.ст. 151, 1099-1101 ГК РФ. При этом суд не учел требования ст.1088 ГК РФ по смыслу которых в совокупности с требованиями ст.151 ГК РФ право на возмещение вреда имеют члены семьи.

Решением Ленинского районного суда от 7 июня 2001 г. взыскана с Администрации Мотовилихинского района г. Перми в лице управления пенсионного обеспечения Администрации Мотовилихинского района в пользу Д-ва М.З. задолженность по выплатам в возмещение вреда, причиненного здоровью в размере 30.219 руб. 59 коп. за период с июля 2000 г. по февраль 2001 г. включительно, пеня в размере 18.625 рублей 57 коп.

В иске к Главному управлению пенсионного обеспечения Администрации Пермской области отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского областного суда от 2 апреля 2002 г. кассационная жалоба Администрации Мотовилихинского района г. Перми оставлена без удовлетворения.

Постановлением президиума Пермского областного суда решение и определение судебной коллегии отменены в связи с неправильным толкованием и применением норм материального права.

Д-в М.З. предъявил иск к Главному управлению пенсионного обеспечения Пермской области о взыскании задолженности по выплатам в возмещение вреда, причиненного здоровью вследствие ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС. Заявленные требования мотивированы тем, что выплаты в возмещение вреда, причиненного здоровью ему производятся в заниженном размере в связи с тем, что с июля 2000 г. они ответчиком не увеличены в зависимости от роста минимального размера оплаты труда. Истцом также поставлен вопрос о взыскании пени за задержку выплат в возмещение вреда, причиненного здоровью в надлежащем размере.

Судом установлено, что выплаты в возмещение вреда, причиненного здоровью истца, назначались управлением пенсионного обеспечения Мотовилихинского района г. Перми, которое юридическим лицом не является. В связи с этим в качестве ответчика судом привлечена Администрация Мотовилихинского района г. Перми.

Решением суда заявленный иск удовлетворен, размер выплат в возмещение вреда, причиненного здоровью истца судом определен с учетом роста минимального размера оплаты труда с июля 2000 г. с индексацией и взысканием пени.

Размер выплат судом определен в соответствии с п.1 ст.12 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", согласно которому при повышении минимального размера оплаты труда в централизованном порядке размеры ежемесячной страховой выплаты увеличиваются пропорционально повышению минимального размера оплаты труда. Исчисляя размер выплат в соответствии с приведенным законом, суд руководствовался также Федеральным законом от 19 июня 2000 г. N 82-ФЗ "О минимальном размере оплаты труда", которым минимальный размер оплаты труда установлен с 01.07.2000 г. в размере 132 рубля в месяц, с 01.01.2002 г. - 200 рублей и соответственно увеличению МРОТ произвел увеличение выплат истцу, производимых в возмещение вреда, причиненного его здоровью.

При этом суд исходил из того, что возмещение вреда, причиненного здоровью истца должно производиться в порядке, установленном для случаев возмещения вреда, связанного с исполнением трудовых обязательств.

Выводы суда нельзя признать правильными.

Судом не учтено, что денежные компенсации гражданам, пострадавшим вследствие Чернобыльской катастрофы не идентичны социальным выплатам на основе обязательного социального страхования.

Конституционная обязанность государства по возмещению вреда, причиненного здоровью граждан при ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы не тождественна обязанности работодателя возмещать работнику вред, причиненный при исполнении им трудовых обязанностей.

Соответственно и выводы суда о применении ст.1 и ст.3 Федерального закона "О минимальном размере оплаты труда", устанавливающих новый минимальный размер оплаты труда и распространяющих их на правоотношения о возмещении вреда, причиненного увечьем, профессиональным заболеванием или иным повреждением здоровья, связанными с исполнением трудовых обязанностей, при исчислении размера выплат истцу ошибочны, они не отвечают правовой природе понятия минимального размера оплаты труда (ст. 7, 37 Конституции РФ).

Неправильное толкование и применение закона не исправлено судебной коллегией при кассационном рассмотрении дела, хотя на это указывалось в кассационной жалобе.

При новом рассмотрении дела суду предложено учесть изложенное, а также положения, изложенные в постановлении Конституционного Суда РФ от 19 июня 2002 г. "По делу о проверке конституционности ряда положений закона Российской Федерации от 18 июня 1992 г. "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации, вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС...".

Дела о возмещении морального вреда

Решением Оханского районного суда от 29 июля 2002 г. взыскано в пользу О-й А.С. в возмещение морального вреда с Учреждения УТ - 389/39 50.000 рублей, с С-ко М.Ю. 10.000 рублей, расходы по оплате помощи представителя с Учреждения УТ-389/39 5.000 рублей, с С-ко М.Ю. 200 руб.

Взыскана госпошлина в доход местного бюджета с Учреждения УТ-389/39 10руб., с С-ко М.Ю. 10 рублей.

Судебной коллегией решение отменено из-за неправильного применения судом норм материального права.

О-й А.С. обратилась в суд с иском к учреждению УТ-389/39 о возмещении морального вреда, ссылаясь на то, что приговором Нытвенского районного суда от 5 апреля 2002 г. С-ко М.Ю. признан виновным по ст.264 ч.2 УК РФ в нарушении Правил дорожного движения, повлекшим по неосторожности смерть ее мужа О-й Г.Г. Автомобиль, которым управлял С-ко М.Ю. принадлежит Учреждению УТ-389/39, которое как источник повышенной опасности обязано возместить ей моральный вред, который оценивает в 200.000 рублей, поскольку после смерти мужа ухудшилось ее здоровье, появилась гипертония, остеохондроз, испытала нервный стресс, на иждивении у нее двое несовершеннолетних детей, и также просила взыскать с ответчика расходы за оказание помощи представителя.

Представитель Учреждения УТ-389/39 иск признал частично в сумме 10.000 рублей.

Судом по делу в качестве ответчика привлечен С-ко М.Ю.

В силу ст.1100 ГК РСФСР компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Суд, разрешая спор и возлагая обязанность по компенсации морального вреда на Учреждение УТ-389/39 и С-ко М.Ю., при этом исходил из положений ст.1079 ГК РФ и ст.151 ГК РФ. Судом не учтено, что субъектом ответственности по ст.1079 ГК РФ является владелец источника повышенной опасности, под которым понимается организация или гражданин, осуществляющие эксплуатацию источника повышенной опасности в силу принадлежащего им права собственности, права хозяйственного ведения, права оперативного управления либо по другим основаниям. Не относится к владельцу источника повышенной опасности и не несет ответственности за вред перед потерпевшим лицо управляющее источником повышенной опасности в силу трудовых отношений с владельцем этого источника, в частности, шофер.

Из материалов дела следует, что 18 апреля 2001 г. С-ко М.Ю., управляя автомобилем ГАЗ-53 N В 978 ЕС, принадлежащем Учреждению УТ 389/39, нарушил Правила дорожного движения и совершил дорожно-транспортное происшествие, в результате которого погиб супруг истицы О-й С.Г., выполняющий работы по ремонту дорожного полотна. В силу ст.1100 ГК РФ Учреждение УТ 389/39 независимо от вины водителя С-ко М.Ю., который состоял в трудовых отношениях с Учреждением, должно компенсировать моральный вред истице. Ссылка суда на положения ст.151 ГК РФ признана несостоятельной.

Г-кий В.А. обратился в суд с иском к Министерству финансов РФ, Управлению Федерального казначейства РФ по Пермской области, Генеральной прокуратуре РФ о возмещении морального вреда в размере 400.000 руб., причиненного ему в результате незаконных действий сотрудников органов прокуратуры.

Исковые требования мотивировал тем, что он испытал нравственные и физические страдания, эмоциональное потрясение вследствие того, что 26.04.1999 г. прокуратурой г. Кизела в отношении него без каких-либо законных оснований было возбуждено уголовное дело по ст.292 УК РФ и избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде. Вследствие этого было ограничено его конституционное право на свободу передвижения, резко ухудшилось состояние его здоровья, он испытывал переживания по поводу того, что окружающие его люди могут изменить свое отношение к нему в связи с распространившейся информацией о возбуждении в отношении него уголовного дела. Приговором Губахинского городского суда Пермской области от 6.09.2000 г. он был оправдан в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

Решением Кизеловского городского суда Пермской области от 11.06.2002 г., взыскано с Казны Российской Федерации в пользу Г-го В.А. в возмещение морального вреда 50.000 руб., в возмещение затрат по оплате помощи представителя 200 руб.

Обязанность по исполнению решения суда о выплате взысканных сумм возложена на Министерство финансов РФ, от имени которого выступает Управление Федерального казначейства РФ по Пермской области.

Судебной коллегией решение суда, за исключением суждения об отказе в удовлетворении требований, предъявленных к Генеральной прокуратуре РФ, отменено в связи с недоказанностью обстоятельств, имеющих значение для дела, установленными.

В соответствии со ст.1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, возмещается за счет казны РФ в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, в порядке, установленном законом.

В соответствии с п.10 ст.158 Бюджетного кодекса РФ главный распорядитель средств Федерального бюджета выступает в суде от имени казны РФ - по искам о возмещении вреда, причиненного незаконными решениями и действиями (бездействием) соответствующих должностных лиц и органов, по ведомственной принадлежности. Выплата средств по исполнительным листам производится за счет казны РФ из средств Федерального бюджета, выделенных Федеральным органом исполнительной власти или главным распорядителем средств Федерального бюджета.

В соответствии со ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающие на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации морального вреда.

Принимая решение об удовлетворении исковых требований, суд пришел к обоснованному выводу о том, что факт причинения истцу в результате незаконного привлечения его к уголовной ответственности и применения в отношении него меры пресечения - подписки о невыезде морального вреда, в ходе судебного разбирательства был установлен. Указанное обстоятельство, в соответствии с упомянутыми выше правовыми нормами, может рассматриваться в качестве основания для возмещения морального вреда, причиненного истцу.

В частности, суд обоснованно исходил из того, что, поскольку, приговором Губахинского городского суда истец был оправдан, законных оснований для привлечения его к уголовной ответственности и применении в отношении него меры пресечения у работников прокуратуры не имелось. Следовательно, их действия являются незаконными и при разрешении спора подлежат применению положения ст.1070 ГК РФ. Указанные выводы суда в кассационной жалобе фактически не оспариваются. Обоснованность этих выводов сомнений не вызывает.

Ссылка Управления и Министерства финансов РФ на то, что они не являются надлежащими ответчиками по предъявленным истцом исковым требованиям, надлежащим ответчиком в соответствии с приведенной выше статьей Бюджетного кодекса, является Главный распорядитель средств Федерального бюджета - Генеральная прокуратура РФ, является несостоятельной. При разрешении данного спора суд обоснованно руководствовался требованиями ст.1071 ГК РФ. Положения п.10 ст.158 БК РФ к спорным правоотношениям не применимы, так же как и иные нормы Бюджетного кодекса. Анализ положений ст.1 БК РФ свидетельствует о том, что участниками бюджетных правоотношений граждане не являются, а исковые требования по данному делу заявлены физическим лицом. В указанной части доводы ответчиков являются несостоятельными. В удовлетворении требований, предъявленных к Генеральной прокуратуре РФ, отказано обоснованно.

Вместе с тем, выводы суда по вопросу об определении размера денежной компенсации причиненного истцу морального вреда, нельзя признать должным образом мотивированными и основанными на обстоятельствах данного дела.

Решение суда не может быть основано на предложениях. Анализ мотивировочной части решения свидетельствует о том, что вывод суда по вопросу об определении денежной компенсации причиненного истцу морального вреда соответствующим образом не мотивирован и основан на предложениях. В частности, в обоснование своих требований истец ссылается на то, что в результате необоснованного привлечения его к уголовной ответственности ухудшилось состояние его здоровья. В решении прямо указано на то, что ухудшение состояния здоровья истца "могло быть связано" с фактом привлечения его к уголовной ответственности. Следовательно, наличие прямой причинно-следственной связи между этими двумя событиями истцом не доказано, судом не установлено, однако это обстоятельство учитывалось судом при решении им вопроса об определении размера денежной компенсации истцу морального вреда. Из материалов дела следует, что гипертонической болезнью истец страдает в течение длительного времени, это заболевание возникло у него достаточно давно. Чем именно подтверждается то, что очередное обострение этого заболевания, имевшее место в мае 1999 г., явилось следствием описываемых событий, из решения суда не ясно.

Суд исходил из того, что имело место нарушение конституционного права истца на свободу передвижения. При решении вопроса об определении размера денежной компенсации причиненного истцу морального вреда по этому основанию суду следовало уточнить у истца какие конкретно затруднения возникли у него в период действия избранной в отношении него меры пресечения, куда именно он собирался выехать и чем подтверждается это его намерение, которое он не смог реализовать.

Суд исходил из того, что увольнение истца со службы также явилось прямым следствием описываемых выше событий. На каких именно доказательствах, кроме утверждения самого истца, основан этот вывод, в решении также не указано.

Выяснение указанных обстоятельств необходимо при решении вопроса об определении размера денежной компенсации причиненного истцу морального вреда. Суду следовало исходить из необходимости соблюдения принципа разумности и справедливости, соразмерности характера и степени причиненных гражданину нравственных и физических страданий и размера взыскиваемой в его пользу, в счет компенсации указанных страданий, денежной суммы. Решение суда основано на предположениях и вынесено без учета необходимости реализации указанного выше принципа.

Возмещение ущерба, причиненного при Дорожно-транспортных происшествиях

14.03.99 г. на дороге в д. Грачи Березовского района Пермской области произошло дорожно-транспортное происшествие - столкновение автомобиля ВАЗ-2105, принадлежащего Г-ву Ю.В. под его управлением с автомобилем ВАЗ-21093 под управлением Л-ва П.М. В результате столкновения оба транспортных средства получили механические повреждения.

Л-в П.М. обратился в суд с иском к Г-ву Ю.В. о взыскании ущерба в размере 25.000 руб. Исковые требования мотивировал тем, что указанное ДТП, а, следовательно, и причинение ему материального и морального ущерба, стало возможным в результате нарушения ответчиком требований Правил дорожного движения. Автомобиль им восстановлен, он понес затраты на его восстановление.

Г-в Ю.В. обратился в суд со встречным иском к Л-ву П.М. о взыскании ущерба в размере 18.402 рублей, компенсации морального вреда в размере 5.000 рублей. Свои требования мотивировал тем, что ущерб причинен ему по вине Л-ва, нарушившего требования ПДД.

В судебном заседании Л-в П.М. увеличил сумму иска, встречный иск не признал. Просил взыскать расходы, понесенные им в счет восстановления автомобиля в размере 22.000 рублей, упущенную выгоду в размере 14.000 рублей, возникшую от разницы между стоимостью автомобиля, за которую он был приобретен, и ценой автомобиля, за которую он был продан.

Г-в Ю.В. исковые требования не признал, настаивал на удовлетворении своего иска.

Решением Кунгурского городского суда от 27.03.2002 г. с Г-ва Ю.В. в пользу Л.ва П.М. взыскано 34.070 рублей в счет возмещения материального ущерба, 3.000 рублей в счет возмещения расходов за оказание помощи адвокатом, госпошлина в доход местного бюджета 2.132 рубля 10 коп.

Г-ву Ю.В. в иске к Л-ву П.М. отказано.

Судебной коллегией решение суда отменено в связи с неправильным определением юридически значимых обстоятельств, недоказанностью обстоятельств, имеющих значение для дела.

В соответствии с ч.3 ст.1079 ГК РФ вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (ст.1064 ГК РФ), а в соответствии со ст.1064 ГК РФ вред, причиненный имуществу гражданина, а также вред причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

На основании ст.1082 ГК РФ предусмотрено два способа возмещения вреда: возмещение вреда в натуре или возмещение причиненных лицу убытков.

Под убытками в соответствие с ч.2 ст.15 ГК РФ понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которое это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Принимая решение об удовлетворении исковых требований Л-ва о возмещении материального ущерба, суд пришел к выводу о том, что истец понес убытки двух видов: расходы по восстановлению автомобиля в размере 20.070 рублей и упущенная выгода, возникшая в результате разницы между ценой, за которую автомобиль приобретался и его продажной ценой (52.000 - 38.000). При этом суд исходил из того обстоятельства, что Л-в являлся собственником автомобиля.

Суд не дал оценки тому обстоятельству, что истец не представил надлежащие доказательства принадлежности ему автомобиля марки ВАЗ 21093 на праве собственности. Техпаспорт на автомобиль, из которого следовало бы, что истец является собственником, отсутствует. В подтверждение своего довода о том, что автомобиль был приобретен в собственность накануне ДТП, в связи с чем документы не были оформлены, не проверен. В материалах дела имеется расписка от А-на, составленная после вынесения судебного решения, о том, что он продал автомобиль истцу за 52.000 рублей. Вместе с тем, отсутствуют доказательства принадлежности указанного автомобиля на праве собственности самому А-ну, в связи с чем возникает сомнение в том, мог ли А-н продавать автомобиль истцу. Собственник автомобиля (юридический) не допрошен, его отношение к вопросу о возможности взыскания ущерба в пользу Л-ва не выяснено. Поскольку остался невыясненным вопрос о приобретении истцом автомобиля в свою собственность, то преждевременным является вывод суда о причинении ущерба имуществу истца, поскольку не ясно, является ли Л-в надлежащим истцом по делу.

Судом взысканы расходы, понесенные истцом на ремонт автомобиля, и одновременно, упущенная выгода, возникшая в результате того. что истец вынужден был продать автомобиль по цене, значительно ниже существующей на рынке продаж вторичных автомобилей. Как следует из объяснений истца, снижение цены было вызвано тем обстоятельством, что, несмотря на производство восстановительного ремонта, имелась частичная утрата товарного вида.

Вывод суда о том, что при продаже автомашины после ДТП, с виновного в ДТП лица возможно одновременное взыскание стоимости восстановительного ремонта автомашины и разницы между стоимостью автомобиля до и после ДТП является неправильным.

При продаже истцом автомашины, отремонтированной сразу после ДТП, истец имеет право на возмещение стоимости ремонта, утраты автомашиной в связи с ДТП товарного вида.

Суд исходил из вины в ДТП Г-ва Ю.В. При этом, в обоснование своего вывода о вине ответчика, суд указал, что ДТП произошло на полосе движения автомобиля под управлением Л-ва П.М. В качестве основного доказательства вины ответчика в ДТП суд принял его объяснения сразу после ДТП, а именно о том, что он "перестроился на встречную полосу". Вместе с тем, суд не дал никакой оценки доводам ответчика, заявленным им в судебном заседании. В частности, не исследован вопрос о том, является ли участок дороги, на которой произошло ДТП, участком с двухсторонним движением. Выяснение этого вопроса имеет значение, поскольку ответчик оспаривает выезд на полосу встречного движения, а, следовательно, и сам факт нарушения им п.1.4 Правил дорожного движения. В связи с этим, необходимо было выяснить, являются ли действия ответчика виновными и находятся ли они в причинно-следственной связи с ДТП. Выводы по этому вопросу в решении суда отсутствуют. Пояснения свидетелей С-ва, К-ва, К-на о том, что на указанном участке ДТП имеется возможность разъехаться двум автомобилям, не могут являться достаточным доказательством, способным опровергнуть довод ответчика об отсутствии двухстороннего движения. Свидетели говорили об этом предположительно, руководствуясь своим субъективным видением ситуации, что недостаточно для вывода о вине ответчика. Доводам ответчика о нарушении истцом требований п.п. 8.9. и 13.9 ПДД оценка не дана.

Дела о защите чести и достоинства

Решением Кировского районного суда от 19 ноября 2002г. взыскано с ОАО "Пермнефть" в пользу П-ва К.Ф. в возмещение морального вреда 8.000 руб., в возмещение расходов по оплате помощи представителя 5.000 руб. и госпошлина в доход государства 1.000 руб.; в удовлетворении остальной части иска отказано.

Решение отменено в кассационном порядке из-за нарушения норм материального права.

П-в К.Ф. обратился в суд с иском о защите чести и достоинства к Я-ко В.М. и Г-ву А.Н., ссылаясь на то, что ответчики направили 25.03.1999 г. заявление в УВД и прокуратуру Пермской области о привлечении его к уголовной ответственности. В этом заявлении они указали на совершение им ряда преступлений, по заявлению органа внутренних дел проводилась проверка, было возбуждено уголовное дело, которое в последующем по отдельным эпизодам обвинения было прекращено за отсутствием состава преступления постановлениями органов предварительного следствия от 02.11.1999 г., 05.11.1999 г. и 02.03.2000 г.

Ответчик Я-ко В.М. подписал заявление как генеральный директор ОАО "Пермоблнефть", а Г-в А.Н. - как адвокат Свердловской юридической консультации N 1 г. Перми. Истец просил обязать их опровергнуть сведения, порочащие честь и достоинство, которые были распространены в указанном заявлении, в качестве третьего ответчика по делу истец просил привлечь ОАО "Пермоблнефть", просил взыскать с каждого из ответчиков в возмещение морального вреда, причиненного распространением порочащих его честь и достоинство сведений, по 150.000 руб., обязать их возместить в солидарном порядке расходы за представительство его интересов в суде 10.000 руб.

Ответчики Я-ко В.М., Г-в А.Н. в суд не явились, их представители иска не признали, ссылаясь на то, что заявление исходило от юридического лица - ОАО "Пермоблнефть", виновными в распространении сведений, порочащих его честь и достоинство являются работники милиции, так как заявление было адресовано узкому кругу должностных лиц.

Судом требования удовлетворены частично, вынесено изложенное выше решение. При этом суд указал, что заявление о привлечении истца к уголовной ответственности исходило от организации, поэтому требования истца о возложении обязанности опровергнуть распространенные в нем сведения на физических лиц Я-ко В.М. и Г-ва А.Н. являются необоснованными. В части расходов на проведение экспертизы суд указал, что они не подлежат возмещению, поскольку довод истца о наличии причинной связи между возникшими у него заболеваниями и фактом распространения в отношении него порочащих сведений нельзя отнести к ответчикам, так как нравственные страдания ему были причинены органами предварительного следствия.

В кассационной жалобе П-в К.Ф. просит отменить решение, ссылаясь на то, что суд необоснованно освободил ответчиков об обязанности опровергнуть распространенные в отношении него сведения и выплатить в его пользу компенсацию в возмещение морального вреда, при этом было необоснованно отказано в удовлетворении его заявления о возмещении расходов по проведению экспертизы, поскольку экспертиза подтвердила наличие такой причинной связи.

Удовлетворяя жалобу и отменяя решение, судебная коллегия указала следующее.

Под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, о котором указывается в ст.152 ГК РФ следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и теле - видеопрограмм, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, как сообщения в иной, в том числе, устной, форме нескольким или хотя бы одному лицу. Ответчиками по искам об опровержении сведений, порочащих честь и достоинство или деловую репутацию, являются лица, распространившие эти сведения.

Судом эти положения, следующие из содержания ст.152 ГК РФ, при рассмотрении дела не были учтены, эта норма имеет специальный характер, поэтому ограничение пределов ответственности, исходя из ст.1068 ГК РФ, является неправильным.

В связи с этим освобождение от ответственности по возмещению вреда, причиненного распространением порочащих сведений, Я-ко В.М., Г-ва А.Н. как лиц, подписавших заявление в отношении истца в правоохранительные органы, противоречит п.5 ст.152 ГК РФ, довод суда о том, что заявление исходило от предприятия не исключает их ответственности, поскольку они относятся к лицам, распространившим порочащие сведения.

В нарушение ст.152 ГК РФ суд необоснованно отказал истцу в возложении обязанности опровергнуть каким-либо способом распространенные в отношении него сведения, в том числе, если речь идет о документе, то путем его замены или отзыва (п.2 ст.152 ГК РФ). Согласно права гражданина требовать по суду опровержения порочащих сведений (п.1 ст.152 ГК РФ) при удовлетворении иска суд обязан указать способ опровержения порочащих сведений, признанных несоответствующими действительности. Это требование закона судом при рассмотрении дела также было нарушено.

Отказывая истцу в возмещении расходов по проведению экспертизы, суд не учел, что требования заявлено из оснований ст.152 ГК РФ, где причинение морального вреда связывается с распространением порочащих сведений. Это требование признано судом обоснованным, поскольку установлено, что распространение порочащих сведений, несоответствующих действительности, имело место. При таком положении отказ в возмещении расходов по проведению экспертизы противоречит ст.90 ГПК РСФСР. Следует также отметить, что ссылка в решении суда на виновность органов предварительного следствия в причинении морального вреда противоречит требованиям процессуального законодательства, поскольку эти органы к участию в деле не привлекались, сам же истец в исковом заявлении о наличии у него заболеваний связывал с действиями ответчиков, которые считал неправомерными, при этом не указывал на нарушение его прав органами предварительного следствия. В связи с изложенным, принятое по делу решение нельзя признать законным и обоснованным, вследствие чего оно отменено.

Решением Большесосновского районного суда от 10 января 2002г., постановлено:

иск Ш-ва В.А. удовлетворить. Признать несоответствующим действительности сведения, касающиеся Ш-ва В.А., опубликованные в статье "От депутата зависит наше будущее" в номере 94 за 01 декабря 2001 г. газеты "Светлый путь" Б-Сосновского района Пермской области.

Обязать Н-ву И.С. и редакцию газеты "Светлый путь" опубликовать в газете "Светлый путь" Б-Сосновского района один раз в неделю в течение 10 дней со дня получения требования об опровержении, опровержение статьи "От депутата зависит наше будущее" в отношении Ш-ва В.А.

Обязать Н-ву И.С. принести посредством публикации в газете "Светлый путь" Б-Сосновского района извинения Ш-ву В.А. за распространение сведений, не соответствующих действительности.

Взыскать в пользу Ш-ва В.А. в возмещение морального вреда с Н-вой И.С. 500 рублей; с редакции газеты "Светлый путь" Б-Сосновского района Пермской области 1.000 рублей.

В удовлетворении остальной части иска в части взыскания морального вреда в сумме 399.5000 рублей с Н-вой И.С. и 399.000 руб. с редакции газеты "Светлый путь" отказано

Ввиду неправильного применения судом норм материального права решение суда отменено в кассационном порядке.

Ш-в В.А. обратился в суд с иском к редакции газеты "Светлый путь" и Н-вой И.С. о защите чести, достоинства и деловой репутации, возмещении морального вреда.

Как указал истец, в газете "Светлый путь" от 1 декабря 2001г. была напечатана статья Н-вой И.С. под заголовком "От депутата зависит наше будущее". В статье указано, что на предприятии истца нарушается кодекс законов о труде, в его ресторане продаются спиртные напитки и табачные изделия несовершеннолетним. Кроме того, со слов Н-вой И.С. "получается", что он не развит, не образован, люди его не уважают. Все эти сведения порочат его честь, достоинство и деловую репутацию, как человека, руководителя предприятия, кандидата в депутаты Законодательного Собрания Пермской области. Данная статья перечеркнула результаты его многолетней работы.

Просил суд признать несоответствующей действительности указанную выше статью, обязать ответчика Н-ву И.С. опровергнуть эту статью и принести ему свои извинения через газету, взыскать в возмещение морального вреда с ответчиков по 400.000 рублей с каждого.

При решении вопроса, о возложении на ответчиков обязанности по выплате истцу денежной компенсации морального вреда, суд правильно установил, что текст статьи "От депутата зависит наше будущее", опубликованный в газете "Светлый путь" в редакции газеты был представлен Н-вой И.С. в период компании по выборам депутатов Законодательного Собрания Пермской области. Статья оплачена из избирательного фонда Ш-на И.И. Указанная статья подлежала публикации в соответствии с п.4 ст.37 ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие референдуме граждан РФ" и не подлежала редактированию с точки зрения соответствия действительности изложенных в ней сведений.

Редакция согласно п.5 ст.57 закона РФ "О средствах массовой информации" не может нести ответственность за данную публикацию в виде взыскания с нее денежной компенсации за причинение морального вреда Ш-ву В.А.

Такой вывод содержится в п.9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18.08.92 г. N 11 "О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении судами дел о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц". Не выполнено судом требование п.13 указанного постановления Пленума Верховного Суда РФ, согласно которому при удовлетворении иска суд в резолютивной части решения обязан указать способ опровержения порочащих сведений, признанных несоответствующими действительности и, при необходимости, изложить текст такого опровержения, где должно быть указано, какие сведения не соответствуют действительности, когда и как они распространены, а также определен срок, в течение которого оно должно последовать.

Нарушение судом указанных требований явилось причиной неясного изложения резолютивной части решения.

При новом рассмотрении дела суду предложено обеспечить строгое соблюдение норм права, сформулировать текст опровержения, подлежащего опубликованию, точно указать срок публикации.

Дела по жалобам на действия государственных органов, общественных организаций и должностных лиц, нарушающих права и свободы гаждан.

Г-в В.Ю. обратился в суд с жалобой на действия МРЭО ГИБДД ГУВД Пермской области по поводу неправильного установления срока в талоне о прохождении технического осмотра транспортного средства - автомобиля ВАЗ-21099, принадлежащего ему на праве собственности по договору купли-продажи.

Паспорт на данный автомобиль выдан 21.02.1997 года прежнему собственнику Д-ву А.Н., свидетельство о регистрации транспортного средства 11.03.1997 года. Полагает, что с этого момента должен исчисляться срок для проведения техосмотра, а поскольку с указанных дат прошло менее 5 лет, то талон о прохождении техосмотра должен быть выдан на 24 месяца, т.е. по март 2004 года, а не до февраля 2003 года, как определили ему.

Д-ву на этот автомобиль талон выдан до августа 2003 года.

Решением Свердловского районного суда г.Перми от 21.03.2002 года жалоба Г-ва В.Ю. удовлетворена. На МРЭО ГИБДД ГУВД Пермской области возложена обязанность выдать талон о прохождении технического осмотра транспортного средства Г-ва по февраль 2004 года.

В порядке надзора решение отменено в связи неправильным применением судом норм материального права.

В соответствии с п.4 "Положения о проведении государственного технического осмотра автотранспортных средств и прицепов к ним Государственной инспекцией безопасности дорожного движения Министерства внутренних дел Российской Федерации", утв. постановлением Правительства РФ от 31.07.1998 г. N 880 транспортные средства, с года выпуска которых прошло не более 5 лет, включая год выпуска, подлежат техническому осмотру каждые 24 месяца. Автомобиль выпущен в 1997 году, впервые зарегистрирован как новый 11.03.97 г., тогда же выдан талон техосмотра на 2 года. На момент приобретения автомобиля Г-вым в феврале 2002 года прошло 5 лет, в связи с чем талон выдан по февраль 2003 г., а не февраль 2004 года.

Смена собственника автомобиля в соответствии с п.29 "Правил проведения государственного технического осмотра", утв. приказом МВД России от 15 марта 1999 года N 190 не влияет на срок прохождения техосмотра.

Суд, ссылаясь на п.4 указанного выше положения о проведении государственного технического осмотра транспортных средств, обязал МРЭО ГИБДД ГУВД области выдать талон о прохождении технического осмотра транспортного средства по февраль 2004 года, не мотивируя установление такого срока, хотя по правилам ст.197 ГПК РСФСР суд в решении обязан привести доказательства, на которых основаны выводы суда, и доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства.

При таком положении решение суда не может быть признано законным и обоснованным в связи с чем подлежит отмене. При новом рассмотрении дела суду предложено правильно определить фактические обстоятельства дела в соответствии с п.4 "Положения о прохождении государственного технического осмотра транспортных средств и прицепов к ним Государственной инспекцией безопасности дорожного движения МВД РФ", регулирующего сроки технического осмотра транспортных средств, обсудить возможность применения п.29 "Правил проведения государственного технического осмотра транспортных средств" к приказу МВД РФ от 15.03.99 г. (в редакции от 18.05.01 г.), поскольку срок прохождения техосмотра предыдущему владельцу указанного автомобиля был установлен по август 2003 года.

Решением Свердловского районного суда г.Перми от 06 июля 2001 года постановление Пермской таможни от 24 сентября 1999 года по делу о нарушении таможенных правил N 10200 - 518/99 в части конфискации автомобиля "Джип Гранд Чероки", 1996 года выпуска, отменено, в остальной части жалобы К-ву С.А. отказано.

В кассационном порядке дело не рассматривалось.

Постановлением президиума Пермского областного суда решение суда в части отказа К-ву С.А. в удовлетворении жалобы о восстановлении допущенного Пермской таможней нарушения права собственности К-ва С.А. на автомобиль "Джип Гранд Чероки" путем возложения обязанности на Пермскую таможню по возврату ему автомобиля отменено в связи с неправильным применением норм материального права.

К-в С.А. обратился в суд с жалобой на действия Пермской таможни, указывая, что 07.08.99 г. актом Пермской таможни у него был изъят и задержан в порядке ст.131 ТК РФ автомобиль "Джип Гранд Чероки", принадлежащий ему на праве собственности. Данный автомобиль был приобретен им в г.Ижевске, в ПЭА "АСПЭК" по справке-счету и поставлен на учет в 1997 г. в МРЭО ГАИ Пермской области. Постановлением И.о. заместителя начальника Пермской таможни от 24.09.1999 г. не установленное лицо признано виновным в совершении нарушения таможенных правил, предусмотренных ч.1 ст.279 ТК РФ, наложено взыскание в виде конфискации товара, являющегося непосредственным объектом правонарушения - автомобиля "Джип Гранд Чероки", 1996 г. выпуска.

Отказывая в удовлетворении жалобы в части восстановления допущенного Пермской таможней нарушения права собственности К-ва С.А. на автомобиль "Джип Гранд Чероки", путем возложения на Пермскую таможню обязанности по возврату ему данного автомобиля, суд исходил из того, что согласно ст.131 Таможенного кодекса Российской Федерации никто не вправе пользоваться и распоряжаться товарами и транспортными средствами, в отношении которых таможенное оформление не завершено, за исключением случаев, предусмотренных настоящим кодексом и нормативными актами Государственного таможенного комитета РФ.

При этом ст.302 ГК РФ предусматривает, что если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело право его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.

Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 27.11.01 г. N 202-О "Об официальном разъяснении Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 14.05.1999 г. по делу о проверке конституционности положений части первой статьи 131 и части первой статьи 380 ТК РФ" сделал вывод о том, что положение части первой статьи 131 ТК РФ в его конституционно-правовом смысле, выявленном Конституционным Судом РФ в Постановлении от 14.05.99 г., не означает, что обязанность выполнить требования по таможенному оформлению товаров и транспортных средств, в том числе по уплате таможенных платежей, может быть возложена на лиц, которые не могли каким-либо образом влиять на соблюдение требуемых при перемещении товаров и транспортных средств через таможенную границу таможенных формальностей, поскольку не были в тот период участниками каких-либо отношений, включая таможенные отношения, по поводу такого имущества, при том, что приобретая его, они не знали и не должны были знать о незаконности ввоза.

В соответствии с положениями ст.172 ТК РФ, декларантом может быть лицо, перемещающее товары и транспортные средства, либо таможенный брокер (посредник), декларирующие, предоставляющие и предъявляющие товары и транспортные средства от собственного имени и перемещающие товары через таможенную границу Российской Федерации.

Бесспорных доказательств, свидетельствующих о том, что К-в С.А. знал или должен был знать о незаконном ввозе транспортного средства на территорию Российской Федерации, в материалах дела не имеется. Судом установлено, что К-в С.А., приобретший автомобиль в собственность, - является добросовестным приобретателем. Однако отказывая К-ву С.А. в удовлетворении жалобы в части восстановления нарушенного Пермской таможней права собственности путем возложения на Пермскую таможню обязанности по возврату ему автомобиля, суд не учел требований ст.302 ГК РФ и не принял во внимание, что он декларантом не является, поскольку автомобиль через таможенную границу не перемещал, приобрел его в г.Ижевске в ПЭА "АСПЭК", то есть К-в С.А. не имеет никакого отношения к таможенным правоотношениям.

При таком положении решение суда в части отказа К-ву С.А. в удовлетворении жалобы о восстановлении допущенного Пермской таможней нарушения права собственности К-ва С.А. на автомобиль "Джип Гранд Чероки", путем возложения на Пермскую таможню обязанности по возврату ему данного автомобиля не может быть признано законным.

П-в В.К., проживая с семьей в квартире по адресу с. Моховое, ул. Нижняя, 16-2 Кунгурского района, находящегося в собственности ОАО "Пермдорстрой", в феврале 2002 г. обратился к собственнику жилья с заявлением о передаче ему в порядке приватизации занимаемой квартиры. Письмом 28.02.2002 г. в приватизации жилого помещения ему было отказано, так как занимаемая квартира находится в собственности ОАО "Пермдорстрой" и приватизации в установленном законом порядке не подлежит.

Считая отказ в приватизации незаконным, П-в В.К. обратился в суд с жалобой на действия руководителя ОАО "Пермдорстрой".

Представитель ОАО "Пермдорстрой" заявленные требования не признал, указав, что истец проживает в доме ОАО "Пермдорстрой" и относится к общественному жилищному фонду. Решение о разрешении приватизации жилых помещений, принадлежащих ОАО "Пермдорстрой", не принималось, поэтому отказ в приватизации жилого помещения П-ву В.К. является обоснованным.

Решением Кунгурского городского суда от 9.07.2002 г. в удовлетворении жалобы П-ву В.К. отказано.

При этом суд исходил из того, что спорное жилое помещение является собственностью ОАО "Пермдорстрой". АО было учреждено по распоряжению комитета по управлению имуществом Администрации Пермской области в феврале 1993 г. на базе госпредприятия треста "Пермдорстрой" с передачей ему имущества госпредприятия, в том числе жилого фонда. Строительство дома по ул. Нижняя, 16-2 с. Моховая и принятие его в эксплуатацию завершено после решения о передаче госимущества ОАО "Пермдорстрой", следовательно квартира является собственностью ответчика, у истца не возникло право на приватизацию, предусмотренного законом РФ "О приватизации жилищного фонда в РФ".

Судебной коллегией решение отменено ввиду неправильного определения юридически значимых обстоятельств.

Принимая решение, суд указал, что строительство дома, принятие его в эксплуатацию завершено после решения о передаче госимущества ОАО "Пермдорстрой", следовательно жилое помещение не может быть передано П-ву в порядке приватизации, так как не относится к государственному либо муниципальному жилищному фонду, а является собственностью ОАО "Пермдорстрой".

Вместе с тем, суд должным образом данный вывод не обосновал, не учел того, согласно ст.18 закона РФ "О приватизации жилищного фонда в РФ" (в ред. Закона РФ от 23.12.92 г. N 4199-1) переход государственных и муниципальных предприятий в иную форму собственности либо их ликвидация не влияют на жилищные права граждан, проживающих в домах таких предприятий, учреждений, в том числе право бесплатной приватизации жилья. Гражданину не может быть отказано в приватизации жилого помещения в домах данных предприятий и в том случае, если изменение формы собственности или ликвидация предприятия имели место до вступления в силу ст.18 названного закона, то есть действовавшее до этого времени законодательство, регулирующее условия и порядок изменения формы собственности государственных или муниципальных предприятий и учреждений не касалось вопросов приватизации их жилищного фонда, а законодательством, регулировавшим приватизацию жилищного фонда не были установлены условия, которые лишили бы гражданина в указанных случаях права на получение в собственность занимаемого жилого помещения.

Решая вопрос о правомерности отказа П-ву В.К. в приватизации жилого помещения, суд не выяснил в каком порядке был вселен истец в спорное жилое помещение, не было ли это жилье распределено ему в установленном законом порядке, поскольку в материалах дела имеются копии решений профсоюзного комитета организации от 01.06.90 г. о разрешении П-ву К. строительства коттеджа "самостроем" и от 08.08.94 г. об исключении его из списка очередников, нуждающихся в улучшении жилищных условий. Данные факты суд не проверил, документы в подлиннике у сторон не затребовал, правовую оценку этим обстоятельствам не дал.

В данном случае суду следовало проверить на каком основании, кем, когда в действительности спорный дом был предоставлен и заселен П-вым В.К., на основании каких документов и кто производил его строительство.

Суду следовало проверить правовые основания передачи ОАО "Пермдорстрой" жилищного фонда госпредприятия "Пермдорстрой", что представляло собой на момент передачи строение, являющееся предметом спора.

С учетом этого, суду следовало предложить сторонам представить доказательства в подтверждение своих доводов, затребовать проектно-сметную документацию на строительство дома, документы об отводе земельного участка за период с 1991-1992 гг.

Установление данных обстоятельств имеет существенное значение для правильного рассмотрения спора, при рассмотрении дела в полном объеме они не установлены.

Судам следует иметь в виду, что с 01.02.2003 г. в соответствии с главой 25 ГПК РФ как дела, возникающие из публичных правоотношений, могут рассматриваться дела об оспаривании решений и действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих.

Дела об оспаривании решений и действий (бездействия) других органов и должностных лиц, например ООО, ОАО и т.п. должны рассматриваться в исковом порядке.

Дела из договоров займа.

П-в А.А. обратился в суд с иском к В-ну В.Л. взыскании долга по договору займа - 9.000 руб., а также 2.059 руб. - процентов за пользование чужими денежными средствами.

Исковые требования мотивировал тем, что 14 апреля 2001 г. он заключил с ответчиком договор займа, по условиям которого передал ответчику в собственность 12.000 руб., а ответчик принял на себя обязательство в срок до июля 2001г. возвратить ему указанную сумму. Договор займа был заключен в письменной форме, путем написания ответчиком расписки о получении им от истца указанной выше денежной суммы.

Представитель ответчика исковые требования не признал. Ссылался на то, что фактически сумму займа ответчик от истца не получал. Истец передал эти деньги другим лицам.

Решением Добрянского районного суда в иске отказано.

Судебной коллегией решение отменено в связи с неправильным определением юридически значимых обстоятельств, неправильным применением норм материального права.

В соответствии со ст.807, 808 ГК РФ по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщик) деньги, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа). Договор займа считается заключенным с момента передачи денег. В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющий передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы.

Согласно ст.812 ГК РФ, если договор займа был заключен в письменной форме, его оспаривание по безденежности путем свидетельских показаний не допускается, за исключением случаев, когда договор был заключен под влиянием обмана, насилия, угрозы или стечения тяжелых обстоятельств.

Принимая решение об удовлетворении исковых требований, суд пришел к выводу о том, что поскольку фактически сумму, которая указана в долговой расписке, истец ответчику не передавал, оснований для взыскания в пользу истца указанной суммы не имеется.

Указанный вывод суда нельзя признать соответствующим закону.

Судом не учтено то обстоятельство, что в материалах дела имеется долговая расписка ответчика - документ, подтверждающий наличие у ответчика перед истцом неисполненного денежного обязательства. Подлинность указанного документа ответчиком не оспаривается. Требований о признании договора займа, подтверждением которого является расписка, недействительным или незаключенным ответчик к истцу не предъявлял.

Принимая решение об отказе в иске, суд исходил из того, что деньги были переданы не ответчику, а другим лицам. При этом суд не дал оценки тому обстоятельству, что деньги были переданы истцом в счет исполнения ответчиком его денежного обязательства перед другими лицами, передача денег происходила в присутствии ответчика, против выплаты денег истцом другим лицам за него ответчик не возражал. В последующем он признал наличие у него денежного обязательства перед истцом, написав соответствующую расписку. Довод суда о том, что истец не представил доказательств подлинности представленной им расписки ответчика неубедителен, поскольку указанная расписка имеется в материалах дела, и ответчик подлинность этого документа не оспаривает. В связи с чем истец обязан был доказать подлинность документа, подлинность которого не оспаривается ответчиком, подлинность которого не вызывала сомнений и у суда в ходе судебного разбирательства, из решения суда не ясно.

Заочным решением Чайковского городского суда Пермской области от 11.04.2001 г. взыскано в пользу Б-ва К.Г. с должника С-вой Т.Г. 5.000 рублей и возврат госпошлины в сумме 210 рублей.

Постановлением президиума Пермского областного суда заочное решение отменено в связи с неправильным толкованием норм материального права.

Б-в К.Г. обратился в суд с иском о взыскании к С-вой Т.Г. суммы долга в размере 5.000 рублей, мотивируя тем, что передал ответчице 10.000 рублей в качестве задатка в связи с намерением сторон заключить договор купли-продажи квартиры по адресу: г. Чайковский, Приморский бульвар, 15-40. Поскольку договор купли-продажи не заключен по вине С-вой Т.Г., последняя по условиям соглашения о задатке должна возвратить Б-ву К.Г. сумму задатка в двойном размере. На момент предъявления иска в суд задолженность С-вой Т.Г. перед истцом составила 5.000 рублей.

Удовлетворяя исковые требования, суд руководствовался заключенным 29 сентября (год не указан) между сторонами соглашением, названным договором о задатке, согласно которому Б-в К.Г. обязуется купить, а С-ва Т.Г. продать квартиру N 40 дома N 15 по Приморскому бульвару г.Чайковского за 170.000 рублей. Покупатель выплачивает Продавцу задаток в размере 10.000 рублей, в случае отказа Покупателя от сделки купли-продажи задаток не возвращается. В случае отказа Продавца продать вышеуказанную квартиру Продавец возвращает задаток в двойном размере, что составляет 20.000 рублей.

Судом не выяснялось, является ли переданная Б-вым К.Г. денежная сумма задатком, не проводился анализ соглашения применительно к ст.380 ГК РФ, согласно которой задатком признается денежная сумма, выдаваемая одной из договаривающихся сторон в счет причитающихся с нее по договору платежей другой стороне, в доказательство заключения договора и в обеспечение его исполнения.

Соглашение о задатке независимо от суммы задатка должно быть совершено в письменной форме. В случае сомнения в отношении того, является ли сумма, уплаченная в счет причитающихся со стороны по договору платежей, задатком, в частности вследствие несоблюдения правила, установленного п.2 ст.380 ГК РФ, эта сумма считается уплаченной в качестве аванса, если не доказано иное.

Из содержания данной нормы следует, что задатком является денежная сумма, передаваемая одной стороной другой в обеспечение обязательства, вытекающего из договора и в доказательство его заключения. Необходимо наличие самого договора, по которому была бы уплачена сумма.

В соответствии со ст.432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Из пояснений Б-ва К.Г. следует, что письменный договор купли-продажи не заключался, поскольку у него возникли сомнения в правомочиях С-вой Т.Г. по распоряжению квартирой.

Суду следовало определить характер взаимоотношений сторон, установить возникли ли между ними соответствующие обязательства, определить правовую природу 10.000 рублей, переданных Б-вым К.Г. С-вой Т.Г., дать установленным обстоятельствам надлежащую оценку в соответствии с требованиями закона.

М-в А.В. обратился в суд с иском к Ф-ву Н.Б. о взыскании долга в сумме 8.000 руб., а также процентов в сумме 7.816 руб., указав, что на основании договора займа передал в августе ответчику 8.200 руб. без оформления расписки. В дальнейшем, несмотря на многочисленные требования, Ф-в Н.Б. деньги не возвратил.

Ф-в Н.Б. предъявил встречный иск к М-ву А.В. о взыскании 20.414 руб. 29 коп., в обоснование которого сослался на то, что также в начале 1998 г. заключил с М-вым А.В. договор займа без соблюдения письменной формы, передав ему в долг 12.000 руб. с условием возврата весной 1999 г. Также им в период с 1996 г. по 1999 г. были произведены затраты на бензин, в связи с тем, что он на автомобиле, находящемся в его пользовании, возил семью М-ва А.В. в различные населенные пункты, в том числе и за пределы Пермской области. В августе 1998 г. М-в А.В. пообещал рассчитаться с ним не только по договору займа, но и возместить расходы на бензин, с учетом которых общий размер его обязательства перед Ф-вым Н.Б. составил 15.000 руб. В августе 1998 г. М-в А.В. возвратил ему 8.000 руб., заверив, что 7.000 руб. вернет позже, однако условия обязательства не исполнил, в связи с чем Ф-в Н.Б. просил о взыскании 7.000 руб. с применением индексов инфляции за период с сентября 1998 г.

Решением Частинского районного суда от 3 апреля 2002 г. взыскано с Ф-ва Н.Б. в пользу М-ва А.В. 8.000 руб. долга по договору займа, 330 рублей госпошлины, в остальной части иска М-ву А.В. отказано. Ф-ву Н.Б. в иске к М-ву А.В. отказано.

В кассационном порядке решение отменено в части удовлетворения иска М-ва А.В в связи с неправильным толкованием материального закона.

В соответствии со ст.808 ГК РФ договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме, если его сумма превышает не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, а в случае, когда займодавцем является юридическое лицо, - независимо от суммы.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющий передачу ему займодавцем определенной суммы или определенного количества вещей.

На основании п.1 ст.162 ГК РФ несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства.

Посчитав установленным заключение между М-вым А.В. и Ф-вым Н.Б. договора займа, по условиям которого М-ков А.В. в августе 1998 г. передал Ф-ву Н.Б. 8.000 руб., суд сослался на выписку из лицевого счета М-вой Н.А., жены истца, о снятии с него 8.205 руб. и закрытии счета, а также объяснения Ф-ва Н.Б., данные им как к судебном заседании, так и при проведении Частинским ОВД проверки по заявлению Мерзлякова А.В. о получении им денежной суммы в указанном размере.

Между тем, как следовало из материалов дела, Ф-в Н.Б. факт получения от М-ва А.В. 8.000 руб. в качестве суммы займа оспаривал как в суде, так и в ходе проверки по заявлению М-ва А.В., ссылался на то, что в размере этой денежной суммы М-в А.В. рассчитался с ним по оказанным транспортным услугам. Договор займа в письменной форме между сторонами не заключался, расписка или иной документ, удостоверяющий передачу М-вым А.В. Ф-ву Н.Б. 8.000 руб. в качестве суммы займа, не составлялись. Письменным доказательством наличия между сторонами договора займа не могло быть расценено и снятие денежных средств женой М-ва А.В. с ее лицевого счета, поскольку указанное обстоятельство не свидетельствовало о том, что после снятия денег со вклада они были переданы Ф-ву Н.Б.

Выводы суда в части разрешения иска М-ва А.В. не основаны на исследованных доказательствах и законе, в связи с чем постановленное в этой части решение не может быть признано законным и обоснованным. При новом рассмотрении дела в этой части суду следует предложить М-ву А.В. представить письменные доказательства заключения с Ф-вым Н.Б. договора займа в сумме 8.000 руб. в силу требований ч.2 ст.50 ГПК РСФСР, дать надлежащую правовую оценку имеющимся по делу доказательствам, разрешить спор с соблюдением требований закона в зависимости от установленного. В остальной части доводы кассационной жалобы Ф-ва Н.Б. судебная коллегия оценила как необоснованные.

Отказывая Ф-ву в удовлетворении иска о взыскании денежных средств с М-ва, суд сделал правильный вывод об отсутствии по делу доказательств заключения сторонами договора займа, по условиям которого Ф-в передал денежные средства М-ву, а также договора аренды транспортных средств с экипажем. М-в наличие у него долга перед Ф-вы, вытекающим из этих обязательств, оспаривал, а Ф-в соответствующих письменных доказательств в обоснование своих доводов не представил.

Дела, рассматриваемые в порядке особого производства

Решением Дзержинского районного суда г. Перми от 28.08.2002 г. Т-вой Л.В. отказано в иске к Администрации Дзержинского района г. Перми, Администрации г. Перми о признании права собственности на дом и земельный участок, находящиеся по ул. Красноборская, 100 в г. Перми.

Определением судебной коллегии решение отменено из-за неправильного применения норм материального права и неправильного определения юридически значимых обстоятельств.

Т-ва Л.В. обратилась с иском к Администрации Дзержинского района г. Перми о признании права собственности на дом и земельный участок по ул. Красноборская, 100 г. Перми. В обоснование иска ссылалась на то, что ранее дом на основании договора купли-продажи права застройки от 07.07.47 г., принадлежал ее бабушке С-вой А.А., которая умерла в 1958 г. Единственный наследник после бабушки, отец истицы, умер ранее С-вой, поэтому истица фактически приняла наследство, проживала в этом доме. Юридически права оформлены не были. До настоящего времени она является владельцем дома, владеет им открыто, непрерывно, содержит дом, пользуется земельным участком. В 1973 г. произвела капитальный ремонт дома. Просит признать право собственности, поскольку более 15 лет непрерывно, открыто владеет домом. В судебном заседании истица уточнила, что в 1973 г. дом был построен другой, старый дом стал использоваться как хозяйственная постройка. Новый дом значится как самовольная постройка.

Судом к участию в деле привлечены Администрация г. Перми, департамент имущественных отношений г. Перми.

В кассационной жалобе Т-ва Л.В., оспаривая решение, просила решение суда отменить, ссылаясь на то, что дом по договору с К-ным Ф.М. был приобретен С-вой А.А. 07.07.1947 г., ее единственным наследником являлся сын, С-ов В.С., который умер раньше наследодателя. В права наследования фактически вступила она одна, оставшись проживать в доме. На момент смерти бабушки она являлась несовершеннолетней, вступить в права не могла. К разряду самовольных этот дом отнесен быть не может, поскольку в 1973 г. матерью истицы и ею самой, был к старому дому пристроен новый дом, а старый дом стал использоваться как сарай. Участок под дом был предоставлен законно, для застройки дома. Она имеет право собственности на дом и земельный участок по наследству.

Отказывая в удовлетворении требований, суд указал, что строительством самовольной постройки занималась не истица, а С-ва А.И. Истица только оказывала помощь в строительстве. И поэтому она не является лицом, осуществившим постройку. Длительное время владения недвижимостью, не порождает права собственности на самовольную постройку. Нельзя признать права собственности на дом по основанию фактического принятия наследства, поскольку дом построен после смерти С-вой А. и не является наследственной массой.

Между тем, суд при рассмотрении дела не уточнил у истицы ее требования, по какому основанию она просит признать за ней право собственности на спорное строение: по приобретательской давности; по наследованию или на самовольную постройку, возведенную на земельном участке, которым пользовалась ее бабушка.

Данное обстоятельство имеет существенное значение, на него суд должен был обратить внимание еще при подготовке дела к судебному разбирательству.

Делая вывод об отсутствии у истицы оснований возникновения права собственности в соответствии со ст.234 ГК РФ, суд не учел, что данное положение закона применимо в случае возникновения спора по имуществу, которое не имеет собственника. Спорный дом был возведен на месте дома, имеющего собственника, часть старого строения сохранилась, является частью старого дома. Собственником старого дома являлась С-ва А.А. Истица претендует на это строение, в том числе на часть старого, по праву наследования.

Ссылка суда на то, что истица не являлась застройщиком нового дома, а оказывала только материальную помощь, доказательствами не подтверждена. Единственный свидетель, который пояснял о том, кто строил дом, Т-в В.А., давал в отношении этого факта противоречивые показания. Кроме того, данное обстоятельство не будет являться юридически значимым, если истица просит признать право собственности на дом по праву наследования.

Обосновывая свои требования Т-ва Л.В. указывала на то, что ее бабушка С-ва А.А. пользовалась земельным участком правомерно, приобрела на основании договора купли-продажи права застройки от 07.07.47 г. Она фактически приняла наследство, пользовалась после смерти бабушки построенным домом, земельным участком. Юридически в права наследования не вступала. Новый дом был возведен на земельном участке, право пользования истицы которым не оспаривалось. Данное обстоятельство судом во внимание не принято, оценки доводам истицы не дано.

По существу доводы истицы подтверждаются материалами дела: копией договоров о праве на застройку, об отчуждении строения на праве застройки, купли-продажи права застройки, свидетельскими показаниями о фактическом принятии истицей наследства после смерти бабушки, постройке нового дома на месте старого с сохранением части старого строения. Этим данным оценки не дано.

Определением Свердловского районного суда г. Перми от 21.08.2002 г. прекращено производство по делу по заявлению С-ва Л.А. об установлении факта родственных отношений.

В кассационном порядке определение суда не обжаловано.

В порядке надзора определение суда отменено в связи с существенным нарушением норм процессуального права.

04 июля 2002 г. С-в Л.А. обратился в суд с заявлением об установлении факта родственных отношений между ним и Р-вой Р.Н., указывая, что Р-ва Р.Н., умершая 22.05.1998 г., является его двоюродной сестрой, иные родственники отсутствуют, в наследство после ее смерти никто не вступал, с 1998 г. он осуществляет уход за наследственным имуществом, установление факта родственных отношений необходимо для оформления права на наследство.

26 июля 2002 г. С-в Л.А. умер. Судом постановлено приведенное выше определение. Прекращая производство по делу по заявлению С-ва Л.А. об установлении юридического факта, суд руководствовался п. 8 ст. 219 ГПК РСФСР.

В соответствие с п. 8 ст. 219 ГПК РСФСР суд или судья прекращает производство по делу, если после смерти гражданина, являющегося одной из сторон по делу, спорное правоотношение не допускает правопреемства.

Прекращая производство по делу по указанному основанию, суд не привел в определении мотивов в обоснование применения указанной правовой нормы, вывода о том, что спорное правоотношение не допускает правопреемства.

Судом не принято во внимание, что целью обращения с заявлением об установлении факта родственных отношений С-в Л.А. указывал необходимость введения в права наследования после смерти Р-вой Р.Н. Приобретение наследства предполагает принадлежность наследнику имущества со дня открытия наследства, переход прав и обязанностей в отношении приобретенного имущества в случае смерти этого лица другим лицам (наследникам) в порядке универсального правопреемства (ст. 1110 Гражданского кодекса РФ).

Вывод суда о том, что спорное правоотношение не допускает правопреемства ошибочен.

Решением Кунгурского городского суда от 21.03.2002 г. установлен факт получения П-вым Н.К., 1939 г.р., при производстве работ в период отбывания наказания в Учреждении В-201/14 трудового увечья в результате несчастного случая на производстве 10.06.69 г.

В кассационном порядке решение отменено по следующим основаниям.

П-ов Н.К. обратился в суд с заявлением об установлении юридического факта несчастного случая, происшедшего с ним 10.06.69 г., во время производства работ в период отбывания наказания в учреждении ВВ-201/7 г. Кизела. Установление факта ему необходимо для назначения страховых выплат. В настоящее время ему отказано в назначении выплат по мотивам, что текст акта формы Н-1 о несчастном случае недоступен к прочтению, так как записи с истечением времени частично исчезли.

На основании п.7 ч.2 ст.247 ГПК РСФСР суд рассматривает в порядке особого производства дела об установлении факта несчастного случая.

На основании ст.248 ГПК РСФСР суд устанавливает факты, имеющие юридическое значение лишь при невозможности получения в ином порядке надлежащих документов, удостоверяющих эти факты, либо при невозможности восстановления утраченных документов.

Суд вправе устанавливать факт несчастного случая лишь тогда, когда его установление во внесудебном порядке исключается, что должно быть подтверждено соответствующим документом. Заявление об установлении факта несчастного случая принимается к производству суда: когда акт о несчастном случае вообще не составлен, акт был составлен, но впоследствии утрачен и восстановить его во внесудебном порядке не представилось возможным; при составлении акта была допущена ошибка, препятствующая признанию факта несчастного случая, и исправить эту ошибку во внесудебном порядке оказалось невозможно.

Таким образом, заявление могло быть рассмотрено в порядке особого производства только в том случае, если акт о несчастном случае не составлялся вообще либо был впоследствии заявителем утрачен. Фактически акт о несчастном случае у заявителя имелся, был представлен суду, суд давал оценку этому документу в решении. Следовательно, отсутствовали те обстоятельства, с которыми действующее законодательство связывает право заявителя на установление юридического факта о несчастном случае. В данном случае существовал спор о праве - выплата страховых платежей. По правилам ст.50 ГПК РСФСР акт о несчастном случае является одним из доказательств, подлежащих оценке в совокупности с другими доказательствами. Суд же в нарушение закона при рассмотрении заявления по правилам особого производства сослался на акт, как на доказательство несчастного случая.

Как следует из резолютивной части решения, судом установлен факт получения заявителем трудового увечья в результате несчастного случая на производстве. Вместе с тем, как следует из заявления в суд, пояснений заявителя в судебном заседании, заявитель просил лишь установить факт несчастного случая. При этом отсутствуют его требования об установлении факта трудового увечья. Судом не приведены основания о необходимости выхода за пределы заявленных требований, как предусмотрено ст.195 ГПК РСФСР.

Кроме того, в деле отсутствуют доказательства, из которых бы следовало, что причиной инвалидности заявителя является трудовое увечье, полученное им в результате несчастного случая.

Установление судом факта несчастного случая не могло свидетельствовать в отсутствие других доказательств о том, что трудовое увечье получено истцом именно в связи с этим несчастным случаем, о котором заявляет П-ов. Таким образом, наличие причинно-следственной связи между несчастным случаем, с заявлением об установлении факта которого обратился заявитель, и трудовым увечьем, подлежало доказыванию. Из представленного заявителем заключения ВТЭК следует, что причиной инвалидности заявителя является общее заболевание, а не трудовое увечье. Заключение МСЭ о причинах инвалидности заявителя отсутствует. Таким образом, суд установил факт трудового увечья не только в отсутствие такого заявления от П-ва Н.К., но и в отсутствие каких-либо доказательств в подтверждение указанного факта.

Решением Кизеловского городского суда Пермской области от 26.03.2002 г. установлен юридический факт нахождения С-ной Л.А., 1926 г.р., на иждивении С-на М.Д., умершего 17.06.2002 г. по день его смерти.

По основаниям неправильного определения юридически значимых обстоятельств, недоказанности обстоятельств, имеющих значение для дела, в кассационном порядке решение отменено.

С-на Л.С. обратилась в суд с заявлением об установлении юридического факта нахождения на иждивении своего мужа, С-на М.Д., умершего 17.06.2001 г. Свои требования мотивировала тем, что страховые выплаты, которые получал ее муж при жизни в счет возмещения вреда здоровью, являлись единственным источником дохода, размер ее пенсии значительно ниже суммы, которую получал ее муж в качестве пенсии и возмещения вреда, что свидетельствует о том, что она находилась на иждивении мужа.

На основании п.1 ч.2 ст.247 ГПК РСФСР суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение или прекращение личных или неимущественных прав граждан или организаций, в том числе факт нахождения лица на иждивении.

Суд при удовлетворении заявления исходил из того, что заявительница проживала совместно с мужем до дня его смерти, размер ее пенсии был значительно ниже пенсии мужа и суммы, выплачиваемой ему в счет возмещения вреда здоровью фондом социального страхования.

Суды должны иметь в виду, что установление факта нахождения лица на иждивении умершего имеет значение для получения наследства, назначения пенсии или возмещения вреда, если оказываемая помощь являлась для заявителя постоянным и основным источником средств к существованию. В тех случаях, когда заявитель имел заработок, получал пенсию, стипендию и т.п., необходимо выяснять, была ли помощь со стороны лица, предоставляющего содержание, постоянным и основным источником средств к существованию.

В соответствии с ч.2 ст.7 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваниях" N 125-ФЗ право на получение страховых выплат в случае смерти застрахованного в результате наступления страхового случая имеют нетрудоспособные лица, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания.

В соответствии с п.4 ст.7 N 125-ФЗ право на получение страховых выплат в случае смерти застрахованного в результате наступления страхового случая может быть предоставлено по решению суда нетрудоспособным лицам, которые при жизни застрахованного имели заработок, в том случае, когда часть заработка застрахованного являлась их постоянным и основным источником средств к существованию.

Следует признать формальным подход суда к решению вопроса о нахождении заявительницы на иждивении, исходя только лишь из размера получаемой заявительницей пенсии и размера сумм, получаемых ее мужем при жизни (пенсия, страховые выплаты). Судом не исследовался вопрос о том, в чем заключалось материальное содержание С-ным своей жены, являлось ли это содержание постоянным и основным.

Суд не выяснял, нуждалась ли заявительница в содержании со стороны мужа. Из материалов дела следует, что ей выплачивается пенсия. Судом не выяснен характер и размер ежемесячных расходов истицы, для покрытия которых ей не хватает ее пенсии. То обстоятельство, что доход С-на составлял основную часть семейного дохода, еще не означает, что можно говорить об иждивении заявительницы. Суд не выяснял, какая часть дохода С-на расходовалась на общие нужды. Только с учетом всех указанных обстоятельств можно было сделать вывод о том, какая часть дохода С-на приходилась на заявительницу и носила ли постоянный и систематический характер.

Таким образом, иждивенство не предполагается, а подлежит доказыванию в установленном законом порядке. Заявительницей же не представлены доказательства в подтверждении доводов о нахождении на иждивении.

Кроме того, суд не проверил, порождает ли установление данного факта юридические последствия в виде возникновения права на получение страховых выплат.

В соответствии с п.2 ст.7 ФЗ N 125-ФЗ право нетрудоспособных состоящих на иждивении застрахованного лица, возникает в случае смерти застрахованного в результате страхового случая. Страховой случай - факт повреждения здоровья лица в результате несчастного случая на производстве либо профессионального заболевания.

Суд не выяснил, наступила ли смерть С-на Л.А, в результате страхового случая, т.е. имеется ли причинно-следственная связь между профессиональным заболеванием и наступившей смертью, либо смерть наступила по другой причине либо совокупности причин. Суд этому обстоятельству оценки не дал, хотя оно имеет существенное значение для разрешения заявленного требования.

Решением Нытвенского районного суда от 03 января 2001 г. установлен факт нахождения З-на А.А. на иждивении отца З-на А.С., умершего 08 января 2000 г.

Постановлением президиума Пермского областного суда решение отменено из-за нарушения норм ГПК РСФСР.

В соответствии с требованиями ст. 197 ГПК РСФСР в мотивировочной части решения должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на которых основаны выводы суда, и доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства, законы, которыми руководствовался суд.

Удовлетворяя заявление З-на А.А., 1980 года рождения, о нахождении на иждивении отца З-на А.С., умершего 08 января 2000 г., суд не определил и не указал закон, которым он руководствовался, разрешая заявленное требование.

Определение закона, в соответствии с которым должны разрешаться спорные правоотношения, необходимо для правильного установления обстоятельств, относимости и допустимости доказательств по делу.

Допущенное судом нарушение явилось причиной того, что суд не определил условий, установленных законом для установления факта нахождения лица на иждивении, не установил с учетом этих определенных законом условий их наличие или отсутствие. Удовлетворяя заявленные требования, суд исходил из того, что заявитель был студентом, не имел источников дохода и отец оказывал ему материальную помощь. Какими средствами располагал сам заявитель, суд не устанавливал и оценки в решении не дал. Вывод об отсутствии у заявителя источников дохода доказательствами не подтвержден. К надзорной жалобе представителя сестры заявителя А-ких И.А. прилагаются документы о получении им стипендии и заработной платы за период работы с октября по ноябрь 2000 г.

В каком размере и как часто оказывалась материальная помощь отцом заявителю, была ли она постоянным и основным источником средств существования заявителя судом не устанавливалось. Показания допрошенных судом свидетелей, на которые суд сослался в решении, носят неконкретный общий характер. Довод суда о том, что отец выплачивал на заявителя алименты не свидетельствует сам по себе о нахождении на иждивении после того как заявитель стал совершеннолетним.

Наследственные дела

З-вы С.Ю. и Н.Ю. обратились с иском о продлении срока на принятие наследства. В обоснование иска указали, что их отец, З-в Ю.С. умер 04.10.1999 г. Поскольку их родители расторгли брак, более 12 лет не поддерживали отношений, истицы узнали о наличии у отца наследственного имущества в июле 2002 г. из извещения, которое пришло от нотариуса. З-в С.Ю. проживает в другом городе более 6 лет, а З-в Н.Ю. в момент смерти отца находился в Москве, затем был призван в ряды Российской Армии.

В судебном заседании истцы не присутствовали, их представитель настаивал на удовлетворении требования, ссылаясь на то, что незнание о наличии наследственного имущества, является уважительной причиной пропуска срока на принятие наследства. Оба считали, что оставшаяся после смерти отца квартира, принадлежит не отцу, а У-ву В.А.

В качестве ответчика судом по делу указан нотариус Губахинского нотариального округа, который в судебном заседании не участвовал.

Заинтересованное лицо З-ва К.С. с иском не согласна, пояснила, что Захаровы о смерти отца узнали в 2000 г., она им письменно сообщала. Срок пропущен без уважительных причин. З-ных просила мать истцов сходить к нотариусу, подать заявление об отказе от наследства от имени младшего сына З-ва Н.Ю., а старшему она лично писала письмо в 2000 г.

Решением Губахинского городского суда от 14.10.2002 г. З-вым С.Ю. и Н.Ю. продлен срок для принятия наследства, открывшегося после смерти З-ва Ю.С., умершего 04.10.99 г.

Судебной коллегией решение суда отменено ввиду неправильного применения норм материального права, нарушения норм процессуального права.

При удовлетворении требования З-вых С.Ю. и Н.Ю. суд пришел к выводу, что родители истцов с 1991 г. проживали раздельно, сыновья после расторжения брака родителей остались проживать с матерью. О смерти отца дети знали, но им не было известно о приватизации квартиры по ул. Дегтярева, 6-23 в г. Губаха на имя З-ва Ю.С., то есть о наличии наследственного имущества. О том, что после отца осталось наследство, дети узнали после направления им 24.06.2002 г. нотариусом извещения, по получении которого они подали заявление нотариусу о вступлении в наследство. Таким образом, суд пришел к выводу, что незнание о наличии наследственного имущества является уважительной причиной пропуска срока на принятие наследства.

Между тем, в силу ст.1155 ГК РФ, по заявлению наследника пропустившего срок, установленный для принятия наследства (статья 1154), суд может восстановить этот срок и признать наследника принявшим наследство, если наследник не знал и не должен был знать об открытии наследства или пропустил этот срок по другим уважительным причинам и при условии, что наследник, пропустивший срок, установленный для принятия наследства, обратился в суд в течение шести месяцев после того, как причины пропуска этого срока отпали.

Согласно ст.1113 ГК РФ, наследство открывается со смертью гражданина. В соответствие со ст.1154 ГК РФ, наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.

Исходя из смысла приведенного закона, с учетом специфики правоотношений, специфики исчисления срока для принятия наследства, отправной точкой для исчисления срока на принятие наследства, является не то обстоятельство, когда граждане (наследники) узнали о наличии наследственного имущества, а точная дата - день смерти наследодателя. Отсутствие сведений о наличии наследственного имущества само по себе не может являться основанием для признания причин пропуска срока для принятия наследства уважительными.

Судом данное обстоятельство не было учтено при постановке решения. Не проверено и не дано оценки доводам З-вой К.С. о том, что о смерти отца она сообщала З-ву С.Ю., проживающему в другом городе письмом в 2000 г., и З-вой Г.Н., матери истцов в 2000г. В судебном заседании представитель истцов и их мать, не оспаривали того, что истцы о смерти отца узнали ранее, чем от нотариуса пришло извещение.

Ответчиком по делу судом привлечен нотариус Губахинского нотариального округа. Между тем, ответчиками по данному делу должны являться лица, чьи интересы затрагиваются принятием наследства З-выми, то есть те, кто еще претендует на принятие наследства. По данному спору принятием наследства З-выми, затрагиваются интересы З-ной К.С., которая является наследником 2 очереди после смерти З-ва Ю.С. и которая уже обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства.

Судом З-ва К.С. привлечена только как 3 лицо, чем ее права нарушены.

Заочным решением Пермского районного суда Пермской области от 21.01.2002 за Н-вой Г.Е. признано право собственности на земельный участок N 2 и садовый дом с надворными постройками и баней, расположенные в садоводческом товариществе "Рыж", находящиеся по адресу: деревня Рыж Лобановской сельской Администрации Пермского района.

В кассационном порядке заочное решение не обжаловалось.

Постановлением президиума Пермского областного суда отменено заочное решение суда по основаниям неправильного применения норм материального и процессуального права.

Н-ва Г.Е. обратилась в суд с иском о признании за ней права собственности на садовый домик с надворными постройками и баней на участке N 2 ст. Рыж в деревне Рыж Лобановской сельской Администрации Пермского района. Просила 1/2 часть имущества закрепить за ней как за пережившим супругом, 1/2 часть - в порядке ст. 532 ГК РСФСР, поскольку другие наследники на данное имущество не претендуют. Свои требования Н-ва Г.Е. мотивировала тем, что состояла с 07.04.1960 до 03.03.2001 в зарегистрированном браке с Н-вым А.С., умершим 03.03.2001. В период брака было приобретено и создано имущество: автомобиль "Москвич-412", кирпичный гараж-бокс, земельный участок N 2 в садоводческом товариществе "Рыж". Н-ва Г.Е, сын Н-в М.А. и дочь Н-ва Н.А. вступили в наследство по закону, Н-в В.А., М-ва А.А., Б-ва Т.А., Д-ва Л.А., Н-в Я.А. отказались от права наследования. Садовый дом с надворными постройками и баня на момент открытия наследства правовую регистрацию не прошли, в связи с чем не были включены в наследственную массу.

При вынесении решения суд руководствовался тем, что Н-ву А.С., исходя из представленных в суд документов, принадлежал на праве собственности земельный участок N 2 площадью 718 кв. м в садовом товариществе "Рыж", Н-в М.А. и Н-ва Н.А. от права собственности на земельный участок и садовый дом отказались. Заинтересованные лица с иском Н-вой Г.Е. согласны, просили иск удовлетворить.

Между тем, как следует из искового заявления, пояснений Н-вой Г.Е., она, Н-в М.А., Н-ва Н.А. вступили в наследство в установленном порядке. В силу ст. 546 ГК РСФСР не допускается принятие наследства под условием или с оговорками, т. е. части наследственного имущества. Ст. 550 ГК РСФСР не допускает отказ от наследства в части, устанавливает порядок отказа от наследства. В соответствии с указанным положением наследник по закону или по завещанию в течение шести месяцев со дня открытия наследства вправе отказаться от наследства. Не допускается отказ от наследства, если наследник подал в нотариальную контору по месту открытия наследства заявление о принятии им наследства или о выдаче ему свидетельства о праве на наследство.

Как следует из письма Пермского филиала Пермской областной регистрационной палаты, в Едином Государственном Реестре Прав зарегистрированы права на земельный участок N 2 в садоводческом товариществе "Рыж" за Н-вой Г.Е., Н-вым М.А., Н-вой Н.А. Регистрация прав произведена на основании свидетельства о праве на наследство по закону от 11.10.2001, по которому наследники вводятся в наследство, в том числе на земельный участок N 2.

Принимая решение об удовлетворении заявленных требований, суд не должен был руководствоваться отказом ответчиков от права собственности на строения.

Кроме того, суд не учел, что садовый дом, баня являются самостоятельными от земельного участка объектами права собственности, Н-ва Г.Е. просила признать право собственности за ней на постройки, а не на земельный участок, в нарушение ст.195 ГПК РСФСР суд вышел за пределы заявленных требований. Кроме того, в судебном заседании Н-в М.А. и Н-ва Н.А. отказались от права собственности на строения, от права собственности на земельный участок ответчики не отказывались.

Дела других категорий

Решением Индустриального районного суда г. Перми от 08 октября 2001 г. признаны договоры купли-продажи квартиры N 47 в доме N 87 по ул. Карпинского г. Перми, заключенные 26.12.1995г. между М-вой Ф.А., К-вой Э.С. с одной стороны и П-ным Е.Г. с другой стороны, и 14.05.1996 г. между П-ным Е.Г. с одной стороны и П-вой Г.А. с другой стороны недействительными в силу ничтожности.

Взыскано с М-вой Ф.А. в пользу П-на Е.Г. 62.215 руб.20 коп.

С П-на Е.Г. в пользу П-вой Г.А. 310.527 руб.

П-вы Г.А. и А.В. выселены из квартиры N 47 дома N 87 по ул. Карпинского г. Перми без предоставления другого жилого помещения.

Квартира N 47 в доме N 87 по ул. Карпинского г. Перми передана в собственность М-вой Ф.А. и К-вой Э.В.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского областного суда от 27 ноября 2001г. кассационная жалоба П-вой Г.А. оставлена без удовлетворения.

Определением того же суда от 24 мая 2002 г. в удовлетворении заявления судебного пристава-исполнителя В-ва Д.П. о прекращении исполнительного производства N 177/8 от 17.01.2002 г. возбужденного на основании исполнительного листа N 2-15/01 от 08.10.2001 г. Индустриального районного суда г. Перми о взыскании с П-на Е.Г. в пользу П-вой Г.А. 310.527 рублей отказано.

Произведена замена стороны в исполнительном производстве N 177/8, возбужденном судебным приставом-исполнителем подразделения службы судебных приставов N 2 Индустриального района В-вым П.Д. 17.01.2002 г. на основании исполнительного листа N 2-15/01 от 08.10.2001 г. Индустриального районного суда г. Перми о взыскании с П-на Е.Г. в пользу П-вой Г.А. 310.526 рублей - должник П-гин Е.Г. заменен его правопреемниками - женой П-ной Н.А. и сыном П-ным А.Е.

Определением от 24 июня 2002г. разъяснено, что с правопреемников П-ных Н.А. и А.Е. взыскание суммы долга П-на Е.Г. в пользу П-вой Г.А. производить в равных долях.

Президиумом областного суда решение и определения суда от 24 мая 2002 г. и 24 июня 2002г., отменены из-за нарушения судом норм ГПК РСФСР.

Обстоятельства дела следующие.

Прокурор Индустриального района г. Перми обратился в суд с заявлением в интересах К-вой Э.С. к М-вой Ф.А., П-ну Е.Г., П-ной Н.А., П-ну А.Е., П-вой Г.А., П-ву А.В. о применении последствий недействительности вследствие ничтожности сделок купли-продажи квартиры 47 по ул. Карпинского, 87 в г. Перми, заключенных 26.12.95 г. между продавцами М-вой Ф.А., К-вой Э.С. и покупателем П-ным Е.Г. и 14.05.96 г. между продавцом П-ным Е.Г. и покупателем П-вой Г.А. и выселении П-вых из указанной квартиры без предоставления другой жилой площади. Заявленные требования обоснованы тем, что на момент продажи спорной квартиры один из собственников, К-ва Э.С. была несовершеннолетней, на отчуждение недвижимости, принадлежащей ей, требовалось согласие органов опеки и попечительства, которое было подделано. В результате сделок К-ва Э.С. осталась без жилья.

Решением суда заявленные требования удовлетворены, суммы выплаченные покупателями по договорам купли-продажи квартиры взысканы с продавцов с учетом индексации, в том числе с П-на Е.Г. в пользу П-вой Г.А. - 310.527 рублей.

Дело судом 08.10.2001 г. рассмотрено в отсутствие ответчиков П-ных. Данных об их надлежащем в соответствии с требованиями ст.ст.106, 109, 112 ГПК РСФСР извещении в деле нет. На судебной повестке П-ну Е.Г., в которой его адрес не указан, имеется справка расчетно-паспортного центра жилищной службы Индустриального района г. Перми о том, что П-н Е.Г. снят с регистрационного учета 27.10.2000 г.

Аналогичные данные с другими датами снятия с регистрационного учета имеются на судебных повестках на имя П-ных Н.А. и А.Е. Других данных об извещении в деле нет. Подобное извещение требованиям закона не соответствует, вследствие чего, учитывая требования ст.157 ГПК РСФСР, суд не вправе был разрешать заявленные требования.

Со слов П-ной Н.А. в судебном заседании при вынесении определения от 24 мая 2002г. они произвели обмен жилья и по адресу, указанному в деле (ул. Карпинского, 77-77) на день вынесения решения не проживали.

Из представленных суду документов следует, что ответчик П-н Е.Г. до вынесения судом решения 01.08.2001 г. умер.

Вследствие ненадлежащего извещения суд не выяснил данного обстоятельства и произвел взыскание денежной суммы с умершего лица, что нормам ГПК РСФСР не соответствует.

Действия суда в случае смерти стороны по делу предусмотрены ст.40 ГПК РСФСР.

Из-за допущенных нарушений они судом не выполнены.

Допущенные судом нарушения являются основанием к отмене решения.

Производя замену должника П-на Е.Г. его правопреемниками в порядке исполнения решения, суд допустил неправильное применение п.3 ч.1 ст.364 ГПК РСФСР с учетом того, что смерть должника наступила до вынесения решения.

Кроме того, в надзорной жалобе П-ных Н.А. и А.Е. указывается, что суд не установил полный круг наследников, кроме них имеются и другие наследники 1 очереди.

Не устанавливался судом объем наследственного имущества, что также необходимо в силу требований ст.1175 ГК РФ.

Не соответствует требованиям данной статьи указание в определении от 24.06.2002 г. о взыскании долга с П-ных Н.А. и А.Е. в равных долях.

Судебной коллегией по гражданским делам Пермского областного суда дело рассмотрено по доводам кассационной жалобы, приведенных в протесте доводов в кассационной жалобе не указывалось, в связи с этим протест на определение судебной коллегии не принесен.

Решением Больше-Сосновского районного суда от 29 июня 2002 г., в иске Ч-вой Т.И. к ОАО "Уралсвязьинформ" о предоставлении льготы за пользование телефоном, возмещении морального вреда в сумме 2.000 руб., производстве перерасчета суммы оплаты за пользование телефоном за время его отключения, о привлечении к ответственности виновных в нарушении ее законных прав, отказано.

Судебной коллегией решение отменено из-за неправильного определения юридически значимых обстоятельств и неправильного применения норм материального права.

Ч-ва Т.И. обратилась с иском к ОАО "Уралсвязьинформ" о предоставлении льготы за пользование телефоном, возмещении морального вреда, производстве перерасчета суммы оплаты за пользование телефоном за время отключения его от телефонной сети.

Истица пояснила, что ее муж, проживающий совместно с ней, является сотрудником милиции.

Ответчик отказывает ей в предоставлении льготы по оплате телефона, неправомерно отключил телефон. Истица просила предоставить ей установленную законом льготу, произвести перерасчет, привлечь виновных в нарушении ее законных прав к ответственности, выплатить денежную компенсацию морального вреда в сумме 2.000 руб.

При рассмотрении дела суд правильно установил, что муж истицы Ч-в П.З. является сотрудником милиции. Истица проживает совместно с ним.

В соответствии с ч.3 ст. 30 "Закона о милиции", действовавшей на момент разрешения спора, сотрудникам милиции и проживающим с ними членам их семей предоставляется 50-процентная скидка в оплате жилых помещений, технического обслуживания, содержания и ремонта мест общего пользования в жилых домах (включая капитальный ремонт), коммунальных услуг, радио, коллективной антенны, за пользование телефоном, а также в оплате топлива в домах, не имеющих центрального отопления. Указанная скидка предоставляется сотрудникам милиции и членам их семей, проживающим в домах независимо от вида жилищного фонда, и компенсируется из средств бюджетов за счет которых финансируется подразделение милиции.

Применяя указанную норму права, суд сослался на п. 5-г "Правил оказания услуг телефонной связи", предусматривающей обязанность своевременно производить оплату услуг телефонной связи и право ответчика приостановить доступ абонента к сети электросвязи до устранения недостатков.

Однако, вывод суда о необоснованном характере требований истицы о предоставлении льгот за пользование телефоном перерасчете сумм оплаты за пользование телефоном, возмещении морального вреда является неверным.

Решение судом принято вопреки требованиям ст. 30 закона РФ "О связи". Как закон РФ "О милиции", так и закон РФ "О связи" предусматривают предоставление льготы непосредственно предприятием связи с возмещением недополученных средств за счет соответствующих бюджетов.

Ссылка в решении суда на сложившийся порядок возмещения расходов непосредственно работникам милиции, производившим полную оплату телефона несостоятельна и противоречит действующему Федеральному законодательству.

Реализация права на льготную оплату телефона осуществляется оплатой лицами обладающими этим правом, в размере 50% установленного тарифа. Остальная часть расходов, связанных с предоставлением льгот, возмещается в порядке, установленном Федеральным законодательством. Отсутствие нормативных актов, регламентирующих порядок возмещения расходов из соответствующих бюджетов не могут служить основанием для непредставления льгот.

Решением Добрянского районного суда взыскано с Управления Пенсионного фонда РФ по г. Добрянке Пермской области в пользу Г-ной Д.В. 410 руб.

Г-на Д.В. обратилась в суд с иском к ГУ Управлению Пенсионного фонда РФ по г. Добрянке Пермской области (далее Управление) о возмещении убытков, причиненных в связи с несвоевременной выплатой пенсии, в размере 511 руб. и возмещении морального вреда.

Свои требования мотивировала тем, что она является пенсионером по старости, по вине ответчиков в период с августа 1998 г. по январь 1999 г. назначенная ей пенсия выплачивалась со значительными задержками. В результате суммы пенсии, выплаченные с задержкой, потеряли свою покупательную способность, и истице был причинен материальный ущерб, который подлежит возмещению в соответствии со ст.15 ГК РФ путем увеличения сумм пенсий, выплаченных с задержкой, на индекс роста потребительских цен за период задержки их выплаты.

Судебной коллегией решение суда, за исключением суждения об отказе в иске о возмещении морального вреда, отменено в связи с неправильным применением норм материального права.

В соответствии со ст.200 ГК РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

В соответствии со ст.205 ГК РФ, в исключительных случаях, когда суд признает уважительной причину пропуска срока исковой давности по обстоятельствам, связанным с личностью истца, нарушенное право подлежит защите. Причины пропуска исковой давности могут признаваться уважительными, если они имели место в последние шесть месяцев срока давности.

Принимая решение о восстановлении срока исковой давности, суд пришел к выводу о том, что в данном случае имели место уважительные причины для пропуска истицей указанного срока. В частности, суд исходил из того, что истица первоначально обратилась в суд с подобными требованиями в пределах срока исковой давности; из того, что она обращалась к ответчику за получением справки и после получения этой справки вновь обратилась в суд.

Указанный вывод суда нельзя признать основанным на нормах действующего законодательства.

Решая вопрос о восстановлении срока, суд не учел, что обстоятельства, которые он расценивает в качестве уважительных причин пропуска срока (обращение к ответчику за справкой и т.п.), должны были иметь место в последние шесть месяцев указанного срока. В случае, если указанные обстоятельства возникли по истечении того срока, то в силу требований закона какого-либо значения для разрешения данного вопроса они не имеют. Кроме того, суд не указал на каком основании обычные действия истца по подготовке искового заявления (истребование необходимых документов и т.п.) он расценивает в качестве уважительных причин пропуска указанного срока.

Указание суда на то, что обращение истицы в суд последовало после получения истицей справки о задержке пенсии (когда именно справка была получена суд не установил, на самой справке дата ее выдачи отсутствует) не основано на доказательствах, подтверждающих то обстоятельство, что истица была лишена возможности своевременно обратиться в суд именно по вине ответчика, в частности, вследствие того, что ответчик в течение длительного времени необоснованно задерживал выдачу истице указанной справки. В случае, если позднее получение истицей указанной справки обусловлено ее поздним обращением за этой справкой, данное обстоятельство не имеет значение для решения вопроса о восстановлении срока исковой давности.

Решением Орджоникидзевского районного суда от 22 июля 2002 года признан недействительным договор о совместной деятельности, заключенный 01.06.1999 года между Л-ным Л.Л., М-вым В.П. и П-вым В.А., стороны приведены в первоначальное положение. Взыскано с М-ва В.Н. в пользу Л-на Л.Л. 1854500 рублей, уплаченных во исполнение договора, 1636424 рубля - сумма индексации, 27979 рублей - расходы по уплате государственной пошлины, в доход местного бюджета госпошлина в сумме 24384 рубля. В удовлетворении остальных исковых требований Л-ну Л.Л. и М-ву В.И. отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского областного суда от 27 августа 2002 года кассационная жалоба М-ва В.И. оставлена без удовлетворения.

Постановлением президиума Пермского областного суда решение и определение судебной коллегии отменены с направлением дела а новое судебное рассмотрение из-за нарушения норм материального и процессуального права.

Л-н Л.Л. обратился с иском к М-ву В.Н. и П-ву В.А. о признании договора о совместной деятельности от 1.06.99 года незаключенным, взыскании 1.854.500 рублей неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 1636424 рубля, мотивируя иск тем, что по существенным условиям договора, таким как размер вкладов и распределение доходов, не достигнуто соглашения.

М-в В.Н. предъявил встречный иск о признании недействительной расписки от 10.02.2000 года о передаче ему истцом денежных средств по тем основаниям, что деньги не передавались, расписка написана вынужденно под влиянием истца и других лиц, в действительности денежные суммы, указанные в расписке, переданы в ООО "Биохимтраст", руководителем которого является истец.

Дело рассмотрено в отсутствие ответчика М-ва В.Н. Извещение о рассмотрении дела 22 июля 2002 года М-в В.Н. оспаривает, утверждая, что он был извещен на 13 августа 2002 года. Из материалов дела следует, что предыдущее судебное заседание по делу состоялось 19 июня 2002 года. Согласно протоколу судебного заседания в этот день разбирательство дела было отложено на 10 часов 13 августа 2002 года. О судебном заседании 22 июля 2002 года М-в В.Н. был извещен судебной повесткой, которая вручена Б-ной. Суд не выяснил, кем приходится Б-на ответчику М-ву В.Н., является ли членом его семьи, то есть не установил соблюдены ли при извещении М-ва В.Н. требования ст.109 ГПК РСФСР, в соответствии с которыми при отсутствии гражданина, извещаемого или вызываемого по делу, в месте его жительства или работы, повестка вручается кому-нибудь из совместно с ним проживающих взрослых членов семьи.

В надзорной жалобе и на заседании президиума Пермского областного суда М-в В.Н. утверждал, что о разбирательстве дела 22.07.2002 года он не был извещен, судебная повестка ему не передавалась, Б-на членом его семьи не является. Данных, опровергающих приведенные доводы ответчика М-ва В.Н., в деле нет.

При таких обстоятельствах судом требования ст.ст.109, 157 ГПК РСФСР не выполнены, что является существенным нарушением процессуальных прав ответчика и основанием к отмене решения.

Решением суда договор о совместной деятельности, заключенный между сторонами 1.06.99 года признан недействительным. Такого иска сторонами не заявлялось.

Истцом Л-ным Л.Л. был заявлен иск о признании договора незаключенным. Правовой оценки доводам истца, приведенным в обоснование иска в этой части, судом не дано, закон, в соответствии с которым должно разрешаться данное требование не указан. Довод суда об отсутствии оснований для признания договора незаключенным, так как он исполнялся сторонами на протяжении длительного времени нельзя расценить как правовую оценку заявленного иска о признании договора незаключенным.

Доводы ответчика М-ва В.Н. о недействительности расписки в получении денежных сумм судом практически не исследованы. Все участники договора о совместной деятельности, свидетели, подписавшие расписки, судом не допрошены, обстоятельства передачи денежных сумм М-ву В.Н., если они имели место, их целевое назначение и использование судом у указанных лиц не выяснялись. Эти обстоятельства имеют существенное значение для разрешения спора, так как ответчик М-в В.Н. оспаривает непосредственное получение денежных сумм от истца, а также использование их через ООО "Биохимтраст" на совместную деятельность, предусмотренную заключенным договором.

При таких недостатках в установлении юридически значимых обстоятельств, при невыполнении судом требований ч.2 ст.50 ГПК РСФСР согласиться в доводом суда о том, что ответчиком не представлено доказательств в подтверждение иска, нельзя.

Ссылки суда на материалы уголовного дела и постановление по нему не могут быть приняты во внимание в силу требований ст.146 ГПК РСФСР о непосредственном исследовании доказательств по делу судом, его рассматривающим. Выводы и объяснения лиц по уголовному делу не являются основаниями освобождения от доказывания в силу требований ст.55 ГПК РСФСР. Поскольку передача денег, если данное обстоятельство имело место, предшествовала заключению договора о совместной деятельности, суду, установив цели и основания передачи денежных сумм, данным обстоятельствам следовало дать оценку в их совокупности с учетом требований ст.425 ГК РФ, регулирующей взаимоотношения сторон, возникшие до заключения договора.

Определение судебной коллегии отменено, поскольку допущенные судом ошибки в применении норм права судебной коллегией не устранены.

Решением Индустриального районного суда от 13 декабря 2000 г. взыскано в пользу Б-к А.Д. с Главного управления финансов и налоговой политики Администрации Пермской области за счет средств бюджета Пермской области, выделенных на эти цели и в пределах финансирования индексация ежемесячного пособия на ребенка в связи с задержкой в его выплате в размере 436 руб. 63 коп. и госпошлина 23 руб. 18 коп.

В удовлетворении остальной части иска отказано.

В порядке надзора решение отменено в связи с неправильным толкованием норм материального права и нарушением норм ГПК РСФСР.

Истица заявила иск об индексации сумм пособия на ребенка, выплачиваемого в 1998 г. несвоевременно. Факт задержки выдачи пособия в 1998 г. судом установлен. Индексируя суммы пособия, суд исходил из полных месяцев задержки его выплаты, не принимая во внимание неполные месяцы, то есть дни задержки выплаты пособия. Так, пособие за январь 1998 г. выплачено 14 мая 1998 г., индексация произведена с февраля по апрель включительно, 13 дней мая 1998 г. судом не учтены. Аналогично и по другим месяцам 1998г. Индексация судом произведена за конкретное время задержки выплаты пособия. В исковом заявлении истица ставила вопрос об индексации пособия по день вынесения решения. В этой части требований ей отказано, обоснования отказа в иске в решении не приведено в нарушение требований ст.197 ГПК РСФСР.

Указанные недостатки не соответствуют требованиям ст.15 ГК РФ о полном возмещении причиненных убытков.

Апелляционное рассмотрение дел

Заочным решением мирового судьи судебного участка N 71 г. Лысьвы от 18 апреля 2002 г. отказано в иске инспекции Министерства РФ по налогам и сборам по г. Лысьва к Н-ну И.И. о взыскании налога на отдельные виды транспортных средств и пени.

Апелляционным определением Лысьвенского городского суда от 18 июня 2002 г. апелляционная жалоба истца оставлена без удовлетворения.

Постановлением президиума Пермского областного суда отменено заочное решение мирового судьи и апелляционное определение суда в связи с неправильным применением закона с направлением дела на новое рассмотрение в Лысьвенский городской суд.

При рассмотрении дела установлено, что ответчик с 20.09.2000 г. является владельцем автомобиля с рабочим объемом двигателя свыше 2500 кубических сантиметров и на основании ст.ст. 1, 2 Федерального закона "О налоге на отдельные виды транспортных средств" являлся плательщиком данного налога.

Отказывая в иске о взыскании налога, судебные инстанции исходили из того, что указанный закон к моменту наступления уплаты налога 1.10.2001 г. утратил силу на основании Федерального закона "О введение в действие части второй Налогового кодекса Российской Федерации".

С данным выводом согласиться нельзя. Иск предъявлен о взыскании налога за период с 20.09.2000 г. по 31.12.2000 г., то есть за период, когда ФЗ "О налоге на отдельные виды транспортных средств" действовал. То обстоятельство, что к моменту уплаты налога, закон перестал действовать, нельзя расценить как основание освобождения от уплаты налога за период его действия. Указания на обратную силу Федеральный закон "О введение в действие части второй Налогового кодекса" не содержит.

Решением мирового судьи судебного участка N 41 Свердловского района г. Перми от 26 марта 2002 г. взыскано с ООО "Эс-Трейд" в пользу Ш-вой Н.Н. 104.701 руб. 91 коп. и в доход местного бюджета госпошлина 2.657 руб. 02 коп.

В порядке надзора решение отменено в связи с нарушением норм процессуального права.

Дело рассмотрено в отсутствие ответчика. Данные об извещении ответчика о судебном разбирательстве дела 26.03.2002 г., закончившемся вынесением решения, в материалах дела отсутствуют. Согласно справочному листу судебная повестка ответчику была направлена на 27.03.2002 г.

При таком положении требования ст.106 ГПК РСФСР судом не были выполнены.

В нарушение требований ч.4 ст.197 ГПК РСФСР решение не мотивировано, в нем не указаны обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на которых основаны выводы суда, не расшифрована взысканная судом сумма в 84.610 рублей, не указано за какой период произведено взыскание заработной платы.

Решением мирового судьи судебного участка N 32 Орджоникидзевского района г.Перми от 6.08.2002 г. взыскано с открытого акционерного общества "Хлеб" г.Перми в пользу Е-ва Д.К. 6.313 рублей 34 копейки в возмещение ущерба, причиненного повреждением автомобиля при автоаварии, и 2 рубля 53 копейки госпошлины в доход местного бюджета.

В остальной части иска отказано.

Апелляционным решением Орджоникидзевского районного суда от 1.10.2002 года решение мирового судьи изменено, размер взыскания с ОАО "Хлеб" в пользу Е-ва Д.К. определен в общей сложности в 6.296 рублей 47 копеек, в части взыскания с ОАО "Хлеб" госпошлины решение отменено.

Постановлением президиума Пермского областного суда апелляционное решение Орджоникидзевского районного суда отменено с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение из-за допущенного судом нарушения норм процессуального закона.

Согласно ст.3188 ГПК РСФСР при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции судья районного суда извещает лиц, участвующих в деле, о времени и месте судебного заседания.

Привлеченный к участию по делу в качестве третьего лица водитель автомобиля ОАО "Хлеб" Г-н А.Н., признанный виновником ДТП, в котором была повреждена автомашина истца Е-ва, при апелляционном рассмотрении данного дела не присутствовал. В надзорной жалобе Г-н утверждал, что с апелляционной жалобой ОАО "Хлеб" он ознакомлен не был, извещения о дне рассмотрения этой жалобы в суде не получал.

В деле отсутствуют сведения о том, что Орджоникидзевский районный суд направлял Г-ну извещение о дне и времени апелляционного рассмотрения данного дела. Сделанная неизвестно кем и когда запись в справочном листе дела "все извещены на 01.10.02 г. в 10.00 час." не является достоверным доказательством надлежащего извещения судом Г-на об апелляционном рассмотрении дела. В жалобе Г-н заявляет, что он возражает против судебных постановлений по существу принятых решений и против апелляционного рассмотрения дела без его извещения об этом, поскольку нарушены его права, как участника процесса.

Доводы Г-на заслуживают внимания. Рассматривать данное дело в отсутствие неизвещенного надлежащим образом о судебном разбирательстве Г-на, чьи права и интересы затрагивают судебные постановления по делу, суд не мог. Потому вынесенное с таким нарушением закона апелляционное решение по делу подлежит отмене.

Применение ст. 395 ГК РФ

Решением Мотовилихинского районного суда г. Перми от 24.05.2002 г. с ООО "Жилстройинвест" в пользу К-ва К.А. взыскана неустойка в размере 5 000 рублей, в остальной части требований о взыскании неустойки к ООО "Жилстройинвест" и ООО "Строительный комплекс" К-ву К.А. отказано, с ООО "Жилстройинвест" и ООО "Строительный комплекс" солидарно в пользу К-ва К.А. взыскана стоимость уменьшения покупной цены квартиры в размере 17 150 рублей, компенсация морального вреда в размере 100 рублей; в остальной части исковых требований об уменьшении покупной цены квартиры и возмещении морального вреда к ООО "Жилстройинвест" и ООО "Строительный комплекс" К-ву К.А. отказано; ООО "Жилстройинвест" отказано в удовлетворении требований к К-ву К.А. о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами; с ООО "Жилстройсервис" взыскана госпошлина в доход местного бюджета в размере 210 рублей, с ООО "Жилстройинвест" и ООО "Строительный комплекс" взыскана солидарно госпошлина в доход местного бюджета в размере 634 рубля 50 копеек.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского областного суда от 29.08.2002 г. кассационные жалобы К-ва К.А., ООО "Строительный комплекс", ООО "Жилстройинвест" на решение Мотовилихинского районного суда г. Перми от 24.05.2002 г. оставлены без удовлетворения, определено произвести взыскание госпошлины с ООО "Жилстройинвест" и ООО "Строительный комплекс" в долевом отношении по 317 рублей 25 копеек с каждого.

Постановлением резидиума Пермского областного суда отменены решение суда и определение судебной коллегии в части отказа в удовлетворении требований ООО "Жилстройинвест" к К-ву К.А. о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами по основаниям неправильного применения норм материального права.

К-в К.А. обратился в суд с иском к ООО "Жилстройинвест", ООО "Строительный комплекс" о взыскании 46 844 рублей - разницы в цене квартиры, неустойки в размере 707 560 рублей, компенсации морального вреда в размере 100 000 рублей, указывая, что 08.05.2001 г. он заключил с ответчиками договор о совместном строительстве, по условиям которого ему должна быть передана трехкомнатная квартира N 14 по ул. Уинская, 12 "б", в г. Перми общей площадью 76,98 кв.м., стоимостью 754 404 рубля из расчета 9 800 рублей за один квадратный метр, срок сдачи дома был определен во втором квартале 2001 года; обязательство по уплате денежных сумм им перед ответчиками исполнено, квартира передана ему на основании акта приема-передачи 17.09.2001 г., просрочка исполнения обязательства по передаче квартиры составила 79 дней, за которую подлежит уплате неустойка, предусмотренная п. 5 ст. 28 закона РФ "О защите прав потребителей". Площадь переданной квартиры согласно техническому паспорту составляет 72,2 кв.м, что на 4,78 кв.м. меньше, указанной в договоре; в результате нарушения ответчиками его прав и интересов он испытывал нравственные страдания.

ООО "Жилстройинвест" предъявило к К-ву К.А. иск о взыскании суммы процентов за пользование денежными средствами, предусмотренных ст. 395 Гражданского кодекса РФ, в размере 4 470 рублей 28 копеек, указывая, что К-вым К.А. были нарушены установленные договором сроки оплаты стоимости квартиры, фактически К-в К.А. выплатил 08.05.2001 г. - 20 000 рублей, 21.05.2001 г. - 300 000 рублей, 04.06.2001 г. - 180 000 рублей, 13.07.2001 г. - 150 000 рублей, 07.08.2001 г. - 104 404 рубля.

Судом постановлено приведенное выше решение. Отказывая ООО "Жилстройсервис" в удовлетворении требований о взыскании процентов, суд указал, что К-в К.А. не пользовался деньгами ООО "Жилстройсервис", так как суммы взносов принадлежали ему, договором между сторонами и нормами закона РФ "О защите прав потребителей" не предусмотрены последствия нарушения обязательств по внесению денежных сумм. Отказывая в удовлетворении кассационной жалобы на решение суда в указанной части, судебная коллегия по гражданским делам также указала, что основания для применения положений ст. 395 Гражданского кодекса РФ к спорным правоотношениям отсутствуют, договор не предусматривает санкции за нарушение установленных договором сроков внесения денежных сумм.

При этом судом не принято во внимание следующее. В соответствие с п. 1 ст. 395 Гражданского кодекса РФ за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств. Размер процентов определяется существующей в месте жительства кредитора, а если кредитором является юридическое лицо, в месте его нахождения учетной ставкой банковского процента на день исполнения денежного обязательства или его соответствующей части, если иной размер процентов не установлен законом или договором. В качестве пользования чужими денежными средствами следует рассматривать также просрочку уплаты денежных сумм за переданные товары, выполненные работы или оказанные услуги.

Данная мера гражданско-правовой ответственности за нарушение денежного обязательства установлена законом, носит общий характер, не требует для ее применения наличия в договоре специального указания на возможность ее применения к правоотношениям сторон договора.

08.05.2001 г. между ООО "Жилстройинвест", ООО "Строительный комплекс" и К-вым К.А. был заключен договор, именуемый как договор о совместном строительстве, по условиям которого ООО "Строительный комплекс" осуществляет строительство дома по ул. Уинская, 1 "б" в г. Перми, ООО "Жилстройсервис" осуществляет финансирование и технический надзор, К-в К.А. производит оплату стоимости трехкомнатной квартиры N 14 в сумме 754 404 рубля, с оплатой взносов ООО "Жилстройинвест" в следующие сроки: 08.05.2001 г. - 20 000 рублей, 01.06.2001 г. 500 000 рублей, 03.07.2001 г. 234 404 рублей, п. 2.3 Договора предусмотрена корректировка размеров второго и третьего взносов на коэффициент удорожания, выдаваемый областной ведомственной комиссией по ценообразованию в строительстве комитета по делам строительства Администрации Пермской области. Таким образом, договором предусмотрено обязательство К-ва К.А. по уплате денежных сумм в установленном размере и сроки, право ООО "Жилстройинвест" на их получение, обязательство по своему содержанию носит денежный характер.

В соответствие с п. 3 ст. 740, п. 3 ст. 730 Гражданского кодекса РФ к отношениям по договорам строительного подряда, направленным на удовлетворение бытовых или других личных потребностей граждан (заказчика), не урегулированным Гражданским кодексом РФ, применяются закон о защите прав потребителей и иные правовые акты, принятые в соответствие с ним. Закон РФ "О защите прав потребителей" от 07.02.1992 г., как следует из его преамбулы, является специальным нормативным актом, который регулирует отношения в области защиты прав потребителя, механизм реализации прав потребителей, ответственность изготовителя (исполнителя, продавца) перед потребителем. Отсутствие в законе РФ "О защите прав потребителей" норм, регламентирующих ответственность потребителя за нарушение обязательств, не может толковаться как ограничение ответственности потребителя, ограничение возможности применения норм Гражданского кодекса РФ, устанавливающих условия и основания наступления ответственности, в том числе ст. 395 Гражданского кодекса РФ.

При таком положении решение суда в части отказа в удовлетворении иска ООО "Жилстройинвест" к К-ву К.А. о взыскании процентов за пользование денежными средствами, определение судебной коллегии по гражданским делам в указанной части закону не соответствуют.

Я-ва В.П. обратилась в суд с иском к Г-ш А.В. и Г-ш В.А. о взыскании долга по договору займа - 380.70 руб., и о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами.

Исковые требования мотивировала тем, что в период с 14 апреля по 7 июня 1998г. она заключила с ответчицей Г-ш В.А. три договора займа, по условиям которых она передала ей в собственность в общей сложности 15.000 долларов США, а ответчица приняла на себя обязательство возвратить ей указанную сумму и выплачивать проценты за пользование суммой займа - по 10 процентов ежемесячно. Договоры займа были заключены в письменной форме, путем написания ответчицей расписки о получении ею от истицы указанной выше денежной суммы. 16.06.1998 г. Г-ш А.В. принял на себя обязательство по возврату истице суммы долга и по выплате процентов. Несмотря на требования истицы, обязательство о возврате суммы займа ответчиками исполнено не было. Поскольку своевременно сумма займа ей не возвращена, на эту сумму следует начислить проценты по ст.395 ГК РФ. Проценты по договору займа также подлежат взысканию с ответчика.

В судебном заседании истица не присутствовала. Ее представитель поддержал заявленные требования. Он уточнил, что в период с июля 1998 г. ответчик выплачивал не проценты по договору займа, а производил частичный возврат суммы займа. На взыскании с ответчика процентов по договору займа истица не настаивает.

Решением Добрянского районного суда от 8.02.2002 г. с Г-ш А.В. в пользу Я-вой В.П. взыскано 402.209 руб., возврат госпошлины 3.000 рублей и в доход местного бюджета госпошлина 2.223 руб.

Судебной коллегией решение суда отменено в связи с неправильным определением юридически значимых обстоятельств, неправильным применением норм материального права.

В соответствии со ст.ст. 807, 808 ГК РФ по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщик) деньги, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа). Договор займа считается заключенным с момента передачи денег. В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющий передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы.

В соответствии со ст.811 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором займа, в случаях, когда заемщик не возвращает в срок сумму займа, на эту сумму подлежат уплате проценты в размере, предусмотренном п.1 ст.395 ГК РФ, со дня, когда она должна была быть возвращена, до дня ее возврата заимодавцу независимо от уплаты процентов, предусмотренных п.1 ст.809 ГК РФ.

Принимая решение об удовлетворении исковых требований о взыскании суммы основного долга по договорам займа и процентов по ст.395 ГК РФ, суд пришел к выводу о том, что факт заключения сторонами договоров займа и передачи истицей ответчице, по условиям этих договоров, 15.000 долларов в ходе судебного разбирательства был установлен и подтверждается написанной ответчицей распиской. Поскольку до настоящего времени сумма займа истице в полном объеме не возвращена, ее остаток должен быть взыскан в ее пользу решением суда. Правильность и обоснованность указанного вывода суда не вызывает сомнений. Совокупности собранных по делу доказательств - объяснениям сторон, письменным доказательством - судом дана надлежащая оценка, вывод суда о возникновении денежного обязательства в связи с заключением сторонами договора займа должным образом мотивирован.

Наряду с этим суд исходил из того, что поскольку обязательство о возврате полученной по договору займа суммы своевременно ответчиками исполнено не было, то в соответствии со ст. 811, 395 ГК РФ, с ответчика в пользу истицы должны быть взысканы проценты за пользование чужими денежными средствами за период времени, прошедший с момента получения ответчицей Г-ш В.А. суммы займа в июне 1998 г. до момента вынесения судом решения по данному делу.

Указанный вывод суда должным образом не мотивирован, на нормы материального права и конкретные обстоятельства данного дела суд в обоснование своих выводов не сослался.

В соответствии со ст.811 ГК РФ, проценты в размере, предусмотренном п.1 ст.395 ГК РФ, подлежат уплате со дня, когда сумма займа должна была быть возвращена, до дня ее возврата заимодавцу. Следовательно, решение о взыскании с должника в пользу кредитора указанных процентов за определенный период времени может быть вынесено в том случае, если судом будет установлено, что срок возврата суммы займа наступил, однако обязательство о возврате указанной суммы кредитором исполнено не было. При решении вопроса о сроке возврата суммы займа следует руководствоваться положениями ст.810 ГК РФ. В данном случае непосредственно в договоре займа условие о сроке возврата суммы займа установлено не было. При этом суду следовало исходить из того, что сумма займа должна была быть возвращена заемщиком в течение тридцати дней со дня предъявления заимодавцем требования об этом. На каком основании суд пришел к выводу о том, что срок возврата суммы займа наступил в июне 1998 г. и проценты по ст.395 ГК РФ следует начислять с этого момента, из решения суда не ясно. Истица в исковом заявлении указала на то, что требование о возврате суммы долга было предъявлено ею ответчику лишь в октябре 1999 г. Доказательств, свидетельствующих о том, что это было сделано раньше, истица суду не представила.

При таких обстоятельствах решение суда нельзя признать законным и обоснованным, оно подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение в полном объеме, так как в решении нет четкого вывода об остатке долга и размере процента по нему.

Оценка заключения эксперта, как доказательства по делу.

Оплата экспертиз.

Ч-ва Г.С., собственник автомашины ВАЗ 21099, обратилась в суд с иском к С-ву В.А. о возмещении ущерба, причиненного повреждением автомашины в дорожно-транспортном происшествии, имевшем место 18.08.2001 г., в виде разницы между стоимостью автомашины до столкновения и суммой, полученной ею после реализации поврежденного автомобиля - 89.586 руб., а также возмещении расходов по оценке автомашины, оплате госпошлины.

Ответчик С-в В.А. иск не признал, пояснив, что виновным себя в ДТП не считает.

Решением Березниковского городского суда от 21 мая 2002 г. взыскано с С-ва В.А. в пользу Ч-вой Г.С. 89.586 рублей в возмещение ущерба от повреждения автомашины, расходы по госпошлине 2.401 руб. 72 коп., расходы по оценке автомашины 2.520 рублей.

Судебной коллегией решение суда отменено в связи с неправильным определением судом юридически значимых обстоятельств, недоказанностью обстоятельств, имеющих значение для дела, которые суд посчитал установленными, неправильным применением норм процессуального права.

Удовлетворяя иск, суд посчитал установленным, что ущерб причинен истице по вине ответчика, вина Ч-ва М.Н., управлявшего автомашиной истицы, в столкновении и причинении ущерба отсутствует, размер ущерба, подлежащего возмещению, доказан. При этом суд сослался на заключение автотехнической экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела, возбужденного по факту ДТП в отношении Ч-ва М.Н. При рассмотрении дела ответчику было отказано в удовлетворении ходатайства о назначении автотехнической экспертизы в рамках данного гражданского дела на том основании, что вопрос стоит о назначении повторной экспертизы.

Заключение экспертов, полученное в рамках уголовного дела может рассматриваться как письменное доказательство в соответствии со ст.49 ГПК РСФСР, но не может рассматриваться как заключение эксперта полученное с соблюдением требований ст.74-78 ГПК РСФСР в рамках гражданского дела, и не может расцениваться, как основание к отказу в назначении экспертизы по данному делу, со ссылкой на отсутствие оснований для назначения повторной экспертизы.

Заключение специалиста, эксперта в силу положений ст.78 ГПК РСФСР, подлежит оценке наравне с другими доказательствами по делу в соответствии со ст.56 ГПК РСФСР, и никакого преимущества по доказательной силе перед другими доказательствами не имеет. Данное требование закона судом не выполнено. Не указав в решении какие именно виновные действия совершил ответчик, суд привел один из выводов эксперта относительно того, какими пунктами Правил дорожного движения должен был руководствоваться ответчик, но, по мнению эксперта, не выполнил. При этом довод ответчика об ошибочности, предположительном характере выводов эксперта, суд проигнорировал, анализ исследовательской части заключения эксперта, в обоснование своего мнения об обоснованности вывода эксперта, его соответствии собранным по делу доказательствам не привел, не указал какими иными собранными по делу доказательствами подтверждается вывод эксперта. Суд исходил, определяя вину одного и, делая вывод об отсутствии вины другого участника ДТП, не из совершения ими виновных действий, находящихся в причинно-следственной связи с причинением вреда либо не совершения таковых, а из отсутствия технической возможности по предотвращению столкновения либо наличию такой возможности. Заключение эксперта по уголовному делу, во многом носит условный, предположительный характер, экспертом для расчетов использовались данные со слов участников ДТП, не подтвержденные объективными доказательствами. На данные недостатки заключения суд не обратил внимания.

Определением Свердловского районного суда от 15.02.2002 г. по делу по иску П-вой В.В. к С-ву Д.В. об установлении отцовства и взыскании алиментов назначена геномная экспертиза происхождения ребенка, П-ва Аркадия, родившегося 11.03.2001 года у П-вой В.В.

Обязанность по оплате этой экспертизы возложена на Управление Судебного департамента по Пермской области из средств Федерального бюджета.

Производство по делу приостановлено.

Постановлением Президиума Пермского областного суда определение отменено в связи с существенным нарушением норм процессуального права..

Предусмотренные ст.79 ГПК РСФСР судебные расходы по делу, в том числе по оплате труда экспертов несут стороны (ст.88 ГПК РСФСР). Согласно ст.80 ГПК суд или судья, исходя из имущественного положения гражданина, вправе освободить его от уплаты судебных расходов в доход государства.

По настоящему делу проведение экспертизы поручено межрайонному экспертно-криминологическому отделу при УВД г.Перми, именно ему, а не в доход государства должна быть уплачена стоимость назначенной судом экспертизы. Освобождение сторон по делу от уплаты в таком случае судебных расходов, равно как и возложение этих расходов на Судебный департамент за счет средств Федерального бюджета, законом не предусмотрено. В определении суд не привел норму закона, которой он руководствовался при решении данного вопроса.

К тому же, ссылаясь на имущественное положение ответчика, суд не проверил доводы С-ва об отсутствии у него средств для оплаты экспертизы. Никаких документов по этому поводу: о состоянии здоровья, работе, имущественном положении ответчика, в деле нет.

Управление судебного департамента в Пермской области к участию по делу не привлекалось, в надзорной жалобе на определение суда оно против оплаты стоимости экспертизы по указанным выше мотивам возражает.

При таком положении определение суда не могло быть признано законным и обоснованным, вследствие чего отменено.

При решении вопросов об оплате экспертиз судам и мировым судьям следует обратить внимание на следующее.

Статьей 96 (п.2) Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, вступившего в действие с 1.02.2003 г. предусмотрена оплата экспертиз и других действий за счет средств соответствующего бюджета. Средства, отпускаемые соответствующими бюджетами на эти цели весьма ограничены.

В связи с этим применение данных норм права должно производиться только в исключительных случаях, с тем чтобы определение суда было реально исполнено.

Отмена определений об утверждении мировых соглашений.

Определением Верещагинского районного суда от 11 апреля 2000 года по делу по иску П-ва Н.Г. к П-вой Г.М. о разделе совместного имущества утверждено мировое соглашение по условиям которого П-ва Г.М. в срок до 11 мая 2000 года передает в собственность П-ва Н.Г. гараж, расположенный в кооперативе N 33 и принадлежащий ей по праву собственности, холодильник "Бирюса" и выплачивает 10.000 рублей.

Производство по делу в связи с утверждением мирового соглашения прекращено.

Постановлением президиума Пермского областного суда определение отменено в связи с существенным нарушением норм ГПК РСФСР.

Стороны по делу П-вы Н.Г. и Г.М. в браке состояли с 1993 по 1999 годы.

Иск о разделе совместного имущества П-в Н.Г. обосновывает тем, что до вступления в брак имел жилой дом, который продал в 1997 году и на денежные средства, вырученные от продажи дома была куплена двухкомнатная квартира 29 по ул. Пролетарской 42 в г.Верещагино, в которую ему ответчицей доступ прекращен, другого жилья он не имеет. Истец претендовал на 1/2 стоимости квартиры, просил разделить также мебельную стенку, шифоньер, кухонный гарнитур, 2 ковра, палас, холодильник, телевизор.

В процессе рассмотрения дела стороны заключили мировое соглашение, которое утверждено судом.

Порядок утверждения мирового соглашения, предусмотренный ч.III ст.165 ГПК РСФСР надлежащим образом судом не выполнен.

В соответствии с названным законом до принятия отказа истца от иска или утверждения мирового соглашения сторон суд разъясняет истцу или сторонам последствия соответствующих процессуальных действий.

По данному делу последствия заключения мирового соглашения разъяснены судом формально, обобщенными формулировками закона, указанными в ст.220 ГПК РСФСР. Конкретные последствия данного процессуального действия исходя из заявленного иска сторонам не разъяснялись.

Подписи сторон после записи о разъяснении последствий в протоколе судебного заседания отсутствуют. Понятны ли сторонам конкретные последствия заключенного мирового соглашения, условия мирового соглашения, последствия условий мирового соглашения применительно к заявленному иску суд не выяснял, протокол судебного заседания таких данных не содержит.

Условия мирового соглашения, принимая во внимание заявленный иск о разделе совместного имущества, неконкретны, из них нельзя сделать вывод кому из сторон какое имущество передается, неясно в связи чем обязательства по передаче имущества в том числе и того, которое ответчица считала своей личной собственностью и денежных сумм падают только на нее. В результате, в конечном итоге, исходя из последующих жалоб, спорный вопрос о разделе совместного имущества, в частности о принадлежности квартиры, между сторонами не решен, как и о принадлежности другого совместного имущества, указанного истцом.

Условия мирового соглашения, указанные сторонами и в письменном виде приобщенные к делу, не совпадают в полной мере с условиями мирового соглашения, указанными в определении суда об утверждении мирового соглашения, в частности в определении не отражено условие мирового соглашения об отказе истца от заявленных требований, что является существенным недостатком определения. При таких недостатках с определением суда согласиться нельзя, оно не соответствует требования закона и подлежит отмене.

При новом рассмотрении дела суду в силу требований ст.50 ГПК РСФСР, 9 ГК РФ предложено уточнить заявленные требования, их основания, и действительные намерения истца, так как он, претендуя в исковом заявлении на 1/2 часть стоимости квартиры, одновременно указывает, что квартира была приобретена взамен его личного имущества, имеющегося до вступления в брак с ответчицей, а в процессе рассмотрения дела ставит вопрос об обмене квартиры, высказывает необходимость передачи ему одной из комнат.

Определением Индустриального районного суда г. Перми от 15.11.1999 утверждено мировое соглашение, заключенное между С-вой Г.А., Ш-вой В.А. и Б-вой Л.Г. В соответствии с условиями мирового соглашения:

С-ва Г.А. и Ш-ва В.А. отказываются от исковых требований к Пермской областной регистрационной палате и ФГУП "Госплемзавод "Верхнемуллинский" о признании права собственности на комнату площадью 12,7 кв. м по адресу: г. Пермь, ул. Экскаваторная, 53-36;

Б-ва Л.Г. обязуется оплатить С-вой Г.А. и Ш-вой В.А. стоимость данной комнаты в размере 30000 рублей в два приема: 15000 рублей в срок до 25.12.1999 и 15000 рублей в срок до 01.02.2000.

Производство по делу прекращено.

С Б-вой Л.Г. взыскана государственная пошлина в доход местного бюджета в размере 510 рублей.

В порядке надзора определение отменено в связи с существенным нарушением норм процессуального права.

С-ва Г.А. и Ш-ва В.А. обратились в суд с иском к Пермской областной регистрационной палате и ФГУП "Госплемзавод "Верхнемуллинский" о признании за ними права собственности на наследуемое имущество в виде жилой комнаты, расположенной по адресу: г. Пермь, ул. Экскаваторная, 53-36. Свои требования они мотивировали тем, что указанное жилое помещение по договору от 12.02.1999 было передано безвозмездно в собственность их матери С-вой З.Д. После подачи в регистрационную палату заявления о регистрации права собственности на комнату С-ва З.Д. умерла.

В судебном заседании между С-вой Г.А., Ш-вой В.А. и Б-вой Л.Г., являющейся заинтересованным лицом по делу, было заключено мировое соглашение с изложенными выше условиями.

Статья 34 ГПК РСФСР предусматривает право сторон окончить дело мировым соглашением. При этом суд не утверждает мирового соглашения сторон, если эти действия противоречат закону или нарушают права и охраняемые законом интересы других лиц.

Утверждая мировое соглашение, суд не принял во внимание, что Б-ва Л.Г. стороной по делу не является, правом на заключение мирового соглашения как заинтересованное лицо законом не наделена.

Ответчиками, согласно протоколу судебного заседания, значатся ФГУП "Госплемзавод "Муллинский" и Пермская регистрационная палата. Участия в мировом соглашении они не принимали. Согласно исковому заявлению они значатся как заинтересованные лица. В установленном порядке к участию в деле в качестве ответчиков они не привлекались.

Кроме того, требования ч.3 ст. 165 ГПК РСФСР судом выполнены формально, суд не выяснил у сторон мирового соглашения, добровольно ли они совершают данное процессуальное действие, понимают ли они его содержание, значение и конкретные последствия применительно к заявленным требованиям и условиям, на которых стороны пришли к мировому соглашению.

В нарушение требований ст.93 ГПК РСФСР госпошлина судом взыскана с 3-го лица, тогда как законом предусмотрено взыскание госпошлины только со сторон.

Определением Дзержинского районного суда от 17.12.98 г. утверждено мировое соглашение между Г-вой Е.В. и К-к В.Б., по которому:

К-к В.Б. не возражает против выделения комнаты размером 14 кв.м. по ул.Ленина, 94-26, г.Перми в пользование Г-вой Е.В. и ее детям Илье и Анне, их проживания там с соблюдением правил общежития;

не возражает против нахождения в комнате площадью 19,7 кв.м. квартиры крупногабаритных вещей Г-вой Е.В.

Г-ва согласна с этими условиями, отказывается от исковых требований, заявленных в ее интересах.

Производство по делу прекращено.

В порядке надзора определение отменено с направлением дела на новое рассмотрение из-за допущенных судом нарушений закона.

Согласно ст.34 ГПК РСФСР суд не утверждает мирового соглашения сторон, если эти действия противоречат закону или нарушают права и охраняемые законом интересы других лиц.

По делу эти требования закона судом не соблюдены.

Квартира из трех изолированных комнат в г.Перми по ул.Ленина, 94-26, принадлежит по праву собственности троим: К-к В.Б. в размере 1/2 части, ее сыну Ч-ву Ф.В. - 1/4 части и несовершеннолетнему сыну Ч-ва - Илье Г-ву - 1/4 части.

В квартире до 1998 года проживала семья: К-к, Ч-в с женой Г-вой Е.В. и двумя их несовершеннолетними детьми Ильей и Анной.

В связи с тем, что К-к стала препятствовать проживанию в квартире Г-вой с детьми, прокурор Дзержинского района в октябре 1998 года в интересах Г-вой и ее детей обратился в суд с заявлением о вселении этих лиц в квартиру с определением порядка пользования жилой площадью.

В качестве ответчиков по делу привлечены К-к В.Б. и Ч-в Ф.В.

В ходе разрешения спора в судебном заседании 17.12.98 г. К-к и Г-ва заключили мировое соглашение о выделении в квартире для проживания Г-вой с детьми комнаты размером 14 кв.м. с размещением крупногабаритных вещей Г-вой в комнате размером 19,7 кв.м.

С согласия прокурора суд утвердил это мировое соглашение, не придав значения следующему. Условия данной сделки затрагивают права и охраняемые законом интересы Ч-ва, который является одним из собственников квартиры по ул.Ленина, 94-26, ответчиком по настоящему делу, но в судебном заседании при рассмотрении дела он не присутствовал, в заключении мирового соглашения не участвовал, его мнение об окончании спора на условиях, принятых Г-вой и К-к, суд не выяснял. Подобное нарушение является безусловным основание к отмене определения.

Разрешение заявлений об отводах

Определением Сивинского районного суда от 7 октября 2002 года отвод, заявленный представителем истца, Сивинскому районному суду удовлетворен, дело направлено в Пермский областной суд для передачи в другой суд.

Постановлением Президиума Пермского областного суда определение отменено вследствие нарушения судом требований норм ГПК РСФСР, регулирующих вопросы отвода судьи.

Удовлетворяя заявление об отводе, суд исходил из требований п.3 ч.1 ст.18 ГПК РСФСР, в соответствии с которым судья не может участвовать в рассмотрении дела, если имеются иные обстоятельства, кроме предусмотренных в данной статье, вызывающие сомнение в его беспристрастности.

В качестве "иных обстоятельств" суд привел участие в качестве одной из сторон по делу Администрации Сивинского района, использование ею административного ресурса в своих интересах, влияние на суд, лишение вследствие этого суда возможности беспристрастного рассмотреть дело.

Подобное толкование приведенного основания отвода судьи является неправильным. Участие в качестве стороны по делу Администрации района нельзя расценить в качестве обстоятельств, вызывающих сомнение в беспристрастности судьи. Участие в деле в качестве стороны Администрации района не лишает суд возможности беспристрастно и объективно разрешить возникший спор.

Кроме того, удовлетворение отвода всему суду при наличии в нем нескольких судей нормами ГПК РСФСР не предусмотрено.

В соответствии со ст.18 ГПК РСФСР возможно удовлетворение отвода в отношении конкретного судьи или конкретного состава суда.

Определением мирового судьи судебного участка N 104 Нытвенского района Пермской области от 18.09.2002 г. дело по иску Ш-т В.И. к Ш-т Л.И. о разделе имущества супругов передано в судебный участок N 103 Нытвенского района.

В порядке надзора определение мирового судьи участка N 104 отменено в связи с нарушением норм процессуального права.

Ш-т В.И. обратился в суд с иском к Ш-т Л.И. о разделе совместно нажитого имущества.

Передавая дело в судебный участок N 103 Нытвенского района, мировой судья указал на наличие оснований для самоотвода по п.3 ст.18 ГПК РСФСР. Между тем, из содержания определения не усматривается, в связи с чем мировой судья сделал вывод о невозможности рассмотрения заявленного Ш-т В.И. спора, в чем состоит прямая либо косвенная заинтересованность судьи в исходе дела, не указаны обстоятельства, вызывающие сомнения в его беспристрастности. Кроме того, отсутствует определение об удовлетворении самоотвода.

При вынесении определения о передаче дела другому мировому судье мировой судья не учел положений ст.123 ГПК РСФСР, в соответствии с которыми, в случае невозможности рассмотрения дела судом, которому оно подсудно, передача дела из одного суда в другой может быть произведена вышестоящим судом, и вышел за пределы своей компетенции.

Вопросы подсудности и подведомственности споров

Определением Индустриального районного суда от 30 августа 2002 года дело по иску И-ных А.В. к ООО "Агентство-Защита" о взыскании 16.000 рублей направлено по подсудности компетентному мировому судье Ленинского района г.Перми. Постановлением президиума Пермского областного суда определение отменено из-за несоблюдения судом требований, регулирующих подсудность споров.

Ущерб истцу причинен повреждением его автомашины в дорожно-транспортном происшествии, имевшем место 31 мая 2002 года в Индустриальном районе г.Перми. Ответчик, указанный истцом, расположен в Ленинском районе г.Перми. Вывод о неподсудности иска Индустриальному районному суду мотивирован тем, что по цене иска, спор подсуден мировому судье соответствующего участка Ленинского района г.Перми по месту нахождения ответчика. При этом суд не учел право истца, которое им реализовано, обратиться в силу требований ч.6 ст. 118 ГПК РСФСР в суд по месту причинения вреда имуществу истца. Вред имуществу истца, исходя из материалов дела. причинен в Индустриальном районе г.Перми. Учитывая цену иска не превышающей 500 минимальных размеров оплаты труда, право истца на обращение за разрешением спора в судебные органы по месту причинения вреда, дело направлено по подсудности мировому судье судебного участка N 10 Индустриального района г.Перми.

Определением Кировского районного суда от 11.06.2002 года дело по жалобе К-ц Т.В. на действия работников милиции передано по подсудности в суд г.Москвы по месту нахождения заинтересованных лиц.

В кассационном порядке дело не рассматривалось.

В порядке надзора определение суда отменено из-за нарушения норм процессуального права.

К-ц обратилась в Кировский районный суд г.Перми по месту своего жительства с жалобой на действия работников милиции, изъявших, по ее мнению, незаконно купленный заявительницей автомобиль. К-ц обжаловала действия работников УВД г.Перми Ш-ких С.В. и работников Красносельского РОВД г.Москвы Т-са О.М., З-вой Н.С.

Дело было принято Кировским районным судом г.Перми 6.11.2001 г. в производство с соблюдением правил подсудности: согласно ст.237 ГПК РСФСР граждане вправе обжаловать действия административных органов или должностных лиц в суд по месту жительства. Однако через семь месяцев, 11.06.2002 года, после проведения подготовки дела к судебному разбирательству суд вынес определение о направлении дела в суд г.Москвы для более быстрого и правильного его рассмотрения по месту жительства проживающих в г.Москве двух заинтересованных по делу лиц - Т-са О.И. и З-вой Н.С., не явившихся в Кировский районный суд г.Перми для участия в рассмотрении данного дела.

Определение суда не соответствует закону. Суд руководствовался п.1 ч.2 ст.122 ГПК РСФСР о направлении дела в другой суд для более быстрого и правильного его рассмотрения, при том, что эта норма не действует и не может применяться судом согласно определению Конституционного Суда РФ от 4.06.98 года.

В Москве по территориальности дело было направлено в Мещанский районный суд г.Москвы, но в производство им не принято по мотивам неправомерности действий Кировского районного суда г.Перми по изменению подсудности данного дела.

Определением мирового судьи судебного участка N30 Орджоникидзевского района г.Перми от 15.10.2002 года дело по иску А-вой Н.А. к Администрации Орджоникидзевского района о взыскании невыплаченного пособия опекуна направлено по подсудности мировому судье судебного участка N 18 Ленинского района г.Перми.

В апелляционном порядке дело не рассматривалось.

В порядке надзора определение мирового судьи отменено в связи с существенным нарушением норм процессуального права.

Согласно ст.ст. 117, 122 ГПК РСФСР иск к юридическому лицу, предъявляется по месту нахождения органа или имущества юридического лица. Дело, принятое судом к своему производству с соблюдением правил подсудности, должно быть разрешено им по существу, хотя бы в дальнейшем оно стало подсудным другому суду.

А-ва предъявила иск к Администрации Орджоникидзевского района, дело было принято в производство мировым судьей судебного участка N 30 Орджоникидзевского района г.Перми с соблюдением установленных законом правил подсудности. В последующем в ходе рассмотрения дела оно было направлено в судебный участок N 18 Ленинского района по тем мотивам, что надлежащим ответчиком по делу, как считает мировой судья, является финансовое управление Администрации г.Перми, расположенное по ул.Ленина, 23, на территории мирового судьи судебного участка N 18.

Указанным определением от 15.10.2002 г. мировой судья Финансовое управление Администрации г.Перми к участию по делу в качестве ответчика не привлек, вопрос о замене ненадлежащего ответчика по делу не решил. Указание в определении о том, что дело было принято мировым судьей судебного участка N 30 Орджоникидзевского района с нарушением правил подсудности, материалам дела не соответствует.

Несостоятельна ссылка судьи в определении на п.4 части 2 ст.122 ГПК РСФСР как на основание для передачи дела в другой судебный участок по месту нахождения предполагаемого надлежащего ответчика, поскольку в силу части 1 ст.122 ГПК РСФСР данное дело подлежало рассмотрению судом, принявшим его первоначально в свое производство с соблюдением правил о подсудности.

По изложенным причинам мировой судья судебного участка N 18 Ленинского района г.Перми это дело в свое производство не принял.

В силу ст.125 ГПК РСФСР споры о подсудности между судами не допускаются.

Обращает на себя внимание и неточность формулировок о направлении дела в другой суд: в мотивировочной части определения упоминается судебный участок N 4 Дзержинского района г.Перми, в резолютивной части определения называется судебный участок N 18 Дзержинского района, фактически дело направлено в судебный участок N 18 Ленинского района г.Перми.

При изложенных обстоятельствах определение мирового судьи об изменении подсудности по настоящему делу не может быть признано законным и обоснованным, вследствие чего отменено.

Определением мирового судьи судебного участка N 25 Мотовилихинского района г. Перми от 30 октября 2002 г. дело по иску Ш-ной А.А. к Муниципальному учреждению "Жилищная служба" Мотовилихинского района г. Перми о взыскании 655 руб. материального ущерба и возмещении морального вреда передано по подсудности в Мотовилихинский районный суд г. Перми.

В порядке надзора определение мирового судьи отменено из-за нарушения требований, определяющих подсудность споров.

Заявленные требования истицей обоснованы тем, что 01 января 2001 г. в 7 часов 30 минут в подъезде дома 6/2 по у. Гайдара в г. Перми произошла авария внутренних электросетей (обрыв нулевого провода), в результате которой был выведен из строя принадлежащий ей телевизор и телефон "Русь", стоимость ремонта которых составила 655 руб. В добровольном порядке причиненный материальный ущерб и моральный вред ответчик возместить отказался. Передавая дело по подсудности в районный суд, мировой судья исходил из того, что дело было принято с нарушением правил подсудности, так как споры о возмещении морального вреда мировым судьям неподсудны.

Данный вывод мирового судьи ошибочен. Исходя из заявленных требований, можно сделать вывод о том, что на спорные правоотношения распространяется действие закона РФ "О защите прав потребителей", которым предусматривается возмещение морального вреда.

Следовательно, требование истца о возмещении морального вреда производно от имущественного требования когда это предусматривается законом, регулирующим спорные правоотношения. Цена иска не превышает 500 минимальных размеров оплаты труда.

При таких обстоятельствах дело подсудно мировому судье, оснований для передачи дела в районный суд, у мирового судьи не было.

Решением Соликамского городского суда от 19 апреля 2002 г. жалоба адвоката Г-са А.В. на неправомерные действия должностного лица удовлетворена. Постановление следователя прокуратуры Б-на С.В. от 29 марта 2002 г. об отводе адвоката отменено.

В порядке надзора решение суда отменено, производства по делу прекращено ввиду существенного нарушения норм процессуального права.

Постановлением следователя прокуратуры г. Соликамска адвокат Г-с А.В. отведен от участия в уголовном деле по обвинению несовершеннолетнего П-ва А.Г.

Удовлетворяя жалобу адвоката и, отменяя постановление, суд руководствовался ст.ст.2391-2398 ГПК РСФСР, то есть главой 24-1 названного кодекса.

В соответствии с п.2 ст.239-3 не могут быть обжалованы в суд в соответствии с главой 24-1 ГПК РСФСР акты, в отношении которых законом предусмотрен иной порядок судебного обжалования.

В соответствии со ст.38 УПК РФ следователь является участником уголовного судопроизводства. Его действия обжалуются в порядке, предусмотренном главой 16 УПК РФ, в частности ст.123 УПК РФ.

При таком положении, с учетом требований п.2 ст.239-3 ГПК РСФСР суд не вправе был рассматривать жалобу на действия следователя в порядке гражданского судопроизводства, в связи с чем решение подлежит отмене, а производство по делу подлежит прекращению за неподведомственностью спора.

Определением Ленинского районного суда г. Перми от 19 ноября 2002г. дело по иску З-на С.А. к ООО ИИЦ "Недвижимость", Газете "Пермские дома, квартиры и офисы", С-вой Е.Д., Н-му В.В. о защите деловой репутации и возмещении морального вреда передано по подведомственности в арбитражный суд Пермской области.

В порядке надзора решение отменено ввиду неправильного применения судом норм процессуального права.

Истцом заявлен иск о защите чести и достоинства и возмещении морального вреда в связи со статьей "Невеселая история", помещенной 18.12.99 г. в газете "Пермские квартиры, дома и офисы", издателем которой является издательско-информационный центр "Недвижимость".

Делая вывод о подведомственности спора арбитражному суду, суд руководствовался п.5 ч.1 ст.33 АПК РФ, в соответствии с требованиями которого арбитражные суды рассматривают дела о защите деловой репутации в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Вывод суда о том, что заявленный иск касается деловой репутации истца в сфере экономической деятельности, в частности в сфере риэлтерской деятельности истца, не основан на материалах дела. В деле нет данных о том, что истец имел статус индивидуального предпринимателя, имел лицензию на право осуществления риэлтерской деятельности.

Материалы дела свидетельствуют о том, что его действия, вследствие которых появилась в газете указанная статья, носили незаконный характер, что подтверждено приговором Свердловского районного суда от 01 августа 2000 г., которым З-н С.А. признан виновным по ст.171 ч.2 п."б" УК РФ за осуществление предпринимательской деятельности без регистрации и без специального разрешения (лицензии), когда таковые являются обязательными.

Кроме того, истцом заявлен иск о защите чести и достоинства, то есть как физическим лицом, а не о защите деловой репутации, как указано судом в определении.

Статья 33 АПК РФ не регулирует подведомственность исков о защите чести и достоинства.

С учетом изложенного вывод суда о подведомственности спора по имеющимся в деле материалам арбитражному суду ошибочен.

Филиал N 2 ОАО "ОренбургКомплектМонтаж" обратился с заявлением о рассрочке исполнения постановления ИМНС по Дзержинскому району г. Перми от 05.03.2002 г. о взыскании с Филиала N ОАО "ОренбургКомплектМонтаж" долга по уплате налогов и сборов в различные уровни бюджетов и внебюджетные фонды.

Определением Дзержинского районного суда г. Перми от 07.06.2002г. производство по делу по заявлению Филиала N 2 ОАО "ОренбургКомплектМонтаж" о рассрочке исполнения постановления ИМНС по Дзержинскому району г. Перми, прекращено.

При этом суд указал, что заявление не подлежит рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку исполнительный документ выдан ИМНС по Дзержинскому району г. Перми, Дзержинским судом исполнительных документов не выдавалось. Органы, уполномоченные решать вопрос об изменении срока уплаты налога и сбора, перечислены в ст.63 Налогового кодекса РФ, а порядок решения этого вопроса, предусмотрен ст.64 НК РФ.

В частной жалобе Филиал N 2 ОАО "ОренбургКомплектМонтаж" просил об отмене определения суда, ссылаясь на то, что порядок исполнения исполнительного документа регулируется законом РФ "Об исполнительном производстве", в ст.18 которого указано, что стороны исполнительного производства вправе обратиться в суд или иной орган, выдавший исполнительный документ, с заявлением об отсрочке или рассрочке его исполнения. Обращаться в ИМНС, которая выдала исполнительный документ, вряд ли целесообразно. Следовательно, такой вопрос может решить только суд, нормы Налогового кодекса регулируют изменение срока уплаты налога, такого вопроса Филиал N 2 ОАО "ОренбургКомплектМонтаж" не ставил.

Судебной коллегией по гражданским делам частная жалоба Филиала N 2 ОАО "ОренбургКомплектМонтаж" оставлена без удовлетворения. При этом судебная коллегия исходила из следующего.

Согласно ст.18 ФЗ "Об исполнительном производстве", при наличии обстоятельств, препятствующих совершению исполнительных действий, судебный пристав-исполнитель по своей инициативе или заявлению сторон, а также сами стороны вправе обратиться в суд или другой орган, выдавший исполнительный документ, с заявлением об отсрочке или о рассрочке его исполнения, а также об изменении способа и порядка исполнения.

По смыслу приведенного закона, указанные вопросы вправе решать только тот орган, который выдал исполнительный документ, а процедура рассмотрения такого заявления должна определяться в соответствии с регламентом деятельности органа, выдавшего исполнительный документ либо порядком, установленным законом или нормативным актом.

Статьями 63 и 64 Налогового кодекса предусмотрено, какие органы и в каком порядке могут решать вопросы, связанные с отсрочкой и рассрочкой уплаты налогов.

Поскольку исполнительный документ судом не выдавался, суд не вправе решать вопросы, связанные с рассрочкой исполнения постановления ИМНС по Дзержинскому району г. Перми. На основании ст.18 ФЗ "Об исполнительном производстве" суд вправе решать вопросы о рассрочке исполнительного документа, выданного судом.

В орган, полномочный решать поставленный вопрос Филиал N 2 ОАО "ОренбургКомплектМонтаж" не обращался, жалоба на отказ полномочного органа в рассмотрении указанного вопроса в суд не подавалась.

При таком положении суд правомерно прекратил производство по делу, так как указанное заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства.

Доводы частной жалобы признаны несостоятельными, противоречащими приведенным выше нормам закона.

Решением Соликамского городского суда от 29 мая 2002 г., признано недействительным и не подлежащим применению с момента принятия решение N 242 от 29 декабря 1999 г. Соликамской Городской Думы в части установления налога на имущество физических лиц.

Судебной коллегией решение отменено и производство по делу прекращено за неподведомственностью спора суду.

А-ва Н.В., А-в О.О., Иванов Э.В., В-с Л.Б. обратились с жалобой на решение Соликамской Городской Думы от 29.12.1999 г. в части установления ставок налога на имущество физических лиц в размере 1,5 % от инвентаризационной стоимости имущества, указав, что решение принято в нарушение ст. 64 Бюджетного кодекса РФ, а также принято после утверждения местного бюджета на очередной финансовый год и противоречит п. 1 ст. 5 Налогового кодекса РФ, так как сообщение об установлении новых ставок налога на имущество было опубликовано в 2000 г. и могло вступить в законную силу с очередного налогового периода - с 01.01.2001 г.

Обжалуемое решение официально опубликовано не было, а в газете "Соликамские вести" N 2 от 11.01.2000 г. проведена лишь информация о принятых ставках, а не полный текст закона.

До судебного заседания заявители 21.05.2002 г. обратились с дополнительной жалобой о признании незаконными и недействующим с момента принятия решения N 242 от 29.12.1999 г. Соликамской Городской Думы в части установленных им ставок налога на имущество физических лиц.

Представитель Соликамской Городской Думы требования не признал. Считал, что производство по делу подлежит прекращению, поскольку обжалуемое решение отменено решением N 81 от 28.11.2000 г. с 1 января 2001 г.

Из материалов дела следует, что нормативный акт утратил силу с 01 января 2002 г. по решению принявшего его органа от 29.11.2001 г., т.е. утратил силу как на момент подачи дополнительной жалобы, в мае 2002 г., когда дело находилось в производстве суда, так и на момент его рассмотрения.

В соответствии с законом Российской Федерации "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" предметом судебного обжалования могут выступать лишь такие правовые акты (как нормативного характера, так и индивидуальные), которые на время рассмотрения земельных требований по существу являются действующими и влекущими нарушение гражданских прав и свобод, требующих судебного применения.

Правовые акты, действие которых прекращено, сами по себе основанием для возникновения гражданских прав и обязанностей уже не являются и, следовательно, каких-либо нарушений охраняемых законом прав и свобод граждан повлечь не могут. В этой связи такие акты не могут выступать предметом судебного обжалования по закону РФ "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан".

С учетом данного положения закона, если ко времени обращения в суд с заявлением об обжаловании нормативного правового акта, данный акт прекратил свое действие в связи с его отменой гражданину должно быть отказано в принятии такого заявления со ссылкой на п. 1 ст. 129 ГПК РСФСР в связи с неподведомственностью заявленного требования суду. Если это обстоятельство обнаружится в процессе рассмотрения дела, производство по делу подлежит прекращению по основанию, предусмотренному п. 1 ст. 219 ГПК РСФСР.

Судом данное обстоятельство не учтено.

Внимание судов обращается на необходимость исполнения требований п 85 Временной Инструкции по делопроизводству в районном суде, утвержденной Приказом Генерального директора Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 29.01.1999 г. N 8, в соответствии с которым:

85. С приговора, решения, судебного приказа, заочного решения, определения или постановления, вынесенного по делу, снимаются копии, которые удостоверяются подписями судьи и секретаря суда с приложением гербовой печати суда и направляются по принадлежности.

Если копия состоит из нескольких листов, они должны быть пронумерованы, прошнурованы, скреплены печатью.

На выдаваемой копии судебного постановления делается отметка о дате вступления его в законную силу или о том, что оно в законную силу не вступило.

Судебная коллегия

по гражданским делам

Пермского областного суда