Кассационное определение СК по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда от 15 ноября 2012 г. по делу N 22-455/2012

Кассационное определение СК по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда Ростовской области от 15 ноября 2012 г. по делу N 22-455/2012

Судебная коллегия по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда в составе: председательствующего Облучкова А.В., судей Сапрунова Р.В. и Жидкова С.В., при секретаре Парахине К.Ю., с участием военного прокурора отдела военной прокуратуры Южного военного округа "данные изъяты" Толоконникова А.В., защитников Шабанова Х.Я., Бессоновой А.С., Маракова С.Е., Волковой С.И. и Киннарь Т.Ю. рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам защитников Маракова С.Е., Шабанова Х.Я. и осужденного Дидиева Ш.А. на приговор Грозненского гарнизонного военного суда от 25 июня 2012 г., в соответствии с которым военнослужащий войсковой части N

"данные изъяты"

Магомедов Закир Раджабович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", несудимый, проходящий военную службу с ДД.ММ.ГГГГ в том числе по контракту с ДД.ММ.ГГГГ

осужден к лишению свободы на срок:

- по ч. 4 ст. 160 УК РФ - 6 лет без штрафа;

- по ч. 4 ст. 160 УК РФ - 7 лет без штрафа;

- по ч. 1 ст. 293 УК РФ - к штрафу в размере "данные изъяты"

В соответствии с ч. 8 ст. 302 УПК РФ Магомедов освобожден от наказания за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 293 УК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Окончательное наказание Магомедову З.Р. назначено в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний в виде лишения свободы на срок 9 лет в исправительной колонии общего режима без штрафа;

и гражданин

Дидиев Шовхал Абдулмажитович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", несудимый, старший государственный налоговый инспектор отдела выездных проверок межрайонной инспекции ФНС России N 4 по "адрес" (далее - МРИ ФНС России N 4 по "адрес"),

осужден по ч. 4 ст. 159 УК РФ к лишению свободы на срок 8 лет в исправительной колонии общего режима без штрафа.

В соответствии с этим же приговором осужден военнослужащий войсковой части N "данные изъяты" Ковальчук С.Ю., приговор в отношении которого не обжалован.

Также приговором полностью удовлетворен гражданский иск войсковой части N, в связи с чем судом постановлено взыскать в ее пользу с осужденных Ковальчука и Магомедова в солидарном порядке "данные изъяты".

Заслушав доклад судьи Облучкова А.В., выступления защитников Шабанова Х.Я., Бессоновой А.С., Маракова С.Е. и Волковой С.И. в поддержку доводов кассационных жалоб, возражения защитника Киннарь Т.Ю. и прокурора Толоконникова А.С., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Магомедов признан виновным в двух хищениях, совершенных группой лиц по предварительному сговору с использованием служебного положения, вверенных ему по службе денежных средств в особо крупном размере, а также в халатности, повлекшей причинение крупного ущерба, а Дидиев - в мошенничестве, совершенном группой лиц по предварительному сговору с использованием служебного положения, в особо крупном размере при следующих установленных судом первой инстанции обстоятельствах.

В связи с планируемыми организационно-штатными мероприятиями по ликвидации войсковой части N начальник финансовой службы (главный бухгалтер) части Ковальчук из корыстных побуждений, с целью незаконного обогащения, решил похитить денежные средства, выделяемые на погашение задолженностей по денежному довольствию военнослужащих.

С этой целью во второй половине ДД.ММ.ГГГГ в помещении финансовой службы части, используя свое служебное положение, Ковальчук предложил исполняющему обязанности бухгалтера по кассовым операциям Магомедову совершить хищение денежных средств путем присвоения, сообщив, что ему будет передана часть похищенных денег, а вышестоящие начальники окажут им содействие в выделении финансирования, а также при обревизовании воинской части для сокрытия следов хищения. Кроме того Ковальчук сообщил Магомедову, что для этого необходимо передать должностным лицам финансовой инспекции и финансово- экономического управления СКВО "данные изъяты"

Магомедов, согласившись с предложением Ковальчука, в нарушение Федерального закона от 21 ноября 1996 г. N 129-ФЗ "О бухгалтерском учете" и Порядка ведения кассовых операций в РФ (утвержденного решением Совета Директоров ЦБР 22 сентября 1993 г. N 40), распространенного на ВС РФ приказом МО РФ от 26 ноября 1993 г. N 540 "О порядке ведения кассовых операций" в тот же день, используя служебное положение, изготовил расходный кассовый ордер (далее - РКО) без номера, не проводя его по бухгалтерским учету, не утвердив у командира части, незаконно изъял из кассы вверенные ему денежные средства в особо крупном размере в сумме "данные изъяты" и передал их Ковальчуку.

В один из дней начала ДД.ММ.ГГГГ Ковальчук, желая скрыть хищение денежных средств, внес заведомо ложные сведения в официальный документ - кассовую книгу войсковой части N (форма 0504514 по Общероссийскому классификатору управленческой документации, утвержденному постановлением Госстандарта РФ от 30 декабря 1993 г. N 299), механическим путем завысил на "данные изъяты". сумму в графе "расход" на вкладном листе N 319 за 23 октября 2008 г., расписавшись в графе "главный бухгалтер", незаконно списав таким образом денежные средства на указанную сумму. Излишне списанные "данные изъяты" Магомедов изъял из кассы и передал Ковальчуку.

Похищенными деньгами Ковальчук распорядился по своему усмотрению, в том числе, ДД.ММ.ГГГГ передал Магомедову в качестве части его доли "данные изъяты"

Указанными действиями Ковальчука и Магомедова войсковой части N был причинен ущерб в размере "данные изъяты"

Кроме того, в один из дней конца ДД.ММ.ГГГГ в помещении финансовой службы части Дидиев, проводивший налоговую проверку и знавший о задолженности части по налогам, в целях личного обогащения из корыстной заинтересованности предложил Ковальчуку совершить хищение путем обмана денежных средств, предназначенных для погашения задолженности воинской части по налогам на доходы физических лиц (далее - НДФЛ) за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ на что последний согласился.

В соответствии с достигнутой договоренностью, Ковальчук должен был получить в кассе воинской части наличные денежные средства, якобы для уплаты НДФЛ, провести их по документам бухгалтерского учета части, как перечисленные в бюджет, а Дидиев по окончании налоговой проверки составить акт об отсутствии у воинской части задолженности по НДФЛ и утвердить его у начальника МРИ ФНС России N 4 по ЧР, а также передать Ковальчуку банковские платежные документы, подтверждающие факт перечисления воинской частью денежных средств на счет МРИ ФНС России N 4 по ЧР.

Реализуя задуманное, Ковальчук в конце ДД.ММ.ГГГГ сообщил командиру части, что перечислить денежные средства в счет погашения задолженности по НДФЛ за ДД.ММ.ГГГГ безналичным порядком через органы Федерального казначейства невозможно, а невыплата задолженности может повлечь начисление на часть пеней и штрафов. При этом Ковальчук обманул командира части, убедив его, что НДФЛ можно оплатить наличными деньгами через банк. В связи с этим командир войсковой части N дал разрешение на получение Ковальчуком наличных денежных средств для уплаты налогов.

ДД.ММ.ГГГГ в помещении финансовой службы Ковальчук, используя свое служебное положение, получил у исполняющего обязанности бухгалтера по кассовым операциям Магомедова по РКО N 7510 под отчет "данные изъяты" якобы, для уплаты НДФЛ.

При этом Магомедов небрежно относясь к исполнению возложенных на него служебных обязанностей, в нарушение пп. 14, 24 Порядка ведения кассовых операций в РФ, ст. 9 Федерального закона "О бухгалтерском учете", требований Минфина РФ, изложенных в письме от 13 апреля 2007 г. N 03-02-07/1-177 в кассе финансовой службы без оформления и проведения по бухгалтерскому учету изготовил РКО N 7510 от 29 декабря 2008 г. на сумму 64 645 500 руб., после чего, не утвердив его у командира части, незаконно выдал Ковальчуку указанную сумму. Таким образом, своими действиями Магомедов создал условия для хищения денежных средств в/ч 44822, что в свою очередь повлекло причинение материального ущерба в особо крупном размере.

ДД.ММ.ГГГГ Ковальчук вывез за пределы воинской части "данные изъяты" руб., после чего на перекрестке автодорог Ростов - Баку и Грозный - Шали передал Дидиеву "данные изъяты" руб. в желтом пакете с логотипом "1С", а остальными деньгами распорядился по своему усмотрению. Дидиев, в свою очередь, передал Ковальчуку незаполненный банковский бланк квитанции серии АК N 586426 о внесении наличных денег в "Россельхозбанк" и электронный носитель флеш-карту с образцами заполнения указанной квитанции и платежного поручения для изготовления Ковальчуком фиктивных финансовых документов, подтверждающих поступление денежных средств по налоговым отчислениям в/ч N в банк.

В один из дней в первой половине ДД.ММ.ГГГГ Ковальчук, используя переданные ему Дидиевым бланк квитанции и электронные файлы, в помещении финансовой службы изготовил на компьютере фиктивные оправдательные документы - банковскую квитанцию серии "данные изъяты" от ДД.ММ.ГГГГ. о поступлении денежных средств в размере "данные изъяты". в операционную кассу N 2 вне кассового узла ОАО "Россельхозбанк" в г. Шали и платежное поручение N 34 от ДД.ММ.ГГГГ после чего изготовил самонаборный штамп "ОАО "Россельхозбанк" Чеченский региональный филиал Доп. офис N 3349/34/03 в г. Грозном", которым проставил оттиск на платежном поручении, после чего выполнил подпись от имени сотрудника банка.

ДД.ММ.ГГГГ Дидиев в присутствии Ковальчука в служебном кабинете командира части представил последнему акт выездной налоговой проверки N 2034-08-30 от ДД.ММ.ГГГГ в котором указал не соответствующие действительности сведения о том, что нарушения, выявленные предыдущей налоговой проверкой, устранены, по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ задолженность по НДФЛ за воинской частью отсутствует.

Указанными выше действиями Ковальчука и Дидиева воинской части причинен материальный ущерб на сумму "данные изъяты"

Во второй декаде ДД.ММ.ГГГГ в дневное время в помещении финансовой службы Ковальчук, действуя из корыстных побуждений, с целью незаконного личного обогащения сообщил Магомедову о необходимости хищения "данные изъяты" Для сокрытия факта хищения денежных средств Ковальчук поставил Магомедову задачу изготовить на указанную сумму фиктивные платежные ведомости. Магомедов, согласившись с предложением Ковальчука, в нарушение требований Федерального закона "О бухгалтерском учете" и Порядка ведения кассовых операций в РФ, используя свое служебное положение, изготовил на рабочем компьютере два РКО на суммы "данные изъяты" При этом, не проведя ордера по бухгалтерским учетам и регистрам, не утвердив их у командира части, незаконно изъял из кассы "данные изъяты" и передал их Ковальчуку, который распорядился похищенным по своему усмотрению.

Указанными действия Ковальчука и Магомедова воинской части был причинен материальный ущерб на сумму 38 "данные изъяты"

В кассационных жалобах защитник Мараков, находя приговор незаконным, просит его отменить, оправдать Дидиева за непричастностью к совершению преступления, а уголовное дело прекратить или передать его на новое рассмотрение в Шалинский районный суд Чеченской Республики, приводя в обоснование следующие доводы.

Доказательства вины Дидиева отсутствуют, ему предъявлено обвинение в совершении действий, которые он не совершал.

В постановлении о привлечении Дидиева в качестве обвиняемого и обвинительном заключении содержатся взаимоисключающие положения, поэтому эти процессуальные документы незаконны, при этом Дидиеву предъявлены совершенно различные обвинения.

Обвинение Дидиева неконкретно, так как он никого не обманывал, ничьим доверием не злоупотреблял, денег, похищенных самостоятельно Ковальчуком, не похищал.

Органы предварительного следствия не установили сумму похищенных денежных средств и не дали оценки всему комплексу дополнительных мероприятий налогового контроля, в частности, что именно Дидиев пытался не допустить возможное хищение денежных средств воинской части.

Также защитник приводит анализ постановления судьи от 8 сентября 2011 г. о назначении судебного заседания по итогам предварительного слушания, кассационного определения судебной коллегии по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда от 27 октября 2011 г. об оставлении названного постановления судьи без изменения и постановления судьи окружного военного суда от 23 марта 2012 г. об отказе в удовлетворении надзорной жалобы и утверждает об их незаконности, а также нарушении судом правил подсудности, так как, по мнению защитника, уголовное дело в отношении Дидиева подсудно районному суду общей юрисдикции, а не военному суду.

В ходе предварительного следствия в отношении Дидиева систематически допускались нарушения уголовно-процессуального закона: содержание под стражей на гауптвахте, применением пыток, нарушение правил подсудности, прав осужденного при производстве судебно-бухгалтерской экспертизы, что свидетельствует о нарушении права Дидиева на защиту. Предварительное следствие проведено необъективно, избирательно, пристрастно, требования закона к оценке каждого доказательства с точки зрения относимости, допустимости, достоверности и достаточности не выполнены.

Вещественные доказательства по делу таковыми не являются. По окончании предварительного следствия Дидиев не был ознакомлен с вещественными доказательствами, часть которых утрачена.

Протоколы предъявления для опознания и следственного эксперимента от ДД.ММ.ГГГГ не имеют правового значения.

Отсутствие состава преступления в деянии Дидиева подтверждается решениями Верховного Суда РФ, в частности, определением судебной коллегии по уголовным делам от ДД.ММ.ГГГГ по делу Кириченко.

Положенные в основу приговора показания осужденного Ковальчука, оговорившего Дидиева и других лиц, не подтверждены иными доказательствами. Факт оговора подтверждается тем обстоятельством, что уголовные дела в отношении других лиц были прекращены.

На основании собственного анализа доказательств защитник утверждает, что деньги, изъятые у Алихаджиева, были переданы для инсценировки передачи их от Дидиева.

В уголовном деле фигурируют различные суммы НДФЛ, которые воинская часть должна была выплатить государству.

Следствие не проверило показания Ковальчука о том, что деньги в сумме "данные изъяты" вмененные осужденным как похищенные, были выплачены военнослужащим.

Вывод суда "по вопросу о военной тайне" является необоснованным.

Суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты об исследовании в судебном заседании вещественных доказательств - денег в сумме "данные изъяты" изъятых у Ковальчука.

Анализируя доказательства по делу и нормативные акты, защитник утверждает о недопустимости доказательства - заключения эксперта, проводившего судебно-бухгалтерскую экспертизу.

В приговоре не дана юридическая оценка решению руководителя налогового органа по акту выездной налоговой проверки Дидиева. Выводы суда о необходимости в дополнительных мероприятиях налоговой проверки являются необоснованными.

В кассационной жалобе осужденного Дидиева изложена аналогичная кассационной жалобе защитника Маракова позиция в отношении приговора суда и такие же доводы: об отсутствии доказательств его вины, оговоре его Ковальчуком, несоответствии постановления о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительного заключения требованиям уголовно-процессуального законодательства и нарушении правил подсудности.

В кассационных жалобах защитник Шабанов, считая постановленный в отношении Магомедова приговор незаконным, необоснованным и несправедливым, просит его отменить, а уголовное преследование прекратить за отсутствием в его деяниях состава преступления, приводя в обоснование следующие доводы.

При расследовании уголовного дела органами предварительного следствия и в ходе рассмотрения его судом допущены обвинительный уклон, фальсификация доказательств, несоответствие выводов следствия и суда, соответственно, в обвинительном заключении и приговоре фактическим обстоятельствам дела, неправильное применение уголовного закона и нарушения уголовно-процессуального закона, а также прав Магомедова, "незаконное и необоснованное назначение ему наказания".

Доказательства против Магомедова и Дидиева сфабрикованы.

Судом неправомерно и необоснованно отказано в удовлетворении ходатайств стороны защиты о признании недопустимыми доказательств, ни один из доводов стороны защиты судом и обвинением не опровергнут, а большинство и проигнорировано, содержание многих доказательств искажено в протоколе судебного заседания в пользу Ковальчука, суд не позволил защитникам в полном объеме выполнить свою функцию.

Возбуждение уголовного дела в отношении Магомедова в 18 часов ДД.ММ.ГГГГ является незаконным и необоснованным, поскольку в этот период материалы проверки находились еще в военной прокуратуре и к следователю не поступали, допрос при этом свидетеля Котика незаконен.

В ходе следствия было нарушено право Магомедова на защиту, поскольку защитник по назначению Ахмедов ненадлежаще исполнял свои обязанности.

Объединение в одно производство уголовных дел в отношении Магомедова и других лиц является незаконным.

Незаконным является и продление сроков следствия в отношении Магомедова до 9 месяцев.

Военнослужащие Босак и Истомина следователем использовались для выполнения технической работы по делу и в качестве понятых, следовательно, все доказательства, добытые с их участием, являются недопустимыми.

Избрание в отношении Ковальчука меры пресечения - подписки о невыезде по месту жительства жены незаконно. Магомедову такая возможность находиться рядом с семьей предоставлена не была, при этом он подвергался преследованию со стороны командования.

Привлечение к уголовной ответственности Магомедова неправомерно, так как следователем прекращено уголовное преследование в отношении других лиц за непричастностью их к совершению хищений.

Следователь Жаднов не мог возбуждать и расследовать уголовные дела в отношении Магомедова, Ковальчука и Дидиева, поскольку ДД.ММ.ГГГГ являлся, как и другие военнослужащие, свидетелем разговора между Ковальчуком и Дидиевым по поводу "судьбы" "данные изъяты"

Суд уклонился от оценки двух постановлений следователя о возбуждении уголовного дела в отношении Магомедова.

Обвинение Магомедова по ст. 159 и 160 УК РФ и осуждение по ч. 4 ст. 160 и ч. 1 ст. 293 УК РФ являются незаконными, поскольку Магомедов на должность бухгалтера по кассовым операциям в/ч 44822 не назначался и не мог быть назначенным в связи с отсутствием необходимого образования, дела и должность не принимал, в заблуждение никого не вводил, служебным положением не злоупотреблял, а деньги были ему "неправомерно доверены командованием". В связи с этим устное или письменное поручение Магомедову выполнение работы бухгалтера по кассовым операциям части юридически ничтожно и правовых последствий для него не порождало. При этом он исполнял указания командования, не осознавая, что они незаконны.

Суд вопреки разъяснениям постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате", осудил Магомедова по каждому эпизоду передачи им из кассы денег Ковальчуку как за отдельные преступления, несмотря на показания следователя Жаднова о том, что у Ковальчука и Магомедова был единый умысел на хищение неопределенного количества денег. При этом в описательной части постановлений о привлечении Магомедова и Ковальчука в качестве обвиняемых обвинение описано как единое продолжаемое преступление, а в резолютивной части вразрез с этим обвинение незаконно квалифицировано как три отдельных преступления.

Следователь Жаднов на протяжении всего следствия грубо нарушал процессуальные права обвиняемого Магомедова, уклонившись от уведомления и разъяснения прав, связанных с возбуждением уголовных дел в отношении него, их соединением, выделением дел в отношении других лиц, продлением срока предварительного следствия и стражи по уголовному делу, прекращении уголовного преследования в отношении него, отмене этого постановления, принятием им дел к своему производству, ознакомлением Магомедова с этими процессуальными решениями.

Суд незаконно, необоснованно и немотивированно отклонил ходатайство стороны защиты о недопустимости заключения судебно-бухгалтерской экспертизы, что подтверждено анализом доказательств по делу и допущенными нарушениями уголовно-процессуальных норм.

На основании анализа доказательств защитник утверждает также следующее:

- никто из свидетелей не подтвердил показаний Ковальчука о причастности Магомедова к хищениям;

- показания Ковальчука против Магомедова и Дидиева не соответствуют действительности и являются, "скорее всего, результатом сговора" между ним, следствием, обвинением и судом;

- в протоколе судебного заседания неверно зафиксированы показания Ковальчука и Газаевой о том, что Газаева не проводила документы за Магомедова;

- абсурдно осуждение Магомедова за хищение ДД.ММ.ГГГГ если к работе в кассе он приступил только с 18 октября 2008 г.;

- суд неправомерно вышел за пределы предъявленного обвинения и необоснованно посчитал, что хищение совершено Магомедовым после 18 октября 2008 г., поскольку в этот период выдача денег из кассы осуществлялась Темировой;

- вывод суда о том, что Магомедов вынужденно заявил о недостаче в кассе "данные изъяты" является необоснованным и голословным;

- уголовное преследование Магомедова является местью органов следствия за правдивое сообщение им сведений о судьбе указанных денежных средств.

Ходатайство в прениях об исключении из числа допустимых доказательств изобличающих Магомедова "сфабрикованных" протоколов допроса Ковальчука от ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ суд необоснованно не разрешил и положил их в основу обвинительного приговора.

В протоколе судебного заседания и приговоре неверно отражены показания свидетеля Котика о том, что он поручил Ковальчуку получить деньги для уплаты НДФЛ в банке.

Магомедов характеризуется положительно, у него не было намерения нарушать закон, а деньги он мог при желании похитить и без участия других лиц.

Обвинение и суд "незаконно уклонились" от исследования в судебном заседании аудиозаписи телефонных переговоров Ковальчика с Дидиевым и другими лицами.

По делу не проведена экспертиза квитанции на сумму "данные изъяты"

Оговор Магомедова Ковальчуком подтверждается показаниями последнего и ходатайством о заключении досудебного соглашения, в которых он не свидетельствовал против него.

Суд не учел в приговоре различные нарушения финансовой дисциплины в части и не дал оценку недостоверным показаниям свидетеля ФИО22.

По мнению защитника, утверждение прокурором обвинительного заключения сделано для того, чтобы увести от уголовной ответственности должностных лиц, ранее похитивших денежные средства части.

Следствие и суд уклонились от экспертизы писем Дидиева в адрес Ковальчука.

Судом незаконно и необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о признании недопустимым доказательством заключения судебной компьютерной экспертизы.

Показания свидетеля ФИО21, данные в ходе судебного заседания, суд голословно и предвзято посчитал данными с целью помочь Магомедову избежать уголовной ответственности.

В судебном заседании свидетель ФИО20 не давал показаний о том, что Магомедов имел достаточные подготовку и опыт работы в финансовой службе, и с ним регулярно проводились занятия, до него доводились изменения в законодательстве, что ключи от кассы были только у Магомедова и командира части, а Ковальчук контролировал работу Магомедова, а свидетели ФИО23, ФИО24, ФИО25 и ФИО26 - о том, что они никогда не получали деньги у начальника финансовой службы.

Вывод суда о том, что Магомедов должен был передать Ковальчуку с "данные изъяты" платежные ведомости, является голословным.

Не соответствует действительности и вывод суда о том, что при выборочном сопоставлении якобы восстановленных платежных ведомостей с основными платежными ведомостями установлено, что денежные средства по ним были перечислены на банковские карты ВТБ, то есть данные суммы фактически не депонировались и не подлежали повторной выдаче.

Несостоятельны "ссылки" суда о том, что изъятый ДД.ММ.ГГГГ в кассе в/ч N компьютер вопреки показаниям свидетеля Чеботаревской включался ДД.ММ.ГГГГ и работал до его изъятия.

В судебном заседании свидетель Новиков не давал показаний о том, что Магомедов мог исполнять обязанности бухгалтера по кассовым операциям, так как это входило в программу его обучения.

В протоколе судебного заседания и в приговоре судом не приведены показания свидетелей ФИО27 и ФИО28 о том, что ДД.ММ.ГГГГ Магомедов сам сказал им до начала проверки о недостаче в кассе ДД.ММ.ГГГГ которые у него получил по двум РКО Ковальчук.

Вопреки выводу суда в приговоре свидетель ФИО29 и осужденный Ковальчук не отрицали, что все документы за ДД.ММ.ГГГГ по кассе ввиду занятости Магомедова провела Газзаева, которая помогала ему делать это в последующем до ДД.ММ.ГГГГ Поэтому Магомедов не мог возразить против этих показаний, которые суд "исказил" в выгодном ему свете.

Вывод суда, что Ковальчук не мог получить "данные изъяты" у ФИО30 до ДД.ММ.ГГГГ является голословным, так как доказательства этого не исследовались.

Не соответствует действительности вывод суда и о том, что в ДД.ММ.ГГГГ сотрудники финансовой службы работали в плановом режиме, в связи с чем не имелось оснований для перераспределения обязанностей между Магомедовым и Газзаевой.

Вывод суда о том, что Магомедов знал о завышении Ковальчуком итогов по кассовой книге является надуманным.

Незаконно осуждение Магомедова по ч. 1 ст. 293 УК РФ на том основании, что якобы вопреки приказу командира части Магомедов выдал "данные изъяты" не около банка после их получения, а непосредственно в кассе части. Ничем не подтверждается вывод суда, что Магомедов знал о недопустимости выдачи "данные изъяты" Ковальчуку для оплаты наличными НДФЛ в банковское учреждение.

Необоснованно и голословно "утверждение" суда о том, что Магомедов имел возможность выдать "данные изъяты" непосредственно раздатчикам из финансовой службы, обязан был выяснять судьбу этих денег, когда на него такой обязанности не было возложено, а доказательств обратного обвинение и суд не смогли привести.

Несостоятелен довод суда о том, что при оговоре Ковальчуком Магомедова в хищениях денежных средств Ковальчук должен был сделать это и по эпизоду с "данные изъяты"

Вывод суда о правомерности возложения на Магомедова обязанности бухгалтера по кассовым операциям в/ч N также несостоятелен, так как в подтверждение своей позиции суд не смог привести ни одной правовой нормы и фактических доказательств, в том числе по поводу наличия у Магомедова специального экономического образования и приравнивания к этому окончания N школы "данные изъяты".

Не учел суд также в приговоре показаний свидетеля Чеботаревской о том, что в случае заимствовавания многомиллионных сумм в/ч N у других войсковых частей РКО оформлялись на начальника финансовой службы, в том числе на Ковальчука.

Отказ Ковальчука в признании исковых требований в полном объеме однозначно означает непризнание им вины в инкриминируемых ему деяниях и свидетельствует о непричастности к ним Магомедова и Дидиева.

Судом незаконно и необоснованно отказано в экспертном исследовании компьютера, на котором следователь ФИО31 "фальсифицировал документы и доказательства по делу", а также в приобщении к делу аудиозаписи всего судебного разбирательства по делу, в которой "в отличие от протокола судебного заседания все зафиксировано полностью и объективно".

Суд вместо обвинения занялся поиском доказательств и для этого противозаконно растянул судебное разбирательство на длительный срок.

Оглашение приговора, назначенное на 11 часов ДД.ММ.ГГГГ суд "необоснованно" отложил до 17 часов этого же дня, "узнав о неприбытии Магомедова по болезни" для изменения приговора, ухудшения его положения и существенного увеличения определенного первоначально ему наказания.

Суд "бесчеловечно" назначил "невиданное по жесткости" наказание еще и "в отместку" за квалифицированное юридически и фактически противодействие "произволу суда", непризнание Магомедовым вины в предъявленном ему обвинении.

При назначении наказания судом "вопреки указанию в приговоре" не учтено то, что Магомедов ранее ни в чем предосудительном замечен не был, к уголовной ответственности привлекается впервые, положительно характеризуется по месту жительства и службы, выполнял задачи по обеспечению правопорядка и общественной безопасности на территории Северо-Кавказского региона, во время судебного разбирательства у него скончался отец, а мать тяжело больна и нуждается в его поддержке. Не учтены судом и те обстоятельства, что роль Магомедова в "преступных деяниях Ковальчука" незначительна, трудился на службе почти по 16 часов ежедневно и без выходных, всеми характеризуется положительно.

При этом суд незаконно признал смягчающим наказание Ковальчуку обстоятельством его несуществующие активное способствование раскрытию и расследованию преступлений, сотрудничество со следствием, изобличение других участников преступлений.

Противоправным является приговор и в части отмены ареста по вступлении приговора в законную силу на "данные изъяты" земельный участок и строение, находящиеся в совместной собственности осужденного Ковальчука и его супруги, передачи документов на это имущество супруге Ковальчука, что сделает невозможным удовлетворение исковых требований потерпевшего по этому делу за счет этого имущества.

В возражениях на кассационные жалобы государственного обвинителя - военного прокурора отдела военной прокуратуры Южного военного округа "данные изъяты" Сказкина Н.Ф. предлагается приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы защитников Маракова С.Е. и Шабанова Х.Я., а также осужденного Дидиева Ш.А. - без удовлетворения.

Рассмотрев материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия не находит оснований для изменения законного, обоснованного и справедливого приговора в отношении осужденных Магомедова и Дидиева.

Вывод суда первой инстанции о виновности осужденных в совершении вмененных им по приговору деяний соответствует фактическим обстоятельствам дела и основан на исследованных в судебном заседании доказательствах: показаниях осужденного Ковальчука, полностью признавшего себя виновным и давшего в судебном заседании показания об обстоятельствах совершения преступных деяний Магомедовым и Дидиевым по своему содержанию, соответствующие изложенному выше, свидетелей ФИО32, ФИО33, ФИО34, ФИО35, ФИО36, ФИО37, ФИО38, ФИО39, ФИО40, ФИО41, ФИО42 ( ФИО43), заключениями экспертов, проводивших судебно-бухгалтерскую и судебную компьютерно-техническую экспертизы, показаниях эксперта ФИО44, свидетелей ФИО45 и ФИО46, ФИО47 и других, актах проверки отдельных вопросов финансово-экономической деятельности и ревизии финансово-экономической деятельности войсковой части N, вещественных доказательствах, протоколах предъявления для опознания, следственного эксперимента, выемки и иных документах.

Вышеперечисленные доказательства достаточно полно и правильно изложены в приговоре, объективно проанализированы, им дана надлежащая оценка, и сомнений в своей достоверности они не вызывают.

Довод защитника Шабанова в кассационных жалобах об искажении судом доказательств в пользу осужденного Ковальчука является голословным и не соответствующим фактическим обстоятельствам дела.

Суд правомерно положил в основу приговора показания осужденного Ковальчука об обстоятельствах совершения им, а также осужденными Магомедовым и Дидиевым преступных деяний, поскольку эти показания были последовательны и подтверждаются совокупностью иных доказательств по делу.

Как видно из этих показаний, Магомедов, согласившись с предложениями Ковальчука похитить денежные средства воинской части, изъял из кассы "данные изъяты" получив в последующем в качестве своей доли "данные изъяты" а также изъял "данные изъяты" изготовил фиктивные расходно-кассовые ордера и фиктивные платежные ведомости, и, не участвуя в хищении денежных средств, незаконно выдал Ковальчуку "данные изъяты".

Вопреки доводам защитника Шабанова в кассационных жалобах, доказательства виновности Магомедова в инкриминируемых ему деяниях достаточно полно изложены в приговоре, им дан обстоятельный анализ, и они надлежащим образом оценены в совокупности с другими доказательствами по делу. При этом данные о том, что эти доказательства, якобы "сфабрикованы", из материалов уголовного дела не усматриваются.

Судом достоверно установлено, что во время совершения преступных деяний Магомедов исполнял обязанности бухгалтера по кассовым операциям, похищенные деньги ему были вверены, а также то, что без его участия Ковальчук не смог бы завладеть денежными средствами воинской части, поскольку только он получал в банке деньги и имел доступ к кассе воинской части. При этом судом обоснованно опровергнута позиция стороны защиты о том, что Магомедов не назначался на указанную должность, не принимал дела, а лишь исполнял указания командования, которые не влекут за собой каких-либо правовых последствий. Напротив, доказательствами по делу подтверждено, что Магомедов на законных основаниях был допущен к исполнению обязанностей бухгалтера, при этом с ним был заключен договор о полной материальной ответственности. Таким образом, вывод суда о том, что деяния Магомедовым совершались с использованием служебного положения является законным и обоснованным.

Более того, у суда не было оснований не доверять показаниям осужденного Ковальчика о том, что Магомедов знал о хищении денежных средств и сам непосредственно в этом участвовал.

Судом дана правильная оценка показаниям осужденного Ковальчука в части того, что он имел единый умысел на хищение неопределенного количества денежных средств. При этом, поскольку в ходе судебного разбирательства было установлено, что вмененные осужденным деяния совершены с разрывом по времени и различными способами, суд обоснованно согласился с их квалификацией по отдельным эпизодам.

Что же касается показаний свидетеля - следователя ФИО48 о едином умысле осужденных на продолжаемое преступление, то они, вопреки доводу кассационной жалобы, в этой части не имеют доказательственного значения, поскольку являются результатом субъективной оценки содеянного осужденными вышеуказанным участником уголовного судопроизводства.

Вопреки доводам кассационных жалоб, из материалов дела не усматривается оснований оговора осужденным Ковальчуком осужденных Магомедова и Дидиева. Не приведены они и в кассационных жалобах. Вопреки утверждениям защитников, показания Ковальчука и ходатайство о заключении досудебного соглашения, а также прекращение уголовных дел в отношении других лиц не свидетельствуют об оговоре Магомедова и Дидиева. Поэтому суд на законных основаниях признал показания осужденного Ковальчука соответствующими фактическим обстоятельствам дела и согласующимися с совокупностью иных исследованных по делу доказательств.

Довод защитника Шабанова о том, что никто из свидетелей не подтвердил показания Ковальчука о причастности Магомедова к совершению хищений, не может повлиять на вышеприведенный вывод суда.

Что же касается утверждений защитника Шабанова о том, что показания Ковальчука - "скорее всего результат сговора между ним, следствием, обвинением и судом", то они являются предположением защитника, в связи с чем не могут быть предметом рассмотрения суда кассационной инстанции.

Так же судебная коллегия расценивает и утверждения защитника в кассационной жалобе о том, что уголовное преследование Магомедова является местью правоохранительных органов, и что утверждение прокурором обвинительного заключения сделано для сокрытия хищений денежных средств другими должностными лицами.

Положительная характеристика Магомедова, а также предположение защитника о том, что осужденный при желании мог похитить денежные средства без участия других лиц, не влияют на вывод суда о виновности осужденного в содеянном.

На основании тщательного анализа доказательств по делу судом достоверно установлено, и этот вывод суда сомнений не вызывает, что передача Магомедовым Ковальчуку денежных средств в сумме "данные изъяты". состоялась в один из дней во второй половине ДД.ММ.ГГГГ При этом суд правильно посчитал субъективной ошибкой показания Ковальчука о том, что выдача ему Магомедовым денег произошла ДД.ММ.ГГГГ Установив вышеуказанную дату, суд, вопреки утверждению защитника в жалобе об обратном, не вышел за пределы обвинения.

Не вызывают сомнений в своей правильности и выводы суда о том, что Магомедов доложил о недостаче в кассе проверяющему Бедросову лишь после задержания Ковальчука в день начала работы проверки финансовой службы части.

Подтверждено доказательствами по делу и то обстоятельство, что именно по указанию Ковальчука Магомедов изготовил на своем рабочем компьютере фиктивные платежные ведомости на сумму "данные изъяты"

Как установлено экспертами, удаленные файлы рабочего компьютера Магомедова содержали информацию в виде платежных ведомостей, которые были изготовлены в период с ДД.ММ.ГГГГ на выплату депонированного денежного довольствия и полевых денег. Сравнение же удаленных ведомостей с основными платежными ведомостями позволило суду полно и правильно установить, что указанные в удаленных ведомостях денежные средства ранее перечислены военнослужащим на банковские карты ВТБ. Этот вывод суда, вопреки соответствующему доводу кассационной жалобы, соответствует фактическим обстоятельствам и основан на материалах дела.

Должным образом оценены судом и показания свидетеля стороны защиты Чеботаревской, как данные с целью помочь Магомедову избежать уголовной ответственности за содеянное. Этот вывод суда достаточно полно мотивирован в приговоре и является правильным. Довод кассационной жалобы о предвзятости суда в оценке показаний названного свидетеля является надуманным и голословным.

Основания для признания показаний свидетеля Темировой недостоверными у суда отсутствовали. Напротив, суд положил в основу приговора ее показания о том, что передача кассы Магомедову состоялась ДД.ММ.ГГГГ что не оспаривается и автором кассационной жалобы.

Вопреки доводам защитника Шабанова в кассационных жалобах, выводы суда об обстоятельствах совершения Магомедовым преступных деяний, о допущенных им нарушениях обязанностей бухгалтера по кассовым операциям, о возложении на него этих обязанностей, а также о том, что он знал о завышении Ковальчуком итогов по кассовой книге, основаны на тщательном анализе всех доказательств по делу и являются обоснованными. При этом данные доводы защитника не влияют на вывод суда о виновности Магомедова в содеянном.

Согласно показаниям осужденного Ковальчука, именно Дидиев предложил ему похитить денежные средства воинской части, предназначенные для погашения задолженности по НДФЛ. При этом, согласно договоренности, Ковальчук должен был получить эти денежные средства в кассе якобы для уплаты НДФЛ и провести их по документам как перечисленные в бюджет, а Дидиев по окончании налоговой проверки составить акт об отсутствии задолженности воинской части, утвердить его у начальника инспекции, а также передать ему банковские платежные документы, подтверждающие факт перечисления воинской части денежных средств на счет налоговой инспекции.

Также из показаний Ковальчука видно, что он передал Дидиеву "данные изъяты" получив от него незаполненный банковский бланк о внесении наличных денежных средств и электронный носитель - флеш-карту с образцами заполнения указанной квитанции и платежного поручения, а в последующем - и акт выездной налоговой проверки об отсутствии задолженности воинской части по НДФЛ.

Помимо приведенной выше совокупности доказательств, эти показания осужденного Ковальчука подтверждаются и оглашенными в суде показаниями свидетеля Мосягина, данными им в ходе предварительного следствия, протоколами его явки с повинной, проверки показаний на месте, согласно которым он, свидетель, рекомендовал Ковальчука и Дидиева друг другу как лиц, с которыми можно решать вопросы, связанные с хищением денежных средств, видел, как Ковальчук передал Дидиеву "данные изъяты"., получив от него файл с документами. Кроме того, из показаний свидетеля ФИО49 в суде следует, что Дидиев предлагал и ему похитить денежные средства, предназначенные для уплаты налогов, и обещал предоставить оправдательные документы.

Суд обоснованно положил в основу приговора и показания свидетелей ФИО50, ФИО51 и ФИО52 об обстоятельствах, предшествовавших передаче Ковальчуком денежных средств Дидиеву.

Правдивость показаний осужденного Ковальчука в отношении Дидиева подтверждается и заключением эксперта, проводившего судебно-бухгалтерскую экспертизу, в соответствии с которым выводы Дидиева в акте об устранении войсковой частью N налоговых нарушений на сумму "данные изъяты". не соответствует действительности.

Вопреки соответствующему доводу в кассационной жалобе защитника Маракова, протоколы предъявления для опознания и следственного эксперимента от 7 августа 2009 г. имеют доказательственное значение, поскольку органами следствия проверены показания Ковальчука о том, в какой пакет и какие коробки им были помещены "данные изъяты". для передачи Дидиеву.

Согласно же показаниям свидетеля - командира воинской части ФИО54, со слов Дидиева и из текста акта налоговой проверки он, свидетель, понял, что задолженность части по НДФЛ отсутствует.

Исследовав всю совокупность доказательств по делу, суд правильно установил сумму похищенных Ковальчуком и Дидиевым денежных средств "данные изъяты". Что же касается суммы НДФЛ, которую воинская часть должна была выплатить, то эта сумма не влияет на размер похищенных денежных средств, в связи с чем соответствующий довод кассационной жалобы защитника Маракова судебная коллегия признает несостоятельным.

Кроме того, утверждение защитника о выплате военнослужащим части суммы вмененных осужденным денежных средств является голословным и не подтвержденным доказательствами по делу.

Вышеприведенная совокупность доказательств опровергает и утверждение защитника о том, что Дидиев якобы пытался своими действиями не допустить хищение денежных средств воинской части.

Довод защитника о необоснованности вывода суда по "вопросу военной тайны" является беспредметным, поскольку приговор этого вывода не содержит.

Что же касается довода защитника об инсценировке передачи денег от Дидиева для Ковальчука, то он является результатом субъективной оценки защитником этого события, не соответствует действительности и опровергается последовательными показаниями в суде осужденного Ковальчука о том, что деньги ему были переданы через ФИО55 для того, чтобы он изменил свои показания в отношении Дидиева, и показаниями свидетеля Алихаджиева об обстоятельствах передачи этих денег.

Вывод суда о необязательности дополнительной налоговой проверки по акту Дидиева от ДД.ММ.ГГГГ. основан на положениях Налогового кодекса РФ и не может быть признан необоснованным.

Довод защитника о том, что суд не дал оценки решению руководителя налогового органа по акту проверки Дидиева, не может повлиять на существо приговора как находящийся за пределами судебного разбирательства.

Что же касается непризнания Ковальчуком гражданских исков воинской части, то, вопреки позиции защитника Шабанова в кассационной жалобе, непризнание исков является правом участника процесса и не свидетельствует о непричастности осужденных Магомедова и Дидиева к совершению преступных деяний.

В то же время вывод суда о том, что Дидиев в силу своего служебного положения имел реальную возможность обеспечить сокрытие хищения денежных средств надлежаще мотивирован, подтвержден доказательствами и сомнений не вызывает

Таким образом, достоверно установив обстоятельства содеянного Магомедовым, суд пришел к верному выводу о виновности осужденного в двух хищениях вверенных по службе денежных средств путем присвоения, совершенных группой лиц по предварительному сговору, с использованием служебного положения, в особо крупном размере и правильно квалифицировал каждое из них по ч. 4 ст. 160 УК РФ.

Кроме того, истолковав все неустранимые сомнения в пользу осужденного, суд пришел к законному и обоснованному выводу о том, что стороной обвинения не предоставлено в суд каких-либо доказательств причастности Магомедова к хищению денег в сумме 64 645 500 руб. В то же время судом установлено, что Магомедов, выдав эти деньги Ковальчуку, вследствие небрежного отношения к службе ненадлежащим образом исполнил возложенные на него обязанности, что повлекло утрату денежных средств в особо крупном размере, то есть причинение крупного ущерба. Поэтому переквалификация действий осужденного с ч. 4 ст. 159 УК РФ на ч. 1 ст. 293 УК РФ является правильной.

Также достоверно установив обстоятельства совершения Дидиевым преступного деяния и дав им правильную юридическую оценку, суд верно квалифицировал его действия как хищение чужого имущества путем обмана, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с использованием служебного положения, в особо крупном размере, то есть по ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Как видно из протокола судебного заседания, в ходе судебного разбирательства в соответствии со ст. 15, 244, 274 УПК РФ обеспечено равенство прав сторон, которым суд первой инстанции, сохраняя объективность и беспристрастие, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Вопреки доводам кассационных жалоб, все представленные сторонами доказательства исследованы судом, все заявленные участниками судебного разбирательства ходатайства разрешены в установленном законом порядке, а содержащиеся в исследованных судом доказательствах противоречия выявлены и устранены.

Судебной коллегией не установлено каких-либо данных, могущих свидетельствовать об исследовании недопустимых доказательств, ошибочном исключении из разбирательства по делу допустимых доказательств или об отказе сторонам в исследовании доказательств, которые могли бы иметь существенное значение для правильного разрешения дела.

При рассмотрении дела судом не установлено предусмотренных ст. 237 УПК РФ оснований для возвращения уголовного дела прокурору. При этом редакция обвинения в постановлениях о привлечении в качестве обвиняемых и обвинительном заключении не исключала для суда возможность постановления приговора или вынесения иного решения.

Доводы защитника Шабанова о нарушениях следователем прав Магомедова при производстве предварительного расследования не подтверждаются материалами дела и не влияют на существо приговора. Более того, судом не установлено в ходе судебного разбирательства таких нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы исключили возможность уголовного преследования осужденных. Что же касается законности возбуждения уголовного дела в отношении Магомедова, то этому обстоятельству дана надлежащая оценка в приговоре суда, обоснованность вывода последнего сомнений не вызывает.

Голословным и противоречащим Кодексу профессиональной этики адвоката является довод защитника Шабанова о, якобы, ненадлежащем исполнении защитником ФИО56 своих обязанностей по защите Магомедова, поскольку данные о нарушении права указанного осужденного на защиту из материалов дела не усматриваются.

При этом, вопреки соответствующим доводам кассационных жалоб, прекращение следователем уголовного дела в отношении других лиц не свидетельствует о незаконности привлечения Магомедова к уголовной ответственности.

Доводы жалобы, касающиеся того, что в протоколе судебного заседания якобы неверно отражены показания осужденного Ковальчука, свидетелей ФИО57, ФИО58, ФИО59, ФИО60, ФИО61 и ФИО62, по своему содержанию соответствуют замечаниям на протокол судебного заседания, которые были рассмотрены судьей в установленном порядке и обоснованно отклонены. Правильность этого решения судьи у суда кассационной инстанции сомнений не вызывает. Поэтому соответствующие доводы кассационной жалобы защитника судебная коллегия не может признать состоятельными.

Все ходатайства стороны защиты о признании доказательств недопустимыми были рассмотрены судом в установленном законом порядке. При этом судебной коллегией не установлено доводов ходатайств стороны защиты, которые не были бы предметом судебного рассмотрения.

Так судом в соответствии с требованиями УПК РФ рассмотрено ходатайство защитника Шабанова о признании недопустимым доказательством заключения эксперта, проводившего судебно-бухгалтерскую экспертизу. Вопреки голословным утверждениям защитника в кассационной жалобе, определение суда от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в удовлетворении ходатайства защитника должным образом мотивировано, является законным и обоснованным.

Также законным, обоснованным и мотивированным судебная коллегия находит определение суда от ДД.ММ.ГГГГ г. об отказе в удовлетворении ходатайств защитника Маракова и осужденного Дидиева о признании вышеуказанного заключения эксперта недопустимым доказательством. При этом судом дана тщательная оценка всем доводам авторов ходатайств, которые достаточно последовательно и полно изложены в определении суда.

В соответствии со ст. 292 УПК РФ в ходе прений сторон заявление каких-либо ходатайств, в том числе, о признании доказательств недопустимыми, не предусмотрено. Поэтому довод кассационной жалобы защитника Шабанова о том, что суд не разрешил ходатайство стороны защиты об исключении из числа доказательств протоколов допроса Ковальчука, является несостоятельным.

Как видно из протокола судебного заседания, сторонами не заявлялось ходатайство о признании недопустимым доказательством заключения экспертов, проводивших судебную компьютерно-техническую экспертизу. Поскольку основания для признания этого доказательства недопустимым отсутствовали, суд на законных основаниях положил заключение экспертов в основу приговора.

Также в ходе судебного заседания сторонами не заявлялось ходатайство о назначении почерковедческой экспертизы по письмам Дидиева. Так как основания для назначения этой экспертизы отсутствовали, соответствующий довод кассационной жалобы является беспредметным.

Законное, обоснованное и мотивированное определение вынесено судом по ходатайству стороны защиты о назначении технико-криминалистической экспертизы документа - бланка квитанции ОАО "Россельхозбанк" серии АК N 58326.

Вопреки соответствующим доводам защитника Шабанова в кассационной жалобе, в судебном заседании сторонами не заявлялось ходатайство об экспертном исследовании компьютера следователя ФИО63. В то же время судом принято правильное решение об отказе в удовлетворении ходатайства защитника Шабанова об осмотре с привлечением специалиста жесткого диска с компьютера указанного лица.

Не вызывает сомнения и правильность решения суда об отказе в удовлетворении ходатайства защитника Шабанова о приобщении к материалам дела диктофона с аудиозаписями хода судебного разбирательства.

Законным и обоснованным решением суда является отказ в удовлетворении ходатайства стороны защиты о непосредственном исследовании в судебном заседании вещественных доказательств - денег в сумме "данные изъяты" изъятых у Ковальчука.

Касаясь доводов защитника Маракова и осужденного Дидиева по вопросам подсудности уголовного дела, несогласия со вступившими в законную силу постановлением судьи о назначении судебного заседания, кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда об оставлении этого постановления без изменения, а также с постановлением судьи окружного военного суда об отказе в удовлетворении надзорной жалобы, судебная коллегия находит их неподлежащими рассмотрению как неотносящиеся к предмету исследования суда кассационной инстанции.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ по конкретному уголовному делу в силу ст. 90 УПК РФ не имеет преюдициального значения для настоящего уголовного дела, в связи с чем, вопреки утверждению защитника в жалобе, не может быть признано подтверждением отсутствия состава преступления в деянии осужденного Дидиева.

Что же касается доводов о якобы имевших место нарушениях уголовно-процессуального закона в отношении Дидиева, то они, как не основанные на материалах дела, вопреки утверждению защитника об обратном, не свидетельствуют о нарушении прав осужденного на защиту. При этом судом первой инстанции доводы стороны защиты о применении пыток к Дидиеву и содержании его на гауптвахте в приговоре должным образом оценены и мотивированно признаны в качестве обстоятельств, не влияющих на достоверность доказательств обвинения.

Утверждения защитника Маракова в кассационной жалобе о предвзятости предварительного следствия, его необъективности, избирательности, нарушении правил оценки доказательств в ходе рассмотрения уголовного дела не нашли своего подтверждения.

Отсутствовали у суда первой инстанции и основания для исключения вещественных доказательств из числа доказательств стороны обвинения по делу. Довод же защитника о нарушении прав осужденного Дидиева на ознакомление с вещественными доказательствами - деньгами, которые не были обнаружены в ходе предварительного следствия, является несостоятельным.

Вопреки доводам защитника Шабанова в кассационной жалобе, данные об умышленном затягивании судом времени судебного разбирательства из материалов дела не усматриваются.

Не усматривается из протокола судебного заседания и "необоснованного отложения" провозглашения приговора с 11 ч. до 17 ч. ДД.ММ.ГГГГ Утверждение защитника Шабанова о том, что суд сделал это, узнав о неприбытии Магомедова, для ужесточения ему наказания, является надуманным и материалами дела не подтверждается.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что каких-либо нарушений уголовного или уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, материалы дела не содержат.

Вопреки доводам кассационных жалоб, наказание осужденным назначено с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, обстоятельств совершенных ими преступлений и данных о личности, ввиду чего является справедливым.

При назначении наказания осужденным Магомедову и Дидиеву суд привел в приговоре и в должной мере учел все положительные данные о личности: привлечение к уголовной ответственности впервые, их положительные характеристики, выполнение Магомедовым задач по обеспечению правопорядка и общественной безопасности на территории Северо-Кавказского региона РФ.

Данные обстоятельства позволили суду не применять к подсудимым дополнительные наказания, предусмотренные санкциями ч. 4 ст. 159 и ч. 4 ст. 160 УК РФ.

Относительно доводов защитника, что судом первой инстанции не были учтены обстоятельства, связанные с семейным положением осужденного Магомедова: смерть отца во время судебного разбирательства, болезнь матери и необходимость ухода за ней, то они не могут быть признаны основаниями для признания приговора несправедливым, поскольку приведенные данные о семейном положении осужденного были известны суду первой инстанции при рассмотрении дела и, хотя не указаны в описательно-мотивировочной части приговора, учтены судом при назначении наказания.

Касаясь довода о том, что судом не учтены различные нарушения финансовой дисциплины в воинской части, то он не может быть признан состоятельным, поскольку непосредственно на Магомедове лежала обязанность по ее обеспечению, а преступления им и были совершены в нарушение финансовой дисциплины.

Доводы защитника, касающиеся назначения наказания осужденному Ковальчуку, судебная коллегия оставляет без рассмотрения в связи с отсутствием кассационного повода.

В соответствии с ч. 2 ст. 360 УПК РФ судебная коллегия находит неприемлемыми доводы кассационной жалобы в части оспаривания решения суда об отмене ареста на имущество осужденного Ковальчука.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что оснований для признания обжалуемого приговора несправедливым вследствие чрезмерной суровости назначенного Магомедову и Дидиеву наказания не имеется.

Отсутствуют и основания для изменения приговора в части решения по гражданскому иску войсковой части 16544.

Руководствуясь ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Грозненского гарнизонного военного суда от 25 июня 2012 г. в отношении Магомедова Закира Раджабовича и Дидиева Шовхала Абдулмажитовича оставить без изменения, а кассационные жалобы защитников Маракова С.Е., Шабанова Х.Я. и осужденного Дидиева Ш.А. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: