Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 01 марта 2022 г. по делу N 8Г-1239/2022[88-3665/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

Председательствующего Латушкиной С.Б, Судей Кожевниковой Л.П, Гусева Д.А.

при участии прокурора восьмого отдела (кассационный) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова А.А, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-161/2021 (УИД 42RS0024-01-2020-001288-88) по иску Дыбы Александра Петровича к Акционерному обществу "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" филиал "Талдинский угольный разрез" о признании несоответствующим действительности содержание акта о несчастном случае на производстве, об отмене оформленного работодателем акта о несчастном случае на производстве, компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Акционерного общества "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 14 октября 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Латушкиной С.Б, выслушав представителя акционерного общества "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" Шрепп Н.А, действующей на основании доверенности, поддержавшей доводы кассационной жалобы, заключение прокурора восьмого отдела (кассационный) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова А.А, полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Дыба Александр Петрович обратился в суд с иском к Акционерному обществу "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" филиал "Талдинский угольный разрез" (далее - АО "УК "Кузбассразрезуголь") о признании несоответствующим действительности содержание акта о несчастном случае на производстве, об отмене оформленного работодателем акта о несчастном случае на производстве, компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований Дыба А.П. указал, что состоял в трудовых отношениях с филиалом "Таллинский угольный разрез" АО "УК "Кузбассразрезуголь" в должности водителя погрузчика АРМ N 1.

16 февраля 2020 г. в 8 час. 33 мин. в рабочее время, на рабочем месте на промышленной площадке Управления автомобильного транспорта (УАТ) филиала АО "УК "Кузбассразрезуголь" филиал "Таллинский угольный разрез" при выполнении трудовых обязанностей с ним произошёл несчастный случай на производстве, в результате которого им получена травма.

Согласно медицинскому заключению N от 18 февраля 2020 г. в результате несчастного случая на производстве и степени их тяжести, диагноз и код диагноза им получен "данные изъяты".

20 февраля 2020 г. комиссией по расследованию несчастного случая, созданной приказом директора филиала "Талдинский угольный разрез" N от 18 февраля 2020 г, составлен акт формы Н-1. В качестве причин, способствующих наступлению несчастного случая и причинению вреда здоровью работника, в акте необоснованно указана грубая неосторожность последнего.

Причины несчастного случая определены без учёта фактических обстоятельств дела, свидетельствующих о вине работодателя в произошедшем несчастном случае, и других фактических обстоятельств: не обеспечение работодателем возможности безопасной заправки горнотранспортного оборудования, транспортных средств и другой техники; отсутствие специально отведённого места заправки на промышленной площадке, в связи с чем заправка вилочного погрузчика осуществлялась не на проезжей части дороги, а на промышленной площадке автобазы, на которой отсутствовали знаки, запрещающие заправку.

21 июля 2020 г. Дыба А.П. обратился в Государственную инспекцию труда по Кемеровской области-Кузбассу с заявлением о несогласии с выводами комиссии по расследованию несчастного случая, дополнительном расследовании несчастного случая, в удовлетворении заявления было отказано.

Дыба А.П. указывает, что после несчастного случая он испытывает сильные боли в месте травмирования, не может ходить без опоры, находился и находится на больничном листе. Вынужден по назначению врача постоянно принимать обезболивающие лекарства. В результате несчастного случая ему причинены физические и нравственные страдания.

На основании изложенного, с учётом уточнения исковых требований в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Дыба А.П. просил признать недействительным и отменить акт формы Н-1 от 20 февраля 2020 г. о несчастном случае на производстве, имевшем место 16 февраля 2020 г. в 8 час. 33 мин. на территории промышленной площадки УАТ Филиала АО "УК "Кузбассразрезуголь "Талдинский угольный разрез", в результате которого был причинён вред его здоровью, в части указания в пункте 10.3 акта формы Н-1 на то, что он не выполнил безопасные приёмы работы, а также в части заключения об установлении в действиях пострадавшего грубой неосторожности, содействовавшей возникновению вреда, причинённого его здоровью, вина пострадавшего - 25%; обязать Акционерное общество "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" филиал "Талдинский угольный разрез" составить новый акт формы Н-1 о несчастном случае на производстве, в котором будут отсутствовать указания на наличие его вины в несчастном случае на производстве; признать основной причиной несчастного случая на производстве не обеспечение ответчиком истцу безопасных и соответствующих требованиям охраны труда условий труда на рабочем месте, а именно отсутствие на дату несчастного случая на производстве 16 февраля 2020 г. на промышленной площадке Управления автомобильного транспорта филиала АО "УК "Кузбассразрезуголь" "Таллинский угольный разрез" специально отведённого и оборудованного места заправки горнотранспортного оборудования, транспортных средств и другой техники, а также отсутствие утверждённого порядка заправки горнотранспортного оборудования и другой техники, на промышленной площадке; установить вину ответчика в несчастном случае на производстве в размере 100 %, взыскать компенсацию морального вреда в размере 496 440, 96 руб.

Определением суда от 9 февраля 2021 г. к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено Кузбасское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации, филиал N 14.

Определением суда от 6 апреля 2021 г. к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Государственная инспекция труда в Кемеровской области- Кузбассе.

Решением Прокопьевского районного суда Кемеровской области от 11 июня 2021 г. в удовлетворении исковых требований Дыба А.П. к АО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" филиал "Талдински угольный разрез" о признании несоответствующим действительности содержание акта о несчастном случае на производстве, об отмене оформленного работодателем акта о несчастном случае на производстве, о возложении обязанности составить новый акт о несчастном случае на производстве, компенсации морального вреда отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 14 октября 2021 г. решение Прокопьевского районного суда Кемеровской области от 11 июня 2021 г. отменено. Принято по делу новое решение, которым иск удовлетворён частично.

Признан незаконным акт N о несчастном случае на производстве, утверждённый 20 февраля 2020 г, в отношении Дыбы А.П. в части указания на наличие в действиях Дыбы А.П. в несчастном случае с лёгким исходом от 16 февраля 2020 г. грубой неосторожности, содействовавшей возникновению вреда, причинённого здоровью.

АО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" филиал "Талдинский угольный разрез" обязано составить новый акт N о несчастном случае на производстве (форма Н-1) в отношении Дыбы А.П, в котором будет отсутствовать указание на наличие в действиях Дыбы А.П. в несчастном случае с лёгким исходом от 16 февраля 2020 г. грубой неосторожности, содействовавшей возникновению вреда, причинённого здоровью.

С АО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" филиал "Таллинский угольный разрез" в пользу Дыбы А.П. взыскана компенсация морального вреда в размере 100 000 руб.

В удовлетворении остальной части иска Дыбе А.П. отказано.

С АО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" филиал "Таллинский угольный разрез" в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 450 руб.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Акционерное общество "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" просит отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 14 октября 2021 г.

Относительно доводов кассационной жалобы Дыба А.П, прокуратурой Кемеровской области - Кузбасса принесены письменные возражения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещённые о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились.

На основании части пятой статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, в письменных возражениях на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Согласно части первой статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений не было допущено судом апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела.

Судом установлено и следует из материалов дела, что Дыба А.П. состоит в трудовых отношениях с АО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" филиал "Талдинский угольный разрез" дирекция по производству управление автотранспорта технологическая автоколонна N 2 "Таёжная" в должности водителя погрузчика на основании трудового договора N от 1 января 2006 г.

16 февраля 2020 г. в рабочее время на рабочем месте при исполнении обязанностей по трудовому договору с ним произошёл несчастный случай при обстоятельствах, указанных в акте N о несчастном случае на производстве, утверждённом директором АО "УК "Кузбассразрезуголь" 20 февраля 2020 г.

Обстоятельства несчастного случая на производстве, произошедшего с Дыбой А.П, сторонами не оспариваются.

Как следует из пункта 9 Акта N от 20 февраля 2020 г. о несчастном случае на производстве причинами несчастного случая являются:

"данные изъяты". Нарушены: абзац 5 части 2 статьи 21, абзац 1 статьи 214 Трудового Кодекса Российской Федерации; абзац 1 части 2 статьи 9 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов"; пункт 2.20, пункт 3.36.16 Инструкции N 11-1 по охране труда для водителя погрузчика (автомобильного, вилочного), пункты 3.3, 3.11.7, 3.12.3, 3.22.15 Инструкции N 12 по охране труда для водителя автомобиля, занятого на транспортировании горной массы в технологическом процессе, пункты 1.4.10, 3.6.7. Инструкции по охране труда для водителя автомобиля топливозаправщика (ТЗ) ИОТ-ОСП-009-2019; пункты 9.1, 9.1.(1). Правил дорожного движения Российской Федерации (подпункт 9.1 Акта о несчастном случае на производстве);

"данные изъяты". Нарушены: абзац 5 части 2 статьи 21, абзац 1 статьи 214 Трудового кодекса Российской Федерации; абзац 1 части 2 статьи 9 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов"; пункты 3.3, 3.11.7, 3.12.3, 3.22.15 Инструкции N 12 по охране труда для водителя автомобиля, занятого на транспортировании горной массы в технологическом процессе; пункты 9.1, 9.1.(1), 12.1 Правил дорожного движения Российской Федерации (подпункт 9.2 Акта о несчастном случае на производстве).

"данные изъяты". Нарушены: абзац 5 части 2 статьи 21, абзац 1 статьи 214 Трудового кодекса Российской Федерации; абзац 1 части 2 статьи 9 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов"; пункты 1.4.10, 3.6.7 инструкции по охране труда для водителя автомобиля топливозаправщика (ТЗ) ИОТ-ОСП-009-2019.; пункты 9.1, 9.1, (1), 12.1 ПДД РФ (подпункт 9.3 Акта о несчастном случае на производстве).

"данные изъяты". Нарушены: абзац 5 части 2 статьи 21, абзац 1 статьи 214 Трудового кодекса Российской Федерации; абзац 1 части 2 статьи 9 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов"; пункты 2.20, 3.36.16 Инструкции N 11-1 по охране труда для водителя погрузчика (автомобильного, вилочного) (подпункт 9.4 Акта о несчастном случае на производстве);

"данные изъяты". Нарушены: абзац 5 части 2 статьи 21, абзац 1 статьи 214 Трудового кодекса Российской Федерации; абзац 1 части 2 статьи 9 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов"; пункт 3.43 Должностной инструкции механика АРМ N 1 N ДИ 04/02/01/03/3.

Согласно пункту 10 Акта N о несчастном случае на производстве от 20 февраля 2020 г. лицами, допустившими нарушение требований охраны труда указаны:

- М. - водитель автомобиля, занятого на транспортировании горной массы в технологическом процессе, технологической автоколонны N 1 "Талдинская" филиал АО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" "Таллинский угольный разрез не выполнил безопасные приёмы работы, чем нарушил абзац 5 части 2 статьи 21, абзац 1 статьи 214 Трудового кодекса Российской Федерации; абзац 1 части 2 статьи 9 Федерального закона от 21 июля 1997 г..N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных, объектов".

Нарушил пункты 3.3, 3.11.7, 3.12.3, 3.22.15 Инструкции по охране труда N 12 для водителя автомобиля, занятого на транспортировании горной массы в технологическом процессе, пункты 1.4, 9.1, 9.1.(1), 12.1 Правил дорожного движения Российской Федерации: перед началом движения карьерного самосвала не убедился, что на пути его движения и около самосвала нет людей и техники, не обошёл вокруг своего автомобиля (перед началом движения карьерного самосвала водитель должен убедиться, что на пути его движения и около самосвала нет людей и техники, для этого водителю необходимо обойти вокруг своего автомобиля, после чего сесть за руль, пристегнуться ремнём безопасности обязательно подать звуковой сигнал (один продолжительный), а также убедиться, что кузов самосвала полностью опущен, только после этого начинать движение); произвел заезд и остановку на левой (встречной) полосе движения технологически автодороги промышленной площадки УАТ, (остановка запрещена, кроме случаев вынужденной остановки (при отказе хода или технической неисправности самосвала) на левой (встречной) полосе движения). (На дорогах установлено правостороннее движение транспортных средств). (Передвигаться только по правой стороне дороги). (Остановка и стоянка транспортных средств разрешается на правой стороне дороги, на обочине, а при её отсутствии - на проезжей части у её края); передвигался на карьерном самосвале по территории промышленной площадки УАТ, без сопровождающего лица (механика АРМ N 1), регулирующего движение самосвала руководящего безопасностью передвижения по территории промышленной площадки УАТ (передвигаться на карьерном самосвале по территории автобазы, а также в ремонтных боксах без сопровождающего лица (механика АРМ, механика автоколонны, начальника автоколонны), регулирующего движение самосвала в помещении бокса и руководящего безопасностью передвижения по территории);

- К.1 - водитель автомобиля (специального) автоколонны N 1 ОСП "Автотранс" Управление "Талдинская автобаза" не выполнил безопасные приёмы работы, чем нарушил абзац 5 части 2 статьи 21, абзац 1 статьи 214 Трудового кодекса Российской Федерации; абзац 1 части 2 статьи 9 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов". Нарушил пункты 1.4.10, 3.6.7 Инструкции по охране труда для водителя автомобиля топливозаправщика (ТЗ) ИОТ-ОСП-009-2019; пункты 1.4, 9.1, 9.1.(1), 12.1 Правил дорожного движения Российской Федерации: осуществил заезд и остановку на левой (встречной) полосе движения технологической автодороги промышленной площадки УАТ топливозаправщика ОСП "Автотранс" "Таллинская автобаза" в опасной зоне с правой (невидимой для водителя карьерного самосвала) стороны от правого борта карьерного самосвала БелАЗ-75600 N 04. (На дорогах установлено правостороннее движение транспортных средств). (Остановка и стоянка транспортных средств разрешается на правой стороне дороги, на обочине, а при её отсутствии - на проезжей части у её края); осуществлял заправку вилочного автопогрузчика в опасной зоне с правой (невидимой для водителя карьерного самосвала) стороны от правого борта карьерного самосвала БелАЗ-75600 N 04. (Запрещается остановка, стоянка в обозначенной (опасной) зоне карьерного самосвала (не менее 20 метров) для служебного, пассажирского, грузового, специального автотранспорта);

- Дыба А.П. - водитель погрузчика АРМ N 1 филиала АО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" "Талдинский угольный разрез" не выполнил безопасные приёмы работы, чем нарушил абзац 5 части 2 статьи 21, абзац 1 статьи 214 Трудового кодекса Российской Федерации; абзац 1 части 2 статьи 9 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов". Нарушил пункты 2.20, 3.36.16 Инструкции N 11-1 по охране труда для водителя погрузчика (автомобильного, вилочного); пункт 12.1. Правил дорожного движения Российской Федерации: осуществил остановку и заправку вилочного автопогрузчика на проезжей части технологической автодороги в опасной зоне с правой (невидимой для водителя карьерного самосвала) стороны от правого борта карьерного самосвала БелАЗ-75600 N 04. (Водителю погрузчика запрещается производить заправку погрузчика на проезжей части дорог, в местах с интенсивным движением транспорта). (Остановка и стоянка транспортных средств разрешаются на правой стороне дороги, на обочине, а при её отсутствии - на проезжей части у её края); остановился для заправки на не безопасном расстоянии между топливозаправщиком и вилочным автопогрузчиком, которое составляло 1, 5 метра. (При заправке расстояние от топливозаправщика до погрузчика должно быть не менее 5 метров);

- К.2 - механик АРМ N 1 филиала АО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" "Талдинский угольный разрез" не осуществил руководство по установке карьерного самосвала (16 февраля 2020 г. в 1 смену) под управлением водителя автомобиля, занятого на транспортировании горной массы в технологическом процессе, технологической автоколонны N 1 "Таллинская" М... Нарушил пункт 3.43. Должностной инструкции механика АРМ N1. (Механик АРМ N 1 присутствует при заезде и выезде автосамосвалов из боксов, лично открывает и закрывает ворота, руководит расстановкой автомобилей на ремонт в боксе и на открытой площадке).

Комиссия по расследованию несчастного случая с учётом заключения выборного профсоюзного комитета от 19 февраля 2020 г. (протокол N), установилав действиях пострадавшего факт грубой неосторожности, содействовавшей возникновению вреда, причинённого его здоровью. Вина пострадавшего -25 %.

Заключением учреждения МСЭ от 3 декабря 2020 г. в связи с травмой, полученной в результате несчастного случая на производстве от 16 февраля 2020 г, Дыбе А.П. впервые установлена утрата профессиональной трудоспособности в размере "данные изъяты" % на срок со ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ

Платёжным поручением N от 30 марта 2021 г. АО "УК "Кузбассразрезуголь" перечислило Дыбе А.П. компенсацию морального вреда в соответствии с пунктом 5.4 Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации 2013-2016 г, пунктом 8.7 Коллективного договора в размере 203 559, 04 руб.

Обращаясь с настоящим иском в суд, Дыба А.П. указывал на несогласие с выводами комиссии, проводившей расследование несчастного случая на производстве, в части установления в его действиях грубой неосторожности и определении степени его вины в несчастном случаев в размере 25 %, указывая на то, что причиной несчастного случая на производстве послужило не обеспечение работодателем безопасных условий труда, охраны труда, отсутствие регламентации заправки транспортных средств в локальных актах работодателя.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных Дыба А.П. исковых требований, суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что наличие в действиях Дыбы А.П. грубой неосторожности было установлено комиссией по расследованию несчастного случая на производстве на основании собранных материалов расследования в порядке, установленном статьёй 2292 Трудового кодекса Российской Федерации.

При этом суд первой инстанции исходил из того, что Дыба А.П. самовольно принял решение выполнять работу в условиях с обнаруженными им нарушениями требований охраны труда и осуществил работу по заправке погрузчика, нарушая требования ОТ и ПБ (на проезжей части дороги, в опасной зоне, на опасном расстоянии, без учёта ПДД), то есть в результате несоблюдения обязанностей и запретов, установленных инструкциями N и N. При этом, Дыба А.П. был обучен, ознакомлен с инструкциями по охране труда и с порядком действий в случае обнаружения нарушений требований охраны труда (17 декабря 2019 г.), получил наряд под роспись и был проинструктирован по безопасному ведению работ, но несмотря на полученные знания нарушил основные требования в области безопасности труда, следствием чего явилось наступление несчастного случая, приведшее к повреждению его здоровья.

Отклоняя как необоснованные доводы Дыбы А.П. об отсутствии специально отведённого места для заправки автотранспорта на промышленной площадке УАТ, суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что отведение специального места для заправки горнотранспортного оборудования действующее законодательство Российской Федерации, в том числе Правила безопасности при разработке угольных месторождений открытым способом, утверждённые приказом Ростехнадзора от 20 ноября 2017 г. N 488, не предусматривают.

Также суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что составление нового акта согласно статье 2293 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено по требованию государственного инспектора труда, в случае оформления акта с нарушениями или несоответствия его материалам расследования, а также о том, что истцом пропущен срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, предусмотренный частью первой статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации.

Отказывая в удовлетворении требований Дыбы А.П. о компенсации морального вреда, суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что размер компенсации морального вреда, установленный коллективным договором, в полной мере компенсирует причинённые истцу моральные и физические страдания в связи с полученной им травмой, исходя из его индивидуальных особенностей и конкретных обстоятельств причинения вреда здоровью.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции, указывая на то, что судом первой инстанции неправильно применены нормы материального права.

Отменяя решение суда первой инстанции и принимая по делу новое решение о частичном удовлетворении заявленных Дыба А.П. исковых требований, суд апелляционной инстанции, исходил из того, что требования истца связаны с возмещением вреда здоровью, к которым не подлежит применению срок, установленный статьёй 392 Трудового кодекса Российской Федерации.

Проанализировав представленные в материалы дела доказательства в их совокупности с учётом приведённых сторонами доводов, на основании установленных обстоятельств, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу о том, что одной из причин несчастного случая, в результате которого был травмирован Дыба А.П, явилось нарушение со стороны работодателя, не обеспечившего заправку погрузчика в месте, отвечающем требованиям безопасности.

При этом суд апелляционной инстанции исходил из того, что работодатель, осуществляющий деятельность на опасном промышленном объекте, необоснованно отнёс решение вопроса о месте заправки погрузчика на усмотрение работника, ограничив данное усмотрение запретом на остановку транспортного средства на проезжей части дороги, в местах с интенсивным движением транспорта, признав в дальнейшем необходимость его регламентирования.

Суд апелляционной инстанции пришёл к выводу об отсутствии в действиях Дыбы А.П. грубой неосторожности, поскольку из установленных по делу обстоятельств установил, что на предприятии сложилась практика произвольного определения работниками мест заправки средств технологического транспорта, в связи с чем истец обоснованно полагал, что вредоносные последствия от его поведения не наступят.

Установив, что в действиях Дыбы А.П. отсутствовала грубая неосторожность, содействовавшая наступлению несчастного случая, повлекшего причинение вреда здоровью, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу о наличии правовых оснований для признания акта N о несчастном случае на производстве от 20 февраля 2020 г. незаконным в части указания на наличие в действиях Дыбы А.П. грубой неосторожности и проценте его вины в несчастном случае и возложении на ответчика обязанности составить новый акт формы Н-1, в котором будет отсутствовать указание на наличие грубой неосторожности в его действиях и степени его вины.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции не усмотрел правовых оснований для удовлетворения требований истца в части признания основной причиной несчастного случая на производстве не обеспечение ответчиком истцу безопасных и соответствующих требованиях охраны труда условий труда на рабочем месте, а именно отсутствие на дату несчастного случая на производстве 16 февраля 2020 г. на промышленной площадке Управления автомобильного транспорта филиала АО "УК "Кузбассразрезуголь" "Талдинский угольный разрез" специально отведённого и оборудованного места заправки горнотранспортного оборудования, транспортных средств и другой техники, а также отсутствие утверждённого порядка заправки горнотранспортного оборудования и другой техники, на промышленной площадке, поскольку наступлению несчастного случая способствовала совокупность причин, указанных в акте N о несчастном случае на производстве, в том числе и действия истца, которые могут быть квалифицированы как небрежность и легкомысленность.

Частично удовлетворяя требования истца в части взыскания компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции исходил из того, что причиной получения травмы истцом явилось не обеспечение ответчиком истцу безопасных и соответствующих требованиях охраны труда условий труда на рабочем месте, в связи с чем, принимая во внимание выплаченный ответчиком размер компенсации морального вреда, пришёл к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере 100 000 руб.

Оснований не согласиться с приведёнными выводами суда апелляционной инстанции по доводам кассационной жалобы не усматривается, поскольку данные выводы соответствуют материалам дела, нормам права, подлежащим применению к спорным отношениям, и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

Согласно положениям Конституции Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь (часть 1 статьи 41), на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 3 статьи 37).

Трудовой кодекс Российской Федерации особо закрепляет право работника на труд в условиях, отвечающих требованиям охраны труда, гарантируя его обязательным социальным страхованием от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний в соответствии с федеральным законом (статья 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

В силу статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" несчастный случай на производстве - событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору и в иных установленных настоящим Федеральным законом случаях как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

В соответствии со статьёй 227 Трудового кодекса Российской Федерации расследованию и учёту подлежат несчастные случаи, происшедшие с работниками и другими лицами, участвующими в производственной деятельности работодателя (в том числе с лицами, подлежащими обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний), при исполнении ими трудовых обязанностей или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем либо совершаемых в его интересах.

В соответствии с частью первой статьи 229 Трудового кодекса Российской Федерации для расследования несчастного случая работодатель (его представитель) незамедлительно образует комиссию в составе не менее трёх человек. В состав комиссии включаются специалист по охране труда или лицо, назначенное ответственным за организацию работы по охране труда приказом (распоряжением) работодателя, представители работодателя, представители выборного органа первичной профсоюзной организации или иного представительного органа работников, уполномоченный по охране труда. Комиссию возглавляет работодатель (его представитель), а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, - должностное лицо соответствующего федерального органа исполнительной власти, осуществляющего государственный контроль (надзор) в установленной сфере деятельности.

Согласно части первой статьи 2292 Трудового кодекса Российской Федерации при расследовании каждого несчастного случая комиссия выявляет и опрашивает очевидцев происшествия, лиц, допустивших нарушения требований охраны труда, получает необходимую информацию от работодателя (его представителя) и по возможности объяснения от пострадавшего.

На основании собранных материалов расследования комиссия (в предусмотренных Кодексом случаях государственный инспектор труда, самостоятельно проводящий расследование несчастного случая) устанавливает обстоятельства и причины несчастного случая, а также лиц, допустивших нарушения требований охраны труда, вырабатывает предложения по устранению выявленных нарушений, причин несчастного случая и предупреждению аналогичных несчастных случаев, определяет, были ли действия (бездействие) пострадавшего в момент несчастного случая обусловлены трудовыми отношениями с работодателем либо участием в его производственной деятельности, в необходимых случаях решает вопрос о том, каким работодателем осуществляется учёт несчастного случая, квалифицирует несчастный случай как несчастный случай на производстве или как несчастный случай, не связанный с производством (часть пятая статьи 2292 Трудового кодекса Российской Федерации).

Если при расследовании несчастного случая с застрахованным установлено, что грубая неосторожность застрахованного содействовала возникновению или увеличению вреда, причинённого его здоровью, то с учётом заключения выборного органа первичной профсоюзной организации или иного уполномоченного работниками органа комиссия (в предусмотренных Кодексом случаях государственный инспектор труда, самостоятельно проводящий расследование несчастного случая) устанавливает степень вины застрахованного в процентах (часть 8 статьи 2292 Трудового кодекса Российской Федерации).

В силу части первой статьи 230 Трудового кодекса Российской Федерации акт о несчастном случае на производстве является документом, который подлежит составлению по каждому несчастному случаю, квалифицированному по результатам расследования как несчастный случай на производстве и повлекшему за собой необходимость перевода пострадавшего в соответствии с медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, на другую работу, потерю им трудоспособности на срок не менее одного дня либо смерть пострадавшего.

В акте о несчастном случае на производстве должны быть подробно изложены обстоятельства и причины несчастного случая, а также указаны лица, допустившие нарушения требований охраны труда. В случае установления факта грубой неосторожности застрахованного, содействовавшей возникновению вреда или увеличению вреда, причиненного его здоровью, в акте указывается степень вины застрахованного в процентах, установленная по результатам расследования несчастного случая на производстве (часть вторая статьи 230 Трудового кодекса Российской Федерации).

В случае установления факта грубой неосторожности застрахованного, содействовавшей возникновению или увеличению размера вреда, причинённого его здоровью, в пункте 10 акта формы Н-1 (пункте 9 акта формы Н-1ПС) указывается степень его вины в процентах, определённая лицами, проводившими расследование страхового случая, с учётом заключения профсоюзного или иного уполномоченного застрахованным представительного органа данной организации (абзац 2 пункта 27 Положения об особенностях расследования несчастных случаев на производстве в отдельных отраслях и организациях, утверждённого постановлением Минтруда России от 24 октября 2002 г. N 73).

Согласно статье 231 Трудового кодекса Российской Федерации разногласия по вопросам расследования, оформления и учёта несчастных случаев, непризнания работодателем (его представителем) факта несчастного случая, отказа в проведении расследования несчастного случая и составлении соответствующего акта, несогласия пострадавшего (его законного представителя или иного доверенного лица), а при несчастных случаях со смертельным исходом - лиц, состоявших на иждивении погибшего в результате несчастного случая, либо лиц, состоявших с ним в близком родстве или свойстве (их законного представителя или иного доверенного лица), с содержанием акта о несчастном случае рассматриваются федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным на осуществление федерального государственного надзора за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, и его территориальными органами, решения которых могут быть обжалованы в суд.

Как установлено судом и следует из материалов дела, комиссия по расследованию несчастного случая с лёгким исходом, произошедшим 16 февраля 2020 г. с водителем погрузчика Дыба А.П, с учётом заключения выборного профсоюзного комитета от 19 февраля 2020 г. установилав действиях пострадавшего факт грубой неосторожности, содействовавшей возникновению вреда, причинённого его здоровью, вина пострадавшего определена в размере 25 %.

Как следует из протокола N заседания выборного органа первичной профсоюзной организации "Талдинский угольный разрез" филиал АО "УК "Кузбассразрезуголь" от 19 февраля 2020 г. профсоюзный орган, устанавливая в действиях Дыбы А.П. наличие грубой неосторожности, исходил из того, что Дыба А.П. нарушил требования охраны труда и промышленной безопасности, а именно: заехал в опасную зону с правой (невидимой для водителя карьерного самосвала) стороны карьерного самосвала; остановил для заправки и проведения заправки вилочного автопогрузчика на проезжей части автодороги.

Согласно акту о несчастном случае на производстве, Дыба А.П. вменяется нарушение пунктов 2.20 и 3.36.16 Инструкции N 11-1 по охране труда для водителя погрузчика (автомобильного, вилочного), пункта 12.1 Правил дорожного движения Российской Федерации.

Согласно пункту 2.20 Инструкции N 11-1 по охране труда для водителя погрузчика (автомобильного, вилочного) при заправке погрузчика водителю необходимо соблюдать следующее:

- расстояние от топливозаправщика до погрузчика должно быть не менее 5 метров;

- производить заправку только на горизонтальной площадке;

- запрещается заправка погрузчика на проезжей части дорог, в местах с интенсивным движением транспорта;

- запрещается заправка погрузчика под воздушной ЛЭП и ближе 10 м от ЛЭП.

В соответствии с пунктом 3.36.16 Инструкции N 11-1 по охране труда для водителя погрузчика (автомобильного, вилочного) водителю погрузчика запрещается находиться (останавливаться) в опасной зоне карьерных самосвалов при совершении ими манёвра для постановки на ремонт.

Пунктом 12.1 Правил дорожного движения Российской Федерации установлено, что остановка и стоянка транспортных средств разрешаются на правой стороне дороги на обочине, а при её отсутствии - на проезжей части у её края и в случаях, установленных пунктом 12.2 Правил, - на тротуаре.

Как следует из акта о несчастном случае на производстве несчастный случай произошёл на территории промышленной площадки Управления автомобильного транспорта филиала АО "УК "Кузбассразрезуголь" "Талдинский угольный разрез" (Талдинское поле), находящейся в "адрес" (пункт 7 Акта N о несчастном случае на производстве).

Учитывая место, где произошёл несчастный случай на производстве, принимая во внимание отсутствие доказательств отнесения территории промышленной площадки к проезжей части дороги, на которой запрещена заправка погрузчика, установив на основании совокупности исследованных доказательств отсутствие отведённого места для заправки погрузчика на территории промышленной площадки угольного разреза, отнесение к такому месту любой горизонтальной поверхности, с учётом того, что место заправки было обозначено работодателем знаками только после произошедшего несчастного случая с истцом, суд апелляционной инстанции пришёл к правильному, соответствующему установленному по делу обстоятельству выводу о том, что в данном случае именно работодатель не обеспечил надлежащую заправку погрузчика в месте, отвечающем требованиям безопасности.

Согласно статье 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, возникший вследствие умысла потерпевшего, возмещению не подлежит. Если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное.

В соответствии с абзацем 3 пункта 17 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" вопрос о том, является ли допущенная потерпевшим неосторожность грубой, в каждом случае должен решаться с учётом фактических обстоятельств дела (характера деятельности, обстановки причинения вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего, его состояния и др.).

При грубой неосторожности нарушаются обычные, очевидные для всех требования, предъявляемые к лицу, осуществляющему определённую деятельность. При простой неосторожности, наоборот, не соблюдаются повышенные требования. К проявлению грубой неосторожности, как правило, относится грубое нарушение Правил дорожного движения пешеходом или лицом, управляющим механическим транспортным средством, нарушения иных обязательных правил и норм поведения.

В соответствии с позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 21 февраля 2008 г. N 120-О-О, исследование вопроса о том, является ли неосторожность потерпевшего грубой небрежностью или простой неосмотрительностью, не влияющей на размер возмещения вреда, разрешается в каждом случае судом с учётом конкретных обстоятельств.

По смыслу названных норм права понятие грубой неосторожности применимо в случае возможности правильной оценки ситуации, которой потерпевший пренебрёг, допустив действия или бездействия, привлекшие к неблагоприятным последствиям. Грубая неосторожность предполагает предвидение потерпевшим значительной вероятности наступления вредоносных последствий своего поведения и легкомысленного расчёта, что они не наступят.

С учётом фактических обстоятельств дела, установив сложившуюся у ответчика практику произвольного определения работниками мест заправки средств технологического транспорта, суд апелляционной инстанции пришёл к правильному выводу о том, что в действиях истца отсутствовала грубая неосторожность, содействовавшая наступлению несчастного случая.

Удовлетворяя исковые требования истца о признании акта о несчастном случае на производстве в части указания на наличие в действиях Дыбы А.П. грубой неосторожности, содействовавшей возникновению вреда, причинённого здоровью и возложении на ответчика обязанности составить новый акт о несчастном случае на производстве без указания на наличие в действиях Дыбы А.П. грубой неосторожности, содействовавшей возникновению вреда, причинённого здоровью, суд апелляционной инстанции также пришёл к обоснованному выводу о том, что установленный частью 1 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации трёхмесячный срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора на данные правоотношения не распространяется.

Поскольку на основании акта о несчастном случае на производстве возникает право на возмещение вреда здоровью, применение пресекательных сроков неприемлемо, так как спор напрямую связан с правом на возмещение вреда здоровью. На требования же о возмещении вреда, причинённого жизни или здоровью гражданина, исковая давность, согласно статье 208 Гражданского кодекса Российской Федерации, не распространяется.

Доводы кассационной жалобы о том, что истцу были обеспечены условия труда на рабочем месте, соответствующие требованиям охраны труда, так как истец был проинформирован о безопасном месте и безопасном порядке заправки погрузчика под роспись, факт заправки погрузчика на проезжей части дороги подтверждён актом о несчастном случае на производстве и материалами расследования, в действиях истца усматривается грубая неосторожность, аналогичны доводам, ранее заявлявшимся в суде первой и апелляционной инстанции, они были предметом проверки судом апелляционной инстанции, и им судом апелляционной инстанции дана надлежащая правовая оценка.

Доводы кассационной жалобы заявителя, выражающие несогласие с апелляционным определением в части определённого судом второй инстанции размера компенсации морального вреда, также не могут служить основанием для отмены апелляционного определения.

В силу абзаца второго пункта 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаях на производстве и профессиональных заболеваний" возмещение застрахованному морального вреда, причинённого в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в соответствии со статьёй 237 названного кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учётом объёма и характера причинённых работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Аналогичные критерии определения размера компенсации морального вреда содержатся и в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (в редакции от 6 февраля 2007 г.).

Из содержания данных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом по указанным выше критериям вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника.

Как следует из материалов дела в соответствии с приказом АО "УК "Кузбассразрезуголь" от 16 марта 2021 г. N 751 на основании пункта 8.7 Коллективного договора АО "УК "Кузбассразрезуголь" на 2020-2022 годы Дыба А.П. в счёт возмещения морального вреда выплачена единовременная компенсация из расчёта 20% среднемесячного заработка за последний год работы на момент установления утраты профессиональной трудоспособности за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности, с учётом суммы единовременного пособия, выплачиваемого из Фонда социального страхования Российской Федерации, в сумме 203 559 руб. 04 коп. При расчёте единовременной компенсации учитывалась вина Дыбы А.П. в размере 25 %.

При обращении в суд с иском истец сослался на положения статей 151, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, указав, что размер компенсации морального вреда, выплаченный ответчиком в соответствии с положениями пункта 5.4 Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности на 2019-2021 годы и пункта 8.7 Коллективного договора между АО "УК "Кузбассразрезуголь" и Кемеровской территориальной организацией Российского независимого профсоюза работников угольной промышленности на 2020-2022 годы, в полной мере не компенсирует ему нравственные и физические страдания в результате произошедшего с ним несчастного случая.

В соответствии с пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь, здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101) Гражданского кодекса Российской Федерации и статьёй 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред (часть 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств, при которых был причинён моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В абзаце втором пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесённых им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2001 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечёт физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причинённого ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинён источником повышенной опасности (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учётом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчёта размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание, и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присуждённой заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Обжалуемое апелляционное определение в полной мере отвечает приведённым нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, правовой позиции Европейского Суда по правам человека.

При определении размера компенсации морального вреда суд учёл выплаченный ответчиком в добровольном порядке размер единовременной выплаты в счёт компенсации морального вреда, степень вины ответчика, характер и степень физических и нравственных страданий истца и определилразмер компенсации в 100 000 руб.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что высказанное судом апелляционной инстанции усмотрение в части определения размера компенсации морального вреда истцу по доводам кассационной жалобы не может быть пересмотрено со ссылкой на завышенность данного размера. Производство в суде кассационной инстанции предназначено для исправления нарушений норм материального права или норм процессуального права, допущенных судами в ходе предшествующего разбирательства дела и повлиявших на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защищаемых законом публичных интересов. Действующим гражданским процессуальным законодательством суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия по переоценке установленных судами первой и апелляционной инстанций фактических обстоятельств дела и представленных участвующими в деле лицами доказательств.

Фактически приведённые в кассационной жалобе доводы не содержат обстоятельств, которые не были бы проверены и учтены судом второй инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта, влияли на законность и обоснованность постановленного судебного акта, либо опровергали выводы суда.

Судом апелляционной инстанции не допущено нарушений норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, влекущих отмену или изменение принятого по настоящему делу судебного постановления суда второй инстанции по тем доводам, которые изложены в кассационной жалобе.

Таким образом, при изложенной совокупности обстоятельств, доводы жалобы нельзя квалифицировать в качестве нарушения судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, приведших к судебной ошибке, а потому принятое по делу апелляционное определение отмене в кассационном порядке не подлежит.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 14 октября 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Акционерного общества "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи