Определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 15 марта 2007 г. N 38-О07-7 "Отказ следователя по окончании предварительного следствия предоставить обвиняемым переводчиков не нарушил их право на защиту, так как они владеют языком судопроизводства. На этом основании судебное решение о возвращении дела прокурору отменено" (извлечение)

Тульским областным судом 31 января 2007 г. уголовное дело в отношении Д., З., К. и Б., обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 290, п. "а" ч. 4 ст. 162 и ч. 3 ст. 222 УК РФ, было возвращено прокурору Тульской области для устранения допущенных нарушений.

В кассационном представлении государственный обвинитель просил постановление суда отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение. Он указал, что суд необоснованно пришел к выводу о нарушении права Д. и З. давать показания на родном языке. В период с 1 марта по 11 ноября 2006 г. с ними проводилось более 60 следственных действий, и перед каждым допросом им разъяснялось право давать показания на родном языке, пользоваться услугами переводчика, однако таких ходатайств они не заявили. То есть Д. и З. владеют русским языком и не были ограничены следователем в осуществлении своих прав. Только при ознакомлении с материалами дела Д. и З. с целью затягивания сроков предварительного следствия заявили ходатайства о предоставлении им переводчиков, поэтому в удовлетворении этих ходатайств им было отказано.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 15 марта 2007 г. постановление суда отменила по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 18 УПК РФ уголовное судопроизводство ведется на русском языке, а также на государственных языках входящих в Российскую Федерацию республик. В Верховном Суде Российской Федерации, военных судах производство по уголовным делам ведется на русском языке.

Участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по уголовному делу, должно быть разъяснено и обеспечено право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном языке или другом языке, которым они владеют, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика.

Эти требования закона не были учтены судом при возвращении уголовного дела прокурору.

Суд счел, что право обвиняемых Д. и З. на защиту было нарушено, что они недостаточно владеют русским языком.

Однако этот вывод суда не основан на материалах дела, из которых следует, что на предварительном следствии перед началом допросов Д. и З. в качестве подозреваемых 2, 6, 9, 17 марта 2006 г., в качестве обвиняемых 2, 10, 16, 23 и 24 марта 2006 г., при выполнении других следственных действий им разъяснялось право давать показания на родном языке и пользоваться услугами переводчика бесплатно.

Но они не заявили ходатайства о предоставлении им переводчика, дали показания на русском языке, а по окончании допросов собственноручно выполнили записи также на русском языке о том, что протокол допроса ими прочитан и с их слов в нем все записано верно.

Кроме того, при предъявлении обвинения 2 марта 2006 г. Д. собственноручно выполнил в постановлении записи "Признаю полностью виновным", в графе "давать показания" - "Желаю на русском языке".

Собственноручно на русском языке написано Д. и заявление об отказе от услуг адвоката.

З. также собственноручно при допросе его в качестве обвиняемого 2 марта 2006 г. выполнил запись о том, что полностью признает себя виновным и желает давать показания на русском языке, писал и иные заявления и ходатайства.

Ссылка суда на то, что при предъявлении обвинения Д. следователем не выяснялось, на каком языке он желает давать показания, - сведения в графе отсутствуют, противоречит материалам дела.

Как следует из постановления от 22 сентября 2006 г. о привлечении Д. в качестве обвиняемого, при предъявлении обвинения с участием адвоката ему были разъяснены все права обвиняемого, предусмотренные ст. 47 УПК РФ, в том числе и право давать показания на родном языке или языке, которым он владеет, и пользоваться услугами переводчика бесплатно, что подтверждено подписью адвоката и следователя. Далее следователем выполнена запись о том, что Д. от подписи отказался, порвал врученное ему постановление и вел себя агрессивно, не назвав причину.

Перед допросом Д. в качестве обвиняемого в этот же день ему вновь было разъяснено право давать показания на родном языке и пользоваться услугами переводчика, однако он вновь отказался от подписи. От дачи показаний и от производства записей в протоколе допроса, от подписи протокола Д. также отказался, не указав причину своего поведения.

На допросе в качестве подозреваемого 1 марта 2006 г. Д. пояснил, что родился в 1968 году в Абхазии, т.е. в период существования СССР, когда изучение и знание русского языка было обязательным, что помимо грузинского языка изучал в школе с первого класса русский язык, на котором он свободно общается, может писать по-русски. После школы он проходил срочную службу в Военно-морском флоте СССР, где также необходимо знание русского языка. Поэтому он заявил о том, что в услугах переводчика не нуждается. С 2002 года Д. постоянно проживает на территории Тульской области, работал водителем такси, был осужден, после освобождения из мест лишения свободы в 2003 году уехал на родину, в 2005 году вновь приехал в г. Тулу и некоторое время занимался частным извозом пассажиров.

З. на допросе в качестве подозреваемого 1 марта 2006 г. также пояснил, что родился в 1975 году в Грузии, учился в средней школе, где с третьего класса изучал русский язык, он свободно общается на русском языке, может свободно читать и писать и в услугах переводчика не нуждается. С 1996 года проживает в г. Тула, дважды был судим на территории Тульской области.

Из сообщения учреждения Управления Федеральной службы исполнения наказания по Тульской области следует, что Д. свободно говорит с сокамерниками и сотрудниками учреждения на русском языке, что он и З. поддерживают связь с другими обвиняемыми путем передачи записок, что также свидетельствует о знании ими русского языка.

При таких обстоятельствах является обоснованным довод в кассационном представлении о том, что обвиняемые Д. и З. владеют русским языком и могут давать показания на русском языке, а потому отказ следователя по окончании предварительного следствия предоставить им переводчиков не нарушил их право на защиту.

В полном объеме в соответствии с требованиями ст. 217 УПК РФ они были ознакомлены с материалами дела.

Составленные следователем рапорты о том, что материалы дела обвиняемому Д. были вслух зачитаны адвокатом Р., а З. материалы дела были зачитаны вслух адвокатом К., соответствуют протоколам, в которых указано о "личном" ознакомлении обвиняемых и их защитников с материалами дела.

Изложенное свидетельствует об отсутствии нарушения права обвиняемых на ознакомление с материалами дела.

В ходе предварительного слушания никто из участников процесса не заявлял о нарушении прав обвиняемых при ознакомлении с материалами дела.

Таким образом, препятствий к рассмотрению судом дела не имеется.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ постановление суда отменила и дело направила на новое судебное рассмотрение в тот же суд со стадии предварительного слушания.