Кассационное определение СК по гражданским делам Приволжского окружного военного суда от 13 декабря 2011 г.

Кассационное определение СК по гражданским делам Приволжского окружного военного суда Самарской области от 13 декабря 2011 г.
(Извлечение)

Судебная коллегия по гражданским делам Приволжского окружного военного суда в составе:

председательствующего - Ментова В.Г.,

судей - Яицкого Р.А.,

Филиппова В.Н.,

при секретаре Тертычной Е.В.,

с участием заявителя Мигунова А.А., его представителя Ягафаровой Р.Х., прокурора отдела военной прокуратуры Центрального военного округа подполковника юстиции Коробейникова В.Л. рассмотрела в судебном заседании гражданское дело по кассационной жалобе заявителя Мигунова А.А. на решение Уфимского гарнизонного военного суда от 8 ноября 2011 года, которым в удовлетворении заявления военнослужащего войсковой части 01665 майора Мигунова Алексея Андреевича об оспаривании действий командира войсковой части 01665, командующего 2 армией и командующего войсками Центрального военного округа, связанных с прекращением допуска к государственной тайне и увольнением по данному основанию с военной службы, отказано.

Заслушав доклад судьи Филиппова В.Н., объяснения заявителя Мигунова А.А. и его представителя Ягафаровой Р.Х. в поддержку доводов кассационной жалобы, а также заключение возражавшего против ее удовлетворения прокурора отдела военной прокуратуры Центрального военного округа подполковника юстиции Коробейникова В.Л., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Мигунов обратился в военный суд с заявлением, в котором указал, что с 31 мая 2010 года он проходит военную службу по контракту в войсковой части 01665 в должности начальника организационно-планового отдела - заместителя начальника базы. По результатам проверки мобилизационной подготовки части приказом командующего 2 армией (командира войсковой части 02190) от 29 апреля 2011 года N 027, а на его основе - приказом командира войсковой части 01665 от 18 мая 2011 года N 89 ему был прекращен допуск к совершенно секретным и секретным сведениям, о чем ему стало известно лишь 28 июля 2011 года при проведении с ним командиром воинской части беседы по поводу представления его по указанному основанию к увольнению.

Указанные приказы Мигунов посчитал необоснованными и нарушающими его права, в связи с чем он в заявлении просил суд признать эти приказы и связанные с их изданием действия вышеупомянутых должностных лиц, включая представление его к увольнению, незаконными и обязать названных должностных лиц устранить допущенные в отношении него нарушения.

В судебном заседании Мигунов помимо заявленных требований оспорил изданный 10 октября 2011 года командующим войсками Центрального военного округа приказ N 186 об увольнении его с военной службы в запас в связи с отказом в допуске к государственной тайне и, уточнив свои требования, просил данный приказ также признать незаконным и отменить его.

Рассмотрев заявление Мигунова, Уфимский гарнизонный военный суд своим решением от 8 ноября 2011 года в его удовлетворении отказал, в том числе в отношении требований о признании незаконными приказов о лишении его допуска к государственной тайне в связи с пропуском срока на обращение в суд.

Не согласившись с таким решением, Мигунов подал кассационную жалобу, в которой просит его отменить и принять новое решение, соответствующее обстоятельствам дела, поскольку выводы суда первой инстанции, по его мнению, не соответствуют этим обстоятельствам, а решение принято с существенным нарушением норм материального и процессуального права.

Как указывает в жалобе Мигунов, доводы суда о пропуске им процессуального срока на обжалование оспариваемых приказов о лишении его допуска к государственной тайне не подтверждены доказательствами, а показания должностных лиц части по этому поводу, положенные в основу решения, не являются бесспорными и не свидетельствуют о том, что упомянутые приказы были своевременно и в установленном порядке доведены до него.

Мнение суда о том, что об отстранении его от работы с секретными документами, дававшем основания для обжалования этих действий в судебном порядке, ему было известно в мае 2011 года, является предположительным, так как в указанное время он со слов командира воинской части был осведомлен лишь о том, что по результатам проверки соблюдения режима секретности за допущенные нарушения на должностных лиц части наложены взыскания и по этому поводу имеется приказ командующего 2 армией. Данный приказ, как известно из пояснений в судебном заседании представителя командующего Камаева, секретной телеграммой был доведен до адресатов, в числе которых он, Мигунов, не значился, а, следовательно, с его содержанием он не был ознакомлен. В мае 2011 года ему командиром части было дано лишь устное распоряжение о сдаче секретных документов, что им осуществлялось с 16 мая по 7 июня 2011 года. После прекращения ему допуска к государственной тайне в его ведении находились секретные документы, которые не были незамедлительно у него истребованы, и он не был отстранен от работы с ними, как это предусмотрено статьей 14 Инструкции о порядке допуска к государственной тайне военнослужащих, лиц гражданского персонала Вооруженных Сил Российской Федерации, утвержденной приказом Министра обороны РФ от 27 октября 2010 года N 1313. Тем более, как отмечает заявитель, согласно данной норме соответствующее решение командира воинской части должно объявляться в приказе и доводиться под роспись, чего в отношении него сделано не было.

При таких обстоятельствах, как указывает заявитель, он полагал, что его отстранили от работы со сведениями секретного характера до принятия командиром части соответствующего решения, поскольку согласно той же Инструкции именно решение командира воинской части о прекращении допуска лица к государственной тайне может быть обжаловано в вышестоящую воинскую часть или в суд.

В этой связи, пишет заявитель, вывод суда о взаимосвязи между сдачей секретных документов и фактическим отстранением его от работы с секретными документами не может служить достаточным основанием для признания факта его осведомленности об издании 18 мая 2011 года в отношении него оспариваемого приказа N 89, а также о содержании и сути приказа от 29 апреля 2011 года N 027, с первым из которых он фактически был ознакомлен лишь в конце июля 2011 года, а со вторым - только в ходе судебного заседания по его заявлению. Поэтому установленный законом срок обращения в суд с заявлением об оспаривании названных приказов им пропущен не был.

Наряду с изложенным Мигунов ссылается в жалобе на то, что в отношении него был нарушен установленный ст.ст. 28.2 и 28.6 Федерального закона "О статусе военнослужащих" порядок привлечения к дисциплинарной ответственности, повлекшей прекращение ему допуска к государственной тайне и увольнение с военной службы, поскольку необходимого в таком случае административного или служебного расследования не проводилось, а, следовательно, обстоятельства возникновения нарушений режима секретности, степень его виновности в этом и другие имеющие значение данные не устанавливались и не оценивались.

Необоснованным считает заявитель и вывод суда о том, что командованием были выполнены предписанные "Положением о порядке прохождения военной службы" требования относительно принятия необходимых мер по изысканию возможности размещения его на другой воинской должности для дальнейшего прохождения службы либо увольнения по другим основаниям, поскольку данные вопросы при представлении его к увольнению фактически не рассматривались, а представленные об этом в судебное заседание справки командования оформлены позже и не соответствуют действительности.

На кассационную жалобу заявителя представителем командующего войсками Центрального военного округа Бариевой Д.Р. поданы возражения, в которых она выражает мнение о законности решения суда первой инстанции и просьбу об оставлении его без изменения, а кассационной жалобы - без удовлетворения.

Рассмотрев материалы дела и обсудив доводы кассационной жалобы, дополнений к ней и поданных на нее возражений, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены либо изменения судебного решения, поскольку находит его законным и обоснованным.

Как усматривается по делу, гарнизонный военный суд при принятии решения основывался на установленных в судебном заседании фактических данных и нормах действующего законодательства, регулирующих спорные правоотношения, приведя в обоснование своих выводов надлежащую аргументацию.

Так, исследованными по делу материалами, в том числе пояснениями самого заявителя Мигунова А.А., командира воинской части Давлетбердина А.Р., данными выписки из справки-доклада (л.д. 90), расследования по факту нарушения режима секретности в 2107 зтрб (л.д. 91), письменными объяснительными Мигунова и делопроизводителя части Цыганкиной Е.С. (л.д. 92,93) установлено, что 11 апреля 2011 года при проверке комиссией службы защиты государственной тайны 2 Армии соблюдения режима секретности в войсковой части 01665 было выявлено допущенное Мигуновым нарушение взятых на себя обязательств по защите государственной тайны, выразившееся в безучетном размножении секретных документов.

Этот факт Мигунов не оспаривал и объяснил допущенное нарушение загруженностью служебными делами.

На основании вышеуказанных материалов проверки и проведенного по данному поводу служебного расследования командующим 2 армией был издан приказ от 29 апреля 2011 года N 027 о нарушениях режима секретности в 2107 ЗТРБ и наказании виновных, в соответствии с которым Мигунову был прекращен допуск к государственной тайне, что не противоречило требованиям статьи 14 Инструкции о порядке допуска к государственной тайне военнослужащих, лиц гражданского персонала Вооруженных Сил Российской Федерации, утвержденной приказом Министра обороны РФ от 27 октября 2010 года N 1313, предусматривающей возможность прекращения допуска лица к государственной тайне должностным лицом, имеющим право принимать решение о его допуске, в случае однократного нарушения им обязательств, связанных с защитой государственной тайны.

Как видно из пояснений в судебном заседании командира войсковой части 01665 Давлетбердина (л.л.д. 64-68), содержание вышеуказанного приказа командующего 2 армией было доведено до него и других адресатов, к которым заявитель не относился, секретной телеграммой, поступившей после 10 мая 2011 года, после чего он сразу же в устной форме довел до Мигунова содержание телеграммы и дал ему указание о немедленной сдаче секретных документов, которые сам же у последнего принял 16 мая 2011 года, а 18 мая 2011 года на основании упомянутого приказа в пределах своих полномочий издал свой приказ за N 89 о прекращении допуска Мигунова к совершенно секретным и секретным сведениям, который до него был доведен под роспись делопроизводителем секретной части Цыганкиной.

Согласно свидетельским показаниям Цыганкиной в судебном заседании (л.д. 80-82) приказ командира войсковой части от 18 мая 2011 года N 89 она лично довела до Мигунова под роспись в тот же день, при этом дата ознакомления заявителя с ним не была проставлена ввиду того, что согласно сложившейся в служебном делопроизводстве части практике приказ командира (начальника), как правило, подписывался и доводился до соответствующих лиц в день его издания, без чего не производилась его регистрация, что исключало необходимость отмечать в нем дату доведения. Цыганкина также подтвердила тот факт, что 16 мая 2011 года она списала все секретные документы с Мигунова, но акт передачи секретных документов был составлен лишь 7 июня 2011 года.

Последнее обстоятельство, касающееся получения от Давлетбердина информации о принятом командующим 2 армией решении о прекращении ему допуска к государственной тайне и сдаче им секретных документов в указанные даты, не отрицал в судебном заседании и сам Мигунов.

Как видно из копии приказа командира войсковой части 01665 от 18 мая 2011 года N 89 (л.д. 97), на ней имеется подпись Мигунова о его доведении ему.

На основании вышеизложенных данных, при отсутствии каких-либо сведений о заинтересованности и предвзятости свидетельских показаний, что объективно установлено в судебном заседании, суд правомерно пришел к выводу о достоверности и доказанности того факта, что заявитель должным образом был осведомлен о времени издания и содержании оспариваемых им приказов, связанных с прекращением ему допуска к государственной тайне, не позднее 18 мая 2011 года.

Приведенные им в кассационной жалобе доводы об обратном, на чем он настаивал и в настоящем судебном заседании, убедительно опровергаются вышеприведенными доказательствами и поэтому не могут быть признаны состоятельными.

Даже с учетом того обстоятельства, что окончательно с составлением акта секретные документы Мигуновым были сданы только 7 июня 2011 года, принимая во внимание его должностное положение, практический опыт работы в должности начальника штаба и заместителя командира воинской части, с этого момента он не мог не осознавать возможные правовые последствия указанных действий должностных лиц, влекущих ущемление его прав и дающих основания в случае несогласия с ними обжаловать их в судебном порядке, то есть не позднее указанной даты, по мнению судебной коллегии, в отношении заявителя стал проистекать срок давности обращения в суд, который в соответствии со статьей 256 ГПК РФ установлен в пределах трех месяцев со дня, когда лицу стало известно о нарушении его прав и свобод.

Принимая во внимание, что заявление об оспаривании законности указанных приказов Мигуновым было подано в суд только в октябре 2011 года, то есть за пределами установленного законом срока, и при этом доказательств уважительности причин пропуска этого срока, равно как и ходатайства о его восстановлении суду представлено не было, суд по этим основаниям, руководствуясь ч. 2 ст. 256 ГПК РФ, обоснованно отказал в удовлетворении заявления Мигунова в данной части.

При этом ссылку заявителя в жалобе на то, что суд не вправе был самостоятельно, без заявления об этом стороны в процессе разрешать вопрос о пропуске срока на обращение в суд, следует признать несостоятельной, поскольку в соответствии с разъяснением Пленума Верховного Суда РФ, данным в пункте 24 постановления от 10 февраля 2009 года N 2 "О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих", принимая во внимание положения статьи 256 ГПК РФ, судам необходимо по каждому делу выяснять, соблюдены ли сроки обращения заявителя в суд и каковы причины их нарушения, а вопрос о применении последствий несоблюдения данных сроков следует обсуждать независимо от того, ссылались ли на это обстоятельство заинтересованные лица.

То есть согласно данному разъяснению судам не только предоставлено право, но и вменено в обязанность по своей инициативе выяснять соблюдение указанного процессуального срока и принимать по этому поводу соответствующее решение при разрешении гражданских дел, возникающих из публичных правоотношений, к категории которых относится и настоящее гражданское дело.

В соответствии с этим же пунктом постановления срок обращения с заявлением в суд начинает течь с даты, следующей за днем, когда заявителю стало известно о нарушении его прав и свобод, о создании препятствий к осуществлению его прав и свобод, о возложении обязанности или о привлечении к ответственности, то есть начало течения данного срока связывается непосредственно с фактом осведомленности лица о нарушении его прав, а не с обязательным официальным ознакомлением его с теми или иными документами, изданием которых, по мнению лица, нарушены его права и свободы. В этой связи ссылка заявителя на не доведение до него оспариваемых приказов не влияет на правильность выводов суда в данной части.

Ссылка заявителя в жалобе на то, что по упомянутому факту нарушений режима секретности требуемого административного или служебного расследования не проводилось и обстоятельства возникновения таких нарушений с выяснением причастности к этому других лиц и степени их виновности не устанавливались, в данном случае является беспредметной, поскольку в этой части требования заявителя оставлены без удовлетворения ввиду пропуска им процессуального срока, в связи с чем вторгаться в оценку обоснованности действий должностных лиц в части издания ими указанных приказов по существу суд был не вправе, чего не вправе делать и суд кассационной инстанции.

Что касается составления командиром воинской части представления на увольнение Мигунова с военной службы, то данный документ представляет собой выраженное названным должностным лицом в рамках своей компетенции мнение относительно возможности увольнения военнослужащего с военной службы, которое не может расцениваться как императивный акт, затрагивающий либо ущемляющий права заявителя в смысле административно-властных отношений между ними, поскольку решение об его увольнении могло быть принято только вышестоящим должностным лицом, обладающим таким правом, а, следовательно, такое представление не может быть отнесено к числу решений или действий, подлежащих оспариванию в соответствии с главой 25 Гражданского процессуального кодекса РФ, в связи с чем вопрос о правомерности оформления командиром части данного представления не подлежит оценке и разрешению суда. Вопрос же о необоснованности внесения в это представление каких-либо конкретных данных заявителем не ставится.

При таких данных, принятое судом первой инстанции решение об отказе в удовлетворении требований заявителя в указанной части по соответствующим мотивам не может быть подвергнуто сомнению.

Не может судебная коллегия признать убедительным и утверждение в кассационной жалобе о том, что командованием не выполнены требования законодательства о рассмотрении вопроса возможного назначения Мигунова на другую воинскую должность, где не требуется оформления допуска к государственной тайне, или увольнения его с военной службы по иному основанию.

Из представленных командованием 2 армии и управлением кадров Центрального военного округа в судебное заседание справок следует, что в условиях проходящего в настоящее время крупномасштабного сокращения армии вакантных должностей офицерского состава соответствующего уровня в объединениях, соединениях и воинских частях военного округа, для которых не требовалось бы оформления допуска к государственной тайне, не имелось, в связи с чем возможность назначить Мигунова на другую должность отсутствовала.

Об этом же пояснили в судебном заседании командир воинской части Давлетбердин, а также представители должностных лиц Камаев и Бариева.

Данных, которые бы опровергали эти сведения, заявителем не представлено и не установлено таковых в судебном заседании.

Именно с учетом этого, как дал пояснения в суде Давлетбердин, Мигунов и был представлен к увольнению, ибо назначение его как старшего офицера на нижестоящую должность, при которой он находился бы в подчинении нижестоящего состава, противоречило требованиям Положения о порядке прохождения военной службы.

При изложенных обстоятельствах ссылка Мигунова в жалобе на то, что командованием ему не было предложено иной должности, не свидетельствует о нарушении его прав и требований закона при представлении к увольнению и необоснованности действий командования в этой части.

Иных оснований для увольнения заявителя с военной службы на момент оформления на него соответствующего представления не имелось, поэтому данный вопрос командованием обоснованно не рассматривался.

В соответствии с подпунктом "г" пункта 2 ст. 51 Федерального закона от 28 марта 1998 года N 53-ФЗ "О воинской обязанности и военной службе" военнослужащий, проходящий военную службу по контракту, может быть досрочно уволен с военной службы в связи с отказом в допуске к государственной тайне или лишением указанного допуска.

Аналогичная норма содержится и в пункте "г" пункта 4 статьи 34 "Положения о порядке прохождения военной службы", утвержденного Указом президента РФ от 16 сентября 1999 года N 1237, которая предусматривает, что военнослужащий, проходящий военную службу по контракту, может быть досрочно уволен с военной службы в связи с отказом в допуске к государственной тайне или лишением указанного допуска - при отказе в допуске к государственной тайне или при лишении указанного допуска военнослужащего, занимающего воинскую должность (должность), связанную с допуском к государственной тайне, при невозможности назначения на другую воинскую должность (должность) и отсутствии других оснований для увольнения.

Учитывая, что вопрос о правомерности принятых командованием решений о лишении заявителя допуска к государственной тайне судом по существу не рассматривался ввиду отказа в удовлетворении требований в данной части в связи с пропуском срока обращения в суд, а последующее представление его к увольнению по указанному основанию нарушений требований законодательства не содержало, о чем указано выше в настоящем определении, изданный в пределах своих полномочий и с соблюдением законодательства приказ командующего войсками Центрального военного округа об увольнении Мигунова с военной службы по вышеприведенному основанию не может быть признан неправомерным, о чем и констатировал суд первой инстанции в своем решении.

С учетом этих данных суд обоснованно пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований Мигунова, каковых не усматривает и судебная коллегия исходя из доводов кассационной жалобы, находя последнюю не подлежащей удовлетворению.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 360, 361 и 366 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Приволжского окружного военного суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Уфимского гарнизонного военного суда от 8 ноября 2011 года по гражданскому делу по заявлению военнослужащего войсковой части 01665 майора Мигунова Алексея Андреевича об оспаривании действий командира войсковой части 01665, командующего 2 армией и командующего войсками Центрального военного округа, связанных с прекращением допуска к государственной тайне и увольнением по данному основанию с военной службы, оставить без изменения, а кассационную жалобу заявителя Мигунова А.А. - без удовлетворения.

Подлинное за надлежащими подписями.

Верно: Судья Приволжского окружного военного суда

В.Н. Филиппов