Справка Президиума Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 3 марта 2023 г. "Справка о работе судебной коллегии по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции в 2022 году"

В 2022 году в Девятый кассационный суд общей юрисдикции поступило (с учетом остатка за 2021 год) 12 056 кассационных жалоб и представлений, из них 109 - по представлениям прокурора, что на 755 жалоб, представлений больше, чем в 2021 году.

Из регионов поступило жалоб/представлений (в порядке убывания):

- Приморский край - 3 610 (30% от всех поступивших);

- Хабаровский край - 3 179 (26,4%);

- Республика Саха (Якутия) - 1 427 (11,8%);

- Амурская область - 1 392 (11,6%);

- Сахалинская область - 1 093 (9,1%);

- Камчатский край - 656 (5,4%);

- Магаданская область - 317 (2,6%);

- Еврейская автономная область - 308 (2,5%);

- Чукотский автономный округ - 74 (0,6%).

Возвращено без рассмотрения 1 513 жалоб, представлений или 12,5% от общего количества, из них 2 представления прокурора.

Основными причинами возвращения кассационных жалоб являются пропуск срока обжалования судебного постановления в кассационном порядке и отсутствие в кассационной жалобе, представлении, поданных в кассационный суд общей юрисдикции, просьбы о восстановлении пропущенного срока подачи кассационной жалобы, представления или в отказ в его восстановлении; а также неустранение в установленный срок обстоятельств, послуживших основанием для оставления кассационных жалобы, представления без движения.

В 2021 году возвращено без рассмотрения по существу 1 212 жалоб и представлений или 10,7% от общего количества поступивших жалоб.

Принято к производству Девятого кассационного суда общей юрисдикции 10 329 жалоб и представлений, что на 436 больше, чем в 2021 году (9 893 жалобы и представления). Остаток нерассмотренных жалоб на конец отчетного периода составил 214.

По принятым к производству Девятого кассационного суда общей юрисдикции кассационным жалобам и представлениям в судебную коллегию по гражданским делам поступило на рассмотрение 10 852 гражданских дела (с учетом остатка за 2021 год). За 12 месяцев 2021 года поступило 10 584 дела.

Рассмотрено за отчетный период 9 711 гражданских дел, что на 411 дел больше, чем за 12 месяцев 2021 года, из них по регионам (в порядке убывания):

- Приморский край - 2 923 (30,1% от рассмотренных);

- Хабаровский край - 2 577 (26,5%);

- Республика Саха (Якутия) - 1 241 (12,8%);

- Амурская область - 1 063 (10,9%);

- Сахалинская область - 815 (8,4%);

- Камчатский край - 515 (5,3%);

- Магаданская область - 278 (2,9%);

- Еврейская автономная область - 233 (2,4%);

- Чукотский автономный округ - 66 (0,7%).

Из 9 711 дел по 8 277 делам кассационные жалобы и представления оставлены без удовлетворения; по 1 291 делам судебные постановления отменены; по 11 делам - изменены; по 132 делам вынесены другие постановления с удовлетворением жалоб:

Наименование региона	Всего обжаловано	Оставлено без изм.	%	Отменено	%	Изменено	%
Камчатский край	515	469	91,07	46	8,93	0	0,00
Амурская область	1063	943	88,71	120	11,29	0	0,00
Магаданская область	278	245	88,13	33	11,87	0	0,00
Хабаровский край	2577	2271	88,13	302	11,72	4	0,16
Сахалинская область	815	713	87,48	101	12,39	1	0,12
ЕАО	233	202	86,70	31	13,30	0	0,00
Республика Саха (Якутия)	1241	1056	85,09	184	14,83	1	0,08
Приморский край	2923	2458	84,09	460	15,74	5	0,17
ЧАО	66	52	78,79	14	21,21	0	0,00
Итого:	9711	8409	86,59	1291	13,29	11	0,11

Из числа отмененных и измененных судебных актов:

- отменено решений суда 1 инстанции - 352: (Республика Саха (Якутия) - 35; Камчатский край - 10; Приморский край - 163; Хабаровский край - 68, Амурская область - 23, Магаданская область - 9; Сахалинская область - 29; ЕАО - 11; ЧАО - 4);

- изменено решений суда 1 инстанции - 5: (Республика Саха (Якутия) - 1; Приморский край - 3, Хабаровский край - 1);

- отменено 20 судебных постановлений I инстанции по существу дела: (Республика Саха (Якутия) - 2; Камчатский край - 1; Приморский край - 8; Хабаровский край - 3, Амурская область - 1; Сахалинская область - 2; ЕАО - 2; ЧАО - 1);

- отменено апелляционных определений без отмены (изменения) решения суда I инстанции (по существу дела) - 708: (Республика Саха (Якутия) - 107; Камчатский край - 31; Приморский край - 221; Хабаровский край - 181, Амурская область - 81, Магаданская область - 20; Сахалинская область - 48; ЕАО - 10; ЧАО - 9);

- изменено 6 апелляционных определений (по существу требования): (Приморский край - 2; Хабаровский край - 3; Сахалинская область - 1);

- отменены апелляционные определения (по промежуточным решениям) с оставлением в силе решения I инстанции - 211: (Республика Саха (Якутия) - 40; Камчатский край - 4; Приморский край - 68; Хабаровский край - 50, Амурская область - 15, Магаданская область - 4; Сахалинская область - 22; ЕАО - 8).

В соответствии с ч. 1 ст. 377 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Наибольшее число судебных постановлений (78%) отменено/изменено в связи с нарушением или неправильным применением норм материального права.

Так, ошибки в применении норм материального права являются основной причиной отмены судебных постановлений судов кассационного округа по спорам, вытекающим из трудовых и служебных правоотношений.

Девятым кассационным судом общей юрисдикции за 12 месяцев 2022 года рассмотрено 214 дел о восстановлении на работе (службе), из которых по 29 делам судебные акты судов первой и (или) апелляционной инстанций отменены.

По делу по иску Б. к частному образовательному учреждению дополнительного профессионального образования (ЧОУ ДПО) о признании незаконным приказа о прекращении (расторжении) трудового договора, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, возмещении морального вреда установлено неправильное применение положений ст. 56.1, главы 53.1 ТК РФ, ст. 18.1 Закона РФ "О занятости населения в Российской Федерации" о заемном труде.

Истец в иске ссылался на то, что на основании трудового договора от 10.10.2018 состоял с ответчиком в трудовых отношениях, занимал должность водителя автомобиля в компании П.Ф.М. Лимитед. На основании приказа работодателя от 25.06.2021 N 834-К был уволен с 30.06.2021 в связи с истечением срока действия трудового договора, обусловленного завершением работ на Проекте (по реализации ЕРС-контракта от 30.06.2017). Считал увольнение незаконным, поскольку подписанный с ним трудовой договор не содержит положений, на которые сослался работодатель в обоснование решения о его увольнении, а срок работы истца не может быть обусловлен прекращением обязательств работодателя со сторонними организациями.

Разрешая спор и отказывая в иске, суд первой инстанции исходил из того, что истец был принят на работу в ЧОУ ДПО на условиях срочного трудового договора, срок действия которого ограничен датой завершения работ компанией с ограниченной ответственностью П.Ф.М. Лимитед по проекту дожимной компрессорной станции на береговом технологическом комплексе на острове Сахалин (проект по реализации ЕРС-контракта), по завершении проекта истец в соответствии с требованиями действующего законодательства был уведомлен работодателем о наступлении события, с которым связано истечение срока действия трудового договора, и произвел увольнение истца по соответствующему основанию, что указывает на необоснованность предъявленного иска.

Соглашаясь с такими выводами и принятым по делу решением суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции указал, что, заключая срочный трудовой договор с истцом, ответчик действовал в рамках договора о предоставлении труда работников (персонала), заключенного ЧОУ ДПО с компанией П.Ф.М. Лимитед (учрежденной в соответствии с законодательством Шотландии); право на заключение трудовых договоров с работниками, направляемыми работодателем временно на работу к другим аффилированным юридическим лицам, предусмотрено ст. 56.1, главой 53.1 ТК РФ и статьей 18.1 Закона РФ "О занятости населения в Российской Федерации"; работа, на которую был принят истец, носила объективно срочный характер и ограничена окончанием строительства конкретного объекта компанией П.Ф.М. Лимитед в определенные временные даты и в конкретном месте, что исключает возможность продолжения трудовых отношений после завершения указанной работы; истец был принят на работу в ЧОУ ДПО и направлен в распоряжение компании П.Ф.М. Лимитед, по завершении работы которой над реализацией ЕРС-контракта Б. был уволен с соблюдением требований трудового законодательства.

Кассационный суд не согласился с такими суждениями и, отменяя судебные акты, исходил из неправильного применения норм материального права.

С 1 января 2016 года в ТК РФ введен запрет на заемный труд, под которым понимается труд, осуществляемый работником по распоряжению работодателя в интересах, под управлением и контролем физического лица или юридического лица, не являющихся работодателем данного работника (ч.ч. 1, 2 ст. 56.1 ТК РФ, статья 5 Федерального закона N 116-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации").

Заемный труд предполагает взаимодействие трех участников: работника, его работодателя и принимающей стороны (организации либо физического лица), в интересах, под управлением и контролем которой работник фактически выполняет обусловленную трудовым договором трудовую функцию.

Исключение из данного запрета составляют случаи труда работников, направленных временно работодателем к другим физическим лицам или юридическим лицам по договору о предоставлении труда работников (персонала) (ст. 18.1 Закона РФ от 19 апреля 1991 N 1032-1 "О занятости населения в Российской Федерации", ч. 3 ст. 56.1, глава 53.1 ТК РФ).

Из положений федерального законодательства следует, что деятельность по предоставлению труда работников (персонала) могут осуществлять только две категории организаций-работодателей:

1) частные агентства занятости, требования к которым установлены подп. 1 п. 3 ст. 18.1 Закона РФ "О занятости населения в Российской Федерации", а также постановлением Правительства РФ от 22.09.2018 N 1129 "Об утверждении Правил аккредитации частных агентств занятости на право осуществления деятельности по предоставлению труда работников (персонала) и признании утратившими силу некоторых актов Правительства Российской Федерации";

2) другие юридические лица (в том числе иностранные), состоящие с принимающей стороной в юридических взаимоотношениях, случаи которых указаны в подп. 2 п. 3 ст. 18.1 Закона РФ "О занятости населения в Российской Федерации". Условия и порядок осуществления деятельности по предоставлению труда работников (персонала) работодателями, не являющимися частными агентствами занятости, устанавливается федеральным законом (подп. 2 п. 3 ст. 18.1 Закона РФ "О занятости населения в Российской Федерации"), который на сегодняшний день не принят.

Суд апелляционной инстанции, разрешая по существу настоящее гражданское дело и делая вывод о наличии у ответчика права на заключение с истцом срочного трудового договора о работе в другой организации, не исследовал вопрос о праве ЧОУ ДПО на осуществление деятельности по предоставлению труда работников (персонала), на заключение договора о предоставлении труда работников (персонала), ошибочно полагая, что правомерность такой деятельности обусловлена исключительно взаимозависимостью ЧОУ ДПО и компании П.Ф.М. Лимитед, являющихся аффилированными лицами (руководителем обеих организаций выступает одно лицо).

Согласно смыслу исследованного выше законодательства, такая юридическая взаимосвязь организаций является не единственным условием возникновения указанного права.

Помимо этого требования действующее законодательство предусматривает соблюдение специального федерального закона, определяющего условия и порядок осуществления деятельности работодателей по предоставлению труда работников (персонала), а также соблюдение предписаний федерального закона, устанавливающего особенности регулирования труда названных работников.

Принятые судами по настоящему делу судебные постановления не содержали выводов о соблюдении ответчиком законодательства, регулирующего деятельность по предоставлению труда работников (персонала), законность осуществления которой предопределяет право ответчика на заключение с истцом срочного трудового договора о работе в сторонней организации и возможность прекращения такого трудового договора в связи с истечением срока его действия, что повлекло отмену судебного постановления суда апелляционной инстанции и направление дела на новое апелляционное рассмотрение. (Определение N 88-7889/2022).

А., оспаривая увольнение по п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ, ссылался на то, что по выходу на работу по истечении периода временной нетрудоспособности предъявил работодателю выписку из решения врачебной комиссии, которой, хотя он и признан трудоспособным, но ему не рекомендован труд, связанный с подъёмом тяжести свыше 5 кг, переохлаждением и длительными статическими нагрузками сроком на 1 месяц, в связи с чем просил работодателя уволить его, отказавшись от перевода на другую работу. Однако от работодателя поступило устное распоряжение о перегоне грузового транспортного средства, на которое он ответил отказом, обосновав его, в том числе, противопоказаниями к длительным статическим нагрузкам. Признав такой отказ дисциплинарным проступком, ответчик применил дисциплинарное взыскание в виде увольнения по вышеназванному основанию.

Отказывая в удовлетворении исковых требований о признании незаконным приказа о наложении дисциплинарного взыскания и изменении формулировки увольнения, суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд апелляционной инстанции, исходил из того, что А., имеющий дисциплинарные взыскания, без уважительной причины отказался от выполнения своих трудовых функций, в связи с чем работодатель правомерно применил к нему дисциплинарное взыскание в виде увольнения по п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ, порядок привлечения работника к дисциплинарной ответственности работодателем соблюден, при наложении дисциплинарного взыскания учтена тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен.

Суд кассационной инстанции с такими суждениями не согласился, указав, что при проверке в суде законности увольнения работника по п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ работодатель обязан представить доказательства, свидетельствующие о конкретном нарушении трудовых обязанностей, допущенном по вине работника, явившемся поводом к его увольнению; могло ли это нарушение являться основанием для расторжения трудового договора; а также доказательства соблюдения порядка привлечения работника к дисциплинарной ответственности и того, что при наложении на работника дисциплинарного взыскания учитывались тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен.

Однако судом не в полной мере учтены требования закона и разъяснения по его применению, фактически не приняты во внимание обстоятельства, при которых последовал отказ работника выполнить распоряжение непосредственного руководителя и причины отказа, тяжесть содеянного, не дана оценка доводам истца о предвзятом к нему отношении, отсутствии для работодателя неблагоприятных последствий невыполнения распоряжения истцом.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 35 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, уволенного по п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ, или об оспаривании дисциплинарного взыскания следует учитывать, что неисполнением работником без уважительных причин является неисполнение трудовых обязанностей или ненадлежащее исполнение по вине работника возложенных на него трудовых обязанностей (нарушение требований законодательства, обязательств по трудовому договору, правил внутреннего трудового распорядка, должностных инструкций, положений, приказов работодателя, технических правил и т.п.).

Из содержания норм ТК РФ, регулирующих спорные правоотношения, и разъяснений постановления Пленума Верховного Суда РФ по их применению следует, что дисциплинарным проступком является виновное, противоправное неисполнение или ненадлежащее исполнение работником возложенных на него трудовых обязанностей, выразившееся в нарушении трудового законодательства, положений трудового договора, правил внутреннего трудового распорядка, должностной инструкции или локальных нормативных актов работодателя, непосредственно связанных с деятельностью работника.

Возможность применения дисциплинарного взыскания по смыслу закона связана с виновными действиями работника. Подтверждение вины является обязанностью работодателя.

Поскольку условия трудового договора, заключенного с истцом, не предусматривают выполнение работы на конкретном транспортном средстве, а управление транспортным средством входит в трудовые обязанности истца, суды, разрешая спор, исходили из того, что перегон транспортного средства, не переданного работнику по акту приема - передачи, не свидетельствует, вопреки позиции истца, о возложении на него обязанностей, не обусловленных трудовым договором. Такой вывод верен.

Вместе с тем из установленных судом обстоятельств следует, что истец 06.12.2021 отказался от выполнения устного распоряжения работодателя о перегоне транспортного средства - автомобиля "Вольво", ссылаясь на наличие у него заключения врачебной комиссии об исключении труда с длительными статическими нагрузками, полагал, что ему показан более легкий труд. Такие мотивы приведены истцом в объяснительной.

Исследованными доказательствами подтверждено, что истец был нетрудоспособен с 25.11.2021 по 30.11.2021. Из заключения врачебной комиссии МОГБУЗ "Городская поликлиника" от 30.11.2021 следует, что А. не рекомендован труд, связанный с подъемом и переносом тяжести свыше пяти килограмм, переохлаждением, длительными статическими нагрузками, сроком на 1 месяц.

После получения такого заключения, в этот же день 30.11.2021 истец обратился с заявлением к ответчику об увольнении с 01.12.2021, подтвердив отказ от перевода на другую работу.

Однако работодатель, требуя выполнения трудовой функции, не убедился в возможности ее выполнения истцом при наличии вышеназванного медицинского заключения и впоследствии признал причины отказа от выполнения порученной работы, указанные истцом в объяснительной, неуважительными.

При разрешении спора не учтены судом и доводы истца, повторяющиеся в кассационной жалобе, о том, что по истечении периода нетрудоспособности он продолжал принимать медицинские препараты, влияющие на его состояние, и не мог длительное время управлять автомашиной, а работодатель в свою очередь должен был направить его для прохождения медицинской комиссии.

Ч. 1 ст. 220 ТК РФ установлено, что работники, занятые на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (в том числе на подземных работах), а также на работах, связанных с движением транспорта, проходят обязательные предварительные (при поступлении на работу) и периодические (для лиц в возрасте до 21 года - ежегодные) медицинские осмотры для определения пригодности этих работников для выполнения поручаемой работы и предупреждения профессиональных заболеваний.

В судебных актах не приведено мотивов, по которым отвергнуты доводы истца о необходимости проведения перед выездом предрейсового медицинского осмотра работника.

Поскольку основанием для привлечения к дисциплинарной ответственности является, как указано выше, только виновное, противоправное неисполнение или ненадлежащее исполнение работником возложенных на него трудовых обязанностей, причины отказа истца от выполнения распоряжения работодателя с точки зрения их уважительности подлежали оценке судом, чего сделано не было.

Кроме того, судом не учтены и не оценены обстоятельства, при которых последовало увольнение: восстановление истца на работе судом после признания прежнего увольнения незаконным; непродолжительный промежуток времени до нового увольнения; ссылки истца в представленных работодателю истребованных им объяснениях на предвзятое к нему отношение и явное желание привлечь его к дисциплинарной ответственности.

Как разъяснено в п. 53 вышеназванного постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2, обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дел об оспаривании дисциплинарного взыскания или о восстановлении на работе и подлежащим доказыванию работодателем, является соблюдение им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из статей 1, 2, 15, 17, 18, 19, 54 и 55 Конституции Российской Федерации и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством общих принципов юридической, а следовательно и дисциплинарной, ответственности, таких как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм. В этих целях работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (ч. 5 ст. 192 ТК РФ), а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду.

При рассмотрении спора судом фактически не дана оценка причинам отказа истца от выполнения требований работодателя, квалификация содеянного как дисциплинарного проступка дана судом без проверки наличия вины в действиях истца. В то же время, признав действия истца дисциплинарным правонарушением, суд в нарушение положений ч. 5 ст. 192 ТК РФ не учел его тяжесть, обстоятельства совершения, соразмерность последовавшего наказания содеянному.

Дело направлено на новое апелляционное рассмотрение. (Определение N 88-8566/2022).

Неправильное применение судом норм законодательства о специальной оценке условий труда привело к неверному разрешению спора о праве работника на включение периода работы в специальный стаж для досрочного назначения страховой пенсии.

Ч., обращаясь в суд с иском о включении периода работы в специальный стаж, дающий право на назначение страховой пенсии по старости, ссылалась на то, что 11.05.2017 принята на должность машиниста крана (крановщика) 5 разряда в судостроительное предприятие, 16.07.2018 в дополнительном соглашении к трудовому договору ее должность поименована как машинист крана (крановщик) 6 разряда. При увольнении 07.10.2019 ей выдали справку со сведениями, предоставленными страхователем в Пенсионный фонд РФ, согласно которым в ее индивидуальный лицевой счет не включен специальный страховой стаж с 11.05.2017 по 07.10.2019, и карту специальной оценки труда, которой не установлено право на досрочное назначение страховой пенсии. Опираясь на ст. 30 Федерального закона N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", Порядок подтверждения периодов работы, утвержденный приказом Минздравсоцразвития от 31.03.2011 N 258н, Федеральный закон N 27-ФЗ "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования", полагала, что фактические условия ее труда подтверждают право на включение спорного периода в специальный стаж. Со ссылками на заключение государственной экспертизы условий труда в целях оценки фактических условий труда, проведенной по определению суда, просила возложить на ответчика обязанность предоставить в Пенсионный фонд РФ сведения о периоде ее работы с 11.05.2017 по 07.10.2019 в должности машиниста крана (крановщика) 5 и 6 разрядов, гарантирующих ее право на досрочное назначение страховой пенсии.

Как следует из материалов дела, картой специальной оценки условий труда, составленной 21.09.2017, по должности машинист крана (крановщик) 6 разряда (код по ОК-16-94 - 13-790), организованной работодателем специальной оценки труда, условия труда Ч. отнесены к вредным условиям труда, установлен итоговый класс (подкласс) условий труда 3.2 - условия труда, при которых на работника воздействуют вредные и (или) опасные производственные факторы.

По результатом второго этапа специальной оценки условий труда, проведенного в 2018, итоговый класс (подкласс) условий труда 3.2 в отношении должности машинист крана (крановщик) 5 (6) разряда не изменен.

Сведения, предоставляемые работодателем в Пенсионный фонд РФ в отношении Ч., не содержали кода льготы как лицу, имеющему право на досрочное назначение страховой пенсии, начисление страховых взносов по дополнительным тарифам не производилось.

Из заключения проведенной по делу экспертизы условий труда в целях оценки фактических условий труда, следует, что условия труда Ч. в указанный период выполнялись на рабочем месте с вредными и (или) опасными производственными факторами в течение полного рабочего дня. Характер особых условий труда отражен в карте специальных условий труда.

Удовлетворяя требования, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что для назначения досрочной страховой пенсии по старости женщинам, работавшим в качестве машинистов строительных, дорожных и погрузо-разгрузочных машин, иных условий, кроме занятости на работах в особых условиях не менее 80 процентов, не требуется. Приняв во внимание экспертизу условий труда в целях оценки фактических условий труда, проведенную администрацией городского округа Большой Камень, позицию стороны ответчика, не оспаривавшего выполнение истицей трудовых обязанностей машиниста крана (крановщика) 5-го (6-го) разряда на погрузочно-разгрузочных машинах в течение полного рабочего дня, подтверждение работы истца в особых условиях труда картой специальной оценки условий труда, указав, что ответчик ненадлежащим образом исполнил свои обязанности по предоставлению в Пенсионный фонд достоверных сведений о льготном характере работы Ч., пришли к выводу о праве истца на включение периода работы с 11.05.2017 по 07.10.2019 в должности машиниста крана (крановщика) 5 (6) разряда в специальный стаж для назначения досрочной страховой пенсии по старости, возложив на ответчика обязанность по предоставлению таких сведений в Пенсионный фонд РФ.

Отменяя апелляционное определение по делу, судебная коллегия по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции указала следующее.

Отношения, возникающие в связи с проведением специальной оценки условий труда, а также с реализацией обязанности работодателя по обеспечению безопасности работников в процессе их трудовой деятельности и прав работников на рабочие места, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, регулируются Федеральным законом от 28.12.2013 N 426-ФЗ "О специальной оценке условий труда", вступившим в силу с 1 января 2014 года (далее - Федеральный закон от 28.12.2013 N 426-ФЗ).

В соответствии с ч. 1 ст. 3 Федерального закона от 28.12.2013 N 426-ФЗ, специальная оценка условий труда является единым комплексом последовательно осуществляемых мероприятий по идентификации вредных и (или) опасных факторов производственной среды и трудового процесса и оценке уровня их воздействия на работника с учетом отклонения их фактических значений от установленных уполномоченным Правительством РФ федеральным органом исполнительной власти нормативов (гигиенических нормативов) условий труда и применения средств индивидуальной и коллективной защиты работников.

По результатам проведения специальной оценки условий труда устанавливаются классы (подклассы) условий труда на рабочих местах (ч. 2 ст. Федерального закона от 28.12.2013 N 426-ФЗ).

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо "ч. 2 ст." имеется в виду "ч. 2 ст. 3"

В соответствии со ст. 7 этого же Закона, результаты проведения специальной оценки условий труда могут применяться, в том числе, для установления работникам предусмотренных Трудовым кодексом РФ гарантий и компенсаций; установления дополнительного тарифа страховых взносов в Пенсионный фонд РФ с учетом класса (подкласса) условий труда на рабочем месте.

Федеральным законом от 28.12.2013 N 421-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О специальной оценке условий труда", вступившим в силу с 1 января 2014 года, в Трудовой кодекс РФ внесены изменения, устанавливающие дифференцированный подход к определению вида и объема гарантий и компенсаций, предоставляемых работникам, занятым на работах с вредными или опасными условиями труда (статьи 92, 117, 147 ТК РФ).

Основанием для предоставления гарантий и компенсаций работникам, занятым на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, признаются конкретные условия труда, определяемые по результатам специальной оценки условий труда.

Как следует из материалов дела, Ч. работала машинистом крана (крановщиком) 5 (6) разряда после 1 января 2014 года, следовательно, предоставление ей гарантий и компенсаций как работнику, занятому на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, производится по результатам специальной оценки условий труда.

Согласно карте специальной оценки условий труда, составленной 21.09.2017, по должности машинист крана (крановщик) 6 разряда (код по ОК-16-94 - 13-790), в качестве гарантий, предоставляемых Ч. в связи с работой во вредных условиях труда, указано право на повышенную оплату труда, ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск, проведение медицинских осмотров. Право на досрочное назначение страховой пенсии не предусмотрено.

Право Ч. на досрочное назначение страховой пенсии по старости не подтверждено и при проведении второго этапа специальной оценки условий труда в 2018 году.

Результаты специальной оценки условий труда, проведенной в 2017 и 2018 годах, Ч. в порядке, установленном Федеральным законом от 28.12.2013 N 426-ФЗ "О специальной оценке условий труда", не оспаривались, незаконными не признаны.

Обязывая работодателя предоставить в Пенсионный фонд РФ сведения о льготном периоде работы, суд не принял во внимание, что обязанность работодателя по предоставлению в пенсионный орган таких сведений о стаже Ч. связана с результатами специальной оценки условий труда. Суд ограничился указанием на заключение N 1/2021 государственной экспертизы условий труда в целях оценки фактических условий труда, проведенной на основании определения суда администрацией городского округа. Между тем исследованное судами заключение N 1/2021 государственной экспертизы условий труда при отсутствии гарантий, предоставляемых Ч. в связи с работой во вредных условиях труда специальной оценкой условий труда, не дает права на включение периода работы в специальный стаж для досрочного назначения страховой пенсии, поскольку специальные условия труда должны быть подтверждены в установленном действующим законодательством порядке.

Поскольку юридически значимые обстоятельства по делу, такие как наличие гарантий на досрочное пенсионное обеспечение согласно специальной оценке условий труда по занимаемой истцом должности наряду с уплатой страхователем страховых взносов по соответствующим тарифам, не установлены, нормы материального права, регулирующие спорные отношения сторон в их системной взаимосвязи и единстве не применены, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. (Определение N 88-7890/2022).

Девятым кассационным судом общей юрисдикции в 2022 году рассмотрено 493 дела о взыскании страхового возмещения по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (ОСАГО), а также 286 дел о возмещении ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия.

Как показывает судебная практика, судами допускаются ошибки в применении норм материального права при рассмотрении дел указанных категорий.

Так, судами первой и апелляционной инстанций В. отказано в иске к Ч. о взыскании ущерба в размере 89 313 рублей 62 копеек, причиненного истцу по вине ответчика в результате ДТП. Суды пришли к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных требований исходя из того, что сумма выплаченного страхового возмещения достаточна для ремонта поврежденного автомобиля с учетом износа.

Делая такой вывод, суды не учли, что в силу п. 1 ст. 15, п. 1 ст. 1064 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков. Вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Принцип полного возмещения убытков применительно к случаю повреждения транспортного средства предполагает, что в результате возмещения убытков в полном размере потерпевший должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы его право собственности не было нарушено.

В соответствии со ст. 1072 ГК РФ, юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего (ст. 931, п. 1 ст. 935), в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба.

Соответствующая позиция изложена в п. 35 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.12.2017 N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", где указано, что причинитель вреда, застраховавший свою ответственность в порядке обязательного страхования в пользу потерпевшего, возмещает разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба только в случае, когда страхового возмещения недостаточно для полного возмещения причиненного вреда (ст. 15, п. 1 ст. 1064, ст. 1072 и п. 1 ст. 1079 ГК РФ), а также в п. 63 действующего в настоящее время постановления Пленума Верховного Суда РФ от 08.11.2022 N 31.

Давая оценку положениям Федерального закона от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее по тексту Закон об ОСАГО) во взаимосвязи с положениями главы 59 ГК РФ, Конституционный Суд РФ в Постановлении от 31.05.2005 N 6-П указал, что требование потерпевшего (выгодоприобретателя) к страховщику о выплате страхового возмещения в рамках договора обязательного страхования является самостоятельным и отличается от требований, вытекающих из обязательств вследствие причинения вреда. Различия между страховым обязательством, где страховщику надлежит осуществить именно страховое возмещение по договору, и деликатным обязательством непосредственно между потерпевшим и причинителем вреда обусловливают разницу в самом их назначении и, соответственно, в условиях возмещения вреда. Смешение различных обязательств и их элементов, одним из которых является порядок реализации потерпевшим своего права, может иметь неблагоприятные последствия с ущемлением прав и свобод стороны, в интересах которой установлен соответствующий гражданско-правовой институт, в данном случае - для потерпевшего. И поскольку обязательное страхование гражданской ответственности владельцев транспортных средств не может подменять собой и тем более отменить институт деликатных обязательств, как определяют его правила главы 59 ГК РФ, применение правил указанного страхования не может приводить к безосновательному снижению размера возмещения, которое потерпевший вправе требовать от причинителя вреда.

Потерпевший при недостаточности страховой выплаты на покрытие причиненного ему фактического ущерба вправе рассчитывать на восполнение образовавшейся разницы за счет лица, в результате противоправных действий которого образовался этот ущерб, путем предъявления к нему соответствующего требования. В противном случае - вопреки направленности правового регулирования деликатных обязательств - ограничивалось бы право граждан на возмещение вреда, причиненного им при использовании иными лицами транспортных средств.

Взаимосвязанные положения указанных статей ГК РФ по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования и во взаимосвязи с положениями Закона об ОСАГО предполагают возможность возмещения лицом, гражданская ответственность которого застрахована по договору ОСАГО, потерпевшему, которому по указанному договору выплачено страховое возмещение в размере, исчисленном в соответствии с Единой методикой с учетом износа подлежащих замене деталей, узлов и агрегатов транспортного средства, имущественного вреда по принципу полного его возмещения, если потерпевший надлежащим образом докажет, что действительный размер понесенного им ущерба превышает сумму полученного страхового возмещения.

Таким образом, принцип полного возмещения убытков применительно к случаю повреждения транспортного средства предполагает, что потерпевший вправе требовать от причинителя вреда разницу между полученным страховым возмещением и фактической стоимостью восстановительного ремонта транспортного средства без учета износа подлежащих замене деталей, узлов и агрегатов транспортного средства. В связи с этим судам следовало оценить совокупность имеющихся в деле доказательств, подтверждающих размер причиненных В. убытков.

По кассационной жалобе В. судебная коллегия по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции отменила апелляционное определение, направив дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. (Определение N 88-7181/2022).

Имеют место ошибки в применении Закона об ОСАГО в части ответственности страховщика за нарушение срока выплаты страхового возмещения.

Так, судами первой и апелляционной инстанции удовлетворен иск Региональной общественной организации по защите прав потребителей в интересах М. в части взыскания страхового возмещения в размере 300 000 рублей в связи со страховым случаем - повреждением в ДТП транспортного средства КАМАЗ 529-13.

В то же время судами отказано в удовлетворении требований о взыскании неустойки, компенсации морального вреда, штрафа.

Отказывая в удовлетворении данных требований, суд первой инстанции исходил из того, что доказательств, подтверждающих использование транспортного средства КАМАЗ 529-13 с разрешенной максимальной массой 15 500 кг в личных и семейных целях, не связанных с предпринимательской деятельностью, истцом не представлено, поэтому к спорным правоотношениям не подлежат применению положения Закона РФ от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей".

С данными выводами согласился суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции, указав на неправильное применение судом норм материального права, не согласилась с выводами судов в данной части по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, исковые требования мотивированы неисполнением ответчиком обязательств по выплате страхового возмещения по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств по случаю дорожно-транспортного происшествия.

Положениями п. 3 ст. 16.1 Закона об ОСАГО предусмотрено, что при удовлетворении судом требований потерпевшего - физического лица об осуществлении страховой выплаты суд взыскивает со страховщика за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего штраф в размере пятидесяти процентов от разницы между совокупным размером страховой выплаты, определенной судом, и размером страховой выплаты, осуществленной страховщиком в добровольном порядке.

Страховщик освобождается от обязанности уплаты неустойки (пени), суммы финансовой санкции и (или) штрафа, если обязательства страховщика были исполнены в порядке и в сроки, которые установлены настоящим Федеральным законом, Федеральным законом "Об уполномоченном по правам потребителей финансовых услуг", а также если страховщик докажет, что нарушение сроков произошло вследствие непреодолимой силы или по вине потерпевшего (п. 5 названной статьи).

При несоблюдении срока осуществления страховой выплаты или срока выдачи потерпевшему направления на ремонт транспортного средства страховщик за каждый день просрочки уплачивает потерпевшему неустойку (пеню) в размере одного процента от определенного в соответствии с настоящим Федеральным законом размера страхового возмещения по виду причиненного вреда каждому потерпевшему (п. 21 ст. 12 указанного Закона).

При этом понятие потерпевшего, согласно нормам Закона об ОСАГО, не тождественно понятию потребителя в целях применения Закона о защите прав потребителей.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.12.2017 N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (действовавшего на день принятия судебных постановлений) отношения по обязательному страхованию гражданской ответственности владельцев транспортных средств регулируются Законом РФ от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей" только в части, не урегулированной специальными законами, а также Правилами обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, установленными Положением Центрального банка РФ, и другими нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Аналогичное разъяснение содержится в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 08.11.2022 N 31 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств".

Установив, что страховой компанией допущены нарушения прав истца на своевременное получение страхового возмещения, суды первой и апелляционной инстанций не учли специфику и характер спорных правоотношений и не обсудили вопрос о применении к возникшим правоотношениям положений статей 12, 16.1 Закона об ОСАГО. Указанные нарушения повлекли направление дела на новое апелляционное рассмотрение. (Определение N 88-6958/2022).

Неправильное применение норм материального права и несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, явились основаниями к отмене апелляционного определения по делу по иску К. к И. о возмещении убытков.

В обоснование иска истец указал, что ответчик по заказу истца обязался выполнить работы по отделке фасада крыльца в административном здании по цене 100 000 рублей. Обязательства ответчиком по договору исполнены не были, по акту результат работы не передан, устранить выявленные недостатки ответчик отказался, в связи с чем недостатки работ были устранены другим лицом за счет средств истца. Истец просил суд признать заключенным договор подряда и взыскать с ответчика убытки в размере 314 175 рублей.

Решением суда первой инстанции исковые требования К. удовлетворены частично, судом установлен факт наличия между К. и И. обязательств по договору подряда, с И. в пользу К. взысканы судебные расходы, в удовлетворении остальной части иска отказано. Суд пришел к выводу, что спор между сторонами возник из гражданско-правовых отношений, вытекающих из договора подряда на выполнение работ по ремонту фасада административного здания, и признал доказанным факт выполнения ответчиком работ по договору подряда. Отказывая в удовлетворении иска в части возмещения убытков, суд первой инстанции исходил из того, что истцом не соблюден предусмотренный законом порядок устранения недостатков работ силами третьих лиц, акты приема-передачи объекта, выявления недостатков с участием ответчика не составлялись, требования по устранению недостатков к нему не предъявлялись.

Апелляционным определением решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении требований о взыскании убытков, пени, судебных расходов отменено и в указанной части принято новое решение об удовлетворении иска. Суд апелляционной инстанции признал правомерным требование истца о возмещении понесенных им расходов в связи с устранением выявленных недостатков выполненных ответчиком работ.

Судебная коллегия по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции, отменяя по кассационной жалобе И. апелляционное определение, указала следующее.

В силу ст. 432 ГК РФ, с учетом разъяснений, изложенных в п.п. 1, 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Сторона, принявшая от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердившая действие договора, не вправе недобросовестно ссылаться на то, что договор является незаключенным.

При наличии спора о заключенности договора суд должен оценивать обстоятельства дела в их взаимосвязи в пользу сохранения, а не аннулирования обязательств, а также исходя из презумпции разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений, закрепленной статьей 10 ГК РФ.

Вопрос о заключенности договора по причине несогласованности существенных условий можно обсуждать только до начала его исполнения, если хотя бы одна из сторон начала исполнение, то такой договор признавать незаключенным нельзя.

Сдача результата работ лицом, выполнившим их в отсутствие договора подряда, и его принятие лицом, для которого эти работы выполнены, означает заключение сторонами соглашения. Обязательства из такого соглашения равнозначны обязательствам из исполненного подрядчиком договора подряда. В этом случае между сторонами уже после выполнения работ возникают обязательства по оплате их результата и гарантии их качества, так же как и тогда, когда между сторонами изначально был заключен договор подряда.

В данном случае исполнение договора одной стороной и принятие этого исполнения другой свидетельствуют о наличии общей воли сторон на возникновение гражданских прав и обязанностей путем совершения по отношению к конкретному предмету указанных действий, а, следовательно, и о наличии сделки.

Необходимо учитывать, что в случае, если работы выполнены некачественно, отсутствие подписанного сторонами договора подряда не может являться основанием для освобождения подрядчика от обязанности по устранению недостатков выполненных работ.

В соответствии с п. 1 ст. 721 ГК РФ качество выполненной подрядчиком работы должно соответствовать условиям договора подряда, а при отсутствии или неполноте условий договора требованиям, обычно предъявляемым к работам соответствующего рода. Если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или договором, результат выполненной работы должен в момент передачи заказчику обладать свойствами, указанными в договоре или определенными обычно предъявляемыми требованиями, и в пределах разумного срока быть пригодным для установленного договором использования, а если такое использование договором не предусмотрено, для обычного использования результата работы такого рода.

В силу абз. 3 п. 1 ст. 723 ГК РФ, в случаях, когда работа выполнена подрядчиком с отступлениями от договора подряда, ухудшившими результат работы, или с иными недостатками, которые делают его не пригодным для предусмотренного в договоре использования либо при отсутствии в договоре соответствующего условия непригодности для обычного использования, заказчик вправе, если иное не установлено законом или договором, по своему выбору потребовать от подрядчика, в том числе, возмещения своих расходов на устранение недостатков, когда право заказчика устранять их предусмотрено в договоре подряда (статья 397).

Кроме того, из пункта 3 статьи 723 ГК РФ следует, если недостатки результата работы являются существенными или неустранимыми, заказчик вправе отказаться от исполнения договора и потребовать возмещения причиненных убытков.

Содержащееся в п. 1 ст. 723 ГК РФ указание на то, что названные расходы возмещаются, когда право заказчика устранять недостатки предусмотрено в договоре, направлено на защиту интересов подрядчика от действий заказчика по изменению результата работ без привлечения подрядчика, а также на уменьшение расходов заказчика, поскольку предполагается, что именно подрядчик, выполнивший работы, имеет полную информацию об их результате и, соответственно, может устранить возникшие недостатки наименее затратным способом.

Следовательно, заказчик вправе требовать возмещения расходов на устранение недостатков работ своими силами или силами третьего лица, не обращаясь к подрядчику, лишь в случае, когда такое право установлено договором подряда.

Между тем п. 1 ст. 723 ГК РФ не может быть истолкован как ограничивающий право заказчика на возмещение расходов на устранение недостатков в случае, если он, действуя добросовестно, предпринял меры по привлечению подрядчика к устранению недостатков, то есть направил последнему требование об их устранении в срок, предусмотренный законом, иным нормативным актом или договором, а при его отсутствии - в разумный срок (в том числе незамедлительно, если это требовалось по характеру недостатков), однако подрядчик уклонился от устранения недостатков работ. В таком случае расходы заказчика на устранение недостатков работ подлежат возмещению (статьи 15, 393, 721 ГК РФ).

Указанная правовая позиция изложена в "Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2017)", утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ 26.04.2017.

Суд апелляционной инстанции применил к правоотношениям сторон положения ст. 737 ГК РФ, предусматривающей право заказчика, обнаружившего недостатки работы во время приемки результатов работ или после его приемки в течение гарантийного срока, осуществить одно из предусмотренных в ст. 723 Кодекса прав либо потребовать безвозмездного повторного выполнения работы или возмещения расходов на исправление недостатков. При этом суд не учел, что работы по ремонту фасада административного здания выполнялись не для удовлетворения личных потребностей заказчика (истца), а в целях исполнения обязательств организации, директором которой являлся истец.

Ошибочная ссылка суда апелляционной инстанции на положения ст. 737 ГК РФ, регулирующей правоотношения по договору бытового подряда, привела к неправильным выводам по существу спора.

Судом апелляционной инстанции не были установлены юридически значимые для правильного разрешения спора обстоятельства, а именно: предпринял ли истец меры по привлечению ответчика к устранению недостатков, направлял ли последнему требование об их устранении в разумный срок; уклонился ли ответчик от устранения недостатков работ.

Согласно п. 1 ст. 393 ГК РФ должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, определяемые по правилам статьи 15 ГК РФ.

В силу пункта 2 статьи 15 ГК РФ под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Как разъяснено п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Согласно п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" по смыслу статей 15 и 393 ГК РФ, кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками.

В данном случае сторонами акт приемки выполненных работ, как и акт о недостатках выполненных работ подписан не был.

Несмотря на это, вопрос об объеме и стоимости некачественно выполненных ответчиком работ предметом исследования суда не являлся, стоимость устранения недостатков не устанавливалась, на разрешение экспертам указанные вопросы, в случае необходимости, поставлены не были.

Указанные обстоятельства явились основанием для направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. (Определение N 88-8754/2022).

Основаниями к отмене судебных постановлений в кассационном порядке являлись и нарушения норм процессуального права.

Так, например, установлено неправильное применение судами норм процессуального права при оставлении иска без рассмотрения в связи с несоблюдением истцом досудебного порядка урегулирования спора.

Э.А., Э.Н. обратились в суд с иском к Ч., Л. о расторжении договора купли-продажи, взыскании денежных средств, указывая, что между сторонами заключены два договора купли-продажи двух земельных участков - N 1 и N 2. Истцам стало известно о принадлежности этих земельных участков третьим лицам, в связи с чем в феврале 2021 года они обратились к продавцам с требованием о возврате уплаченных по договорам денежных средств, однако их возврат осуществлен только частично.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения апелляционным определением, иск оставлен без рассмотрения в связи с несоблюдением истцами обязательного досудебного порядка урегулирования спора.

Отменяя указанные судебные постановления, Девятый кассационный суд общей юрисдикции указал на существенное нарушение нижестоящими судами норм процессуального права.

При этом суд кассационной инстанции указал следующее.

В соответствии с ч. 4 ст. 3 ГПК РФ заявление подается в суд после соблюдения претензионного или иного досудебного порядка урегулирования спора, если это предусмотрено федеральным законом для данной категории споров.

Согласно абз. 2 ст. 222 указанного Кодекса суд оставляет заявление без рассмотрения в случае, если истцом не соблюден установленный федеральным законом для данной категории дел досудебный порядок урегулирования спора.

В соответствии с п. 2 ст. 452 ГК РФ требование об изменении или о расторжении договора может быть заявлено стороной в суд только после получения отказа другой стороны на предложение изменить или расторгнуть договор либо неполучения ответа в срок, указанный в предложении или установленный законом либо договором, а при его отсутствии - в тридцатидневный срок.

Таким образом, законодателем установлен обязательный досудебный порядок урегулирования спора по делам, возникающим из споров об изменении или расторжении договора, и в случае невыполнения истцом указанных требований закона суд вправе оставить исковое заявление без рассмотрения.

Вместе с тем в п. 28 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.06.2021 года N 18 "О некоторых вопросах досудебного урегулирования споров, рассматриваемых в порядке гражданского и арбитражного судопроизводства" разъяснено, что суд первой инстанции или суд апелляционной инстанции, рассматривающий дело по правилам суда первой инстанции, удовлетворяет ходатайство ответчика об оставлении иска без рассмотрения в связи с несоблюдением истцом досудебного порядка урегулирования спора, если оно подано не позднее дня представления ответчиком первого заявления по существу спора и ответчик выразил намерение его урегулировать, а также если на момент подачи данного ходатайства не истек установленный законом или договором срок досудебного урегулирования и отсутствует ответ на обращение либо иной документ, подтверждающий соблюдение такого урегулирования (ч. 4 ст. 1, ст. 222 ГПК РФ).

Если ответчик своевременно не заявил указанное ходатайство, то его довод о несоблюдении истцом досудебного порядка урегулирования спора не может являться основанием для отмены судебных актов в суде апелляционной или кассационной инстанции, поскольку иное противоречило бы целям досудебного урегулирования споров (статьи 327.1, 328, 330, 379.6 и 379.7 ГПК РФ).

Как следует из материалов дела, представитель ответчиков Ч., Л. ходатайства об оставлении иска без рассмотрения в связи с несоблюдением истцами досудебного порядка урегулирования спора не заявлял.

При таких обстоятельствах у суда первой инстанции не имелось предусмотренных законом оснований для оставления иска без рассмотрения.

Исходя из изложенного, Девятый кассационный суд общей юрисдикции отменил судебные постановления, вынесенные судами первой и апелляционной инстанций, и направил дело на рассмотрение в суд первой инстанции. (Определение N 88-6559/2022).

Существенные нарушения норм процессуального права явились основанием к отмене значительной части судебных приказов, обжалованных должниками в кассационном порядке.

Так, например, судебным приказом мирового судьи в пользу кредитно-финансовой организации с Т. взыскана задолженность по кредитному договору в размере 23 470 руб. и расходы по государственной пошлине 452,05 руб.

Определением мирового судьи этого же судебного участка, оставленным без изменения апелляционным определением городского суда, в восстановлении процессуального срока для подачи возражений относительно исполнения судебного приказа и отмене судебного приказа отказано.

В кассационной жалобе, срок на подачу которой восстановлен определением судьи Девятого кассационного суда общей юрисдикции, Т. просила судебный приказ отменить, указывая, что не была уведомлена о предъявлении к ней требований кредитора, потребительский кредит погасила досрочно в полном объеме, копию судебного приказа своевременно не получила по независящим от нее причинам.

Кассационная жалоба Т. удовлетворена по следующим основаниям.

Согласно ст. 128 ГПК РФ судья в пятидневный срок со дня вынесения судебного приказа высылает копию судебного приказа должнику, который в течение десяти дней со дня получения приказа имеет право представить возражения относительно его исполнения.

При поступлении в установленный срок возражений должника относительно исполнения судебного приказа судья отменяет судебный приказ. В определении об отмене судебного приказа судья разъясняет взыскателю, что заявленное требование им может быть предъявлено в порядке искового производства. Копии определения суда об отмене судебного приказа направляются сторонам не позднее трех дней после дня его вынесения (ст. 129 этого же Кодекса).

В соответствии с разъяснениями Верховного Суда РФ, содержащимися в п.п. 33, 34 Постановления Пленума от 27.12.2016 N 62 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве", в случае пропуска десятидневного срока для представления возражений относительно исполнения судебного приказа должник вправе представить возражения относительно исполнения судебного приказа и за пределами указанного срока, обосновав невозможность представления возражений в установленный срок по причинам, не зависящим от него (ч. 5 ст. 229.5 АПК РФ). В силу ч. 4 ст. 1 ГПК РФ возражения должника относительно исполнения судебного приказа могут быть представлены также мировому судье за пределами установленного срока.

При этом следует иметь в виду, что обстоятельства, указываемые заявителем в качестве причин, препятствующих своевременному представлению возражений, могут быть приняты во внимание, если они существовали в период срока, установленного для представления возражений, и возражения направлены должником в суд не позднее десяти дней с момента прекращения данных обстоятельств. На такие обстоятельства как на основания для принятия судьей возражений должника указывается в определении об отмене судебного приказа.

К возражениям должника, направленным за пределами установленного срока, должны быть приложены документы, подтверждающие невозможность представления возражений в установленный срок по причинам, не зависящим от должника. К таким доказательствам могут относиться документы, опровергающие информацию с официального сайта ФГУП "Почта России", которая была принята мировым судьей, арбитражным судом в качестве доказательства того, что должник может считаться получившим копию судебного приказа; документы, подтверждающие неполучение должником копии судебного приказа в связи с нарушением правил доставки почтовой корреспонденции; документы, подтверждающие неполучение должником-гражданином копии судебного приказа в связи с его отсутствием в месте жительства, в том числе из-за болезни, нахождения в командировке, отпуске, в связи с переездом в другое место жительства и др.

Как усматривается из материалов дела, копия судебного приказа направлена Т. 24.01.2020, 25.01.2020 имела место неудачная попытка вручения заказного отправления, которое 04.02.2020 возвращено в судебный участок в связи с истечением срока хранения и неявкой адресата за получением.

Между тем, как указывает в кассационной жалобе Т., в период с 20.01.2020 по 10.02.2020 она находилась в служебной командировке, что подтверждено нотариально заверенными копиями приказа о направлении в командировку и командировочного удостоверения.

Указанное обстоятельство препятствовало должнику в получении копии судебного приказа по обстоятельствам, от него не зависящим, что в силу ст. 129 ГПК РФ и указанных разъяснений постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2016 г. N 62 является основанием для отмены судебного приказа после поступления от должника возражений относительно его исполнения.

Исходя из изложенного судебный приказ мирового судьи Девятым кассационным судом общей юрисдикции отменен, взыскателю разъяснено право заявить требования в порядке искового производства. (Определение N 88-2215/2022).

Судебная коллегия по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции