Вход
Кассационное определение СК по уголовным делам Ростовского областного суда от 21 декабря 2011 г. по делу N 22-10419/11
Судебная коллегия по уголовным делам Ростовского областного суда
в составе
председательствующего Шкурихиной Т.М.,
судей Юрченко В.И., Соловьева Э.В.
при секретаре Паремузове Н.А.
рассмотрела в судебном заседании от 21 декабря 2011 года
кассационное представление государственного обвинителя-помощника прокурора Цимлянского района Ростовской области Алдошкиной А.В.,
кассационные жалобы осужденного Ананьева В.А. и в его интересах адвокатов Швец Г.А., Заболотского Г.Е.,
кассационные жалобы потерпевших П., А., Л.
на приговор Цимлянского районного суда Ростовской области от 15 июня 2011 года, которым
АНАНЬЕВ В.А., ранее не судимый, -
осужден по ст.111 ч.4 УК РФ к 10 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Срок наказания исчислен с 31 декабря 2009 года. Содержится под стражей.
В приговоре разрешен вопрос о вещественных доказательствах.
А также:
кассационную жалобу потерпевших А., Л., П. на постановление Цимлянского районного суда от 26 октября 2011 года об отказе в рассмотрении ходатайства об изменении меры пресечения в отношении Ананьева В.А.;
кассационную жалобу адвокатов Заболотского Г.Е. и Никулиной В.А. на постановление Цимлянского районного суда от 8 ноября 2011 года об отказе в принятии ходатайства об изменении в отношении Ананьева В.А. меры пресечения.
Заслушав доклад судьи Шкурихиной Т.М., выслушав выступления осужденного Ананьева В.А. по системе видеоконференцсвязи, его защитников - адвокатов Никулиной В.А. и Заболотского Г.Е., потерпевших П., А., Л., просивших отменить приговор и направить дело на новое судебное рассмотрение по доводам их кассационных жалоб, прокурора Предко А.В., не поддержавшего доводы кассационного представления о мягкости назначенного наказания и полагавшего оставить приговор суда без изменения, -
судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Ананьев В.А. признан судом виновным и осужден за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего: 30 декабря 2009 года в г.Цимлянске Ростовской области на почве внезапно возникших неприязненных отношений в ссоре с П. нанес множественные удары ногами и руками, неустановленным режущим предметом различные удары по телу потерпевшего, в том числе в жизненно важные органы - голову, грудь, причинил резаные раны на лице, а также сочетанные травмы тела: кровоподтеки, ссадины, ушибленные раны, переломы костей носа, полные поперечные переломы 2-10 ребер слева и 2-8 ребер справа по ключичной линии, 8 ребра слева по лопаточной линии и средне-мышечной линии,, 9 ребра слева по средне-мышечной линии, 2-8 ребер справа по передне-мышечной линии, 9-10 ребер справа по около-позвоночной линии с повреждением пристеночной плевры с разрывами висцеральной плевры и ткани левого и правого легких, субплевральных кровоизлияний на левом и правом легких, кровоизлияний в подкожной жировой клетчатке и мышцах в проекции кровоподтеков, в жировой клетчатке переднего средостения, на диафрагме, на передней стенке желудка с переходом на двенадцатиперстную кишку, в брыжейке, мягких тканях в проекциях остистых отростков 1 и 3 поясничных позвонков, множественных разрывов капсулы и ткани правой доли печени, брыжейки тонкого кишечника, - квалифицируемых как причинивший тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и находящихся в прямой причинной связи с наступлением смерти. В результате указанных телесных повреждений, осложнившихся развитием распространенной жировой эмболии, П. скончался 30 декабря 2009 года в ЦГБ г.Цимлянска. Преступление совершено при изложенных в приговоре обстоятельствах.
В судебном заседании осужденный Ананьев В.А. вину не признал.
В кассационном представлении государственного обвинителя Алдошкиной А.В. поставлен вопрос об отмене судебного решения и направлении дела на новое судебное рассмотрение по основаниям несправедливости вследствие мягкости назначенного наказания и нарушения норм УПК РФ. Автор кассационного представления указывает на то, что суд не в полной мере учел повышенную степень общественной опасности содеянного и данные о личности осужденного, не раскрыл мотивы принятого решения по наказанию, лишь формально перечислил обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание.
В кассационных жалобах:
адвоката Заболотского Г.Е. от 8 июля 2011 года и в дополнениях к ней от 25 июля 2011 года приговор признается незаконным, необоснованным, вынесенным незаконным составом суда, без участия прокурора и секретаря судебного заседания. Автор кассационных жалоб указывает на то, что нарушены нормы УПК РФ, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, нарушено право на защиту. Ссылаясь на каждый день судебного разбирательства по уголовному делу, адвокат Заболотский Г.Е. указывает, что:
- суд не называл, кто является государственным обвинителем и секретарем судебного заседания, не выяснял у каждого отдельно участника процесса наличие отводов, поэтому считает, что состав суда не создан на основании закона;
- допуская в дело адвоката Соболева В.И., суд не объявил состава, не разрешил право на отводы, не представил адвокату материалы дела для ознакомления и подготовки к защите, чем нарушил право Ананьева В.А. на защиту;
- некоторые протоколы подписаны не теми секретарями, кто были на самом деле;
- 16 сентября 2009 года (так в кассационной жалобе) принят вынужденный отказ Ананьева от адвоката Соболева, письменного отказа нет, право на защиту нарушено;
- 23 ноября 2010 года заседание проведено без адвоката Заболотского;
- в ходе судебного следствия произведены действия, не предусмотренные УПК РФ, в приговоре это названо изучением материалов дела, то есть суд вышел за пределы судебного разбирательства, изучил сам материалы дела в томах 1-2, где нет обвинительного заключения;
- 19 января 2011 года заявленный отвод судье до сегодняшнего дня не рассмотрен;
- допущенной в дело адвокату Никулиной В.А. не разъяснен порядок отвода, отказано в изучении материалов дела и протоколов судебных заседаний, чем нарушено право на защиту;
- суд препятствовал стороне защиты доступу к правосудию, лишил возможности обжаловать решение;
- заседание от 22 февраля 2011 года проведено без адвоката Никулиной В.А.;
- прокурор представил суду письменные доказательства только в томе 3;
- протокол судебного заседания от 18 апреля 2011 года подписан не тем секретарем, поэтому показания эксперта Соколовой, свидетелей Р., А., Х., С. не имеют юридической силы, суд не мог на них ссылаться в приговоре;
- протокол от 19 января 2011 года изготовлен, но не велся;
- доказательства, указанные в приговоре, подтверждают лишь невиновность Ананьева, обвинительный приговор постановлен на предположениях, выдуманных судьей фактах, выдуманном событии, которое не было предметом расследования на предварительном следствии, свидетелем нанесения потерпевшему телесных повреждений суд не является;
- не указаны мотивы, по которым отвергнуты доказательства защиты о невиновности Ананьева;
- вывод о том, что ботинки, признанные вещественными доказательствами, Ананьеву не принадлежат, является выдумкой суда;
- не соответствует действительности указание суда о том, что телесные повреждения нанесены осужденным руками и ногами и неустановленным режущим предметом. У осужденного нет повреждений на руках, которыми он якобы нанес 48 повреждений в течение трех минут, указание о наличии ссадины на руке Ананьева не соответствует выводу эксперта Друцкого;
- мотив, изложенный в приговоре о продаже части квартиры, выдуман - Ананьев в этой квартире не зарегистрирован и не является собственником; суд вышел за пределы обвинения, где мотивом указаны неприязненные отношения;
- все допрошенные в суде свидетели показали об отсутствии у Ананьева умысла и мотива для совершения преступления, подтвердили его алиби; Ананьев характеризуется исключительно положительно, как неконфликтный человек, отношения с потерпевшим были хорошие;
- следствие и суд не установило, где находился П. 30 декабря 2009 года с 15 до 17-05, с кем выпил 0,7 литра водки, кто похитил у потерпевшего 5000 рублей;
- нет ни одного очевидца нанесения потерпевшему 48 телесных повреждений, не установлено орудие преступления, в комнате не было палки, с помощью которой потерпевший передвигался;
- телесные повреждения осужденный видел только на лице потерпевшего, вся одежда была в крови. Ананьев давал на всем протяжении следствия последовательные показания, подтвержденные всеми свидетелями и потерпевшими, он не мог совершить преступление, потому что находился с 15 до 17-05 в ином месте, с потерпевшим не встречался, подъехал к дому в 17 или в 17-05, но не ранее. Сразу после этого пришла домой П.. Ананьев не мог приехать домой в 16-50, как указано в приговоре;
- следственный эксперимент проведен без Ананьева, без адвоката, в ходе эксперимента не ездили на ул.Красноармейскую;
- Ананьев не отказывался от дачи показаний в суде, дал их, а письменный текст приобщен к делу;
- показания свидетеля К. подтверждают алиби осужденного и то обстоятельство, что событие происходило не в квартире П., так как соседи не слышали шума;
- следствие умышленно уничтожило данные из диспетчерской такси, которые достоверно могли подтвердить алиби Ананьева;
- работники милиции, допрошенные в качестве свидетелей, являются прямо заинтересованными лицами, дали заведомо недостоверные показания о наличии ссадин на руке Ананьева и о якобы данных осужденным показаний о тренировках на боксерской груше на чердаке;
- из показаний свидетеля С. и заключения эксперта Гармашева следует, что П. в 15 часов был трезв, а в течение двух часов, согласно показаний Ш., и одного часа по показаниям С. в неустановленном месте и с неустановленными лицами распивал спиртные напитки, выпил более двух бутылок водки, а мог выпить не более 200г, пил не дома, так как при осмотре места происшествия пустых бутылок не обнаружено;
- не учтены показания С. о характере ран на лице потерпевшего, о времени их нанесения. Эксперт Гармашев высказался в суде, что все травмы П. были получены в течение суток;
- в квартире потерпевшего был порядок, как будто П. избили где-то, а потом положили в квартиру;
- потерпевший был в сознании, разговаривал, рядом был Ананьев, держал его за руки. П. мог бы указать на Ананьева как на лицо, которое его избило. Указание суда на ссору, внезапно возникшие неприязненные отношения является голословным;
- суд немотивированно исключил из числа доказательств заключение специалистов Щербакова В.В.и Березовского, приобщенное следствием как доказательство защиты. Специалисты отметили технические ошибки в заключении эксперта, касающиеся описания телесных повреждений слизистой губ, брыжейки кишечника, высказались о механизме образования брызг крови на свитере и брюках осужденного, трактовки следов крови как помарок или пятен на брюках. Описание следов крови не достаточно для суждения о направлении суженой части и точечного элемента выявленного пятна, не позволяет конкретно высказаться о направлении движения брызг. Специалисты высказались о некорректности утверждения эксперта о том, что наслоения являются пятнами от брызг, образованных при нанесении ударов в момент образования ран. Специалисты считают, что в момент образования ран кровотечения еще нет, а, следовательно, нет и источника для образования брызг. Не указан в исследовательской части заключения показатель угла падения капли крови на брюки Ананьева, нет нумерации пятен крови на левой брючине, нельзя высказаться о том, единомоментно ли образовалась вся совокупность следов крови на левой брючине или при различающихся условиях. В экспертном заключении не приводится данных об общей площади расположения следов крови, их количестве, что имеет значение для определения расстояния между источником кровотечения и поверхностью одежды. Перед экспертом не ставился вопрос о наличии в следах наложения на одежде Ананьева иных выделений - слюны, бронхиальной слизи, эпителия дыхательных путей, не исследовалась тельняшка потерпевшего, предметы его одежды;
- имеет значение исследование крови на обуви и носках Ананьева с определением механизма их образования, однако на ботинках следов крови, принадлежащих П., не обнаружено, а носки, в которых должен был находиться Ананьев, не исследовались вообще;
- безмотивно отказано судом в проведении судебно-психиатрической экспертизы. Защитой приглашен в судебное заседание врач-психиатр Сипливый И.П., который вел экспертную работу, был главным врачом со стажем работы 39 лет, который показал суду, что Ананьев никак не мог совершить это преступление;
- следствие не рассматривало никаких других версий произошедшего, не потрудилось найти бутылки, на которых могли быть отпечатки пальцев людей, которые выпивали с П.;
- потерпевшая П. считает, что если бы П. была оказана надлежащая медицинская помощь, он бы остался в живых.
По указанным доводам адвокат Заболотский Г.Е. ставит вопрос об отмене приговора, направлении дела на новое судебное рассмотрение, изменении меры пресечения.
Такие же вопросы ставит в кассационной жалобе осужденный Ананьев В.А. от 27 июня 2011 года и в дополнениях к ней от 6 сентября 2011 года, приводит аналогичные доводам адвоката Заболотского Г.Е. доводы, считает, что судебное решение постановлено с нарушением УПК РФ; показания свидетелей, потерпевших, специалистов, заключения экспертов подогнаны судом под обвинение; выводы, изложенные в приговоре, не несут смысловой нагрузки и не соответствуют фактическим обстоятельствам дела; проигнорированы требования о равноправии и состязательности сторон, защите отказано во всех ходатайствах, в том числе проведении независимой экспертизы по следам крови, судебно-психиатрической экспертизы; его доводы о невиновности подтверждаются показаниями всех допрошенных свидетелей, телефонными распечатками вызова такси, звонком на телефон жены; данные следственного эксперимента считает полученными следователем в кабинете, подписи таксиста в протоколе следственного эксперимента и понятых сделаны разными ручками, что говорит о том, что понятые не участвовали в эксперименте. В ходе эксперимента не заезжали на ул.Красноармейскую. Суд проигнорировал мнение стороны защиты по критической оценке данных эксперимента; не учтены показания Ш. о нанесении телесных повреждений в 16час.-16час30мин., то есть тогда, когда он, Ананьев, находился в кадастровой палате, а также показания врача скорой помощи С. Приводя в кассационной жалобе показания допрошенных судом свидетелей, осужденный считает, что они подтверждают лишь его невиновность. Показания сотрудников милиции осужденный считает противоречивыми, полагает, что в силу ст.56 УПК РФ они не могут учитываться. Высказывание дознавателя о том, что потерпевшего избивали на месте, где он лежал, и на нем прыгали, считает догадкой. Показания следователя со ссылками на его, Ананьева, пояснения о том, что дверь квартиры он открывал своим ключом, считает не соответствующими действительности. Ананьев сопоставляет показания работников милиции, данные на предварительном следствии и в судебных заседаниях, и полагает что свидетели лгут, в том числе и в том, что старшая сестра потерпевшего высказывалась о конфликтах между потерпевшим и осужденным, что она успокаивала конфликты: Власова таких показаний никогда не давала. Осужденный считает, что показания работников милиции не могут использоваться для доказывания любых обстоятельств, предусмотренных ст.73 УПК РФ. Вопрос адвоката Швец Г., заданный В., думает ли она, что её брата избил Ананьев, не записан в протоколе, а ответ: "Нет, не думаю, но он знает, кто это сделал", записан в искаженном виде. Замечания на протокол суд отклонил. Осужденный указывает на то, что из показаний Власовой он усматривает ненависть В. к П., поэтому считает, что она пытается охаять П. любыми способами. Вывод суда о том, что показания В. подтверждают вину Ананьева, абсурден и не соответствует действительности, более того, он, Ананьев, считает, что В. может быть причастна к преступлению, она лучше всех остальных свидетелей осведомлена о том, когда П. получал пенсию, сколько и куда тратил, знала и о том, что 30 декабря 2009 года П. получил пенсию. Показания В. осужденный считает не проверенными лживыми. Соответственно показания В. осужденный считает основанными на домыслах В. Далее в кассационной жалобе осужденный указывает, что судья, не являясь медработником, пришел к выводу о том, что показания С. подтверждают его, Ананьева, вину, между тем они подтверждают алиби Ананьева. Показания свидетеля С. оценены неверно, никто не стал выяснять источника осведомленности свидетеля, не спросил, откуда у него синяк под глазом. Неверно оценено судом и заключение эксперта за N 131. Оно дано в нарушение всех норм и требований УПК РФ. Эксперт перепутала инициалы обвиняемого, пакеты с вещественными доказательствами, не заметила половину помарок на свитере. В описательной части заключение Соколовой противоречит заключению Нестеровой. Выводы несопоставимы с заключением N 273 от 27 февраля 2010 года. В ходатайстве о проведении на стадии следствия комплексной судмедэкспертизы отказано, жалоба адвоката Швец Г. рассматривалась судом, в удовлетворении отказано. Из показаний эксперта Нестеровой в суде видно, что она не может ответить на вопрос о механизме образования крови на мебели, стенах и потолке квартиры, с какой высоты падали капли крови на брюки Ананьева. Необходимой медико-криминалистической экспертизы не проведено. Отказ в назначении независимой экспертизы и признание заключения N 131 допустимым доказательством является прямым нарушением права на защиту. Утверждение суда о том, что придя домой и увидев П. на полу, он, Ананьев, запер дверь и её открыла П. своим ключом, является выдумкой. Непонятно, по каким причинам протокол проверки показаний на месте, показания свидетелей Ш. и А. оценены судом критически. Суд выбрал и принял из показаний свидетеля С. обрывки фраз и критически оценил те, которые подтверждают его, Ананьева, алиби. Суд не объяснил мотивов критической оценки показаний потерпевших П., А. Не соответствуют действительности утверждения суда о том, что в 17-10 на телефон П. звонила её дочь А., когда П. в квартире ещё не было. Достоверно установлено, что в это время П. уже была в квартире, её дочь в 17 часов 10 минут 57 секунд звонила и ответил на звонок он, Ананьев, а П. со стационарного телефона звонила Ш. в 17 часов 11 минут 35 секунд. Вывод суда о том, что он, Ананьев, открыл дверь своим ключом, является выдумкой, поэтому и последующие выводы не соответствуют действительности. Утверждение суда о том, что обувь и носки были скрыты от следствия, а также скрыт предмет, которым наносились резаные раны, является необоснованным. Ботинки были изъяты, а на носках не было крови. Непонятен вывод суда о том, что он, Ананьев, в состоянии алкогольного опьянения совершил общественно опасное деяние.
По указанным доводам осужденный ставит вопрос об отмене приговора, направлении дела на новое судебное рассмотрение, с изменением меры пресечения.
Адвокат Швец Г.А. в кассационной жалобе от 23 июня 2011 года считает, что приговор в отношении Ананьева В.А. подлежит отмене, а дело - прекращению за непричастностью, а в дополнениях к ней от 10 октября 2011 года - отмене с направлением дела на новое рассмотрение с изменением меры пресечения. Доводами к тому, со ссылками на основания, предусмотренные ст.379 УПК РФ, указывает, что:
- суд постановил приговор на неустранимых противоречиях;
- заключение эксперта N 131/07-1 от 02.02.2010г не соответствует УПК РФ и ФЗ "О государственной экспертной деятельности в РФ" и не может быть признано допустимым доказательством в силу его необоснованности, немотивированности и противоречивости с другими доказательствами, проведена небрежно, неточно, упущены и искажены факты, нарушены требования ст.204 ч.1 п.п. 9-10 УПК РФ, противоречит заключению N 23 от 10 марта 2010г, заключению N 38 специалистов Щербакова и Березовского от 10 октября 2010года. Нет научной обоснованности экспертных выводов и методов для суждения о механизме формирования следов крови на брюках Ананьева;
- событие имело место, но никаких однозначных доказательств, что преступление совершил Ананьев, нет. Установлено достоверно нахождение Ананьева 30 декабря 2009 года в ином месте с 15 до 17 часов, движение на машине-такси подтверждено свидетелем П. расчет времени нахождения в пути показывает, что такси прибыло к дому с 16 часов 53 минут до 17 часов 03минут;
- протоколы выемки телефонных соединений лишь подтверждают невиновность Ананьева;
- П. вызвала скорую помощь в 17 часов 19 минут, два медработника говорят о том, что раны на потерпевшем были подсохшие, лицо распухшее, кровь была во рту; прошло, по мнению Ш., около 1 часа, а по мнению С. - 2 часа до приезда скорой помощи со времени нанесения телесных повреждений П. Эти показания опровергают выводы суда о том, что Ананьев в период времени с 16-50 до 17-10 причинил тяжкий вред здоровью потерпевшего;
- совокупности исследованных судом доказательств виновности осужденного нет, выводы суда являются домыслом, предположением;
- нет ни одного свидетеля ссоры и внезапно возникших личных неприязненных отношений;
- следствие не стало устанавливать, где был потерпевший 30 декабря 2009 года, с кем общался в течение дня, с кем распивал спиртные напитки;
- главным и единственным доказательством виновности Ананьева стало наличие на его брюках крови, принадлежащей потерпевшему, однако Ананьев с момента его задержания и в ходе всего предварительного следствия утверждал, что кровь П. попала на его брюки тогда, когда он пытался оказать помощь, приподнял П., который кашлял и кровь из его рта летела в том числе и на брюки осужденного. Эти показания подтверждаются экспертами Гармашевым, Соколовой, специалистами Щербаковым и Березовским.
Автор кассационной жалобы утверждает, что ни в ходе предварительного расследования, ни в суде не установлены мотивы, форма вины, цель и способ причинения телесных повреждений П.у. Не проверены и не опровергнуты доводы в защиту осужденного, не устранены все сомнения в его виновности.
Приговор суда обжалован также потерпевшими П., А., Л., которые в кассационных жалобах и в дополнениях к ним ставят вопрос об отмене приговора, приводят аналогичные изложенным выше доводы.
Кроме того,
потерпевшая П. утверждает, что в 17 часов 30 декабря 2009 года, когда она увидела мужа лежащим на полу, его лицо было распухшим, порезы на лице были подсохшие, кровоточила только рана на нижней губе. Для того, чтобы лицо так распухло, необходимо около двух часов, значит, он был избит задолго до 17 часов. В день похорон мужа С., в подвале которого пили с 25 декабря 2009 года, был избитый, даже не подошел к гробу. Автор жалобы полагает, что С. что-то знает, но следователю это было неинтересно, подвал милиция осматривала светом сотовых телефонов. У мужа был и друг Р., который всегда приходил в её, П., отсутствие, но на похороны тоже не пришел и не позвонил, однако эти факты следствие также не заинтересовали. Она, П., является основным свидетелем, непосредственно видела, как муж закашливался, и тогда его кровь могла попасть на брюки Ананьева, который пытался ему помочь. Однако следователь ни разу не выбрала время, чтобы её выслушать. Ананьев был со всеми в хороших отношениях, практически не пил, поэтому 30 декабря 2009 года она не сразу обратила внимание на то, что он был выпивши. Ананьев ни в чем не виноват, доводы стороны обвинения надуманны, необоснованны, сомнительного характера.
В кассационной жалобе А., кроме вышеприведенных доводов, указывается на то, что у осужденного нет и не было мотивов и умысла совершить преступление, он никуда не сбежал, не спрятал одежду, сам отдал их, давал последовательные показания об открытых дверях квартиры, что было нехарактерно для П.. Суд не принял во внимание показания С., психиатра, а в проведении судебно-психиатрической экспертизы необоснованно отказал. Ананьев покинул комнату только после того, как П. и Ш. попросили его уйти. По словам медиков, телесные повреждения П. мог получить около 16 часов, что подтверждают показания Ананьева. Суд не учел показаний Л. и Б. о том, что никто из них не слышал никакого шума. Следствие не проверило показаний Б. о том, что в 16-16.30 в подъезде встретил незнакомых парней, которые спускались по лестнице. Свидетель С. говорила о том, что в доме напротив видела капли крови в подъезде, сообщила сотрудникам милиции, но никто там не осматривал. У отца были деньги, в магазине он купил только водку и бананы на небольшую сумму, а при нем обнаружили только 240 рублей, следствие и суд не стало выяснять, где остальные деньги. По словам свидетеля Е., отец с 11 часов искал себе напарника, чтобы выпить, он всегда держал бутылку со спиртным или под подушкой, или под матрацем, пока не выпьет, но 30 декабря 2009 года никаких бутылок в квартире милиция не нашла. Степень опьянения П. установлена 3 промиле, но он сам никогда так много не пил. Выводы следствия о том, что порезы на лице отца нанесены Ананьевым неустановленным предметом, якобы впоследствии уничтоженным, являются домыслом. Непонятен вывод суда о том, что П., разговаривая с нею, А., по телефону в 17.10, была еще не дома, ведь она передала трубку мужу, который ей сообщил, что с папой что-то случилось. Автор кассационной жалобы такой вывод суда считает абсурдным и потому, что уже в 17 часов 11 минут П. звонила Ш. Ананьев не мог избивать отца руками и ногами, так как на осужденном нет ни одного повреждения, синяка, царапины, обувь его чистая. Показания работников милиции не соответствуют действительности, являются ложными. На момент 30 декабря 2009 года звонок на двери квартиры не работал более двух лет. У Р. была на шее царапина, порвана рубашка, его показания оценены неверно. Экспертиза Соколовой сомнительного качества, повторная комплексная не проведена.
В дополнительной кассационной жалобе, поданной 30 сентября 2011 года, А. ссылается на допущенные нарушения в процессе следствия и судебных заседаний: протоколы судебных заседаний отсутствовали до марта 2011 года, их стали вести только после жалоб со стороны защиты и потерпевших, протоколы содержат грубые расхождения в показаниях свидетелей, специалистов. Принесенные замечания судьей отклонены. В дни некоторых судебных заседаний секретарь П. отсутствовала в зале суда, была другой секретарь - К., однако все эти заседания за К. подписаны П. Председательствующий судья подписал протоколы судебных заседаний как соответствующие действительности. Заявленные отводы судье, секретарям судебного заседания не отражены в протоколах. Председательствующий сам, вместо прокурора, зачитал вслух два тома уголовного дела для всеобщего обозрения, то есть суд представлял доказательства обвинения, хотя должен беспристрастно и равноценно выслушать и оценить доказательства как стороны обвинения, так и стороны защиты. Суд изначально был настроен на обвинительный приговор, все факты и показания свидетелей, полностью доказывающие непричастность Ананьева к преступлению, были отметены. В приговоре указаны новые обстоятельства дела, на которые не ссылалась сторона обвинения. В обвинительном заключении мотивом совершения преступления были указаны неприязненные отношения и внезапно возникший конфликт, однако в приговоре приведен другой мотив - ссора и версия о продаже части квартиры. Безмотивно нормальный человек, каковым признан судом Ананьев, не мог совершить преступления. Указанное в обвинительном заключении время совершения преступления с 16.40 до 17.00 суд незаконно изменил и предложил свой промежуток времени: 16.50-17.00. Заключение эксперта Гармышева перечисляет полученные П. травмы, приводит причину смерти, но про Ананьева там не написано ни слова. Эксперт Нестерова написала, что на обуви Ананьева отсутствует кровь, однако суд в приговоре написал, что "якобы" родственники обувь подменили, пытаются выгородить Ананьева и уничтожали улики, изобличающие Ананьева. При этом суд не указал, что А. как вынесла пакеты с окровавленными вещами в мусорный контейнер, так сама и вернула их в квартиру. Работники милиции не проверили за 16 дней контейнер. Суд необоснованно принял показания работников милиции, которые не помнили адреса, где было совершено преступление, но поясняли, что, кажется, труп мужчины был в зале, описывали одежду, хотя потерпевший к этому времени уже давно был в больнице. Неверна и ссылка суда на следственный эксперимент с участием таксиста. Эксперимент проведен в апреле, в обеденное время, без Ананьева и без участия адвоката, то есть с грубыми нарушениями закона. Нет никаких следов проведения экспертизы Соколовой, её выводы непонятны. С постановлением о назначении этой экспертизы сторона защиты ознакомлена уже после проведения экспертизы и была лишена возможности дополнительно задать вопросы эксперту. Заключение специалистов Щербакова и Березовского о причине появления крови потерпевшего на одежде Ананьева из раны лица, слизистой губ, слизистой оболочки полости носа в связи с носовым кровотечением из-за перелома костей носа П. исключено судом из числа доказательств незаконно. Далее автор кассационной жалобы приводит мнение специалистов, подвергших критическому анализу заключение эксперта Соколовой. Кроме того, считает, что суд в приговоре не дал оценки позиции сторон, в двух судебных заседаниях выступавших в прениях.
Потерпевшая Л. в кассационных жалобах от 24 июня и 30 августа 2011 года приводит аналогичные доводы о непричастности Ананьева к преступлению, кроме того, указывает, что показания свидетелей М., М., Б. не являются доказательствами виновности Ананьева, а свидетели К., Е., Л., К., Ш., С., Б. на месте происшествия не были, их показания значения для дела не имеют, показания Г. ничего не подтверждают, показания сотрудников милиции ложные. Критическая оценка суда показаний свидетеля Ш. не верна. Потерпевшие являются родственниками не только Ананьева, но и П., что куда главнее. Не установлен мотив преступления, не найдено орудие преступления, нет свидетелей произошедшего, нет улик, доказано алиби Ананьева, но суд Ананьева назначил виновным. Приговор был написан заранее, что подтверждается тем, что 14 июня 2011года в 16 часов Ананьев сказал последнее слово, а 15 июня 2011 года в 10 часов суд стал зачитывать приговор на 38 листах, оглашал около 7 часов.
Потерпевшая В. представила возражения на доводы кассационных жалоб стороны защиты, полагала их надуманными и подлежащими отклонению.
Адвокат Заболотский Г.Е. представил возражения на доводы кассационного представления, просил отклонить их в полном объеме.
А., Л., П. обжаловано постановление от 26 октября 2011 года об отказе в рассмотрении ходатайства об изменении меры пресечения в отношении Ананьева В.А..
Адвокатами Заболотским Г.Е. и Никулиной В.А. обжаловано постановление от 8 ноября 2011 года об отказе в принятии ходатайства об изменении в отношении Ананьева В.А. меры пресечения.
Доводами вышеназванных кассационных жалоб указывается, что и после постановления приговора не исключается право осужденного и его защитника обратиться с ходатайством об отмене или изменении меры пресечения в виде заключения под стражу. Суд, по мнению авторов кассационных жалоб, в каждом случае обязан проверить доводы ходатайства, принять по нему законное и обоснованное решение, но не отказывать в рассмотрении такого ходатайства.
Назначенная судом первой инстанции к рассмотрению судебной коллегией кассационная жалоба адвоката Заболотского Г.Е. от 16 июня 2011 года на постановление Цимлянского районного суда от 15 июня 2011 года с доводами о неназначении уголовного дела в суд кассационной инстанции адвокатом Заболотским Г.Е. до начала рассмотрения уголовного дела судебной коллегией в настоящем судебном заседании отозвана, производство по этой кассационной жалобе прекращено определением, изложенным в протоколе заседания судебной коллегии.
В материалах дела имеются кассационные жалобы А. и Л. от 16 марта 2011 года на постановление суда от 14 марта 2011 года об отказе в удовлетворении ходатайства об изменении меры пресечения в отношении Ананьева В.А., а также кассационная жалоба Ананьева В.А. от 29 апреля 2011 года на постановление суда от 27 апреля 2011 года об отказе в удовлетворении ходатайства о назначении комплексной экспертизы.
Указанные кассационные жалобы приобщены к материалам дела с разъяснением суда о том, что самостоятельно, в отсутствие итогового решения по делу они рассмотрению кассационной инстанцией не подлежат.
Поскольку доводы о несогласии с решением суда по указанным ходатайствам приведены авторами кассационных жалоб и в их жалобах на приговор суда, эти доводы проверяются судебной коллегией одновременно.
Проверив материалы дела, обсудив доводы, приведенные в кассационном представлении и кассационных жалобах, судебная коллегия приходит к следующему.
Фактические обстоятельства по делу в объеме ст.73 УПК РФ, являющиеся предметом доказывания по уголовному делу, установлены собранными в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона на стадии предварительного следствия и проверенными в судебном заседании доказательствами, выводы суда о виновности осужденного им соответствуют, подтверждены достаточной совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании, оцененных в приговоре с подробным изложением содержания каждого из них и проверкой доводов, приведенных участниками процесса.
Каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора суда первой инстанции при кассационном рассмотрении уголовного дела, в том числе и по основаниям, предусмотренным ст.381 УПК РФ, не допущено.
Выводы суда по оценке представленных сторонами доказательств являются убедительными и сомнений у судебной коллегии не вызывают, поскольку в обоснование выводов о виновности Ананьева В.А. в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть П., в приговоре изложена достаточная совокупность относимых, допустимых и достоверных доказательств, позволяющая признать выводы суда правильными в связи со следующим.
Наступление смерти П. 30 декабря 2009 года от сочетанной травмы тела с переломами костей скелета и разрывами внутренних органов, осложнившейся развитием распространенной жировой эмболии, явившейся непосредственной причиной смерти, установлено объективными доказательствами в виде заключений эксперта за N 857-Э от 27 февраля 2010 года и N 857-Д от 27 июля 2010 года (т.2 л.д. 210-218, т.4 л.д. 14-18).
Вид, характер, количество, локализация, степень тяжести причиненных телесных повреждений, наличие прямой причинной связи между ними и наступившей смертью потерпевшего никем не оспаривается. Заключения эксперта исследованы, проверены в судебном заседании, кроме того, эксперт Гармашев А.В. дал пояснения по своим исследованиям и в судебном заседании, в том числе ответил на вопрос защитника Швец Г.А. об источнике наружного кровотечения у П.: это множественные резаные и ушибленные раны.
Из протокола осмотра места происшествия от 30 декабря 2009 года следует, что у правой стены зала квартиры N, в которой проживал потерпевший, в полуметре от входа на полу лежит подушка, обильно пропитанная веществом красно-бурого цвета. В стене над подушкой имеется электрическая розетка, обитая металлом, на котором имеется пятно красно-бурого цвета. От этой розетки вдоль всей стены на высоте от 0,8м до 1,5м имеются пятна бурого цвета различного диаметра - от 0,5 до 0,9мм. У левой стены от входа в зал стоит диван, на котором лежит простыня с пятнами бурого цвета. На дверце "бара-стенки", расположенной вдоль левой стены зала, обнаружены пятна бурого цвета. На обоях перед "стенкой" имеется пятно бурого цвета. Слева от входа в зал стоит диван, на котором лежит простыня с пятнами бурого цвета, над этим диваном на потолке имеются пятна бурого цвета различной формы и диаметра. На двери ванной комнаты пятна бурого цвета, на полу ванной комнаты справа от раковины имеются наложения вещества бурого цвета. Изъяты брюки, свитер, туфли, смывы с дверцы бара в зале, покрывало и одеяло с двух диванов, смывы с пола в ванной комнате, с раковины в кухне, соскобы с двери в ванной, срезы фрагментов обоев с правой и левой стены, с потолка зала, вещи П., в которых он был в больнице (т.1 л.д.23-43).
Каких-либо указаний на следы изменения обстановки в доме, следы борьбы, следы застолья, объяснений лиц о пропаже каких-либо вещей протокол осмотра места происшествия не содержит.
Изъятые фрагменты обоев, тампоны со смывами следов с бара в зале, с пола ванной, соскоб с двери в ванной, фрагмент металлической пластины исследованы экспертом, обнаружена кровь человека, не исключенная происхождением от П..(заключение эксперта Нестеровой В.Г. за N 22, исследование проводилось с 22 февраля по 5 марта 2010 года - т.2, л.д.114-120). Этим же экспертом - Нестеровой В.Г. с 22 февраля по 10 марта 2010 года проводилось и исследование изъятой в ходе осмотра квартиры П. наволочки, подушки, двух простыней, тельняшки, брюк П., а также свитера, брюк, ботинок и куртки Ананьева В.А.. Согласно выводам эксперта, на наволочке, подушке, простынях, брюках и свитере Ананьева В.А., тельняшке и спортивных брюках П.. обнаружена кровь, происхождение которой от П.. не исключается, а от Ананьева В.А. эти следы крови произойти не могли (т.2 л.д.131-138).
Эксперт Нестерова В.Г., вызванная в судебное заседание, дала полные пояснения по своему заключению в судебном заседании, которые не противоречат проведенному исследованию и изложенным экспертом выводам.
Изъятые брюки и свитер Ананьева В.А.исследованы с 20 января по 2 февраля 2010 года экспертом Соколовой Л.В., которая установила на манжете правого рукава свитера Ананьева В.А. наслоение с коричневатым оттенком, похожим на кровь, размерами 30х10мм. Форма наслоения, отсутствие четких краев привели эксперта к выводу о том, что данное наслоение является помаркой, образованной в результате скользящего движения о поверхность, загрязненную веществом наслоения. Осмотром брюк Ананьева эксперт установила наличие множественных наслоений вещества с коричневатым оттенком, похожим на кровь. Все наслоения поверхностные, без пропитки ткани. Наслоения описаны экспертом сверху вниз, отмечено, что поверхность брюк в местах описанных наслоений загрязнена овальными и точечными наслоениями вещества коричневатого оттенка, похожим на кровь. Наслоение за N 4 размерами 2х5мм на правой штанине имеет форму восклицательного знака - вытянутого овала, один из концов которого удлинен и указывает на направление движения наслоения снизу вверх и несколько слева направо. При сопоставлении наслоений за NN 2,3 и наслоением за N 4 эксперт установил, что они располагаются на одной линии под острым углом, что позволило эксперту сделать вывод о том, что все три наслоения являются пятнами от брызг, попавших на вертикальную поверхность снизу вверх и несколько слева направо с ускорением в результате одного удара в момент образования ран. Наслоение за N 1 также могло образоваться при описанных выше обстоятельствах, но при незначительном перемещении в момент разбрызгивания вещества наслоения по отношению к источнику разбрызгивания. Исследован экспертом и низ правой штанины, установлены также наслоения вещества коричневатого оттенка, похожие на кровь, отдельные из них с засохшей корочкой. Внешний вид наслоений позволил эксперту сделать вывод о том, что они могли образоваться при ходьбе и контакте с левой штаниной, а плотность месторасположения, их форма и количество свидетельствуют о том, что они образованы с близкого расстояния, являются пятнами от брызг и образованы при попадании на вертикальную поверхность снизу вверх несколько слева направо и справа налево с ускорением при нанесении неоднократных ударов в момент образования ран правой ногой при незначительном развороте носка вправо. Подробно описаны экспертом и наслоения на левой штанине брюк Ананьева В.А., в том числе и с формой восклицательного знака - вытянутого овала, один из концов которого удлинен и указывает на направление движения наслоения снизу вверх и несколько справа налево. Все установленные и описанные наслоения привели эксперта к выводу о том, что имеющиеся наслоения являются пятнами от брызг и образованы при попадании на вертикальную поверхность снизу вверх несколько слева направо и справа налево (разнонаправленные) с ускорением при нанесении неоднократных ударов в момент образования ран (т.2 л.д.172-175).
Как Н., так и С. ответили на вопросы стороны защиты о механизме попадания крови потерпевшего на брюки осужденного, разъяснили, что при кашле потерпевшего его кровь не могла попасть на брюки осужденного, в том числе и под тем углом, что установлен экспертом.
Исходя из изложенного доводы осужденного о том, что эксперт не указал о механизме попадания брызг крови, с какой высоты падали капли крови на брюки Ананьева В.А., следует признать не состоятельными.
При оглашении показаний С., данных на предварительном следствии в связи с проверкой показаний Ананьева на месте происшествия, эксперт в судебном заседании безусловно настаивала на правильности своего заключения, а по поводу действий Ананьева, отображенных на видеопленке (обвиняемый Ананьев пытается помочь потерпевшему путем подкладывания правой руки под голову, при этом правая нога Ананьева прикрыта телом, вперед выступает левая нога, согнутая в колене), пояснила, что эти действия противоречат характеру образования наслоений на брюках осужденного, Ананьев по отношению к П. не мог так располагаться. Наличие на левой брючине большего количества следов, чем на правой, эксперт объяснила тем, что удары наносились правой ногой, а кровь попадала на левую сторону брюк.
Доводы, изложенные в кассационной жалобе А. том, что с постановлением о назначении экспертизы, которую провела Соколова, сторона защиты была ознакомлена после её проведения, не лишают заключение эксперта доказательственной силы.
Каких-либо данных о возможности попадания 30 декабря 2009 года на брюки осужденного наслоений крови потерпевшего при иных обстоятельствах в материалах дела нет, не приведены такие данные и стороной защиты как на стадии предварительного расследования, так и в ходе судебного разбирательства.
То обстоятельство, что в заключении эксперта инициалы осужденного переставлены местами и иначе указана нумерация пакетов с вещественными доказательствами, обоснованно признано судом не влияющим на достоверность доказательства, поскольку принадлежность вещей, исследованных экспертом, Ананьеву В.А. сомнений не вызывает.
Экспертные исследования проведены независимыми экспертами государственных экспертных учреждений, эксперты предупреждены в установленном законом порядке об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ, их компетентность сомнений не вызывает, заключения экспертами составлены в надлежащей форме, содержат, в числе других, исследовательскую часть и указание на нормативную и специальную литературу, примененную при производстве экспертиз, выводы экспертов вытекают из исследований, логичны и полны. Заключения экспертов проверены и оценены судом путем сопоставления и в совокупности с иными доказательствами по делу, ничем не опорочены.
При таком положении оснований, предусмотренных уголовно-процессуальным законом к проведению по настоящему делу повторных или дополнительных экспертиз судом первой инстанции не установлено, не усматривает таковых оснований и судебная коллегия, поэтому отказ в удовлетворении соответствующих ходатайств стороны защиты следует признать обоснованным и правильным.
В связи с изложенным судебная коллегия полагает доводы, изложенные в кассационной жалобе Ананьева В.А. от 29 апреля 2011 года на постановление суда от 27 апреля 2011 года, а также аналогичные доводы кассационных жалоб, неубедительными.
Исходя из изложенного судом верно не принято как допустимое доказательство заключение N 38 комиссии специалистов (комплексное медико-криминалистическое и ситуалогическое исследование по материалам уголовного дела), данное по запросу адвоката Швец Г.А. специалистами ООО лаборатории медико-криминалистической идентификации Щербаковым В.В. и Березовским Д.П..
Проведенное на основании запроса стороны защиты исследование специалистами общества с ограниченной ответственностью не может быть признано независимым и объективным, оно не содержит суждения специалистов по вопросам, поставленным стороной, фактически оценивает проведенные по делу ранее экспертизы.
Между тем оценка доказательств производится в соответствии со ст.ст.87-88 УПК РФ лицами, в числе которых сторона защиты или какие-либо специалисты не указаны.
Как видно из материалов дела, в судебном заседании исследованы все представленные сторонами доказательства по правилам относимости, допустимости, достоверности и достаточности в их совокупности, сопоставлены описанные в протоколе осмотра места происшествия в квартире по месту жительства П. следы на обоях на стенах и потолке, на металлическом фрагменте, простынях, подушке, одежде потерпевшего и осужденного, с заключениями экспертов, установивших, что имеющаяся на указанных предметах кровь принадлежит П.; моментом попадания брызг крови на брюки осужденного установлено время образования ран при неоднократных разнонаправленных ударах; эти брызги образованы при попадании на вертикальную поверхность снизу вверх несколько слева направо и справа налево с ускорением.
Указанные выше доказательства согласуются между собой, а также дополняются заключением эксперта о многочисленных телесных повреждениях, нанесенных потерпевшему, их локализации и характере, вследствие чего (как следует из записей в истории болезни, приведенной в заключении эксперта,) П. поступил 30 декабря 2009 года в хирургическое отделение ЦРБ в 18 часов в крайне тяжелом, критическом, с отрицательной динамикой, состоянии, в глубоком сопоре, с давлением 60/0 мм рт. ст., без активных движений в конечностях, с патологической подвижностью гортани, по ходу ребер с обеих сторон, в области грудины, с множественными кровоподтеками и гематомами по передней и боковой поверхности грудной клетки, кровоподтеком в эпигастральной полости. Проведенная противошоковая терапия, реанимационные мероприятия результатов не дали, и в 22 часа диагностирована смерть. Степень тяжести нанесенных телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего, наличие прямой между ними причинной связи установлены экспертом.
Как следует из материалов дела, свидетель К. видел П. 30 декабря 2009 года около 14 часов, никаких телесных повреждений на лице П. не было.
Свидетель Е. видел П. 30 декабря 2009 года с 10 до 11 часов утра, потерпевший был трезв, одет был по-домашнему, в тапочках. По словам работниц типографии, около 15 часов звонил жене (П.), просил купить хлеба.
Свидетель С., продавец магазина, 30 декабря 2009 года продала П. в 14.30-15 часов продукты, получила долг. П. был трезв, опрятен и побрит.
Из показаний свидетеля Л., соседки П., усматривается, что 30 декабря 2009 года она дежурила по подъезду, с 16 до 17 часов, минут 30-40 мыла в подъезде полы с третьего по второй этажи, выносила на улицу грязную воду, никаких посторонних лиц не видела, никакого шума не слышала, следов крови в подъезде не видела.
Каких-либо данных о получении описанных на теле потерпевшего повреждений при иных обстоятельствах, в том числе и при дорожно-транспортном происшествии, как полагают авторы кассационных жалоб, в материалах дела не имеется.
Свидетель Ш., соседка П., работающая медсестрой терапевтического отделения ЦРБ, пришла домой около 17 часов, минут через 10-15 по тревожному звонку П. спустилась к ним в квартиру, там находились Ананьев В.А. и П., которая была еще в сапогах, на полу в зале весь в крови лежал П., не подавал никаких признаков жизни, тельняшка была разорвана, грудь вся забрызгана кровью. О следах крови в других комнатах или в подъезде около двери в квартиру П. свидетель не говорила.
Не видела таких следов и свидетель С., фельдшер скорой помощи. Вызов скорой помощи поступил по телефону в 17 часов 30 минут от П., сообщившей о том, что она пришла домой и обнаружила мужа в ванной комнате, он упал, нужно обработать раны и зашить порезы. Свидетель показала, что приехала в адрес в 17 часов 40 минут и увидела потерпевшего на полу в зале в очень тяжелом состоянии, рядом с ним крови не было, стоял тазик с водой и кровью. На обоях и потолке были брызги крови. На потерпевшем была чистая одежда, раны были замыты, при осмотре было заметно, что сильно повреждена грудная клетка, она была раздавлена, все ребра поломаны, выпирали наружу. От падения или от ударов о спинку кровати телесные повреждения, которые свидетель увидела на П., получить невозможно. Во рту П. была кровь, она не текла, не сочилась. У потерпевшего было заторможено сознание, разговаривать не мог, на вопросы не отвечал.
Показания С. о том, что вызов скорой помощи поступил 30 декабря 2009 года в 17.30, опровергают доводы кассационной жалобы адвоката Швец Г.А. о том, что П. вызвала скорую помощь в 17 часов 19 минут.
Нахождение Ананьева В.А. 30 декабря 2009 года по месту своей работы, а затем на корпоративном праздновании в кадастровой палате подтвердили свидетели М., М., Л. и Л., З., А., показания названных свидетелей свидетельствуют о том, что Ананьев В.А. отмечал новогодний праздник, выпивал, а из кадастровой палаты уехал на такси, вызванном свидетелем З., будучи, по словам А. и Л., "изрядно выпившим".
Из справки-детализации счета за предоставленные услуги электросвязи за декабрь 2009 года видно, что 30 декабря 2009 года автомобиль такси был вызван к Цимлянскому отделу ФУ Госрегистрации кадастра и картографии по адресу г. ? в 16 часов 38 минут.
Судом полно и подробно допрошен в качестве свидетеля П., таксист, который 30 декабря 2009 года около 17 часов приехал по заказу диспетчера к зданию кадастровой палаты, в машину сел выпивший мужчина, назвал адрес по ул.Краснознаменной, а затем ул.Морскую. Свидетель понял, что мужчина находится в состоянии сильного алкогольного опьянения, речь его была невнятная, он путал адреса. Время в пути заняло 5-7 минут. Около дома по ул.Морской мужчина вышел, а таксист каких-либо людей, выходивших из подъезда, не видел.
Показания свидетеля П. проверены судом наряду с протоколом следственного эксперимента, из которого следует, что в присутствии двух понятых водитель такси П. на том же автомобиле в пасмурную погоду 22 апреля 2010 года начал движение в 11 часов 44 минуты от дома N, спустился по ул.Социалистической, повернул направо и двигался до ул., развернулся из-за того, что пассажир назвал новый адрес и поехал по улице вниз, на пересечении с ул. Московской пропускал транспорт, задержался на 30 секунд, хотя 30 декабря 2009 года машин не было, доехал до дома N в 11 часов 50 минут. Время следования такси от кадастровой палаты до дома по месту проживания П. составило по результатам следственного эксперимента 6 минут.
Как следует из протокола следственного эксперимента, водитель такси точно повторил маршрут следования, более того, превысил время движения, пропуская транспорт, поэтому доводы авторов кассационных жалоб на неверность данных следственного эксперимента со ссылками на то, что на ул.Краснознаменную такси не заезжало, следует признать несостоятельными. Тот факт, что в эксперименте не участвовал Ананьев В.А., не ставит под сомнение результаты следственного действия, проведенного в присутствии независимых лиц - понятых, удостоверивших правильность отражения хода эксперимента и его результатов. Правила ст.181 УПК РФ о производстве следственного эксперимента не требуют обязательного участия адвоката.
Доводы осужденного о том, что следственный эксперимент проводился в кабинете следователя, без участия понятых, являются надуманными.
В связи с изложенным судебная коллегия не может согласиться с доводами адвоката Заболотского Г.Е. о том, что записи диспетчера такси подтверждали алиби осужденного, они были в материалах дела, но умышленно уничтожены следствием.
Тот факт, что экспертом исследовались именно те брюки и тот свитер, в которых Ананьев В.А. находился 30 декабря 2009 года, никем не оспаривается.
Не ставится под сомнение в кассационных жалобах и вывод эксперта о принадлежности крови, обнаруженной на брюках Ананьева В.А., П..
С учетом изложенного судебная коллегия полагает, что отсутствие на изъятой обуви следов крови, неисследованность носков Ананьева В.А. никак не опровергает установленного объективными доказательствами наличия наслоений на брюках осужденного в виде брызг крови, принадлежащей потерпевшему.
При таком положении соответствующие доводы стороны защиты, касающиеся обуви и носков осужденного, на выводы суда о виновности Ананьева В.А. не влияют и их не опровергают.
В связи с этим судебная коллегия полагает, что точное установление вопросов, открывал ли дверь Ананьев своим ключом или дверь квартиры была открыта, на исход дела не влияет.
То обстоятельство, что в квартире П. не найдены бутылки со спиртными напитками или пустые, на которых могли бы быть следы лиц, с которыми выпивал потерпевший, не влияет на всесторонность, полноту и объективность расследования и разбирательства по делу, а доводы о том, что П. выпил две бутылки водки, хотя мог выпить не более 200 граммов, являются предположением.
Доводы о том, что П. мог 30 декабря 2009 года выпить в подвале своего дома или в соседнем доме, на материалах дела не основаны и потому бездоказательственны.
При том положении, что в подъезде дома по месту жительства П., около их двери, в коридоре квартиры и в первой комнате не обнаружены какие-либо следы крови, ссылки авторов кассационных жалоб на показания свидетеля С. о наличии капель, похожих на кровь, в соседнем доме с первого по четвертый этаж, не влияют на исход настоящего уголовного дела.
Наличие у С. в день похорон потерпевшего синяка на лице и то обстоятельство, что С. не подошел к гробу потерпевшего, равно как и ссылки на Р, не могут быть признаны доказательством непричастности Ананьева В.А. к преступлению, поэтому соответствующие ссылки авторов кассационных жалоб на эти обстоятельства следует признать несостоятельными.
Доводы осужденного о том, что к преступлению причастна В. со ссылками на то, что она была осведомлена о получении П. 30 декабря 2009 года пенсии, а денег при потерпевшем и в квартире не оказалось, судебная коллегия считает надуманными, на материалах дела не основанными. Как следует из протокола осмотра, в карманах спортивных брюк П., изъятых в ходе осмотра места происшествия, находились деньги в общей сумме 260 рублей, в течение дня он расплачивался в магазине. По показаниям П., муж оставил себе 1500 рублей. Сотрудникам милиции П. сообщила, что из квартиры ничего не пропало.
Все вышеприведенные доказательства подтверждают достоверность установленных судом фактических обстоятельств умышленного нанесения П. 30 декабря 2009 года телесных повреждений именно в зале квартиры по месту его проживания, именно Ананьевым В.А. и в промежуток времени с 16 часов 50 минут до 17 часов 10 минут.
Все доводы осужденного, его защитников, изложенные в кассационных жалобах и дополнениях к ним, а также доводы, изложенные потерпевшими П., А., Л., касающиеся времени прибытия Ананьева В.А. на такси к дому и нахождения его в квартире до времени прихода туда П., аналогичны позиции, заявленной в ходе судебного разбирательства, тщательно судом проверены, подвергнуты критической оценке по мотивам, подробно изложенным в приговоре. Выводы суда основаны на всех материалах дела, вытекают из проверенных, в том числе и путем оглашения ранее данных на стадии следствия показаний свидетелями П., З., Л., А., П., Ш., С., А., Л..
Выводы суда сомнений у судебной коллегии не вызывают.
Кроме того, П., А., Л. являются родственниками и родными как потерпевшего, так и осужденного, то есть заинтересованными в исходе дела лицами.
Ссылки авторов кассационных жалоб на показания свидетелей Ш. и С. как на доказательство причинения П. телесных повреждений за 1 час или за 2 часа до момента, когда свидетели увидели потерпевшего, равно как и ссылки на пояснения эксперта Гармашева о получении телесных повреждений в течение суток, не являются доказательствами невиновности Ананьева и не могут быть признаны основанием к отмене приговора в связи со следующим.
Ш. является медсестрой терапевтического отделения, её мнение о времени получения телесных повреждений П. не может быть признано достоверным выводом специалиста, а высказывание фельдшера скорой помощи С., основанное на том, что кровь из ран на лице П. не сочилась и не текла, не учитывает её же показаний о том, что раны на П.е к моменту её прихода были замыты, рядом стоял таз с водой, в которой была кровь, на полу рядом с потерпевшим крови не было, он был переодет в чистую одежду.
Как следует из заключения эксперта, производившего судебно-медицинскую экспертизу трупа П., телесные повреждения были причинены потерпевшему незадолго до его поступления в ЦРБ. Из медицинской документации в отношении П. видно, что он около 18 часов доставлен на станцию скорой помощи, а в 18 часов поступил в хирургическое отделение ЦРБ из рентгенологического кабинета.
Судебная коллегия не может согласиться с доводами кассационных жалоб о том, что суд незаконно изменил предъявленное обвинение в части указания на время совершения преступления. Нахождение Ананьева В.А. до 16 часов 50 минут в ином месте, в том числе и поездка в это время на такси, установлено достоверно. Описание в описательно-мотивировочной части приговора преступного деяния, признанного судом доказанным с указанием, в числе других, и обстоятельств времени его совершения, соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ и не может быть признано нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим отмену приговора.
Как усматривается из заключения эксперта, при исследовании трупа П. В.А. обнаружены телесные повреждения: сочетанная травма тела в виде кровоподтеков на нижнем веке правого глаза, на нижнем веке левого глаза с переходом на верхнее веко, на завитке левой ушной раковины, на задней поверхности левого предплечья в средней и верхней трети, на задней поверхности в проекции левого локтевого сустава, на передней поверхности груди слева в проекции 1-2 ребра по около грудинной линии, на передней поверхности груди в проекции тела грудины на уровне 4-6 ребер, на передней поверхности груди слева в проекции 7-8-9 ребер по окологрудинной линии, на передней поверхности груди слева в проекции 9 ребра по ключичной линии, на животе слева, на передней поверхности груди справа в проекции 7 ребра по ключичной линии, на передней поверхности груди справа в проекции 9 ребра, на животе справа, множественных ушибленных ран с кровоизлияниями на слизистой верхней и нижней губах, ссадины в подбородочной области по средней линии, 2-8 ребер справа по ключичной линии, 8 ребра слева по лопаточной и средне-подмышечной линиям, 9 ребра слева по средне-подмышечной линии, перелома костей носа, полных поперечных переломов 2-10 ребер слева по ключичной линии, 2-8 ребер справа по передне-подмышечной линии, 9-10 ребер справа по около-позвоночной линии с повреждением пристеночной плевры с разрывами висцеральной плевры и ткани левого и правого легких, субплевральных кровоизлияний на левом и правом легких, кровоизлияний в подкожной жировой клетчатке и мышцах в проекциях описанных выше кровоподтеков, в жировой клетчатке переднего средостения, на диафрагме, на передней стенке желудка с переходом на двенадцатиперстную кишку, в брыжейке, мягких тканях в проекции остистых отростков 1 и 3 поясничных позвонков, множественных разрывов капсулы и ткани правой доли печени, брыжейки тонкого кишечника. Эта травма причинена действием твердого (ых) тупого (ых) предмета (ов), незадолго до момента поступления в стационар и квалифицируется как причинившая тяжкий вред здоровью человека по признаку опасности для жизни. Индивидуальных особенностей травмирующего предмета (тов) в повреждениях не отобразилось.
В совокупности доказательства: - заключение экспертов о механизме попадания на брюки Ананьева В.А. вертикально снизу вверх слева направо и справа налево с ускорением разнонаправленно с близкого расстояния при нанесении неоднократных ударов правой ногой при незначительном развороте носка вправо наслоений в виде брызг крови П. В.А. в момент образования ран; - заключение о характере, количестве, локализации телесных повреждений, обнаруженных на трупе П. и квалифицированных как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, - позволяют считать выводы суда об умышленном нанесении 30 декабря 2009 года в период времени с 16.50 до 17.10 Ананьевым В.А. ногами и руками множественных ударов П., причинивших телесные повреждения в виде тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, повлекшего по неосторожности смерть человека, обоснованными, мотивированными и правильными.
Соответственно правильной считает судебная коллегия и правовую оценку действий Ананьева В.А. по ч.4 ст.111 УК РФ.
Установленные при исследовании трупа П. резаные раны у внутреннего конца правой брови, на спинке носа в верхней и средней трети, на правой щеке, в скуловой области справа, на левой щеке, в подбородочной области по средней линии, по выводам эксперта, причинены действием (ями) режущего (их) предмета (ов) или орудия (ий), каковыми могли быть осколки стекла, режущая часть клинка ножа, равно как и другим предметом (ми) или орудием (ями), обладающим (ми) свойствами режущего (их), незадолго до момента поступления в стационар, и квалифицируются как повлекшие легкий вред здоровью (не свыше 21 дня) по признаку кратковременного расстройства здоровья. Индивидуальные особенности травмирующего предмета (тов) в повреждениях не отобразились.
То обстоятельство, что не найден предмет (предметы), которым нанесены вышеуказанные резаные раны, не влияет на исход дела, так как эти телесные повреждения причинены одномоментно с сочетанной травмой тела, необнаружение на месте происшествия предметов не свидетельствует о непричастности Ананьева В.А. к преступлению и не свидетельствует о причастности к нему других лиц.
Не опровергает выводов суда и то обстоятельство, что на руках Ананьева В.А. специалистом не обнаружены какие-либо телесные повреждения. Показания работников милиции о ссадине на руке Ананьева и о пояснениях по этому поводу самого осужденного (тренировки на боксерской груше), утверждения Ананьева и А. об отсутствии на чердаке такой груши, соответствующие доводы кассационных жалоб с оценкой показаний работников милиции как ложных, не влияют на исход дела и не опровергают всей совокупности изложенных в приговоре доказательств виновности Ананьева.
Ссылки авторов кассационных жалоб на то, что соседи никакого шума из квартиры П. не слышали, не могут расцениваться как доказательство непричастности Ананьева В.А. к преступлению либо как подтверждение версии о том, что преступление было совершено не в квартире П.
Доводы, приведенные в кассационных жалобах о том, что органами предварительного следствия не проверены все версии преступления, а судом Ананьев признан виновным вопреки доказательствам его невиновности, судебная коллегия считает неубедительными и отмечает, что П., А., Л., видя крайне тяжелое состояние потерпевшего, до вызова скорой помощи и работников милиции замывали кровь на потерпевшем, смывали кровь на полу в зале (по словам Ш., в зале был идеальный порядок), разорвали и выбросили в мусорный ящик тельняшку и спортивные брюки П. со следами крови, привезли малолетнего ребенка в квартиру и оставили его в комнате с Ананьевым, находившимся в нетрезвом состоянии. Для помощи в перенесении потерпевшего в машину скорой помощи был вызван посторонний мужчина, самого же Ананьева П. отослала в другую комнату, где он находился и спал вплоть до приезда сотрудников милиции. Указанные действия П. производила, несмотря на предложение Ш. немедленно вызвать скорую помощь и высказанного свидетелем мнения, что такие повреждения П. не мог получить при падении.
Эти обстоятельства свидетельствуют о том, что обстановка в квартире по месту совершения преступления была нарушена прямыми действиями П., Л., А., находившихся в квартире до её осмотра как места происшествия, вследствие чего была невосполнимо утрачена возможность более полного осмотра и фиксирования следов.
Доводы А. том, что она сама и принесла по требованию работников милиции из мусорного бака выброшенные ранее вещи, не восстанавливают первоначального вида места происшествия и не влияют на выводы суда.
Проверены судом и выявленные в ходе предварительного следствия обстоятельства, когда А. по мобильному телефону послала сообщение Ананьеву В.А., находящемуся в ОВД: "смотри, вскрытия еще не было, никто ничего не знает". Объяснения А. о том, что слово "смотри" является в её речи словом-паразитом, не ставит под сомнение тот факт, что она общалась с осужденным по имеющим существенное значение для дела обстоятельствам.
Наступление смерти П. вследствие умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, квалифицировано как неосторожное последствие, между телесными повреждениями в виде сочетанной травмы тела и наступлением смерти установлена прямая причинная связь. При том обстоятельстве, что потерпевший был доставлен в медицинское учреждение с задержкой во времени из-за действий П., Л. и А., соглашаться с доводами кассационных жалоб о том, что П. мог остаться в живых, если бы ему своевременно была оказана медицинская помощь, оснований нет.
Телесные повреждения квалифицированы тяжкими про признаку опасности для жизни в момент их причинения, поэтому оснований полагать оказанную медицинскую помощь недостаточной из материалов уголовного дела не усматривается. Соответственно, нет оснований и к иной правовой оценке содеянного осужденным.
Вывод суда о том, что осужденный, находясь в состоянии алкогольного опьянения, совершил преступление на почве внезапно возникших неприязненных отношений в ходе ссоры, основан на материалах дела:
- установленного достоверно небольшого промежутка времени, в течение которого Ананьев В.А. причинил множественные телесные повреждения 60-летнему потерпевшему, находящемуся в нетрезвом состоянии, который передвигался с помощью палки-трости;
- показаниях потерпевшей В., сестры потерпевшего, о том, что Л. о причине смерти П. сказала: "не будет открывать рот". В. знала о том, что брат выпивает, из-за чего в доме были ссоры между братом и его женой. П. говорила В., что П. хочет разменять квартиру. А. подходила к потерпевшей, говорила, что у неё дети, а мужу светит срок, просила дать показания в его защиту;
- показаниях свидетеля В., сестры потерпевшего, о том, что её брат был несчастлив в семье, его считали пьяницей, называли алкоголиком, ничтожеством, постоянно унижали как мужчину, брат жаловался ей, что его никто не замечает, говорил, что продаст свою ? часть квартиры и купит себе другое жилье, чтобы жить отдельно. В ходе последнего разговора с нею брат плакал. Когда в 2007 году П., уехавший с Ананьевым на охоту, пропал, сестра передала В. слова А. мужу: "если с отцом что-нибудь случится, я тебя уничтожу". Л. с мужем и ребенком от матери Ананьева перешли жить в квартиру П., не жили и в доме, построенном Ананьевым.
Как видно из материалов дела, между В. и В., с одной стороны, и П., Л., А., Ананьевым В.А. с другой стороны, каких-либо неприязненных отношений не установлено, не приведены в кассационных жалобах и какие-либо объективные причины, из-за которых В. и В. могли бы давать неверные показания и оговаривать Ананьева В.А. или П..
То обстоятельство, что Ананьев В.А. не значится в числе собственников квартиры П., не опровергает выводов суда о мотиве совершения преступления из-за внезапно возникших неприязненных отношений и не свидетельствует о нарушении судом правил ст.252 УПК РФ о пределах обвинения. Описывая в приговоре фактические обстоятельства дела, признанные доказанными, суд так же, как и в обвинительном заключении, мотивом преступления указал внезапно возникшие неприязненные отношения в ходе ссоры, а приведение в приговоре показаний В. и В. о планах П. относительно его доли в квартире не может расцениваться как установление судом нового мотива преступления.
Действительно, свидетели по месту работы Ананьева В.А., а также по месту его фактического проживания дали ему только положительные характеристики, однако такие характеристики не исключают внезапно возникших неприязненных отношений и ссоры в семье.
Кроме того, в материалах дела имеется документальное подтверждение неправомерного поведения Ананьева В.А. ранее, в состоянии алкогольного опьянения в общественном месте в неприличной форме оскорбившего сотрудников милиции, находящихся при исполнении служебных обязанностей, совместно с другим лицом нанесшего работнику милиции многочисленные удары ногами и руками по лицу и телу, причинившего телесные повреждения в виде кровоподтеков на веках левого глаза, передней поверхности шеи слева и справа, в подмышечных областях слева и справа, в заушной области слева, ссадины в заушной области слева, повредившего форменную одежду. Уголовное дело по ст.ст.318 ч.1, 319 УК РФ постановлением суда от 29.01.2008г в отношении Ананьева В.А., признавшего вину, производством прекращено за деятельным раскаянием, то есть не по реабилитирующему основанию.
При таких данных доводы авторов кассационных жалоб о том, что Ананьев В.А. не мог совершить преступления, судебная коллегия полагает неубедительными.
Из материалов уголовного дела видно, что осужденный на учете у врача-психиатра не состоит, достоверных медицинских данных о наличии каких-либо заболеваний, в связи с которыми имелись бы основания для сомнений в психическом здоровье Ананьева В.А., не представлено, нахождение Ананьева В.А. в момент совершения преступления в состоянии алкогольного опьянения никем не оспаривается, поэтому доводы жалоб, касающиеся того, что по делу не назначалась и не проводилась судебно-психиатрическая экспертиза и нарушено право на защиту, судебная коллегия полагает надуманными, так как обстоятельств, предусмотренных п.3 ст.196 УПК РФ об обязательном назначении судебной экспертизы в отношении подозреваемого, обвиняемого или подсудимого, не выявлено.
Ссылки авторов кассационных жалоб на показания С. о том, что Ананьев не мог совершить преступления, так как он остался в квартире, выдал одежду и обувь, не дают оснований к отмене приговора, поскольку опровергаются всеми иными доказательствами по делу.
В приговоре изложен мотивированный вывод о том, что вменяемость Ананьева В.А. не вызывает сомнений.
Доводы адвоката Заболотского Г.Е. о том, что приговор постановлен на выдуманном событии, которое не было предметом расследования на стадии предварительного следствия, судебная коллегия считает несостоятельными, такие доводы опровергаются всеми материалами уголовного дела и доказательствами, изложенными в приговоре, которые, вопреки доводам кассационных жалоб, не содержат предположений, догадок, неустранимых противоречий и сомнений по существенным фактическим обстоятельствам дела.
Показания свидетеля П., сотрудника ОВД, в части того, что при осмотре места происшествия труп мужчины находился в комнате, действительно не соответствуют действительности, однако не свидетельствуют о том, что свидетель дал намеренно лживые показания, как утверждается в кассационных жалобах. Указанное несоответствие судом в приговоре разрешено, на исход дела не влияет.
Судебная коллегия считает, что судом первой инстанции уголовное дело в отношении Ананьева В.А. рассмотрено по существу всесторонне, полно и объективно, оценены все представленные сторонами доказательства, выявленные противоречия в показаниях допрошенных лиц устранены путем оглашения ранее данных ими показаний, путем сопоставления с иными доказательствами, дана оценка и позиции стороны защиты, изложенной как в ходе всего судебного следствия, так и в прениях сторон.
Выводы суда не содержат сомнений и противоречий, а тот факт, что осужденный, его защитники, потерпевшие П., А., Л. иначе, в свою пользу, оценивают доказательства, не является основанием к отмене приговора суда при кассационном рассмотрении дела.
Вместе с тем судебная коллегия считает необходимым исключить из описательно-мотивировочной части приговора истолкование судом положения, что П. не показал на Ананьева В.А. как на лицо, избившее его, тем, что потерпевший пожалел свою дочь А. и самого Ананьева В.А.. Такое истолкование материалами дела не подтверждено.
При назначении наказания учтены все обстоятельства, влияющие на его вид и размер, в том числе характер и степень общественной опасности содеянного, а также данные о личности Ананьева В.А., который ранее не судим, положительно характеризуется по месту жительства и работы, имеет малолетнего ребенка, что признано судом смягчающим наказание обстоятельством, отягчающих обстоятельств не установлено. Назначение наказания в виде реального лишения свободы судом мотивировано с достаточной полнотой, размер наказания определен в пределах санкции статьи.
Судебная коллегия полагает, что назначенное Ананьеву В.А. наказание является соразмерным и справедливым, оснований полагать его чрезмерно мягким, как считает государственный обвинитель, не усматривает и потому полагает отклонить доводы кассационного представления.
Оснований к применению положений ч.6 ст.15 УК РФ в редакции ФЗ от 7.12.2011года за N 420 о возможности изменить категорию преступления на менее тяжкую по настоящему делу не имеется.
Доводы авторов кассационных жалоб о том, что приговор был изготовлен заранее, судебная коллегия полагает неубедительными. Объективных оснований к тому не имеется.
Полагая приговор суда в части назначенного наказания законным и справедливым, судебная коллегия считает верным и разрешение в резолютивной части приговора вопроса по мере пресечения, в связи с чем доводы кассационной жалобы А. и Л. от 16 марта 2011 года на постановление суда от 14 марта 2011 года полагает неубедительными и потому подлежащими отклонению.
Судебная коллегия, проверяя доводы кассационных жалоб о нарушении права Ананьева В.А. на защиту, о нарушениях процедуры судопроизводства, принципов равноправия и состязательности сторон, о нарушении правил ведения протоколов судебного заседания, приходит к следующему.
Уголовное дело в отношении Ананьева В.А. рассмотрено судом в составе судьи федерального суда общей юрисдикции единолично.
30 августа 2010 года проведено первое судебное заседание, объявлен состав суда, разъяснены права участникам процесса, выслушано ходатайство подсудимого о допуске адвоката Соболева В.И., ходатайство удовлетворено. Составу суда подсудимый и его защитники адвокаты Швец Г.А. и Соболев В.И., государственный обвинитель, а также потерпевшая В. отводов не заявили.
В связи с этим доводы, изложенные адвокатом Заболотским Г.Е. в кассационной жалобе о нарушении права Ананьева В.А. на защиту тем, что адвокату Соболеву не объявлен состав суда и не разрешен вопрос о доверии суду, судебная коллегия считает несостоятельными.
Государственным обвинителем изложено обвинение, судом установлен порядок исследования доказательств, допрошены явившиеся свидетели. По ходатайству государственного обвинителя судебное заседание отложено на 6 сентября 2010 года, в которое не явился защитник Соболев В.И.. Возможность рассмотрения уголовного дела в отсутствие адвоката Соболева В.И. обсуждена с участниками процесса, возражений не поступило, заседание продолжено.
Доводы адвоката Заболотского Г.Е., изложенные в его кассационной жалобе, а также пояснения адвоката Никулиной В.А. в заседании судебной коллегии о нарушении права Ананьева В.А. на защиту тем, что заседание суда от 16 сентября 2010 года проведено без адвоката Соболева, письменного отказа от которого Ананьев В.А. не заявлял, судебная коллегия считает несостоятельными. В указанном заседании Ананьев В.А. заявил отказ от адвоката Соболева В.И., защищала подсудимого профессиональный адвокат Швец Г.А., от которой также возражений на возможность рассмотрения дела 16 сентября 2010 года без адвоката Соболева не поступило.
Аналогично судебная коллегия не усматривает нарушения права Ананьева В.А. на защиту в заседании суда от 23 ноября 2010 года. Как видно из протокола судебного заседания, именно в указанный день Ананьев В.А. заявил ходатайство о допуске в дело наряду с адвокатом Швец Г.А. адвоката Заболотского Г.Е. как защитника, суд удовлетворил ходатайство, объявил адвокату состав суда, отводов которому Заболотский Г.Е. не заявил. Обеспеченный явкой по ходатайству стороны защиты в судебное заседание с помощью руководства атомной станции, работающий в г. свидетель П. допрошен с участием адвоката Заболотского Г.Е., после чего ходатайство Заболотского Г.Е. об ознакомлении с материалами дела и вручении ему копий материалов дела и протоколов предыдущих судебных заседаний мотивированно удовлетворено в части, за исключением выдачи в тот же день копий материалов дела и протоколов судебных заседаний.
В связи с изложенным доводы адвоката Заболотского Г.Е. о том, что он в заседании суда от 23 ноября 2010 года не участвовал, следует признать не соответствующими действительности.
Как видно из материалов дела, участники процесса по их ходатайствам неоднократно знакомились с материалами дела, получали копии протоколов судебных заседаний и иных материалов дела.
Каждое судебное заседание проведено судом с участием хотя бы одного из адвокатов, защищавших Ананьева В.А., возможность рассмотрения дела в отсутствие кого-либо из них обсуждалась с участниками, действия суда отражены в протоколе судебного заседания. Поэтому оснований считать нарушенным право Ананьева В.А. на защиту не имеется.
О замене государственных обвинителей, как и секретарей судебного заседания, судом объявлялось, в протоколе судебного заседания отражено отсутствие отводов. То обстоятельство, что отдельными строчками в протоколе не отражено мнение каждого из участников процесса по составу суда и отводам, судебная коллегия не считает таким нарушением уголовно-процессуального закона, которое бы влекло отмену итогового решения суда по существу дела.
9 декабря 2010 года по ходатайству государственного обвинителя с 10 часов до 11 часов 05 минут оглашались материалы дела, в том числе и с учетом ходатайства адвоката Швец Г.А., которая оглашала протокол осмотра предметов. Полагать, что при этом существенно нарушена процедура судопроизводства, либо нарушены права участников процесса, и эти нарушения повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, судебная коллегия оснований не усматривает, поэтому считает, что соответствующие доводы, изложенные в кассационных жалобах, не являются основанием к отмене приговора.
В 11 часов 05 минут в это же заседание, от 9 декабря 2010 года, явился адвокат Заболотский Г.Е., которому объявлен состав суда, разъяснено право отвода. Заявленный адвокатом отвод судье по мотивам прямой заинтересованности в деле, желании любой ценой быстро рассмотреть дело, непредоставления адвокату копий протоколов судебных заседаний и нарушения в связи с этим права на защиту, оказания на адвоката психологического давления, выполнения функции обвинения обсужден сторонами, в совещательной комнате вынесено мотивированное постановление, слушание дела продолжено в прежнем составе.
Судебная коллегия считает, что обстоятельств, исключающих рассмотрение уголовного дела в отношении Ананьева В.А. судьей Чайковским Г.Б., не установлено, а основания, приведенные адвокатом в его ходатайстве, не предусмотрены ст.61 УПК РФ. В связи с изложенным постановление об отказе в удовлетворении заявленного отвода судебная коллегия считает правильным, а доводы кассационных жалоб о незаконном составе суда надуманными и не подлежащими удовлетворению.
В судебном заседании 9 декабря 2010 года допущен по ходатайству стороны защиты еще один адвокат - Никулина В.А., подсудимому разъяснено положение, что неявка одного из адвокатов не будет препятствием к слушанию дела.
В судебном заседании, продолженном 19 января 2011 года с участием адвокатов Швец Г.А, Заболотского Г.Е., Никулиной В.А., с заменой гособвинителя, объявлен состав суда. Адвокат Заболотский Г.Е. в ходатайствах заявил отвод судье по мотивам прямой личной заинтересованности, непредоставления протоколов судебных заседаний и невыдаче копий материалов дела и в связи с этим нарушения права на защиту. Защитник Никулина В.А. поддержала заявленный отвод по тем же мотивам, хотя и заявила о том, что ей не объявлен состав суда и не разъяснено право заявить отвод. Ходатайство адвоката Заболотского Г.Е., кроме адвоката Никулиной В.А., обсуждено и другими участниками процесса, судом принято решение об отказе в рассмотрении ходатайства об отводе судьи, поскольку по аналогичным основаниям уже рассмотрен отвод, в удовлетворении которого отказано постановлением суда.
Такое решение судебная коллегия полагает правильным, так как оно основано на положениях ч.2 ст.64 УПК РФ о том, что отвод судье заявляется до начала судебного следствия, а в ходе дальнейшего судебного заседания заявление об отводе допускается лишь в случае, когда основание для него ранее не было известно стороне. Как видно из заявленного 19 января 2011 года отвода, мотивы его аналогичны заявленным в предыдущем заседании от 9 декабря 2010 года.
При таком положении доводы адвоката Заболотского Г.Е. о том, что заявленный 19 января 2011 года отвод судье до сих пор не рассмотрен, являются несостоятельными.
Судебная коллегия считает довод адвоката Заболотского Г.Е. о том, что протокол судебного заседания от 19 января 2011 года изготовлен, но не велся, надуманным.
Как видно из материалов дела, копии протокола судебного заседания выдавались по ходатайствам участников по датам судебных заседаний. Вели протокол два секретаря - П. и К.
Замечания на протокол судебного заседания рассмотрены с вынесением мотивированного постановления, отклонены как необоснованные. Иного способа проверки замечаний, кроме как судьей-председательствующим, уголовно-процессуальным законом не предусмотрено.
Соответствие указаний на фамилии секретарей, ведущих протоколы судебных заседаний, их подписям, выполненным в протоколах, изучено в ходе служебной проверки, председателем суда получены объяснительные от К. и П. При этом установлено, что К. действительно вела протоколы судебного заседания 18 октября и 9 ноября 2010 года, по ходатайству адвоката Заболотского Г.Е. выдала копию этих протоколов, подписанные ею и председательствующим, текст этого протокола остался на электронном носителе в компьютере как часть всего протокола судебного заседания, начатого 30 августа 2010 года при секретаре П., записи в общем протоколе продолжены. В первом экземпляре протокола судебного заседания, имеющегося в материалах уголовного дела, в частях от 18 октября и 9 ноября 2010 года ошибочно подписаны П.
Судебная коллегия полагает, что ошибки, допущенные секретарями судебного заседания по оформлению протоколов судебных заседаний от 18 октября и 9 ноября 2010 года с использованием компьютерной техники, при том условии, что в выданной своевременно копии протоколов имеется подпись секретаря, в действительности составлявшего эти протоколы, не свидетельствуют об отсутствии протоколов и не являются основанием к отмене приговора суда, постановленного 15 июня 2011 года.
При таком положении представленное в заседание судебной коллегии заключение специалиста ООО лаборатория медико-криминалистической идентификации по подписям секретарей является излишним.
Доводы адвоката Заболотского Г.Е. о том, что показания эксперта Соколовой, свидетелей Р., А., Х., С. являются недопустимыми доказательствами из-за того, что протокол судебного заседания от 18 апреля 2011 года подписан не тем секретарем, не состоятельны: указанные лица допрашивались в судебном заседании 18 октября 2010 года, но не 18 апреля 2011 года. Ошибки по протоколу от 18 октября 2010 года разъяснены.
Вопреки доводам авторов кассационных жалоб, судебная коллегия не усматривает какого-либо ущемления прав участников процесса, которые могли бы свидетельствовать о преграждении доступа к правосудию, о нарушении разумных сроков судебного производства, несвоевременному рассмотрению дела в кассационной инстанции.
Все заявленные сторонами ходатайства рассмотрены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, до окончания судебного следствия стороны неоднократно знакомились с материалами дела, приобщены все кассационные жалобы, в том числе и на постановления, которые в силу ч.5 ст.355 УПК РФ самостоятельному рассмотрению до принятия итогового решения по делу не подлежат.
Проверка доводов указанных жалоб произведена судебной коллегией в настоящем судебном заседании, выводы коллегии изложены выше.
В деле имеются также и кассационные жалобы на постановления суда от 26 октября и 8 ноября 2011 года об отказе в рассмотрении ходатайств об изменении меры пресечения в отношении Ананьева В.А. после постановления приговора.
Авторы кассационных жалоб, обращаясь с ходатайством, полагали, что приговор в отношении Ананьева В.А. в законную силу не вступил, Ананьев В.А. в настоящее время считается невиновным, содержится под стражей неоправданно длительное время, предельный срок содержания под стражей составляет 18 месяцев, поэтому ставили вопрос о немедленном освобождении Ананьева В.А. из-под стражи.
Отказ суда рассматривать заявленные ходатайства авторы кассационных жалоб полагают неверным, вынесенным незаконным составом суда, без участия сторон, секретаря судебного заседания и без выслушивания мнения участников судебного разбирательства.
Судебная коллегия считает вышеназванные доводы несостоятельными в связи со следующим.
Производство по уголовному делу в отношении Ананьева В.А. на стадии судебного разбирательства завершено вынесением обвинительного приговора, в котором, в соответствии с п.10 ч.1 ст.308 УПК РФ, разрешен вопрос по мере пресечения, она оставлена в виде содержания под стражей до вступления приговора в законную силу. Ананьев В.А. после провозглашения приговора имеет статус осужденного. Каких-либо оснований к применению положений ст.109 УПК РФ, в том числе о предельных сроках содержания под стражей лиц, являющихся подозреваемыми или обвиняемыми, в данном случае не имеется. Соответственно у суда первой инстанции после постановления приговора нет каких-либо оснований к рассмотрению ходатайств, касающихся меры пресечения. Кроме того, уголовное дело уже назначалось к кассационному рассмотрению. Поэтому доводы о том, что судья незаконно вынес постановление вне судебного заседания, без участия сторон, отказал в рассмотрении ходатайства, судебная коллегия считает несостоятельными и потому подлежащими отклонению.
На основании вышеизложенного, руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Приговор Цимлянского районного суда Ростовской области от 15 июня 2011 года в отношении Ананьева В.А. изменить, из описательно-мотивировочной части исключить истолкование суда, что П. не показал на Ананьева В.А. как на лицо, избившего его, тем, что потерпевший пожалел свою дочь А. и самого Ананьева В.А..
В остальной части этот же приговор оставить без изменения, а кассационное представление и кассационные жалобы - без удовлетворения.
Постановления Цимлянского районного суда Ростовской области от 26 октября 2011 года, 8 ноября 2011 года оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи
Вы можете открыть актуальную версию документа прямо сейчас.
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.