Постановление Европейского Суда по правам человека от 20 марта 2008 г. Дело "Будаева и другие против России" [Budayeva and Others v. Russia] (жалобы NN 15339/02, 21166/02, 20058/02, 11673/02 и 15343/02) (II Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(II Секция)

Дело "Будаева и другие против России"
[Budayeva and Others v. Russia]
(Жалобы NN 15339/02, 21166/02, 20058/02, 11673/02 и 15343/02)

Постановление Суда от 20 марта 2008 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Город Тырныауз (Россия) расположен в области, где с 1937 года ежегодно регистрировались сели. Летом 2000 года в течение семи дней на него сошла череда селей, повлекших, по меньшей мере, восемь зарегистрированных случаев гибели людей, включая мужа первой заявительницы. Ее младший сын получил серьезные травмы, а вторая заявительница и ее дочь - значительные ожоги. Дома и имущество заявителей были уничтожены, и их здоровье ухудшилось после бедствия, хотя им было предоставлено бесплатное жилье и единовременное пособие в связи с чрезвычайной ситуацией. Прокуратура отказала в возбуждении уголовного дела в связи с происшествием и смертью мужа первой заявительницы, которая была признана случайной. Гражданский иск, впоследствии предъявленный заявителями к властям, был отклонен, поскольку местное население было осведомлено об угрозе селя средствами массовой информации, и для ее уменьшения были приняты все разумные меры.

В разбирательстве перед Европейским Судом государство-ответчик утверждало, что вследствие исключительного характера селей они не могли быть спрогнозированы или остановлены, в то время как жители вернулись к своим домам после первой волны бедствия вопреки предписаниям об эвакуации.

В свою очередь, заявители утверждали, что власти не провели необходимый ремонт неисправных сооружений, не обеспечили заблаговременное предупреждение или проведение расследования. Они представили официальные документы, подтверждающие, что в районном бюджете не было предусмотрено финансовых средств для ремонта, и что задолго до бедствия власти получили ряд предупреждений со стороны Высокогорного геофизического института (государственного учреждения, ответственного за мониторинг погодных угроз в высокогорных областях), которые указывали на необходимость ремонта и организации наблюдательных постов для облегчения эвакуации населения в случае необходимости. В одном из последних предупреждений речь шла о возможности беспрецедентных потерь и жертв, если меры не будут приняты в срочном порядке.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 2 Конвенции.

(a) Что касается ненадлежащего технического обслуживания и уклонения от организации системы оповещения. Объем позитивных обязательств государства в области помощи в чрезвычайных ситуациях зависит от источника угрозы и оттого, насколько риск было возможно снизить. При этом имеет значение, указывали ли обстоятельства дела на неизбежность определенных стихийных бедствий, включая периодичность стихийных бедствий в определенной области, обустроенной для человеческого проживания или использования.

Власти получили в 1999 году ряд предупреждений, которые должны были подготовить их к возрастающим рискам широкомасштабных селей. Более того, им было известно, что любой сель независимо от его масштаба будет иметь разрушительные последствия из-за повреждений защитной инфраструктуры. Хотя потребность в срочном ремонте была очевидна, средства на него не были выделены. Необходимые практические меры для обеспечения безопасности местного населения отсутствовали: не проводилось оповещение, не было принято, опубликовано или реализовано распоряжение об эвакуации; настойчивые требования Высокогорного геофизического института об организации временных наблюдательных постов были оставлены без внимания; отсутствуют доказательства введения какой-либо регулятивной структуры, политики земельного планирования или специальных мер безопасности; селезащитные удерживающие сооружения не поддерживались в надлежащем состоянии.

В итоге власти не приняли каких-либо мер до бедствия. Их уклонение от введения политики земельного планирования и помощи при чрезвычайных ситуациях в свете предсказуемой угрозы гибели людей не имело оправданий. Серьезные административные недостатки, которые помешали введению этой политики, повлекли гибель мужа первой заявительницы и вред здоровью первой заявительницы и иных членов ее семьи. Таким образом, власти не исполнили свое обязательство установить законодательную и административную основу для обеспечения эффективной защиты права на жизнь.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).

(b) Что касается реакции судебных органов на происшествие. В течение недели после происшествия прокуратура приняла решение обойтись без уголовного расследования смерти мужа первой заявительницы. Проверка ограничилась установлением непосредственной причины смерти, не касаясь вопросов обеспечения безопасности или ответственности властей. Также эти вопросы не были предметом какого-либо уголовного, административного или технического расследования. В частности, не было предпринято действий для проверки ряда утверждений о неадекватном техническом обслуживании и уклонении от организации системы оповещения.

Требования заявителей о возмещении ущерба были фактически отклонены национальными судами, поскольку они не доказали, в какой степени небрежность государства повлекла ущерб, превышающий неизбежный при стихийном бедствии. Ответ на этот вопрос, однако, мог быть получен только в результате комплексного исследования и установления фактов, к которым имели доступ лишь власти. В связи с этим заявители были вынуждены представить доказательства, которые были вне их досягаемости.

В любом случае национальные суды не использовали надлежащим образом свои полномочия для установления обстоятельств дела путем вызова свидетелей или получения мнений экспертов, тогда как доказательства, представленные заявителями, включали отчеты, подтверждающие, что их аргументы разделяли определенные должностные лица. Таким образом, вопрос об ответственности государства за происшествие не был исследован или рассмотрен каким-либо судебным или исполнительным органом.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Неясно, в какой степени надлежащее обслуживание защитной инфраструктуры могло смягчить воздействие исключительной силы селей. Также не было доказано, что ущерб жилью или имуществу заявителей был бы предотвращен в результате организации системы оповещения, вследствие чего он не может быть безусловно приписан небрежности государства-ответчика. Более того, обязательство государства защищать частную собственность не подразумевает обязанность компенсировать полную рыночную стоимость уничтоженного имущества. Предоставляемая государством компенсация должна оцениваться с учетом других мер, принимаемых властями, сложности ситуации, числа собственников, а также экономических, социальных и гуманитарных вопросов, связанных с обеспечением помощи при бедствиях. Жилищные субсидии, предоставленные заявителям, не были явно несоразмерными. Учитывая также большое число пострадавших и масштаб деятельности по предоставлению помощи, верхний предел компенсации за домашнее имущество (13 200 рублей, то есть примерно 530 евро) представляется обоснованным. Распределение компенсаций было прямым и автоматическим, не предусматривало состязательной процедуры или необходимости доказывания фактического ущерба. Условия, на которых предоставлялась компенсация, таким образом, не возлагали несоразмерное бремя на заявителей.

Постановление

По делу требования статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции нарушены не были (вынесено единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить 30  000 евро первой заявительнице, 15 000 евро второй заявительнице и по 10 000 евро прочим заявителям в счет компенсации причиненного морального вреда.