Определение Конституционного Суда РФ от 30 сентября 2010 г. N 1260-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Кругловой Ангелины Семеновны на нарушение ее конституционных прав абзацем первым пункта 1 статьи 1088 Гражданского кодекса Российской Федерации и пунктом 1 статьи 12 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

заслушав в пленарном заседании заключение судьи С.М. Казанцева, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданки А.С. Кругловой, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданка А.С. Круглова оспаривает конституционность абзаца первого пункта 1 статьи 1088 ГК Российской Федерации, согласно которому в случае смерти потерпевшего (кормильца) право на возмещение вреда имеют нетрудоспособные лица, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания, и пункта 1 статьи 12 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", согласно которому размер страховой выплаты, причитающейся потерпевшему в счет возмещения вреда, причиненного его здоровью, рассчитывается страховщиком в соответствии с правилами главы 59 ГК Российской Федерации; размер страховой выплаты за причинение вреда жизни потерпевшего составляет 135 тысяч рублей - лицам, имеющим право в соответствии с гражданским законодательством на возмещение вреда в случае смерти потерпевшего (кормильца); не более 25 тысяч рублей на возмещение расходов на погребение - лицам, понесшим эти расходы.

Как следует из представленных материалов, А.С. Круглова обратилась в суд общей юрисдикции с иском о взыскании с ОСАО "РЕСО-Гарантия", ООО "Еврогарант" и гражданина М.В. Сомова имущественного ущерба, связанного с гибелью ее мужа в результате дорожно-транспортного происшествия. Решением Щелковского городского суда Московской области от 15 октября 2009 года, законность и обоснованность которого подтверждена определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 11 февраля 2010 года, требования А.С. Кругловой были удовлетворены частично: в ее пользу взысканы расходы на погребение и расходы, связанные с оказанием юридической помощи на стадии следствия по уголовному делу; в остальной части иска, в частности о взыскании страховой выплаты за причинение вреда жизни потерпевшего, отказано. При принятии такого решения суды исходили из того, что заявительница получает пенсию по старости, а потому заработная плата и пенсия по старости ее погибшего мужа не могут рассматриваться в качестве постоянного и основного источника ее существования.

По мнению А.С. Кругловой, оспариваемые законоположения нарушают ее право на социальное обеспечение, поскольку препятствуют получению ею страховой выплаты за причинение вреда жизни потерпевшего (кормильца), и право на судебную защиту, а потому противоречат статьям 2, 17, 18, 19, 39, 46 и 55 Конституции Российской Федерации.

2. Согласно Конституции Российской Федерации Российская Федерация является правовым социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека, чьи права и свободы, будучи высшей ценностью, определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием; признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства; государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба; в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина (статьи 1, 2, 7, 18; статья 46, часть 1; статьи 52 и 55, часть 2).

Названные конституционные положения обязывают государство установить надлежащее правовое регулирование, которое позволяло бы гражданам получить возмещение вреда, причиненного смертью кормильца, наступившей в результате противоправных действий других лиц. Выбор правовых средств, направленных на возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью потерпевшего, относится к дискреции законодателя. При этом, однако, законодатель обязан предусматривать эффективные гарантии прав указанных лиц, адекватные правовой природе и целям возмещения вреда, характеру правоотношений.

Реализуя данные конституционные положения, законодатель в главе 59 ГК Российской Федерации установил общие положения о возмещении вреда и указал, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (статья 1064).

Кроме того, в целях защиты права потерпевших на возмещение вреда, причиненного их жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортных средств иными лицами, был принят Федеральный закон "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", суть которого состоит в распределении неблагоприятных последствий, связанных с риском наступления гражданской ответственности, на всех законных владельцев транспортных средств, с учетом такого принципа обязательного страхования, как гарантия возмещения вреда, причиненного жизни, здоровью или имуществу потерпевших в пределах, установленных данным Федеральным законом (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 31 мая 2005 года N 6-П).

Пунктом 1 статьи 12 названного Федерального закона урегулированы вопросы определения размера страховой выплаты, причитающейся потерпевшему в счет возмещения вреда, причиненного его здоровью, и иным лицам, которые в случае его смерти будут являться получателями страховой выплаты. При этом сам пункт 1 круг таких лиц непосредственно не определяет, а отсылает к нормам главы 59 ГК Российской Федерации, указывая, что эти лица должны иметь право на возмещение вреда в случае смерти потерпевшего (кормильца) в соответствии с гражданским законодательством.

3. Круг лиц, которые в случае смерти потерпевшего (кормильца) имеют право на возмещение вреда, установлен в статье 1088 ГК Российской Федерации. К их числу относятся нетрудоспособные лица, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания; ребенок умершего, родившийся после его смерти; один из родителей, супруг либо другой член семьи независимо от его трудоспособности, который не работает и занят уходом за находившимися на иждивении умершего его детьми, внуками, братьями и сестрами, не достигшими четырнадцати лет либо хотя и достигшими указанного возраста, но по заключению медицинских органов нуждающимися по состоянию здоровья в постороннем уходе; лица, состоявшие на иждивении умершего и ставшие нетрудоспособными в течение пяти лет после его смерти.

Таким образом, возникновение у лица права на получение компенсации в возмещение вреда, причиненного смертью кормильца, Гражданский кодекс Российской Федерации связывает с нетрудоспособностью, нахождением на иждивении умершего либо фактом наличия ко дню смерти права на получение от него содержания. При этом нормативное содержание понятий "нетрудоспособность" и "иждивение" раскрывается в других федеральных законах.

В частности, действующим пенсионным законодательством предусмотрено, что члены семьи умершего кормильца признаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию (пункт 3 статьи 9 Федерального закона от 17 декабря 2001 года N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", часть первая статьи 31 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-I "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей").

Несмотря на то что данное понятие закреплено в целях определения круга лиц, имеющих право на назначение пенсии по случаю потери кормильца, аналогичным образом оно используется и в иных целях в других законодательных актах. Так, в части второй статьи 179 Трудового кодекса Российской Федерации, закрепляющей преимущественное право работников, имеющих двух и более иждивенцев, при равной производительности труда и квалификации на оставление на работе при сокращении численности штата или штата работников, по сути, воспроизведено приведенное определение понятия "иждивение".

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, такое же нормативное содержание этого понятия закреплено и в Федеральном законе от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний": не предусматривая в отношении него какое-либо специальное правовое регулирование, федеральный законодатель в то же время в пункте 4 статьи 7 данного Федерального закона закрепил возможность предоставления права на получение страховых выплат в случае смерти застрахованного в результате наступления страхового случая по решению суда нетрудоспособным лицам, которые при жизни застрахованного имели заработок, если часть заработка застрахованного являлась их постоянным и основным источником средств к существованию. Иными словами, фактически он исходил из принятого в действующем законодательстве смысла понятия "иждивение" как нахождения лица на полном содержании кормильца или получения от него такой помощи, которая является для него постоянным и основным источником средств к существованию (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 3 октября 2006 года N 407-О).

Такое понимание нормативного содержания статьи 7 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" в связи с определением понятия "иждивение" получило подтверждение в правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированной им в пункте 6.1 мотивировочной части Постановления от 19 июня 2002 года N 11-П.

Аналогичный подход к нормативному содержанию понятия "иждивение" был заложен федеральным законодателем и в оспариваемом положении статьи 12 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", которым право на получение страховой выплаты за причинение вреда жизни потерпевшего (кормильца) предоставляется лицам, имеющим право на возмещение вреда в случае смерти потерпевшего (кормильца) в соответствии с гражданским законодательством.

По смыслу оспариваемых норм в системе действующего законодательства, понятие "иждивение" предполагает как полное содержание лица умершим кормильцем, так и получение от него содержания, являвшегося для этого лица основным, но не единственным источником средств к существованию, т.е. не исключает наличие у лица (члена семьи) умершего кормильца какого-либо собственного дохода. Так, к нетрудоспособным членам семьи умершего кормильца, которым может быть назначена пенсия по случаю потери кормильца, относится, в числе прочих, его супруг (супруга), достигший возраста 60 и 55 лет (соответственно для мужчин и женщин) либо являющийся инвалидом (пункт 2 статьи 9 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации"), т.е. получатель трудовой пенсии по старости или инвалидности. Согласно части второй статьи 31 Закона Российской Федерации "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей" членам семьи умершего, для которых его помощь была постоянным и основным источником средств к существованию, но которые сами получали какую-либо пенсию, может быть назначена пенсия по случаю потери кормильца.

Следовательно, оспариваемые заявительницей законоположения не исключают возможность признания иждивенцем супруга (супругу) погибшего в результате дорожно-транспортного происшествия, в том числе при наличии у него собственных доходов, например в виде трудовой пенсии по старости, и, следовательно, выплаты ему страховой суммы за причинение вреда жизни потерпевшего (кормильца).

Факт нахождения на иждивении либо получения существенной помощи от умершего супруга может быть установлен как во внесудебном, так и судебном порядке путем определения соотношения между объемом помощи, оказываемой погибшим супругом, и его собственными доходами, и такая помощь может быть признана постоянным и основным источником его средств к существованию.

Таким образом, сами по себе правовые нормы, содержащиеся в абзаце первом пункта 1 статьи 1088 ГК Российской Федерации и пункте 1 статьи 12 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права и свободы заявительницы. Проверка же законности и обоснованности принятых по ее делу правоприменительных решений является прерогативой судов общей юрисдикции и не относится к полномочиям Конституционного Суда Российской Федерации, установленным статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Кругловой Ангелины Семеновны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин