Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе
председательствующего Лавник М.В, судей Латушкиной С.Б. и Прудентовой Е.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-861/2019, УИД: 38RS0001-01-2018-006765-76 по иску Кытмановой Ольги Геннадьевны к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Ангарском городском округе Иркутской области о признании незаконным решения об отказе в назначении страховой пенсии по потере кормильца, обязании назначить страховую пенсию, по кассационной жалобе Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Ангарском городском округе Иркутской области на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 20 июня 2019 г.
Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Латушкиной С.Б, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции
установила:
Кытманова О.Г. обратилась в суд с иском к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Ангарском городском округе Иркутской области (далее - УПФР в Ангарском городском округе Иркутской области), с учётом уточнения исковых требований просила признать незаконным решение УПФР в Ангарском городском округе Иркутской области от 31 января 2017 г. N об отказе в назначении страховой пенсии по потери кормильца; обязать ответчика назначить ей страховую пенсию по потери кормильца с ДД.ММ.ГГГГ. - дня смерти супруга К.1
В обоснование исковых требований Кытманова О.Г. указала, что её супруг К.1, с которым у них имеются двое детей: К.2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, К.3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, умер ДД.ММ.ГГГГ Находясь в отпуске по уходу за ребёнком, она 9 ноября 2016 г. обратилась к ответчику с заявлением о назначении ей пенсии по потере кормильца. Решением УПФР в Ангарском городском округе Иркутской области N от 31 января 2017 г. ей отказано в назначении пенсии по потере кормильца. Полагает отказ незаконным, поскольку наличие у неё трудовых отношений с "место работы" не является препятствием в назначении пенсии по потере кормильца.
Решением Ангарского городского суда Иркутской области от 25 февраля 2019 г. в удовлетворении исковых требований Кытмановой О.Г. отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 20 июня 2019 г. решение Ангарского городского суда Иркутской области от 25 февраля 2019 г. отменено, принято новое решение, которым признано незаконным решение УПФР в Ангарском городском округе Иркутской области от 31 января 2017 г. N об отказе в назначении страховой пенсии по случаю потери кормильца Кытмановой О.Г. в связи со смертью супруга К.1; на УПФР в Ангарском городском округе Иркутской области возложена обязанность назначить Кытмановой О.Г. страховую пенсию по случаю потери кормильца с ДД.ММ.ГГГГ - дня смерти супруга К.1, до даты фактического выхода на работу. Также с УПФР в Ангарском городском округе Иркутской области в пользу Кытмановой О.Г. взысканы судебные расходы по уплате государственной пошлины в размере 450 руб.
В кассационной жалобе представителем УПФР в Ангарском городском округе Иркутской области поставлен вопрос об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 20 июня 2019 г, как постановленного с нарушением норм материального права.
Относительно доводов кассационной жалобы возражений не представлено.
В судебное заседание Судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, надлежаще извещённые о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились, сведений о причинах неявки не представили. На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит жалобу подлежащей удовлетворению.
Согласно части 1 статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права
Как следует из обжалуемого судебного постановления, такие нарушения были допущены судом апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела.
Судом установлено и материалами дела подтверждается, что Кытманова О.Г. и К.1 состояли в зарегистрированном браке с ДД.ММ.ГГГГ, от брака имеют несовершеннолетних детей: К.2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, и К.3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.
К.1 умер ДД.ММ.ГГГГ
Из материалов дела следует, что Кытманова О.Г. с 1 декабря 2009 г. постоянно работает в "место работы" в должности "должность". С 8 августа 2016 г. не работает в связи с нахождением в декретном отпуске, с 26 декабря 2016 г. находится в отпуске по уходу за ребёнком.
Согласно справке "место работы" N от 15.10.2018 г. среднемесячный доход Кытмановой О.Г, исходя из пособия по уходу за ребёнком до полутора лет и по уходу за ребёнком до трёх лет, за период с сентября 2017 г. по сентябрь 2018 г. составил 4496, 38 руб.
Согласно справкам о доходах физического лица в период 2017-2018 гг. дохода от работы не имела.
17 января 2017 г. Кытманова А.А. обратилась в УПФР в Ангарском городском округе Иркутской области с заявлением о назначении пенсии по случаю потери кормильца.
Решением УПФР в Ангарском городском округе Иркутской области от 31 января 2017 г. N в назначении страховой пенсии по случаю потери кормильца отказано в связи с осуществлением Кытмановой О.Г. трудовой деятельности.
Согласно сведениям о состоянии индивидуального лицевого счёта застрахованного лица по Форме СЗИ-6, Кытманова О.Г. является застрахованным лицом, в отношении которого производились выплаты и иные вознаграждения работодателем, в том числе в спорный период с ДД.ММ.ГГГГ по 2018 г.
Разрешая заявленные исковые требования по существу и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции руководствовался положениями части 1, пункта 2 части 2 статьи 10, пункта 3 части 1 статьи 25 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", положениями Федерального закона от 29 декабря 2006 г. N 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством", исходил из того, что основанием для возникновения права на пенсию по потере кормильца является отсутствие трудовых отношений, а не фактическое неосуществление трудовой деятельности и неполучение заработной платы в период соответствующего отпуска. Установив, что на момент смерти супруга и на день вынесения решения Кытманова О.Г. состоит в трудовых отношениях, на момент смерти супруга находилась в отпуске по беременности и родам с выплатой соответствующего пособия по государственному социальному страхованию, в отпуске по уходу за ребёнком до полутора лет и до трёх лет, пришёл к выводу о том, что Кытманова О.Г. не имеет права на получение страховой пенсии по потере кормильца в соответствии с пунктом 2 части 2 статьи 10 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях".
Отменяя решение суда первой инстанции, и принимая по делу новое решение об удовлетворении исковых требований и возложении на ответчика обязанности назначить Кытмановой О.Г. страховую пенсию по случаю потери кормильца со дня смерти супруга - ДД.ММ.ГГГГ, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу о том, что основанием для назначения страховой пенсии по случаю потере кормильца в данном случае является отсутствие у лиц, осуществляющих уход за малолетними членами семьи кормильца, самостоятельного заработка.
Суд апелляционной инстанции указал, Кытманова О.Г, находящаяся в отпуске по уходу за ребёнком, фактически не работает, заработную плату не получает, следовательно имеет право на получение пенсии по случаю потери кормильца до фактического выхода на работу.
Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что выводы суда апелляционной инстанции основаны на неправильном толковании и применении норм материального права, регулирующих возникшие правоотношения.
На основании части 1 статьи 10 Федерального закона N 400-ФЗ от 28 декабря 2013 г. "О страховых пенсиях", право на страховую пенсию по случаю потери кормильца имеют нетрудоспособные члены семьи умершего кормильца, состоявшие на его иждивении (за исключением лиц, совершивших уголовно наказуемое деяние, повлекшее за собой смерть кормильца и установленное в судебном порядке). Одному из родителей, супругу или другим членам семьи, указанным в пункте 2 части 2 настоящей статьи, указанная пенсия назначается независимо от того, состояли они или нет на иждивении умершего кормильца.
Часть 2 указанной статьи содержит перечень нетрудоспособных членов семьи умершего кормильца, которыми согласно пункту 2 признаются: один из родителей или супруг либо дедушка, бабушка умершего кормильца независимо от возраста и трудоспособности, а также брат, сестра либо ребенок умершего кормильца, достигшие возраста 18 лет, если они заняты уходом за детьми, братьями, сестрами или внуками умершего кормильца, не достигшими 14 лет и имеющими право на страховую пенсию по случаю потери кормильца в соответствии с пунктом 1 настоящей части, и не работают.
По смыслу названных норм права, указанная категория нетрудоспособных членов семьи умершего кормильца, занятых уходом за детьми умершего кормильца, не достигшими четырнадцатилетнего возраста и не работающими, имеет право на получение страховой пенсии по случаю потери кормильца.
Приведённые нормативные положения судами первой и апелляционной инстанций применены неправильно.
Разрешая спор, суд первой инстанции пришёл к правильному выводу, что основанием для возникновения права на страховую пенсию по случаю потери кормильца у нетрудоспособных членов семьи умершего кормильца, указанных в пункте 2 части 2 статьи 10 Федерального закона "О страховых пенсиях", является отсутствие трудовых отношений, а не фактическое неосуществление трудовой деятельности по причине нахождения в отпуске по беременности и родам, уходу за ребёнком до достижения возраста полутора и трёх лет и не получение заработной платы в период соответствующих отпусков.
Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, Кытманова О.Г. на момент смерти супруга и по состоянию на день вынесения решения судом первой инстанции состоит в трудовых отношениях с "место работы", с 8 августа 2016 г. находилась в отпуске по беременности и родам, отпуске по уходу за ребёнком до полутора лет с выплатой соответствующего пособия.
В соответствии со статьёй 1 Федерального закона от 16 июля 1999 г. N 165-ФЗ "Об основах обязательного социального страхования" обязательное социальное страхование - часть государственной системы социальной защиты населения, спецификой которой является осуществляемое в соответствии с федеральным законом страхование работающих граждан от возможного изменения материального и (или) социального положения, в том числе по независящим от них обстоятельствам.
Согласно пункту 2 статьи 6 указанного закона субъектами обязательного социального страхования являются страхователи (работодатели), страховщики, застрахованные лица, а также иные органы, организации и граждане, определяемые в соответствии с федеральными законами о конкретных видах обязательного социального страхования.
Пунктом 1.1 ст. 7 Федерального закона от 16 июля 1999 г. N 165-ФЗ "Об основах обязательного социального страхования" предусмотрено, что страховыми случаями признаются достижение пенсионного возраста, наступление инвалидности, потеря кормильца, заболевание, травма, несчастный случай на производстве или профессиональное заболевание, беременность и роды, рождение ребёнка (детей), уход за ребёнком в возрасте до полутора лет и другие случаи, установленные федеральными законами о конкретных видах обязательного социального страхования.
При наступлении одновременно нескольких страховых случаев порядок выплаты страхового обеспечения по каждому страховому случаю определяется в соответствии с федеральными законами о конкретных видах обязательного социального страхования (пункт 2).
Аналогичные положения предусмотрены Федеральным законом от 29 декабря 2006 г. N 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством".
В соответствии с частью 1 статьи 13 Федерального закона от 29 декабря 2006 г. N 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством" назначение и выплата пособий по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, ежемесячного пособия по уходу за ребёнком осуществляются страхователем по месту работы (службы, иной деятельности) застрахованного лица (за исключением случаев, указанных в частях 3 и 4 настоящей статьи).
Согласно статье 20 Трудового кодекса Российской Федерации, работник - это физическое лицо, вступившее в трудовые отношения с работодателем.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в абзаце 4 пункта 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 января 2014 г. N 1 "О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних", документами, подтверждающими право на предоставление отпуска по уходу за ребёнком, являются: свидетельство о рождении ребёнка; документы, свидетельствующие о наличии трудовых отношений с ответчиком (трудовая книжка, приказ о приёме на работу и т.п.); заявление работника о предоставлении отпуска по уходу за ребёнком и др.
Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь вышеприведёнными положениями закона, исходя из установленных по делу обстоятельств и представленных доказательств, пришёл к правильному выводу, что основанием для возникновения права на пенсию по потере кормильца является отсутствие трудовых отношений, а не фактическое неосуществление трудовой деятельности или неполучение заработной платы.
Вместе с тем вывод суда апелляционной инстанции о том, что истец, состоящая в трудовых отношениях с "место работы" и находящаяся в отпуске на уходу за ребёнком, фактически трудовую деятельность не осуществляет, заработную плату (доход) не получает, следовательно имеет право в соответствии с подпунктом 2 части 2 статьи 10 Федерального закона от 28.12.2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" на получение страховой пенсии по случаю потери кормильца со дня смерти её супруга - ДД.ММ.ГГГГ до даты фактического выхода на работу, основан на неверном толковании норм материального права.
Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что суд первой инстанции правильно определилобстоятельства, имеющие значение для дела, и применил нормы материального права, подлежащие применению к отношениям сторон.
При таких обстоятельствах у суда апелляционной инстанции не имелось предусмотренных статьёй 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда первой инстанции.
С учётом приведённого выше апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 20 июня 2019 г, которым отменено решение Ангарского городского суда Иркутской области от 25 февраля 2019 г. об отказе в удовлетворении исковых требований Кытмановой О.Г, нельзя признать законным. Оно принято при неправильном применении норм материального права, что согласно статье 379.7 ГПК РФ является основанием для его отмены.
При этом решение Ангарского городского суда Иркутской области от 25 февраля 2019 г. подлежит оставлению в силе, поскольку суд первой инстанции правильно определилобстоятельства, имеющие значение для дела, и правильно истолковал нормы материального права, подлежащие применению к отношениям сторон.
Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции
определила:
апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 20 июня 2019 г. отменить, решение Ангарского городского суда Иркутской области от 25 февраля 2019 г. оставить в силе.
Председательствующий
Судьи
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.