Кассационное определение СК по уголовным делам Московского окружного военного суда от 18 октября 2011 г.

Кассационное определение СК по уголовным делам Московского окружного военного суда г. Москвы от 18 октября 2011 г.
(Извлечение)

Судебная коллегия по уголовным делам Московского окружного военного суда в составе:

председательствующего Коробченко С.Е.,

судей: Муранова Р.А., Семина И.В.,

с участием начальника 1 отдела 4 управления Главной военной прокуратуры-помощника Главного военного прокурора полковника юстиции Белоусова Е.И., государственного обвинителя военного прокурора отдела Главной военной прокуратуры полковника юстиции Дудкина В.А., осуждённого Нигметова Г.М., его защитника-адвоката Пережогина А.А., при секретаре Б., рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе защитников-адвокатов Пережогина А.А., Тощевой Ж.В. и кассационному представлению государственного обвинителя полковника юстиции Дудкина В.А. на приговор Московского гарнизонного военного суда от 25 июля 2011 года, согласно которому "данные изъяты" полковник запаса

нИГМЕТОВ Г.М., "данные изъяты",

на основании п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, в связи с непричастностью к совершению преступления, и осуждён по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ) с применением ст. 64 УК РФ к штрафу в размере 300000 (триста тысяч) руб., без ограничения свободы и штрафа в качестве дополнительного наказания.

В удовлетворение гражданского иска суд постановил взыскать с осуждённого Нигметова Г.М. в пользу "данные изъяты" 2200000 рублей в счёт возмещения материального ущерба, причинённого его действиями.

Заслушав доклад судьи Коробченко С.Е., выступления осуждённого и его защитника-адвоката в обоснование доводов кассационной жалобы, государственного обвинителя в обоснование доводов кассационного представления и мнение прокурора, полагавшего необходимым приговор отменить и направить уголовное дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Нигметов оправдан в хищении в ДД.ММ.ГГГГ путём обмана и злоупотребления доверием должностных лиц "данные изъяты" и иных довольствующих и контролирующих органов МЧС России денежных средств МЧС России, с использованием своего служебного положения, в крупном размере на сумму 970 000 рублей, а также в хищении тем же способом в ДД.ММ.ГГГГ денежных средств МЧС России в крупном размере на сумму 220 000 рублей, и признан виновным в хищении в период с ДД.ММ.ГГГГ путём обмана и злоупотребления доверием должностных лиц "данные изъяты", довольствующих и контролирующих органов МЧС России принадлежащих институту денежных средств в особо крупном размере в сумме 2200 000 рублей.

Как указано в приговоре, это преступление было совершено им при следующих обстоятельствах.

В ДД.ММ.ГГГГ Нигметов, являясь должностным лицом - "данные изъяты", руководил "данные изъяты" (далее - МДК), а также занимался модернизацией технических характеристик указанного МДК.

ДД.ММ.ГГГГ между МЧС России, в лице заместителя Министра К. и "данные изъяты" в лице начальника данного ФГУ Ш. был заключён государственный контракт N "данные изъяты" на выполнение заказа на закупку и поставку продукции для федеральных государственных нужд, согласно которому Институт взял на себя обязательство передать заказчику два МДК общей стоимостью 10000000 руб. После этого на основании платёжных поручений от 25 мая 2004 года N 770 и от 19 августа 2004 года N 849 указанная сумма была перечислена со счёта МЧС России на счёт ФГУ "данные изъяты". Ответственность за поставку комплексов и контроль за ходом исполнения контракта были возложены начальником Института на Нигметова и сотрудников подчинённого ему 41-го отдела.

В период исполнения данного контракта ДД.ММ.ГГГГ у Нигметова возник умысел на хищение путём обмана и злоупотребления доверием должностных лиц Института, довольствующих и контролирующих органов МЧС России части денежных средств, принадлежащих государству в лице ФГУ "данные изъяты", путём заключения фиктивных договоров с коммерческими организациями и оплаты якобы выполненных по ним работ.

Реализуя задуманное, Нигметов ДД.ММ.ГГГГ в г. Москве поручил своим подчинённым - начальнику 41-го отдела Пп. и заместителю начальника отдела Пр. разработать и модернизировать программное обеспечение для МДК, поставляемых в МЧС России.

В дальнейшем Нигметов, используя своё служебное положение, для придания видимости законности противоправным операциям, дал Пп. и Пр. указание об оформлении пакета фиктивных документов якобы о закупке ФГУ "данные изъяты" этого же программного обеспечения у ЗАО "данные изъяты", ООО " "данные изъяты"", а также у подставных фирм, не осуществляющих какой-либо финансово-хозяйственной деятельности: ООО " "данные изъяты"" и ООО " "данные изъяты"".

Выполняя данные указания, Пр., ДД.ММ.ГГГГ записал на компакт-диски, созданные им и работниками института Бх. и Кр., программные продукты: программу по обработке результатов неразрушающего контроля строительных конструкций; программу обработки результатов и управления системой динамического тестирования зданий и сооружений; программу по обработке результатов высокоточного и визуального контроля геометрии строительной площадки и здания (сооружения) и программу по обработке геофизических параметров строительной площадки, которые оформил обложками, содержащими наименования вышеуказанных организаций.

Действуя в рамках полученного от Нигметова указания, Пп. и Пр. (в возбуждении уголовного дела в отношении которых по ст. 292 УК РФ отказано органами предварительного следствия на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ) подготовили пакет подложных документов: проекты фиктивных контрактов NN "данные изъяты", "данные изъяты", "данные изъяты", "данные изъяты", датированных ДД.ММ.ГГГГ, якобы о поставке Институту этих же программных продуктов: с ООО " "данные изъяты"" - двух комплектов программ по обработке результатов неразрушающего контроля строительных конструкций с указанием общей стоимости работ 500 000 руб.; с ЗАО НПП " "данные изъяты"" - двух комплектов программного обеспечения по обработке результатов и управления системой динамического тестирования зданий и сооружений, с указанием общей стоимости работ 600 000 руб.; с ООО " "данные изъяты"" - двух программ по обработке результатов высокоточного и визуального контроля геометрии строительной площадки и здания (сооружения) за плату в размере 500000 руб., и с ООО " "данные изъяты"" - двух программ по обработке геофизических параметров строительной площадки за плату в размере 600000 руб., а также проекты рапортов от имени Нигметова на оплату счетов указанных коммерческих организаций за работы по контрактам.

После этого Нигметов подписал названные рапорта, завизировал своей подписью контракты и, злоупотребляя доверием должностных лиц Института, передал в соответствии с установленным в ФГУ "данные изъяты" порядком пакет необходимых документов для согласования (визирования) у заместителя начальника института по научной работе Зп., начальника планово-экономического отдела Зл., заместителя начальника института по финансово-экономической работе - главного бухгалтера Тм. и других сотрудников института, после чего подписал их у начальника Института Ш. (органами предварительного следствия в возбуждении уголовного дела в отношении последнего по ч. 4 ст. 159 УК РФ и ч. 1 ст. 293 УК РФ отказано на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ).

На основании указанных подложных документов и рапортов Нигметова об оплате программ, ФГУ "данные изъяты" на счета упомянутых выше организаций незаконно перечислены, то есть похищены, государственные денежные средства на общую сумму 2 200 000 руб., чем государству в лице ФГУ "данные изъяты" причинён ущерб в размере указанной суммы.

В кассационной жалобе защитники осужденного адвокаты Пр. и Тщ., не соглашаясь с осуждением Нигметова, считают приговор в этой части незаконным, необоснованным и подлежащим отмене в связи с возможностью прекращения в отношении него уголовного дела за отсутствием в деянии состава инкриминированного ему преступления.

По мнению авторов кассационной жалобы доказательства, рассмотренные и оценённые судом, предъявленного Нигметову обвинения не подтверждают полностью, а изложенные в приговоре выводы суда, касающиеся признания его виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ) не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.

В обоснование этого защитники-адвокаты проанализировав содержание понятия "обман", ответственность за который предусмотрена ст. 159 УК РФ, характер содеянного их подзащитным, оценив со своей точки зрения исследованные в ходе судебного разбирательства доказательства его виновности в содеянном, и считая, что судом при вынесении приговора не учтено, что Ш. заранее знал названия фирм, с которыми были заключены фиктивные договора о создании программного обеспечения, а в институте все знали о неофициальном премировании сотрудников за счёт заключения такого рода договоров, приходят к выводу об отсутствии в его действиях состава преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ и о наличии признаков состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 199 УК РФ, причём не в действиях Нигметова, а другого лица. Поскольку же срок давности привлечения к уголовной ответственности по такому преступлению истёк ДД.ММ.ГГГГ, выполнение Нигметовым объективной стороны мошенничества при таких обстоятельствах исключается.

Проанализировав далее в жалобе содержание приведённых судом в приговоре выводов финансово-экономической судебной экспертизы от 3 августа 2010 года, защитники-адвокаты утверждают, что исходя из последовательности приведённых в экспертном заключении нарушений, допущенных при выполнении государственного контракта N "данные изъяты", невозможно сделать вывод о наличии у Нигметова умысла на совершение мошенничества (хищения), поскольку указанная последовательность свидетельствует лишь об умысле на завышение затратной части производственного цикла и занижении тем самым налоговой базы по налогу на прибыль.

Эти нарушения, по мнению авторов жалобы, стали возможны, поскольку к указанному государственному контракту не составлялись техническое задание на поставляемую техническую продукцию, техническая характеристика, спецификация оборудования и материалов и смета работ.

Наряду с изложенным защитники-адвокаты обращают внимание на то, что заключение эксперта оценивается в совокупности с другими доказательствами по делу, что показания свидетеля Гк. о том, что он передал через Гр. 527000 рублей для передачи Нигметову опровергаются анализом выписки по счёту ЗАО НПП " "данные изъяты"", в связи с чем нет оснований доверять показаниям указанного свидетеля, поскольку можно сделать вывод о том, что ООО " "данные изъяты"" было представлено для "участия" в закрытом конкурсе именно Гк.

Ссылаются в жалобе её авторы и на то, что ООО НПО " "данные изъяты"", генеральным директором которого номинально являлся родственник Нигметова Гр., тем не менее проиграло ДД.ММ.ГГГГ в закрытом конкурсе в борьбе за право "создания" программного обеспечения ООО " "данные изъяты"" (фирме-"однодневке").

В заключение жалобы защитники-адвокаты просят приговор в отношении Нигметова отменить и производство по делу прекратить.

В возражении на кассационную жалобу защитников осуждённого государственный обвинитель полковник юстиции Дудкин В.А. полагает необходимым оставить жалобу без удовлетворения, поскольку приведённые ими доводы являются несостоятельными и не основаны на исследованных в суде доказательствах.

Наряду с изложенным Нигметов органами предварительного следствия обвинялся в совершении двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159 УК РФ, а именно:

- в хищении ДД.ММ.ГГГГ в городе Москве денежных средств МЧС России в крупном размере, на сумму 970 000 руб., путём обмана и злоупотребления доверием должностных лиц института и иных довольствующих и контролирующих органов МЧС России, с использованием своего служебного положения, выразившегося в даче указаний подчиненным об оформлении фиктивной закупки уже имевшегося в ФГУ "данные изъяты" программного обеспечения для МДК у подставной коммерческой организации ООО " "данные изъяты"", оформлении программного обеспечении от имени данной организации, организации визирования у должностных лиц института и подписания у начальника фиктивных договоров и актов приёмки выполненных работ, а также своих рапортов об оплате якобы выполненных работ ООО " "данные изъяты"", вследствие чего указанная сумма была необоснованно перечислена на счёт данной организации, то есть похищена;

- а также в хищении тем же способом ДД.ММ.ГГГГ денежных средств МЧС России в крупном размере на сумму 220 000 руб., выразившегося в организации изготовления фиктивного договора ФГУ "данные изъяты" с ООО " "данные изъяты"" N "данные изъяты" от 30 ноября 2003 года якобы на поставку программы для МДК - "система управления базой данных по обследованным зданиям и сооружениям", которая уже была создана сотрудником института в рамках служебного задания, акта приёмки выполненных работ, в организации визирования договора и акта у должностных лиц института, заключения этого договора и подписания акта начальником института, визировании своего рапорта на оплату счёта ООО " "данные изъяты"", вследствие чего деньги были перечислены на счёт данной подставной организации, то есть похищены.

В связи с тем, что суд пришёл к выводу о недоказанности причастности Нигметова к совершению ДД.ММ.ГГГГ двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159 УК РФ, и оправдал его по данному обвинению на основании п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ ввиду непричастности к их совершению, государственный обвинитель в своём кассационном представлении и дополнении к нему, не оспаривая выводы суда в части признания Нигметова виновным и правильности квалификации его действий по ч. 4 ст. 159 УК РФ, полагает, что приговор гарнизонного военного суда от 25 июля 2011 года подлежит отмене по следующим основаниям.

По мнению государственного обвинителя, судом при рассмотрении уголовного дела и постановлении приговора не соблюдены требования, предусмотренные ст. 297 УПК РФ, о законности, обоснованности и справедливости приговора, что выразилось в несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильном применении уголовного закона, несправедливости приговора и нарушении уголовно-процессуального закона.

В обоснование этого государственный обвинитель ссылается на то, что суд первой инстанции, обосновывая непричастность Нигметова к совершению двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159 УК РФ, и отсутствие у него умысла на хищение, дал неверную оценку показаниям Нигметова и свидетелей, в том числе Пп., Пр. и Зл., а также имеющимся в деле документам, согласно которым Нигметов признал факт изготовления им явно подложных документов, по которым впоследствии сторонней организации были незаконно перечислены бюджетные средства за невыполненные ею работы. При этом, как указывает государственный обвинитель, из показаний Нигметова и других материалов дела следует, что он сделал это умышленно в интересах третьих лиц, достоверно зная, что часть из перечисленных денежных средств будет возвращена в институт в "фонд материального стимулирования" сотрудников института по созданию программного обеспечения, одним из руководителей которого он являлся, то есть, в том числе, и для своих личных нужд, чем и совершил преступление, предусмотренное ст. 159 УК РФ.

Полагая, что судом первой инстанции был неправильно применён уголовный закон, автор надзорного представления указывает, что суд, признав Нигметова непричастным к совершению хищения, одновременно не дал юридической оценки указанным выше его действиям, несмотря на наличие в них состава должностного преступления, предусмотренного ст. 285 или ст. 286 УК РФ.

Наряду с изложенным, при назначении Нигметову наказания, судом, по мнению государственного обвинителя, были необоснованно применены положения ст. 64 УК РФ, поскольку суд признал приведённые в приговоре данные о личности Нигметова исключительными без учёта характера его действий при совершении преступления, а также его поведения во время и после совершения преступления. Не учёл суд и то, что Нигметов, являясь руководителем, вовлёк в противоправные действия своих подчинённых, чем подорвал авторитет государственной власти, в содеянном не раскаялся, гражданский иск не признал и мер по возмещению причинённого государственной собственности в результате его преступных действий особо крупного ущерба не предпринял.

Назначенное Нигметову наказание в виде штрафа в размере 300000 рублей за совершение преступления, отнесённого законом к категории тяжких, государственный обвинитель считает несправедливым вследствие чрезмерной мягкости ввиду явного несоответствия между принятыми судом во внимание данными о личности Нигметова и общественной опасностью совершённого им преступления.

В дополнении к кассационному представлению государственный обвинитель, проанализировав показания свидетелей Ш., Тм., Пп., Пр., Зл. и Зп. приходит к выводам, что изложенные в приговоре выводы суда о необходимости оправдания Нигметова по обвинению в совершении двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159 УК РФ, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, поскольку суд проигнорировал и не дал оценки действиям Нигметова, предпринятым им для осуществления выплат ООО " "данные изъяты"" по указанным выше первым двум эпизодам, в ходе судебного заседания 16.06.2011 г. свидетели Пп. и Пр. не давали показаний, противоречащих пояснениям Ш., о том, что Нигметов не давал указаний о подготовке документов о закупке у ООО " "данные изъяты"" программного обеспечения, не указал в приговоре, что свидетели Зл., Зп. и Тм. показывали в ходе судебного заседания, что Нигметов и по первым двум эпизодам, выполняя объективную сторону преступления, визировал такие же договора, как и по третьему эпизоду, по которым работы не были выполнены, о чём ему было известно, не учёл, что выводы финансово-экономической судебной экспертизы от 3 августа 2010 года аналогичны по всем трём инкриминированным Нигметову эпизодам.

Считая, что судом первой инстанции при обосновании непричастности Нигметова к совершению хищения по первым двум эпизодам были проигнорированы установленные в судебном заседании обстоятельства дела, государственный обвинитель считает, что суд, таким образом, фактически лишил сторону обвинения прав участника уголовного судопроизводства, что повлияло на принятие судом окончательного решения по делу, в связи с чем он в заключение кассационного представления и дополнения к нему просит приговор гарнизонного военного суда в отношении Нигметова отменить, а уголовное дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда со стадии судебного разбирательства.

Рассмотрев материалы уголовного дела и обсудив доводы кассационных жалобы и представления, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Вопреки утверждениям в кассационной жалобе, выводы суда первой инстанции о виновности Нигметова в совершении преступных действий, за которые он осуждён, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, которые подробно изложены и надлежащим образом оценены в приговоре.

Так, из материалов дела усматривается, что выводы суда, касающиеся совершённого Нигметовым в период ДД.ММ.ГГГГ путём обмана и злоупотребления доверием должностных лиц ФГУ "данные изъяты", довольствующих и контролирующих органов МЧС России хищения принадлежащих институту денежных средств в особо крупном размере в сумме 2200 000 рублей, основаны на совокупности исследованных в ходе судебного заседания доказательств - положений Устава ФГУ "данные изъяты", утверждённого приказом Министра ЧС РФ от 2 февраля 2004 года, государственного контракта между МЧС России, в лице заместителя Министра Кв. и ФГУ "данные изъяты" в лице начальника Ш. от 2 апреля 2004 года N "данные изъяты"; данных, содержащихся в платёжных поручениях от 25 мая 2004 года N 770 и от 19 августа 2004 года N 849, согласно которым МЧС России перечислило на счёт ФГУ "данные изъяты" денежные средства каждый раз по 5000 000 руб., а всего на общую сумму 10000 000 руб., то есть во исполнение договора N "данные изъяты" оплатило поставку 2 МДК; протоколах обыска от 30 сентября 2009 г. и осмотра изъятых документов от 28 октября 2010 г., из которых усматривается, что в ФГУ "данные изъяты" была изъята конкурсная документация на поставку продукции для МДК в рамках исполнения государственного контракта N "данные изъяты" от 2 апреля 2004 г. и что в конкурсе участвовали и были признаны победителями на поставку для МДК программного обеспечения ООО " "данные изъяты"", ЗАО НПП " "данные изъяты"", ООО " "данные изъяты"" и ООО " "данные изъяты""; заключении повторной компьютерно-технической судебной экспертизы N "данные изъяты" от 1 декабря 2010 года; копиях рапортов от имени Нигметова Г.Н. об оплате якобы поставленных сторонними организациями программных продуктов; контракта от 1 июля 2004 года N4 "данные изъяты" на поставку специального программного обеспечения в целях создания МДК между продавцом - ООО " "данные изъяты"" в лице генерального директора И. и покупателем - ФГУ ВНИИ ГОЧС (ФЦ) в лице его начальника Ш.; счёта от ДД.ММ.ГГГГ N 278; платёжного поручения от ДД.ММ.ГГГГ N 482; накладной от ДД.ММ.ГГГГ N 211; контракта от 1 ДД.ММ.ГГГГ N "данные изъяты"; счёта от ДД.ММ.ГГГГ N 56; накладной от ДД.ММ.ГГГГ N 220; контракта от 1 июля ДД.ММ.ГГГГ N "данные изъяты"; счёта N 27 от ДД.ММ.ГГГГ; платёжного поручения от ДД.ММ.ГГГГ N 481; накладной от ДД.ММ.ГГГГ; контракта от ДД.ММ.ГГГГ N "данные изъяты"; заключении почерковедческой судебной экспертизы от 16 июля 2010 года N 258/10 о наличии в контрактах и рапортах подписи Нигметова; выводах финансово-экономической судебной экспертизы от 3 августа 2010 года о том, что единственным экономическим основанием для необоснованной оплаты по договорам якобы о закупке программного обеспечения послужили рапорта Нигметова, причём содержание всех этих доказательств подробно изложено в приговоре и сомнений в своей достоверности не вызывает, а также подтверждаются показаниями свидетелей Ш., Зл., Зп.

и Тм., Сл., Пр., Пп., Бх., Гф., Сс., И., Бл., Гк., Др., Иб. и Нч.

При этом, как это видно из приговора, судом первой инстанции дана надлежащая оценка не только совокупности указанных выше доказательств, но и доводам стороны защиты о невиновности Нигметова в предъявленном ему обвинении, проанализированы и правильно оценены как несосотоятельные заявления Нигметова о том, что заключение фиктивных договоров со сторонними организациями на поставку программного обеспечения МДК происходило без его фактического участия, а его роль, в соответствии со сложившейся в Институте практикой, ограничивалась лишь подписанием (визированием) договорных документов и техническим руководством создания МДК.

Должным образом были оценены судом и заявления Нигметова об осведомлённости Ш. о характере заключаемых договоров, равно как и направлении последним писем руководству МЧС России об одобрении якобы победивших в конкурсе организаций, что в контексте представленных доказательств по делу позволило суду прийти к правильному выводу о том, что указанные обстоятельства, как и факт существования неофициального премирования сотрудников института не исключают виновности Нигметова в выполнении им объективной стороны мошенничества.

Была дана судом и оценка показаний свидетеля Гк. в части передачи денег Гр. Нигметову, а предположения стороны защиты об оговоре Нигметова указанным свидетелем обоснованно были признаны голословными, поскольку они не основаны на материалах дела.

Оценка выводов финансово-экономической судебной экспертизы от 3 августа 2010 года по данному эпизоду преступной деятельности Нигметова дана судом в совокупности с остальными доказательствами по делу, и также является правильной.

При таких обстоятельствах установленные судом первой инстанции обстоятельства содеянного Нигметовым, который достоверно зная о создании программного обеспечения для МДК сотрудниками института и отсутствии вследствие этого необходимости приобретения его у сторонних организаций, тем не менее, инициативно дал указание Пп. и Пр. на оформление фиктивной закупки, а также завизировал необходимые для оплаты договоры и рапорта, вопреки утверждениям в кассационной жалобе, объективно свидетельствовали о наличии в его действиях обмана и злоупотребления доверием должностных лиц в целях завладения денежными средствами, а обстоятельства последовавшего за этим получения им денег, обналиченных через ЗАО НПП " "данные изъяты"", бесспорно свидетельствовали о наличии и реализации им преступного умысла на хищение.

С учётом изложенного содеянное Нигметовым в период ДД.ММ.ГГГГ, с учётом положений ст. 10 УК РФ об обратной силе уголовного закона судом по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в ред. Федерального закона от 07.03.2011 г. N 26-ФЗ) квалифицированы правильно, поскольку он с использованием своего служебного положения совершил мошенничество, то есть хищение путём обмана и злоупотребления доверием должностных лиц ФГУ "данные изъяты", довольствующих и контролирующих органов МЧС России денежных средств, принадлежащих институту в сумме 2200 000 руб., то есть в особо крупном размере, а доводы стороны защиты о якобы направленности этих его действий лишь на уклонение от налогов не основаны на исследованных в суде первой инстанции доказательствах.

Наряду с изложенным судебная коллегия находит, что вопреки доводам кассационного представления об обратном, и выводы суда первой инстанции о непричастности Нигметова к совершению двух преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 159 УК РФ, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, которые также полно изложены и надлежащим образом оценены в приговоре.

Так, в соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность лица в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

Изучение материалов дела и анализ доказательств, представленных сторонами, даёт судебной коллегии основание полагать, что достаточных данных о виновности Нигметова в совершении двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159 УК РФ, как это правильно указано судом первой инстанции в приговоре, органами предварительного следствия не добыто.

В частности, из представленных материалов усматривается, что при рассмотрении уголовного дела суд первой инстанции достоверно установил обстоятельства заключения ФГУ "данные изъяты" 30 ноября 2003 года четырех фиктивных договоров N "данные изъяты", N "данные изъяты", N "данные изъяты" и N "данные изъяты" с не осуществляющим какой-либо финансово-хозяйственной деятельности ООО " "данные изъяты"" якобы о поставке программных продуктов для МДК на общую сумму 970 000 руб., в рамках исполнения договора N "данные изъяты" от ДД.ММ.ГГГГ о поставке МДК для нужд ГУ "данные изъяты", а также обстоятельства заключения с этим же обществом фиктивного договора N "данные изъяты" якобы о поставке программного продукта для МДК стоимостью 220 000 руб. во исполнение государственного контракта N "данные изъяты" на поставку МДК для нужд МСЧ России. В результате указанных действий данные денежные средства каждый раз похищались, а государству был причинён ущерб соответственно в размере указанных сумм.

Вместе с тем, как правильно указал суд в приговоре, каких-либо объективных данных, свидетельствующих о причастности Нигметова к выполнению в каждом из указанных выше случаев объективной стороны мошенничества в ходе рассмотрения уголовного дела не установлено.

Как следует из обвинительного заключения, действия Нигметова, направленные на хищение в ДД.ММ.ГГГГ путём обмана денежных средств, выразились в том, что он дал указание своим подчинённым Пп. и Пр. не только разработать программное обеспечение для МДК, но и оформить фиктивную закупку этого же программного обеспечения у ООО " "данные изъяты"". После подготовки Пр. и Пп. соответствующих документов он организовал визирование фиктивных договоров, актов приёмки-сдачи якобы выполненных по ним работ, а также своих рапортов об оплате этих работ ООО " "данные изъяты"" у должностных лиц института, после чего подписал их у начальника ФГУ "данные изъяты" Ш., не осведомлённого об истинных намерениях Нигметова. Вследствие этих действий вышеуказанные денежные средства были перечислены на расчётный счёт ООО " "данные изъяты"", то есть похищены, после чего Нигметов распорядился ими по своему усмотрению.

В обоснование данного обвинения в части, касающейся роли Нигметова и его действий по выполнению объективной стороны хищения путём обмана денежных средств следствие, помимо договоров, актов приёмки-сдачи выполненных работ с визами Нигметова, его рапортов на оплату и экспертных заключений, ссылалось на показания свидетеля - в тот период времени начальника ФГУ "данные изъяты" Ш. о том, что вопросами заключения договоров о поставке программного обеспечения занимался исключительно Нигметов и сотрудники 41 отдела, он же лишь подписывал подготовленные ими документы, а также свидетелей Пп. и Пр., соответственно начальника и заместителя начальника названного отдела, о том, что именно Нигметов дал им указание на подготовку фиктивных договоров.

Вместе с тем, вопреки утверждению в кассационном представлении, свидетели Пр. и Пп. в судебном заседании показали (листы 3-4 и 15-16 протокола судебного заседания от 16 июня 2011г.), что указание об оформлении программного обеспечения якобы от имени ООО " "данные изъяты"" были получены ими не от Нигметова, а непосредственно от Ш., который также поручил им подготовить предусмотренные в подобных случаях договоры и другие необходимые документы. При этом данные свидетели показали, что роль Нигметова по этим двум эпизодам сводилась лишь к визированию всех составленных ими подложных документов и подписанию рапортов на оплату договоров в соответствии с порядком, установленным начальником Института.

Как это видно из представленных материалов, противоречия в показаниях данных свидетелей не были устранены в ходе судебного разбирательства, в связи с чем обоснованно вызвали у суда первой инстанции сомнения в причастности Нигметова к совершению данного преступления и, как следствие, в достоверности вывода органов предварительного расследования о его виновности.

Как правильно указал в приговоре суд первой инстанции, остальные доказательства, представленные стороной обвинения по данным эпизодам, в своей совокупности не могут свидетельствовать о виновности Нигметова в мошенничестве, а подтверждают только визирование им проектов договоров и документов в соответствии с порядком, установленным в ФГУ "данные изъяты". Что же касается его осведомлённости о фиктивности этих документов, то она, сама по себе, не может безусловно свидетельствовать о хищении им денежных средств, поскольку не доказывает факт совершения им с корыстной целью действий, направленных на их изъятие и обращение в свою пользу или в пользу третьих лиц.

Ссылки в кассационном представлении на противоречия в выводах суда при оценке заключения финансово-экономической экспертизы от 3 августа 2010 года, в частности о том, что основаниями для оплат по фиктивным договорам каждый раз являлись соответствующие рапорта, подписанные Нигметовым, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку данное доказательство было оценено судом первой инстанции отдельно по каждому эпизоду инкриминируемых Нигметову деяний в части указанных выше выводов после сопоставления его с другими доказательствами и обоснованно отвергнуто по первым двум эпизодам мошенничества. При этом, как видно из упомянутого заключения, рапорта Нигметова расценивались экспертом в качестве основания для оплаты только в их неразрывной связи с действиями других должностных лиц Института по организации заключения договоров со сторонними организациями.

Поскольку Нигметову по всем инкриминируемым эпизодам преступной деятельности вменялась организация подготовки и заключения фиктивных договоров, что не подтвердилось совокупностью представленных стороной обвинения доказательств по первым двум эпизодам, то суд первой инстанции правильно признал его недостаточным для вывода о виновности Нигметова по указанным эпизодам.

Нельзя согласиться и с мнением автора кассационного представления о том, что действия Нигметова, связанные с визированием подложных документов подлежали квалификации судом первой инстанции по ст. 285 УК РФ, либо по ст. 286 УК РФ, то есть как должностные преступления, поскольку подобное изменение судом формулировки обвинения, отличающегося от предъявленного как по объекту посягательства, так и по фактическим обстоятельствам, привело бы к ухудшению положения подсудимого (пункт 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года N 1 "О судебном приговоре").

В связи с изложенным судебная коллегия находит вывод суда о непричастности Нигметова к инкриминируемым ему органами предварительного следствия преступлениям обоснованным, а приговор суда в части его оправдания законным.

Правильно, в соответствии с требованиями закона, разрешён судом и предъявленный к Нигметову гражданский иск.

При назначении Нигметову наказания судом первой инстанции обоснованно учтены характер, тяжесть и степень общественной опасности совершенного им преступления.

Вместе с тем, в качестве обстоятельств, смягчающих наказание Нигметова, суд правильно признал его исключительно положительные характеристики по военной службе и то, что он за продолжительный период её прохождения неоднократно участвовал в ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций, поощрялся, в том числе награждался государственными и ведомственными наградами, является ветераном военной службы, кандидатом наук, лауреатом премий Правительства Российской Федерации и МЧС РФ, а также то, что он ранее ни в чём предосудительном замечен не был, и к уголовной ответственности привлекается впервые.

При таких обстоятельствах, совокупность которых суд обоснованно признал исключительными, учитывая сведения о личности Нигметова, а также возраст, состояние здоровья, семейное и имущественное положение, род занятий и влияние назначенного наказания на его исправление и на условия жизни его семьи, суд счёл возможным применить к Нигметову ст. 64 УК РФ, то есть назначить ему более мягкий вид наказания, чем предусмотрен ч. 4 ст. 159 УК РФ, в виде штрафа, и не применять к нему дополнительное наказание в виде ограничения свободы. Поскольку судом было принято решение о назначении Нигметову штрафа в качестве основного наказания, то оснований для применения данного вида наказания в качестве дополнительного суд также не усмотрел.

С учётом приведённых обстоятельств и данных о личности Нигметова, судебная коллегия находит, что назначенное ему наказание как по виду, так и по размеру является соразмерным содеянному им и справедливым.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 373, 377, 378, ч. 1, п. 1 и 388 УПК РФ, судебная коллегия по уголовным делам Московского окружного военного суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Московского гарнизонного военного суда от 25 июля 2011 года в отношении Нигметова Г.М. оставить без изменения, а кассационную жалобу защитников-адвокатов Пережогина А.А. и Тощевой Ж.В. и кассационное представление государственного обвинителя полковника юстиции Дудкина В.А. - без удовлетворения.

Подлинное за надлежащими подписями. Копия верна:

Судья Московского окружного

военного суда

Коробченко С.Е.

Председательствующий:

Судьи: