Кассационное определение Уральского окружного военного суда от 03 июля 2012 г.

Кассационное определение Уральского окружного военного суда Свердловской области от 03 июля 2012 г.
(Извлечение)

Уральский окружной военный суд в составе: председательствующего Яковлева И.А., судей Постникова В.Н. и Абасова К.А., при секретаре Арестоуровой В.И., с участием военного прокурора отдела военной прокуратуры Центрального военного округа подполковника юстиции Сумишина В.А., военного прокурора Челябинского гарнизона полковника юстиции Двинянина А.А., представителя потерпевшей Князева И.В., оправданного Замахова Э.Д. и его защитника - адвоката Берестюк О.В., представившей удостоверение N 0000 и ордер N 000, рассмотрел в судебном заседании уголовное дело по кассационному представлению военного прокурора Челябинского гарнизона полковника юстиции Двинянина А.А. и кассационной жалобе представителя потерпевшей - врио командира войсковой части ХХ10 подполковника Клементьева А.В. на приговор Челябинского гарнизонного военного суда от 11 марта 2012 года, согласно которому военнослужащий по контракту войсковой части ХХ10 полковник

Замахов Э. Д., родившийся ХХ ХХХХХ 19ХХ года в пос. Поселок1 Район1 района Область1 области, гражданин Российской Федерации, имеющий высшее профессиональное образование, женатый, имеющий троих детей, несудимый, прож.: Область2 область, г. Город1, Улица1, д. ХХ, кв. ХХ, занимавший должность командира войсковой части ХХ10, освобожденный от занимаемой должности 2 июля 2009 года и зачисленный в распоряжение командира войсковой части ХХ73,

был оправдан по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 160 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26) и ч. 1 ст. 286 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162), за отсутствием в деянии составов указанных преступлений.

Заслушав доклад судьи Абасова К.А., выступления оправданного и его защитника Берестюк О.В., настаивавших на оставлении приговора суда первой инстанции без изменения, а кассационных представления и жалобы - без удовлетворения, а также мнение прокурора отдела военной прокуратуры Центрального военного округа подполковника юстиции Сумишина В.А., военного прокурора Челябинского гарнизона полковника юстиции Двинянина А.А. и представителя потерпевшей Князева И.В., полагавших необходимым поданные кассационные представление и жалобу удовлетворить, вышеуказанный приговор Челябинского гарнизонного военного суда отменить, а уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд, в ином составе суда, окружной военный суд

УСТАНОВИЛ:

органами предварительного следствия Замахов Э.Д. обвинялся в превышении должностных полномочий, повлекших существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, и в хищении с использованием своего служебного положения вверенного чужого имущества, совершенных при следующих обстоятельствах.

Замахов проходил военную службу в должности командира войсковой части ХХ10 и являлся начальником для военнослужащих Пупынина В.А. - помощника командира по финансово-экономической работе, Черкашиной Т.А. - казначея, Свидетель1 и Свидетель2 - военных комендантов 4 и 5 войсковых комендатур соответственно.

В период с 23 по 29 декабря 2008 года Замахов с целью присвоения приказал Пупынину при выдаче Свидетель1 и Свидетель2 дополнительной материальной помощи для ее последующий раздачи подчиненным военнослужащим собрать с указанных комендантов 70000 рублей и передать ему. При этом Пупынин самостоятельно определил, что Свидетель1 недополучит 30000 руб., а Свидетель2 - 40000 руб., о чем сообщил Черкашиной.

29 декабря 2008 года Замахов для получения дополнительных указаний направил Свидетель1 и Свидетель2 к Пупынину, который передал им требования Замахова об оставлении денег и довел размеры недополучаемых сумм. Во второй половине того же дня коменданты сообщили Черкашиной о приказе командира части, и та недовыплатила Свидетель1 и Свидетель2 30 и 40 тысяч руб. соответственно, а полученные 70000 рублей передала Замахову в его служебном кабинете. Эти деньги Замахов присвоил.

Причинив войсковой части ХХ10 ущерб на сумму 70000 рублей и подорвав авторитет государственной власти, Замахов существенно нарушил интересы общества и государства.

Тем самым, по мнению органов предварительного следствия, Замахов явно превысил свои должностные полномочия, что повлекло существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, а также путем использования своего служебного положения совершил хищение вверенного ему чужого имущества. Такие действия Замахова квалифицированы по ч. 1 ст. 286 УК РФ и ч. 3 ст. 160 УК РФ.

Приговором Челябинского гарнизонного военного суда от 11 марта 2012 года Замахов по предъявленному обвинению был оправдан ввиду отсутствия составов указанных преступлений. Гражданский иск войсковой части ХХ10 о взыскании материального ущерба в сумме 70000 рублей оставлен без рассмотрения.

Не согласившись с вынесенным оправдательным приговором, государственный обвинитель военный прокурор Челябинского гарнизона полковник юстиции Двинянин А.А. обратился в окружной военный суд с кассационным представлением, а представитель потерпевшей войсковой части ХХ10 Клементьев А.В. - с кассационной жалобой, в которых, ссылаясь на то, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, содержатся просьбы об отмене приговора и направлении дела на новое рассмотрение в ином составе.

В кассационном представлении военный прокурор Двинянин указал, что при вынесении приговора гарнизонный военный суд:

- посчитал установленным, что 70000 рублей были действительно удержаны в кассе войсковой части ХХ10. Вместе с тем, суд также указал, что обвинение не представило телефонограмму о выделении денег для выплаты дополнительной материальной помощи и расходное расписание о поступлении на расчетный счет этих денег. Такое указание усилило эффект оправдания;

- неверно расценил показания Пупынина, Черкашиной, Свидетель2 и Свидетель1 как противоречивые и непоследовательные. Однако суть последовательных и согласующихся между собой показаний этих лиц на следствии и в суде по существу не менялась. Они постоянно утверждали, что деньги были собраны по указанию командира части Замахова и переданы ему же.

Так, Черкашина показала, что Пупынин отдал ей распоряжение, чтобы Свидетель1 и Свидетель2 оставили в кассе 30 и 40 тысяч рублей соответственно. Оба коменданта ей также подтвердили, что знали о необходимости оставления денег. Недовыданные 70000 руб. она после обеда 29 декабря 2008 года отдала Замахову в его кабинете. Пупынин, в свою очередь, показал, что приказал Черкашиной при выдаче материальной помощи собрать с Свидетель1 и Свидетель2 70000 руб., которые передать Замахову по его распоряжению. Сами Свидетель1 и Свидетель2 дали показания о том, что оставили в кассе войсковой части деньги по указанию Замахова, переданного им через Пупынина. Избирательная оценка показаний этих лиц по отрицанию вины Замахова также дает основания сомневаться в беспристрастности председательствующего по делу и принятого им решения, так как трактовка произведена только в интересах подсудимого, а не в своей совокупности. Аналогичный подход суд применил и к оценке показаний подсудимого;

- принял версию подсудимого, что он не давал распоряжений о сборе денег с комендантов, и Черкашина ему их 29 декабря 2008 года не приносила, так как в тот день после обеда он, Замахов, с 16 до 17 часов 30 минут находился в карауле N 1, куда проследовал на личном автомобиле. Однако такие показания подсудимый ранее не давал и впервые заявил об этом в 2012 году. Его показания, вопреки доводам суда, являются непоследовательными;

- неверно в пользу подсудимого оценил показания Черкашиной, что она выдала причитающееся Замахову денежное довольствие около 10 часов 29 декабря 2008 года. Однако в действительности Черкашина показала, что до обеда Замахова не видела и принесла ему положенные выплаты после 16 часов вместе с 70000 руб.;

- в приговоре сделал необоснованный вывод о расширении государственным обвинителем объема обвинения в части времени передачи Черкашиной денег Замахову. Вместе с тем, согласно обвинению, Черкашина передала командиру части 70000 руб. после обеда;

- при рассмотрении дела грубо нарушил принцип состязательности сторон и ограничил право стороны обвинения на исследование доказательств. Так, суд отказал в удовлетворении ходатайства обвинения об исследовании документации парка части о выездах автомашин для проверок караулов для сопоставления со временем проверок караула, указанном в постовых ведомостях;

- не учел, что выдача дополнительной материальной помощи в войсковой части ХХ10 состоялась 29 декабря 2008 года. Именно в этот день в 16 часов 46 минут из служебного кабинета Замахова произведен телефонный звонок в его квартиру. Свидетель Черкашина указала, что при передаче денег Замахову тот разговаривал по телефону. Свидетель Нафикова З.Х., дежурившая в этот день в приемной командира части, показала, что родственников Замахова не знает, те к нему в кабинет не приходили, а на время убытия командир части свой кабинет закрывал. Хотя это свидетельствует, как указал автор кассационного представления, что 29 декабря 2008 года в указанное время из своего служебного кабинета мог звонить только сам Замахов, эти доказательства суд необоснованно отверг. Одним из оснований непринятия доказательств явилась ошибка следствия, которое указало время соединения в 16 час. 45 мин., тогда как разговор состоялся в 16 час. 46 мин.;

- принял утверждения жены подсудимого свидетеля Замаховой Е.А., что она звонила из служебного кабинета мужа в конце декабря 2008 года, тогда как они являются голословными и даны для оправдания мужа. Делая вывод, что она и могла звонить 29 декабря 2008 года из кабинета Замахова, суд не указал, почему положил это доказательство в основу оправдательного приговора, а доводы обвинения и показания Нафиковой отверг. Поскольку п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года N 1 запрещает включение в оправдательный приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного, показания жены Замахова, оправдывающие его, являются несостоятельными;

- безосновательно отверг показания свидетелей Мурашко А.Р., Хабилова М.М., Свидетель1 и Васильева В.А., которым стало известно о сборе денег по распоряжению Замахова. Однако по показаниям Мурашко недовыдачу ей денег Свидетель1 пояснил указаниями командира части, а на двери кабинета коменданта висел лист с объявлением о сборе денег по решению Замахова. Свидетель Васильев показал, что знал о решении Замахова о сборе денег. Из показаний свидетеля Хабилова следует, что он спрашивал Свидетель1 о причинах сбора денег, на что тот отослал его к командиру части. Свидетель1 рассказала суду, что ее муж удержал часть денег по решению Замахова;

- не учел, что показания перечисленных выше свидетелей либо указывают на причастность Замахова к преступлению, либо свидетельствуют об обратном. Но если свидетели дали изобличающие Замахова показания, суд отвергать их был не вправе;

- при оправдании подсудимого счел доказательства обвинения предположительными и небесспорными, но в то же время не учел заинтересованность при даче показаний самого Замахова, его жены и подчиненных ему лиц. Полученные доказательства суд в их взаимосвязи и совокупности не оценил;

- необоснованно отверг показания сотрудника ФСБ Крылова А.Н. и свидетеля Файзутдиновой И.Р. Неверно отклонил суд показания и иных свидетелей, поскольку, по мнению суда, они являлись производными от первых;

- исходил из факта оказания Крыловым недозволенных методов воздействия на Свидетель2 при отобрании у него объяснения, о чем тот сообщил в своем рапорте от 20 января 2009 года. В то же время ни сам Свидетель2, ни Крылов в судебном заседании такого давления не подтвердили. Напротив, Свидетель2 указал, что этот рапорт составлен под давлением самого Замахова. Неверная оценка происшедшему дает основания сомневаться в объективности и беспристрастности судьи Корнеева О.А., вынесшего приговор;

- в качестве доказательств невиновности указал показания свидетелей Попова А.А. и Короткова А.К. Однако показания этих лиц подтверждают причастность Замахова к совершению преступлений, поскольку подтверждают, что Замахов, сам отдавший Пупынину указание об удержании денег, служебного расследования о невыдаче денег не провел;

- положил в основу приговора показания Замахова, данные им в судебном заседании при допросе стороной защиты. Вместе с тем, подсудимый фактически отказался от дачи показаний, как отказался отвечать и на вопросы стороны обвинения. Тем самым суд нарушил предусмотренное статьей 275 УПК РФ право государственного обвинителя допросить подсудимого и принцип состязательности сторон;

- вопреки п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года N 1 в приговоре не указал, на основании анализа каких доказательств сделал вывод о невиновности подсудимого по каждой статье обвинения.

В обоснование кассационной жалобы врио командира войсковой части ХХ10 Клементьев привел следующие доводы.

Вывод гарнизонного военного суда о том, что Пупынин, Черкашина, Свидетель1 и Свидетель2 являются заинтересованными лицами, неправилен. Суд не указал, в чем именно они заинтересованы, имеется ли мотив для оговора Замахова и в чем он заключается. Вместе с тем, суд положил в основу приговора показания жены подсудимого, не посчитав ее заинтересованной в деле, хотя она таковой в действительности является. При этом, показания Свидетель1, супруги коменданта Мельничука В.К., суд отверг как свидетельство заинтересованного лица. Тем самым, суд не указал, по каким основаниям принял одни доказательства и отверг другие.

Кроме того, суд необоснованно не принял доводы обвинения о том, что вина Замахова подтверждается фактом непроведения им расследования по факту недовыдачи военнослужащим денег. Суд указал, что Замахов не мог назначить проверку, так как такое разбирательство проводил сотрудник ФСБ Крылов. Однако не учтено, что в соответствии с Федеральным законом "О материальной ответственности военнослужащих" Замахов как командир части такую проверку провести был должен. Такое бездействие подтверждает вину Замахова в совершении преступления, так как невиновное лицо назначило бы административное расследование.

В заключение жалобы представитель потерпевшей указывает, что суд принял доводы только стороны защиты.

Рассмотрев материалы дела, обсудив доводы кассационных представления и жалобы, а также выступлений участников процесса, окружной военный суд находит приговор в отношении Замахова законным и обоснованным.

Как видно из приговора, гарнизонный военный суд предпринял все необходимые меры для всестороннего, полного и объективного рассмотрения уголовного дела. В ходе судебного заседания должным образом исследованы все имеющие значение для дела обстоятельства, подлежащие выяснению, им дан надлежащий и беспристрастный анализ. Решение о невиновности Замахова убедительно основано на достаточной совокупности исследованных и приведенных в приговоре доказательств, которые суд надлежащим образом проверил, проанализировал и оценил как каждое в отдельности, так и в их совокупности и взаимосвязи между собой. Относимость, допустимость и достоверность этих доказательств сомнений не вызывает.

В соответствии с п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 апреля 1996 года N 1 "О судебном приговоре" при постановлении приговора должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам. Суд должен указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты.

В этой связи гарнизонный военный суд, рассматривая обвинение Замахова в обретении умысла на хищение после перечисления на счет части дополнительной материальной помощи для военнослужащих с 23 декабря 2008 года, указал, что Черкашина получила эти деньги лишь 26 декабря 2008 года, а не раньше. Именно в связи с проверкой довода обвинения о времени возникновения умысла суд обоснованно констатировал, что обвинением не представлены поступившая в декабре 2008 года телефонограмма о выделении денег и расходное расписание от 23 декабря 2008 года. С учетом приведенного судом сделан правильный вывод, что обвинение Замахова в том, что он уже 23 декабря 2008 года достоверно знал о поступлении денег на счет и с того же дня запланировал хищение, доказательствами не подкреплено. Доводы кассационного представления в этой части несостоятельны.

Вопреки позиции авторов кассационных представления и жалобы, суд первой инстанции при решении вопроса о виновности Замахова в совершенных преступлениях верно оценил показания основных свидетелей Пупынина, Черкашиной, Свидетель1 и Свидетель2 как противоречивые и непоследовательные, а потому в изобличающей Замахова части их отверг. При этом гарнизонный военный суд в этой связи указал и динамику их существенных изменений. Выводы проведенного анализа являются достоверными и правильными. Соглашается с ними и окружной военный суд.

В частности, еще при даче первичного объяснения 3 февраля 2009 года Черкашина указывала, что Пупынин, отдавая распоряжение о сборе денег с комендантов, действовал только от своего имени и на Замахова, как на инициатора приказания, не ссылался вовсе. Тогда же со слов Пупынина она узнала, что деньги предназначены для отправки в дивизию. В свою очередь Пупынин, противореча Черкашиной, при даче объяснений 9 марта 2009 года пояснял, что не интересовался у Замахова, куда пойдут собранные деньги, то есть об их последующем предназначении не знал. В свою очередь и Свидетель1 в своем объяснении от 5 марта 2009 года, вопреки пояснениям Пупынина, указывал, что распоряжение оставить деньги в кассе получил от самого Пупынина и тот лично на Замахова как на лицо, приказавшее собрать деньги, не ссылался. В этом же пояснении Свидетель1 указал, что действительно пояснял подчиненным военнослужащим недовыдачу денег распоряжением командира части, но пояснял так, чтобы не возникало вопросов. Как правильно отметил гарнизонный военный суд, лично Замахов ни Черкашиной, ни Свидетель1 и ни Свидетель2 указаний о недовыдаче денег не давал. Это утверждение осталось неизменным. Ссылка военного прокурора, что названные выше лица постоянно свидетельствовали о сборе денег с комендантов по личному указанию Замахова материалам дела не соответствует. Верными и обоснованными являются и изложенные в приговоре выводы суда первой инстанции о последующей значительной многократной ситуационной корректировке последующих показаний этими лицами.

Соглашаясь с таким выводом, окружной суд указывает, что Черкашина в судебном заседании утверждала, что Пупынин ей сразу же сообщил размер денежных средств, которые должен оставить Свидетель1 и Свидетель2. (л.д. 8-9 т. 26, 45-71 т.30, 226-237 т. 31). Однако Свидетель1, вопреки показаниям Черкашиной, в суде стал утверждать, что та 29 декабря 2008 года не знала, сколько же денег он должен оставить и сумму назвал он сам (л.д. 109 т. 31). Хотя Свидетель1 и Свидетель2 на протяжении более трех лет разбирательств указывали, что узнали о необходимости недополучения денег лишь только от Пупынина, на чем, кстати, настаивало и обвинение, в судебном заседании сам Пупынин показал, что и до него Свидетель1 и Свидетель2 знали, что недополучат материальную помощь на подчиненных (л.д. 271-275 т. 30).

Принимая решение о невиновности Замахова, гарнизонный военный суд, как следует из протокола судебного заседания и приговора, исходил из того, что фактические обоснования обвинения о том, что Свидетель1 и Свидетель2 получили указания об оставлении денег в кассе практически от Замахова, поскольку тот 29 декабря 2008 года направил первого к Пупынину, а Свидетель2 - к Свидетель1 и Пупынину, а в дальнейшем коменданты доложили Замахову об оставлении денег, являются голословными и предположительными. Так, Свидетель2 и Свидетель1, как и сам подсудимый, показали (л.д. 113-116 т.1, л.д. 225 т. 15, л.д. 6-7 т. 26, л.д. 209-244 т.30, л.д. 95 т. 31, л.д. 175-186 т. 16, л.д. 31-32 т.1, л.д. 130-133 т. 1, л.д. 54-57 т. 9, л.д. 137-159 т. 16, л.д. 292-294 т. 27, л.д. 2-31 т. 31, л.д. 34-36, 67-69, 143-144 т. 9, л.д. 173-174 т. 15, л.д. 99-100, 103 т. 16, л.д. 74, 84-98, 102 т. 23, л.д.57-58 т. 24, л.д. 152-154 т. 28, л.д. 90-97 т.34), что 29 декабря 2008 года, как делали всегда и все коменданты, доложили Замахову о цели прибытия в часть. Свидетель2 в ходе допросов 9 апреля 2009 года, 22 сентября 2009 года и в судебном заседании уточнил, что в ходе доклада выяснял у Замахова, куда передать рапорта военнослужащих о выдаче материальной помощи, и именно потому Замахов переадресовал его к Пупынину. Позже, в 2009 году в телефонном разговоре Замахов на его доклад о случившемся ответил, что о сборе денег ему ничего неизвестно. Свидетель1 же, как это прямо приведено в приговоре, в судебном заседании уверенно показал, что при убытии из части доложил Замахову, что он нечто оставил в кассе, но что конкретно, а также что оставил именно деньги, не говорил.

Свидетель Файзутдинова, чьи показания согласно кассационному представлению обвинение считает достоверными и правдивыми (л.д. 66 - 71 т. 32), пояснила, что по существовавшему в части порядку именно помощник командира по финансовой работе передает рапорта военнослужащих на выплату командиру части, а затем забирает их у него и направляет ей для составления раздаточных ведомостей. В этой связи направление Замаховым комендантов как для передачи рапортов подчиненных об оказании материальной помощи, так и для получения денег на подчиненный личный состав, к лицу, ответственному за выдачу денежных средств, то есть Пупынину, полностью соответствовало служебной необходимости. С учетом этого оценка такого распоряжения Замахова комендантам убыть к Пупынину, как отданного намеренно для совершения злодеяния, явно надуманна и действительно свидетельствует об обвинительном уклоне. Это же относится и к команде Замахова Свидетель2 выяснить вопросы получения материальной помощи у прибывшего ранее для такого же получения денег Свидетель1. Довод обвинения об осведомленности Замахова, что Свидетель1 оставил в кассе именно деньги в этой связи имеет вероятностный характер, а потому принят быть не может.

Черкашина действительно многократно указывала в своих исследованных в судебном заседании показаниях, что деньги Замахову она передавала в его служебном кабинете во второй половине дня. А именно: после 16 часов (объяснение от 3 марта 2009 года), около 17 час. 15 мин. (протокол допроса от 7 апреля 2009 года), около 17-17 час. 30 мин. (в судебном заседании л.д. 127-136 т. 16), после 16 часов (протокол допроса от 16 мая 2011 года), в конце рабочего дня, который заканчивался в 17 час. 30 мин. (в судебном заседании л.д. 226 -256 т. 31) и, окончательно, с 16 до 17 (то же). Эти показания Черкашиной гарнизонным военным судом тщательно проверены и обоснованно отвергнуты ввиду отсутствия Замахова в своем кабинете с 16 часов до 17 час. 30 мин. 29 декабря 2008 года и его пребывания в это время в карауле с проверкой. Объективные доказательства такого отсутствия, как - то: постовая ведомость с отметками о времени проверки, показания свидетелей, несших в тот день службу в карауле: Хисамутдинова, Гораздова, Колмыкова, а также иных лиц, это подтвердивших: Кузнецова, Волошина, Хафизова, Логинова и Ваганова, являются исчерпывающими, полностью согласующимися между собой, и сомнений как в своей совокупности, так и в отдельности не вызывают.

Утверждение обвинения о неверной оценке судом времени получения Замаховым денежного довольствия у Черкашиной около 10 часов 29 декабря 2008 года несостоятельно. Как видно из приговора, это время приведено при указании показаний подсудимого. Внести самостоятельные корректировки в этой части суд был не вправе. При этом время получения Замаховым причитающегося денежного довольствия суд не устанавливал. Суть такого довода в приговоре оценена в свете меняющихся показаний Черкашиной, которая изначально в ходе объяснений 3 февраля, 3 марта 2009 года и при допросе 16 мая 2009 года категорически утверждала, что 29 декабря 2008 года причитающихся выплат Замахову не выдавала и изменила на прямо противоположные их лишь в мае 2009 года.

Обвинение Замахова в получении денег от Черкашиной во второй половине дня 29 декабря 2008 года не освобождало суд первой инстанции от оценки ее показаний, выяснения и проверки точного времени, места и обстоятельств передачи денег, а также, в конечном счете, подтверждения или опровержения доводов о непричастности Замахова к этому. Правила оценки доказательств в этой связи суд первой инстанции не нарушил. К тому же, указание Черкашиной конкретного времени вручения денег, на котором она настаивала, не позволяло суду неосновательно расширять приведенные ею временные рамки. Именно это обоснованно указано в приговоре.

Ошибочным является и выраженное в кассационном представлении несогласие военного прокурора с оценкой судом показаний свидетелей Черкашиной, Нафиковой и Замаховой телефонного разговора из кабинета Замахова 29 декабря 2008 года. Выводы гарнизонного военного суда в этой части являются правильными. Нафикова, как обоснованно указано в приговоре, изначально и последовательно утверждала в своих показаниях от 1 февраля 2012 года (л.д. 13-19 т. 32), что непрерывно в приемной не находилась и отлучалась из нее на некоторое время. Ввиду установленного отсутствия Замахова в кабинете 29 декабря 2008 года с 16 до 17 часов 30 минут и опровержения соответствующих показаний Черкашиной, вывод суда об осуществлении звонка супругой подсудимого является обоснованным и полностью согласуется с иными доказательствами по делу. При этом суд, как видно из приговора, привел ошибочное указание обвинением времени такого соединения в 16 час. 45 мин., тогда как исходил из исследованной распечатки телефонных переговоров, в которой указано объективное время. Сказанное полностью относится и к ссылкам обвинения на то, что в отсутствие Замахова его кабинет закрывался: о контроле за этим не сообщил никто из допрошенных многочисленных свидетелей, ни Нафикова.

Доводы кассационных представления и жалобы о заинтересованности Замаховой в даче показаний в пользу мужа надуманны. Оценка ее показаний, как указано выше, произведена в совокупности с иными доказательствами и показаниями самого Замахова о невозможности осуществления им телефонного разговора из служебного кабинета около 16 часов 46 минут 29 декабря 2008 года.

Согласно ст. 14 Уголовно-процессуального кодекса РФ обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Все неустранимые сомнения в виновности обвиняемого трактуются в его пользу. В силу прямого установления этой нормы, только лишь обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.

Гарнизонный военный суд, как следует из протокола судебного заседания и приговора, оценил все доказательства в строгом соответствии со ст. 88 УПК РФ путем их всестороннего полного анализа в их совокупности и сопоставления между собой. Доводы государственного обвинения о том, что изобличающие Замахова показания не могут быть оценены в ином качестве на требованиях Закона не основаны.

С учетом этого мнение обвинения о неверном принятии судом доводов Замахова о своей невиновности, неправильной трактовке его показаний и необходимости отклонения показаний подсудимого о непричастности к отданию незаконного приказа и к хищению окружной суд категорически отвергает. Это же относится и к упрекам подсудимому в даче показаний в свое оправдание и его защитной позиции. Более того, обвинение не привело никаких сведений о заинтересованности многочисленных свидетелей, так или иначе подтвердивших показания подсудимого, в исходе дела. Нет таких сведений и в материалах дела.

Безосновательно и голословно и мнение военного прокурора о заинтересованном, необъективном и предвзятом отношении председательствующего по данному делу, т.к. каких-либо доказательств и сведений об этом не представлено. Отсутствуют таковые и в материалах уголовного дела. Заявлений об этом никто из участвующих в деле лиц, в том числе и сторона обвинения, и сам поддерживающий обвинение в суде военный прокурор Двинянин, за значительное время судебного разбирательства не делал.

Отвергает окружной суд и упреки государственного обвинения в нарушении гарнизонным военным судом принципа состязательности. Как видно из протокола судебного заседания, в течение длительного рассмотрения дела обвинение беспрепятственно пользовалось правом предоставления доказательств, собранных как за 19 месяцев предварительного следствия, так и за время длительных судебных заседаний. В этой связи отказ суда исследовать по ходатайству обвинения документацию парка войсковой части ХХ10 о выездах автомашин для проверки караулов по понедельникам до 29 декабря 2008 года, как и по понедельникам января 2009 года для сопоставления со временем проверок караулов правилен. Предполагаемые результаты такого анализа применительно к конкретным обстоятельствам 29 декабря 2008 года требованиям допустимости и достоверности не отвечают, выходят за рамки обвинения, сомнительны, так как по сути имеют вероятностный характер, а потому ничтожны.

Отвергает как несостоятельные окружной суд доводы военного прокурора и потерпевшего о виновности Замахова в совершении преступлений ввиду подтвержденного факта непроведения им административного расследования по факту недовыдачи денег, чему свидетелями являются Попов и Коротков. Как следует из полностью согласующихся между собой показаний указанных лиц и подсудимого, Замахов, впервые узнав 20 января 2009 года от Свидетель2 о проведении сотрудником ФСБ Крыловым разбирательства по факту недовыплаты и методах ее проведения, сразу же доложил об этом своему начальнику - командиру дивизии Попову, которому также переслал рапорт Свидетель2 об оказанном на него давлении при опросе. Затем он стал ожидать расследования случившегося со стороны своего руководства. Сотрудник ФСБ Крылов в своем допросе от 2 февраля 2012 года показал, что действительно общался с Замаховым в январе 2009 года в связи с изобличением Короткова в получении денег от командиров воинских частей и после получения письменного объяснения о случившемся от Свидетель2. Сам Коротков при даче показаний в суде (л.д. 131 - 154 т. 33) вообще категорически отрицал общение с Замаховым по поводу получения этих денег.

Само по себе проведение или непроведение расследования о недовыдаче денег о виновности Замахова не свидетельствует. Проведение разбирательства своими силами во время такого же расследования сотрудниками ФСБ было нецелесообразным и по сути бессмысленным.

Более того, как установлено показаниями Замахова, Свидетель2 и Крылова, первый узнал о существовавших в его отношении подозрениях в присвоении денег в январе 2009 года и в тот же день беседовал с Крыловым, о чем доложил Попову. То есть, доложив своему командиру о наличии в отношении себя подозрений, Замахов был не вправе организовать разбирательство силами подчиненных себе же лиц. Согласно Федеральному закону "О материальной ответственности военнослужащих", на который и сослался представитель потерпевшей, иск к командиру части за причинение ущерба может предъявить лишь командир вышестоящий воинской части. То есть, применительно к делу, названный выше Попов А.А. Соответственно, только он и был вправе назначить и провести расследование в отношении командира войсковой части ХХ10 полковника Замахова.

Как видно из показаний Крылова (л.д. 53 - 61 т. 33), Файзутдиновой (л.д. 66 - 71 т. 32), Мурашко (л.д. 128-137 т. 31), Хабилова (л.д. 27 - 29 т. 33), Свидетель1 (л.д. 42-47 т. 33) и Васильева (л.д. 145-147 т. 31), ни один из них непосредственным свидетелем передачи Замаховым распоряжений о недовыдаче денег, равно как и их получения, не являлся. Сведения о недовыдаче денег по указанию Замахова они получили лишь со слов комендантов, а Крылов - и со слов Черкашиной и Пупынина. Файзутдинова при этом узнала о передаче денег Замахову со слов Черкашиной во время предварительного следствия. Тем самым, ни один из них прямым очевидцем не являлся и на основании их показаний решить вопрос о виновности Замахова нельзя.

Более того, как следует из протокола судебного заседания, Свидетель1 объяснял недовыдачу денег Самигуллину Ф.М. (л.д. 137-142) тем, что деньги оставил в Копейске, Салихьяновой Е.Г. (л.д. 159-164 т. 31) - сборами в части, Мелетову М.П. и Габидуллину Р.М. (л.д. 7-12, 24-26 т. 33) - сборами на нужды полка. Свидетель2 же пояснял недовыдачу дополнительной материальной помощи Пономареву А.А., Гапонову И.В., Стрекаловских Д.С., Брагину С.А., Архипову А.Ю. и Астафьеву А.Ю., Шахматову С.А. и Гайворонскому О.Э. (л.д. 106-109, 109-112, 115-119 т. 32, л.д. 95-99 т. 33, л.д. 58-64 т. 34) тем, что деньги собираются на нужды полка. Тем самым, как верно указано в приговоре, большинству лиц коменданты указывали иные причины недовыдачи денег. Сам Свидетель1 в судебном заседании показал, что во время раздачи денег кто-то из подчиненных без его ведома повесил на дверь объявление об удержании денег по приказу Замахова. Узнав об этом, он, Свидетель1, это объявление немедленно уничтожил.

Приведенное в кассационном представлении мнение военного прокурора о неправильной оценке судом в приговоре недозволенных методов воздействия со стороны Крылова к Свидетель2 несостоятельно. Исследованные по делу в этой связи доказательства: сам рапорт Свидетель2 о воздействии (л.д. 52 т. 2) и показания свидетеля начальника штаба войсковой части ХХ10 Рылева П.В., которому вышедший от Крылова Свидетель2, то есть задолго до беседы с Замаховым об этом, сообщил об оказанном давлении, угрозах пистолетом и грозимыми препятствиями по службе, давали суду все основания полагать о применении воздействия. Более того, доводы о нем заявил в свою защиту подсудимый Замахов, а потому суд их не оценивать или игнорировать был не вправе.

За все время предварительного и судебного следствия Замахов последовательно отрицал свою причастность к сбору и получению денег. Многократно им выдвигались и различные защитные доводы. Как следует из протокола судебного заседания (л.д. 90 - 94 т. 34), Замахов в ходе допроса ответил на вопросы своего защитника, а на вопросы обвинения отвечать отказался. В соответствии со ст. 51 Конституции Российской Федерации он делать это был вправе. Упреки государственного обвинителя суду в нарушении принципа состязательности и права на допрос подсудимого в этой связи несостоятельны, так как принудить давать показания его не могли. Такое правомочие отказаться от дачи показаний распространяется как на показания подсудимого в целом, так и на любую их часть и, в том числе, подразумевает право не отвечать на отдельные вопросы.

Вопреки доводам кассационной жалобы, гарнизонный военный суд в приговоре прямо указал основания, по которым пришел к выводу о заинтересованности свидетеля Свидетель1 при даче показаний. Доводы суда первой инстанции подтверждаются немотивированным изменением ею своих пояснений с того, что она не обсуждала с супругом недовыдачу им денег военнослужащим и причины тому не знала на прямо противоположные, что муж рассказывал ей об удержании денег по указанию Замахова. С такой оценкой гарнизонного суда соглашается и окружной военный суд.

Как следует из протокола судебного заседания и приговора, суд принял все меры для выяснения объективности показаний основных свидетелей обвинения Свидетель1, Свидетель2, Черкашиной и Пупынина. Оценка их заинтересованности в исходе дела, конкретные основания для постановки вывода об этом и, следовательно, дефектности их свидетельств, даны судом первой инстанции правильно на основании приведенного в приговоре всестороннего анализа их показаний, их безмотивных изменений и противоречий.

Согласно протоколу судебного заседания, гарнизонный военный суд исследовал и приобщил к делу приговор Челябинского гарнизонного военного суда от 14 августа 2009 года, согласно которому Коротков, бывший помощник командира войсковой части 3273 (дивизии) по финансовой деятельности, проходящий по настоящему уголовному делу в качестве свидетеля, был осужден за ряд хищений денежного довольствия из войсковых частей 6777 и 3446, входящих в войсковую часть 3273, а также из кассы последней воинской части. При этом два преступления были совершены 26 декабря 2008 года (на суммы 69600 руб. и 70000 руб.) и одно 29 декабря 2008 года (на сумму 16 530 руб.).

В судебном заседании свидетель Коротков, на правдивости показаний которого настаивало обвинение, показал (л.д. 131-154 т. 33), что был привлечен к уголовной ответственности за хищение дополнительной материальной помощи военнослужащим через руководство воинских частей и их помощников по финансово-экономической работе. Однако Замахова о содействии в этом не просил, поскольку имел с ним конфликтные отношения. С Черкашиной и Пупыниным общался лишь поверхностно. В свою очередь свидетель сотрудник ФСБ Крылов показал (л.д. 53-61 т. 32), что в январе 2009 года выяснил, что командиры пяти воинских частей должны были передать Короткову по 70000 рублей. В связи с этим он тогда же беседовал и с Замаховым ввиду имевшегося в отношении его подозрения о причастности к недовыплате денег и передаче их Короткову. Свое участие в этом Замахов категорически отрицал. При этом он, Крылов, предложил Замахову во всем сознаться и стать свидетелем по делу. Но и с этим Замахов, отрицая свое участие в афере, не согласился. Все лица и командиры, давшие показания против Короткова, остались в статусе свидетелей по делу.

Вместе с тем, исследованными сведениями о телефонных соединениях выявлено, что между Черкашиной и Пупыниным с конца декабря 2008 года и непрерывно по май 2009 года, между Коротковым и Пупыниным с конца декабря 2008 года по апрель 2009 года, вопреки их доводам о наличии лишь поверхностных служебных друг с другом отношений, состоялись многочисленные телефонные переговоры. Такое интенсивное общение также подтверждает вывод суда о заинтересованности указанных лиц. Соответствующая оценка гарнизонного военного суда такого отношения к делу является верной и обоснованной.

Вопреки мнению обвинения, в приговоре указаны конкретные основания невиновности Замахова в отношении каждой из инкриминируемых ему статей Уголовного кодекса РФ. При оценке доводов обвинения и защиты односторонности и тенденциозности судом первой инстанции не допущено.

В ходе досудебного производства по уголовному делу, а также при рассмотрении уголовного дела судом нарушений прав участников уголовного судопроизводства, а также других нарушений уголовно-процессуального закона, предусмотренных ст. 381 УПК РФ и влекущих отмену или изменение приговора, не допущено. Приговор является законным, обоснованным, справедливым и соответствует ст. 297 УПК РФ. Каких-либо оснований для отмены обжалованного приговора Челябинского гарнизонного военного суда не имеется.

Принимая во внимание вышеуказанное, руководствуясь ст. 377, п. 1 ч. 1 ст. 378 и ст. 388 УПК РФ, окружной военный суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

приговор Челябинского гарнизонного военного суда от 11 марта 2012 года в отношении Замахова Э. Д. оставить без изменения, а кассационное представление военного прокурора Челябинского гарнизона полковника юстиции Двинянина А.А. и кассационную жалобу представителя потерпевшей войсковой части ХХ10 подполковника Клементьева А.В. - без удовлетворения.